"Газета Завтра 788 (52 2008)" - читать интересную книгу автора (Завтра Газета)

Денис Тукмаков ГНЁТ БЛЕСТЯЩЕГО ФИАСКО Почему власть продолжает «десоветизацию» России?

Сегодня идёт массовый вброс антисоветского пиара через СМИ, кинофильмы и дискуссионные площадки в общественное сознание России. Эта статья является попыткой реконструкции идеологических оснований, заставляющих власть проводить во многом надрывную, нервическую "новую десталинизацию" страны. И даже если эта реконструкция не соответствует действительности, её посылки должны быть озвучены для интеллектуальной полноты дискуссии о роли Сталина в жизни сегодняшней России.

ГЛАВНЫМ идеологическим противником современной России является не США и не Китай, но Советский Союз — это становится ясно из анализа антисоветской пропаганды, без перерыва ведущейся в стране вот уже 20 лет и в последнее время лишь набирающей силу.

У патриотически мыслящей общественности готово целых два объяснения, зачем проводится эта десоветизация. По одной версии, она развязана для того, чтобы пенсионеры, студенты, военные забыли про резкое ухудшение качества жизни в связи с финансово-промышленным кризисом и бросились проклинать "кровавый 37-й год". По другой версии, не отменяющей первую, антисталинская пропаганда является провозвестником возвращения либералами утраченных позиций в идеологической сфере страны, грядущей "новой оттепели" ("Перестройки-2", по выражению С. Кургиняна) и, как следствие, очередного крушения России.

Оба этих объяснения выглядят не слишком убедительными.

Нелепо предполагать, будто искушенный гражданин забывает, едва припав к телеэкрану, про цены на бензин и тарифы на свет и принимается обвинять в нынешнем кризисе "кровавого палача Сталина". Скорее уж, наоборот: постоянное пережёвывание темы "репрессий" и "тоталитаризма", с периодическим вбросом просталинских идеологем вроде телесериала "Ликвидация", лишь навевает населению страны ассоциативные мысли о том, что хорошо бы "вернуть крепкую руку в нынешний-то бардак!"

Второе объяснение также логически небезупречно. Согласимся с автором этой версии и признаем, что горбачевская Перестройка-1, с её пропагандистской войной против собственного прошлого и активизацией национального "Танатоса", была осуществлена не столько "пятой колонной" или ЦРУ, сколько определенными слоями советской же элиты. Осуществлена для того, чтобы целиком переформатировать строй, "оптимизировав" его под себя и организовав взамен СССР новую реальность, в которой можно было бы реализовать ровно две цели — завладеть почти неисчерпаемыми ресурсами "закромов Родины" и "прописаться" с этими ресурсами на Западе, войдя в мировое сообщество.

Какой же может быть цель "Перестройки-2", которую, ясно ведь, способны осуществить не Каспаров с Касьяновым и даже не Ципко с Ремчуковым, а опять исключительно правящая элита? Для каких новых глобальных целей стоило бы российской власти затевать очередной развал страны, продавая её за пресловутые "полтриллиона долларов"? Ради еще больших богатств, для которых нужно "сбросить новый балласт" в виде Кавказа, Сибири и Дальнего Востока и ужать Россию до границ XIV века? Но откуда взять богатства в Нечерноземье? Или для нового этапа легализации капиталов на Западе? Но сегодня даже кемеровскому бандиту понятно, что, во-первых, капиталы в условиях кризиса больше ничего не стоят, а во-вторых, даже если их можно будет вывести из обрушенной России, их отнимут уже на второй день "шоколада".

Видимо, "Новый антисталинизм" Кремля, осуществляемый не "Мемориалом" и не "Радио Свобода", а государственными телеканалами на бюджетные деньги, лежит совсем в иной плоскости.

Представляется, что цель нынешней антисоветской кампании ничего не камуфлирует и ничего не предвещает. Это в прямом смысле слова активное избавление от довлеющего наследства минувшей эпохи. Эпохи во многом блестящей — даже "нестерпимо" блестящей, — повторить которую при нынешних условиях принципиально невозможно и которая поэтому чересчур "мозолит глаз" своей утопичностью. А кроме того, это избавление от эпохи, закончившейся сокрушительнейшим в истории России фиаско 1991-го года, в котором оказался повинен не внешний враг и не падение цен на нефть, а прежде всего предательство выпестованной советской элиты.

