"Тайна рыжего кота. Роман-детектив для детей от 7 до 107" - читать интересную книгу автора (Таск Сергей Эмильевич)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ, или Одними приключениями сыт не будешь

Дэвид перечитал стихи и убедился: это было е тот листок, с которым скрылся за забором рыжий кот.

– На том листке, я это хорошо помню, были строчки:

Под ногами его шебуршится

Рыжий кот по прозванию Фосс…

Он не успел закончить – на пороге стояла мама.

– А сейчас ты мне скажешь, где в такое позднее время должны быть восьмилетние мальчики, – голос у мамы был скорее усталый, чем рассерженный. В руках у нее был плащ… мокрый плащ… хотя день был солнечный.

– Дождливым выдался сегодняшний день в графстве Чешир, – раздался вдруг голос Камиллы. Никто не успел заметить, как включился телевизор. – К чему бы это? – обратилась она к зрителям, но Дэвиду почему-то показалось, что вопрос адресован его маме.

Флокси вспыхнула и поспешила выключить телевизор. Она была очень расстроена и даже не удивилась тому, что в другое время могло бы ее потрясти. Она улыбнулась гостье, стараясь ничем не выдать своей усталости.

– Мама, познакомься, это…

– Можешь не объяснять, – Флокси кивнула сыну и повернулась к даме. – Я вас сразу узнала. Когда я сделала ваш воображаемый портрет, сама не поверила: смотрю… ну как живая!

– Иногда так хочется побыть живой, – вздохнула Бьюти. – Без «как». Просто живой.

– Да… я вас понимаю.

Флокси озиралась, не узнавая своих картин. Куда делся черный лимузин? Отчего перекосило плакат на заборе? Где детектив с трубкой? Где старая ведьма? Где, наконец, рыжий кот?

Перехватив мамин взгляд, Дэвид начал объяснять, что произошло в мастерской и за ее пределами, но очень быстро запутался в словах-репейниках «а тот», «а этот». Флокси уловила одно: столкнулись две силы, и, кажется, война разгорелась нешуточная. «Что ж это происходит? – подумала она. – Уже нарисованные люди не могут с друг другом ужиться! Надо что-то делать! И чем скорее, тем лучше…»

– Ну, что приуныл? – спросила она Дэвида.

– Надо как-то все это распутать, а как – не знаю.

– Наберись терпения. Это только в сказках для самых маленьких клубок распутывается сам собой. А сейчас пора спать, Дэвид.

– Я все равно не засну!

Мама пристально посмотрела на сына. Нет, это был не каприз. После загадочного исчезновения отца Дэвид как-то сразу почувствовал себя мужчиной в доме. Никогда, даже в пять лет, он не капризничал.

– Почему это ты не заснешь? – спросила мама.

– Потому что спать скучно. Между прочим, сегодня праздник. День защиты.

– От чего же, например, тебя надо защищать?

– Наверное, от всего, чего не хочется делать, – предположила Бьюти.

Мама засмеялась. В голове у нее внезапно созрел план.

– Ну что ж, – сказала она, – нет правил без исключений. А если мы позовем в гости твоих новых знакомых?

Если Дэвид и крикнул «ура!», то так тихо, что сам этого не расслышал. Чтобы мама такое предложила – это же фантастика!

– Как же мы их пригласим, – засомневался он, – когда все разбежались-разлетелись-разъехались?

– Неужели вам в школе не объясняли Закон накрытого стола?

– Не-ет…

– Тогда слушай. Закон это гласит: «Если накрыть стол, обязательно придут гости».

Дэвид уже поверил, что фантастика вот-вот станет реальностью, но червячок сомнения все же шевельнулся в нем напоследок:

– А вдруг они не придут? – спросил Дэвид. – А вдруг придут не они?

