"Ричард Блейд, агент Её Величества" - читать интересную книгу автора (Лорд Джеффри)

Глава 2

Ричард Блейд всплывал из странного сумеречного мира вверх, к свету и теплу, к блаженству ощущения собственного тела. Он подымался из мрачной бездны, скользил бесконечно медленно, плавно, затрачивая века и тысячелетия на каждый дюйм пути. Вспыхивали и умирали звезды, рождались галактики. Вселенная пульсировала в необозримом и непредставимом пространстве, черном, бездонном… Наконец, тьма отступила, рассеченная надвое лучом света; Блейд пришел в себя. Несколько мгновений он не открывал глаз, сохраняя полную неподвижность и впитывая мириады ощущений, обрушившихся на его мозг и тело.

Он лежал в густой траве. Вокруг слышался птичий щебет и жужжание насекомых. Вдалеке лаяли собаки. Где-то поблизости журчал, переливался хрустальным звоном ручеек. Под плотно сомкнутыми веками плыли яркие радужные круги — он чувствовал, что пылающая орифламма клонившегося к закату солнца нависла над ним. Вдруг тень накрыла его; почти бессознательно он ощутил рядом нечто живое, движущееся…

В лицо ему плеснули холодной водой. Обожженный этим ледяным душем, он сел с приглушенным проклятием.

— Ну, — произнесла стоявшая над ним девушка, — так-то лучше. Я была уверена, что ты жив. А теперь ты должен помочь мне. И немедленно! Я, принцесса Талин, приказываю!

Протерев кулаками мокрые глаза, Блейд молча уставился на нее. С присущим ему самообладанием — черта, не раз спасавшая его жизнь, — он принял немедленно и без вопросов реальность происходящего. Он ни на миг не усомнился в своем разуме; то, что случилось, не было ни сном, ни видением больного рассудка. Скорее всего, с экспериментом лорда Лейтона что-то вышло не так. Ну, что ж… С этим он разберется позже.

— Поторопись, — нетерпеливо сказала девушка; в её голосе послышались властные нотки. — И перестань пялиться на меня, как вол или тупой серв. Они уже близко! Если нас найдут, мы погибнем. Я заставлю их прикончить нас. Прикончить обоих! Я не желаю снова оказаться пленницей этой ведьмы, королевы Беаты. Нет, лучше смерть!

Блейд поднялся, в первый раз обратив внимание на то, что он совершенно обнажен; повязка на бедрах исчезла. Взгляд девушки скользнул по его мускулистому телу, и она одобрительно кивнула. Затем, пожав плечами, протянула ему короткий меч с окровавленным острием.

— Вот, возьми. Мне пришлось заколоть стражника, чтобы выбраться из замка. Я впервые убила человека, и мне это не понравилось. Но ты выглядишь как воин и сможешь лучше использовать оружие. Не медли… Они идут быстро и скоро будут здесь.

Эта девица, Талин, сказала правду. Помахивая тяжелым клинком, разведчик прислушался к лаю собак и крикам людей, что доносились со стороны заходящего солнца, уже наполовину скрывшегося за зелеными холмами. Блейд с девушкой стояли на небольшой поляне; в густой траве петлял ручеек, вокруг возвышался темный лес. Среди черных дубовых и тисовых стволов тут и там светлели березы; краснокорые сосны тянули к небесам изумрудно-зеленые кроны.

Блейду случалось бывать и дичью и охотником; он обладал изрядным опытом в такого рода делах. Голоса раздавались в четверти мили от них, и ему стало ясно, что они еще имеют в запасе немного времени. Он посмотрел на девушку, которую, казалось, совершенно не смущала его нагота, и спросил:

— Значит, ты принцесса Талин?

В её зрачках мелькали мягкие коричневые отблески. Блейд подумал, что в другой ситуации они были бы похожи на кроткие и прекрасные глаза лани, но сейчас взгляд её сверкал гневом. Выставив вперед маленький круглый подбородок и надменно подняв вверх прямой изящный носик, она сказала:

— Ты что, сомневаешься в этом?

Не отдавая отчета в своих действиях, Блейд склонил голову и поднял в салюте меч.

— Нет, не сомневаюсь. Просто не понимаю… Видишь ли, принцесса, я чужестранец.

Девушка изучала его сузившимися глазами.

— Да, я верю… верю твоим словам… никогда не видела таких мужчин в Альбе… — она величественно подняла руку. — Но все равно ты должен подчиняться мне — ведь я, принцесса Талин, дочь короля Вота Северного, сильнейшего среди альбийских владык! И я нахожусь в большой опасности! Если ты поможешь мне, я позабочусь, чтобы тебя вознаградили. Мой отец заплатит много скилов серебра, если получит обратно свою единственную дочь. А теперь прекрати меня рассматривать и делай что-нибудь! — она нетерпеливо топнула ногой.

Девушка была высокой и прекрасно сложенной. Волна каштановых волос, связанных золотой ленточкой, спадала до самой её талии, платье из темного полотна, украшенного полудрагоценными камнями, облегало юное тело, почти не скрывая маленькие твердые груди. Осиную талию стягивал пояс из бронзовых пластин, с которого на цепочке свисал рог; очевидно, в нем эта юная красавица и принесла воду, пробудившую Блейда. Платье было коротким и оставляло открытыми круглые колени с ямочками. Её маленькие ноги были обуты в мягкие кожаные сандалии; отходившие от них тонкие ремешки крест-накрест обвивали стройные икры.

