Анастасия СОЛОВЬЕВА ДОМ, В КОТОРОМ ТЫ ЖИВЕШЬ

Глава 1

Вечер как вечер… Я приготовила ужин, проверила тетради, постирала по мелочи и уже укладывала спать Илюшку, когда с улицы примчался Олег.

— Мам, в выходные в Доме бизнеса «Атака клоунов»!!! Только два дня! Билеты от ста двадцати… Дашь?..

В такой ситуации можно действовать по-разному. Я делаю каменное лицо и отрицательно мотаю головой.

— Мам, ну почему? — Сын скроил жалобную мину.

— Илюшке ботинки новые нужны. Поэтому.

Глуховатый голос, отстраненные интонации делают свое дело: горделиво выпрямившись, парень выходит из комнаты.

Обиделся… Зато у него не будет опыта унижения, выпрашивания. До чего приходится изощряться… А были бы деньги! Так чтобы и на ботинки, и на клоунов, и старшему на карате!.. Я с досадой захлопнула «Сказки дядюшки Римуса» — Илюшка уже спал.

Тихо приоткрылась дверь, и на пороге снова показался Олег:

— Мам, Иза пришла, иди.

Иза живет в квартире напротив. Распорядок нашей жизни ей хорошо известен, поэтому она не звонит, а тихонько стучится — знает, что я укладываю маленького.

На кухонном столе красовались апельсины, коробка ассорти и вафельный торт «Причуда». Иза кивнула мне — каштановые, шелковистые волосы живописно рассыпались по плечам.

— Чайник ставь.

— Иза, ну что ты нам все тащишь?

— Больные принесли… Ты же знаешь, Сергей не любит. — Она засмеялась. — Да сами съедим!

Я резала торт, разливала чай, а Иза продолжала грудным, с хрипотцой голосом:

— Булыжная приходила. Девочке уже год. Помнишь Булыжную-то?

Булыжная первый раз вышла замуж в сорок и жаждала ребенка. Изу ей рекомендовали как классного врача-гинеколога.

— Девчонка хорошенькая, но на нее не похожа. Уже ходит вовсю, бегает… Но дело вообще-то не в этом. — Иза смолкла, закусила нижнюю губу.

Из бурного Изиного повествования я поняла главное. После декрета Булыжная, квалифицированный бухгалтер, устроилась в новую фирму — на старом месте ее обидели. Фирма не просто так — дочернее предприятие какой-то шведской компании, бумаги — в порядке, зарплата на уровне, к тому же шеф, зная, что у нее маленькая дочь, не заставлял отсиживать весь рабочий день: сделала дела — свободна. Они с шефом немного подружились. А недавно Булыжная заметила: начальник чем-то расстроен. Выяснилось, разбежался с подругой. Что там у них произошло, Булыжная не уточняла, зато усекла: на мужика навалились бытовые проблемы. Посоветовала нанять домработницу, но он только рукой махнул: как постороннего человека пускать в дом. Однако Булыжная взялась поискать среди знакомых.

— По-моему, Марин, тебе стоит попробовать. — Иза чуть сбавила тон, от этого ее слова прозвучали весомее.

— Что попробовать? — оторопела я.

— Ну да, да, тебя мучат интеллигентские комплексы: домработницей быть унизительно. Но в наше время унизительно сидеть без денег, ясно? Вот поднимешь мальчишек — живи в свое удовольствие, работай хоть в школе, хоть в поле… А пока… пока, Маринка, это твой шанс. Поняла?

Иза не советовала — она требовала, но я знала, что у нее есть на это право. С тех пор, как четыре года назад мой муж выехал на ПМЖ в Канаду, не было на земле человека, который сделал бы для меня больше, чем Иза.

«Я всегда подозревала, — причитала тогда моя мать, — что этим закончится! Бедные мальчики — сиротки!»

«Сама виновата. Нарожала детей как кошка. За мужчину надо всю жизнь бороться!» — поджала накрашенные губки свекровь, бывшая, кстати сказать, четвертый раз замужем.

«Ну и скотина!!! — выкрикивала подруга Милка. — Как таких земля-то носит?!»

И только Иза сумела найти нужные слова.

— Каждый должен прожить свою жизнь, Марина. И пронести по жизни свой крест. Спокойно, с достоинством.

— Но что же мне делать?!

— Иди работать. Илюшке скоро три, устроим его в хороший сад, в Посадском переулке. Там бассейн, все навороты. Заведующая к нам ходит, а недавно дочку привела. У тебя есть специальность, молодость, красота, нормальные здоровые дети, квартира в центре — что же еще?

Летом мы провели месяц на Изиной даче под Лобней. Осенью Иза сосватала мне двух частных учеников: подготовка в гимназию с почасовой долларовой оплатой. Это был существенный довесок к жалованью учительницы начальных классов. На Новый год притащила подарки: кроссовки для каждого члена семьи.

Некая торговая фирма по-дешевке распродавала выставочные экземпляры, а менеджер фирмы была Изиной пациенткой.

Иза, безусловно, желала мне только добра, но что-то мешало согласиться на ее предложение.

— Что же в школе сказать? — пробовала сопротивляться я. — До конца учебного года целых три месяца, у меня выпускной класс!..

— Скажи как есть: зарплаты хватает на карманные расходы, а чем кормить троих детей?.. Кстати, начинать надо срочно, поэтому сделаем тебе на две недели больничный, я уж об этом подумала. Живет он тут рядом. Все, звони.

И она сунула мне визитную карточку моего будущего хозяина — Давида Михайловича Амиранашвили.

; — Добрый вечер, я от Анастасии Сергеевны Булыжной по поводу работы.

— Когда подойдете? — равнодушно поинтересовался голос с грузинским акцентом.

На мое приветствие не ответили.

— Завтра около трех. Мне так удобно. — Я сделала ударение на последней фразе: нечего разговаривать со мной как с дешевой прислугой.

— Адрес знаете?

Услышав утвердительный ответ, собеседник тут же отключился. Ни здрасти, ни до свидания.

— Нет, Иза, никуда я не пойду! Это выше моих сил. — Я чуть не плакала, положив трубку.

— Все-таки попробуй. Отказаться никогда не поздно. — Иза уже не настаивала — глядела на меня грустно, с сочувствием. — Раз договорилась — сходи.

Только утром я спохватилась, что негоже идти к Амиранашвили в потасканной дубленке и за десять минут до выхода принялась судорожно рыться в шкафу. На глаза попалось пальто цвета топленого молока из шерстяного букле, купленное у Славы Зайцева на третий год замужества. Надевала я его редко, лишь когда ходила с мужем в театр или в гости, а после его отъезда вообще не доставала. Вид дорогой нарядной вещи моментально перенес в счастливое прошлое. К пальто прилагалась черная бархатная шляпка, но она где-то в коробке на антресолях. Не беда, повяжу цветной шифоновый шарф — прошлогодний подарок учеников. А вместо старых зимних сапог надену маленькие ботиночки, черные с малиновой отделкой, каблучок-рюмочка, тоже выставочный экземпляр.

Как всегда ранней весной, утром стоял мороз, и было страшно поскользнуться на обледенелом асфальте, но днем, когда я брела по бульвару от школы к дому Амиранашвили, пригрело солнышко. Высокое с легкими облачками небо весело голубело в подтаявших лужах. Я перешла дорогу, свернула в переулок около магазина «Табак» и не сразу узнала себя в эффектной нарядной блондинке, отраженной витриной.

Жизнь уже не представлялась такой печальной. В конце концов, Амиранашвили предлагает хорошие деньги. А не понравится… буду жить как жила.