"Возвращение чародея" - читать интересную книгу автора (Мусаниф Сергей)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ, в которой главный герой возвращается в Гнездо Грифона, сразу же по прибытии получает заслуженную выволочку от своих опекунов, а также узнает, при каких обстоятельствах Мигаэль Кодэбаир потерял свою левую руку

Гнездо Грифона построено на самой высокой скале побережья, а потому замок доминирует над окружающей его местностью и захватить его силой практически невозможно. Для того чтобы подобраться к нему со стороны моря, требуется пройти по узкой и открытой тропе, которая простреливается арбалетчиками, засевшими на ближайшей к воротам башне. Остальные три стены являются естественными продолжениями скальных пород, и, для того чтобы их преодолеть, необходимо овладеть навыками альпиниста.

Так уж получилось, что после расставания с отрядом сэра Ралло мы перестали гоняться за всяческими злодеями, и дальнейшее путешествие протекало довольно спокойно. Мы гнали коней во весь опор, компенсируя время, затраченное на погоню за леди Ивой, но драться, к великому моему облегчению, нам больше ни с кем не пришлось. Наш небольшой отряд – я, Карин, Гарланд и сэр Джеффри – не привлекал к себе повышенного внимания, а слухи о внезапно нашедшемся эльфийском короле были погребены под новой сенсацией – предстоящей войной с Красным континентом.

Это логично. Новости об объявившемся наследнике Оберона Финдабаира напрямую касались только эльфов, а вот вторжение с Красного континента могло затронуть весь Вестланд.

Достоверной информации на этот счет имелось немного.

Как это водится, болтали разное, но толком никто ничего не знал. Из множества домыслов можно было выделить только три достоверных факта. Флот Красного континента вышел из гавани, это раз. Флот очень большой, это два. И он направляется к Вестланду, это три.

Размеры вражеского флота варьировались от пятисот до пяти тысяч тяжелых кораблей. На мой взгляд, даже нижний предел был завышен в несколько раз. Если вспомнить, что на один корабль можно посадить до пятисот человек пехоты, армия Красного континента должна насчитывать не менее двухсот пятидесяти тысяч человек, а это было невероятно. Даже если жители Красного континента занимались исключительно размножением, на создание такой армии ушло бы в пять раз больше времени, чем было у Красных. И где взять столько дерева, пригодного для постройки такого огромного количества судов? Восточный континент в основном состоит из пустынь, и не располагает большими запасами древесины. Тем более древесины корабельной.

Если кто-то способен увидеть в этом повод для похвальбы, регулярная армия Вестланда могла бы похвастаться десятью тысячами человек. Судя по размещенному у гномов военному заказу короля Людовика, при возникновении угрозы численность армии могла вырасти вдвое. Наверное, Людовик считает, что этого будет достаточно для отражения удара. Или, что куда более печально, просто не знает, где взять еще людей, мало-мальски умеющих обращаться с оружием.

В общем, если слухи правдивы хотя бы наполовину, впереди Вестланд ожидают крупные неприятности.

В том, что к нашему приходу ворота Гнезда Грифона оказались открытыми настежь, я не усмотрел ничего удивительного. Дозорные постоянно наблюдают за подходами к замку с его высоких башен и должны были заблаговременно заметить приближающийся к нему отряд.

Во дворе нас ждали двое – пожилой человек и однорукий эльф. Исидро, мой наставник в делах магических, поленился выйти из своей башни. А может, просто не захотел помогать Мигелю отрывать мне голову. Или мешать…

Наш отряд спешился. Пожав руку приемному отцу, я отвесил учтивый поклон мастеру меча, затем представил им остальных. Дон Диего вежливо поздоровался со всеми, задержав руку Карин в своей ладони чуть дольше остальных. Мигель же глядел на тройку моих спутников недобрыми глазами, в которых горел нездоровый огонек. Я легко узнал этот взгляд. Презрение, смешанное с еле сдерживаемой яростью. На меня он почти всегда смотрел точно так же.

Среди обитателей Вестланда распространено мнение, что эльфы – создания хладнокровные, не теряющие спокойствия ни при каких обстоятельствах, очень рассудительные и не подверженные разного рода импульсам. Некоторые даже склонны считать эльфов существами, вообще не способными испытывать эмоции. Если Исидро еще более-менее укладывался в этот стереотип, Мигель выпадал из него, как козырной туз из рукава начинающего шулера.

