Шиллер ФридрихСтихи

Фридрих Шиллер

- Боги Греции - Власть песнопения - Восхищение Лаурой - Мужицкая серенада - Прошение - Руссо

МУЖИЦКАЯ СЕРЕНАДА Слышишь? Выгляни в окно!

Средь дождя и мрака Я торчу давным-давно,

Мерзну, как собака. Ну и дождь! Потоп кругом! Барабанит в небе гром.

Спрятаться куда бы? До чего же ливень зол! Мокнут шляпа и камзол

Из-за вздорной бабы. Дождь и гром. В глазах черно. Слышишь? Выгляни в окно!

К черту! Выгляни в окно!

Холод сводит скулы. Месяц спрятался. Темно.

И фонарь задуло. Слышишь? Если, на беду, Я в канаву упаду

Захлебнуться можно. Темнота черней чернил. Дьявол, знать, тебя учил

Поступать безбожно! Дождь и гром. В глазах черно. Баба, выгляни в окно!

Дура, выгляни в окно!

Ах, тебе не жалко? Я молил, я плакал, но

Здесь вернее палка. Иль я попросту дурак, Чтоб всю ночь срамиться так

Перед целым светом? Ноют руки, стынет кровь,Распроклятая любовь

Виновата в этом! Дождь и гром. В глазах черно. Стерва, выгляни в окно!

Тьфу ты, черт! Дождусь ли дня?...

Только что со мною? Эта ведьма на меня

Вылила помои! Сколько я истратил сил, Холод, голод, дождь сносил

Ради той чертовки! Дьявол в юбке!.. Хватит петь! Не намерен я терпеть

Подлые издевки. Дождь и ветер! Шут с тобой! Баста! Я пошел домой!

Перевод Л. Гинзбурга. Фридрих Шиллер. Лирика. Москва, "Художественная Литература", 1964.

ПРОШЕНИЕ Мой дар иссяк, в мозгу свинец, И докурилась трубка. Желудок пуст. О мой творец! Как вдохновенье хрупко!

Перо скребет и на листе Кроит стихи без чувства. Где взять в сердечной пустоте Священный жар исскуства?

Как высечь мерзнущей рукой Стих из огня и света? О Феб, ты враг стряпни такой, Приди согрей поэта!

За дверью стирка. В сотый раз Кухарка заворчала. А я - меня зовет Пегас К садам Эскуриала.

В Мадрид, мой конь!- И вот Мадрид. О, смелых дум свобода! Дворец Филипппа мне открыт, Я спешился у

входа.

Иду и вижу: там, вдали, Моей мечты созданье, Спешит принцесса Эболи На тайное свиданье.

Спешит в объятья принца пасть, Блаженство предвкушая. В ее глазах - восторг и страсть, В его - печаль немая.

Уже триумф пьянит ее, Уже он ей в угоду... О дьявол! Мокрое белье Вдруг шлепается в воду!

И нет блистательного сна, И скрыла тьма принцессу. Мой бог! Пусть пишет сатана Во время стирки пьесу!

Перевод В.Левика. Фридрих Шиллер. Лирика. Москва, "Художественная Литература", 1964.

БОГИ ГРЕЦИИ В дни, когда вы светлый мир учили Безмятежной поступи весны, Над блаженным племенем царили Властелины сказочной страны,Ах, счастливой верою владея, Жизнь была совсем, совсем иной В дни, когда цветами, Киферея, Храм увенчивали твой!

В дни, когда покров воображенья Вдохновенно правду облекал, Жизнь струилась полнотой творенья, И бездушный камень ощущал. Благородней этот мир казался, И любовь к нему была жива; Вещим взорам всюду открывался След священный божества.

Где теперь, как нас мудрец наставил, Мертвый шар в пространстве раскален, Там в тиши величественной правил Колесницей светлой Аполлон. Здесь, на высях, жили ореады, Этот лес был сенью для дриад, Там из урны молодой наяды Бил сребристый водопад.

Этот лавр был нимфою молящей, В той скале дочь Тантала молчит, Филомела плачет в темной чаще, Стон Сиринги в тростнике звучит; Этот ключ унес слезу Деметры К Персефоне, у подземных рек; Зов Киприды мчали эти ветры Вслед отшедшему навек.

В те года сынов Девкалиона Из богов не презирал никто; К дщерям Пирры с высей Геликона Пастухом спускался сын Лето. И богов, и смертных, и героев Нежной связью Эрос обвивал, Он богов, и смертных, и героев К аматунтской жертве звал.

Не печаль учила вас молиться, Хмурый подвиг был не нужен вам; Все сердца могли блаженно биться, И блаженный был сродни богам. Было все лишь красотою свято, Не стыдился радостей никто Там, где пела нежная Эрато, Там, где правила Пейто.

Как дворцы, смеялись ваши храмы; На истмийских пышных торжествах В вашу честь курились фимиамы, Колесницы подымали прах. Стройной пляской, легкой и живою, Оплеталось пламя алтарей; Вы венчали свежею листвою Благовонный лен кудрей.

Тирсоносцев радостные клики И пантер великолепный мех Возвещали шествие владыки: Пьяный Фавн опережает всех; Перед Вакхом буйствуют менады, Прославляя плясками вино; Смуглый чашник льет волну отрады Всем, в чьем кубке сухо дно.

Охранял предсмертное страданье Не костяк ужасный. С губ снимал Поцелуй последнее дыханье, Тихий гений факел опускал. Даже в глуби Орка неизбежной Строгий суд внук женщины творил, И фракиец жалобою нежной Слух эриний покорил.