Я, признаться, забыл, что ответила ему Флокси, но поступила она так, как поступают благоразумные англичане, выходя из дома в ясный солнечный день: они берут с собой зонтик. Было бы чем прикрыться, рассуждает благоразумный англичанин, а уж что-нибудь на голову да капнет. Так и Флокси решила: приготовлю-ка я что-нибудь поклевать, а там и птички слетятся…

Вдвоем с Бьюти они приготовили легкий ужин. Для кого легкий, а для читателя, я думаю, не очень – придется вооружиться… нет, не ножами и вилками, а кулинарными книгами и толковыми словарями. Вооружились? Тогда рассказываю меню легкого английского ужина: тарталетки с пармезончиком, лобстеры в собственном соку, паштет из осиной печенки, хряпчики де воляй, перченые дульки, голодец из свежих потрошков, анчоусы «под шубой», соленые крэкеры с квакерами (некоторые предпочитают соленые квакеры с крэкерами), блюшечки в мундире, бриоши, круассоны с фестончиками, вкусника в сахаре и ароматная шипучка под названием «Хоть стой, хоть падай».

(Пока вы ищете в умных книгах толкования всех этих мудреных блюд, я буду не спеша рассказывать, что было дальше. А к вам просьба: если подвернется рецепт чего-нибудь этакого, спишите для меня, не поленитесь. В детстве меня перекормили кашами, и теперь я наверстываю упущенное. Соленые крэкеры, перченые дульки… ну, вы меня понимаете.)

И вот длинный стол накрыт!

Едва пробило час ночи, как с улицы донесся скрип тормозов. Все бросились к окну. Перед домом стоял черный лимузин! Открылась дверца, и из машины вышел высокий мужчина во всем черном.

– Бэрр! – вскрикнула Бьюти.

Мужчина распахнул заднюю дверцу и подал руку даме. Блеснул массивный браслет на запястье, выплыла огромная шляпа с павлином. Дама взяла под руку черного мага и с удивлением оглянулась, не видя своего второго спутника. Тот выбирался из машины долго, по частям, как все толстяки…

– Йонинг! – потрясенно прошептал Дэвид.

Флокси провела гостей наверх. Дама сняла со шляпы павлина и пустила гулять по комнате. Пока мужчины церемонно раскланивались, она прошла к зеркалу, чтобы припудрить лицо, и вдруг глаза у нее загорелись:

– Ах, что за прелесть эти бомбошечки! сколько флакусиков! какие дезодорчики! – словно боясь, что у нее могут что-то отнять, она хватала с подзеркальника склянки и второпях выливала на себя духи.

Дэвид хихикнул, но мама сразу его одернула – пусть лучше гостья все выльет, чем уйдет с мыслью, что для нее пожелали какой-то пустячный флакон.

Между тем странная дама, благоухая всеми запахами лесов и полей, сняла шляпу, повернулась к публике… и все ахнули: это была она! Расфуфыренная, накрашенная, мелким бесом завитая Афрозина! После этого я готов поверить в самые невероятные превращения – достаточно только сказать себе, что ты женщина, а не старая ведьма.

– Представляете, – воскликнул доктор Йонинг, – заливаю в бак бензин, а автолет его выплевывает! И ни с места! Не знаю, где бы я сейчас был, если бы не эти скромные люди.

Афрозина с Бэрром скромно потупились. Если бы они прослезились, я бы тоже не удивился.

– Кому я только ни голосовал, чтобы меня подбросили до города! – громко возмущался Йонинг. – «Фольксвагенам» и «Роллс-ройсам», автобусам и мотоциклам, пролеткам и каретам…

– Каретам? – удивился Дэвид.

– «Скорой помощи», – уточнил доктор. – Хоть бы кто-нибудь остановился!… А вот магистр Бэрр сам предложил свои услуги!

Небрежным наклоном головы Бэрр как бы подтвердил: да, на загородном шоссе, ночью, в присутствии трех-четырех счастливых свидетелей произошло маленькое чудо, и он, маг и волшебник, имел к нему самое непосредственное отношение.