Если Исидро всегда говорит ровно, используя один и тот же тон как для похвалы, так и для порицания, диапазон Мигеля простирается от угрожающего шепота до гневного рева, а оттенков для выражения презрения у него штук сто, если не больше. Я ожидал, что получу выволочку от Мигеля, но не думал, что сразу по прибытии.

Ха!..

Как только хорошо вышколенные слуги взяли на себя всю заботу о наших скакунах, дон Диего весело подмигнул мне и сказал, что мы с ним еще увидимся позже и обстоятельно обо всем поговорим. После чего поспешно удалился, оставив меня и моих спутников на растерзание.

Было самое время вспомнить детство и взмолиться: «Папа, не уходи!», но гордость не позволила жалостливой фразе вырваться из моей глотки. Если честно, данный подход и в детстве работал не всегда.

Но кое-что все-таки изменилось. Раньше Мигель не постеснялся бы устроить разнос при всех, теперь же у него хватило такта отвести меня в сторонку. Мы удалились от остальной группы метров на тридцать, прежде чем учитель одарил меня первым теплым эпитетом.

– Сопляк, – сказал он. – Молокосос.

Я мог бы сказать ему что-нибудь остроумное в ответ, но благоразумно не стал этого делать. Любые возражения автоматически удлиняют выволочку на десять процентов каждое.

– Мы двадцать с лишним лет хранили тайну твоего происхождения! Для того чтобы ты раскрыл ее за одну секунду? – продолжал Мигель. – И все было бы не так плохо, если бы ты еще правильно выбрал эту самую секунду. А ты что сотворил? Помахал Повелителем Молний перед носом какого-то дракона, да еще на виду у целого города.

– Не хочу вам противоречить, но к этому моменту в нашу тайну уже были посвящены некоторые личности, а значит, она перестала быть тайной, – заметил я. – Кто-то же отправил за мной Пятнистых Лиан.

– Если бы ты сразил дракона, это послужило бы смягчающим обстоятельством, – продолжал Мигель, не обращая на мои слова ни малейшего внимания. – Но ты не сделал и этого. Почему?

– Мне не за что было его убивать.

– А разве одного только факта, что он является драконом, недостаточно?

– Мне – нет.

– Он гонялся за тобой и пытался убить.

– Его ввели в заблуждение. Мы с ним поговорили и все выяснили.

– Поговорили, – фыркнул Мигель. – Выяснили. Что подумают наши враги, когда узнают об этом?

– Что Повелителем Молний наконец-то владеет адекватный человек. Эльф, – быстро поправился я.

– Они подумают, что ты слаб. – А сейчас он заговорит об Обероне и скажет, что тот уложил бы дракона, не задумываясь. По-моему, мой биологический папаша вообще очень редко задумывался. Особенно в вопросах, касающихся чьей-то жизни и смерти.

– Если ты владеешь силой, это не значит, что ты должен применять ее без разбора.

– Оберон сразил бы дракона.

– К великому вашему сожаления, я – не Оберон.

– Ты прав. Мне действительно жаль, что ты – не он. Сейчас твой отец нам бы здорово пригодился.

– Кому это «нам»?

– Зеленым Островам, Вестланду – всем. Грядет большая война, а Оберон был отменным бойцом.

– Но огнеупорным он не был.

Занесенная для оплеухи ладонь остановилась на полпути. Раньше она не останавливалась. Наверное, висящий на моем поясе Повелитель Молний заставил Мигеля лишний раз подумать о том, кого он собирается ударить.

– Щенок, – бросил мне Мигель вместо удара. – Ты не представляешь, о какой великой личности мы сейчас говорим.

– Мы говорим не о великой личности, а о великом бойце, – сказал я. – Когда люди вспоминают Оберона, обычно все заканчивается перечислением имен тех, кого он сразил и битв, в которых он участвовал.

– Может быть, и так, – внезапно согласился Мигель. – Но когда ты уйдешь, что именно люди будут вспоминать о тебе? И будет ли о тебе помнить хоть кто-нибудь?

