"Вечный Странник" - читать интересную книгу автора (Сербжинская Ирина)

ГЛАВА 5

– Срочно нужен пенсионер-орденоносец, – печально произнес фотокор Аверченко. – Срочно.

– Это еще зачем? – буркнула Сати, сосредоточенно роясь в ворохе бумаг на столе.

– Никита сказал, дизайнерам нужен снимок орденоносца. Какой-то материал проиллюстрировать.

– А где каталог фотоархивов? Там полно снимков ветеранов.

Аверченко запечалился еще сильнее:

– Понятия не имею, где он. Ты не видела?

– Не видела, – нелюбезно ответила Сати. – Если он тебе так нужен, ты и ищи. Хотя… – Она окинула взглядом захламленную редакцию. – В нашем бардаке кавалерийский эскадрон спрятать можно, причем вместе с лошадьми. Никто и не заметит.

Она помолчала, прислушиваясь: из отдела рекламы доносились приглушенные крики.

– Слушай, нет у меня знакомых орденоносцев, ясно? Ну, пригласи своего деда…

– А у него нету орденов, – сообщил расстроенный фотокор. – Он в войну в оккупации был.

– Да ордена-то я могу достать в драмтеатре, на время. Они бутафорские, конечно, но издалека очень похоже. Даже форму генеральскую можно попросить ненадолго в штабе округа. Мы в прошлом номере писали про них хвалебную заметку, так что не откажут.

– Подумаю…

– Думай, – великодушно разрешила Сати. – А теперь иди, не мешай мне!

Внезапно крики стали громче, хлопнула дверь, и на пороге редакции появился начальник рекламного отдела собственной персоной.

– Где Хамер? – заорал он яростно. – Наша же очередь на машину, наша! А Хамер, гад мелкий, захватил ее и уехал на свой труп смотреть. Ну, в смысле не на свой, конечно. Но когда он приедет, он точно будет труп!

– Ты, неврастеник! – заорала в ответ Сати, выскочив из-за стола. – Если твоя контора-автомойка мне за рекламный текст не заплатит, даже не мечтай, чтоб я еще что-то для них писала!

– Заплатили уже! Наличкой! Иди в наш отдел и получай.

Он вылетел из комнаты и грохнул дверью. С потолка белым облачком осыпалась известка.

– А раньше ты сказать не мог?! – крикнула Сати, но начальника уже и след простыл. Она выскочила из редакции и понеслась на другой этаж. Бухгалтер Ольга Андреевна, попавшаяся на дороге, испуганно отпрыгнула в сторону.

– Ты куда? – поинтересовалась она, но ответа не получила.

Бухгалтер сверкнула глазами и сердито топнула ногой:

– Корреспонденты! Не сдадите гонорарную ведомость, за зарплатой не приходите! – угрожающе крикнула она вслед. – Сати, поняла? Ты в этом месяце гонорары считаешь?

– Да сдам я, сдам!

– Стой! Распишись в авансовом отчете. В командировку в прошлом месяце ездила?

Сати повернула назад.

– Надо срочно деньги получить, – пояснила она, быстро черкая в ведомости. – А то рекламщики их быстренько пристроят. Ну и бардак у нас в конторе! Каталог фотоархивов уже неделю найти не можем.

– Не удивляюсь, – процедила Ольга Андреевна, проницательно глядя на Сати поверх очков. – Ты его небось и потеряла.

Получив гонорар, Сати повеселела и решила потратить деньги немедленно: график работы у журналистов был свободный, и она этим беззастенчиво пользовалась.

В половине третьего Сати поднялась с бульвара на центральную улицу. Здесь на углу находился популярный парикмахерский салон «Алмаз». На ступеньках салона со скучающим выражением лица, развалившись, сидел самый известный и уважаемый в городе нищий по прозвищу Марксист и крошил булку упитанным голубям. Среди горожан ходили упорные слухи, что когда-то он был преподавателем в институте марксизма-ленинизма, поэтому к знаменитому нищему относились с почтением и даже показывали гостям как местную достопримечательность. Рядом со ступеньками стояла старая эмалированная миска с мелочью.

– О, Сати, – ленивым голосом сказал Марксист, щурясь на солнце. – Приветствую. Небось к Дориану? Газетки принесла? Сегодня среда.

Сати протянула свернутые в трубку еженедельники.

– А денежку? – нахально поинтересовался нищий и ногой в разодранном башмаке двинул по асфальту миску.

– Не наглей, – проворчала Сати, но все же порылась в карманах в поисках мелочи. – Наверное, больше меня зарабатываешь. Вот, держи.

– Да уж конечно больше, – снисходительно произнес ей вслед знаменитый нищий и развернул газету.

В парикмахерской было пустынно, лишь в мужском зале гудели фены и слышались оживленные голоса.

– Где Дориан? – мимоходом поинтересовалась Сати у толстой кассирши за стойкой. Та, не поднимая глаз от вязанья, махнула рукой в сторону дамского зала. Сати просунула голову в дверь. Дориан с кофейной чашкой в руке одиноко стоял посреди пустого зала и с задумчивым видом разглядывал собственное отражение. В многочисленных зеркалах повторялся высокий красавец-блондин с вполне голливудской внешностью.

Сати с минуту наблюдала, как он изящно поворачивается перед зеркалами, пытаясь оглядеть себя со всех сторон.

– Свет мой, зеркальце! – ехидным голосом проговорила она и захохотала. – Что там дальше по тексту?

Имя у парикмахера было, конечно, совсем иное. Дорианом его назвала однажды одна из клиенток салона, прозвище приклеилось намертво, и теперь уже никто не вспоминал, как его зовут на самом деле.

Увидев Сати, Дориан расцвел улыбкой.

– Какая удача, что ты пришла, детка! – Он устремился навстречу, попутно пристроив кофейную чашку на столик среди расчесок и ножниц. – Рад, что ты собралась наконец… Что делать будем? Стричься или укладочку? Вообрази себе, сегодня с утра – всего пара клиенток. Лето, все на дачах. Скорей бы уже осень, что ли…

– Да сделай что-нибудь для души, – ответила Сати и плюхнулась на вертящееся кресло. Ей не терпелось рассказать последние новости.

