"Глазами Чужака" - читать интересную книгу автора (Спенсер Уэн)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Вторник, 16 июня 2004 года

Эванс-Сити. Пенсильвания

Пятилетняя сестра Укии Келли играла в песочнице с куклами Барби и машинками. Увидев «хаммер», она вскочила на ноги и бросилась к нему с криком:

— Укия дома! И Макс приехал!

Девочка врезалась в ноги Укии и крепко обняла их, смеясь так радостно, словно была сейчас счастливее всех в мире.

— Ты дома! Дома! Мама сказала, что ты болеешь и не сможешь приехать.

Старший брат погладил ее по кудрявым черным волосам, мягким, как мех щенка.

— Я поправился, и Макс привез меня домой.

— Я так рада! Я молилась за тебя прошлой ночью. Думаешь, Бог меня услышал и помог тебе?

— Конечно, Тыковка.

Укия покачал головой, снова удивляясь тому, как сильно Келли любит его. А ведь последние три года он проводил с сестрой так мало времени! Он уезжал утром, пока она еще спала, и часто не появлялся дома несколько дней подряд, если сидел в засаде или приходилось работать в другом штате. Но всякий раз, когда они виделись, она обрушивала на него лавину чистой детской любви. Укии это было еще более странно потому, что он помнил, как жутко ревновал, когда она родилась. Как считал каждый час, который тратят на малышку его мамы. Как не хотел делиться их любовью, в которой девочка просто купалась. Как злился, что они на нее совсем не сердятся. Мамы и ферма — это был весь его мир, а Келли заняла его без остатка. Все время, что она бодрствовала, он сидел в своем домике на дереве и дулся.

Все изменилось, когда Укия стал работать с Максом. У него появился новый мир, гораздо больше прежнего. Детство Укии осталось позади, и в какой-то момент он понял, что уже вырос. Ферма оставалась его любимым домом, однако целой жизнью быть перестала. Когда им нечего стало делить, он смог нормально переносить малышку Келли, а потом полюбил ее.

Из дома вышла мама Лара и тепло обняла Укию. От нее пахло дрожжами, потом и медом. Золотые волосы она подобрала в узел, лицо было припорошено мукой. На джинсах и накрахмаленной рубашке красовались белые следы от рук — ее собственных и маленьких, явно принадлежащих Келли.

— Укия! Я так рада, что ты цел и невредим!

— Спасибо, мам.

Она повернулась к Максу в «хаммере», все еще обнимая Укию.

— А ты куда собрался?

Тот принялся за свои обычные отговорки:

— Я хотел только подвезти парня и вернуться в контору.

— Макс, ты выглядишь еще хуже, чем он. Сегодня у нас пикник, будет мясо на гриле. Оставайся, поспи и поужинай с нами.

Она просто стояла и улыбалась. И как всегда, Макс вздохнул, бросил ключи от машины на приборную панель и вышел на лужайку.

— Ты сделала картофельный салат?

— Конечно! — Лара поцеловала его в щеку и повела мужчин к дому. — Я пекла хлеб в честь приземления марсианской миссии, так что в доме страшно жарко, зато на веранде здорово.

Через час в доме было тихо. Мама Лара с Келли пошли собирать клубнику на соседней ферме, а Макс дремал в гамаке на веранде. Укия пробрался в дом, отрезал горбушку еще теплого хлеба, густо намазал ее ежевичным джемом и съел, запивая холодным молоком. Потом, позевывая после тяжелой ночи, поднялся к себе.

Когда-то семья мамы Джо была вполне состоятельной, и жили они в этом старом трехэтажном викторианском доме с просторными светлыми комнатами. Укии принадлежал весь чердак, хотя вещей у него было — кровать да шкаф. Когда мама Джо нашла его, он был слишком взрослым для игрушек, слишком неграмотным для книг и ни с кем особенно не сдружился, так что мячи, клюшки для гольфа и прочий спортивный инвентарь ему вроде не требовались. Долгое время его комната была почти пустой, теперь ее начали заполнять детективы и книги по криминологии — дань работе. Одну стену украшали вырезки из газет, премии, грамоты и благодарственные письма от людей, которым он помог, чьи жизни спас. Сейчас он касался их, пытаясь изгнать пустоту, которая начала копиться у него в душе. «Во всех этих делах, — сказал он себе, — я справлялся. Одно плохое дело не должно пятнать всю жизнь».