– Лучше никакой славы, чем дурная.

– Ты считаешь славу своего отца дурной? – очень тихо спросил Мигель.

– Может быть, я выбрал не совсем верное слово. – Я немного сдал назад. Когда у Мигеля такой голос, лучше ему не противоречить. – Но вы не можете не признать, что слава Оберона пусть и не дурна, но… несколько однообразна. Он был королем Зеленых Островов больше двухсот лет, однако при мне еще никто не называл его мудрым правителем. Он был женат полтора века, но мало кто помнит имя моей матери. Зато о его подвигах на полях брани ходят легенды. Я не хотел бы оставить о себе такую память.

– У того, кто владеет Повелителем Молний, нет другого пути.

– Если верить историкам, дедушка Девлин был более вменяемым, – заметил я.

Мигель нахмурился.

Он долгое время был другом Оберона, и ему очень не нравилось, что я отзываюсь о папочке столь нелестным образом, но в глубине души Мигель не мог не признать мою правоту. Хотя вслух он об этом никогда не заявит. Большую часть своего правления Девлин Финдабаир сидел на Зеленых Островах, и при нем эльфы не вмешивались в разборки Вестланда. Даже в самую большую его разборку, которая предшествовала созданию единого человеческого государства и возвела династию Трентиньяков на трон.

У Оберона тоже не было нужды драться так часто, как он это делал. Ему просто нравилось проливать кровь. Наверное, он был адреналиновым наркоманом.

– За последний год твое мнение об отце сильно изменилось, – констатировал Мигель.

– Я нашел независимые источники информации, – пояснил я.

– Независимых источников информации не существует, – сказал Мигель. – Каждый рассказ, каждая легенда, песня или баллада, даже каждая сказка преследует свою цель и от чего-то зависит.

– Тогда я просто посмотрел на ситуацию под другим углом, – сказал я.

– У Оберона были веские причины делать то, что он делал.

– И вы расскажете мне какие?

– В свое время. Сейчас еще слишком рано для таких рассказов.

– И когда же наступит «свое время»?

– Когда я решу, – отрезал Мигель. – Давай перестанем ворошить прошлое и вернемся к твоим похождениям.

– Может быть, не надо? – спросил я. – Они, между прочим, тоже остались в прошлом.

– В слишком недалеком прошлом, чтобы о них можно было забыть, – заявил Мигель. – Исидро сообщил мне, что до инцидента с драконом был еще один случай. Он зафиксировал мощный выброс магической энергии, вызванный использованием Повелителя Молний. Что это было?

– Исцеление, – сказал я.

– Вот как? – Мигель задрал бровь. – И кто же этот важный человек, нуждающийся в лечении? Ради кого ты пошел на неоправданный риск?

– Ради Карин, – признался я. – И я не считаю риск неоправданным.

– Свидетели были? – Странно. Я думал, сейчас он спросит, кто такая эта Карин и что нас с ней связывает.

– Несколько. Но болтать они не будут.

– Как ты можешь быть в этом уверен?

– Они – гномы. Мудрецы. И они дали мне свое слово.

– Слово гнома…

– Ничуть не хуже, чем слово эльфа.

– Может быть, ты теперь и людям на слово веришь?

– Некоторым верю.

– Например, Карин?

– Ей тоже.

– Кто для тебя эта женщина?

– Она – мой телохранитель, – сказал я.

– Что? – переспросил Мигель. – Телохранитель?

– Вас это удивляет?

Он сжал свой единственный кулак так, что пальцы побелели. А что бы с ним стало, если бы я сказал всю правду, а не самую безобидную его часть?

– Ты нанял кого-то, чтобы он сражался вместо тебя? Женщину?

– Многие люди нанимают телохранителей.

– Ты – не человек.

– Я никогда не был на Зеленых Островах, но могу предположить, что телохранителей нанимают и многие эльфы.

– Ты – не просто эльф. Ты король эльфов.

– У Оберона никогда не было телохранителя, – сказал я, опередив Мигеля всего на полмгновения.

– У Оберона… – Он осекся. – Как такая мысль вообще могла прийти тебе в голову?