– Понимаю, – многозначительно прикрыв глаза, прошептал Дориан. – Я уже вижу тебя… Это будет что-то совершенно неожиданное! – пообещал он, укутал ее голубой накидкой и на мгновение задумался.

– Что-то фантазийное… неординарное…

– Давай фантазийное, – легко согласилась Сати. – Представляешь, сегодня с утра приходит заказчик из ритуального агентства. Гробы они делают, причем на все вкусы. Хочет продукцию свою прорекламировать. Я говорю ему…

– А почему не приходит твой коллега? – Дориан орудовал расческой, мастерски сооружая на ее голове изысканное воронье гнездо. – Он, кажется, криминальный корреспондент? Как романтично… А почему он всегда ходит в черном? Сати, детка, гробы – это так неизящно!

– Кто? Хамер, что ли? В черном? А… изображает из себя демоническую личность, потому и в черном. Интересничает. А вот пусть только шеф не выпишет мне премию за эти проклятые гробы. Вот посмотрим тогда.

– К его яркой внешности больше подошли бы пастельные тона, – мечтательно продолжал Дориан, элегантно встряхивая баллончик с лаком. – Голубые… бежевые…

– Я передам, – пообещала Сати и хихикнула, представив Хамера в пастельных тонах.

– Ты знаешь, мне опять снился сон, – сообщил Дориан ей на ухо.

– Что ты говоришь! Кем ты был на этот раз? Опять посудомоечной машиной?

– Хуже. Представь, мне приснилось, что я – свекла. Я лежу в овощном ящике, в магазине. Вместе с другими овощами, разумеется. И вот приходит какая-то старая женщина… очень плохие волосы, совершенно не пользуется бальзамом, да и стрижется бог знает у кого… так вот… и начинает выбирать овощи на борщ. Берет меня в руки и начинает рассматривать со всех сторон.

Дориан замер, заново переживая ужасный сон.

– А я думаю, вот сейчас она купит меня, – прошептал он угасающим голосом, – и съест!

– О господи! – испуганно выговорила Сати, таращась на него в зеркало. – Чего только ты натерпелся!

– Сати, детка, я теперь не могу есть борщ. И покупать овощи. Мне кажется, что все они живые. Им очень неприятно, что их едят.

– Гм… Что же тогда есть? Крупы, что ли? А если в следующий раз тебе приснится, что ты – гречка?

Дориан обиженно надул губы.

– Знаешь, ко мне ходит на укладку дама, профессор кафедры психиатрии нашего университета. Я ей рассказал один из своих снов.

– В самом деле? Думаешь, надо было? И как?

– Никак! – Дориан засунул расческу в карман халата и пожал плечами. – Она вчера снова приходила. Вместе с подругой, главврачом психиатрической больницы. Так, пока я ее причесывал, она все приговаривала: «Какой интересный случай! Какой интересный случай!» Как ты думаешь, что она имела в виду?

– Ну…

– Женщины, они такие странные, – доверительно сообщил Дориан вполголоса.

– Ну… – снова промямлила Сати. – Это да… Есть немного. Странные мы… Надеюсь, тебе больше ничего не снилось?

– Снилось. Вчера, – отрывисто сказал Дориан. – Я видел ужасный сон!

Сати замерла в кресле.

– Что-нибудь о грибах?

У Дориана была необычная фобия: больше всего на свете он боялся грибов. Сати и сама их недолюбливала, поэтому к страхам приятеля относилась с большим пониманием.

– Представь, мне приснилось, что я стою на прелестной лесной полянке. Цветы и бабочки. Внезапно я замечаю гриб! И он тоже видит меня! Потом я вижу еще один гриб, потом еще и еще… Грибов становится все больше и больше, они подкрадываются и окружают меня со всех сторон, куда я ни гляну, везде грибы, грибы, грибы!

Мгновение Сати и Дориан глядели друг на друга в зеркало остановившимися глазами.

– Это ужасно, – выговорила наконец Сати. – Грибы – это отвратительно.

– Да, – кивнул Дориан. – И представь, ведь некоторые их едят!

Когда Сати вышла из парикмахерской, городские куранты на универмаге уже отзвонили четыре часа пополудни. Расположившись в тени киоска, Марксист увлеченно разгадывал кроссворд, время от времени прикладываясь к бутылке пива.

– Ну как? – гордо спросила Сати, остановившись рядом. – Причесочка, а? Как?

Марксист поднял глаза, увидел творение Дориана и поперхнулся.

– Отлично! – ответила Сати сама себе и направилась в редакцию.

По дороге на свой этаж Сати решила заглянуть в рекламный отдел и, как выяснилось, не зря – у рекламщиков полыхал небольшой локальный скандальчик.

Приехавший заказчик, владелец крупного магазина «Сад-огород», неожиданно легко принял рекламный текст (Сати подавила вздох облегчения: теперь наконец-то можно было приступать к написанию хвалебной песни-кричалки об открытии выставки в художественном музее!), но, увидев сверстанный макет, неожиданно заупрямился.

– Не… как-то незавлекательно… – бубнил он, вертя в руках полосу с рекламой. – Как-то неубедительно… как говорится…

– Что вас не устраивает? Вы скажите, мы переделаем, – журчал сладким голосом начальник рекламы, склоняясь над заказчиком, как заботливая мамаша над ребенком, не желающим есть манную кашу.

Заказчик испуганно косился на менеджеров, окруживших его со всех сторон, но твердо стоял на своем.

– Не… вот фотографии какие-то… как говорится, вы по-другому сделайте как-нибудь… Вы знаете что? – внезапно оживился он. – Вы адресок магазина покрупнее дайте… а вот вместо этой фотографии другую… поставьте другую, значит… А есть у вас, как говорится, фотографии дачных участков, которые на Восточном шоссе, остановка «Кооперативное хозяйство «Мичуринец»? Есть?

– Конечно есть! – не моргнув глазом, ответил начальник рекламы голосом сладким, как патока. – «Мичуринец», на Восточном шоссе. Конечно есть!

– Вот, вы поставьте сюда две… нет, лучше три фотографии «Мичуринца»! Чтоб с вывеской ихней и все такое. У нашего главного бухгалтера дача там, ей приятно будет… Вы ее дачу и сфотографируйте…

– Поставим, не волнуйтесь, – снова запел начальник сквозь стиснутые зубы и оглянулся на Сати, требуя поддержки.