– Я поступил так, как мне подсказало сердце, – голос у Бэрра был холодный, словно говорил не он, а змеиная голова, венчавшая его трость. – Да-с… И, против ожидания, у меня даже не пропал аппетит.

Он позволил себе раздвинуть губы в подобие улыбки, точно приглашал всех по достоинству оценить удачную шутку.

Мужчины обменивались любезностями, а Дэвида мучил неразрешимый вопрос: как Бэрр и Йонинг, вчерашние враги, могли приехать в одной машине, а теперь рассыпаться друг перед другом в комплиментах? А эта бесстыжая Афрозина, порхающая по комнате на глазах у Бьюти, словно не она, ведьма, причинила ей столько горя? Что-то здесь было «не так», но что?

В этот момент раздался вежливый стук. В нарисованном заборе раздвинулись доски, и в мастерскую бочком (зато одновременно) пролезли близнецы-коротышки. Они так тщательно готовились к визиту, что даже уши у них торчали, будто накрахмаленные.

– Такли, – представился один и вручил хозяйке дома свистульку из вылущенного гороха.

– Сякли, – шаркнул ножкой другой и протянул перламутровую пуговицу на резинке.

– Какие чудесные подарки! – обрадовалась Флокси. – Где же вы достали такие оригинальные вещицы?

Близнецы в смущении переглянулись.

– Неужели сами сделали?

Близнецы шумно засопели. Они незаметно (как им казалось) подталкивали друг друга в надежде, что кто-то заговорит первым, переминались с ноги на ногу.

Пауза явно затягивалась.

– Будьте как дома, – улыбнулись Флокси.

И тут они увидели павлина. Павлин сидел на коленях у Афрозины и обмахивал ее хвостом. Близнецы, обрадованные тем, что им разрешили вести себя как дома, сграбастали павлина и выдернули по яркому перу. Безошибочно сообразив, что это только начало, неуклюжая птица проявила чудеса проворства: одним махом взлетела на люстру и там немного успокоилась.

Мама решила принести коробку со свечами. Дэвид вызвался ей помочь. Они спустились на первый этаж и нырнули в полутемную каморку под винтовой лестницей. Здесь, среди охромевших стульев, отжужжавших свое кофемолок и прочих столь же бесполезных, сколь и бесценных для истории предметов, облюбовал себе местечко «Он». Более точное имя придумать никто в семье не мог – ведь за много-много лет, со времен, когда Флокси сама была маленькой, увидеть «его» еще никому не удавалось. Но стоило ночью скрипнуть половице в пустой комнате или ни с того ни с сего закапать воде из крана, как все сразу переходили на шепот:

– Это «Он»!

В чулане Флокси принялась искать коробку со свечами. Задача была не из простых: здесь давно собирались провести электричество, да все руки не доходили, и для того, чтобы обнаружить, к примеру, пять свечей, иной раз приходилось извести столько же.

– Мама, я не понимаю, как доктор Йонинг мог так быстро сговориться с этими… – Дэвид замешкался, выбирая словечко поделикатнее.

– Сговориться? Это не похоже на сговор.

– Он сел в черный лимузин к Бэрру! А ведь Бэрр похитил Кэнди!

– Откуда тебе это известно?

– Я вычислил.

– Вычислил? – Мама с некоторым сомнением посмотрела на сына.

– Да. Сопоставил разные факты.

– Тогда ты, наверное, можешь вычислить, где они прячут Кэнди? – с улыбкой сказала Флокси.

Дэвид видел, что мама не очень-то верит в его детективные способности, и это не могло не огорчать его. Как бы ему сейчас хотелось сказать «да» и предъявить неопровержимые доказательства. Но доказательств пока не было, и, немного помолчав, Дэвид признался:

– Не могу.

– Вот видишь. – Мама возобновила поиски. – А есть люди, которые без труда могут ответить, где она.

– Например?

В голосе мальчика звучал вызов.