Блейд снова отсалютовал клинком и улыбнулся, сверкнув белыми зубами.

— Готов служить тебе, принцесса Талин. Но чего же ты от меня хочешь? Сейчас нет никакой опасности, — он прислушался. — Твои недруги еще в десяти минутах хода от нас.

Девушка подбоченилась и бросила на Блейда раздраженный взгляд, скользнувший по высокой фигуре разведчика. Узкие бедра, тонкая талия, мощная грудь и широкие плечи, массивная колонна шеи… да, перед ней стоял воин, готовый к бою. Глаза Талин смягчились, и она вымолвила:

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Теперь она разглядывала его лицо. — Что ж, в одном я уверена — ты не раб! Ты — благородный человек, нобиль из какой-то далекой страны. Как твое имя?

— Блейд, Ричард Блейд, ваше высочество. И я действительно прибыл из очень далекой страны.

— Ричард Блейд? — она произнесла его имя еще раз, нараспев: — Рич-ярд Блейд… — На лице девушки мелькнуло удивление. — Странное имя, клянусь Фриггой! Моему языку трудно выговорить такие звуки… но об этом позже. Сейчас ты должен сопровождать меня в Сарум Вил, город короля Ликанто, моего кузена. Его домен где-то здесь, поблизости; Ликанто защитит нас и даст приют на ночь.

Блейд улыбнулся.

— Где-то поблизости? Но ты не знаешь точно?

Она нахмурила брови:

— Я… Ну, точно не знаю… но уверена, что мы сможем найти его. Тут должна быть тропинка, которая приведет нас…

— Если мы сможем её разыскать, — усмехнулся Блейд. — Похоже, принцесса, ты заблудилась. Точнее, мы оба заблудились.

Девушка не успела ответить. Между темными стволами деревьев мелькнул стремительный силуэт; мгновение — и из леса выскочил огромный пес. Очевидно, этот зверь намного опередил стаю. Глаза его горели красным огнем, шерсть стояла дыбом, с длинной морды капала слюна. Собака-убийца, тренированная для охоты на людей, Блейд понял это сразу.

Он шагнул вперед, заслонив девушку. Резким движением сорвав рог с её пояса, разведчик рявкнул:

— Стой сзади и не двигайся!

Пес — Блейду он показался помесью овчарки с мастифом — прыгнул на него с расстояния десяти футов; в сумерках зловеще сверкнули длинные клыки. Блейд слегка присел, напрягая ноги, и отвел назад меч; рог он сжимал в левой руке.

Зверь, который на близком расстоянии казался размером с крупного пони, столкнулся с человеком, щелкнув зубами у самого его горла. Блейд, откинувшись назад, вогнал рог в алую пасть и с силой повернул его. Затем единым движением, стремительным и плавным, он отдернул окровавленную руку, шагнул вперед и мощным ударом снизу вверх вогнал клинок в брюхо животного. Он почувствовал, как лезвие вошло в тело, и рукоять меча уперлась в ребра. С жутким воем пес рухнул на бок, содрогаясь в предсмертных конвульсиях. Разведчик покончил с ним быстрым ударом в горло.

Он воткнул клинок в мягкую землю, чтобы очистить от крови, и повернулся к девушке.

Она наблюдала за стремительной схваткой широко раскрытыми глазами, прижав ладошку к губам, словно пытаясь сдержать крик; страх и облегчение смешались на её лице.

Потом она сказала:

— Какой великолепный пес! Жаль, что пришлось убить его.

Блейд поднял руку, призывая к молчанию. С закатом наступила темнота, словно небо вдруг задернули плотной шторой. Голоса людей и вой собак приближались. В лесном мраке мелькнула красная точка факела, затем еще одна, и еще. Словно предвещающие опасность маяки, огни предупреждали о сжимавшемся вокруг них полумесяце погони. Близко, уже слишком близко! Они не могли бежать на запад, а концы растянутой полукругом цепи загонщиков отрезали север и юг. Только путь на восток оставался еще свободным — туда, журча и булькая, бежал ручей.

Блейд сжал руку девушки в своей большой ладони.

— Идем, принцесса. Нам нужно немного пробежаться…

Они шагнули в ручей. Вода была ледяной; дно неглубокого потока покрывали камни и галька, кое-где над поверхностью выдавались массивные валуны, вокруг которых кипела и пенилась вода. Идти оказалось нелегко; упавшие в ручей ветки и целые стволы мешали быстрому движению. Становилось все холоднее, над водой повис сырой белесый туман.

Блейд, совершенно обнаженный, начал мерзнуть. Хотя обычно он не обращал внимания на такие мелкие неудобства, его уже знобило от холода.

Девушка, очевидно, чувствовала то же самое; её пальцы, утонувшие в большой ладони разведчика, казались ледяными. Беглецы двигались в стремительном темпе, и она вскоре стала задыхаться. Несколько раз она едва не упала, всей тяжестью повисая на руке Блейда. Наконец, споткнувшись о невидимую в темноте корягу, она рухнула на грудь спутника и несколько секунд оставалась неподвижной. Тяжелое дыхание Талин обжигало его шею, он чувствовал её тело под тонким платьем — гибкое, доверчиво прижавшееся к нему в поисках тепла. От нее исходил странный аромат, отличавшийся от запаха молодой женской плоти; он показался Блейду смутно знакомым. Спустя мгновение он вспомнил. Шипр! Картины знойной, опаленной солнцем страны мелькнули в памяти. Египет, Александрия! Так пахло от гомосексуалиста, из которого он выжал тогда коекакую информацию… Его убили недели через две… Как же звали этого типа?