Та с готовностью закивала.

– Конечно! – вытаращив для убедительности глаза, подтвердила она. – Прямо сейчас и переделаем!

Когда клиент наконец отбыл, начальник рекламы пнул собственный стол и грязно выругался.

– Фотографии «Мичуринца» ему нужны! – заорал он. – Полосы сегодня верстать надо и в типографию отправлять, а ему другие снимки понадобились! А чего бы заранее не сказать?!

Менеджеры в ужасе притихли.

– Фоток «Мичуринца» у нас нет, – предупредила Сати.

Она уселась в кресло и принялась разглядывать забракованный макет.

– Я это прекрасно знаю! – огрызнулся начальник, схватил со стола гамбургер, чертыхаясь, содрал целлофан и откусил сразу половину.

– Нервная работа у нас, – невнятно проговорил он с полным ртом. – Чей это гамбургер? Твой? Ладно, не плачь… Так… надо брать машину и срочно посылать Аверченко в этот долбаный «Мичуринец»! Пусть снимает!

– Аверченко тебе наснимает! – многообещающе протянула Сати. – Ты видел его фотографии с открытия цеха по производству лапши быстрого приготовления?! Видел? То-то. Я удивлюсь, если ее кто-то будет покупать, после таких-то снимков.

– Да… действительно… – Начальник рекламы запихал в рот остатки гамбургера. – Понимаешь, заказ уж больно крупный, этот мужик-огородник две полосы в газете оплатил… А, черт, да ведь и машины сейчас в конторе нет, Анька к клиенту уехала за деньгами.

Он на мгновение задумался, глядя в окно.

– Делать нечего… – Он прожевал булку и уставился на Сати. – На вас с Никитой вся надежда! Поезжайте вместе в этот… мать его… «Мичуринец», сделайте снимки и к вечеру привезите.

– Не успеем.

– Успеете. Я рекламную полосу задержу, сверстаем ее утром, выгоним пленки и часиков в десять отдадим в типографию. Никита на машине сегодня?

– Вроде бы. Я его еще не видела. – Сати с трудом выбралась из огромного кресла начальника. – И вообще мне еще заметку про музей надо писать, так что пусть Никита один съездит.

– Да наплюй ты на свой музей! – рявкнул начальник отдела. – Сколько музейщики за рекламу заплатили?! Всего ничего! А за «Сад-огород» сколько ты получишь? Вот то-то! Так что в твоих интересах, чтобы снимки «Мичуринца» у нас были как можно скорее!

– Да шеф Никиту не отпустит, – заныла Сати, чувствуя правоту начальника рекламы. – Он вроде в бухгалтерии локальную сетку делает.

– Отпустит! – решительно заявил начальник. – Как услышит, сколько денег мы за «Сад-огород» срубим, отпустит. И денег на бензин даст!

Он исчез, а Сати поднялась в компьютерный отдел. Сисадмин сидел на рабочем месте, уткнувшись в монитор, и делал какие-то пометки на листке бумаги.

– Привет, Никита! Ты на своей таратайке приехал сегодня или как?

Сисадмин оторвался от компьютера.

– Таратайке, скажешь тоже! – недовольно пробурчал он. – На машине я приехал, ясно? А чего?

– А того, что поедем мы сейчас.

Сати перевела взгляд на стол и вдруг увидела, что пометки Никита делает на распечатанном, залитом чаем конверте.

Она выхватила конверт, не обращая внимания на ворчание приятеля, и взглянула на адрес.

– Никита! Это же то самое письмо из прокуратуры, с запросом! Я его второй день ищу! Как оно могло в вашем отделе оказаться?

Сисадмин пожал плечами.

– Да я откуда знаю? Валяется тут с прошлой верстки. Ты, наверное, и оставила.

Сати покачала головой. Большое счастье, что компьютерщики игнорировали все намеки шефа о генеральной уборке в их отделе. Прошлогодняя «генералка» чуть не закончилась плачевно – дизайнеры долго любовались чистым кабинетом, потом решили покурить, подожгли окурком мусорную корзину и едва не спалили все здание.

– Ты вот что, Никита, – Сати безуспешно пыталась разгладить мятое письмо, – ты пока что в отдел рекламы спускайся, а я к шефу забегу, отдам ему этот проклятый запрос.

Она выскочила за дверь, спустилась на второй этаж и, стоя на лестничной клетке, задумалась. Являться к шефу с письмом, которое она должна была вручить ему еще вчера, было небезопасно.

На лестнице послышались шаги.

– А куда это вы с Никитой сейчас едете? – подозрительно осведомился фотокорреспондент Аверченко. – Не на рекламную съемку?

– На какую еще съемку? – глядя на него честными глазами, переспросила Сати. – Так, по делам едем. А ты куда? Слушай, дело у меня к тебе. Будь другом, занеси шефу конвертик! Я бы и сама, но опаздываю уже.

Сати сунула ему письмо.

– А что это? Запрос из прокуратуры, что ли? Шеф его вчера весь день искал. А почему конверт такой мятый и грязный? – поинтересовался фотокорреспондент.

– Скажи шефу, что из прокуратуры такой прислали! – крикнула Сати уже с первого этажа.

– Гляди, опять эти самые! – Сати толкнула приятеля в бок. – «Десантники»! Сейчас прицепятся: «Знаете ли вы имя истинного бога?»

– Тихо! – прошипел Никита, с преувеличенной доброжелательностью улыбаясь приближающимся «десантникам». – Не спугни!

– Опять души покупать будешь?

«Десантник» немедленно среагировал на открытую, искреннюю улыбку сисадмина и заторопился навстречу, сияя ответной улыбкой.

– Молодой человек, можно вас на минуточку? Вам знакома эта книга?

Он сунул под нос молодому человеку маленький черный томик.

Сати вздохнула.

– Конечно! – с большой готовностью отозвался Никита. – Я, знаете ли, лично знаком с автором.

Машина Никиты, пожилая побитая «японка» белого цвета, наверное, была долгожителем среди всех автомобилей города.