Мама выронила зажженную свечу и, чтобы не тратить попусту время, зажгла припасенный огарок.

– Например, Бэрр.

Дэвид казался сбитым с толку. А Флокси, запустив руку в картонный чемоданчик, как ни у кого уже нет и никогда не будет, невозмутимо продолжала:

– Бэрр может нам рассказать, где они прячут девочку. Но для этого его надо пригласить в гости. На дружеский ужин.

– Не расскажет он! Ни за какие коврижки!

– Может и не расскажет, – неожиданно согласилась мама. – Может, так все повернется, что и без его рассказала что-то выяснится. – Посмотрим… ну куда же они запропастились?!

Она переставила подсвечник на другую полку и хотела отдернуть занавеску, но что-то ей помешало. «За гвоздь зацепилась», – подумала она. Поднесла поближе свечу… Что это?!… сквозь ветхую цветастую ткань отчетливо проступал кулак…

– Он! – прошептала Флокси, попятившись.

– Где? – так же тихо спросил Дэвид.

Флокси показала дрожащей рукой на занавеску. Дэвид взял у нее свечу и осторожно поставил ногу на первую ступеньку короткой лесенки. Вторая ступенька… третья… сердце у Дэвида колотилось в самом горле… И тут он разглядел торчащий из-под занавески тапочек, такой потертый, белый, с изображением поджарой пумой теннисный тапочек, который он бы узнал среди десятков подобных. «Ай да Фикс!» – мысленно восхитился Дэвид, вслух же сказал:

– Его тут нет.

– Поклянись.

– Чтобы у меня нос заложило!

Для Дэвида это была самая страшная клятва, потому что если бы у него действительно заложило нос, он бы утратил нюх, а без нюха какой же из тебя сыщик? Поклялся же он с чистым сердцем – речь ведь шла только о том, что «Его» за занавеской не было, а о том, кто там был, согласитесь, Дэвида не спрашивали. В общем, мама сразу успокоилась, а успокоившись, сказала:

– В саванне бытует неписаное правило: когда звери сходятся на водопой, устанавливается короткое перемирие. Такое временное перемирие установилось сейчас там, наверху… если, конечно, близнецы в порыве нежности не свернули павлину шею. От тебя, Дэвид, зависит, сумеют ли враждующие стороны найти общий язык.

– От меня?

– От нас, – поправила мама. – Одна я с ними не справлюсь.

– Ты хочешь, чтобы они подружились? – Дэвид нахмурился. Афрозина и кот, которого она заколдовала? Бьюти и Бэрр, который обманом не возвращает ей дочь?

– Подружились – не думаю, а договориться, может быть, им удастся.

Дэвид размышлял над мамиными словами. Сам бы они никогда не выбрал такой странный, такой немужской путь, внутренний голос, однако, подсказывал: мама права. Это была военная хитрость, которую он пока не в силах был оценить, но и не мог опровергнуть. Как говорится, хуже не будет, а если повезет…

Когда они вернулись в мастерскую, там дым стоял коромыслом. Афрозина в одной туфле, красная, как рак, с размазанной по лицу тушью, гонялась по всей комнате за Такли. Бэрр, стоя в неудобной позе, чертыхался, стараясь отодрать от себя стул, к которому, казалось, он был намертво приклеен. Сякли рыдал на груди у Бьюти… Я не хотел бы никого пугать, но в самом центре стола, в окружении хряпчиков и круассончиков, лежал красавец павлин со свернутой шеей!

Кое– как, далеко не сразу, удалось привести всех в чувство, даже павлина, – ведьма плюнула три раза (за что тут же получила выговор от Камиллы), павлин бодро вскочил на ноги, спрыгнул со стола и с независимым видом заковылял к китайской ширме в темном углу.

– За стол, все за стол! – скомандовала Флокси.

