Роза ветров: Твердыня Святой земли

Крак де Шевалье, Калаат аль-Хосн, или просто Замок Рыцарей. Среди почти трех десятков замков, принадлежавших крестоносцам на Святой земле, он всегда занимал особое место. Эта величественная крепость и поныне считается вершиной искусства замкового строительства. Его история неразрывно связана с историей монашеско-рыцарского ордена Госпитальеров, хотя своим появлением на свет он обязан вовсе не им.

Вплоть до XI века на одном из горных отрогов Сирии, носящих название Джебель Ансари, стояла небольшая крепость, известная как «крепость на откосе». Место ее расположения имело большое стратегическое значение: находясь на высоте 750 м над уровнем моря, можно было контролировать дорогу на Триполи — один из богатейших и важнейших портов того времени. Это прекрасно осознавал и эмир сирийского города Хомс, разместивший в 1031 году в стенах крепости гарнизон воинов-курдов, обязанных следить за столь важной дорогой. С течением времени местные жители стали называть крепость Хосн аль-Акрад, или Замок курдов. С приходом на Святую Землю крестоносцев это сооружение уже не могло в полной мере выполнять свои функции, и в итоге замок перешел во владение к триполитанскому графу Раймонду I.

В здешних кладовых имелись зерно, оливковое масло, вино и корм для лошадей. Помимо этого, у рыцарей были многочисленные стада коров, овец и коз. А еще на его территории, кроме родниковой воды, поступавшей в замок из природного источника, благодаря системе труб и акведука недалеко от местной кухни был вырыт колодец.

После землетрясения 1170 года, частично разрушившего замок, значительно изменилась и манера строительства — на смену строгому романскому стилю пришла гораздо более утонченная готика.

В конце XII — начале XIII веков в Краке были заново перестроены разрушенные землетрясением часовня и некоторые башни. Вокруг замка были построены дополнительные стены, а также возведена мощная внешняя. Между наклонным, западным, контрфорсом крепости и внешними стенами был устроен беркиль — глубокий водоем, служивший не только хранилищем воды, но и дополнительным заграждением от врагов.

Одна из ранних построек замка — возведенная в романском стиле часовня — была расписана по византийскому канону, хотя фрески имели латинские подписи. Ее стены украшали знамена и военные трофеи, а также оружие погибших рыцарей и даже сбруи их лошадей. После взятия замка мусульманами в часовне была устроена мечеть. Ниша в стене (михраб) направлена на Мекку. С возвышения (минбар) читались проповеди.

Впервые Замок курдов крестоносцы захватили в 1099 году, в тот момент, когда торопились взять Иерусалим, но, завладев им, оставили его без присмотра. А потому он без труда отошел к прежнему владельцу. Хотя столь важное стратегическое место не могло не привлечь внимание прагматичных рыцарей и в 1109 году крепость снова была взята крестоносцами. Завладевший ею Танкред Антиохийский подарил ее Триполитанскому графству. Более 30 лет в крепости не производилось никаких работ, поскольку на ремонт и усовершенствование оборонительных сооружений требовались немалые средства, взять которые было неоткуда. Но выход в конечном итоге был найден. В 1142 году Раймонд I передал крепость госпитальерам. Это обстоятельство устраивало обе стороны: Орден получал во владение целый замок с прилегающей к нему землей, а графство — дополнительную, и очень надежную, защиту в лице иоаннитов. Водрузив на крепости стяг с белым 8-конечным крестом — одним из символов Ордена, монахи-рыцари принялись за работу по обустройству вновь приобретенного имущества. Для максимально комфортного размещения и проживания рыцарей в крепости были укреплены имеющиеся стены, заново построены казармы, часовня, кухня с мельницей, трапезная и даже многоместная уборная. Мусульмане неоднократно пытались отвоевать у рыцарей «крепость на холме», но всякий раз безуспешно. За 130 лет владения замком госпитальеры отбили множество атак.

В 1170 году Ближний Восток сильно пострадал от разрушительного землетрясения. Разрушениям подверглись и рыцарские владения, однако нет худа без добра. Урон, нанесенный замкам рыцарских орденов, подвигнул их на строительство еще более усовершенствованных укреплений.

К началу XIII века крепость Крак превратилась в столь крупное и мощное сооружение, что в нем в течение 5 лет могли пережить осаду 2 тысячи человек. О защищенности замка говорит также и тот факт, что в то время, когда на Святой Земле уже практически не осталось крестоносцев, крепость пала последней.

