"Страшный Крокозавр и его дети" - читать интересную книгу автора (Голицын Сергей Михайлович)

За обедом Петр Владимирович сел за один столик со Светланой и двумя молоденькими учительницами – математики и русского языка.

Светлана неожиданно с обидой в голосе воскликнула:

– Ну почему никто меня тогда на совещании не поддержал? Я уверена, что наш совет пионерской дружины за всеми порядками смог бы уследить нисколько не хуже этого самого Совета Справедливых.

Девушки стали оправдываться – они же воспитательницы младших, октябрятских классов. Поэтому и не вмешались в пионерские дела.

– Ладно, на следующем совещании я попробую вас поддержать, – сказал Петр Владимирович Светлане, когда девушки ушли.

– Мы с вами в интернате недавно. Давайте заключим союз, – шепнула Светлана.

Он недоверчиво посмотрел на нее, маленькую, щупленькую, и спросил себя: «Надежный ли она союзник?»

– Приходите сегодня на сбор нашего отряда, – сказал он.

– Обязательно приду.

Они вышли вместе во двор, подозвали Галю Крайневу и уселись втроем на лавочке в саду.

– Галя, я хочу рассказать Светлане о нашем… – Петр Владимирович поднял руку к виску.

– Петр Владимирович, я вас не понимаю! – воскликнула Галя с красноречивым упреком.

– Видишь ли, наша тайна пионерская, а Светлана как-никак старшая пионервожатая.

– Галя, неужели ты думаешь, что я кому-нибудь расскажу, если вы мне доверите что-то пионерское! – упрекнула Светлана.

И Петр Владимирович вместе с Галей посвятили ее в тайны своего класса; они объяснили, что человечество разделяется на изыскателей и на тюфяков, показали ей изыскательскую жилку на виске.

– Как это здорово! – воскликнула Светлана (тут же приподняла синюю вязаную шапочку и прижала палец к виску). – Мне еще с детства никогда не сиделось на месте. Все время хотелось что-нибудь изобретать или находить… – задумчиво говорила она. – Мечтала поехать в неизвестные дальние страны… Значит, я и раньше была изыскателем, только этого слова не знала…

– Галя, знаешь что? – очень серьезно заговорил Петр Владимирович. – Самая основная наша беда – двоек у нас много. Давайте все вместе, всем отрядом искать, как нам избавиться от двоек. Ты, как председатель совета отряда, будешь командовать, а я буду тебе помогать. Мне кажется, что ты справишься с этой задачей.

– Значит, надо много всяких разноцветных таблиц начертить? И придется каждый вечер очки подсчитывать? – вздохнула Галя.

– Нет, нет, никаких очков и самое большее, если одну совсем простенькую таблицу,

Долго сидели они втроем на лавочке, не замечая холодного ветра, совещались, как будут проводить сбор, спорили. В конце концов Петр Владимирович спросил:

– Замерзли?

– Ни капельки! – презрительно бросила Галя.

– Немножко, – призналась Светлана.

– Ну, побежали в дом! – сказал Петр Владимирович.

Наступил час сбора. Галя Крайнева заняла учительское место. Петр Владимирович с трудом втиснулся за парту, а Светлана села на стуле возле окна.

Все ребята повязали красные галстуки и сразу преобразились – стали подтянутые, серьезные. Галя Крайнова, высокая, прямая, с коротко остриженными золотыми волосами, встала лицом к классу.

– Объявляю сбор отряда открытым. – Она поднесла к самым глазам записку и прочла: – Повестка дня следующая: первое – об изыскателях; второе – подготовка к дню рождения интерната; третье – разное. Давайте все вместе думать, как стать изыскателями.

Это очень трудная задача и одновременно наша большая, настоящая тайна, о которой никто не должен знать, – торжественно начала Галя, стараясь скрыть свое волнение. – Давайте с этого дня будем совсем другими, чтобы ничего тюфячьего в нас не оставалось. Многие плохо учатся. Почему? Потому что они просто лентяи и тюфяки. И пусть каждый даст настоящую пионерскую изыскательскую клятву. Первое: двоек не получать.

Будем здорово стараться и помогать друг другу. Второе: пусть мальчики обещают больше не быть грубыми с девочками, а девочки пусть не обижаются из-за всяких пустяков. Если не знаешь, правильно ли ты поступаешь, возьмись за висок. Это будет тайный знак нашего отряда, который никто, кроме Светланы, никогда не узнает.

Потом вскочила немного смущенная Галя Крышечкина и сказала, что теперь придется реже баловаться и стараться не налетать на «справедливок». Ну и, конечно, нужно лучше учиться по географии и по другим предметам.

Наташа Ситова, как староста спальни девочек, предложила все помещения убирать только на пятерку.

– Надо сперва научиться быть изыскателем, – сказал Вася Крутов.

– Надо привыкнуть… – добавила Алла Анохина.

– Нельзя сразу… – засомневалась Нина Вьюшина.

Игорь Ершов, наоборот, решительно сказал:

– Надо, чтобы сейчас, после сбора, все вышли отсюда изыскателями. Только нельзя по двадцать раз в день хвататься за висок, тогда в интернате сразу догадаются.

– Этот тайный знак очень нужный, он означает – «берегись, опасность!», – заметил Вася Крутов.

– Какая опасность? – спросил его Игорь.

– Ну, например, Валерия Михайловна приближается, – не задумываясь, при общем хохоте ответил Вася.