Блейд не мог вспомнить. Смутные расплывчатые образы промелькнули перед глазами, ускользая во тьму забвения. Он содрогнулся; несмотря на холод, лоб его покрыла испарина. Сосредоточившись, он пытался вызвать из глубины сознания знакомые образы и имена. Лорд… лорд Лейтон! Вспомнил! А его шеф? Его начальник? Кажется, Дж… Дж.! Да, именно так — Блейд мог поклясться в этом! Лондон? Отдел МИ6? Несомненно, это он еще помнил… Но тут голову его словно заволокло туманом, и он почувствовал, как мгла забвения сгущается, превращая воспоминания в зыбкие и нереальные фантомы. Теперь он ни в чем не испытывал уверенности.

Внезапно он понял. Память о прошлой жизни уходила, медленно, но неумолимо, она покидала его сознание.

Талин вскрикнула. Блейд, забыв о ней, так стиснул руки, что едва не сломал ей ребра

Он отпустил девушку и медленно произнес:

— Прости меня, принцесса. Я задумался и на мгновение забыл, где нахожусь. Я не хотел причинить тебе боль.

Она не отодвинулась, хотя в голосе прозвучало негодование:

— Ты дикарь, Ричард Блейд, просто здоровенный дикарь! Ты можешь сломать человека как соломинку — На этот раз Талин правильно произнесла его имя.

На востоке, над темным морем древесных крон, возникло слабое свечение восходящей луны. Блейд посмотрел назад, прослеживая мучительный путь, который они прошли. Туман поднялся выше, его призрачные ленты, извиваясь, медленно плыли меж стволов, похожие на холодное дыхание лесных троллей. Теперь он не слышал ни голосов, ни лая собак. Похоже, им удалось оторваться — или преследователи прекратили погоню.

Блейд повел девушку в чащу леса, где они вскоре обнаружили заросшую травой яму. Тут было если не теплее, то хотя бы суше, чем на берегу ручья. Они улеглись на землю, и Талин снова очутилась в его объятиях.

Однако раньше она предупредила.

— Я замерзла, Блейд, всего лишь замерзла. И мне нужно только тепло твоего тела. Ты понял?

— Разумеется, — мрачно ответил разведчик, понимая, что девушка не может увидеть его усмешку. — На что еще я могу пригодиться вашему высочеству? В конце концов, ты — принцесса, а я — только бедный чужестранец, не имеющий даже одежды, чтобы прикрыть тело. Не беспокойся, принцесса. Я знаю свое место и буду вести себя соответственно.

Тем не менее, дьявол соблазна будоражил его кровь. Девушка промокла до нитки, соски её маленьких грудей напряглись от холода. Сзади груди, едва прикрытые низким корсажем платья, жгли огнем обнаженную кожу Блейда. И, с уверенностью опытного мужчины, он чувствовал несмотря на её слова и возможное сопротивление, в конце концов она с радостью примет его любовь. Если он так решит.

Но Блейд не собирался торопить события. Со временем произойдет все, что назначено судьбой, если им суждено стать любовниками, этого не избежать. Сейчас перед ними стояли более неотложные проблемы: они заблудились, они страдали от холода и, кроме того, его желудок давно требовал пищи. Наверно, девушка тоже была голодна.

Некоторое время они молчали. Талин лежала, прижавшись к Блейду и дрожа, словно промокший щенок, тонкая прядь её волос щекотала ему переносицу. Затем она отодвинулась и приподняла голову, пытаясь рассмотреть в темноте его лицо. В голосе её прозвучали резкие нотки.

— Мне кажется, что ты смеешься надо мной, Блейд. Но я действительно принцесса, и мне не понравился тон, которым ты осмелился говорить со мной!

— Еще раз прошу извинить меня, принцесса. Я ничего не могу поделать со своим голосом. Я всегда так говорю.

— Если ты опять насмехаешься, Блейд, то когда мы придем в Сарум Вил, я прикажу, чтобы тебя выпороли на конюшне! Клянусь матерью Фриггой!

В бледном свете восходящей луны зубы Блейда сверкнули в волчьей усмешке. Он приподнял вверх клинок.

— Думаю, что ничего не выйдет, ваше высочество. Пока я вооружен и могу сражаться, плеть не коснется моей спины. Скорее я сожгу конюшню — вместе с твоими слугами… — Потом голос его смягчился, и он примирительно сказал: — Но я полагаю, нет никакой причины пороть меня. Я вовсе не насмехаюсь над тобой. Я полон почтения, маленькая принцесса.

Талин рассматривала его с некоторой опаской. Наконец она решила, что этот чужестранец заслуживает большего доверия и уважения. Улыбнувшись, девушка шепнула:

— Хорошо, Блейд. Мы снова друзья. Ты можешь обнять меня… — она придвинулась к нему — Ну же! Я замерзаю!