– Задним умом я допускаю, что совершил ошибку, – признался я. – Не стоило перекладывать проблемы с больной головы на здоровую. Но в тот момент наем телохранителя показался мне чертовски хорошей идеей. Кстати, Карин несколько раз выручала меня из очень крупных неприятностей.

– Приведи пару примеров, в которых она оказала тебе реальную помощь.

– Она спасла меня от Пятнистых Лиан.

– Что? – изумился Мигель и бросил весьма неодобрительный взгляд в сторону Гарланда. – Она же человек!

– У нее очень богатый боевой опыт, – сказал я. – Может быть, не такой богатый, как у Оберона, но он спрессован в весьма короткий промежуток времени.

– Она исхитрилась убить эльфа? Кого именно?

– А вы всех знаете по именам?

– Тех, кого стоит знать. Назови мне имя.

– Лорас.

– Она убила Лораса? – Почему-то Мигель меня постоянно переспрашивает. Раньше я за ним подобной привычки не замечал. Неужели он успел обзавестись ею за тот год, что мы провели в разлуке?

– Вы знали его?

– Знал ли я Лораса? – Вот, снова переспрашивает. – Он был одним из моих учеников.

Что характеризует Мигеля, как не самого хорошего учителя. Впрочем, я всегда считал, что для истинного воина одних только тренировок, пусть и проведенных под надзором величайшего мастера, явно недостаточно. Требуется еще и талант. У Оберона такой талант был, как есть он у Карин, Мигеля и, возможно, у Гарланда. А вот меня природа им обделила.

– Наверное, Лорас плохо учился, – сказал я.

– Да, он был не лучшим.

– Вы позволите мне полюбопытствовать, кто же был лучшим?

– Самым лучшим?

– Да.

– Во все времена?

– Да.

– Ты привел его с собой.

– Гарланд? – изумился я. – Вообще-то я рассчитывал, что вы назовете мое имя.

– Не имею привычки врать даже своим ученикам, – отрезал Мигель. – Ты мог бы стать хорошим воином, если бы мы продолжили наши занятия еще лет пятьдесят. Но ты слишком молод, Ринальдо. И ты недостаточно стараешься.

– Сколько времени вы занимались с Гарландом? – Я поспешил увести беседу в сторону от моей персоны.

– Ровно столько и занимались, – сказал Мигель. – Это было задолго до твоего рождения.

Эльф и в двести лет выглядит на двадцать, вспомнил я. Я не спрашивал у Гарланда про его возраст, а сам мне он говорить не стал.

– Значит, как воин я Гарланду и в подметки не гожусь? – уточнил я.

– Сказано жестко, но справедливо.

– Тем не менее вы не выглядели особенно обеспокоенным, когда я сообщил вам о Пятнистых Лианах, явившихся за моей головой.

– Я рассчитывал, что знания, полученные от Исидро, помогут тебе справляться с проблемами вроде Лораса и Пятнистых Лиан. На одном воинском искусстве тебе не продержаться.

– И вы надеялись только на мои способности чародея? – спросил я. – По-моему, вы мне врете, Мигель.

– Разве я когда-нибудь тебя обманывал?

– Откуда я знаю? Может быть, я просто никогда не ловил вас на лжи.

– Правильно мыслишь, – одобрил учитель. – Никому нельзя верить на слово. Помни об этом, когда отправишься на родину своего отца. Да и потом тоже не забывай.

– С чего вы взяли, что я куда-то отправлюсь?

– Грядет война, и Повелитель Молний должен вернуться на Зеленые Острова.

– Давайте отправим его по почте, – предложил я.

– Сделаю вид, что я этого не слышал, Ринальдо. Ты сам знаешь, как обстоят дела с этим мечом.

– Да отсохнет рука у каждого, кто не по праву коснется его эфеса, – зловещим шепотом процитировал я. Меня достала туча мифов, сложенных вокруг Повелителя Молний. – Интересно, она хоть у кого-нибудь отсохла? За всю историю-то?

– А как ты думаешь, куда делась моя?

– О, – сказал я. – Вы никогда мне не говорили, при каких обстоятельствах потеряли руку. Я предполагал, во время какой-нибудь схватки на мечах…

– Я потерял руку, когда спасал Повелителя Молний из горящего дворца, – сказал Мигель. – Я прекрасно знал, чем мне грозит одно касание, поэтому и схватил меч левой рукой.