Она дребезжала, тряслась, дергалась, иной раз непонятно с чего вставала посреди улицы как вкопанная, а потом, словно поразмыслив, катила дальше по заданному маршруту. Однако Никита гордился ею так, словно это был последней модели «Мерседес».

По городу ехать пришлось медленно: где-то впереди шел ремонт дорожного покрытия, и поток машин двигался еле-еле. Пару раз Никита пытался свернуть на Прибрежное шоссе, что тянулось параллельно основной трассе, но натыкался то на непонятно откуда взявшийся дорожный знак, запрещающий поворот, то на металлические трубы, заботливо положенные жильцами домов поперек проулков, чтоб через их дворы не шныряли ушлые автомобилисты. Наконец Никита смирился, машина поползла в общем потоке, попала в пробку и застряла окончательно.

– Ну, этак мы на работу до вечера вернуться не успеем, – недовольно проговорила Сати. Она приподнялась с сиденья и попыталась опустить козырек, чтобы яркое солнце не било в глазах. Козырек противно крякнул и остался у нее в руках.

– Ой… Никита… сломала я твою тачку… – растерянно сказала Сати, вертя в руках отвалившуюся деталь авто. – Бить будешь?

Сисадмин строго глянул на Сати.

– Дай сюда! Сколько раз говорил – не трогай ничего в машине! – сурово сказал он, ловко прицепляя козырек на место. – Женщина и техника – две несовместимые вещи! Ясно?

– Ты! Шовинист! Думаешь, если умеешь компьютеры чинить, так ты самый умный?!

– Ничего я не думаю. Я думаю, где денег взять, чтоб машину новую купить, понятно?

– Понятно, – пристыжено ответила Сати. – Извини… Зато я кофемолку умею чинить! – тут же добавила она.

– Опять, что ли, сломалась? Принеси на работу, я разберусь. А в салоне и правда не трогай ничего, сама видишь, на ладан дышит моя старушка.

Сати кивнула. Каждый раз, усаживаясь в машину, она давала зарок не хлопать сильно дверцей, не пытаться открыть окно, не включать музыку и неизменно забывала об этом. Сисадмин, обнаруживая очередную поломку, произошедшую по вине Сати, долго ворчал и обещал, что в следующий раз любители портить чужие машины непременно пойдут пешком.

Пробку впереди в конце концов разрулили, и машины медленно двинулись вперед. Посреди дороги, в потоке автомобилей, стоял бравый гаишник, важно помахивал жезлом и наметанным глазом выхватывал из вереницы автомобилей машины подороже и поновей. Их он отправлял к обочине, там с водителями душевно беседовал еще один сотрудник.

– Блин, щас на бабки разведут, – расстроился Никита. – У тебя деньги есть? Я отдам с зарплаты.

Он снизил скорость, но гаишник пренебрежительно покосился на старую, с облупившейся краской иномарку и махнул: проезжайте, мол, мимо!

Никита облегченно вздохнул, повеселел и нажал на газ.

Справа потянулся заброшенный парк, потом блеснул золотом купол построенного совсем недавно цирка, мелькнули рекламные тумбы, заклеенные афишами. Сати взглянула на цирк и подскочила:

– Блин! Надо же было за билетами заехать. Мы же размещали объяву о новых гастролях, администраторша билетами хотела рассчитаться. Слоны приезжают, знаешь?

– Слоны-шманы… – отозвался Никита, внимательно глядя на дорогу. – Знаю.

– Тебе сколько билетов оставить? Три?

– Два. С дочкой пойду. Жена слонов-шманов не любит.

– На обратной дороге заедем? Это быстро.

– Заедем, заедем…

Городские улицы закончились, и машина, дребезжа и подпрыгивая, понеслась по шоссе. Замелькали окраины, огромный завод с дымящими трубами, пустыри, автобусные остановки.

Сати, забыв о своем обещании ничего не трогать, принялась крутить ручку, опуская стекло. Стекло сопротивлялось, скрипело, опускалось рывками, но все же сдалось. В лицо ударил теплый летний ветер. Никита неторопливо вытянул из бардачка темные очки, надел, и физиономия его окончательно приобрела бандитский вид.

– Ты фотоаппарат не забыл?

– Я – не ты, – снисходительно ответил сисадмин. – Я перед выходом на задание ничего не забываю.

Сати успокоилась.

За окном промелькнул военный городок, возле КПП сияла свежеокрашенная бронзовой краской скульптура: пограничник с овчаркой.

– Жаль, что лето только-только наступило, – сказала Сати. – Можно было бы на дачах яблок купить. Или груш. Целое ведро. Привезли бы в контору.

– Это да. – Никита коротко просигналил, отпугнув большую серую собаку, вознамерившуюся было перебежать дорогу. – Можем ко мне зарулить на участок.

– Ну и что там на твоем участке? – пренебрежительно поинтересовалась она. – Крапива молодая? Или лебеда?

– Ну, не скажи, – не согласился он. – Редиска уже есть, наверное. Зелени надергаешь. Полезно, знаешь, свежая зелень. Это близко от «Мичуринца». Я глянуть хочу – надо ехать в выходные поливать или нет?

– Ладно, – легко согласилась Сати и искренне восхитилась: – Надо же, еще что-то растет у тебя!

– Блин, посади – и у тебя вырастет.

– Ничего подобного! – оживилась Сати. – Вот слушай. Недавно в припадке хозяйственности купила я три горшка с цветами. Они уже большие были, колосились вовсю. Дома поставила. А недавно как-то вспомнила про них.

– Ну?

– Один засох намертво. Другой – вроде все нормально, но почему-то пятнами желтыми покрылся – чисто леопард! Третий вроде растет пока. Но чувствую – недолго ему осталось.

Никита хмыкнул и задумался.

– А ты когда в последний раз их поливала?

– Недели две назад. Или три? Не помню.

Сисадмин покрутил головой.

– Знаешь что? – проговорил он наконец. – Страшно сказать, что может произойти, если ты когда-нибудь вздумаешь завести ребенка!

Кооператив «Мичуринец» казался зажиточным кулацким хутором среди убогих окрестных деревенек. С первого взгляда Сати и Никите стало понятно, что дачи здесь держат люди небедные. Дома возвышались солидные, кирпичные или из светлого дерева, в два этажа, с мансардами. На уютных верандах виднелись плетеные кресла, шезлонги. Ухоженные участки радовали глаз цветущими клумбами, альпийскими горками и фонтанчиками.

