Николь Джордан Грешные мечты

Глава первая

Лондон, май 1817 года

Супружество. Само это слово звучало зловеще. Однако новый граф Данверс не мог более оставлять этот вопрос без внимания, к огромному своему сожалению.

– Жаль, что старый граф уже скончался, – разглагольствовал лорд Данверс, прерывая речь взмахами стальной рапиры. – Иначе я насадил бы его сердце на вертел за ту злую шутку, которую он сыграл со мной: заставил меня исполнять роль сводника для трех абсолютно ненужных мне подопечных.

Эта жалоба, прозвучавшая под звон рапир, вызвала сочувственный смех и недоверие его друзей.

– Сводника, Маркус? Кажется, ты немного преувеличиваешь.

– Я точно описал свои обязанности.

– Слово «посредник» более уместно. Посредник. Довольно мрачная перспектива.

Маркус Пирс, ранее барон Пирс, а теперь восьмой лорд Данверс, поморщился, нехотя признавая комичность ситуации. Хотя Маркус всегда с готовностью принимал любой вызов, он бы с радостью отказался опекать трех бедных как церковные мыши красавиц, которых посадили ему на шею. Мало того, на него взвалили и вовсе непосильную ношу – обязанность найти для них респектабельных мужей.

Однако молодой граф унаследовал сестер Лоринг вместе со своим титулом и поэтому смирился с необходимостью рано или поздно исполнить долг чести.

Лучше поздно.

Маркус наслаждался холостяцкой жизнью тридцать два года. Последние десять из них он считался одним из самых видных и недосягаемых женихов Англии. Поскольку супружество занимало в его черном списке почетное место, граф уже несколько недель никак не решался приступить к выполнению своих обязательств по отношению к трем навязанным ему подопечным.

Однако этим ясным весенним утром, практикуясь в фехтовании в своем особняке, расположенном в районе Мейфэр, с двумя самыми близкими друзьями, такими же беглецами от уз Гименея, Маркус наконец заставил себя задуматься над этим вопросом.

– Но ты ведь понимаешь, перед какой я оказался дилеммой? – спросил он, проворно отражая удар столь же искусного, как и он сам, противника, Эндрю Монкрифа, герцога Ардена.

– О да, – ответил Дрю, перекрикивая звон рапир. – Ты надеешься выдать замуж своих подопечных, но, принимая во внимание скандал, разразившийся в их семействе, боишься, что желающих предложить руку и сердце будет маловато.

– Именно, – Маркус расплылся в очаровательной улыбке. – Ты ведь не собираешься сделать предложение одной из них?

Герцог бросил на друга красноречивый взгляд и отпрыгнул, уворачиваясь от ловкого выпада.

– Как бы я ни хотел помочь тебе, старина, я слишком дорожу своей свободой, чтобы принести такую немыслимую жертву, даже ради тебя.

– Да брось, Маркус, – послышался веселый голос с боковой линии фехтовального зала, коим служила одна из комнат в доме Маркуса. Хит Гриффин, маркиз Клейбурн, сидел развалившись на диванчике и, ожидая своей очереди, лениво чертил рапирой в воздухе какие-то узоры. – У тебя не все в порядке с головой, если ты надеешься убедить нас сделать предложение твоим подопечным.

– Говорят, они очень красивы, – увещевал Маркус. Хит рассмеялся.

– И все как одна старые девы. Сколько лет старшей мисс Лоринг? Двадцать четыре?

– Немного меньше.

– Но говорят, что она вспыльчива, словно дикая кошка.

– Я тоже об этом слышал, – неохотно признал Маркус.

Юристы графа описали Арабеллу Лоринг как очаровательную леди, невероятно упрямую в своем желании освободиться от его, Маркуса, опеки.

– Ты еще не видел ее? – спросил Хит.