Близнецы наскоро пригладив растрепавшиеся вихры, сели вместе. Внимание Сякли сразу привлекла огромная супница с подпрыгивающей крышкой, под которой что-то булькало. Он уже потянулся к супнице, но Бьюти остановила его загадочным:

– Пускай еще немного потомятся.

Что бы это значило?

После счастливого воскресения павлина у Сякли проснулся здоровый аппетит, он раскачивался на стуле (это я уже не про аппетит, а про Сякли), тыкал вилкой во все блюда. Почему-то у него оказался нож Афрозины, хотя он и своим-то не пользовался.

– Наприглашают всяких, – процедила ведьма сквозь зубы.

Бьюти тихо шепнула коротышке, чтобы он брал пример с брата. Такли, расслышав приятные слова в свой адрес, тотчас повязал на шею салфетку и замер, точно один вид этих деликатесов навевал на него смертельную скуку. Кто бы знал, чего это ему стоило! Неужели всегда доброе имя в обществе завоевывается такой страшной ценой?

К еде никто, за исключением Сякли, не притрагивался. Все чего-то ждали.

– Может быть, вы… – начала хозяйка дома, протягивая блюдо с тарталетками Афрозине.

– Нет-нет, спасибо, – вежливо отказалась ведьма.

– Мистер Йонинг? – Флокси повернулась к доктору.

Едва успев подавить нервный зевок, доктор лишь мотнул головой в ответ.

Тут общее внимания привлек павлин, который тащил из-под китайской ширмы белого бесконечно длинного червяка. Червяк вытянулся до известного предела, а затем уперся.

Уперся и павлин.

– Тяни его, тяни! – возбужденно закричал Сякли.

– Держись, червячок, держись, – из вредности возразил Бэрр.

Ведьма вскинулась:

– Мой красавец и не таких молодцев вытаскивал! Ставлю десять золотых против одного!

– Деньги на стол, – потребовал Бэрр.

Он сделал пальцами в воздухе короткий пасс, и на пустую тарелку со звоном упала золотая монета.

Афрозина приняла вызов. Она сорвала с шеи старинное монисто, тряхнула им над столом – перед ней выросла горка золотых стерлингов с дырочками.

– Можете не считать, – сказала Афрозина, – десять.

Бэрр смахнул на ладонь монеты, попробовал на вес… до фунта чуть-чуть не хватало. Он проделывал все это почти машинально, не отрывая глаз от поединка павлина с червяком.

– Девять, – спокойно заметил.

Афрозина так же спокойно вытряхнула из рукава десятую золотую монету.

Между тем павлин тянул-тянул и вытянул ногу в стоптанном теннисном тапочке, еще потянул за шнурок, так похожий на червяка, и вытянул Фикса собственной персоной… Вы думаете, Фикс смутился? Стал объяснять присутствующим, как он очутился за ширмой? (А в самом деле – как?) Ничуть не бывало.

– Оружие на стол! Сигнализацию отключить! На телефонные звонки не отвечать! – скомандовал он тоном, не терпящим возражений.

Поскольку сигнализации в доме не было, а телефон молчал, оставалось выполнить лишь первую его команду. Что все и сделали беспрекословно. Афрозине пришлось расстаться со шпильками, которые она обожала вставлять своим врагами, особенно женщинам. Доктор достал из жилетного кармана градусник в футляре. Дэвид выложил подкову, ржавый гвоздь и два шестипенсовика, выигранные в стукалку. У Бьюти не нашлось ничего опаснее английской булавки, которой был приколот к платью букетик сухих цветов. Зато близнецы, выворачивая свои многочисленные карманы, обнаружили целые арсеналы оружия и боеприпасов: перочинные ножички, рогатки, спички, порох… чего там только не было! Бэрр повесил на спинку трость с набалдашником в виде змеиной головы, поколебался и выложил на стол зажигалку.

Фикс напряженно следил за происходящим, готовый к любым неожиданностям.

– Круг сужается, – промолвил он загадочно. – Против каждого, да-да, против каждого найдется достаточно улик. Не удивлюсь, если даже я окажусь замешанным в этой истории.

