"Сколько весит счастье" - читать интересную книгу автора (Славина Ольга)

2.

Женя снимала квартиру на последнем четвертом этаже панельной «хрущевки». Назвать это гнездышко уютным не смог бы даже самый близорукий оптимист. Потолок в протеках, пол облупился, мебель 1970 года рождения: низкая, колченогая. Не номер люкс, но и не одиночная камера. Женя в общем была довольна. Не все сразу. Со временем она возьмет кредит и купит себе что-нибудь посимпатичнее, с окнами на закат и обязательной лоджией.

Пока же она купила отраву от тараканов. Положила ее в кухне возле плиты и мусорного ведра. Кстати, оно почти полное. Но Женя ни за что не пойдет его выносить, на ночь глядя. Чтобы добраться до мусорных контейнеров, нужно пересечь двор, свернуть за угол, перейти дорогу. Пять минут ходьбы. Но вдруг в темноте притаился убийца?

Женю до сих пор трясло. До дома она ехала, вздрагивая от каждого резкого звука. Ей все время казалось, что сейчас дверца откроется, и к ней опять кто-нибудь ворвется, на этот раз убийца. Ей было страшно. Она спиной ощущала мертвое тело на заднем сидении и поворачивалась назад, снова и снова отвлекаясь от дороги. Трупа не было. Ни старого, ни нового, никакого. Все дверцы закрыты на кнопки, но страх уже вселился в нее и не торопился съезжать.

Жене не нравилось бояться. Ей нравилось пить горячий кофе, читать книги, смотреть на звездное небо, водить машину. Хотя, если честно, за рулем она чувствовала себя пока не слишком уверенно. Из-за этого она и оказалась так поздно на улице. Тренировалась. На вечерней, полупустой дороге меньше хамов, зато, как выяснилось опытным путем, больше убийц…

Жене вдруг захотелось с кем-нибудь обсудить случившееся. Не держать в себе ужас и страх. Позвонить родителям?

– Мы же тебя предупреждали, что город опасен, – скажет папа, который работает с сотнями особо опасных преступников.

– Возвращайся домой, дочка, – потребует мама.

Поговорить с сестрой? Но у Светы один совет на все случаи жизни:

– Заведи себе мужика, чтобы он провожал тебя до дома…

Подруги? У Жени не было подруг. Были те, кто не хотел дружить с дочерью «главного вертухая», и те, кто считал нужным подружиться с дочерью начальника колонии. В школе, где учились дети других сотрудников колонии, Женя была бы «в авторитете». Но родители выбрали для нее не школу рядом с зоной, а лучшее в их райцентре учебное заведение. На фоне дочери директора универмага, сына первого секретаря райкома, племянницы директора краеведческого музея Женя выглядела как-то бледновато.

Чем она могла похвастаться? Что ее папа мог принести с работы? Мотки колючей проволоки? Разве он занимался наукой, общался с интересными людьми, строил светлое будущее?

– При коммунизме не будет ни тюрем, ни преступников, – заявлял верный сын партии. – Твой папаша пойдет улицы подметать.

– Бедная, у тебя дома, наверное, по фене разговаривают, – качала головой племянница-интеллигентка. – И песни блатные слушают. С кем поведешься…

Но настоящий кошмар начался, когда директора универмага посадили за хищение в особо крупном размере. Его дочка Вероника – первая умница и красавица класса – рыдала в голос:

– Женька на школьном огоньке конфетами «Красная шапочка» обжиралась, которые мой папуля доставал. А ее отец не может лишнюю передачу для моего теперь устроить…

Женя только опускала глаза. Со сладким у нее на самом деле были проблемы. Как и с едой в целом. Иногда она ела-ела и не могла остановиться. Как будто тормоза отказывали, включая ручник. Она была полной и неуклюжей. Ничего удивительного, что ее не любили. Кому же понравятся эти складки, неповоротливость, тяжелые шаги и сопение? Ей не назначали свиданий и не приглашали на танцы. Единственное, чему совсем не мешал лишний вес, это читать книги. Даже помогал: пухлый животик – довольно удобная подставка для увесистого тома.

В институте Женя села на диету, купила видеокассету с шейпингом и похудела. Сейчас она весила 55 килограммов, что при росте 165 сантиметров было очень даже неплохо. Но до сих пор у нее осталась привычка кутаться в широкие, бесформенные свитера, считать калории и бояться что-нибудь разбить ненароком…

Но сегодня, после пережитого стресса, Женя не стала сдерживаться и навернула с полбанки маминого клубничного варенья перед сном. Конечно, современные, продвинутые девушки так не поступают. Но ситуация-то чрезвычайная. Мюсли здесь не помогут.

