Емельянов Вадим Юрьевич Пророческое предвидение будущего (гносеологический анализ)

Введение

Темой этой работы является один из факторов мыслительной деятельности человека — предвидения, осуществляемого через пророчество. Исторический опыт требует отделения пророческого предвидения от предвидения научного и случайного.

Явление пророческого предвидения наукой пока не осмыслено. Наука успешно познает внешний мир и с огромными трудностями проникает во внутренний. Предсказание будущего всегда считалось прерогативой Бога и философами всегда рассматривалось как деятельность в этом мире высших сил.

По ходу исследования мы рассмотрим роль пророков в различных культурах. Переходя к современности, мы сосредоточим внимание на социальных пророчествах. На пророчествах поэтов, писателей, ученых. Пророческое предвидение напрямую связано с творчеством человека, с его созидательными устремлениями.

Человечество на протяжении всей истории своего развития постоянно сталкивалось с удивительными случаями предвидения будущего, которые никаким перебором ситуаций не объяснишь. Их стали называть пророчествами. Поражая впечатление древнего человека, такие случаи закреплялись в памяти, входили в легенды и предания. Они служили источником религиозного вдохновения, наводили на мысль об общении с божественными силами.

Исторические факты предвидения будущего собирались и обобщались в древних цивилизациях, но в силу их глубокой национальной привязанности они по большей части не становились обще человеческим достоянием, а функционировали внутри национальных религиозных систем.

Предсказатели будущего были во всех цивилизациях и во все времена. Это может навести на мысль об отсутствии привязанности пророческой силы к каким-то религиозно этическим взглядам людей. Но в тоже время внутри различных культур, пророки обладали сходными психофизиологическими особенностями. Каковы эти особенности? Какие природные силы наделяют пророков такими чертами характера и мышления?

Вся история древнего мира пронизана сказаниями о пророках, оракулах, пифиях. Пророками были основатели мировых религий. Видение предопределенности будущего наталкивало на мысль о существовании в мире сил определяющих жизнь, думающих о судьбах, судящих людей.

— Основатель религии зороастризма, Заратуштра (25), был пророком человеком, черпающим информацию из будущего. Он создал религию — поклонения Благой Мысли. (Верховный Бог — Властелин Мысли, Ахура Мазда)

Его учение это наставление как работать с внутренней информацией. Заратустра указал, что для общения с Богом нужна внутренняя духовная нить. Молитва стала погружением в мир мыслей, сосредоточенной медитацией (размышлением).

— Библия проникнута духом пророчеств. Среди исследований библейских пророков назовем прекрасную работу Рижского М.И. «Библейские пророки и библейские пророчества».

— Вся древнегреческая культура пронизана пророчествами.

Огромную роль в Греции играли оракулы (31). В Дельфах была глубокая расселина, из которой поднимались вредные испарения сводившие людей с ума. Около этой расселины и устроили оракул Аполлона. Были оракулы и у других Богов. Пифии — служительницы оракула отвечали на вопросы людей. Подобно оракулам большое значение в Азии и Риме имели пророчества сивилл.

Но были пророки и не нуждавшиеся в одурманивании. Например Тересий из Фив (трагедия Эсхила «Эдип»). Также в истории взятия Трои рассказывается, что дети Гекубы и Приама Троянского, Кассандра и Гелен обладали способностью пророчить будущее. Вспомнить всех древнегреческих пророков не представляется возможным, так их было много.

— В Китае выделялись специальные центры, имевшие региональное и даже обще китайское значение, подобно Дельфийскому оракулу у греков(35, с.104).

— В Индии мистических прозрений достигали с помощью специальной системы упражнений — йоги. Это предписания относительно положения тела, дыхания, сосредоточения мыслей и моральной дисциплины. Йог, который в достаточной степени победил свои низшие наклонности, вступает в высшее состояние, именуемое самадхи, в котором он встречается лицом к лицу с тем, чего никогда не подозревал ни инстинкт его, ни рассудок. Он узнает, что духу присущи высокие, превосходящие разум, сверхсознательные состояния, в которых дух познает без посредства разума.