Таким образом, "Новый антисталинизм" — это цивилизационный отказ действующей власти РФ от следования одновременно недосягаемому и гибельному пути СССР. Сталин именно потому отдается на растерзание в руки Сванидзе, что иначе его придется признавать великим Государем, а признав это, всякий раз оглядываться на него, что сегодня невозможно, вредно и бесплодно. Перед обществом постулируется мысль, что, явись сегодня в Кремль сам Иосиф Виссарионович, его политика фундаментально отличалась бы от той, которую он осуществлял в 30-50 гг. XX века.

Попробуем представить, какие есть у власти основания считать, что сталинизм как технология управления социумом неприемлем для нынешней России.

НЕВОЗМОЖНОСТЬ МОБИЛИЗАЦИИ

Прежде всего антисталинизм власти объясняется тотальной нехваткой ресурса для повторения мобилизационного рывка семидесятилетней давности. Нынче у России попросту нет сил строить по три новых города и по сто заводов в год, поэтому постоянное оглядывание на стахановский подвиг СССР выглядит некоторой формой общественного мазохизма. Насильственная коллективизация и не менее ускоренная индустриализация 30-х, при которых был задействован стомиллионный ресурс русского крестьянства и специфические методики ГУЛАГа, сегодня невозможны: нет такого крестьянства и такого ГУЛАГа.

Всё, что у нас есть сегодня, — это нефть и газ. И уж они используются по полной. Что касается людского ресурса… Сегодня из 142 млн. граждан России, за вычетом пенсионеров, детей, армии и милиции, чиновничества и клерков, ведомственных служащих и священников, остается лишь порядка 50 млн. трудоспособных человек — вот и весь наш ресурс. Для какой-нибудь Нигерии это приемлемая цифра, чтобы осуществить мобпроект. Для России — никоим образом.

В этих условиях грезить о сталинских методах экономики — всё равно что в период монголо-татарского ига мечтать повторить Олегов поход на Царьград. Амбициозно, дерзко, "стратегически", но деструктивно. Следовательно, по мысли власти, необходимо отказаться от невыносимого "гнета блестящего прошлого" — точно так же, как в свое время отказались от него большевики, выбросив на "свалку истории" не менее амбициозные проекты вроде идеи "захвата Проливов и креста над Св. Софией", панславянизма, русской Океании и т. д.

При этом власть вовсе не отказывается от мобилизационных технологий там, где их реально применить. Чем, как не мобилизацией — то есть резким увеличением предложения простимулированной рабочей силы с одновременным резким снижением ее стоимости — являлось практически молниеносное привлечение для общероссийского строительства и народохозяйственных нужд десятка миллионов трудовых мигрантов из скатившихся в доиндустриализм стран СНГ? Но провести мобилизацию в постиндустриальном "обществе потребления", каковым сегодня является Россия… Тут даже ГУЛАГ или реальная перспектива ядерной войны с Америкой вряд ли помогут.

ЛОЖНЫЙ ТИП ЧЕЛОВЕКА

Особенной мобилизационной технологией сталинизма можно назвать явление, описываемое как "героизация советского народа". За гигантскую плату, ценой неимоверных усилий и потерь разрозненное, иссеченное гражданской войной население было превращено в народ-творец, в народ-труженик, в народ-победитель, обуянный культом Победы, созидания, творчества и развития.

Однако есть основания спросить, каким образом этот народ-творец уже в следующем поколении после победившего в войне превратился в трехсотмиллионную массу потребителей и обывателей, подсаженную на советскую нефтяную иглу и страшащуюся одного только упоминания о войне и жизненных тяготах? Каким образом сыновья героев-богатырей, бравших Берлин, без единого выстрела сдали свою страну в 1991 году? И откуда взялась у вчерашнего "строителя коммунизма" первобытная архаика, столь явно обнажившаяся в череде кровавых конфликтов на постсоветском пространстве 90-х?

Какую же цену заплатил сталинский человек, чтобы сначала превратиться в труженика и героя, а затем столь бездарным образом воспитать своих детей? Представляется, что цена эта страшна — человеку пришлось отказаться от веры в Бога, лишиться Божественного измерения, утратить иерархию Идеального. Не до конца взорванные храмы, заигрывание с РПЦ во время войны и поверхностное отправление одного-двух церковных обрядов, вроде крещения детей или раскрашивания яиц на Пасху, никак не перечеркнут факта принципиального советского насаждения государственного атеизма и воспитания нового, рафинированного материалистического человека, утратившего интегральную идеальную константу. Коммунистическая утопия, призванная заместить трансцендентное начало в советском человеке, выродилась в суррогат уже к 40-м годам XX века, и очень быстро на её месте образовался вакуум. В итоге из человека без Бога в душе оказалось возможным лепить всё что угодно. Когда потребовалось — творца и героя. А немного погодя — мещанина и приспособленца.