– Вы? – изумилась Бьюти.

– Все повязаны одной веревочкой, – вздохнул сыщик.

Вдруг он потянул носом воздух, глаза его увлажнились.

– Хряпчики де воляй, – сказал он с дрожью в голосе. – Пятьдесят восьмой год. Притон в Шанхае. Они сбрызнули мясо соком кураре.

– Кураре? – переспросил Дэвид.

– Мгновенная смерть, – Фикс улыбался, все больше погружался в приятные, овеянные суровой романтикой воспоминания.

– У нас все свежее, диетическое, – словно в чем-то оправдываясь, сказала Флокси. И, обратясь ко всем, предложила: – Может быть, начнем, дамы и господа?

Такли, кажется, только этого и ждал. Он давно смекнул, что крупно проиграл, решив заткнуть за пояс брата по части хороших манер. И теперь он хватал со всех тарелок, у него словно бы выросло еще две или даже четыре руки.

Сякли тоже не терял времени даром. Его давно мучило любопытство, – кто там томится в супнице, и на этот раз его не успели остановить. Он влез с ногами на стул (иначе бы не дотянулся) и сдвинул набекрень тяжелую крышку. Окутанные облаками пара, наружу полезли недоваренные лобстеры, торопясь поскорее выбраться из обжигающей солоноватой воды. За столом возникла легкая паника, но Флокси быстро водворила беглецов на место и придавила огромной крышкой.

– Я хочу предложить тост, – сказала она и попросила доктора разлить шипучку. – Выпьем за то, чтобы заветное желание каждого исполнилось.

– Прекрасно! – сказал Фикс, заворачивая в свой гигантский носовой платок все холодное и горячее оружие. – Отличный тост. Не стану от вас скрывать, самое мое заветное желание – чтобы вздернули на виселицу негодяев, которые крадут маленьких детей и превращают добропорядочных джентльменов в котов.

Даже Дэвида, при его нелюбви к представителям нечистой силы, покоробила такая прямолинейность. «Сейчас, – подумал он, Афрозина такой крик подымет!..» Но он ошибся. Ведьма сделала вид, будто сказанное выше не имеет у ней никакого отношения.

– Вы подумайте! – Завитки на ее рыжей голове заколыхались от негодования. – Неужели в наше время еще встречаются подобные изверги?

– Встречаются, встречаются, – успокоил ее Фикс.

– Вы не догадываетесь о моем заветном желании? – обратилась Бьюти к черному магу.

Бэрр изобразил на лице улыбку:

– О чем бы вы ни мечтали, мадам, я уверен, это исполнится.

Глаза у Бьюти заблестели – в лицемерной любезности ей почудилось обещание вернуть ей дочь.

– Давайте чокнемся! – предложила она.

Зазвенело стекло. Сякли, со всеми чокаясь, вошел в такой раж, что разлил половину бокала. Фикс понюхал шипучку, сделал глоточек, поставил бокал. Он поднес к глазам бутылку и на этикетке прочел: «Хоть стой, хоть падай».

– Так я и думал, – с этими словами он медленно осел на пол.

– Все бросились приводить его в чувство.

– Где я? – спросил детектив, открывая глаза. Он долго отказывался верить, что это не тот свет, – вот и павлин разгуливает, – и только увидев разбойничью физиономию Афрозины, облегченно вздохнул: если и ведьма здесь, то это, точно, не рай.

– Вам лучше? – спросила Бьюти.

– Яд может подействовать не сразу, – ответил сыщик слабым голосом.

– Яд?

– Я надеюсь, вы не притронулись к этому напитку?

– Притронулись, – просиял Сякли, – еще как притронулись, шипучка что надо!

Фикс всматривался в склоненные над ним лица, ища признаки отравления, но вместо ожидаемых гримас боли видел одни лишь улыбки. Фикс, конечно, сел на свое место и даже сам разлил шипучку, однако его бдительность не притупилась. Наоборот. «Не отравят, так зарежут, – утешался он, словно оправдывая свою подозрительность. – Не меня, так другого».