Веды говорят, что это состояние высшего сознания может явиться и случайно, без подготовительной дисциплины, но тогда его результаты мало пригодны для жизни.

— В мусульманском мире мистические учения разрабатывались суфиями.

Есть много других религиозных направлений, не упомянутых здесь, но большинство, так или иначе, основываются на предвидении будущего. Во всех обществах, древних, средневековых и современных мы встречаемся с людьми, которые занимались предсказанием будущего. Это — оракулы, пророки, астрологи, ясновидцы, маги, волхвы, футурологи. Как бы ни относиться ко всему этому, пророчество — явление не только занимательное, но и нуждающееся в научном исследовании.

К пророчествам проявляли интерес многие писатели.

А.С. Пушкин написал «Песнь о вещем Олеге», сюжет которой почерпнут из «Истории Государства Российского» Карамзина (30, с.102). Тот в свою очередь заимствовал сведения из «Повести временных лет». Так же всем известно стихотворение Пушкина «Пророк». Пушкин очень интересовался предвидениями. Известно, что ему предсказали гибель от белого человека. Строя планы об отъезде в Польшу поэт говорит Нащокину «Там у них есть один Вейскопф (белая голова): он, наверное, убьет меня и пророчество гадальщицы сбудется» (10, с.386).

А вот Лермонтов, по-видимому, в предсказаниях не нуждался, так как сам очень чутко чувствовал будущее (52). Его взгляды на предвидение будущего нашли отражение в «Герое нашего времени», в главе «Фаталист», в стихах «Предсказание», «Сон».

М.Ф. Достоевский в незаконченном произведении «Неточка Незванова» писал: «Бывают такие минуты, когда все умственные и душевные силы, болезненно напрягаясь, как бы вдруг вспыхнут ярким пламенем сознания, и в это мгновение что-то пророческое снится потрясенной душе, как бы томящейся предчувствием будущего, предвкушая его».

Куприн в повести «Олеся», рассказал о нелегкой жизни людей обладающих пророческими способностями.

26 сентября 1901 г. Блок делает запись в записной книжке, где после рассуждений о Петре I, Пушкине и Достоевском отмечает: «Есть миры иные» (IX,21–22). Он имеет в виду рассуждения старца Зосимы в «Братьях Карамазовых», где речь идет о своеобразной предопределенности человеческой судьбы, о ее подверженности «высшим» — благородным и направляющим — силам: «Многое на земле от нас скрыто, — утверждает Зосима, — но взамен того даровано нам тайное сокровенное ощущение живой связи нашей с миром иным, с миром горним и высшим, да и корни наших мыслей и чувств не здесь, а в мирах иных… Бог взял семена из миров иных и посеял на сей земле и взрастил сад свой, и взошло все, что могло взойти, но взращенное живет и живо лишь чувством соприкосновения своего таинственным мирам иным…» (12, Ч.2,к.6.гл 3).

В существовании иных миров, в существовании служителей будущего Блок нисколько не сомневался. Об этом говорит и то, как он воспринимал своего учителя Владимира Соловьева: «Вл. Соловьеву судила судьба в течении всей его жизни быть духовным носителем и провозвестником тех событий, которым надлежало развернуться в мире. Рост размеров этих событий ныне каждый из нас, не лишившийся зрения, может наблюдать почти ежедневно. Вместе с тем каждый из нас чувствует, что конца этих событий еще не видно, что предвидеть его невозможно, что совершилась лишь какая-то часть их, — какая, большая или малая, мы не знаем, но должны предполагать скорее, что свершилась часть меньшая, чем предстоит.

Если Вл. Соловьев был носителем и провозвестником будущего, а я думаю, что он был таковым, и в этом и заключается смысл той странной роли, которую он играл в русском и отчасти в европейском обществе, — то очевидно, что он был одержим страшной тревогой, беспокойством, способным довести до безумия. Его весьма бренная физическая оболочка была как бы приспособлена к этому; весьма вероятно, что человек вполне здоровый, трезвый и уравновешенный не вынес бы этого постоянного стояния на ветру из открытого в будущее окна, этих постоянных нарушений равновесия. Такой человек просто износился бы слишком скоро, он занемог бы или сошел бы с ума» (4).