Подобное роковое конструирование "человека нового, человека безбожного", человека без метафизики больше не приемлемо. Любая проектная модернизация, осуществляемая сегодня в России (а то, что наша страна все-таки движется путем Модерна, С. Кургинян признал не далее как в начале декабря), должна обойтись без "десакрализации социума", осуществленной семьдесят лет назад и приведшей к катастрофическим последствиям.

ПСЕВДОЛЕВИЗНА

Со сталинизмом традиционно связывают и такую основополагающую категорию советской социальной философии, как социальная справедливость, а также весь комплекс левых идей, постулированный в великой триаде "Свобода. Равенство. Братство". Именно возвращения в контекст современной политики принципа справедливости так жаждут наши патриотические мыслители.

Действительно, сотворение "нового человека", свободного от "иерархичности духа", хорошо сочетается с левым мировоззрением, также почти всегда атеистическим, не приемлющим над собой никакого Верха, равно как и Низа под собой.

Ирония заключается, однако, в том, что в рамках именно сталинизма никакая левая идея не могла быть реализована. Если мы соглашаемся с утверждением Ш. Султанова о Сталине как "народном царе" или с постулатом А. Проханова "Сталин — это красный монарх", то в такой вертикальной системе координат принцип Равенства не мог работать принципиально. Если мы восхваляем спасительную государственническую сущность сталинизма и прославляем жесткий сталинский централизм, создавший великую державу, то столь же неосуществимым становится принцип Свободы — прежде всего, конечно, политической свободы гражданина, вольного выбирать себе власть. Наконец, если мы заявляем имперскую сущность Советского Союза времен Сталина, при которой русскому народу выпало наиболее тяжкое бремя "советского Белого человека", то и от принципа Братства (братства народов, в первую очередь) ровным счетом ничего не остается.

Таким образом, приходится выбирать что-то одно: или СССР времен Сталина — это централистская империя, супергосударство и "красная монархия отца народов". Или же это страна победившей левой, антиимперской и антигосударственнической идеологии, страна "социальной справедливости", "прав и свобод", "народной демократии", либеральнейшей конституции 1936 года и т. д.

Стоит отметить, что, как ни странно, путинский централизм, выстраиваемый вот уже пятый год, принципиально мало чем отличается от централизма сталинского типа. И сами Путин/Медведев как ultima ratio униженного и оскорбленного народа, с их заоблачным рейтингом посреди тотального неприятия остальных представителей власти, во многом схожи с образом "отца народов". В этой ситуации гипотетический "левый поворот" власти, который означал бы, по сути, победу Майдана, "демократических завоеваний", парламентаризма, либеральных свобод, идеологической вольницы в СМИ и т. д., конечно, вполне возможен. Но подразумевает он нечто прямо противоположное как путинскому, так и сталинскому централизму.

ФИАСКО ЭЛИТЫ

Из централистского, "монархического" построения советской государственности вытекает еще один фундаментальный упрек сталинизму со стороны нынешней власти. Он адресует к шаткости и порочности выпестованных в СССР элит. Можно сколько угодно рассказывать об "антикуршевелевском" бескорыстии "сталинской гвардии", о её беззаветной преданности стране и о погибших на фронте сыновьях членов Политбюро, но факт остается фактом: сам Сталин был убит теми, кого он вскормил, и уже Хрущев (человек из его ближайшего окружения!) демонтировал все или почти все сталинские идеи и начинания.

Вся "элементная база" элитных групп в СССР — от федеративного устройства Союза до "дублирующей" системы в лице Партии, от специфической кадровой стратегии до институтов вертикальной мобильности, от спецслужб до странных аналитических институтов, вроде Института США и Канады, — доказала свою кардинальную негодность всего через каких-то тридцать пять лет после смерти Сталина. Фактически обрушение Советского Союза явилось результатом невиданного в истории внутреннего предательства элиты — предательства, которое стало возможным благодаря заложенной в 20-30 годы формуле власти в СССР.

В этом смысле любые призывы "вернуться к Сталину" в сфере кадровой политики и элитной комбинаторики воспринимаются как мина замедленного действия: сегодня вернемся, а через полвека страна вновь рухнет?

Что касается нынешнего состояния элиты страны, то оно, безусловно, весьма плачевно. Однако, анализируя нескончаемые чистки высшей партноменклатуры и комсостава в 20-50 годы, приходишь к выводу, что и тогда ее состояние было бесконечно далеко от совершенства.

У ПРОТИВНИКОВ АНТИСОВЕТСКОЙ истерии имеется ряд аргументов, доказывающих её опасность как для власти, так и для страны в целом. По их мнению, демонизация Советского Союза в конечном счете обернется делегитимизацией самой Российской Федерации.

