"Я тебя никогда не обижу!" - читать интересную книгу автора (Де Вита Шэрон)

ГЛАВА ПЯТАЯ

У Майкла внутри все словно оборвалось. Закружилась голова – как будто ему нанесли неожиданный удар. В темноте он молча глядел на Джоанну.

Серп луны бросал причудливые тени на ее лицо, но Майкл видел, что в ее глазах блестят слезы. Кроме слез, там было что-то еще – кажется, настороженность и беспомощность. В нем с новой силой вспыхнуло стремление защитить Джоанну. Хотелось прижать ее к себе и заслонить от всего, что заставляло ее смотреть на мир с такой болью. Этот взгляд просто разрывал ему сердце.

– Что? – Майкл помотал головой. Да нет, наверное, он просто неправильно ее понял. Это невозможно! – Как ты сказала?

Джоанна попыталась улыбнуться, но тщетно. Уже не в силах сдерживать себя, она вцепилась в его руку. Черт с ними, с гордостью и независимостью! Рука Майкла вдруг показалась единственной надежной опорой в жизни. Ей была совершенно необходима исходящая от Майкла сила.

– Ты уверен, что хочешь это знать? – с трудом произнесла она.

– Да, – твердо ответил Майкл. – Расскажи мне все. – Чувствуя, что Джоанна никак не может решиться, он подвинулся поближе, обнял ее за плечи и притянул к себе.

Джоанна не протестовала – на это у нее просто не было сил. Прикосновение Майкла неожиданно придало ей уверенности, и она начала говорить:

– В тот день, когда ты пришел сюда, чтобы сообщить мне о… гибели Брайана… я услышала о нем впервые за шесть недель.

Майкл был в шоке, сотни вопросов пронеслись в его сознании. Но он промолчал. Время спрашивать еще придет, и тогда он решит эту головоломку. Сейчас ему не хотелось прерывать Джоанну. Вдруг он собьет ее вопросом и она замолчит…

– Продолжай, Джоанна.

Подняв руку, она вытерла слезы.

– Я не видела Брайана с того дня, когда он узнал, что я беременна. – Не в силах взглянуть на Майкла, она уставилась на ступеньки крыльца. – Мы ведь не планировали этого, Майкл, просто так получилось. Когда врач сказал мне, я сначала была ошеломлена, но потом ужасно обрадовалась… Это показалось мне самым волшебным событием в моей жизни. Ребенок… У меня будет ребенок… – Джоанна грустно усмехнулась, вспоминая тот день, испытанные тогда удивление и благоговение. – Мой собственный ребенок. Наконец-то моя мечта исполнится. Впервые за всю жизнь у меня будет семья, настоящая семья. Не могу тебе передать, что я чувствовала в тот момент. – Джоанна перевела дыхание. – Я была так возбуждена… никак не могла дождаться прихода Брайана. Вообще-то у нас были некоторые… проблемы, и я надеялась, что ребенок нам поможет. – Джоанна сделала паузу и вздохнула.

Майкл обнял ее покрепче. Продолжение и страшило его, и возбуждало любопытство.

– В ту ночь, когда я сказала Брайану, что у нас будет ребенок… он… пришел в бешенство. Ты себе не представляешь, в какой он был ярости… – Покачав головой, Джоанна расплакалась, и слезы градом покатились по ее щекам. – Я просто не понимала его реакцию! Потом он заявил, что ребенок свяжет его по рукам и ногам! У него такие планы, и ребенок вовсе в них не вписывается. Это будет для него… обузой. Он обвинил меня… что я сделала это нарочно, желая привязать его к себе!

Джоанна наконец решилась взглянуть на Майкла. Его лицо выражало сосредоточенность, глаза были очень серьезны. Пожалуй, впервые она видела его таким серьезным, даже немного испугалась.

– Но я же не нарочно, Майкл, – прошептала она. – Я бы никогда так не поступила. А Брайан мне не верил… – Слезы помешали Джоанне говорить: в ушах ее все еще звучали слова, которые Брайан бросил ей. Воспоминания о боли и страданиях, которые она испытала, были до сих пор живы. – Он поставил вопрос ребром: или он, или ребенок. Сказал, что я должна решить немедленно. Потом хлопнул дверью… и больше я его не видела.

– Боже мой… – Майкл обнял ее и прижал к себе.

Слова Джоанны повергли его в ужас, смешанный с яростью. Майкл помнил, каким отвратительным мог иногда быть Брайан, но чтобы отказаться от собственного ребенка!..

Он покрепче прижал к себе плачущую Джоанну и принялся гладить ее волосы, ласково шепча что-то на ухо. Старший из братьев, он не в состоянии был понять, что руководило действиями Брайана. Ведь дети – это Божий дар! Чудо, которому нет равных. Как же может мужчина отвернуться от своей крови и плоти?