– Нет. До сих пор мне удавалось избегать своих подопечных. Три месяца назад, когда я приезжал выразить соболезнования по поводу смерти дяди, сестер Лоринг не было дома. Дальнейшую переписку я поручил своим юристам. Но в конце концов мне придется встретиться с девицами лично, – Маркус вздохнул. – На следующей неделе я, скорее всего, отправлюсь в Чизик.

Данверское поместье находилось за городом, неподалеку от деревушки Чизик, около шести миль к западу от фешенебельного лондонского района Мейфэр, где жили богатые аристократы. Это расстояние легко можно было преодолеть в хорошем экипаже, однако Маркус не питал напрасных надежд на то, что сможет быстро справиться с поставленной задачей.

– Судя по тому, что я слышал, – сказал Дрю, уверенно тесня противника, – твои подопечные действительно причинят тебе немало хлопот. Их нелегко будет выдать замуж, в особенности это касается старшей из сестер.

Маркус кивнул и криво улыбнулся.

– Да уж, они ведь заявляют, что не намерены вступать в брак. Я предложил обеспечить их солидным приданым, чтобы у респектабельных женихов появилась серьезная причина сделать предложение. Однако сестры Лоринг наотрез отказались.

– Лелеют мечты о равноправии и независимости, в духе педанток – «синих чулок»?

– Создается такое впечатление. Жаль, что я не могу убедить вас прийти мне на помощь.

Как славно разрешилась бы тогда эта проблема, думал Маркус, отражая настойчивые выпады Дрю. Согласно завещанию, Маркус не только превратился из барона в графа, но вынужден был теперь заботиться о пришедшем в запустение родовом поместье Данверсов, равно как и о благородных его обитательницах, трех бедствующих сестрах. Всех троих судьба одарила безупречным происхождением, блестящим воспитанием и завидной красотой. Однако его подопечные были не замужем и считались уже сравнительно немолодыми невестами.

Причина, по которой сестры Лоринг до сих пор не вступили в брак, заключалась не столько в бедности девушек, сколько в ужасном скандале, разразившемся в их семье. Четыре года назад их мать сбежала в Европу с любовником-французом, а всего две недели спустя отца девушек убили на дуэли из-за его очередной любовницы. Так сестры Лоринг внезапно лишились последних призрачных надежд найти хороших мужей.

Твердо решив передать навязанных ему подопечных кому-нибудь, кто будет с большей охотой о них заботиться, Маркус посчитал, что, обеспечив сестер огромным приданым, он сможет быстренько выдать их замуж. Однако это было до того, как молодой граф обнаружил, насколько яростно три красавицы готовы отстаивать свою независимость. Старшая из сестер в своих письмах с нескрываемым нетерпением просила об освобождении из-под его опеки.

– Согласно закону, сестры Лоринг будут моими подопечными, пока им не исполнится двадцать пять лет, – объяснил Маркус, – но старшая, Арабелла, уже жаждет освободиться от ограничений. За последний месяц она написала мне четыре письма, в которых объявила, что и она сама, и ее сестры уже достаточно взрослые и не нуждаются в опекуне. К сожалению для всех нас, меня связывают условия завещания.

Замолчав, он обошел соперника и резким движением провел рукой по иссиня-черным волосам.

– Честно говоря, – проворчал лорд Данверс, – было бы гораздо лучше, если бы я вообще не знал сестер Лоринг. Не очень-то мне и хотелось получать этот дополнительный титул. Я и бароном жил припеваючи.

Друзья сочувственно, но в то же время насмешливо посмотрели на него, что побудило новоиспеченного графа многозначительно добавить:

– Я ожидаю, что вы поможете мне разрешить эту дилемму, вы, бесхребетные нечестивцы. Вы ведь наверняка способны подыскать подходящих кандидатов, которых я мог бы отдать сестрам на растерзание.

– Ты сам можешь попросить руки одной из них, – предложил Хит, лукаво взглянув на друга.

– Боже сохрани.