Но прежде, чем они в поисках тепла опять прижались друг к другу, из чащи до них донеслись звуки отдаленного пения. Талин посмотрела на Блейда и сделала странный жест правой рукой над своей грудью.

— Фригга, спаси и защити нас! Это друсы! Этой ночью они собрались здесь, в лесу, на священной поляне! Теперь я знаю, Блейд, куда мы попали. Идем скорее. Мы обогнем поляну и окажемся на дороге и Сарум Вил.

Она коснулась ладонью его плеча. Блейд, по-прежнему недвижимый, пристально всматривался и лесную чащу, пытаясь определить место сборища. На конец он различил красные отблески костра, который заслоняли стволы и ветви деревьев, таившихся в темноте подобно колоннам гигантского храма.

Внезапно он ощутил странную тревогу и возбуждение. Он не смог бы объяснить, почему в душе его зашевелилась атавистическая тяга к пылающему огню, вокруг которого в мерном хороводе двигаются возносящие песнопения жрецы… Он знал только, что должен увидеть это.

Но когда он высказал свое желание Талин, девушка в ужасе отшатнулась и уставилась на него, как на безумца.

— Нет… нет, Блейд! Нельзя подсматривать за друсами! Да еще во время их тайных обрядов! Они убьют нас, если увидят… принесут в жертву богу деревьев. Именно этим они сейчас и занимаются — готовят жертвоприношение. Если нас поймают, то сначала отрубят ноги и руки, потом — голову, выпотрошат и поджарят на медленном огне! А затем они нас съедят! Нет, Блейд! Мы должны обойти поляну подальше и очень осторожно, потому что они всегда выставляют часовых.

Блейд невозмутимо взглянул на девушку. Несомненно, она верила в то, что говорила, и ужас её был искренним. Луна уже поднялась высоко, и в её бледном, призрачном свете он увидел, как страх исказил милое личико Талин.

Однако любопытство его только возросло. Он обнял девушку, прижав к груди, и погладил по волосам. Он чувствовал, как дрожат её руки, и знал, что не только холод был тому причиной.

— Ты видела своими глазами все, о чем говоришь? — мягко спросил он. Относительно часовых девушка, несомненно, сказала правду, но остальное… Он сильно сомневался, что друсы питаются человечиной. — Ты видела, как друсы убивают людей? Как едят их?

Замотав головой, Талин пробормотала, уткнувшись лицом ему в шею.

— Нет, не видела. Я не сошла с ума и не хочу умирать. Но мне рассказывали… эти истории знает каждый в Альбе… и они правдивы… Друсы очень сильны… они сами по себе… и у них свои законы. Все знают это, Блейд. Ты, чужак, которому простительно невежество… теперь должен узнать и понять… — она отодвинулась от разведчика и посмотрела ему в лицо: — Да, понять, если только ты не глупец, стремящийся к мучительной смерти. Но до сих пор я не считала тебя ни глупцом, ни безумцем.

— Я в своем уме, — успокоил её Блейд, — и желаю умереть не больше, чем любой другой человек. Однако мне хочется увидеть этих друсов собственными глазами. И я их увижу. Сейчас. Немедленно!

Ему пришло в голову, что друсы, если они так могущественны, могут оказаться потенциальными врагами. А до сих пор он оставался в добром здравии лишь потому, что неизменно придерживался принципа: «Познай врага своего». Неизвестно, сколько еще продлится его пребывание в этой стране, которую Талин называет Альбой. И неясно, как долго сохранятся его воспоминания о прошлой жизни, его опыт, позволяющий рассчитывать на некоторое преимущество. Нужно подготовиться к неведомому будущему и, насколько возможно, усилить свои позиции. А информация — всегда сила; это он знал хорошо.

Поэтому, когда разведчик заговорил вновь, тон его был твердым.

— Я хочу разобраться с этими друсами, принцесса Талин. Опасность невелика, в лесу я как дома. Но ты можешь не идти со мной. Останься здесь, если хочешь. Я за тобой вернусь.

Девушка покорно вздохнула, хотя Блейд ожидал от нее новой вспышки гнева.

— Все-таки ты глупец. Тебе же никогда не найти меня снова! Нет… я пойду с тобой. Раз тебе хочется стать глупцом, то я, наверно, тоже должна поглупеть. Только вспомни мои слова, когда они соберутся отрезать тебе голову.

Блейд усмехнулся и легонько похлопал её пониже спины. Однако её высочество была так встревожена, что не обратила внимания на этот фривольный жест.

— Иди за мной, — сказал Блейд, — и ничего не бойся. Постарайся не наступать на сухие ветки. Ставь ноги точно в мои следы… — он потянул девушка за руку. — Это не займет много времени. Я только взгляну на друсов, и ничего больше. А потом мы найдем эту дорогу и отправимся в деревушку твоего кузена… — Они выбрались из ямы и зашагали по лесу. Блейд поскреб живот. — Зря я не прихватил с собой того мертвого пса… — пробормотал он. — Сейчас я мог бы съесть его вместе с шерстью…

Талин всхлипнула.

— Это нас съедят, Блейд. Вот увидишь.