Он думал и о том, что увидел в глазах Джоанны в тот момент, когда она повторила ему слова Брайана. Господи, что же она должна была чувствовать в тот день! Даже теперь, спустя столько месяцев, рана в ее сердце еще не затянулась. Да что там – такая боль не пройдет никогда. Майкл еще крепче прижал ее к себе, чувствуя, как колотится ее сердце, как от плача вздрагивают плечи. Джоанна пыталась держать себя в руках, упорствуя в своей гордости и независимости, – а впрочем, за что еще было ей цепляться? Это очень тронуло Майкла.

– Джоанна, расслабься, – уговаривал он, гладя ее по волосам. – Не надо меня бояться. Даже мамы порой нуждаются в тепле и поддержке.

Слова Майкла словно отворили невидимую дверь – зарыдав, Джоанна вцепилась в его куртку и спрятала лицо у него на груди. Годы боли, одиночества, отсутствия любви словно воплотились в этом потоке слез.

Майкл был сильным и каким-то очень теплым, от него веяло такой надежностью… Несмотря на страх показать свою уязвимость, с ним, как ни с кем другим, Джоанна чувствовала себя в безопасности. Она знала, что не сможет вечно опираться на него, но пусть хоть на мгновение… Совершенно незнакомое чувство, но такое… такое удивительное!

Никогда раньше Джоанна не испытывала ничего подобного, рядом с ней просто никогда не было никого, кто мог бы разделить ее боль, ее слезы. Но теперь тщательно воздвигавшиеся ею барьеры, казалось, были сметены в один миг. Джоанна ощущала, как стремительно растет ее чувство к Майклу; такое сильное, такое яркое – оно и пугало, и изумляло ее.

Сознавая свою беспомощность, Майкл ошеломленно прижимал к себе Джоанну, гладил ее волосы, спину. Пусть она почувствует тепло его рук, его присутствие. Пусть выплачется в этой тишине и темноте.

Измученная, Джоанна вытерла рукой мокрые щеки, тяжело вздохнула и вновь спрятала лицо на груди Майкла. Тепло его тела словно бы просачивалось в нее, принося утешение. На улице было не холодно, но от пережитого Джоанна вся дрожала. Шмыгая носом, она положила руку Майклу на грудь. Какая мягкая у него рубашка… До сегодняшнего вечера она и не думала, что Майкл тоже умеет страдать. У них обоих оказались свои тайны, своя боль, и это словно бы связало их невидимыми узами.

– Майкл… – Она взглянула на него из-под влажных ресниц.

– Что, солнышко? – прошептал он в темноте, отводя волосы с ее мокрого лица.

Глаза Джоанны припухли, нос покраснел, но она была все так же прекрасна.

– Ты себе не представляешь, какой виноватой я чувствовала себя все эти месяцы.

– Виноватой?! – Майкл в смятении посмотрел на нее. – Да в чем же, черт возьми, ты должна была чувствовать себя виноватой?! – Гнев его вырвался наконец наружу. Не на Джоанну – на Брайана, на то, что он сделал с ней.

– Майкл… у меня не было выхода… просто не было… Я не могла отказаться от этого ребенка! Я полюбила его с того мгновения, когда узнала, что беременна. Даже и подумать не могла о том, что предлагал Брайан! Это было совершенно исключено. – Вновь потоком хлынули слезы. – Пусть даже он не хотел этого ребенка – но я его хотела! Как я его хотела, Майкл!

– Боже мой, – пробормотал Майкл, вытирая ей слезы. Как она жила со всем этим? – спрашивал он себя. Как выдержала отношение Брайана, да еще в ее положении? Уже тогда Джоанна знала, что ей придется растить ребенка одной. Даже если бы Брайан был жив, он бросил бы и ее, и их ребенка.

Что за ублюдок!

Майкл и раньше догадывался, какая Джоанна мужественная. Но теперь, узнав, через что ей пришлось пройти, какую боль пришлось скрывать в себе все это время, просто восхищался ею. В нем вновь вспыхнул гнев к Брайану. Как он мог быть таким слепым?

До сих пор Майкл не понимал, какой Джоанна замечательный человек. Она носила свою боль в сердце столько месяцев и ни разу даже не пожаловалась на Брайана. Ни разу не показала, что сердита на него, оскорблена его бесчестным поведением и грубыми словами.

– Джоанна, ты не должна была ни выбирать, ни оправдывать свои действия и чувства! Ты поступила правильно, и у тебя нет причин испытывать вину. Совершенно нет, – повторил Майкл.

– Брайану, наверно, нужна была другая женщина, не я, – призналась наконец Джоанна. После того как она выразила всю накопившуюся боль словами, ей, кажется, стало немного легче.

– А ты? – воскликнул Майкл. – А ребенок? Это был его ребенок, его долг. – Майкл взял ее за подбородок. – Послушай-ка, Джоанна. Я не Брайан. Он поступил очень гадко. Но я не такой.