– Да… – Никита кашлянул в кулак, оглядываясь кругом. – Хорошо устроились мичуринцы. Душевно.

На территорию хорошо устроенных кого попало не пускали. Охранник в камуфляжной куртке изучил удостоверение Сати самым добросовестным образом и подозрительно поинтересовался, что именно они хотят сфотографировать и где будут размещены фотографии. Сати тут же начала закипать.

– Разрешение владельцев на съемку есть?

– Есть! – ответила она хамским голосом. – В шести экземплярах, заверенное у нотариуса!

Такой ответ охраннику не понравился, он прищурился. Сати решила, что самое пора поставить ретивого служаку на место.

– Фамилию вашу скажите, – предложила она, вытаскивая из рюкзачка блокнот и ручку.

Охранник насторожился:

– Это еще зачем?

– Затем, что я должна знать, по чьей вине сорвались съемки и газета понесла огромные убытки. Колоссальные! Иск вам предъявим.

– Проходите, – процедил охранник и открыл калитку, пропуская Сати и Никиту.

В свою будку он, однако, не ушел, а принялся топтаться на дорожке, издалека внимательно наблюдая за подозрительными личностями.

– Так… – Никита расчехлил фотоаппарат и огляделся. – На вражескую территорию проникли. Чего здесь снимать-то?

– Сначала центральную аллею, вон, где щит висит с названием. – Сати отыскала в карманах старый лотерейный билет, где поверх цифр красным фломастером записала номер дачи главного бухгалтера магазина «Сад-огород». – Потом дом тетки-бухгалтерши…

Закончив съемку, они погрузились в машину. В нагревшейся на солнце «японке» было душно и жарко. Пока сисадмин со скрипом открывал окна, Сати позвонила в контору и доложила, что снимки сделаны. Начальник рекламы бурно обрадовался.

– Что, сейчас с Никитой пиво пить поедете? – проницательно поинтересовался он. – Ну-ну… снимки чтоб до конца рабочего дня привезли!

– Какое пиво? – фальшиво возмутилась Сати. Начальник понимающе заржал в трубку. – Сейчас в цирк заедем за билетами – и в контору!

– Мне два билета, – напомнил начальник и отключился.

Дачный участок сисадмина располагался в гораздо более скромном месте. Собственно говоря, это был кусок пустыря, отвоеванный у кустарника и болота, дачники только-только начинали осваивать эту целину. За разномастными дощатыми заборами виднелись маленькие щитовые домики, аккуратно вскопанные грядки, парники под полиэтиленом, зеленели маленькие деревца войлочной вишни. На участках не было ни единой живой души: дачники приезжали на свои шесть соток лишь на выходные. Маленький деревянный домик, выкрашенный зеленой краской, Сати увидела издалека. Дача Никиты была ей хорошо знакома, частенько приезжали сюда всей редакцией на шашлыки. Нынешней зимой морозы стояли страшные, но на пикнике про холода и не вспоминали, так было весело: открывали дом, вытаскивали поломанные стулья-инвалиды, устанавливали во дворе мангал и колбасились до упаду. В последний раз выезд на природу состоялся в апреле и запомнился тем, что ответственный секретарь явился с огромным медицинским стерилизатором для инструментов, позаимствованным у кого-то из приятелей. Стерилизатор установили на костре, обозвали гордым словом «гриль», мясо в нем получились просто изумительное. Однако летом дачу сисадмина обычно не посещали: супруга-актриса не одобряла буйных корпоративных вечеринок на грядках.

Никита подъехал поближе к дому и заглушил мотор.

– Ну что, – довольным голосом сказал он, озирая окрестные дачи из-под ладони, словно былинный богатырь. – Вроде дом на месте? Не спалили пока. Веришь, в эту зиму бомжей на дачах не было. А я уж боялся, что они хату сожгут. Ну, пойдем. Я тачку здесь оставлю, ближе не подъехать, после вчерашнего дождя почва сырая, машина засядет, потом не вытащим.

– Давай, только быстро, – напомнила Сати. – На грядки глянешь – и назад. Нам еще в цирк, за билетами.

– Одна нога здесь, другой и след простыл, – кивнул сисадмин, направляясь к избушке с видом солидного домовладельца. – Будет тебе цирк!

И не ошибся.

Цирк начался буквально через минуту.

Никита прошел в калитку и вдруг резко остановился. Не ожидавшая этого Сати натолкнулась на него и ругнулась:

– Ну, что ты встал, как вкопанный?

На крыльце дачи сидел темноволосый человек и весьма непринужденно беседовал с другим – высоким блондином в синей джинсовой куртке.

Сати оглянулась. Сзади от калитки приближались еще двое.

Темноволосый отвлекся от разговора.

– Доставили? – спросил он таким тоном, словно речь шла о товаре, подвезенном в ближайший коммерческий киоск.

– Наконец-то, – недовольно проговорил блондин. – Неужели быстрей нельзя было?

Сати и Никита переглянулись.

– Я, конечно, дико извиняюсь, – начал было оторопевший Никита. – А что это вы на моей даче делаете?

– Добрый день, – опасливо проговорила Сати и покосилась на сисадмина: – Твои знакомые?

Тот помотал головой.

– И не мои, – открестилась она и оглянулась: позади маячили две личности в одинаковых черных куртках-ветровках. – Пошли отсюда, Никита! Мне что-то уже не хочется редиски.

Не сговариваясь, они рванули назад, но не тут-то было. Первая личность ловко перехватила Никиту, Сати немедленно бросилась приятелю на помощь и сразу же поплатилась на свою прыткость.

– Тьфу ты! – с досадой проговорила вторая личность, удерживая ее за шиворот. – Ты чего под руку лезешь?! Ну вот, схлопотала теперь! Сама виновата! Я ж тебя не видел!

– Это мафия, Никита, это точно мафия! – Тут личность разжала пальцы, Сати отскочила в сторону и сердито уставилась на того, кто в пылу задержания сисадмина довольно чувствительно заехал ей по зубам.

– Какая еще мафия? – озадаченно переспросил другой. Он отпустил Никиту и снова вернулся к калитке; в то же мгновение там оказался и второй, надежно перекрывая пути к отступлению.