– Позвольте и мне сказать тост, – боясь зевнуть, Йонинг откашлялся. – Медицине известны случая, когда люди молчат вовсе не потому, что им нечего сказать. Я пью за то, чтобы все однажды заговорили!

И снова Дэвид подумал: «Уж сейчас-то Афрозина возмутится и станет доказывать, что мистер Фосс и Кэнди замолчали не по ее вине…»

И снова ошибся. Ведьма даже бровью не повела. Она разглядывала розовые блюшечки и глотала их, не разжевывая.

– Я поддерживаю ваш тост, доктор. – сказал черный маг. Мы как раз проводим эксперименты по теле «человек без речи или речь без человека?». Результаты обнадеживающие.

– Не скромничайте, мэтр, – проговорила Афрозина с полным ртом, – ваш доклад на симпозиуме проведет сенсацию.

Грубая лесть Афрозины почему-то не понравилась мэтру.

– Это еще когда будет, – мрачно пробурчал он.

Тут зажегся экран телевизора, и Камилла как бы между прочим сообщила:

– Завтра в Ньюкасле открывается антинаучный симпозиум по аномальным явлениям. Регистрация участников только началась, а уже отмечено первое «чудо». У некоторых танцоров из местного ансамбля чечеточников, как выяснилось, на ногах копытах. Какого они происхождения – на этот вопрос предстоит ответить ученым.

– Вы с нами не поужинаете? – обратилась Флокси к Камилле.

– Сейчас никак не могу, но если вы мне оставите немного осиной печенки, я буду вам очень признательна.

Экран погас.

– Не понимаю, как можно жить с таким телевизором, – всплеснула руками Афрозина. – Это же позавчерашний день. Хотите вопль моды? Беззвучный! Нет информации – нет стрессов!

– Вообще-то я равнодушна к новой технике, – сказала Флокси. – А ты, Дэвид?

Дэвид неопределенно мотнул головой, скорее всего он даже не слышал вопроса. Он раздумывал над мамиными словами: «от тебя, Дэвид, зависит, сумеют ли враждующие стороны найти общий язык». Если они вправду хотят найти общий язык, зачем этот лондонский туман? Чего проще: «Кэнди стала немой, потому что вы, ведьма, ее заколдовали»! А Йонинг: «медицине известно», «когда люди молчат»… Так они не то что общий язык не найдут, еще и свой сломают…

Сказать вам честно, недоумение Дэвида я полностью разделяю. А ведь на этом хитроумном языке разговаривают сотни и сотни людей! Они говорят «день», а подразумевают «ночь». Это, знаете ли, целое искусство. Многие взрослые владеют им в совершенстве, ну а детям, конечно, поначалу трудно.

– Равнодушна к новой технике – это еще мягко сказано, – объясняла мама Афрозине. – Я ведь давно перестала включать телевизор. Зачем? Все, что имеет ко мне непосредственное отношение, Камилла сообщает сама.

– Значит, за сообщников? – оживилась Афрозина, поднимая бокал.

– За друзей, – поправила ее мама.

– Нетушки, нетушки… Раз «сообщает» – значит «сообщница», – ведьма выделяла слова, точно вколачивала их в стол костяшками пальцев. Вот вам и шипучка! Детям хоть бы что, а старуха заметно захмелела.

Бэрр поспешил ведьме на помощь:

– Выпьем за тех, кто не сует свой нос в чужие дела.

– Вы на кого намекаете? – напрягся Фикс.

– Это он так, – Йонинг на всякий случай положил свою крупную пятерню на плечо сыщику. – Под хряпчиков.

– Ну, если под хряпчиков… – сразу оттаял Фикс.

Глядя на черного мага грустными глазами, Бьюти спросила:

– Вы, я так понимаю, не относите сюда тех, кто считает чужие дела своими?

