***

Через полчаса я добрался до Хиллари Блейна. Камердинер, открывший мне дверь, смотрел на меня вопросительно-вежливо.

- Я лейтенант Уилер, - сказал я. - Служба шерифа. Я хотел бы видеть мистера Блейна.

- Здравствуйте, лейтенант, - серьезно ответил он. - Мистер Блейн у себя. Я сейчас доложу ему о вас.

- Я чувствую, что это будет сделано на высшем уровне, - сказал я столь же серьезно. - Однако остерегайтесь, я могу быть грабителем!

- Конечно, сэр, - ответил он сухо и оставил меня ждать.

Он вернулся и ловко взял мою шляпу, пока я осматривался.

- Мистер Блейн примет вас в библиотеке, сэр, - сказал он. - Прошу вас следовать за мной.

Я прошел за ним в библиотеку, и Хиллари Блейн встал из-за своего рабочего стола.

Это был маленький сухонький человечек, совершенно лысый, за исключением нескольких случайно уцелевших волосков на верхушке черепа, в очках в золотой оправе, громоздящихся на его носовом придатке. У него был озабоченный вид, и глубокие морщины, бороздящие его лицо, указывали, что он озабочен со дня рождения, когда он оказался вынужденным доверяться другим.

- Садитесь, лейтенант, - сказал он резко. - Чем могу служить?

Я устроился в удобном кожаном кресле и закурил. Он с особенными предосторожностями сел в свое кресло и холодно посмотрел на меня.

Так как я не нашел оригинальной формулы, я просто сказал об именах, которые собиралась назвать Джорджия, и уточнил, что его имя входит в их число.

- Я знаю, лейтенант, - сказал он.

Он снял очки, заботливо протер их платочком и снова водрузил на нос. Свет, отражавшийся в них, когда он поднимал на меня глаза, придавал его физиономии странно пустое выражение.

- Конечно, я был знаком с ней когда-то. - Он задумался на мгновение. Точнее, мы были в контакте одно время, но в чисто деловом, разумеется.

- Вы финансировали Котса, когда он делал фильмы с участием Меннинга как звезды, - сказал я. - Джорджия тоже играла в некоторых из них, не так ли?

- В самом деле, - сказал он, - в самом деле. Но я, право, не знаю, почему она упомянула мое имя в связи с делом Меннинга. Мне нечего скрывать.

- Я знаю историю умершей девушки, - сказал я, - и не знаю, как замяли это дело после самоубийства Меннинга.

- Досадно! - вскричал он. - Исключительно досадно! В то время, если бы сделали рекламу вокруг смерти этой девушки, это было бы...

- Досадно?

- Конечно! Но теперь? - Он пожал худыми плечами. - Я больше не помещаю деньги в фильмы производства Котса. Вообще не помещаю денег в кино. Так зачем мне беспокоиться, что мое имя произнесено в связи с...

- Я понял, что, в сущности, речь шла не о ваших деньгах, мистер Блейн. По моим сведениям, вы были только ширмой. Деньги давал Кент Фарго.

Он заколебался.

- Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть этого заявления, лейтенант.

- Допустим на минуту, что Джорджия Браун сказала правду; если она упомянет об этом в своем телеинтервью, вас это не обеспокоит?

- Не понимаю, почему бы это меня обеспокоило, - ответил он надменно.

- Это может обеспокоить Фарго.

Он резко снял очки и осмотрел их на свет; потом с торжествующим ворчанием повторил процедуру протирания их стекол.

- Почему вы не спросите об этом мистера Фарго? - подозрительно спросил он наконец.

- Я его спрошу, - сказал я. - Мистер Блейн, мы должны быть реалистами, я так думаю. Убита женщина.

Перед смертью она назвала имена людей, о которых хотела говорить в телепередаче Паулы Рейд. Четыре имени, в их числе ваше и Фарго. Это ставит вас обоих, так же как и двух других, в положение главных подозреваемых. Я вас прошу помочь мне, а вы знать ничего не хотите.

Он несколько секунд пристально глядел на меня.

- Честно, лейтенант, - сказал он наконец, - я ничем не могу быть вам полезен. Я сожалею об этом. Если вы хотите знать мое мнение, совершенно личное, Джорджия Браун срочно нуждалась в деньгах; она пошла к этой.., гм.., телевизионной интервьюерше и уверила ее, что она в состоянии поднять завесу над скандалом с Меннингом. Все это, разумеется, за звонкую монету.

Если бы интервью состоялось, я уверен, что оно потерпело бы фиаско. Публичные разоблачения, касающиеся смерти Ли, нанесли бы ущерб только одной особе.

- И кто эта особа?

Он ухмыльнулся:

- Сама Джорджия Браун. Я не знаю, насколько вы в курсе данных событий, лейтенант, но из того, что вы мне уже сказали, ясно, что вы должны знать достаточно много. Вы знаете истинную роль, которую играла Джорджия?

- Я предпочел бы услышать вашу версию, - сказал я вежливо.

- Она была обыкновенной сводницей! Она подбирала девушек, девочек, которые были слабостью Меннинга. Она убеждала их, что он их выдвинет, и приглашала их на уик-энд. Это она нашла ту крошку. Она прекрасно знала ее возраст, но не думайте, что это ее смущало!

- Вы правы, эта Джорджия совершенно очаровательна!

- Лейтенант, - сказал он убежденно, - Джорджия Браун была развращенным существом, полностью развращенным, и мир будет чище без нее!

Он откинулся на спинку кресла и трагически скрестил руки на груди:

- Теперь, я полагаю, вы меня арестуете?

- Думаю, что вы выразили мнение большинства о Джорджии Браун, откликнулся я. - И я не считаю это преступлением. Вы можете еще что-нибудь сказать, мистер Блейн?

- Нет. Я, вероятно, и так сказал лишнее.

- Я вам очень признателен.

Я встал и направился к двери.

- Лейтенант!

Я обернулся:

- Да, мистер Блейн?

- Не ошибитесь: Джорджия Браун была не дура. По-моему, она выбрала четыре имени, которые заботливо передала мисс Рейд, основываясь на их общественной ценности, чтобы запросить подороже. Если бы Джорджия знала, что ее разоблачения могут угрожать ее жизни, она бы этого не сделала. Она слишком дорожила своей шкурой, чтобы рисковать ею.

- Значит, вы думаете, что эти четыре имени абсолютно ничего не значат?

- Абсолютно ничего, - убежденно подтвердил он.

Я закрыл глаза и мысленно сосчитал до четырех... роскошных блондинок.

- И зачем только я к вам пришел! - посетовал я и вышел.

Камердинер меня ждал и слегка поклонился:

- Вот ваша шляпа, сэр.

- Спасибо, - ответил я надменно и вырвал шляпу из его рук. - Я вижу, что подкладка пока на месте.

- Если позволите мне замечание, сэр, то ваш головной убор отлично сохранился, - сказал он сладко. - Он, вероятно, принадлежал еще вашему отцу?