В Елисейских рощах ожидала Сонмы теней радость прежних дней; Там любовь любимого встречала, И возничий обретал коней; Лин, как встарь, былую песнь заводит, Алкестиду к сердцу жмет Адмет, Вновь Орест товарища находит, Лук и стрелы - Филоктет.

Выспренней награды ждал воитель На пройденном доблестно пути, Славных дел торжественный свершитель В круг блаженных смело мог войти. Перед тем, кто смерть одолевает, Преклонялся тихий сонм богов; Путь пловцам с Олимпа озаряет Луч бессмертных близнецов.

Где ты, светлый мир? Вернись, воскресни, Дня земного ласковый расцвет! Только в небывалом царстве песни Жив еще твой баснословный след. Вымерли печальные равнины, Божество не явится очам; Ах, от знойно-жизненной картины Только тень осталась нам.

Все цветы исчезли, облетая В жутком вихре северных ветров; Одного из всех обогащая, Должен был погибнуть мир богов. Я ищу печально в тверди звездной: Там тебя, Селена, больше нет; Я зову в лесах, над водной бездной: Пуст и гулок их ответ!

Безучастно радость расточая, Не гордясь величием своим, К духу, в ней живущему, глухая, Не счастлива счастием моим, К своему поэту равнодушна, Бег минут, как маятник, деля, Лишь закону тяжести послушна, Обезбожена земля.

Чтобы завтра сызнова родиться, Белый саван ткет себе она, Все на той же прялке будет виться За луною новая луна. В царство сказок возвратились боги, Покидая м eaa ир, который сам, Возмужав, уже без их подмоги Может плыть по небесам.

Да, ушли, и все, что вдохновенно, Что прекрасно, унесли с собой,Все цветы, всю полноту вселенной,Нам оставив только звук пустой. Высей Пинда, их блаженных сеней, Не зальет времен водоворот: Что бессмертно в мире песнопений, В смертном мире не живет. 1788 Фридрих Шиллер. Лирика. Москва, "Художественная Литература", 1964.

ВОСХИЩЕНИЕ ЛАУРОЙ О Лаура! Я парю над миром, Я небесным осиян эфиром: То в глаза мне заглянула ты. Упиваюсь ароматом рая,Это взор твой вспыхнул, отражая В яркой бирюзе мои черты.

Я внимаю пенью лир надзвездных, Гимну сфер, вращающихся в безднах, С музой сочетаюсь в забытьи,Это, медля, как в блаженной муке, Неохотно покидают звуки Губы сладострастные твои.

Вот амуры над тобой взлетели, Опьянев от песни, пляшут ели, Словно душу в них вдохнул Орфей. Полюсы вращаются быстрее,Это ты, подобна легкой фее, Увлекла их пляскою своей.

Ты с невольной лаской улыбнулась,И в граните, в мраморе проснулась Жизни теплая струя. Дивной явью стал мой сон заветный: Это мне Лауры взор ответный Молвил: "Я твоя!" 1781 Фридрих Шиллер. Лирика. Москва, "Художественная Литература", 1964.

РУССО Монумент, возникший злым укором Нашим дням и Франции позором, Гроб Руссо! Склоняюсь пред тобой! Мир тебе, мудрец, уже безгласный! Мира в жизни ты искал напрасно,Мир нашел ты, но в земле сырой.

Язвы мира век не заживали: Встарь был мрак - и мудрых убивали, Нынче - свет, а меньше ль палачей? Пал Сократ от рук невежд суровых, Пал Руссо... но от рабов Христовых, За порыв создать из них людей! 1781 Фридрих Шиллер. Лирика. Москва, "Художественная Литература", 1964.

ВЛАСТЬ ПЕСНОПЕНИЯ Вот, грохоча по кручам горным, Потоки ливня пролились, Деревья вырывая с корнем И скалы скатывая вниз. И, страхом сладостным объятый, Внимает путник шуму вод. Он слышит громкие раскаты, Но где исток их - не поймет. Так льются волны песнопенья, Но тайной скрыто их рожденье.

Кто из покорных вещим девам, Что тянут жизни нить в тиши, К волшебным не склонял напевам Певцом разбуженной души. Одной лишь силой вдохновенья Он, как божественным жезлом, Свергает в адские селенья, Возносит к небу с торжеством, Сердцами чуткими играя Меж скорбью и блаженством рая.

Как в мир ликующих нежданно, Виденьем страшным, на порог Стопою тяжкой великана Необоримый всходит рок, И вмиг смолкают гул и крики Под грозным взором пришлеца, И ниц склоняются владыки, И маски падают с лица, И перед правдой непреложной Бледнеет мир пустой и ложный,

Так человек: едва лишь слуха Коснется песни властный зов, Он воспаряет в царство духа, Вседневных отрешась оков. Там, вечным божествам подобный, Земных не знает он забот, И рок ему не страшен злобный, И власть земная не гнетет, И расправляются морщины Следы раздумий и кручины.

Как сын, изведав боль разлуки И совершив обратный путь, В слезах протягивает руки, Чтоб к сердцу матери прильнуть,Так странник, песнею ведомый, Спешит, покинув чуждый свет, Под тихий кров родного дома, К отрадам юношеских лет, От леденящих правил моды В объятья жаркие природы. 1795 Фридрих Шиллер. Лирика. Москва, "Художественная Литература", 1964.