– Не будем уточнять, – улыбнулся ей Бэрр.

– Мам, – тихо позвал Дэвид, показывая кивком головы направо.

Он имел в виду близнецов. Один спал, привалившись к его плечу, второй посапывал в обнимку с вазочкой, где давно плавала подтаявшая вкусника в сахаре.

– Надо зажечь свечи, – мама тоже понизила голос. – совсем про них забыла.

Она поставила на стол семисвечник, и Дэвид помог ей зажечь все свечи.

– Вы не проводите близнецов домой, доктор? – обратилась она к Йонингу.

– Разумеется.

Близнецов растормошили, натолкали им в карманы всякой всячины и подвели к забору. Доски раздвинули – Такли, а за ним и Сякли скрылись в проеме. Когда очередь дошла до толстяка доктора, всем стало ясно, что не только он, но скорее всего никто из взрослых в такую щель не пролезет.

– А что если мне попробовать?

Хрупкая как девочка Флокси легко проскользнула в проем вслед за коротышками.

– Не скучайте! – крикнула она из-за забора.

– Может, мы тоже, а? – Ведьма наклонилась к самому уху черного мага.

Бэрр согласно кивнул, и вдруг…

Сверху послышались крадущиеся шаги. Все, как по команде, подняли головы. По стеклянной крыше медленно ступал большой рыжий кот. Весь он был какой-то ободранный, шерсть висела клочьями, левую заднюю лапу стягивал бинт… нет, не бинт, а капроновая лента в красный горошек.

Бэрр побледнел, у Афрозины задергалось веко.

Рыжий кот глянул вниз, на людей, и с той же расчетливой медлительностью направился в сторону дымохода. Шлеп-шлеп-шлеп. Он старался не ступать на больную лапу.

Черный маг поднялся.

– Тишина, свечи… остается только затопить камин.

Он полез в смокинг и вспомнил, что его зажигалку забрал этот Фикс, возомнивший себя Шерлоком Холмсом. Отдадим Бэрру должное – он умел владеть собой. Скрыв досаду, он вытащил из подсвечника одну свечу.

– У кого-нибудь найдется листок бумаги?

– Такая подойдет? – Фикс протянул ему страницу… плотная бумага, какой-то печатный текст в столбик.

«Какой-то»! Афрозина тотчас узнала его, и рука ее сама потянулась к странице. Узнали и Дэвид с Бьюти и тоже шагнули из-за стола. Еще мгновение – и добыча досталась бы Афрозине, но тут из-под ее локтя высунулась маленькая темно-синяя с прозеленью головка и, цапнув листок, исчезла.

– Отдай! – закричала ведьма павлину.

Тот хорошо знал крутой нрав свой хозяйки и нырнул под скатерть, свисавшую почти до пола. Бормоча проклятья, опрокидывая стулья, Афрозина пыталась ухватить за хвост проклятую птицу.

– Дался вам этот листок, у меня есть целая пачка, – небрежно заметил детектив.

– Сколько? – Афрозина подскочила как ужаленная.

– Целая пачка, – невозмутимо повторил Фикс.

– Дайте, – властно приказал Бэрр.

– И сразу всем стало ясно, кто здесь диктует условия. И сразу стало ясно, что покорность, с какой черный маг подчинился требованию сдать оружие, была сплошным притворством. Все оцепенели. Даже павлин.

Фикс достал из кармана пачку обыкновенной почтовой бумаги.

– Он еще издевается! – взвизгнула Афрозина.

Воспользовавшись общим замешательством, Дэвид выхватил из павлиньего клюва листок и поднял его вверх.

– Дамы и господа, садитесь! Разве вам не хочется послушать, о чем здесь говорится?

Все молча заняли свои места. А что им оставалось делать?

И когда воцарилась тишина и стало слышно, как потрескивает свечка, Дэвид начал…

Швабра, Совок, Кочерга и Ухват