– Вы что, рэкетиры? Рэкетиры, да? – допытывалась Сати. – Будете нас пытать горячим утюгом?

– Что?! – с удивлением переспросил блондин. – Делать нам больше нечего! Нет, пытать не будем. – Он подумал и добавил явно для Сати: – Пока что… Но мысль хорошая.

Сисадмин уничтожающе глянул на Сати и зачастил:

– Ну, не такая уж и хорошая! Старая! Прошлый век! Теперь уже так и не пытает никто!

– Ты заткнись лучше, – пробормотала Сати. – А то ведь попросят поделиться информацией, да на нас потом и опробуют.

Блондин усмехнулся.

– Что он тут хорошего нашел, хотел бы я знать? – спросил он того, что сидел на ступеньке. – Мир как мир. Люди как люди. Город – ничего особенного. А ведь живет здесь и не хочет возвращаться!

Сати немедленно оскорбилась за свою малую родину.

– У нас тут, между прочим, не так уж плохо! Вы наш центр видели? А Красную линию? Площадь с фонтанами? Ну вот! А говорите!

– Да погоди ты, – одернул ее Никита. – Я, конечно, еще раз извиняюсь, но… вы про кого говорите?

– Да, – поддакнула Сати. – А то мы немного не в курсе. Если вы не рэкетиры и не бандиты, то…

Темноволосый вздохнул. Он сидел на крылечке и терпеливо дожидался, пока улягутся страсти.

– Один наш… знакомый живет в вашем городе, – начал он. – Живет уже довольно давно.

– Нравится ему у нас? – ревниво спросила Сати.

– Думаю, нравится, – сухо ответил темноволосый. – Раз возвращаться не желает. В нашем мире он маг, а здесь вот довольствуется жизнью бродяги.

Сати и Никита снова переглянулись.

– Маг? – понимающе переспросила она. – Ах, маг! Ну да. Ясно. А я-то думала…

Она уставилась на человека, сидевшего на ступеньке:

– Знаете ли вы истинное имя Бога? Говорит ли он с вами? Слышите ли вы голоса? Часто ли видите маленьких зеленых человечков?

– Чего?! – ошарашенно спросил блондин, глядя на нее большими глазами. – Каких человечков?

– Зеленых, – с готовностью пояснила Сати.

Блондин перевел взгляд на темноволосого, потом выразительно кивнул ему на Сати.

– Если они здесь все такие, – он внимательно оглядел ее с головы до ног, – то я понимаю, почему он отсюда уходить не хочет. Тут у него веселье каждый день.

– Да хватит уж веселиться, – недовольно пробурчала от калитки одна из личностей. – Пора за дело браться. А то он по мирам бродит, а другие за него отдувайся!

– В конце концов, мог явиться хотя бы на подписание договора, – забубнила и вторая личность. – Проверить все на наличие чужой магии. И не произошло бы тогда…

– А что произошло? – не утерпела Сати.

– Два войска в полной боевой готовности выстроились друг напротив друга, пока правители ведут переговоры, – спокойно заговорил темноволосый человек. – Никаких неожиданностей не ожидается, все договорено заранее: если что-то пойдет не так, то условным знаком к началу сражения будет обнаженный меч, поднятый вверх. Два короля мирно беседуют у шатра. Договоры подписаны, и тут, откуда ни возьмись, из травы выползает змея и обвивается вокруг ноги одного из рыцарей. Тот выхватывает из ножен меч – и началось!

– Ну-ну! – гнула свое недовольная личность, переминаясь возле калитки. – Хотелось бы знать, откуда взялась такая шустрая змея. Вовремя она появилась.

– Перед переговорами чародеи все поле прочесали – ни следа чужой магии не было.

– Чародеи эти под своим носом не видят ничего. А уж магию высшего уровня обнаружить им и вовсе не по зубам. Проверяли они… а в результате что? Война, какой и свет не видывал.

– Говорю же, глядели они! Каждую травинку осмотрели, и не один раз!

– Глядели. Знаем, как они проверяют! А вот был бы Тильвус…

Темноволосый взглянул на спорщиков, и они притихли.

– Во-во! – тыча пальцем в сторону калитки, вступила Сати. – Точь-в-точь как на планерке у нас! Начинаем всегда тихо и мирно, а в конце все обязательно переругаемся. Так вы, значит, не те, что… ну… «Приходите на наше собрание, и вам откроется истина»?

– Да уймись ты! – осадил Сати сисадмин. – Дай людям хоть слово сказать. Не «десантники» это, не видишь, что ли?

Он перевел глаза на человека, сидевшего на крыльце.

– Значит, в нашем городе живет маг. Допустим. В наш мир попал? Бывает. А от нас-то вы чего хотите? Мы-то тут при чем?

– Видите ли… – темноволосый вздохнул, – долгое время на его отсутствие смотрели сквозь пальцы. В конце концов, великие маги имеют право жить так, как считают нужным. Но, к сожалению, ситуация изменилась… вы сами только что слышали. Необходимо, чтобы он вернулся – и как можно скорее.

– Пусть возвращается! – с готовностью разрешил сисадмин. – Мы только за.

Темноволосый согласно кивнул:

– Вот вы его отыщите и убедите вернуться обратно.

Никита поперхнулся и вытаращил глаза:

– Отыскать вашего мага?! Как это?

– А почему бы вам самим его не поискать? – вполне резонно поинтересовалась Сати. – Вы его все-таки знаете, а мы – люди посторонние… Даже неудобно как-то!

Двое обменялись взглядами.

– Мы пытались, – недовольно сказал блондин. – Встречались с ним недавно. Да упрям он, как осел! И разговаривать не захотел. А вас, может, и послушает.

– С чего бы он нас послушал? – удивилась Сати. – Вот мы к нему придем и скажем: так, мол, и так. Собирайтесь, господин маг. А он нас пошлет в… ну, короче, неважно. Очень далеко пошлет. И будет прав.

– А вы его постарайтесь убедить, – туманно сказал блондин. – Это в ваших же интересах.

Никита опасливо посмотрел в его сторону.

– Постарайтесь убедить, – повторил тот. – И потом, вы ж к нему не с пустыми руками придете.