– Простите, – сказал я. – Я этого не знал.

– Я пытался спасти твоего отца, но не успел. К тому моменту, как я подоспел, он был уже мертв, и из груди его торчал кинжал убийцы. Я зарубил диверсанта, схватил Повелителя Молний и отправился на корабль, к твоей матери и Исидро. Когда наступил рассвет, руки у меня уже не было. Если бы не Исидро, вполне возможно, что я не отделалался бы так легко.

– Почему вы не рассказывали мне об этом раньше?

– Считал, что время не пришло.

Мигель – это непрочитанная книга. Причем не какая-нибудь энциклопедия с систематизированными данными, а авантюрный роман. Никогда не знаешь, что тебя ждет на следующей странице.

Я и раньше подозревал, что руку Мигелю отрубили не в бою – он был очень уж сильным воином – но я и предположить не мог, как драматично обстояли дела на самом деле. Мастер над оружием спас мой меч ценой собственной руки. Интересно, этот факт дает ему право называть меня «сопляком» или все-таки нет?

– Вернемся к твоим спутникам, пока они окончательно не заскучали, – сказал Мигель. – Представь их мне еще раз. Начни с парнишки.

– Сэр Джеффри Гавейн, – сказал я. Молодой рыцарь сдержанно поклонился.

– Ага. – Мой наставник вперил в лицо рыцаря свой яростный взор. – Убийца драконов, насколько я понимаю?

– Да, сэр.

– Для того чтобы выступить против дракона, надо быть отчаянным храбрецом. Или законченным идиотом. К какой категории вы сами себя относите, сэр Джеффри?

– Думаю, понемногу и того и другого, сэр, – ответил Гавейн.

– Откровенно, – сказал Мигель. – Вы, должно быть, великий воин, раз сумели одолеть дракона.

– Основную часть работы за меня сделал магический артефакт, – не стал лукавить юный рыцарь.

– Позже я захочу выслушать все подробности, – заявил Мигель. – Что ж, представителя рода Гриндабаеров мне представлять не надо.

Один из лучших убийц Зеленых Островов почтительно наклонил голову.

– Я недоволен тобой, Гарланд, – заявил Мигель. – Более того, я сильно разочарован твоими действиями. Ты совершил несколько ошибок, каждая из которых непростительна для того, кого я считал своим лучшим учеником.

Гарланд продолжал хранить непроницаемое выражение лица, словно эта выволочка касалась кого-то другого. Со мной Мигель был более милосерден – он хотя бы отвел меня в сторону.

– Теперь вы. – Наконец-то Мигель добрался до Карин. – Насколько я слышал, вам удалось сразить другого моего ученика.

– Кого именно? – уточнила Карин. – Я поубивала довольно много народу, всех и не упомнишь.

– Лораса, – пояснил Мигель.

– Так он был вашим учеником? Примите мои соболезнования.

– Как бы там ни было, Ринальдо больше не нуждается в услугах телохранителя. Скажите, сколько мы вам должны, и можете считать себя свободной от всех обязательств.

– Вообще-то право решать, нуждаюсь я в чьих-либо услугах или нет, я оставляю за собой, – сказал я.

– Да ну? – удивился Мигель, поворачивая ко мне искаженное гневом лицо. – Ты забыл, что я – один из твоих опекунов?

– Уже нет, – сказал я. – И, если вы вдруг об этом забыли, – я являюсь вашим королем.

– Значит, так? – зловеще сказал Мигель. – Мальчик решил, что стал слишком взрослым для…

– Поверить не могу, что ты до сих пор держишь наших гостей во дворе, – воскликнул удивительно вовремя вернувшийся дон Диего. – Они могут подумать, что в Гнезде Грифона забыли о законах гостеприимства.

Войдя в свои пустовавшие больше года апартаменты, я обнаружил, что там почти ничего не изменилось. Я покидал замок с минимумом пожитков, и все мои вещи, которые я не забрал с собой, остались на своих местах, словно я вышел покурить на свежий воздух, а не покинул родовое гнездо на неопределенный срок. В комнатах регулярно убирались, мыли полы и вытирали пыль, как будто хозяин замка мог ожидать моего появления в любой момент.