Выступила Светлана и обещала во всем всегда помогать.

Последним взял слово Петр Владимирович.

– Я вижу, что всех задела за живое эта идея. Конечно, нельзя сразу научиться быть изыскателем. Но нужно все время очень стараться и все время помнить, что вы – юные пионеры – захотели пойти по этой прекрасной дороге. Сметайте с себя все наносное, тюфячье: лень, нежелание помочь товарищу, жадность, грубость.

Петр Владимирович не без удовольствия заметил искры в ребячьих глазах. Один только Миша Ключарев недоверчиво морщил свои тонкие брови. Воодушевление было такое, что будущие изыскатели не сразу смогли успокоиться и перейти ко второму пункту повестки дня: подготовка к дню рождения интерната.

Выступила Светлана.

– Вы знаете, что все отряды уже давно потихоньку готовят свою самодеятельность? Чей номер будет самый лучший? Кто займет первое место в интернате?

– Мы тоже будем искать это первое место! – подчеркивая слово «искать», воскликнул Петр Владимирович. – А кто из вас уже нашел свои номера?

Нина Вьюшина, кокетливо улыбнувшись, встала, ни гинула свою длинную шею и, склонив голову набок, рассказала, что в паре с Васей Крутовым готовит венгерский танец и соло – танец румынский. Не без гордости она добавила, что костюмы шьются прямо-таки чудесные.

– Ключик, а ты какой номер приготовил? – спросила Мишу Галя Крайнева.

– Я не хочу выступать, – не поднимая головы, буркнул Миша.

– Почему? – удивилась Галя. – А юмористические рассказы?

– Не хочу, и все.

– Галя, не настаивай, – вмешался Петр Владимирович. – В концертах самодеятельности выступают только добровольно. Между прочим, я могу помочь тем, кто хочет читать стихи или рассказы.

Галя Крышечкина тут же откинулась, быстро и оживленно зашепталась с Аллой Анохиной, сидевшей сзади нее. Обе девочки одновременно подняли руки.

– Пожалуйста, принесите нам стихи и чтобы очень хорошие, – также одновременно сказали Алла и Галя.

Потом перешли к «разному». И вдруг вскочил Вова Драчев.

– А как же Ключарев и Крутов? А их когда будем прорабатывать?

Со всех сторон на него полетели негодующие взгляды, послышались презрительные шепотки: «Тюфяк!»

– Мне кажется, сбор отряда не должен рассматривать поступок Миши и Васи, – убежденно сказал Петр Владимирович, не вставая с места. – Я уверен, у нас такие случаи больше не повторятся.

– Что, получил? – Вася Крутов показал Вове не то кулак, не то кукиш.

Галя Крайнова уже хотела было объявить, что сбор отряда окончен, но Петр Владимирович ей шепотом напомнил:

– Галя, еще о том, как пересаживаться.

– Задержитесь на две минуты, – скомандовала Галя Крайнова. – У нас неправильно размещены ребята за партами: слабые ученики сидят со слабыми, а сильные – рядом с сильными. А надо по-пионерски, чтобы сильный сидел на одной парте со слабым и помогал ему. – Она повернулась к Петру Владимировичу, который в это время перелистывал классный журнал, и спросила его: – Вы как бы хотели рассадить?

Тот с трудом вылез из-за парты, даже крышка затрещала, встал рядом с Галей Крайновой и, пробегая глазами фамилии в журнале, начал говорить:

– Вот, например, два хороших ученика, которых я предлагаю рассадить, – Игорь Ершов и Алла Анохина. Этим самым…

Что случилось? Будто электрический ток проскочил по рядам. Кто сидел наклонившись, тотчас же выпрямился, многие спрятали головы в плечи. Все будто оцепенели. Иные глядели явно враждебно. Галя Крышечкина покраснела и сердито сверкнула своими большущими глазами. Игорь Ершов и его соседка Алла Анохина совсем растерялись. Светлана переменилась в лице. Она то прижимала пальцы к виску, то отпускала их, одновременно отрицательно мотая головой, посылала какие-то тайные знаки Петру Владимировичу.

Что случилось? Он ничего не понял, но почувствовал, что сделал какую-то грубую ошибку.

Галя Крайнова встала из-за учительского стола.

– Я – председатель совета отряда, – мужественно отчеканила она, – я категорически против. Ершова и Анохину рассаживать нельзя!

Все заволновались, несомненно одобряя Галю Крайнову.

Встала и Светлана.

– Петр Владимирович, вы у них не все порядки успели узнать. Галя Крайнова права. Игоря и Аллу рассаживать нельзя, – сказала она.

Петр Владимирович пристально оглядел всех. Почему между учительским столом и первым рядом парт словно встала стеклянная стена? Он почувствовал одно – сейчас никак нельзя выяснять это «почему?».

– Ну хорошо, отложим этот вопрос до понедельника, – сказал он и посмотрел на часы. – А сейчас на ужин…

Хоть бы кто-нибудь подошел к нему с самым пустяковым вопросом или попросил его прийти в спальню с новым рассказом! Все разошлись молча, явно избегая его.

Он остался вдвоем со Светланой в опустевшем и тихом классе.

– Сбор начался на пять с плюсом, а кончился из-за вас хуже чем на единицу, – горько упрекнула его Светлана. – Вы историю Игоря и Аллы не таете, а я ее узнать успела, да еще во всех подробностях.

Они договорились, что после отбоя отправятся домой вместе. По дороге она ему все расскажет.