– Убедить? – насторожилась Сати.

– Не с пустыми руками? – подозрительно спросил сисадмин. – А с чем же?

– Вслед за ним в ваш мир попал его меч. Зачарованный клинок. Зовут его Вечный Странник.

– Кого, мага? – уточнила Сати.

– Меч. Мага зовут Тильвус.

– Тильвус, вот как. Замечательно! Никита, задача-то усложняется. Теперь надо не только мага найти, но и его оружие. Отлично! И где нам меч искать?

– Меч вы недавно видели, – неожиданно сказал темноволосый.

– Ничего мы не видели! – возразила Сати. – Вы еще скажите, что мы и мага вашего видели! Никаких мечей в последнее время…

Тут Никита ткнул ее в бок, и она умолкла. И задумалась.

– Не может быть, – проговорила она после паузы. – Не может быть! Ну да, видели мы один меч. Вчера. Но он волшебным никак быть не может. Во-первых, он ржавый весь и старый, а во-вторых…

Она растерянно умолкла.

– Это он, – кивнул темноволосый. – Странник любит менять обличья. Хозяев он тоже любит менять… время от времени.

– Как это? – осведомился Никита.

– Убивает старого хозяина и переходит к следующему. Сейчас его хозяин Тильвус. Меч явился сюда следом за ним, и покинуть ваш мир они тоже должны вместе. Так что добудете меч и вручите его Тильвусу.

– И Странник… того? – опасливо уточнил сисадмин. – Одним чародеем станет меньше?

– Вряд ли. С таким магом, как Тильвус, ему не справиться. Имейте в виду, меч, скорее всего, уже поджидает вас. Характер у него скверный, так что не дожидайтесь, пока он сам примется вас искать. Берите его и…

– Как это? – всполошилась Сати. – Как это – «берите»! Он в музее, под охраной! Ничего не выйдет! Там на сигнализации все! И вообще мне все больше кажется, что на такие героические роли мы мало подходим. Депортация мага – дело, конечно, благородное, но…

– Когда добудете Странника, долго его у себя не держите, – прервал ее блондин. – Он вполне способен самостоятельно предпринять что-нибудь. К примеру, зарезать парочку-другую людей из числа тех, кто случайно окажется поблизости, просто чтобы развлечься.

– Развлечься? – тупо перепросила Сати и поглядела на темноволосого. Тот кивнул.

– Зачарованное оружие способно на многое. Так что постарайтесь как можно быстрее вручить его Тильвусу.

– Ничего себе… Почему же ваш маг сам не явится в музей да и не заберет свой меч? Погодите-ка… – Она уставилась на темноволосого. – А что, Странник и в музее может так поразвлечься?

– Вполне возможно, – сухо ответил он. – Так что придется вам торопиться.

Сати, помрачнев, уставилась себе под ноги.

– Да, ловко вы козлов отпущения нашли, господа из другого мира, – пробормотала она. – Крайних, так сказать. Это значит, если мы меч из музея не умыкнем, он там таких дел натворит! Вот только почему именно мы под раздачу угодили, непонятно. За какие заслуги?

Никита напряженно размышлял.

– А маг этот… где его искать? – спросил он. – Мы же даже не знаем, как он выглядит!

Темноволосый привстал со ступеньки, посмотрел куда-то в сторону. Сати проследила его взгляд: неподалеку валялся скомканный кусок полиэтилена, которым Лехина жена накрывала по весне грядки. Вчерашний дождь оставил на полиэтилене лужицы. Под взглядом незнакомца одна из лужиц засеребрилась, блеснула тускло, словно старое зеркало, и появилось отражение – помятое лицо с носом-картошкой и всклокоченными седыми волосами. Дополнял картину обширный синяк под глазом.

– Ну и рожа! – проговорила Сати с отвращением. Потом пригляделась внимательней. – Гм… знакомая физиономия.

Изображение исчезло. Сати перевела глаза на крыльцо – там никого не было. Она в панике оглянулась на калитку – пусто.

– Никита, гляди, исчезли эти гости из будущего.

– Из какого еще будущего? – недовольно пробурчал сисадмин. – Если это наше будущее, то и жить как-то неохота. А исчезли… ну а что им еще делать? Передали что нужно, да и свалили…

Они молча дошли до машины, уселись, и Никита осторожно вырулил на трассу.

Несколько минут ехали молча, потом Сати нарушила молчание.

– Никита, как ты думаешь, кто это?

– Ну, кто… – буркнул сисадмин. – Не поняла, что ли? Группировка какая-то. Братки!

– Братки?– Сати подумала. – Зачем им меч?

– Может, он антикварный. Немыслимой стоимости. Мы ведь не знаем. Слышала, какие они сказки задвигали про мага?

– Антикварный? Ржавая железяка немыслимой стоимости? – недоверчиво проговорила Сати. – Что ж, они его сами украсть не могут, что ли?

– Слушай, отвяжись, а?

Сати уставилась в окно сосредоточенным взглядом. Промелькнул кооператив «Мичуринец», автобусная остановка «Дачная». Водитель маршрутки, сидя на корточках возле машины, курил, поджидая пассажиров.

– Братки…

Что-то не состыковывалось. Был какой-то диссонанс, какое-то несоответствие, и это не давало Сати покоя. Какая-то мысль крутилась в голове, ускользая каждый раз, когда, казалось, догадка была совсем близко.

– Никита… – позвала она осторожно.

– Ну? – буркнул сисадмин.

– Не похожи они на братков.

– Это еще почему?

– Не знаю даже. Лица у них… – она помялась, подбирая слово, – нездешние какие-то. И глаза. Того, что на крыльце сидел, помнишь? Вроде молодой мужик, а я ему в глаза глянула и…

– Чего?

– Он очень-очень долго живет на свете, понимаешь? Может, тыщу лет, может, больше. У человека таких глаз быть не может.

Сисадмин недоверчиво хмыкнул:

– Показалось тебе. Я не заметил.

– Ты, понятное дело, не заметил. А я видела!

Никита в раздумье сдвинул брови:

– Так, по-твоему, мужик не браток? Так, что ли?

– Может, и браток. Но не наш. – Сати оглянулась, словно ожидая увидеть на заднем сиденье загадочного темноволосого мужика с древними глазами. – Не отсюда.