Маркуса бросило в дрожь, он на секунду замер и чуть не напоролся на шпагу Дрю, когда тот сделал очередной выпад.

Большую часть детства и зрелые годы эти трое – Маркус, Дрю и Хит – были неразлучны. Они вместе учились в Итоне и Оксфорде, а затем в одном и том же году получили в свое распоряжение огромные состояния и дворянские титулы. А когда на молодых людей открыли безжалостную охоту озабоченные замужеством девицы и бесчисленные мамаши-сводницы принялись расставлять на видных женихов силки, друзья сошлись на том, что от брака не стоит ждать ничего хорошего и потому торопиться не следует. Особенно им претил холодный, основанный исключительно на расчете союз, обычный для высшего аристократического общества.

Маркусу еще ни разу не доводилось встречать женщину, на которой ему хотелось бы жениться. У графа мороз шел по коже, стоило ему только представить, что придется на всю жизнь связать себя с какой-нибудь особой, которая ему даже не очень-то нравится, не говоря уже о любви. Тем не менее, титулы Маркуса, как новый, так и старый, обязывали его продолжить свой род. Таким образом, рано или поздно он вынужден будет вступить в брак.

Однако отречение от холостяцкой жизни произойдет еще не скоро, клялся сам себе Маркус.

Осознав, что разговоры о браке мешают ему сосредоточиться, лорд Данверс отступил и иронически поздравил соперника с победой.

– Пожалуй, мне лучше ретироваться, пока вы не разбили меня в пух и прах, ваша светлость. Хит, будь так добр, поупражняйся теперь ты.

Маркиз сменил друга. Лорд Данверс пересек зал и направился к приставному столику. Там Маркус оставил рапиру и взял полотенце, чтобы промокнуть вспотевший лоб.

Не успела снова зазвенеть сталь, как граф услышал шум в холле. Маркусу удалось разобрать лишь часть из того, что говорилось, но стало ясно, что его решила навестить некая особа… а дворецкий утверждал, что графа нет дома.

Маркусу стало любопытно, и он подошел ближе к двери, чтобы лучше слышать.

– Повторяю, лорда Данверса нет дома, мисс.

– Нет дома или он не принимает посетителей? – вежливо осведомилась дама. – Я приехала издалека, чтобы поговорить с ним. Если понадобится, я готова обыскать здание, – голос незнакомки был низким и мелодичным, но в то же время решительным. – Где я могу найти его?

Затем началась возня. По всей видимости, Хоббс не пускал незнакомку в дом, однако проигрывал битву. Через секунду почтенный слуга закричал:

– Мадам, вам нельзя подниматься наверх!

Представив, как дворецкий закрывает своим телом подножие лестницы, Маркус еле сдержал улыбку.

– Почему? – осведомилась посетительница. – Неужели я обнаружу его светлость в постели или неодетым?

Хоббс коротко вскрикнул от возмущения, а потом проворчал:

– Что ж, хорошо, если вы настаиваете. Я узнаю, принимает ли его светлость.

– Прошу, не утруждайте себя. Просто скажите, где он, и я сама о себе доложу, – нежный голос на мгновение смолк. – Не беспокойтесь. Я слышу звон рапир, так что мне, по всей видимости, нужно просто идти на звук.

Маркус подобрался, заслышав, как гостья легкими шагами приближается к нему по коридору.

Женщина, мгновение спустя появившаяся в дверях, обладала изумительной внешностью. Хотя высокую изящную фигуру незнакомки скрывало непритязательное дорожное платье из голубого крепа, посетительница держалась уверенно и грациозно, приковывая к себе внимание окружающих.

Редкая красавица, сразу понял Маркус, очарованный видом незнакомки.