Всю свою жизнь Блейд охотился сначала на животных, потом на людей. И сейчас он легко и бесшумно ступал по заросшей мхом земле, отмечая, что лес вовсе не так густ и непроходим, как казалось с берега ручья. Луна давала достаточно света. Они огибали огромные деревья, обвитые лианами, старательно избегая мест, заваленных сушняком. Мох под ногами и опавшие листья заглушали шаги, ветви и свисавшие сверху стебли ползучих растений били их по лицу, словно чудовищные лапы, мокрые и холодные.

Вскоре Блейд обнаружил, что лес, выглядевший издалека непроходимой чащобой, в действительности состоял из дубовых и тисовых рощиц, разделенных полянками. С искусством опытного следопыта он пробирался по этому лабиринту, время от времени останавливаясь, чтобы испуганная и мрачная Талин могла его догнать. Она старалась идти точно по его следам, но это не всегда ей удавалось. Ветви и колючий кустарник цепляли девушку за платье, и раздраженному Блейду несколько раз приходилось возвращаться и освобождать ее. Вскоре нежное бедро Талин украсила длинная царапина. Блейд оторвал клочок ткани от её подола и, вытирая кровь, почувствовал, как она дрожит. Его обнаженная бронзовая кожа также была исцарапана — особенно лодыжки и предплечья.

На секунду они замерли под кустом. Теперь пение слышалось уже совсем близко — монотонная заунывная литания, не слишком мелодичная, но отдававшая какой-то мрачной и злой силой. Сквозь мерные хлопки ладоней Блейд начал различать отдельные голоса. Костер — должно быть, огромный — сверкал за черными стволами дубов и манил к себе, словно зловещий маяк.

Разведчика остановил окрик, прозвучавший тихо и без всякой интонации. Голос, сухой и бесцветный, казался более ужасным, чем рев и вопли разъяренного великана.

— Кто здесь? Кто посмел осквернить священный обряд и вторгнуться в рощу нашего божества? Отвечайте!

Аскетический бесполый голос доносился из-за дерева. Талин, всхлипнув от ужаса, вцепилась в Блейда. Он оттолкнул ее, шепнув: «Стой тут!» — и, крадучись, шагнул в сторону, огибая древесный ствол и держа клинок наготове.

Голос, по-прежнему сухой и спокойный, произнес опять.

— Стой! Не приближайся ко мне! И знай — тот, кто откажется подчиниться друсам, будет проклят на вечные времена. Он познает ужас бесконечной тьмы и навеки лишится покоя. Стой! Я приказываю!

Несмотря на эти угрозы, Блейд устремился вперед; проклятий он не боялся. Внезапно из-за огромного ствола появилась фигура в белом, преграждая путь разведчику. Теперь страж почти визжал и в голосе его слышалась паника:

— Сейчас ты умрешь! Ты, глупец, не внявший слову мудрости! Умрешь! Умрешь!

Белая накидка всколыхнулась, и в лунном свете блеснуло лезвие золоченого кинжала, затем сильный и точно нацеленный удар обрушился на Блейда. Из-под капюшона сверкали фанатичные глаза, зубы хищно ощерились.

— Умри, глупец! Умри… умри… умри!

Слова звучали в такт пению на большой поляне.

Блейд парировал удар и резким движением послал свой клинок вперед — прямо в горло друса. Кровь, казавшаяся черной в лесном полумраке, брызнула из перерезанной артерии, заливая белый балахон. Друс упал на колени, с безмерным удивлением созерцая свои окровавленные ладони, он пытался что-то сказать, слова булькали в его горле, из раны били струйки крови и текла багровая пена. Опасаясь, что страж попытается закричать, Блейд снова занес меч. Короткий, сильный удар, нацеленный ниже уха, почти обезглавил друса. Он рухнул в лужу собственной крови, мертвые глаза бессмысленно уставились в бледное ночное небо.

Блейд нагнулся и откинул капюшон, взгляду его предстал обритый череп, кое-где поросший седой щетиной.

Старик, решил он. Что ж, прискорбно, но, с другой стороны этот фанатик не шутил — золоченый кинжал все еще валялся у ног мертвеца Теперь Блейд заметил, что только рукоять оружия была покрыта золотом, тогда как лезвие его казалось бронзовым

Старик? Что-то необычное в застывшем лице заставило его помедлить. Он наклонился и распахнул балахон с малиновым кругом над сердцем, внутри залитого кровью круга можно было различить эмблему, вышитую золотыми нитями — контуры дуба с пышной кроной.

Край балахона выскользнул из пальцев Блейда, когда он увидел высохшие сморщенные груди. Старуха!

За его спиной Талин прошептала:

— Фригга, защити нас! Ты прикончил ее… Мы оба теперь прокляты навек… Нас убьют и съедят!

Горло Блейда перехватило. Убить женщину… пусть даже такую отвратительную старуху, которая пыталась заколоть его… нет, это было совсем не в его правилах! Однако он не позволил голосу дрогнуть и резко произнес:

— Не говори чепухи! Ничего с тобой не случится. Мне не очень приятно, что так случилось, но сделанного не воротишь. Почему же ты не предупредила меня, что среди друсов есть женщины? Я был бы осторожнее.

Он коснулся темной щетины на своем подбородке и, посмотрев на труп, задумчиво покачал головой.

— Но вряд ли это что-нибудь изменило, маленькая принцесса. Она ведь пыталась убить меня! Что тут можно сделать? Не сопротивляться и получить такое вот украшение между ребер? — он ногой откинул в сторону кинжал.