С одной стороны, шельмование СССР приведет к логичной утрате советского наследства, в которое входят не только "ужасы ГУЛАГа" и "заградотряды", но и нынешние границы России, её ядерный щит, "выкованный в шарашках", её место в СБ ООН, её статус наследницы победы во Второй Мировой войне и т. д. Непрекращающиеся призывы к покаянию за "преступное советское прошлое" автоматически делают нас наследниками "преступного режима", что крайне деморализует общество и попутно толкает к новому международному "Нюренбергскому трибуналу", в котором русские будут выступать вовсе не как судьи или прокуроры.

С другой стороны, продолжающаяся "вражда русских эпох и русских правд", при которой не могут зарубцеваться раны и восстановиться народное единство, усиливает хаотизацию общественной жизни, ведет к духовному ослаблению России, к "войне всех против всех", к детонации "смысловых бомб над Россией".

И все же представляется, что с позиции realpolitik все обстоит иначе. В нынешней геополитической ситуации "советское наследство" уже и так фактически потеряно. ООН превратилась в бесполезный механизм, и место в Совбезе никак больше не помогает нам отстаивать свои интересы. Ялтинские границы разрушены еще в 1991-м, а фактор Косово окончательно доломал тот старый добрый мир. Признанию Россией Абхазии и Ю. Осетии антисоветизм скорее даже помог, чем помешал: Кремль и в грош не поставил целостность бывшей Грузинской ССР и крайне неодобрительно помянул закрепленную большевиками федерализацию Большой России. Что касается либеральной идеи "покаяния", то это сегодня — лишь досужие измышления узкой прослойки либеральствующих писак, а вовсе не знаковый тренд власти.

А. Проханов опасается, что отрицанием СССР нынешняя власть "легитимизирует" всех его врагов — от Власова и Бандеры до Рональда Рейгана. Но удалось же выстроить непротиворечивую картину мира в сознании советского человека, одновременно восхищавшегося самозванцем Пугачевым, изменниками-декабристами, террористами-народовольцами, разложенцами-агитаторами в окопах Первой Мировой — и при этом приходившего в восторг от геополитической экспансии самодержавия и его многовековых побед на поле брани в Европе и Азии.

Ну а "война эпох"… Право же, проклинание предыдущего мироустройства — это изобретение вовсе не наших современников. В России каждая новая историческая эпоха, приходившая на смену предыдущей, несостоятельной, выстраивала собственную идеологию на полном отрицании предшественницы: возьмите хоть Ивана Калиту, хоть Романовых, хоть большевиков. Более того, в самом СССР ни один из правителей фактически не проводил линию своего предшественника, и вся история Советского Союза являлась сменой спорящих друг с другом кусков истории, движущейся по невообразимому зигзагу.

ЕСТЬ НЕМАЛО ДРУГИХ структурных узлов сталинизма, объективно не совместимых с сегодняшней Россией и потому отметаемых пропагандистской машиной Кремля. Это и советская внешняя политика, едва ли знавшая умеренность, — с пол-миром мы воевали, а другой половине безвозмездно помогали, видя в этом сугубый национальный интерес (притом, что общая закрытость общества крайне негативно сказывалась на его адекватном видении реальности и в итоге аукнулась в виде пятикилометровой очереди в первый в СССР Макдональдс в январе 1990-го). Или практика Больших строек (атомный, целинный, арктический, космический проекты и т. д.), не считавшаяся ни с людскими, ни с материальными ресурсами, ни зачастую со здравым смыслом. Или общая система хозяйствования со столь явным перекосом в стороны ВПК, что советская экономическая машина едва ли могла долго это выдержать.

И все же есть одна основополагающая вещь, свойственная не сталинизму даже, а, шире, советской технологии управления реальностью, которая неминуемо будет взята на вооружение современной Россией, если только она хочет оставаться Россией. Это позиционирование себя сверхдержавой, осуществляющей альтернативный проект истории, предлагающей миру нечто фундаментально недостающее ему. Этот проект должен быть одновременно амбициозно-привлекательным и достойным подлинного человеческого величия. Может быть, это будет обновленная концепция мировой справедливости или идея Пасхи и преображения, или технология биологического бессмертия, или учение о расселении человечества по вселенной, или открытие принципиально новых физических принципов и источников энергии, влекущих за собой мировую технологическую революцию. В любом случае только это и будет оправданием существования России и её народа на одной седьмой части суши, под этим вечным небом, в шелесте трав и звёзд.

Вот каким должно стать возвращение в Россию Сталина.