Несмотря на необычно высокий рост и несколько чрезмерную худобу, гостья выглядела достаточно соблазнительно, чтобы увлечь даже такого пресыщенного мужчину, как Маркус. Ее волосы, переливавшиеся нежными оттенками красного золота, были спрятаны под шляпкой, и лицо обрамляли только легкие завитки. Внимание графа приковали к себе умные серые глаза посетительницы, осматривавшей комнату. Ни одной женщине еще не удавалось так заинтриговать его одним лишь взглядом. Серебристо-дымчатые глаза незнакомки излучали проницательность и теплоту, мгновенно задевшие тайные струны в его душе.

На лице посетительницы была написана решимость, однако, увидев Маркуса, молодая леди замешкалась. На ее щеках заиграл легкий румянец. Казалось, она вдруг осознала, что неприлично врываться в комнату к трем аристократам, занятым фехтованием и одетым лишь в рубашки, брюки и ботинки – ни галстуков, ни камзолов, ни жилетов.

Взгляд девушки скользнул по обнаженной шее Маркуса к льняной, наполовину расстегнутой рубашке, открывавшей грудь. Незнакомка тут же снова взглянула в лицо графу, словно почувствовав, что ее непростительное любопытство заметили. Когда Маркус поймал ее взгляд, гостья густо покраснела.

Граф понял, что очарован.

В следующую секунду девушка, по-видимому, собралась с мыслями и решительно приступила к выполнению своей миссии.

– Джентльмены, кто из вас лорд Данверс? – спросила она приятным голосом.

Маркус вежливо шагнул ей навстречу.

– К вашим услугам, мисс…

За спиной посетительницы послышался возмущенный голос Хоббса:

– Мисс Арабелла Лоринг, милорд.

– Насколько я понимаю, вы моя старшая подопечная, – произнес Маркус, скрывая насмешку.

Гостья едва заметно поджала очаровательные губки, но затем одарила графа обворожительной улыбкой.

– К сожалению, это так. Я ваша подопечная.

– Хоббс, возьмите у мисс Лоринг пальто и шляпку…

– Благодарю, милорд, но я не собираюсь задерживаться надолго. Я прошу лишь о короткой беседе с вами… наедине, если это возможно.

К этому времени друзья лорда Данверса опустили рапиры и с живым интересом наблюдали за нежданной гостьей. Когда молодая леди прошла вглубь комнаты, Маркус заметил, как Дрю недоуменно поднял бровь, показывая, что изумлен сногсшибательной внешностью посетительницы.

Маркус и сам был очень удивлен. Судя по словам юристов, его старшая подопечная была настоящей мегерой. Однако отзывы о красоте Арабеллы Лоринг были несправедливо блеклыми по сравнению с действительностью. Проще говоря, девушка была ослепительно прекрасна.

Маркус взглянул на Дрю и Хита.

– Вы нас извините?

Оба дворянина с рапирами в руках направились к выходу. Проходя мимо Маркуса, Хит многозначительно улыбнулся другу и, по своему обыкновению, сострил:

– Мы подождем в холле, на случай если тебе понадобится помощь.

Маркус заметил, что Арабеллу смутила эта колкость. Однако секунду спустя его подопечная рассмеялась, и этот низкий мелодичный звук снова воспламенил чувства лорда Данверса.

– Обещаю, что не нанесу графу телесных повреждений.

Жаль, сразу же мелькнуло в голове у Маркуса, он бы с удовольствием проверил, что Арабелла может сделать с его телом.

Оставшись наедине с подопечной, Маркус смерил ее пристальным взглядом. Графу пришлась по душе дерзость Арабеллы, но он понимал, что должен создать хотя бы видимость неудовольствия, чтобы держать молодую леди в повиновении.

– Юристы предупредили меня о вашей решительности, мисс Лоринг, однако я не ожидал, что вы нарушите приличия, посетив меня в моем доме.

Гостья пожала изящными плечами.

– Вы практически не оставили мне выбора, милорд, отказавшись отвечать на мои письма. Нам нужно обсудить важный вопрос.

– Согласен. Мы должны устроить ваше будущее и будущее ваших сестер.

Арабелла замешкалась с ответом, но затем снова улыбнулась.