Никита покрутил головой:

– А откуда?

– Оттуда, – сквозь зубы процедила Сати. – Больше объяснений не нахожу…

– Да ладно тебе! – Он тронул машину. – Оттуда, ага…

– А ты морду этого мага запомнил?

– Мага-шмага… запомнил.

– Это хорошо. Завтра искать пойдем.

Машина взвизгнула и остановилась как вкопанная. Сати чуть не стукнулась головой о лобовое стекло.

– Ты что так тормозишь, Шумахер, блин! – рявкнула она, но Никита не обратил на ее вопли никакого внимания.

– Искать?

– Искать! И меч добывать! Пока эта железяка весь музей не вырезала. В порядке развлечения.

– За экса своего боишься? – догадался Никита.

– Там и кроме экса народу хватает, – пробубнила Сати, отворачиваясь.

Никита осторожно тронул машину.

– Интересно, – пробормотал он. – Как этот маг здесь оказался? Маг из тридевятого царства?

– Не о том спрашиваешь. Как он здесь оказался, нас волновать не должно. Как его найти и обратно отправить, вот вопрос.

– Что ему тут надо? – хмуро продолжал Никита. – Да еще и меч…

– Да. Меч. Тот самый, который ты фотографировал в музее. А вдруг он нас первых и… того? И будет два трупа… а у меня еще реклама «Бытовой технике» не дописана.

Сисадмин подумал.

– Ну и являлся бы прямиком в музей, маг-то! Мы-то тут при чем?

– Не знаю, Никита, не знаю. Мне еще интересно, откуда эта банда узнали, что мы на дачу едем?

Она потянулась было опустить козырек от солнца, но вспомнила, что все в машине Никиты держится на честном слове, и передумала.

– Вечно с тобой вляпаешься куда-нибудь, – пробурчал сисадмин совершенно безосновательно.

Сати обиженно молчала.

Мимо проносились окраинные пустыри, тянулись картофельные поля. Сати пыталась разглядеть в боковое зеркало собственное отражение. Губа ощутимо вздувалась, о том, как она будет выглядеть через час-другой, не хотелось и думать. С такой физиономией показываться сегодня в конторе просто опасно. Кому-нибудь другому можно было бы убедительно соврать, но редактор, матерый газетчик по кличке Дед, человек бывалый и опытный, без труда определит, что его подчиненной просто дали в зубы. Дед въедлив, дотошен и расколет Сати в две минуты. Выслушает рассказ о маге, о зачарованном мече и незамедлительно распорядится вызвать бригаду «Скорой помощи» из психбольницы. А там работников СМИ хорошо знают.

Никита остановился возле киоска с мороженым и соками, вылез из машины и направился к прилавку. Перетолковал о чем-то с девушкой-продавщицей, вернулся с полиэтиленовым пакетом и сунул его в руки Сати.

– Что это? – вяло поинтересовалась она, ощупывая холодный пакет.

– Лед.

Сати приложила к губам скользкие тающие кубики, потерла виски. Стало немного легче.

Поехали дальше. Возле военного городка на плацу маршировали солдаты. На остановке толпились дачники с тележками.

Внезапно Сати ярко и отчетливо представилось, как на дачу Никиты заруливает его супруга-актриса и натыкается на странную компанию. Спина тотчас же покрылась холодным потом.

– Никита, – сдавленно произнесла Сати, – твоя жена не явится на дачу среди недели? Не приедет?

– Чего бы она сюда среди недели ездила? Она и по выходным-то не злоупотребляет…

У нее отлегло от сердца.

– Точно не приедет?

– Точно, точно…

До редакции добрались в полном молчании. По дороге заехали в цирк. В гулком пустом вестибюле с зеркальными стенами Сати отыскала администраторшу, боевую тетку неопределенного возраста, не без щегольства облаченную в зеленые замшевые штаны и белый пиджак, сунула ей под нос удостоверение, получила причитающиеся на редакцию билеты и отбыла, не дослушав восторженных речей по поводу уникальности новой цирковой программы.

На углу возле магазина «Русская водка» остановились.

– Ты на работу будешь возвращаться? – мрачно поинтересовался Никита. Сати отрицательно помотала головой. Он не удивился. Журналисты работали по собственному графику, и от них не требовалось ежедневного присутствия в конторе: лишь бы материал вовремя сдавали.

– Тогда и я тоже не пойду, – решил сисадмин. – Скажу, что ездил за оборудованием. На оптовую базу.

– Фотоаппарат сдать надо, – напомнила Сати. – Чтобы снимки скачали. Мы же вообще-то на рекламную съемку ездили. Да, блин, вот так поездочка! На славу повеселились…

– Сдай, – согласился Никита. – Иди, покажись Деду в таком виде. Ты как завтра на планерку придешь?

– Для таких целей косметика существует. – Сати выудила из кармана телефон. – Синяк тональным кремом замажу, губы помадой поярче нарисую. Может, и не заметят.

– Зачем ты вообще к тем мужикам кинулась? Защитница, блин!

– Никита, я думала, убьют тебя! Уж больно морды серьезные у них были. Что же, мне надо было стоять и смотреть, как тебя того… зарежут?

Он вздохнул.

– Ладно, звони Аверченко…

Сати набрала номер, из трубки мобильного донесся до отвращения жизнерадостный голос фотокорреспондента.

– Аверченко, спустись вниз! – рявкнула она, не утруждая себя приветствием. – Заберешь фотоаппарат у нас с Никитой. Мы возле магазина «Русская водка».

Через минуту появился фотокор. Сати приоткрыла окно, опустив стекло чуть-чуть, и протянула цифровик.

Изнывающий от любопытства Аверченко крутился возле машины, пытаясь заглянуть в салон.

– А ты в контору не идешь?

– Нет! – отрезала Сати. – Мы на задании. Если приедем живые – доложим. Если нет – можешь работать за моим столом. Кактус не забудь поливать. Сбрось все фотографии, выложи на сервер и скажи рекламщикам, где они лежат. Понятно? Повтори!

Аверченко послушно повторил, и Сати смягчилась:

– Молодец! С меня пиво. Скажи Деду – я задержусь, но скоро приду. Буквально завтра.

Фотокор ушел. Никита тронул машину.