Сейчас она особенно остро ощутила свое одиночество. Звонить ей некому. Не к соседям же идти. В этом старом доме в непрестижном районе обитают лишь ворчливые пенсионерки, да те, кто, как и Женя, снимает жилье. На ее лестничной площадке обосновались кавказцы, торгующие на местном рынке. В двухкомнатную квартиру их набилось, наверное, человек двадцать. Плюс, русские девушки, которые регулярно ходят к ним в гости. Но сегодня Женю не раздражали музыка и громкие голоса, даже радовали. Возникла иллюзия, что она не одна: рядом кто-то есть. Пусть пьяный и бесцеремонный, но есть.

Женя нырнула под одеяло и постаралась заснуть.

Она терпеливо ждала три дня. Вернее, совсем нетерпеливо. В пятницу на работе Женя спешила снять трубку телефона, как заправская секретарша – после первого же звонка. Ведь она оставила милиционеру свой рабочий номер, на случай, если не ответят домашний и сотовый.

Вечером она специально внепланово зарядила аккумулятор мобильника, чтобы ни в коем случае не остаться без связи на выходные. Она поехала к родителям. Хотелось обсудить необычную пассажирку хотя бы с папой. Он-то знает толк в убийцах, может быть, что-то посоветует. Но Женя опасалась, как бы он не применил к ней «Программу защиты свидетелей», вернув обратно в зоновскую библиотеку – под охрану автоматчиков на вышках.

Нет, она решила ничего не рассказывать, и вместо кляпа то и дело запихивала в рот мамины блинчики с мясом, потом с грибами, затем с творогом и изюмом.

– Ну, слава Богу, у тебя в этом городе хотя бы аппетит проснулся, – улыбалась мать. – А то все луковый суп, да луковый суп.

– Поняла, наконец, горе луковое, что тощие курицы никому не нужны, все предпочитают бройлер, – хмыкнул отец.

Женя старалась не думать, что покажут весы. Главное, чтобы не криминальную хронику.

Ее беспокоила машина. При дневном свете она обследовала салон. И действительно не обнаружила ничего окровавленного. Но за рулем ей стало неуютно. Она решила оставить «Жигули» у родителей на пару недель, сказала отцу, что услышала какие-то стуки, хорошо бы двигатель проверить. Хотя, конечно, дело было в другом: внешность у Жени заурядная, а вот автомобиль – вещь заметная, с номером. Тем более, она снимает квартиру и ставит машину неподалеку от того парка. Жене совсем не хотелось давать наводку убийце. Они, как известно, свидетелей не жалуют…

Ну почему ей не звонят из милиции? Они должны как можно скорее раскрыть кровавое преступление и задержать резчика по женскому телу. Три дня – это большой срок. Кажется, ровно столько обычно ждут, надеясь, что человек загулял и сам вернется. Но та девушка не вернется. Никогда. Почему ее не ищут?

В понедельник Женя не выдержала и сама позвонила тому самому оперативнику. Он ее помнил, но новостями не порадовал.

– По вашему делу – тишина, – сообщил он.

– То есть родные Маши Болотовой не заявляли об исчезновении? – уточнила Женя.

– Нет. Мало того, мы установили, что в городе Туле не проживает ни одной Марии Игоревны Болотовой.

– Может, она приезжая?

– Ну тогда ее хватятся, лишь когда отпуск закончится, – предположил милиционер. – Кстати, и трупов, похожих на ваш, не находили. Тьфу ты, не на ваш, конечно, а на тот, который вы описали.

– И что же делать?

– Ничего.

– То есть вы не будете искать убийцу с ножом, который разгуливает по темным улицам? – изумилась Женя.

– Пока он существует только в вашем воображении, простите, заявлении, не будем. Дела возбуждают по факту безвестного отсутствия или обнаружения трупа. У нас нет ни того, ни другого.

– Но если человек живет один, родные не сразу его, то есть, ее хватятся. А девушку убили, я это видела. Труп, видимо, закопали или сожгли, улики уничтожили, то это что же не убийство? – возмутилась Женя. – Как же так! Он что же может безнаказанно убивать?!

– Раз нет тела – нет и дела, – отрезал милиционер.