– Я уверена, вы здравомыслящий человек, лорд Данверс…

Маркус удивленно поднял бровь. Прекрасная гостья явно пыталась очаровать его. Подопечная графа, без сомнения, привыкла покорять мужчин, и Маркус ощутил, как его чресла поддаются чарам Арабеллы. Он инстинктивно воспротивился такому влиянию.

– О, конечно, я руководствуюсь здравым смыслом…

– Тогда вы должны понимать, почему мы не хотим признавать вас своим опекуном. Я знаю, у вас благие намерения, но нам не нужна ваша помощь.

– Разумеется, у меня благие намерения, – дружелюбно ответил граф. – Теперь я ответствен за вас и за ваших сестер.

Вспышка нетерпения мелькнула в серых глазах гостьи.

– Но это же абсурд. Мы все уже достигли возраста, когда законом не предусмотрено опекунство. В большинстве случаев подопечными перестают быть по достижении двадцати одного года. Кроме того, у нас нет состояния, управлять нечем. Так что с финансовой точки зрения ваше опекунство также неоправданно.

– Верно, – согласился Маркус. – Ваш дядюшка не оставил вам ни пенни, предоставив самим решать, на какие средства поддерживать престиж благородной фамилии.

Глубоко вздохнув, гостья явно сделала над собой усилие, чтобы ответить вежливо.

– Нам не нужна ваша благотворительность, милорд.

– Это не благотворительность, мисс Лоринг. Это моя законная обязанность. Вы – три уязвимые молодые особы, нуждающиеся в мужской защите.

– Мы не нуждаемся в защите, – с чувством ответила Арабелла.

– Неужели? – Маркус испытующе взглянул на нее. – Мои юристы полагают, что кто-то просто обязан взять под свое покровительство вас и ваших сестер.

В глазах молодой леди блеснул огонек.

– Они действительно так считают? Что ж, я не думаю, что вам хватит сил, как вы выразились, «взять нас под свое покровительство». Вам еще не приходилось быть опекуном.

Маркус от души обрадовался, что может опровергнуть это заявление.

– Напротив. У меня большой опыт опекунства. Последние десять лет я выступал в роли опекуна своей сестры. Сейчас ей двадцать один, столько же, сколько вашей самой младшей сестре, Лилиан – непослушной девчонке-сорванцу, как мне говорили.

Услышав это, Арабелла замешкалась с ответом.

– Возможно, это правда. Но Лили была в очень ранимом возрасте, когда мать покинула нас.

– А что ваша сестра Рослин? Исходя из того, что я слышал, за ее необычайной красотой охотятся толпы негодяев и повес. Подозреваю, что и ей не помешала бы защита опекуна.

– Рослин может сама о себе позаботиться. Мы все можем о себе позаботиться. Мы сами справлялись с трудностями, начиная с очень юного возраста.

– Но какое будущее вас ожидает? – возразил Маркус. – Родители лишили вас возможности удачно выйти замуж, когда устроили последний, ужасающий скандал.

Он заметил, как печаль на мгновение завладела Арабеллой, но девушка снова заставила себя улыбнуться.

– Мне ли этого не знать, – пробормотала она. – Но, в любом случае, это не ваша забота.

Маркус покачал головой.

– Я понимаю, почему не нравлюсь вам, мисс Лоринг: абсолютно чужой человек, получивший в распоряжение ваш дом…

– Я не против того, что вы получили титул и контроль над поместьем. Что мне действительно не нравится, так это ваше убеждение, будто мы хотим выйти замуж.

Услышав это, Маркус улыбнулся.

– Не вижу ничего ужасного в том, чтобы найти для вас мужей. Благородные молодые леди в нашем обществе обычно вступают в брак. Вы же ведете себя так, будто я нанес вам серьезную обиду.

К этому времени Арабелла, похоже, осознала, что нужно прикусить язычок.