– Я знаю, Майкл…

– Ничего ты не знаешь! – Их взгляды встретились. Он все еще держал ее за подбородок, поглаживая пальцем нежную кожу. – Если бы знала, то верила бы, что я твой друг. И позволила бы мне помочь. Ты бы понимала, что я не причиню боли ни тебе, ни ребенку. – Майкл вздохнул глубоко и печально. – Но ты мне не веришь. Или веришь недостаточно.

Лицо Джоанны залила краска стыда – настолько он был прав. Она не верила ему, убежденная, что он такой же, как Брайан. Обаятельный и надежный на первый взгляд Брайан обманул ее. Но это Майкл. Она начинала понимать, что он совсем другой.

– Прости, – шепнула она, опустив глаза.

– Не извиняйся, – запротестовал Майкл, все еще поглаживая ее лицо. – Я понимаю теперь, почему тебе так важно было чувствовать свою независимость. Но ты не должна волноваться, что я брошу или подведу тебя или ребенка. Можешь мне довериться. Уж хотя бы мое отношение к собственной семье показывает, что я за человек.

– Но, Майкл…

Он быстро и легко поцеловал ее, не давая возразить. Оба были ошеломлены.

– Нет, – воскликнул он, – ты послушай! Ты ждешь ребенка, ты сейчас одна. Даже если бы мы были посторонними людьми, мне не было бы все равно. В определенные моменты жизни каждому человеку бывает нужна поддержка. Это вовсе не преступление – такова жизнь! – Рука Майкла нежно коснулась ее щеки. – Не надо меня уверять, что тебе никогда не бывает тяжело одной. Что никогда не хочется опереться на кого-нибудь, довериться кому-то. – Он пристально смотрел на Джоанну. – Я прав?

– Да, – шепнула она, готовая снова заплакать. То, что он предлагал ей, было подарком, драгоценным подарком, каких она не получала никогда в жизни. Но можно ли принять его?

– Тогда расслабься и позволь мне быть рядом, Джоанна. Позволь мне стать твоим другом. Таким, каким я могу быть.

– Хорошим? – поддразнила его Джоанна.

Увидев ее слабую улыбку, Майкл немного успокоился.

– Я позабочусь о тебе и ребенке. Ты должна об этом знать. Ты ведь знаешь? – Он дождался, когда Джоанна с сомнением кивнула. – Я никогда, никогда не обижу ни тебя, ни его. Ты мне веришь?

Джоанна долгим и внимательным взглядом посмотрела на него. Сердце ее бешено колотилось. Так хотелось поверить ему, смягчить наконец тупую боль одиночества и страха… Как быть?

Она машинально коснулась живота и подумала о беспомощном ребенке, который полностью от нее зависит. Ей потребуется немало сил. Как чудесно знать, что в ближайшие месяцы будет с кем поделиться своими тревогами, кому довериться. Кто-то будет с ней рядом.

Какой чудесный подарок преподносит ей Майкл!

– Да, Майкл, я верю тебе: ты никогда не обидишь нас. – Она услышала в ответ вздох облегчения. – Просто всю жизнь я была для кого-нибудь обузой. Все эти временные пристанища… И потом Брайан… – Голос ее сорвался. – Ты тоже для меня много значишь, Майкл, но я бы не хотела стать обузой и для тебя.

– Ты не можешь быть для меня обузой. – Он покачал головой. – Вовсе нет. Обуза – это когда тебя заставляют. Ты помнишь, что я сказал? Когда ты заботишься о ком-нибудь – это просто выражение любви. Я так хочу. Это мое решение.

Слова Майкла не имели никакого отношения к данному им Брайану обещанию. Его чувства к Джоанне были столь сильны, что поражали и сбивали его с толку. Но сейчас не время разбираться во всем этом. Майкл беспокоился за Джоанну.

– Позволь мне быть твоим другом. Просто расслабься и позволь мне быть рядом. – Майкл погладил Джоанну по щеке. – Доверься мне, – шепнул он. – Ну пожалуйста.

Джоанна продолжала смотреть на него. Лицо ее было мокрым от слез. Майкл почувствовал, как сжимается у него сердце. В нем бурлили сотни разных мыслей и чувств, когда он ждал ответа.

Ему так необходимо ее доверие… Больше всего на свете! Нельзя допустить, чтобы наплыв эмоций лишил его способности рассуждать здраво. Слишком много все это для него значило. Слишком много значила для него Джоанна. Майкл очень боялся разочаровать ее.

– Джоанна… – Казалось, сердце сейчас остановится. Что она ответит?

Джоанна вздохнула и наконец кивнула, надеясь, что не придется жалеть о своих словах.

– Да, Майкл, я… постараюсь.

Это, правда, было не совсем то, что он хотел услышать, но уже кое-что. Шаг в верном направлении. Майкл покрепче обнял ее и с облегчением почувствовал, что она отвечает ему тем же.