Мамлюкский султан Бейбарс, отвоевавший у чужаков-европейцев все их укрепления, как и Саладин, отдавал себе отчет в том, что взятие Крака штурмом или измором — дело почти невозможное: мощные стены, благодаря которым его мог оборонять сравнительно небольшой гарнизон, а также громадные запасы продовольствия гарантировали ему беспримерный «запас прочности». И тем не менее султан решился на штурм восточной части укреплений и, неся немалые потери, сумел-таки прорваться в пространство между внешними и внутренними стенами. Однако завладеть этой цитаделью целиком оказалось делом весьма непростым. 29 марта 1271 года после удачного подкопа воины султана оказались в сердце «гнезда госпитальеров». Немногочисленный гарнизон укрылся от нападавших в самом укрепленном месте — южном редуте, где находились запасы провизии. Для того чтобы выманить защитников из своего укрытия, необходима была военная хитрость. Для этого изготовили письмо, посланное якобы Великим Магистром Ордена — Гуго де Ревелем и содержащее приказ о сдаче крепости. 8 апреля оно было доставлено в гарнизон, и защитникам ничего не оставалось, как покорно повиноваться воле «второго отца». Сейчас потомки воинов армии султана придерживаются другой версии. По их словам, арабы, переодевшись христианскими священниками, прибыли к стенам замка с мольбами о защите их от преследования воинов-мусульман. А когда доверчивые госпитальеры открыли ворота «собратьям по вере», те выхватили из-под ряс сабли. Крак был взят. Всем уцелевшим рыцарям была дарована жизнь. После нашествия монголов крепость пришла в упадок, а в период османского господства вообще была заброшена. Там, как и в других забытых за ненадобностью крепостях, расположилось небольшое поселение.

В 1927 году, во время действия на территории Сирии французского мандата, в замке начались восстановительные работы, и сегодня Замок рыцарей предстает перед посетителями практически в своем прежнем великолепии.

Кирилл Самурский | Фото автора

Эмблема Ордена — белый восьмиконечный крест Амальфи символизирует чистоту намерений носящего его человека.

Время основания Иерусалимского ордена св. Иоанна принято связывать с Первым крестовым походом. Однако почва для его возникновения была подготовлена практически сразу после того, как в Римской империи состоялось официальное признание христианства. После Никейского собора 325 года и судьба, и внешний облик древней еврейской столицы претерпели существенные изменения. Старый Иерусалим был разорен и разрушен почти за 300 лет до прибытия в него (носившего тогда название Элиа Капитолина) императора Константина и его матери Елены. Целью приезда царственных особ были поиски Животворящего Креста, то есть древа, на котором распяли Иисуса.

Крест после многих трудов был счастливо обретен, а топография Иерусалима, впрочем, как и всей Палестины, значительно преобразилась — на карте города появилось множество мест, упомянутых в Евангелие и связанных с земной жизнью Спасителя. Так, в 335 году на месте Его крестных мук был построен Храм Гроба Господня, а на Оливковой горе возведена церковь Вознесения. В 532 году императором Юстинианом была воздвигнута базилика, посвященная Деве Марии, и при ней — две больницы для бедных (одна — для мужчин, другая — для женщин). Создание подобных лечебных приютов заложило основу христианской традиции по оказанию бескорыстной помощи всем нуждающимся. В Европе подобные больницы носили название hospitia и строились на средства благотворителей.

Таким образом, Палестина быстро превратилась в то место, с которым для любого верующего согласно христианской системе ценностей была связана надежда на очищение от грехов и спасение души. Однако для паломников дорога в Святую Землю, где каждый из них мог обрести приют и помощь церкви, была полна опасностей. Изнуренные голодом и болезнями, пилигримы с великим трудом добирались до Палестины. Но если кто-то из них не хотел покидать эту благословенную землю, он оставался, предварительно приняв монашеские обеты, дабы творить дела милосердия при монастырских больницах. Такое положение мало изменилось даже тогда, когда Иерусалим в 638 году захватили арабы.

В X веке Святая Земля стала основным центром христианского паломничества, а в 1048 году Константино ди Пантелеоне — благочестивый купец из итальянской республики Амальфи — испросил разрешения у египетского султана основать в Иерусалиме приют для больных христиан при церкви Марии Латинской. Этот приют получил название Иерусалимского Госпиталя Святого Иоанна, а его символической эмблемой, в память об основателях, стал белый 8-конечный крест Амальфи. С тех пор братство монахов-бенедиктинцев, избравшее поначалу своим святым патроном Иоанна, патриарха Александрийского (умер в 620 году), стало называться обществом иоаннитов, а его члены получили название госпитальеров (от лат. hospitalis — «гостеприимный»).