– Прошу прощения, если дала вам повод так думать, милорд. Я знаю, что вы совершенно не хотите нас обижать…

– Вы ведь не сделаете глупость, отказавшись от пяти тысяч фунтов для каждой?

– Как ни странно, я сделаю такую глупость… – Арабелла вдруг замолчала и печально усмехнулась. Хриплый, страстный звук ее голоса опалил наслаждением нервные окончания Mapкуса. – Нет, я не позволю вам меня спровоцировать, милорд. Сегодня утром я пришла сюда с твердым намерением приятно побеседовать.

Граф обнаружил, что не может отвести глаз от соблазнительных, спелых губ, и попытался избавиться от наваждения. Арабелла снова говорит, осознал он.

– Возможно, наше решение кажется вам необъяснимым, лорд Данверс, но я и мои сестры не хотим выходить замуж.

– Почему?

Она ничего не ответила, и Маркус решился высказать догадку:

– Полагаю, это как-то связано с примером, который подали ваши родители.

– Это так, – нехотя признала Арабелла. – Наши родители упорно старались испортить друг другу жизнь и ссорились по поводу и без повода. После всех этих ужасных сцен, свидетелями которых нам приходилось быть в детстве, разве удивительно, что браки по расчету вызывают у нас отвращение?

– Мне знакомо это чувство, – искренне сопереживая, ответил лорд Данверс. – Мои собственные родители ладили не намного лучше.

Заслышав нежность в его голосе, Арабелла всмотрелась в лицо собеседника. Ее взгляд был долгим и пристальным, но потом девушка отвела глаза и сосредоточилась на лучике света, проникавшем в комнату сквозь ближайшее окно.

– В любом случае, нам нет необходимости связывать себя узами брака. Теперь наши доходы достаточно велики, чтобы можно было жить самостоятельно.

– Доходы?

– Если бы вы соизволили прочесть мои письма, то узнали бы о нашей академии.

– Я читал ваши письма.

Арабелла многозначительно взглянула на графа.

– Но вам не хватило любезности на них ответить. Вы просто поручили своим юристам разобраться во всем.

– Виноват, каюсь. Но в свое оправдание скажу, что собирался заехать к вам на следующей неделе.

Он одарил собеседницу обаятельной улыбкой, и Арабелла резко вдохнула. Мгновение спустя она решила сменить тактику.

– Да полно вам, лорд Данверс. Вы ведь и сами не хотите отвечать за нас, признайтесь.

Маркус не смог заставить себя солгать.

– Что ж, хорошо. Вы правы, я и сам этого не хочу.

– Тогда почему бы вам просто не забыть о нас?

– Сомневаюсь, что кто-то, кто хоть раз встретился с вами, – сухо произнес Маркус, – способен так просто вас забыть, мисс Лоринг.

Когда Арабелла пронизывающе взглянула на него, он вздохнул и добавил:

– Теперь я за вас отвечаю, нравится это нам с вами или нет. Я не стану пренебрегать своим долгом и позабочусь о вашем благосостоянии. Вы увидите, что я не такое уж чудовище. И достаточно богат, чтобы обеспечить вас приданым.

При этих словах Арабелла выше подняла подбородок.

– Говорю вам, мы не примем вашей благотворительности. Наша академия позволяет нам быть в достаточной мере независимыми.

Надо сказать, что Маркуса всерьез заинтересовало заявление его подопечной.

– Насколько я понимаю, эта ваша академия представляет собой пансион для благородных девиц?

– Что-то вроде того. Мы обучаем изысканным манерам, умению правильно держать себя и вести беседу богатых молодых женщин, родившихся не в аристократических семьях.

– Иными словами, дочерей промышленников и торговцев. Как же вы не похожи на остальных, мисс Лоринг.

Глаза Арабеллы сузились.

– Вы потешаетесь надо мной.

– Возможно.