Поэт-философ Максимилиан Волошин в работе «Пророки и мстители. Предвестия великой революции» изданной в 1906 году писал: «Души пророков похожи на темные анфилады подземных зал, в которых живет эхо голосов, звучащих неизвестно где, и шелесты шагов, идущих неизвестно откуда. Они могут быть близко, могут быть далеко. Предчувствие лишено перспективы. Никогда нельзя определить его направления, его близости. Толща времени, подобно туману, делает предметы и события грандиознее и расплывчатее».

Приведенный обзор роли пророческого предвидения будущего в жизни людей лишь вершина айсберга, попавшая в поле зрения автора этой работы.

Пророчествами интересовались многие ученые.

Интерес к судьбе, к пророчеству принимал различные формы. Это представления о духе, параклете и дискуссия о свободе воли и детерминизме.

Многосотлетняя дискуссия о свободе воли или предопределенности всего сущего, захватила Августина и Фому Аквинского, Эразма Роттердамского и Лютера, Гегеля и Маркса и многих-многих других.

Кант в своей работе «Грезы духовидца, поясненные грезами метафизика» (27,Т2, с.203) счел духовидение Сведенборга просто фантазиями.

Уильям Джеймс (1842–1910) предпринимал попытки постижения феномена религии не как института или социального феномена, а как непосредственно познаваемого личного переживания. В исследовании вопросов религии он совершенно отказался от обычных методов рационализма, и основание своего мировоззрения утвердил не на законах мышления, а на непосредственно познаваемом факте личного переживания, дав религии субъективно-психологическую интерпретацию (11, с.432). Но рассматриваемые нами информационные пророчества не попали в поле его зрения.

Швейцарский психоаналитик Карл Юнг исследовал явление, названное им синхронизмом, то есть когда одновременно, подчас в разных местах, происходят похожие или даже одинаковые события. Например, когда смерть одного человека вызывает тревожный сон у его близкого родственника.

Подобные совпадения, вследствие их многочисленности, требовали какого-то рационального объяснения помимо ссылки на случайность или телепатию. По мысли Юнга, явление синхронизма служит дополнением к причинности: и физика, и психология не могут быть абсолютно объективными, поскольку и тут, и там наблюдатель неизбежно влияет на наблюдаемый объект.

Юнг очень внимательно рассмотрел переживания Сведенборгом видения пожара точно в то же время, когда пожар действительно бушевал в Стокгольме. По мнению Юнга, определенные изменения в состоянии психики Сведенборга дали ему доступ к «абсолютному знанию» — в область, где преодолеваются границы времени и пространства.

Конечно, в концепции Юнга, коллективного бессознательного было много надуманного, но она позволила собирать факты. Как известно, в науке новые факты не признаются из-за отсутствия объясняющей их теории, а теории не возникает из-за отсутствия фактов.

Пытаясь «обытизировать» идеи «коллективного бессознательного» и архетипа, Юнг обращается к истории, связанной с лечением пациента, больного шизофренией, который обладал «даром особого видения». Его, по словам Юнга, одолевали эти «видения», он рассказывал о них врачу и хотел, чтобы врач тоже попытался увидеть то, что он видит сам, и что так его беспокоит. Юнг терпеливо слушал больного, но при этом считал просьбу шизофреника глупой: «Я думал: Этот человек сумасшедший, а я нормальный. Его видения не беспокоят меня» (60, с.45).

В глубоком убеждении собственной правоты он пребывал до тех пор, пока не познакомился с книгой немецкого исследователя А. Дитериха «Eine Mithrastiturgle», в которой была опубликована часть «magic papyrus» («магического папируса»). «Я, — пишет Юнг, — изучал их с большим интересом и на стр. 7 я нашел „видения“ моего лунатика, слово в слово. Это привело меня в состояние шока. Я сказал: „Как на земле возможно, что этот парень вошел в состояние этого „видения“. Это был не только образ, а серия образов“» (60, с.45).

