"В погоне за любовью" - читать интересную книгу автора (Шоу Шантель)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Рейф ходил по банкетному залу, улыбаясь многочисленным гостям, желающим привлечь его внимание. Он с трудом скрывал свое нетерпение: Иден все не появлялась. Возможно, она решила не приходить на банкет, устроенный после окончания соревнований, хотя приглашение ей послали. Может, Иден посчитала празднование его победы в Кубке Британии ниже своего достоинства, мрачно подумал Рейф, вспоминая холодное безразличие, с которым она заявила, что он ее не впечатляет.

Его еще никогда так не оскорбляли. Конечно, он не был святым, но пятикратный чемпион «Формулы-1» доставлял огромное удовольствие тысячам людей на трибунах. Однако на Иден Лоуренс это не подействовало. В глубине души Рейф понимал, что она имела в виду не его спортивные достижения, но знать, что он не интересует ее как мужчина, еще тяжелее. Ее появление на пресс-конференции сильно удивило его. Хотя Рейф знал, что она вернулась в Уэллворс, он не был готов к встрече. Он забыл (или считал, что забыл) ее небесно-голубые глаза, атласную кожу и мягкие чувственные губы, такие сладкие на вкус…

– Рейф, мы весь вечер будем стоять здесь? – недовольно спросила Майей, бросив на него кокетливый взгляд из-под длинных ресниц. Но это оставило Рейфа равнодушным: за три месяца она успела ему наскучить. Он собирался порвать с ней, подарив в качестве компенсации какую-нибудь дорогую безделушку.

– Меня это вполне устраивает, – холодно ответил Рейф, изучая взглядом толпу гостей, – но ты свободна и можешь идти куда хочешь.

– Не понимаю, почему ты решил отпраздновать свою победу в этой дыре, – раздраженно произнесла Майей. – В Уэллворсе даже нет ни одного приличного магазина.

Поняв, что Рейф не обращает на нее внимание, она прижалась к нему и откинула назад волосы. При этом ее грудь чуть не выскочила из декольте, но все было бесполезно. Взгляд Рейфа был прикован к женщине, которая только что вошла в зал.

По сравнению с Майей Иден выглядела скромно в узком темно-синем платье, облегающем грудь и бедра. Рейф обнаружил, что хотя впереди оно было закрытым, сзади имелся глубокий вырез, обнажающий нежную кожу.

Иден повзрослела, стала элегантной и уверенной в себе, подумал он, чувствуя, как все его тело пронзает боль желания. Иден была самой отзывчивой, самой щедрой из всех женщин, побывавших в его постели. Чувственность была ее второй натурой, и ноги сами понесли его к ней. Но, заметив, что его опередил Невилл Монктон, он резко повернулся и направился к группе фотомоделей. Они по крайней мере находили его интересным, и Рейф не хотел, чтобы Иден думала, будто он ждал ее. Если он решит когда-нибудь возобновить их отношения, то только на своих условиях.

– Иден, рад тебя видеть. Потрясающе выглядишь.

– Спасибо. – Иден улыбнулась Невиллу Монктону, который спешил поздороваться. Восхищение, светившееся в его глазах, придало ей уверенности в себе. Она не хотела идти на этот банкет, но Клифф умолял ее, и у нее не хватило духа ему отказать.

– Я не могу пойти сам, потому что Дженни вот-вот родит, – сказал он. – Небольшой рассказ о том, как проходило празднование победы Сантини, будет отличным завершением твоей статьи. Было бы здорово, если бы тебе удалось взять у него интервью.

– Я не могу ничего обещать, – пробормотала Иден, вспоминая свой недавний разговор с Рейфом Сантини.

Вечеринка была в точности такой, как она и ожидала. Зал полон сексапильных блондинок в вызывающих нарядах, и Иден показалось, что на ней слишком много одежды. Она не видела Рейфа и не собиралась его искать, потому что больше не была наивной влюбленной дурочкой.

– Если бы я знал, что ты собираешься прийти, я бы заехал за тобой, – сказал Невилл, пройдя с ней к бару.