Ванна оказалась наполнена горячей водой, и я с удовольствием отмылся от дорожной пыли и облачился в чистую одежду. Через час начнется торжественный обед по случаю моего возвращения, и при мысли о том, что все мы соберемся за одним столом, мне становилось не по себе.

Конечно, во время еды никто не станет затрагивать важные темы, но когда подадут кофе и десерт и вся компания переместится в курительную комнату, на мою голову обрушится град вопросов, на которые мне придется отвечать, и не всегда одними только словами.

Закурив трубку, я уселся в свое любимое кресло, перекинув ноги через подлокотник. Если закрыть глаза, можно сделать вид, что последнего года, проведенного вне этих стен, просто не было. Когда ты ученик великого чародея и великого воина и всего лишь приемный сын барона, жизнь не кажется тебе такой уж сложной штукой. Совсем другое дело, если ты являешься королем народа, которого никогда в своей жизни не видел, и правишь островами, на которых никогда в жизни не был.

Если вы хотите знать мое частное мнение по поводу управления государством, фокус с магическим артефактом, определяющим личность короля, является не самым разумным из всех возможных. Мой отец не был идеальным правителем, и не существует никаких гарантий, что таковым стану я. Может быть, двадцать лет регентства Озрика окажутся для Зеленых Островов приятной передышкой между правлениями двух неуравновешенных королей. Сейчас там все спокойно, и тревожные новости из страны эльфов до Вестланда не доносятся.

– Войдите, – отреагировал я на стук в дверь, и мое недолгое одиночество нарушил дон Диего.

– Решил поговорить с тобой наедине, прежде чем эти двое на тебя набросятся, – пояснил он.

– Неплохая идея. О чем будем говорить?

– Как тебе понравилась самостоятельная жизнь?

– Издеваешься? – спросил я. – В конечном итоге я снова оказался здесь.

– Ну а если не брать в расчет события последних месяцев?

– Даже в последнее время самостоятельная жизнь складывалась не так уж плохо, – признался я. – Мне жаль, что все закончилось так быстро. Если бы не чертова наследственность…

– Тебя больше пугает тот факт, что ты – сын короля или что твой отец – Оберон Зеленый Змей?

– Мне не особенно нравятся оба этих факта.

– И ни один ты не в силах изменить, – сказал дон Диего. – Я не знаю, каково быть королем, но что касается Оберона… Он был вовсе не так уж плох, как ты себе вообразил. Мы с ним дружили долгие годы.

– Прости, но мне сложно это представить, – разве огонь и вода могут дружить долгие годы? Или хотя бы находиться рядом друг с другом?

– Я не сопровождал его во время боевых рейдов, – сказал дон Диего. – Я готов признать, что за все годы он так и не стал хорошим правителем. Но он был мне неплохим другом.

– А с дядей Озриком ты тоже знаком?

– Не так близко, как с Обероном. Даже во времена правления твоего отца Озрик редко покидал пределы Зеленых Островов и занимался делами вечно отсутствующего старшего брата. Управлял государством, знаешь ли.

– Наверное, ему это настолько понравилось, что он решил управлять государством на постоянной основе, сделав отсутствие старшего брата вечным.

– Нет никаких доказательств, что за смертью твоего отца стоял Озрик.

– А кому еще это было выгодно?

– Не знаю. Я не слишком хорошо знаком с дворцовой политикой Зеленых Островов. И, честно говоря, я пришел сюда, чтобы поговорить не об этом.

– Случилось еще что-то важное?

– Боюсь, что да. В Гнезде Грифона вот уже две недели гостит посланец Хайгардена.

– Что ему могло здесь понадобиться?

– Он ждал твоего возвращения.

– С какой целью?

– Ты – король эльфов, а Людовику позарез нужны союзники в грядущей войне.

– Разве он до сих пор не встречался с Озриком?

– Даже если они встречались, твое появление аннулирует все союзы, которые могли быть заключены между людьми и эльфами. Регент имеет право принимать решение только в отсутствие короля. А король нашелся.

– Очень вовремя. Как раз накануне войны.

– Озрик отказал Вестланду в военной помощи.