– Обещаю, что ты никогда не пожалеешь, – шепнул он, целуя ее волосы. – Я никогда не разочарую тебя.

Но в то мгновение, когда Майкл произносил эти слова, сердце подсказывало ему, что он уже нарушил обещание.

Майкл беспокойно мерил шагами приемную врача, заполненную женщинами на разной стадии беременности. Сегодня днем он позвонил Джоанне на работу и спросил, не хочется ли ей, чтобы кто-нибудь проводил ее. Он и раньше иногда подвозил ее, но никогда не оставался с ней до конца: не был уверен, что ей это понравится. Но сегодня Джоанна согласилась, и это вызвало у Майкла восторг.

Он даже пригласил ее на ужин, догадываясь, что после рабочего дня да еще визита к врачу она почувствует себя слишком усталой, чтобы самой позаботиться о еде.

Когда они шли куда-нибудь вместе, он, учитывая состояние Джоанны, обычно предоставлял ей право выбора: знал, что время от времени у нее возникали проблемы с некоторыми продуктами. А иногда у нее вдруг случались и капризы. Майкл улыбнулся своим воспоминаниям. Однажды вечером ей взбрело в голову попробовать спагетти с сыром, причем обязательно без белого соуса. Пришлось объехать весь этот чертов город, пока они не нашли ресторан, где готовили именно то, что она хотела.

С их субботнего разговора Майкл все время думал о ней. Он надеялся, что она сумеет довериться ему. Судя по покладистости Джоанны в том, что касается врача и ужина, так оно и было. Это позволяло надеяться, что она действительно учится доверять ему.

Майкл взглянул на часы. Интересно, что происходит во время этих ежемесячных визитов к врачу? Она сказала лишь, что это займет около часа. Но прошло уже гораздо больше, а ее все нет. Он начинал беспокоиться.

Меря шагами комнату и хмурясь, он выглянул в окошко. Небо затянули мрачные темные облака, полил дождь. В общем, типичный вечер середины марта. Весь день с озера дул холодный ветер, и от этого погода казалась более холодной и влажной, чем на самом деле. Похоже, матушке-природе забыли напомнить, что уже весна.

Майкл потер затылок. Он чувствовал себя неловко. На полу играли несколько малышей. В комнате не было ни одного мужчины. Интересно, где же мужья всех этих женщин?

– Лейтенант Салливан?

Майкл обернулся. В коридоре, ведущем в кабинет, стояла медсестра доктора Саммерса. Она улыбнулась.

– Вы не заглянете на минутку к доктору?

– Я? – Майкл нахмурился и бросился к медсестре. Сердце его отчаянно забилось. – Что-то случилось? – Он заглянул ей через плечо. – Где Джоанна?

– Она еще в кабинете, – ответила женщина и ободряюще похлопала Майкла по руке. – Пойдемте же.

Майкл двинулся следом за ней. В чем дело, черт возьми?! Доктор Саммерс, как когда-то и его отец, доктор Саммерс-старший, был местным гинекологом. Именно Саммерс-старший помог появиться на свет и самому Майклу, и всем его братьям. Да что там говорить, почти каждый ребенок в округе прошел через руки отца и сына Саммерсов. Они были старожилами и знали почти всех.

Доктору Саммерсу были известны перипетии судьбы Джоанны. Знал он и о том, какую роль играет в ее жизни Майкл. Впервые привезя ее к врачу, он отвел Саммерса в сторону и, дав ему свою визитку, попросил в случае чего немедленно звонить в участок.

Медсестра постучала и с улыбкой распахнула дверь. Уже одетая, Джоанна мрачно сидела на краешке стола, болтая ногами. Увидев ее, Майкл сразу почувствовал облегчение.

– Как ты? – спросил он, когда медсестра тихонько выскользнула из комнаты и закрыла за собой дверь. Майкл ласково положил руку ей на плечо. Что означает эта гримаса?

– Ничего хорошего, – проворчала Джоанна, не глядя на него и продолжая болтать ногами.

Майкл приподнял ее подбородок и заставил взглянуть ему в глаза.

– Так что случилось? – Его вдруг охватила паника. Правда, Джоанна выглядела прекрасно, но мало ли что может произойти с беременной женщиной… Он не мог понять выражение ее глаз. Что это было – паника? Майкл не был уверен, но сердце его сжалось в предчувствии плохих вестей. – Ну, говори же! В чем дело?

Джоанна вздохнула.

– Во-первых, я не могу нагнуться и надеть туфли.

– Это все? – С облегчением рассмеявшись, Майкл поднял ее тенниски, осторожно надел их Джоанне на ноги и аккуратно, на двойной бантик, завязал шнурки. – Проблема решена, – выпрямившись, отрапортовал он. – Что еще?