– Я приняла это решение в последнюю минуту. У Дженни начались схватки, и Клиф не захотел ее оставлять. Я приехала на такси.

– Значит, ты спокойно можешь выпить пару бокалов вина. Я отвезу тебя домой.

Нев очень мил, подумала Иден, смакуя холодное «шардоне». Он обходительный и простой. Ели она когда-нибудь захочет серьезных отношений с мужчиной, то будет искать человека, обладающего двумя этими качествами. С нее хватит непостоянных страстных итальянцев. Ей не нужно, чтобы ее возносили на вершину удовольствия – неизбежное падение будет слишком болезненным.

– Отличный банкет, – прокомментировал Нев, увидев шведский стол, ломящийся от деликатесов. – Уверен, Сантини может себе позволить такой пир. У него, должно быть, денег куры не клюют. Кажется, ты когда-то его знала? – поинтересовался он.

Иден уклончиво пожала плечами.

– Да, несколько лет назад.

– А как насчет Джанни Сантини? Его смерть была настоящей трагедией. Ходили слухи, что он не смог смириться с тем, что больше никогда не будет ходить, и покончил с собой. Должно быть, это стало тяжелым ударом для Рейфа. Говорили, что авария произошла по его вине.

Тоненькие волоски у нее на затылке встали дыбом. Иден могла с абсолютной уверенностью сказать, что Рейф находится где-то рядом. Она чувствовала его присутствие каждой клеточкой своего тела, и это раздосадовало ее. Ей понадобилось несколько лет, чтобы забыть его, и она не позволит одной-единственной встрече свести на нет результат титанических усилий.

– Я не стала бы верить тому, что пишут в желтой прессе, – холодно сказала она Неву. – Рейф не виноват в том, что случилось с Джанни.

– Но ведь они были соперниками, не так ли? – настаивал Нев. – И перед аварией поссорились.

– Они были не только братьями, но и друзьями, – отрывисто произнесла Иден. – Это все, что мне известно.

Она не собиралась объяснять Неву, что Рейф сильно любил своего брата и поверил ему, а не ей. Перед ее внутренним взором снова предстало лицо Рейфа, искаженное яростью, когда он назвал ее дешевой шлюхой, которая водила за нос обоих братьев. Иден была слишком потрясена ложью Джанни и не смогла ничего сказать в свое оправдание. Покидая Италию, она пришла к выводу, что у Рейфа были свои причины поверить в худшее. Ему просто требовался предлог, чтобы от нее избавиться. Но все это осталось в прошлом, напомнила она себе.

– Может, чего-нибудь поедим? – предложил Нев, направляясь к столу.

– Иди, – пробормотала она, испытывая тошноту при виде этой горы яств. – Здесь слишком жарко. Я пойду на террасу.

Ночной воздух окутал ее мягкой прохладой; аромат жимолости и роз действовал успокаивающе. Но вдруг эту идиллию нарушил знакомый голос:

– Ты одна, Иден? А где же твой преданный пес?

Нет, мужчина не имеет права быть таким сексуальным, подумала Иден, пытаясь сохранять самообладание. Черная шелковая рубашка подчеркивала ширину его плеч; несколько пуговиц было расстегнуто, на шее блестела золотая цепочка. Одним словом, Рейф выглядел как настоящий плейбой. Иден сомневалась, что, обладая такой потрясающей внешностью, Рейф последние четыре года жил как монах. Он был ее первым и единственным любовником, а она для него – очередной игрушкой. Тогда почему же внутренний голос твердит, что она принадлежит ему, почему тело реагирует на его присутствие так, будто тосковало по нему все это время?

– Если ты имеешь в виду Нева, то он в зале. Его вряд ли можно назвать моим верным псом. Он всего лишь мой друг.

– И владелец Монктон-Холла, – вкрадчиво произнес Рейф. – Ты уверена, что не хочешь стать хозяйкой особняка, а, Иден?

– Ты уже делал это оскорбительное предположение, но, честно говоря, я думаю, что это не твое дело, – отрезала Иден. Обнаружив Рейфа около себя, она отошла в сторону. Он двигался легко и бесшумно, словно пантера, готовящаяся к прыжку. Посмотреть ему в глаза было большой ошибкой. Свет луны, отражающийся в них, звал ее обратно.