На самом деле Маркус не потешался. Он искренне восхищался тем, что Арабелла и ее сестры нашли занятие, позволяющее им прокормить себя, в отличие от почти каждой второй благородной леди, которая скорее погибла бы от голода, чем взялась за непрестижную работу. Но граф не смог отказать себе в удовольствии немножко подразнить гостью, хотя бы для того, чтобы снова увидеть, как в ее прекрасных серых глазах загорается огонек.

– А ваши сестры тоже там преподают? – задал наводящий вопрос Маркус.

– Да, и еще две леди, мои подруги. Нашу патронессу зовут леди Фриментл. Это по ее просьбе мы три года назад открыли пансион. Вы с ней знакомы? Ее покойный муж был баронетом, его звали сэр Руперт Фриментл.

Маркус кивнул.

– Я знаю ее. Но не уверен, что моим подопечным пристало работать в школе, какого бы высокого уровня она ни была. Вы ведь понимаете, что, поскольку я ваш опекун, необходимо, чтобы я одобрил ваше занятие?

Арабелла настороженно взглянула на него.

– Уверяю вас, наша работа вполне пристойна.

– Кто-то мог бы назвать ваши взгляды чепухой в духе «синих чулок».

Со стороны Маркуса очень нехорошо было подстрекать Арабеллу, но он не мог побороть искушения, ему так хотелось увидеть сильные эмоции на лице прекрасной гостьи.

Однако она, по всей видимости, разгадала его замысел.

– Вам не удастся вывести меня из равновесия, милорд.

– Вы так думаете?

Когда лорд Данверс на шаг приблизился к своей подопечной, она замерла, глядя на него снизу вверх, словно очарованная им. Но потом Арабелла выпрямила спину, показывая, что не намерена отступать; она открыто, с вызовом посмотрела на Маркуса. Он внезапно почувствовал дикое желание подхватить молодую леди на руки и отнести ее на ближайшую кровать.

Маркус никогда еще не реагировал так на женщин – что сейчас было чертовски некстати, учитывая, что перед ним стояла его собственная подопечная.

Арабелла сделала глубокий вдох, явно пытаясь взять себя в руки, точно так же, как и Маркус.

– Никогда не поверю, что вам недостает проницательности, милорд. Почему вы не хотите понять, что мы не желаем зависеть от вас? Что мы не нуждаемся в вашей финансовой помощи? Вы абсолютно не обязаны нам помогать.

– В завещании написано другое.

– Тогда я найму собственных юристов, чтобы оспорить завещание.

– Разве вы можете себе это позволить? Вам не хватит средств, чтобы оспорить мое опекунство в суде.

– Нам поможет наша патронесса. Леди Фриментл считает, что женщин не должны принуждать к замужеству. Она пообещала нам поддержку. Конечно, она не так богата, как вы, но отец оставил ей в наследство доходы от своих промышленных предприятий.

– Это состязание обещает стать интересным, – любезно сказал Маркус, скрещивая руки на груди.

Его скучающая улыбка наконец заставила Арабеллу выйти из себя.

– Вы не можете принудить нас выйти замуж!

– Да, пожалуй, не могу. Но как только станет известен размер вашего приданого, женихи толпами будут падать к вашим ногам и обивать порог моего дома, моля о благословении на брак.

Арабелла приблизилась к нему. Ее затянутые в перчатки руки сжались в кулачки, глаза угрожающе горели.

– Вам не удастся продать нас, ваша светлость! Просто омерзительно, что с взрослыми женщинами обращаются как с собственностью. Мы не племенные кобылы, чтобы отдавать нас тому, кто больше заплатит!

Судя по страстной речи, Маркус задел собеседницу за живое. Во взгляде Арабеллы пылал огонь – огонь, наполняющий лорда Данверса восхищением, непреодолимо влекущий его к молодой леди.

– Похоже, это все-таки правда, – пробормотал он, безнадежно очарованный тем, как Арабелла испепеляла его взглядом.

– Что правда?