Ну и ну! Женя сидела за компьютером на своем рабочем месте и пыталась прийти в себя после разговора со стражем порядка. Подумать только! Они не собираются искать убийцу. Могли хотя бы фоторобот с ее слов составить, развесить по столбам, предупредить, как опасно в одиночку гулять вечером по парку. А у них, видишь ли, нет тела – нет дела. Тоже мне поэты. Поздравляю вас, гражданин убийца!…

Пресс-служба металлургического предприятия занимала два кабинета на седьмом этаже нового многоэтажного здании заводоуправления. Одна комната – кабинет начальника пресс-службы Эльвиры Павловны Барановой. Во второй помещались ее подчиненные – Анна Семенова, Юлия Королёва и Евгения Векшина. О чем имелась соответствующая вывеска на двери.

Кабинеты отделяли друг от друга стеклянные перегородки и жалюзи, которые никто не запрещал держать закрытыми. Но тогда жди инспекции, начальство обязательно проверит, чем ты занимаешься в рабочее время. Если же жалюзи не опускать, сидеть с умным видом, уставившись в компьютер, то можно и пасьянс раскладывать и полуголых девушек на сайтах в Интернете рассматривать. Правда, последнее дело не женское, этим соседи пресс-службы баловались – служба безопасности.

– Черт бы побрал этот Интернет! Не было бы его, эти ребята с нас бы глаз не спускали, – капризно надула губки 22-летняя красотка Юлечка, пока еще не встретившая своего олигарха.

– Тебе же и так на выходные три свидания назначили, – напомнила Аня, которая всегда была в курсе всего: 35 лет, муж и дочь, радары вместо ушей, язык без костей. – Вот, Женька, учись. Хотя мы с тобой залежалый «товар», нам и по одному «купцу» за глаза хватит…

Да, Аня не отличалась особым тактом. Но Женя на нее не обижалась. Какой же коллектив без учителей жизни? Это на прежней работе Женя за весь день не произносила ничего, кроме «здравствуйте». Не обсуждать же с насильниками тургеневских девушек, а разговор про «Графа Монте-Кристо» вообще может быть расценен, как подстрекательство. Здесь же все по-другому. Не только деловое, но и неформальное общение. В офисе пьют чай с конфетами и обсуждают личную жизнь. Ей, конечно, особенно похвастаться нечем, зато у Юли каждую неделю новый поклонник.

Но сегодня Женя пропустила мимо ушей большинство подробностей. У нее не выходил из головы разговор с оперативником. «Безнаказанность порождает новые преступления», – она часто слышала эту фразу от отца. Убийцу надо остановить. Но как, если милиция не хочет этим заниматься?

Значит, этим займется Женя. Конечно, она не похожа на бойца группы захвата, даже наручники в руках не держала. Но кое-что в ее силах. Например, выяснить, почему родным наплевать на судьбу Маши Болотовой. Может быть, человек с ножом и был ее родней? Убивают же мужья жен. Правда, странно, что семейная разборка случилась на улице, а не на кухне. Еще более странным показалось ей заявление оперативника, что ни одной Марии Игоревны Болотовой в городе не проживает. Как же так? Ведь даже Женя знает одну такую…

Наверное, каждый человек, даже в маразме, не забудет фамилию того, кто платит ему зарплату. Вот и Женя знала, что президента металлургического концерна, в котором она работает, зовут Игорь Петрович Болотов. Его сын – Илья Игоревич – занимает пост вице-президента компании и управляющего директора завода. Осталось только выяснить, есть ли у него дочь. Вернее, была.

Женя решила спросить Аню: коллеге явно нравилось демонстрировать осведомленность по любому вопросу. Этакий поисковик «Аня ru.»

– Дочь? А как же! Ее зовут Маша, – с готовностью ответила «система». И что-то еще прибавила, но Женя уже не слушала.

Что же это получается? Милиция не смогла найти «Машу Болотову, дочь Игоря» по всем своим регистрациям, паспортным столам и учетам. А Женя сделала это, буквально не выходя из кабинета.

Что они там совсем никого не ловят, даже мух? Речь идет об убийстве дочери такого человека – богатого, влиятельного, и никто не хочет заниматься этим делом? Не может такого быть. Или отец настолько занят своим бизнесом, что не заметил пропажи дочери? Ну так надо пойти и сказать ему. Открыть глаза. Он позвонит куда нужно, и на ее поиски бросят всех стражей порядка, включая сотрудников детской комнаты милиции…

Женя поднялась из-за стола с решительным видом. Вообще-то это не в ее характере: явиться к незнакомому человеку, большому начальнику и сообщить такое. Она предпочитала тихонько отсиживаться в углу, а не оказываться в центре внимания. Но ведь она собралась измениться и стать успешной, а значит активной. Да и не было у нее выбора, ведь та женщина просила о помощи. Разве можно отказать в последней просьбе?