Иоанниты носили черные одежды бенедиктинцев с белым крестом, а во время походов надевали красную накидку с таким же крестом. Каждый из этих цветов имел свое символическое толкование: черный, траурный, означал отречение от земного, белый — чистоту, а красный — Христову кровь.

Иоанн Александрийский был широко известен своими благотворительными делами. Несколько позже Орден сменил покровителя — им, также совершенно не случайно, был избран Иоанн Креститель. Он, будучи сыном священника Захарии, многие годы провел отшельником в пустыне, питаясь лишь кузнечиками. Жизнь пророка являла для монашествующей братии идеальный пример смирения.

Почти 50 лет жизнь госпитальеров текла размеренно — между молитвами и уходом за страждущими, — пока осада Иерусалима крестоносцами, случившаяся в 1099 году, не нарушила покой мирной монашеской жизни. Согласно преданию христиане, как и другие жители осажденного города, вынуждены были принимать участие в защите Иерусалима, оказывая поддержку 40-тысячной армии египетского калифа. Правда, хитроумные иоанниты вместо тяжелых камней предпочитали бросать на головы изголодавшимся рыцарям свежий хлеб. Когда же их ректор Жерар был схвачен мусульманскими властями и обвинен в измене, то на глазах у судей этот хлеб чудесным образом превратился в камень, а Жерар счастливо избежал неминуемой гибели. 15 июля 1099 года измученный осадой Иерусалим наконец пал под яростным натиском крестоносцев.

Герцог Готфрид Бульонский щедро вознаградил усилия иноков, а многие рыцари вступили в братство, приняв монашеские обеты послушания, благочестия и нестяжания, поклялись защищать паломников во время путешествий. Официальное создание Ордена было подтверждено сначала хартией Болдуина — правителя Иерусалимского королевства в 1104 году, а затем, спуcтя 9 лет, — буллой Папы Пасхалия II. Хотя первый ректор госпитальеров за свое благочестие был причислен к лику святых, расцвет деятельности Ордена связывают все же с именем Раймонда Прованского (1120—1160 годы), сменившего Жерара на посту Великого магистра. Раймонд, принадлежавший к тем рыцарям, которые принимали участие в осаде Иерусалима, установил совершенно новые правила. Отныне Орден должен был постоянно содержать при госпитале трех хирургов и пятерых врачей, число же больничных коек в лучшие времена достигало 2 000. Кроме того, иоанниты начали получать щедрые денежные пожертвования и приобретать на них земельные угодья. Только на Святой Земле им принадлежало около 140 поместий, а в Европе к XIII веку насчитывалось более 19 000 владений.

Поскольку братство госпитальеров изначально не предусматривало военной деятельности и его члены далеко не сразу начали принимать участие в сражениях, то первые его уставы даже не упоминали в своих правилах рыцарские обязанности — они касались лишь правил жизни монашеской. Сначала рыцарей нанимали на деньги благотворителей для охраны паломников, дабы иноки не оскверняли себя людской кровью. Позже при приеме в Орден было введено разделение на тех, кто вступал в него лишь временно, и тех, кто принимал все необходимые монашеские обеты. В статуте Ордена военные братья не упоминались вплоть до 1200 года, когда их обязанности впервые были описаны в статуте Альфонсо Португальского, девятого по счету Великого магистра. Тогда же, вероятно, начало складываться деление членов Ордена на три категории: на братьев-военных (получавших благословение на ношение и использование оружия), братьев, занимавшихся лечением больных и раненых, и братьев-капелланов, в обязанность которых входило выполнение религиозных обрядов, таких как литургия, исповедь и причастие.

Рыцари по своему социальному статусу приравнивались к монахам и подчинялись только Папе Римскому, имели собственные церкви, кладбища и земли, принадлежащие им. Они также освобождались от налогов, и даже епископы не могли отлучить их от Церкви.

После падения в 1291 году последнего оплота крестоносцев на Востоке рыцари Ордена ненадолго перебрались на Кипр, а спустя 20 лет — на Родос, где Орден просуществовал вплоть до нападения турок, случившегося в 1523-м. Через 42 года он обосновался на Мальте. Больницы же, основанные рыцарями, долгое время оставались центрами врачебного искусства.

В 1798 году Мальту захватили войска Наполеона, это обстоятельство положило начало рассеянию членов Ордена по миру и привело к возникновению множества орденов иоаннитов. На короткое время, в правление Павла I, рыцари нашли приют в России, но после смерти императора были вынуждены перебраться в Рим. Сегодня Орден называется Суверенным Военным орденом Госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Его Великим магистром и правящим князем в настоящее время является фра Эндрю Берти.