Джоанна снова опустила глаза. Ей очень не хотелось говорить правду. Каких только сюрпризов не преподносит жизнь! Зачем показывать Майклу, как она напугана…

– О, Майкл… – Дверь открылась, и вошел улыбающийся доктор Саммерс с карточкой в руках. – Рад тебя видеть. Как семейство? – Они обменялись рукопожатием.

– Прекрасно, доктор. Все в порядке.

– Прости, что пропустил вечеринку в субботу, но дочке миссис Фино приспичило появиться на свет чуть-чуть раньше срока. – Он взглянул на карточку, которую держал в руках, затем на Джоанну. – Ты сказала Майклу?

– Нет, – покачала она головой. – Я как раз собиралась, когда вы вошли.

– Что ты должна была сказать? – Майкл обвел обоих взглядом.

Доктор Саммерс медленно закрыл папку.

– Майкл, дело в том, что у Джоанны повышено давление. Причин для паники нет – во всяком случае, пока, но обратить на это внимание необходимо.

Майкл нахмурился: он не совсем понимал, о чем идет речь.

– И что надо делать?

– Мы тут бессильны. – Доктор многозначительно посмотрел на Джоанну, но в конце концов улыбнулся. – Зато Джоанна может принять кое-какие меры. Ее организм удерживает несколько больше жидкости, чем мне бы хотелось. Думаю, что это одна из причин. – Саммерс взглянул на Майкла. – Я посоветовал ей бросить работу и поменьше быть на ногах. – Доктор Саммерс с улыбкой посмотрел на Джоанну. – На постельном режиме я пока не настаиваю… пока… – Он снова нахмурился. – Думаю, если она побудет дома и побольше полежит, а также последит за диетой, и особенно за употреблением соли, мы справимся с этой проблемой без особых усилий. – Доктор вновь заглянул в карточку, куда заносил всю необходимую информацию. – Ей осталось всего одиннадцать недель. Ну, максимум двенадцать. Но это решающие недели. Хотелось бы избежать преждевременных родов. Поэтому, Майкл, честно говоря, меня беспокоит, что Джоанна живет одна. – Доктор слегка нахмурился. – Срок большой, а давление – штука капризная. Сейчас упадет, через минуту поднимется… В случае чего… хотя это вовсе не обязательно, – добавил он, глядя на Майкла, – я бы предпочел, чтобы рядом с ней кто-нибудь был.

Джоанна расстроенно вздохнула.

– Я же сказала, доктор, бросить работу я не могу. Это исключено. И жить мне придется одной. И вообще, я вполне в состоянии… – Но что-то в лице Майкла заставило ее замолчать.

Опять он вмешивается, подумала Джоанна. Ах да, она же обещала…

Майкл ерошил волосы, пытаясь сосредоточиться.

– Значит, если она бросит работу…

– Майкл, – прервала его Джоанна, – это исключено. – Что он – не слышал?! Ведь ее финансовое положение известно ему лучше, чем кому бы то ни было. Пока она не начнет получать пенсию и страховку за Брайана, придется работать. Другого выхода просто нет.

Что же касается второго вопроса… Интересно, ей что – нанять телохранителя?! Джоанна упрямо нахмурилась. Она всегда считала, что нужно исходить из реальной ситуации. Всю жизнь так и поступала. Что-нибудь придумает. Конечно же, не станет рисковать – ни собой, ни ребенком.

Когда доктор сказал Джоанне о повышенном давлении, она испугалась. Так хотелось верить, что беременность пройдет спокойно, как у миллионов других женщин.

– Хорошо. – Майкл глубоко вздохнул, стараясь ничего не упустить. Он был не на шутку встревожен – не только из-за Джоанны, но и из-за ребенка. И решил сделать все необходимое, хочется ей этого или нет. – Значит, если она бросит работу, будет поменьше находиться на ногах и следить за диетой, вы думаете, давление нормализуется?

Доктор улыбнулся и успокаивающе положил руку Майклу на плечо.

– Думаю, это поможет снизить ее давление. Необходимо также исключить стрессы. Именно поэтому я и прошу ее оставить работу. Еще нужно будет чаще приходить ко мне на осмотр: раз в неделю.

– Каждую неделю? – воскликнула Джоанна. – Это еще зачем?

– Затем, – спокойно ответил доктор. – Нужно следить за давлением. Если оно еще поднимется, боюсь, придется положить тебя в больницу. – Саммерс пожал плечами. – Другого выхода нет.

– Мы все поняли, – игнорируя свирепые взгляды, бросаемые на него Джоанной, ответил за обоих Майкл. Уж он с ней справится! Он протянул Саммерсу руку: – Не беспокойтесь, доктор. Я прослежу за ней. – Он многозначительно взглянул на Джоанну. – Что бы она ни говорила.

Врач пожал ему руку.

– Хорошо, Майкл. Это я и хотел услышать. – Он сделал пометку в карточке. – Итак, Джоанна, ты придешь ко мне в следующий понедельник. Время уточним по телефону. Если что, звони домой. У тебя есть мой телефон?

