"Хвост из другого измерения" - читать интересную книгу автора (Лукницкий Сергей)

Глава 5. Король Теней

Удивительно, почему, если Вселенский Разум хочет помочь, мозг всегда знает, что и когда подсказать. Мы редко прислушиваемся к нему.

Откуда в диссертации Пал Палыча появился кусок об исчезнувших (проглоченных компьютером) собаках. Ведь это может означать только одно: времени не существует. Или: то что должно произойти — уже произошло…

А то, что мы принимаем за время, — лишь бесконечные мириады множащихся пространств.

Первое ощущение — реальность произошедшего. Как будто меня засунули в собачью будку. Потом Козетта спросила:

— Хвостик, а что это было?

Она меня называет «Хвостиком». Я очень люблю ласку и плачу человечеству тем же. Но сейчас ласковое слово Козетты придало мне особых, внепространственных сил. Ведь в самом деле я несу ответственность за свою любимую.

Ну, на «что это было» ответить еще можно, а вот, что теперь будет — на это уже сложнее. К счастью, по поводу второго Козетта меня не спрашивала.

Мы вместе, а это уже полдела, хотя, как вы понимаете, я предпочел бы выпутываться без нее.

— Как, что было, Лохматушка, мы, — если мне не изменяет мое очеловеченное собачье чутье, попали в компьютер. Нас сюда затащил Вирус.

Я пишу это слово с большой буквы, потому что до того, как я узнал в нем профессора, прятавшегося в четвертом измерении, из пятого сумевшего перебраться в первое и носящего имя ЧК (Черный Квадрат), он уже успел доказать свою способность мыслить.

Я называю свою избранницу Лохматушкой или Штучкой — на русский манер, Козетта и есть в переводе «Штучка», но чаще Лохматушка; с одной стороны, мне слышится в этом слове «матушка», а с другой, я постоянно подчеркиваю неимоверность Козеттиной прически.

Это конечно Мама-Лисанька ее причесывает как-то по особому. Они понимают друг друга.

Но я покривил душой. Лохматушка не была здесь лохматой, она выглядела пусть очень милой, но линией, как и все здесь. И очень огорчалась, что это измерение испортило ей прическу.

Лохматушка столь же прелестна, сколь и умна, поэтому не стала удивляться тому, что компьютерный вирус утащил нас, живых существ, в иное измерение, она вообще, по ее же собственным словам, удивляется разве что добропорядочности соседей по планете и галантности современных собак.

После дороги туда бывает дорога обратно. Если дороги обратно нет, а есть дорога только туда, то это говорит о том, что обратную дорогу мы просто не видим.

Так говорила Мама-Лисанька. Я вспомнил ее слова и совершенно успокоился.

— Рад приветствовать вас в Лайнландии, — вдруг раздался откуда-то глухой и одномерный голос. И линии вокруг тотчас же засветились.

Было ощущение, что мы находимся внутри проволочного клубка.

Мы (хотел сказать «оглянулись», но оглядываться в том мире было невозможно) оторопели.

Это невозможно объяснить словами. Мир перед нами был лишен объема и был абстрактен до абсолюта. Я хотя и пытался повернуться, но из любой точки видел перед собой только линию, казалось, одну и ту же линию.

Мы с Козеттой потом насчитали их великое множество, они стали разноцветными, за ними были другие, это было заметно, когда они перемещались.

Голос прозвучал и, судя по поведению линий, принадлежал хозяину.

По крайней мере — хозяину положения.

— Такого подарка мне еще не посылала фортуна, — снова сказал голос, и мы почувствовали, что ближайшая к нам линия хихикнула.

Линия разговаривает?

Что тут удивительного? Я совсем забыл, что в этом мире мы с Козеттой тоже линии. Но это может означать, что и этой линией закодирован некто. Если тут все, кто выглядит линиями, закодированы (заколдованы) — значит наверняка собралась неплохая компания.

Грустно, но как же в таком случае существующие в этом измерении предметы и живые существа различают друг друга. По цвету, но цветов не так много, по запаху — проблематично, по длине линий. Но каким же надо обладать глазомером, чтобы отличить один отрезок прямой от другого?

Я спросил об этом нашего пленителя.

— Это наш главный секрет, секрет этого мира. Зачем он вам, вы ведь не специалисты по электронному разуму, вы обычные творческие собаки или люди. Вам не надо знать много, вы ведь не собираетесь демонтировать мироздание. Не беспокойтесь — вы не сделали этому миру ничего плохого, я просто присоединил вас к своей коллекции вечности, — сказал он немного таинственно. — А секрет, как мы различаем друг друга, боюсь, огорчит вас.

— Вот как, а тогда, может быть, вы объясните нам, в чем состоит ваша коллекция и как мы можем быть ее частью. Это что, коллекция линий или тех, кто стоит за этими линиями?

— Я, видите ли, в некотором роде, по совместительству — компьютерный вирус и я коллекционирую, собираю, — поправился он, — материальную информацию из того мира (трехмерного) в этот. У меня большая коллекция, большой урожай трехмерных, несущих информацию существ.

Я не стал с ним спорить и говорить, что древние считали: «Большой урожай к большой беде», а он меж тем продолжал.

— В трехмерном мире нет вечности, а здесь она есть. В том мире наличествует неравенство, а здесь все одинаковы. Линии. И даже я не могу точно определить кто — кто, потому что видел их только однажды, подходя к окну в ваше измерение, как вы конечно понимаете, это окно — экран компьютера. А здесь все как в ленте Мебиуса, нет ни времени, ни пространства.

Взгляните, пожалуйста, на ваш мир со стороны, из плоскости, в которой вы находитесь. И вы сами убедитесь, что там сплошная суета… Насколько я понимаю, вы здесь с близким вам существом, так неужели вам хочется назад, в эфемерное пространство, а не пребывание в вечной радости созерцания мира. Вы очень скоро откроете здесь массу прекрасного, музыку, цвета. Все, что когда-либо попало в компьютер или было им сканировано, иными словами, запомнено — есть в его памяти. И вы можете этим пользоваться.

Единственное, что я вам не советую, это рваться в ту часть нашей плоскости, которая… которая ведет к выходу в иное измерение. Вы пока не готовы к этому. Впрочем, там так тесно переплетаются линии, что вы и сами этого сделать не сможете или не захотите. Но, предваряя ваше любопытство, скажу, чтобы не было иллюзий — эта часть плоскости не выход обратно, просто есть маленькие тайны, которые вам пока непостижимы. Которыми, впрочем, вы овладеете со временем.

— Неужели там находится нечто, что угрожает вам, господин ЧК,бестактно и вызывающе сказал я.

Козетта легонько толкнула меня.

— Помилуйте, что может угрожать вирусу. Только музыка, но она здесь безобъемна. Но полноте, я обещал вам показать ваш мерзкий трехмерный мир. Давайте же подойдем к экрану. Только прошу вас соблюдать осторожность. Вас ведь могут увидеть, решить, что вы обычный компьютерный вирус и уничтожить.

Я кивнул, удостоверившись, что красноречие нашего пленителя иссякло, и мы все двинулись в плоскости.

Перед нами галантно расступались линии, цветные, они множились и выходили одна из другой, играли какие-то сложные гаммы в непостижимом танце, вдруг плоскость под нами стала матовой, и мы поняли, что вступили на экран компьютера.

И мы с любопытством стали взирать на наш мир, в котором еще так недавно жили.

Из Беспространствия.