Отвернувшись от мертвого тела и не глядя на Блейда, Талин подняла, оружие и вытерла его пучком травы.

— Теперь мне нужно что-нибудь острое. Когда нас схватят, я сумею покончить с собой раньше, чем начнутся пытки.

Она потянула его за руку.

— Идем, Блейд. Если мы будем осторожны и проворны, то, может быть, нам удастся спастись. Поторопись! Тут наверняка есть и другие стражи.

Блейд стряхнул её руку. Задумавшись, стиснув челюсти и прищурив глаза, он мрачно смотрел на труп. Наконец разведчик повернул голову к костру и поляне, с которой доносилось заунывное пение.

— Я зашел слишком далеко, принцесса, и не стану отступать. Я хочу посмотреть на друсов и их тайные обряды. Ты не ответила на мой вопрос: среди них много женщин?

— Все, — спокойно и тихо промолвила Талин, — все друсы — женщины. Я не говорила об этом, потому что не считала важным. — Она покачала головой. — Ты не просто странник из дальних краев, Блейд, ты и сам странный. Мне не могло прийти в голову, что ты захочешь выслеживать друсов. Во всей Альбе не найдется человека, который способен на такое… но я все время забываю, что ты не из Альбы.

Блейд игнорировал её замечание.

— Так ты говоришь, что все друсы — женщины? Среди них совсем нет мужчин? Что-то вроде ордена монашек?

Тогда все не так страшно, подумал он. С добрым мечом в руках он может справиться с целой толпой этаких старых бестий, обряженных в белые рясы и распевающих жуткие гимны. Однако. Блейд взглянул на кинжал за поясом Талин. Уж очень ловко эта карга владела оружием…

Немного успокоившись, девушка прошептала:

Если ты хочешь знать про друсов, Блейд, я расскажу тебе все, что мне известно… все слухи и страшные истории… только пойдем скорее отсюда. Сделай это ради меня — ведь ты сам уже никогда не будешь в безопасности… ты убил друса… Они не простят… они станут искать, расспрашивать, колдовать… Теперь ты можешь довериться только мне.

Талин не пыталась скрыть угрозу в голосе. Вдруг она жестко усмехнулась.

— Я говорила, что велю выпороть тебя, но не принимай это всерьез. Зачем? Твоя жизнь отныне в моей власти… в полной власти, Блейд! Одно мое слово — и ты мертв.

Блейд отвернулся от нее. Он вытер меч о траву, потом коснулся пальцем лезвия и только тогда пристально посмотрел на Талин. Глаза девушки сверкнули, она надменно подняла подбородок.

— Не пытайся испугать меня, Блейд! Я уже хорошо тебя знаю… Ты не тронешь женщину!

Разведчик насмешливо фыркнул.

— Да, ты права, маленькая принцесса, я не прикоснусь к тебе. Только ты забыла кое-что… похоже, ты и сама замешана в этом деле, не так ли? Может, это ты зарезала старуху? И мысль шпионить за друсами тоже принадлежит тебе? Знаешь, когда надо, я могу лгать очень убедительно.

Талин задохнулась от такого вероломства; лицо её стало обиженным, как у ребенка, и можно было заметить, что она еще очень молода. Пробормотав что-то непонятное, девушка в очередной раз осенила грудь ритуальным знаком. Наконец, Блейд разобрал её шепот:

— Фригга сладчайшая, сохрани и спаси меня от друсов… и от этого человека тоже… Я уже начинаю жалеть, что мы встретились, — сказала она погромче.

Пожалуй, Блейд тоже разделял это мнение. И, все же, он нуждался в Талин, сильно нуждался — как в проводнике и как в источнике сведений об Альбе. Дьявол побери лорда Лейтона и этот проклятый компьютер, зашвырнувший его Бог знает куда! Но он — здесь, и деваться ему некуда. Что касается Талин, то разведчик уже вполне разобрался, что представляет собой маленькая принцесса. Красивая, соблазнительная, но абсолютно ненадежная женщина — капризный ребенок, прелестная дикарка из страны варваров, для которой закон — только её собственные желания. До сих пор Блейд не потворствовал её капризам и смело держался с ней. И он понимал, что должен хорошенько приглядывать за этой юной красавицей; её поступки были непредсказуемы.

Обдумав все это, Блейд нахмурился с показной суровостью и отрывисто произнес:

— Я хочу взглянуть на друсов. Иди со мной или оставайся тут; мне все равно.

Он осторожно двинулся к красному огню костра, не оглядываясь назад. Вскоре Блейд услышал, как принцесса споткнулась о корень и что-то пробормотала, упомянув Фриггу, но сейчас слова её больше походили на проклятие, чем на молитву. Когда он приник к земле в густых зарослях, откуда был ясно виден костер и танцующие вокруг него фигуры в белом, девушка оказалась рядом с ним.

Она приблизила губы к его уху — Блейд снова ощутил аромат духов — и прошептала:

— Видишь ту, что стоит в стороне от танцующих и опирается на золотой меч?

Блейд кивнул. Вокруг огромного костра в медленном хороводе двигалось с полсотни фигур в глухих рясах; лица их, полускрытые капюшонами, были неразличимы в лесном сумраке. Они мерно хлопали в ладоши и пели, выписывая сложные па своего танца. Женщина, о которой говорила Талин, казалась тонкой и стройной, как березка; на голову её тоже был надвинут капюшон, пальцы сжимали рукоять большого золоченого меча.