– Да, есть, – кивнула она грустно.

– Вот и хорошо, – с улыбкой заключил доктор. – Тогда до встречи на следующей неделе. – Очень довольный, он захлопнул папку и вышел.

Как только дверь закрылась, Джоанна обернулась к Майклу.

– Ты что, спятил? – тихо спросила она и покачала головой. – Ты ведь прекрасно знаешь, что я не могу бросить работу. И почему – тоже знаешь. На что, интересно, прикажешь мне жить? И еще – мне, может, няньку нанять?

Джоанна была в ярости и одновременно страшно напугана – пожалуй, впервые в жизни. Ребенком рисковать нельзя. Сама эта мысль повергала ее в ужас.

– Если понадобится – наймем, – ответил Майкл. Он протянул ей руку, чтобы помочь сойти со стола. Джоанна нахмурилась, но уступила, зная, что сама не справится. Он осторожно обнял ее за талию и опустил на пол.

– Майкл! – запротестовала она, схватив сумочку и быстро высвобождаясь из его объятий. Уж слишком соблазнительными казались сила и уверенность, исходившие от надежных рук Майкла. Ей нужно подумать. – Будь благоразумным.

– По-моему, я как раз весьма благоразумен. – Майкл скрестил руки на груди. – Доктор сказал, что тебе нужно бросить работу, поэтому ты ее бросишь. Тебе нужно следить за диетой и поменьше стоять на ногах. И, – добавил он, увидев, что она собирается возразить, – жить одна ты не будешь. Это исключено.

Джоанна вспыхнула. В глубине души она знала, что Майкл прав, но как тяжело с этим примириться!

– Ты сам видишь, у меня нет выхода. Я должна работать и должна жить одна. – Джоанна пожала плечами, отчаянно пытаясь скрыть панику. – Все очень просто.

– Ты права, – сказал он, беря ее под руку и выводя из кабинета. – Я уже знаю, как нам поступить.

– «Нам»? – Джоанна остановилась посреди приемной и обернулась к нему, не обращая внимания на любопытные взгляды других пациентов. – Майкл! – Она заговорила тише, а он тихонько подтолкнул ее к выходу. – Что значит «нам»? – Увидев его взгляд, в котором ясно читалось намерение задушить ее на месте, Джоанна двинулась дальше. – Я найду компромиссное решение. Я вовсе не собираюсь рисковать ребенком! Только позволь мне продолжать работать! Обещаю следовать рекомендациям доктора.

Майкл молча открыл машину и помог Джоанне сесть. Он не слушал ее.

– Мы обсудим это за ужином, – решительно сказал он, усаживаясь за руль и заводя мотор.

– Тут и обсуждать нечего…

– Я же сказал – за ужином, – мягко повторил он, приложив палец к ее губам. Теперь остается накормить ее и убедить в правильности принятого им решения…

Легко сказать, подумал он сердито, глядя на ее упрямое лицо. Но если он справляется с вооруженными преступниками, то уж уговорить упрямую и гордую беременную беспризорницу должен суметь.

Во всяком случае, хотелось бы надеяться, что сумеет.

– Майкл, ты в своем уме? – возмутилась Джоанна. Ее мнение на этот счет было совершенно недвусмысленным. – Это же абсурд!

Сделав глоток минеральной воды, она свирепо посмотрела на него. О чем он только думает? Майкл повел ее ужинать в один из ее любимых итальянских ресторанчиков. О рекомендациях доктора не было сказано ни слова. Джоанна даже решила, что Майкл успокоился, но его слова тут же убедили ее в обратном.

– «Не в своем уме» и «спятил» – это одно и то же, Джоанна? – Майкл задумчиво жевал свежий итальянский хлеб.

– Что? – Джоанна нахмурилась и смешалась. Отломив кусочек хлеба, она спросила: – Что ты хочешь этим сказать?

Майкл улыбнулся.

– Ну, просто сначала ты сказала, что я спятил, теперь – что не в своем уме. – Он пожал плечами, наслаждаясь ее замешательством. – Я только хочу знать, это одно и то же или нет.

– Именно! – отрезала она, сделав еще глоток и медленно принимаясь за свой салат. После консультации у доктора аппетит куда-то исчез. – И не надейся, что я передумаю, Майкл.

Пробуя салат, Майкл усмехнулся.

– А я надеялся, что после еды ты станешь сговорчивее.

– Майкл, это ничего не изменит! – Она с раздражением вздохнула. – Я не могу, понимаешь, не могу поселиться с тобой.

Майкл пристально смотрел на нее.

– А почему, собственно говоря? Подумай. Это логичное и практичное решение. Ты ведь знаешь, что Салливаны занимают целый этаж над пабом. Там пять отдельных квартир. Одна мамина, одна папина. Остальные занимаем Дэнни, Патрик и я.