Мистические явления всегда связывались с проявлением духа. Большинство философов пыталось осмыслить дух. Последней содержательной работой на эту тему можно считать работу «Этногенез и биосфера Земли» Л.Н.Гумилева. Его пассионарность имеет много общего с проявлениями духа в истории. С этой точки зрения термин пассионарность мог бы показаться излишним. Но, по всей видимости, это лишь одна из разновидностей проявления духа.

Обзор всех течений мысли посвященных духовности занял бы очень много места. Желающим ближе познакомиться с этим вопросом я рекомендую работу Н.А.Бердяева «Дух и реальность» (3, с.364).

По существу дела можно сказать только то, что предлагаемая нами ниже гипотеза нигде не встречается. Попытки философов рационализировать дух сводились к монизму, пантеизму, тождеству Бога и человека.

Осмысление проявления в мире духа привело к выработке внутри метафизических исследований таких категориальных схем, которые могут использоваться в рамках нашей гипотезы.

Мы считаем, что явления духа наиболее ярко проявляются в пророческих предвидениях. Они обращали на себя внимание многих исследователей. Американский профессор-психиатр Шафика Карагулла писала: «Было в истории много выдающихся вождей, которые вспоминали в дневниках или письмах о необычайных ощущениях, соответствующих классификации СЧВ.[1] У Авраама Линкольна были моменты предвидения. Исследователи жизни лорда Китчененра, лорда Нельсона, Наполеона обнаруживают несколько захватывающих историй. Пророчества Нострадамуса и Матери Шинон были предметом значительных исследований и размышлений. Случаи предсказаний Нострадамуса, которые осуществились в течении его жизни, говорят больше, чем его гуманистические четверостишия, которые трудно истолковать. имеется большое количество подтвержденных случаев пророчества» (28, с.186).

В последнее время в деле расшифровки Нострадамуса были сделаны заметные продвижения. Надежда и Дмитрий Зима нашли внутренний код посланий. Их работа «Расшифрованный Нострадамус» вызывает большой интерес (22; 23; 24).

Отмечу работу Венгерова А.Б. «Предсказания и пророчества: за и против. Историко-философский очерк». В своей работе Венгеров стремится понять и объяснить, почему одни предсказания сбываются, а другие представляют собой цепь заблуждений и ошибок. Общий нетривиальный вывод, к которому он приходит, формулируется так: предсказания и пророчества — ответ на вызов вероятностного мира. Через всю книгу проходит идея, что предсказания и пророчества — не всегда нечто иррациональное и не только шарлатанство, а также и необходимая реакция коллективного сознания на существование человечества в таком мире, на открытость и необратимость истории.

Способность живого предчувствовать, пытались объяснять по-разному. Наиболее популярным объяснением является теория «опережающего отражения» выдающегося советского физиолога П. Анохина. Представления об опережающем отражении сформулированы Анохиным еще в 1962 году (1, с. 97–109). Многие поколения живых систем, сталкиваясь с определенной последовательностью повторяющихся внешних событий (смена времен года, дня и ночи и т. д.), не только отражали последовательность этих событий, но и фиксировали ее в своих цепях химических реакций. Со временем соответствующие цепи химических реакций приобрели способность развертываться и завершаться намного скорее, чем последовательность внешних событий. Внешняя среда еще только собирается перейти в новое состояние, а человек уже смоделировал это состояние, определяющие реакции произошли. Но содержание этих определяющих реакций задано именно внешними событиями, является их отражением (в прошлом), а применительно к сиюминутной ситуации и проявляется как опережающее отражение.

Но пророческого предвидения будущего данная теория конечно не объяснила.

Существовавшая в Советском Союзе идеология преграждала путь для метафизических исследований. Но и после перестройки, на мой взгляд, в философской литературе по данной проблематике не отмечается серьезных концептуальных новаций. (Величко, Лалуев, Нигматулин)