– Итак, скажи мне, cara, – прошептал Рейф, – если ты вернулась в Уэллворс не в поисках богатого мужа, то для чего? Работая в Африке, ты приобрела репутацию уважаемого журналиста, и я не понимаю, зачем тебе сотрудничать с местной газетенкой.

– Мне понадобилась передышка, – призналась Иден. – Последние три года были… тяжелыми.

При взрыве фугаса ей чуть не оторвало левую ногу, но она не собиралась рассказывать об этом Рейфу. Тяжело переживая расставание с ним, она вернулась в Лондон, чтобы посвятить всю себя карьере, и получила место репортера в одном из государственных изданий. Она была молода и свободна, и жизнь в большом городе должна была доставлять удовольствие, но с каждым днем ей все больше не хватало Рейфа, а бесконечные статьи о его любовных похождениях только усиливали ее страдания. Тогда Иден пришло в голову, что поездка в Африку к родителям поможет ей вычеркнуть его из памяти. Она не знала, что это изменит ее жизнь.

Нищета, которую она увидела, была просто ужасающей; территория страны напоминала огромное поле боя. Здесь не было времени думать ни о чем, кроме собственного выживания. Когда наступило затишье, Иден решила остаться, чтобы помочь мирным жителям начать все сначала. Даже сейчас ей было больно думать о них, но знать, что Рейф считает ее охотницей за состоянием, – еще больнее.

Иден сделала шаг назад, и Рейф тихо выругался, пытаясь держать под контролем свои эмоции.

– Я читал твои статьи и смотрел документальные фильмы, которые ты сняла, – сухо произнес он, вспоминая, как боялся за нее и проклинал собственную беспомощность. – Зачем тебе было нужно подвергать себя постоянной опасности? – Его голос был резким, глаза потемнели от гнева. – Если бы ты осталась со мной, я бы не позволил тебе уехать.

Иден усмехнулась.

– Но ведь это ты положил конец нашим отношениям, Рейф.

– Потому что ты спала с моим братом! – Он кипел от злости, губы сжались, глаза горели, словно угли. – Я не мог поверить, когда год спустя увидел твои репортажи. Решила искупить свои грехи? Лживая шлюха превратилась в мать Терезу!

– Ублюдок! – Иден отшатнулась от него, ослепленная слезами. Не смей плакать, приказала она себе.

Рейф разжал кулаки и положил руки на перила, с трудом удерживаясь от того, чтобы хорошенько не встряхнуть ее. Как многие другие, он читал статьи Иден о столкновениях между враждующими группировками. Его ужаснули рассказы о бедствиях, выпавших на долю мирных граждан, оказавшихся в эпицентре конфликта, но еще больше потрясло то, что Иден рисковала своей жизнью, чтобы помочь этим людям. Первым побуждением было вызволить ее оттуда, но он не имел права вмешиваться. Их отношения закончились, когда он застал Иден в объятиях Джанни, и Рейф проклинал себя за слабость, переключая телевизор с канала на канал в надежде увидеть ее.

Иден повернулась к нему лицом, и у Рейфа сжалось сердце. Под внешней искушенностью пряталась ранимость, которую он так хорошо помнил, и ему захотелось обнять ее и прижать к себе.

– Я не обязана стоять здесь и терпеть твои оскорбления. Ты не стал бы слушать, не правда ли, Рейф? Тебе кажется, что ты всегда прав, но меня это уже давно не волнует. Мне нечего стыдиться. Я знаю правду, и Джанни тоже ее знал.

Иден ожидала, что сейчас он обрушит на нее свой гнев, поэтому его молчание потрясло ее до глубины души. Рейф страдал. Он любил своего брата, и воспоминания о трагических обстоятельствах смерти Джанни причиняли ему боль.

– А что, если я готов все выслушать сейчас? – спросил он. – Говорить с Джанни уже слишком поздно, но…

– Ты опоздал, – холодно ответила Иден, хотя ее сердце разрывалось на части. – Четыре года – слишком долгий срок, так что, если тебя мучает запоздалое чувство вины, я рада.