Снова раздался шепот Талин:

— Это Нубис, верховная жрица. Мой кузен Ликанто боится её до смерти! И я — тоже… Тебе стоит её опасаться, Блейд… месть друсов ужасна! — она судорожно вздохнула. — Теперь взгляни — вон там под деревом, в темноте — видишь? Скажи, разве я лгала?

Напрягая зрение, он попытался различить что-нибудь в полумраке — и то, что он увидел, ему не понравилось. На опушке, меж выступающих корней огромного дуба лежала девушка — связанная, с кляпом во рту. Блейд видел, как сверкнули белки её глаз, когда она повернула голову к опоясывающему костер хороводу танцующих. Лицо её искажал ужас — беспредельный ужас, какой разведчику редко доводилось видеть раньше.

Эту девушку нельзя было назвать красавицей. Тело ее, полное, рыхлое и неуклюжее, с большими обвисшими грудями и толстыми ногами, принадлежало простолюдинке. Но Блейд почувствовал укол жалости, заметив, как она закатывает глаза от страха и бьется, пытаясь ослабить путы. Жалость не часто гостила в его душе, и сейчас она, вероятно, была неуместной. Тем более, что он все еще не верил до конца в дикие россказни Талин.

Внезапно пение оборвалось. Танцоры смешались в беспорядке, но через мгновение он заметил, что каждый из них занимается своим делом, четко определенным и, по-видимому, привычным. Блейд присмотрелся — и если раньше он дрожал от знобкого ночного холода, то теперь крупные капли пота выступили у него на лбу.

Друсы работали быстро и слажено. С двух сторон костра в землю были вбиты рогатки; затем на них лег длинный, заостренный на конце, бронзовый вертел. В больших мешках принесли уголь и высыпали его в костер. Затем, при помощи металлических прутов, разбили прогоревшие поленья, перемешали их с углем и разровняли На месте костра образовался плоский, пылающий жаром круг.

Талин опять зашептала в ухо Блейда:

— Смотри! Вон там! Большой дубовый пень! Я слышала о нем. Друсы зовут его Королевским Дубом.

Верховная жрица, выставив перед собой меч, направилась к огромному обрубку. Поверхность пня, диаметром около восьми футов, покрывал тонкий каменный круг, испещренный темными пятнами.

Четверо друсов подхватили девушку и потащили к жертвеннику. Блейд видел, как она напряглась в безмолвном, заглушенном кляпом крике. Он с силой стиснул рукоять меча, пот тек по его вискам и заливал глаза. Напасть? Невозможно! Это было бы безумием… однако, если учесть внезапность… Может, стоит попытаться?

Пальцы Талин впились в его предплечье.

— Нет, Блейд, нет! Даже не думай об этом! Не воображай, что легко справиться с ними! Они — чудовища, они бьются не хуже воинов-мужчин. Даже если ты освободишь девушку, и нам повезет… если мы сумеем скрыться… они нас не оставят в покое! Они придут к Ликанто и потребуют наши головы… Наши тела, Блейд! И Ликанто выдаст нас. Он их боится! Или выгонит тебя и меня из Сарум Вила, и мы окажемся опять в лесу, без пищи, без укрытия и защиты! Послушайся меня, Блейд, прошу тебя! — она всхлипнула.

Могучие мышцы Блейда расслабились. Одно мгновение он находился на грани срыва был готов рискнуть жизнью, но Талин права. Если он хочет выжить на Альбе, ему нужно подавить гнев и отвращение, справиться с этими тисками, что сдавили его грудь и не дают дышать… Ричард Блейд был тверд, как скала, но говорят, что даже камни могут источать слезы.

Он смотрел — только смотрел, с трудом сдерживая тошноту, подступавшую к горлу.

Все необходимое для церемонии было, очевидно, заготовлено раньше, и теперь события разворачивались с калейдоскопической быстротой. Связанную девушку грубо швырнули на каменный жертвенник. Она корчилась и отчаянно извивалась, соскальзывая к краю в бессмысленной надежде избежать гибели. Друсы, плотно обступившие пень, отталкивали её к центру.

Они снова начали петь тихо, почти шепотом. Их песня несла смерть. Взявшись за руки, женщины в белых балахонах начали кружиться вокруг пня.

— О, мать Фригга, — едва слышно произнесла Талин, — мне кажется, я узнаю эту девушку! Это одна из служанок Ликанто… не только служанка, если верить слухам… Фригга, защити меня!.. Здесь кроется больше, чем я понимаю…

На мгновение круг друсов разомкнулся, и верховная жрица шагнула вперед. Она медленно приближалась к жертвеннику величественная, молчаливая, страшная. Тяжелый меч, отливавший золотом, она несла легко, как игрушку.

Жрица оперлась ладонью о шершавый камень. Одно грациозное, легкое движение и она уже наверху. Внезапно её капюшон откинулся на спину, открывая лицо, и у Блейда перехватило дыхание. Рядом раздался сдавленный вскрик Талин.

— Клянусь святыми грудями Фригги, — прошептала девушка, — я не знаю ее! Это не Нубис!