Руководство предприятия располагалось на 9 этаже их административного здания из стекла и бетона. Как только Женя вышла из лифта, ее встретил не слишком дружелюбный охранник. Секретарша в директорской приемной улыбалась еще незаметнее.

– Евгения Векшина из пресс-службы? Вы хотите попасть на прием к Игорю Петровичу Болотову? А по какому, собственно, вопросу? По личному? Увы, Игорь Петрович в Москве. Когда он вернется, я не знаю. Зайдите в конце месяца…

Но ей надо сейчас. И так уже сколько времени упущено. И это не ее личное дело, а его. Если имя, фамилия и отчество, названные умирающей пассажиркой, не простое совпадение, президент должен срочно вернуться из столицы и заняться организацией похорон…

Женя не знала, как объяснить это секретарше – худой женщине в деловом костюме с равнодушным взглядом. Но тут одна из двух внутренних дверей, ведущих в приемную, распахнулась. И Женя увидела мужчину своей мечты.

Широкие плечи и дорогой костюм не понравились бы только худому студенту в телогрейке, и то из зависти. Темные волосы и выразительные синие глаза не оценил бы только критик Белинский, который вообще мало что ценил. Волевой подбородок и улыбка на миллион долларов не очаровала бы только одну женщину из тысячи, и то жену Брэда Питта.

Женя влюбилась с первого взгляда, собрала все свое мужество и посмотрела во второй. Но это не помогло…

– Вы ко мне? – вопросительно взглянул на Женю мужчина.

– Нет, Илья Игоревич, она пришла к Игорю Петровичу, – за нее ответила секретарша.

– Нет, нет, я хотела с вами поговорить, – заторопилась Женя.

Брат Маши тоже подойдет, как и вообще любой родственник. Тем более, такой привлекательный.

– Проходите, – он открыл перед ней дверь своего кабинета.

Так просто! Она даже не поверила.

– Чем я могу вам помочь? – любезно спросил Илья Болотов, пододвигая девушке стул.

Он не знал ее, понятия не имел, что она у него работает. Да и внешне она его не заинтересовала. Длинная серая юбка, довольно бесформенный голубой свитер. Черты лица не особенно привлекательные, но и не отталкивающие. Обычная. Но мама научила его быть вежливым со всеми.

Женя и раньше не очень-то представляла, с чего начать, как себя держать, а теперь совсем растерялась. Но она должна все прояснить. Ради Маши.

– Я бы хотела поговорить о вашей сестре Маше, – собравшись с духом, сказала Женя.

– О Маше? – удивился шеф.

– Она умерла! – дрогнувшим голосом сообщила Женя.

Она боялась бурной реакции. Ей не поверят, она готовилась долго объяснять, выражать сочувствие.

Илья изменился в лице, но повел себя вовсе не так, как она ожидала.

– Я не намерен обсуждать с вами это, – жестко заявил он. – Я попрошу вас уйти.

– Но… – Женя не понимала.

Ему что не интересно узнать, как умерла его сестра? Ведь Маша пропала, никто, кроме нее, не в курсе, что с ней стало. Она хочет рассказать. Это принесет боль близким, но все лучше, чем неизвестность.

– Маша просила меня о помощи, и я хочу помочь.

Илья как-то странно посмотрел на Женю.

– Маша вас просила?

– Я была свидетелем ее убийства, – тихо произнесла она и пристально взглянула на Илью: верит он ей или нет, как отреагирует.

А он вдруг снова стал джентльменом. Вот чудеса! Ему сообщают, что его сестра убита, а он выглядит спокойным, будто уже знает. Но в милиции нет даже заявления, что Маша пропала. Странно все это.

– Рассказывайте, – вежливо попросил Илья.

Женя только этого и ждала.

– Три дня назад вечером я возвращалась домой…

– А при чем здесь гибель Маши?

– Тогда-то все и произошло. Она умерла три дня назад…

Он не дал ей договорить. Лицо Ильи исказила гримаса гнева.

– Кто вас прислал? – резко оборвал он ее. – И для чего? Вы журналистка? Или шантажистка? В любом случае, я не позволю вам издеваться над нашей семьей. Убирайтесь из моего кабинета немедленно.