– Что из глаз могут сыпаться искры. Ваши очи сверкают, словно фейерверк.

Это провокационное замечание переполнило чашу терпения Арабеллы. Из ее горла вырвался хриплый раскатистый звук – рев разъяренной львицы, низкий, угрожающий рокот.

– Я изо всех сил старалась быть терпеливой, – начала мисс Лоринг. Пройдя мимо графа к столику, она подхватила рапиру и, вернувшись, приставила острый кончик оружия к груди лорда Данверса.

– Я приехала сюда, чтобы убедить вас, руководствуясь здравым смыслом, принять нашу позицию. В случае неудачи я собиралась апеллировать к вашей доброте. Однако у вас, судя по всему, таковой нет!

Совершенно очарованный, Маркус медленно поднял руки вверх в знак капитуляции.

– Я взял за правило никогда не спорить с вооруженными особами.

– Отлично! Тогда вы пообещаете оставить эту нелепую идею выдать нас замуж.

– Боюсь, я не могу давать подобных обещаний по принуждению, милочка.

– Можете и дадите!

– Нет.

Хотя Маркус и был очарован, он не собирался позволять кому-либо себя запугивать и к чему-то принуждать. Но в следующую секунду его взгляд снова приковало к себе лицо Арабеллы, ее гладкая кожа цвета слоновой кости, спелые губы… Маркусу вдруг непреодолимо захотелось поцеловать ее. Он не узнавал самого себя, ведь такой поспешности за ним никогда не водилось.

– Вперед, голубушка, делайте что хотите.

Стиснув зубы, явно разочарованная таким поворотом событий, Арабелла подняла кончик рапиры к уязвимой впадинке у основания шеи Маркуса, но на этом остановилась.

Ситуация зашла в тупик, и лорд Данверс не был готов долго оставаться в таком положении. Мисс Лоринг все колебалась, и тогда он сомкнул пальцы вокруг затянутой в перчатку руки Арабеллы и медленно, неумолимо стал отводить кончик рапиры от своего горла.

Непосредственная опасность миновала. Однако лорд Данверс не отпустил руки воинственной гостьи и, продолжая, словно тисками, сжимать ее запястье, еще больше приблизился к ней. Его взгляд снова опустился к соблазнительной линии губ посетительницы.

Прекрасное лицо молодой леди было так близко, и, когда она нервно облизнула губы, Маркусу пришлось побороть дикое желание коснуться их своими губами.

Хотя внутренний голос кричал ему об осторожности, граф инстинктивно стал притягивать Арабеллу все ближе и ближе к себе, пока их тела не соприкоснулись. Искра страсти, пробежавшая между ними, когда грудь Арабеллы мягко коснулась упругих мышц Маркуса, обожгла его.

Глаза молодой леди вспыхнули от какой-то новой эмоции, в то время как граф с жадностью упивался прикосновением к Арабелле.

В ней было столько тепла и энергии. В ней было столько жизни. Женственная мягкость Арабеллы пробудила сразу все первобытные мужские инстинкты, какие только были у Маркуса.

Ему пришлось до предела напрячь силу воли, чтобы держать себя в руках.

– В следующий раз, когда будете угрожать мужчине, мисс Лоринг, – посоветовал внезапно охрипшим голосом граф, – убедитесь, что готовы привести угрозу в исполнение.

Тихо вскрикнув от негодования, Арабелла выдернула руку и отступила назад.

– Приму к сведению, ваша светлость.

Маркус поразился тому, как сильно ему хочется, чтобы этот следующий раз наступил. Арабелла отбросила рапиру, и оружие со звоном покатилось по полу.

– Радуйтесь, что я слишком хорошо воспитана, чтобы пронзить вас рапирой, – заявила девушка. С этими словами она резко повернулась и гордо зашагала к двери. У порога Арабелла на секунду остановилась и через плечо бросила на графа мрачный взгляд.

– Если хотите войну, обещаю вам ее устроить, лорд Данверс.