Верховная жрица не стала поправлять капюшон. Откинув назад голову, она подняла золотой меч обеими руками, направив его острием вверх. Губы её шевелились, и Блейд уловил несколько слов, она просила благословения у могучего дуба, повелителя деревьев, и у черного купола неба.

Блейду казалось, что золотой меч вонзился в его сердце. Он никогда не встречал такую женщину! Отброшенный с лица капюшон был подобен стенам рухнувшей темницы, из которой явилась миру совершенная красота, и он догадывался, что белый бесформенный балахон скрывает не менее изумительное тело. Волосы жрицы серебряным облаком обрамляли нежный овал лица с гладкой кожей цвета слоновой кости. Чувственный рот с полными, словно нарисованными кистью, губами, прекрасной формы нос, глаза — широко расставленные, слегка сузившиеся, устремленные на извивающуюся у её ног жертву.

Талин права, мелькнуло в голове у Блейда, он глупец Он полагал, что женщина — тем более, такая красавица! — не может стать хладнокровной убийцей. Глупец, в самом деле! Ведь он не вчера появился на свет и еще сохранил кое-какие воспоминания о своем прежнем мире… Определенно, в Альбе ничего не изменилось в лучшую сторону по сравнению с земным средневековьем… Скорее, наоборот.

И все-таки он не мог поверить — пока не увидел собственными глазами.

Верховная жрица занесла меч над скорчившейся девушкой, сжимая обеими руками золотую рукоять и направляя вниз широкое лезвие. Она улыбнулась. Наступила полная тишина, которую нарушал только сдавленный хрип обезумевшей жертвы. Жрица улыбнулась опять, её зубы сверкнули, словно чешуйки перламутра меж кроваво-красных губ. Пот жег глаза Блейда.

Она с силой опустила меч, вонзив его в грудь девушки. Блейд не мог поверить, что её гибкое стройное тело обладает подобной мощью. Лезвие прошло сквозь плоть, проткнуло сердце жертвы и глухо звякнуло о каменный круг, покрывавший поверхность пня. Нагая девушка корчилась и билась в смертельной агонии, кровь залила её тяжелые груди, струйками стекая на камень. Наконец, конвульсии прекратились и тело жертвы замерло.

Некоторое время верховная жрица стояла над трупом с опущенной головой, широко расставив ноги и опираясь на крестовину меча, сейчас она выглядела вялой и опустошенной. Внезапно тело её дрогнуло, и на мгновение разведчику почудилось, что она сейчас упадет. Однако жрица выпрямилась и подняла голову. Её пристальный взгляд скользнул по молчаливому кругу друсов и упал на густые заросли, в которых скрывались Блейд и Талин. В слабых отблесках пламени, плясавшего над догорающим костром, он не мог различить ни выражения, ни цвета глаз женщины. Неужели она догадывалась, знала о присутствии чужих? Нет, это невозможно! Но Блейд чувствовал, как взгляд жрицы словно впился в него: волна холодной дрожи прошла вдоль позвоночника, но он не опустил глаз.

Внезапно наваждение кончилось, жрица надвинула на голову капюшон и спрыгнула на землю. Молча повернувшись спиной к толпе друсов, она направилась к противоположному краю прогалины и исчезла в тени деревьев.

Остальное походило на разделку туши в мясной лавке, и Блейд ощутил, как к горлу вновь подступает тошнота. Приподнявшись над его плечом, Талин с иронией прошептала:

— Ты думал, что я — лгунья? Или доверчивая дурочка, которая наслушалась от взрослых страшных историй и повторяет их? Ну, ты и теперь не веришь, что друсы едят человеческую плоть? — она подтолкнула Блейда локтем. — Видишь, как они потрошат эту бедную служанку, словно цыпленка?

Друсы склонились над телом, набивая его какими-то листьями. Блейд почувствовал, что с него, пожалуй, хватит. Он видел достаточно, даже слишком много. Стоит ли смотреть как труп насадят на вертел и повесят над углями? Нужно уходить!

Талин дернула его за руку

— Во имя Фригги, Блейд, пойдем отсюда! Нам везет, но это не продлится вечно! Каким-то чудом нас еще не заметили, и если мы быстро…

Слова её были прерваны пронзительным криком. Затем раздался еще один вопль и у костра началось столпотворение.

На поляне возникла фигура в белом балахоне, державшая на руках тело старухи, убитой Блейдом. Женщина громко стонала, невнятные слова молитвы срывались с её губ, ряса была испачкана кровью. Остальные друсы, крича и причитая, столпились вокруг нее. Блейд пытался что-нибудь разглядеть под деревья ми на дальнем краю прогалины — там, где скрылась во мраке верховная жрица Но её нигде не было, очевидно, выполнив свою часть ритуала, она покинула собрание. Наверно, с холодной злобой подумал Блейд, ей не нравится вкус человеческого мяса.

Рядом, в отчаянии распластавшись на земле, рыдала Талин, внося свою лепту в хор стонов, воплей и причитаний, повисших над поляной.

— Фригга, спаси нас! Они нашли её тело! Теперь мы будем прокляты навек, даже если нас не убьют! Я говорила тебе, Блейд, я предупреждала, я…

Блейд закрыл ей рот широкой ладонью.

— Замолчи! Ни звука, пока я не разрешу говорить! Ползи назад, медленно и очень осторожно; пожалуй, нам пора удирать… Но тихо, маленькая принцесса, очень тихо…