Майкл наклонился к ней через стол. Горела свеча. Ах, каким чудесным золотистым светом озарено лицо Джоанны… Как она красива! Даже при том, что в глазах таится страх. Но ни за что не признается, что напугана. Только усилием воли он удержался от того, чтобы не протянуть руку через стол и не погладить ее по щеке. Вместо этого поднял бокал и сделал глоток, раздумывая, как бы решить все вопросы одним махом.

– Джоанна, это и в самом деле прекрасное и единственное решение. – Поставив бокал, он взял ее за руку. – Ты можешь жить в моей квартире. Там полно места! У тебя даже будет собственная спальня и ванная. Мама и Папа присмотрят за тобой, а ночью я или братья. И Кэтти тоже. Кто-нибудь всегда будет рядом. На всякий случай. Вероятность оказаться одной в доме Салливанов так же мала, как снег на Гавайских островах.

Майкл замолчал. Они доели салат, подождали, пока принесут главное блюдо. В другом конце зала тихо играл проигрыватель.

Догадываясь, что Джоанна вот-вот начнет спорить, Майкл продолжил:

– И потом, эта твоя работа. Я знаю, тебе нужны деньги, ну, так ты просто немножко раньше получишь декретный отпуск. Оплатишь счета и не будешь волноваться. – Майкл на мгновение задумался. – Если не хватит, а страховку еще не выплатят, у меня тоже кое-что отложено.

– Ах, Майкл! – Очень тронутая его щедрым предложением, Джоанна закусила губу, чтобы удержать близкие слезы. Вечно ей хочется плакать в последнее время! Предложение Майкла было таким благородным, таким невероятно благородным! – Ах, Майкл… – Ей хотелось разрыдаться.

Он и не знает, как много для нее значат такие слова – пусть даже она не может принять это предложение. Майкл такой добрый! Уже одно его присутствие – подарок, равного которому Джоанна никогда в жизни не получала и даже не предполагала, что такое возможно.

– Не думай, что я не ценю твое предложение, Майкл. Очень ценю! Это самое прекрасное и доброе, что кто-либо когда-либо для меня сделал! Просто это невозможно.

Тени от свечи играли на лице Майкла.

Пальцы их переплелись. Майкл смотрел на их соединенные руки, вновь удивляясь, до чего Джоанна хрупкая. Как приятно касаться ее…

– Но все равно – спасибо, Майкл, от всего сердца спасибо! – Джоанна пыталась не обращать внимания на тепло, исходившее от Майкла.

Потому-то она и не могла принять его предложение: слишком уж хорошо понимала, что за эмоции вызывает в ней Майкл. Вряд ли она сможет держать их под контролем.

Жить с Майклом… Быть с ним каждый день, спать под одной крышей, делиться каждой мелочью повседневной жизни… Это только все усложнит, а у нее и так достаточно сложностей.

Забыв о еде, Майкл глядел на Джоанну, проклиная ее упрямую логику.

– Джоанна… – шепнул он. Она удивленно взглянула на него. – Разве ты не слышала, что сказал доктор Саммерс? Это ведь не игрушки. Это очень серьезно. Неужели из-за гордости и стремления к независимости ты будешь рисковать жизнью своего ребенка?!

Это был удар ниже пояса. Но что делать: ведь нужно же ее убедить! Он не уйдет из ресторана, пока она не согласится переехать к нему. Не хватало еще каждую минуту трястись от страха и представлять себе, как она там – одна, в пустой квартире. Случись что-нибудь с ней или ребенком, он никогда себе не простит!

Обиженная его упреком, Джоанна сощурила глаза.

– Майкл, мне кажется, это нечестно…

– Ну, знаешь ли, жизнь вообще нечестная штука. Ты всегда говорила, что надо исходить из реальной ситуации. – Он вскинул голову, глядя на нее. – В субботу ты сказала, что ребенок для тебя важнее всего на свете.

– Так и есть, – раздраженно подтвердила Джоанна.

– Тогда я не вижу другого выхода. – Опять удар ниже пояса, ну да ладно. Главное – добиться своего. Он должен быть уверен, что она и ребенок в безопасности. – Осталось всего одиннадцать или двенадцать недель. Это же не навсегда, Джоанна. Пусть только ребенок благополучно появится на свет. Как ты думаешь, что я буду чувствовать, если что-нибудь случится, а я не помогу, хотя имел полную возможность?

– Я… я как-то не подумала, – смущенно призналась Джоанна.

– Ну так подумай! И еще подумай, как будешь себя чувствовать ты сама, если по твоей собственной вине с малышом что-нибудь случится. – Увидев в ее глазах ужас, Майкл ощутил укол совести. Но что оставалось делать? Пусть шантажом, но добиться цели необходимо. – Ты сможешь с этим жить?