– Ты знаешь причины отказа?

– Нет.

– Наверное, он хочет сохранить жизни своих подданных.

– Как бы там ни было, Озрик совершает ошибку. Будущее эльфов неразрывно связано с будущим Вестланда.

– О чем ты? У эльфов вообще нет будущего.

– Посмотри в зеркало, – посоветовал дон Диего. – Ты – эльф, тебе нет и тридцати. Ты и есть будущее твоего народа.

– Одна ласточка весны не делает.

– Не уверен, что это высказывание применимо к нынешней ситуации, – сказал дон Диего. – В любом случае, Людовик хочет поговорить с тобой до того, как ты отправишься на Зеленые Острова и вступишь в свои права.

– Он так уверен, что я туда отправлюсь?

– А разве ты не собираешься?

– Полагаю, у меня просто нет выбора. Но Людовик не может не понимать, что мое нынешнее положение – не более чем фикция.

– Ты заблуждаешься. По законам эльфов ты являешься их правителем от рождения. Теперь ты совершеннолетний, владеешь Повелителем Молний… Двух мнений быть не может. Ты – король.

– А Зеленые Острова об этом уже знают?

– Полагаю, что да.

– Я имею в виду все острова, а не только тех парней, которые послали ко мне убийц.

– Теперь уже о твоем возвращении знают все.

– Что не исключает возможности появления новых убийц, – вздохнул я. – Как ты думаешь, что я должен сказать Людовику?

– Ты знаешь Вестланд так, как не знает его Озрик. Готов ли ты стоять в стороне, когда армия Восточного континента пройдет по нему с огнем и мечом?

– Мы должны вступить в войну?

– Думаю, что должны.

– Что по этому поводу думают наши эльфы? Я догадываюсь о мнении Мигеля, оно всегда однозначно. А что скажет Исидро?

– Тебе еще представится случай поговорить с ним и задать этот вопрос.

– Иными словами, я появлюсь на Зеленых Островах и должен сразу втянуть их в войну. Велика ли эльфийская армия?

– Не слишком велика.

– И ты думаешь, от ее участия в войне расклад сил может измениться?

– Несомненно. Учти, сейчас я говорю не только о количестве солдат, которые могут сложить свои головы на поле боя.

– Тогда поясни, что ты имеешь в виду.

– Тысячу лет назад под давлением обстоятельств эльфы вынуждены были уступить свое место человечеству. Они удалились на затерянные в море острова и перестали принимать активное участие в жизни континента. Выбранный путь не принесет ничего, кроме медленного вымирания всего вашего народа. Оберон это понимал, поэтому большую часть жизни он провел не на островах, а на материке. Своими действиями он старался привлечь к своей персоне как можно больше внимания. Напомнить людям о существовании эльфов.

– Не могу сказать, что у него это не получилось. Внимания он привлек немерено.

– Мне не нравится сарказм, который я сейчас слышу в твоем голосе. Оберон был твоим отцом, и он заслуживает уважения.

– Извини. Я всегда думал, что ты – мой отец.

– Ладно, замнем. Все это довольно сложно для человека твоего возраста.

– По-моему, возраст тут ни при чем. Не думаю, что с годами мое отношение к тебе может измениться.

– Еще я хотел спросить тебя о твоей спутнице, – сказал дон Диего неуверенным тоном. Похоже, ему было неловко поднимать в нашем разговоре подобную тему. В Гнезде Грифона никто не занимался моим сексуальным образованием.

– Спрашивай, – ободрил я его.

– Она только твой телохранитель? Или нечто большее? И если большее, то насколько?

– Тут тоже все сложно, – сказал я.

– По-другому в жизни не бывает. Скажи, ты собираешься взять ее с собой?

– Ты имеешь в виду – на острова? Наверное. Если она не будет против.

– Судя по ее глазам, она пойдет за тобой даже в ад.

– Надеюсь, до этого все-таки не дойдет, – сказал я.

– Если ты возьмешь Карин с собой, на островах у тебя могут возникнуть проблемы.

– И что?

– Ничего. Я просто предупреждаю тебя о возможных неприятностях.

– Может, мне вообще следует держаться подальше от эльфийских островов?

– Этот номер у тебя не пройдет.