На мгновение Рейф напрягся, но затем небрежно пожал плечами, словно ему было все равно.

– Маленький пушистый котенок превратился в дикую кошку, – сказал он, и Иден уловила в его голосе нотки веселья. – Не помню, чтобы ты раньше могла за себя постоять, cara.

– И ты умело этим пользовался, – горько произнесла она. – Ты знал, что я испытывала перед тобой благоговейный трепет. Я не могла поверить в то, что великий Рафаэль Сантини обратил внимание на заурядную девственницу из захолустного городка. Наверное, тебе льстило, что я из кожи вон лезла – только бы сделать тебя счастливым.

– Мне льстило, что ты меня хотела, – усмехнулся он, легонько проводя пальцем по ее щеке, затем по шее.

Он так сексуален! Даже время бессильно стереть воспоминания о том, как его чувственные губы касались ее губ, как у нее кружилась голова от экзотического аромата его одеколона. Но Иден не собиралась терять самоуважение и отпрянула.

– Мне доставляло огромное удовольствие заниматься с тобой сексом, но больше в наших отношениях не было ничего.

Его глаза сузились, в них появился опасный блеск.

– Не говори так, cara. Может, нам стоит начать все сначала?

Он, должно быть, пошутил, но хуже всего то, что она ощутила искушение. Наверное, у нее не все в порядке с головой.

– Никогда в жизни, – отрезала она, лениво улыбаясь.

Рейф знал, как заставить Иден взять свои слова назад. Стоило ему только подойти поближе и поцеловать ее, она перестала бы сопротивляться, но отчаяние, которое он уловил в ее взгляде, не позволило ему это сделать.

Ему не хватало Иден. Рейф пытался возненавидеть ее, убеждая себя в том, что она лживая тварь, но до сих пор каждое утро просыпался на рассвете и искал ее, а не найдя, испытывал мучительную боль.

Остановившись на пороге банкетного зала, Иден спросила:

– Позволь поинтересоваться, что ты делаешь в Уэллворсе? «Бембридж» – хороший отель, но есть и другие, гораздо ближе к Сильверстоуну.

– А тебе не приходило в голову, что я приехал сюда специально для того, чтобы найти тебя? – беспечно бросил Рейф.

Иден рассмеялась.

– Судя по тому, как прошла наша предыдущая встреча, это невозможно. Я же лживая шлюха, зачем меня искать?

– Может, я по тебе соскучился, cara mia, – мягко предположил Рейф, и Иден поразила теплота, с которой были произнесены эти слова.

– А мне кажется, что тебе просто больше не с кем лечь в постель, но, каковы бы ни были твои истинные причины, Рейф, меня это не интересует.

Когда Иден присоединилась к Невиллу Монктону, тот заметил, что она очень бледна.

– С тобой все в порядке, Иден? Я уже собирался тебя искать.

– Прости… у меня ужасно болит голова. Я вызову такси.

– Не надо, я отвезу тебя домой. В любом случае я все равно уже собирался уходить.

– Какой чудесный день, – весело сказал Невилл Иден, подъезжая к дому ее родителей. – Ты знаешь особняк под названием Дауэр-Хаус? Год назад его купил застройщик и полностью отреставрировал. Последние два месяца он был в моем списке зданий, сдающихся в аренду, и сегодня нашелся человек, который готов его снять.

Иден вяло улыбнулась и сделала вид, что ее это интересует.

– Там будет жить семья? Дом довольно большой.

Нев покачал головой.

– Нет, его сняла какая-то организация. Кстати, как прошло интервью с Рейфом Сантини? Вы довольно долго пробыли с ним на террасе. Ты получила то, что хотела?

– Нет, я не узнала ничего нового, – тихо ответила Иден, вылезая из машины. Она не собиралась рассказывать Неву о разговоре с Рейфом. Она все еще не могла прийти в себя после того, как обнаружила, что ей так и не удалось забыть его. Все эти годы она тщательно возводила баррикады вокруг своего сердца, а он с легкостью их разрушил, стоило им только встретиться вновь.