Она смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Боже! Нет, ребенком рисковать нельзя! Если она не поселится с Майклом, если будет эгоистически продолжать защищать свое хрупкое эмоциональное равновесие, не заботясь о благополучии ребенка… А если поселится с Майклом… Тогда она защитит интересы ребенка, но как быть с ее чувствами?

И вдруг ей все стало ясно. Выход только один: благополучие ребенка превыше всего. Быть родителем – значит всегда отдавать предпочтение потребностям ребенка. В любой ситуации, в любых обстоятельствах! Джоанна поняла, что у нее нет другого выхода.

С тяжелым вздохом она взглянула на мерцавшую в полутьме свечу. Нужно забыть обо всех чувствах, которые Майкл всколыхнул в ней. Из-за своей неуравновешенности она чуть было не рискнула жизнью ребенка!

– Ну ладно, Майкл. – Джоанна едва заметно пожала плечами и снова тяжело вздохнула. – Пожалуй, ты прав. Ради безопасности малыша я поживу у тебя. Но только до его рождения, – добавила она, увидев широкую улыбку на его лице.

– Прекрасно, Джоанна. – Майкл не мог сдержать радость. – Как захочешь. После ужина едем к тебе, ты собираешься, я все объясняю миссис О'Бэньон, а завтра по дороге заезжаю к твоему шефу и ввожу его в курс дела.

– Подожди, Майкл. – Она махнула рукой. Голова кружилась. Все происходило слишком быстро. – Не суетись. А твоя семья? Тебе не кажется, что нужно сначала спросить их согласия?

Джоанна никогда не жила ни с кем, кроме мужа, хотя что это была за жизнь? Жить не только с Майклом, но и со всем его семейством?..

– Нет, – Майкл не сомневался ни минуты, – нечего тут спрашивать. Они будут просто счастливы, что ты поживешь у нас.

Джоанна скептически взглянула на него.

– Так уж и счастливы? – Рассмеявшись, она покачала головой. – Что-то не верится…

– Можешь не верить, но так оно и есть. Если бы в данной ситуации я не уговорил тебя переехать, семейство растерзало бы меня. Это даже не обсуждается. Так что ни о чем не беспокойся. – Он весь сиял. – О, у меня блестящая идея!

Джоанну встревожили озорные огоньки в его глазах.

– Какая еще идея? – подозрительно поинтересовалась она.

– В течение этих одиннадцати… ну, двенадцати недель почему бы тебе не переложить на меня все свои заботы? Считай это коротенькими каникулами, они тебе не помешают. По-моему, отличная сделка, а?

Это рассмешило и растрогало Джоанну. Очарованная его благородством, она покачала головой.

– У этой твоей идеи есть только один недостаток.

– Какой же? – Майкл сосредоточенно нахмурился. Он был абсолютно уверен, что теперь может решить любую проблему.

– А ты что за это получишь? Я буду отдыхать, ты хлопотать. По-моему, не очень честно.

– А ты умеешь играть в «Монополию»? – спросил вдруг Майкл.

– Во что?!

– В «Монополию». Ну там, недвижимое имущество, аренда, прибыль… – Он нагнулся к ней. – Игра такая, глупышка. Так умеешь играть в «Монополию» или нет?

– Конечно, но при чем тут…

– Тогда вот что я получу взамен. – Майкл сделал глоток вина и с наслаждением вдохнул запах спагетти под морским соусом. Напряжение отступило, и он почувствовал голод.

– Майкл, какое отношение к переезду имеет мое умение играть в «Монополию»?

– Да самое прямое! – Майкл отправил в рот порцию спагетти и принялся задумчиво жевать. Наконец заговорил: – Ни в моей семье, ни в участке никто не хочет со мной играть, потому что я всегда выигрываю. – Промокнув губы салфеткой, он улыбнулся. – А если ты переедешь, мне будет кого обыгрывать. – Очень довольный, он потер руки.

– Обыгрывать? – Джоанна рассмеялась. – Обыгрывать!

– Именно. – Улыбка Майкла была такой самодовольной, что Джоанна не могла удержаться:

– Боюсь, Майкл, ты пожалеешь о своих словах.

– Никогда, – покачал он головой. – Ни за что! – Он отправил в рот еще порцию спагетти. – За последние шесть лет меня еще никто не обыграл.

– Что ж, посмотрим. – Джоанна загадочно усмехнулась. – Посмотрим-посмотрим.

– Все равно проиграешь, – проворчал Майкл ласково. – Впрочем, подозреваю, что мне это понравится.

– Мне тоже, Майкл, мне тоже. – Джоанна задумчиво водила пальцем по кромке стакана, едва сдерживая улыбку.

Пожалуй, пока не стоит сообщать ему, что в студенческие годы она принимала участие в чемпионате юниоров штата. А с тех пор еще больше усовершенствовала мастерство.

Джоанна улыбнулась. Пусть Майкл обнаружит этот сюрприз сам. В свое время.