Память — странная штука. Казалось, он всегда был напарником Макса, а между тем он превратился из помощника по слежению в полноценного партнера во вполне определенный день. Тогда Макс удивил его мам, сообщив им, что повышение Укии — дело решенное, И еще он вспомнил, что это был последний раз, когда мамы отослали его наверх. Укия лежал в постели и слушал, как они с Максом кричат друг на друга и спорят о его будущем.

— Ты проделал это у нас за спиной! — уже в третий раз кричала мама Джо.

— Если хочешь, можешь думать так, тогда нам не о чем говорить. Но это неправда.

— Кто дал тебе право?..

— Хватит орать про мои права и прочую чушь, поговорим о важном. Ему уже восемнадцать или около того. Что он будет делать всю оставшуюся жизнь? Что может бывший маугли, у которого нет ни образования, ни водительских прав, ни свидетельства о рождении, ни социальной страховки, вообще никаких документов? Да ничего! Для закона его нет. А что с ним будет, если с вами что— то случится? Люди в очередь выстроятся, чтобы удочерить Келли, но об Укии никто не позаботится. Кому нужен восемнадцатилетний парень? Для социальной системы он ничто, и если у него в руках не будет дела, он не выживет. Сейчас у него есть только вы. Если в доме случится пожар или завтра вы разобьетесь на машине — он пропал. Я на своей шкуре знаю: беда всегда приходит неожиданно.

Джо и Лара не могли вымолвить ни слова. Макс очень редко говорил о своей погибшей жене. Помолчав немного, он опять заговорил, на этот раз спокойнее.

— Ему надо начать зарабатывать. Я могу взять его в напарники. У него будет хорошая зарплата, премии, льготы и даже пенсия.

Тут наступила тишина, и Укия понял, что мама Джо и мама Лара пытаются говорить одними взглядами.

— Он точно сможет получить лицензию?

Укия глубоко, с облегчением вздохнул и только тут понял, как хотел, чтобы мамы сказали «да», «возможно», хотя бы «мы подумаем и дадим тебе знать».

— Вы сказали, он пишет и читает достаточно хорошо, чтобы сдать стандартный школьный экзамен. Если так, с его-то памятью у него не будет никаких проблем с экзаменом штата Пенсильвания на лицензию частного детектива. Конечно, я помогу ему заниматься. Физическую часть он пройдет легко, теория будет сложнее, но мы справимся. Но вначале надо, чтобы суд признал его совершеннолетним. Вообще зафиксировал, что он есть. И нужна будет социальная страховка.

Укия не думал, что мама Джо пойдет на это, она ненавидела и боялась «систему». Он часто слышал, как она шепчет маме Ларе:

— Если они узнают, что он не усыновлен официально, его у нас заберут.

Когда Укия был помладше, эти таинственные «они» являлись ему в кошмарах. Он страшно удивился, когда мамы согласились.

Да, память — странная штука. Три года спустя, засыпая в своей постели, Укия понял: возможно, мамы согласились только потому, что врачи сказали маме Ларе, что через месяц она может умереть.

К ужину его разбудила Келли. Девочка взобралась на постель Укии и обняла его с такой силой, что он подумал: у человеческого ребенка не может быть столько локтей и коленей. Келли улыбнулась, поцеловала его, измазав ежевичным джемом, и потребовала, чтобы ее на закорках стащили во двор.

Укия вспомнил, о чем думал перед сном, и в итоге спустился в розовый сад мамы Лары, к могилке мисс Легконожки. Камень, стоявший на могиле, с тех пор передвинули, и Келли даже не подала виду, что помнит похороны. Порой Укия думал, каково это — иметь память ребенка.

Дойдя до овальной веранды, где смеялись чему-то его мамы и Макс, юноша пробежал полный круг, стуча ботинками по деревянному полу, и упал на верхней ступеньке.

— Еще! — потребовала Келли, чуть не задушив брата в объятиях.

Его спасла мама Лара.

— Келли, солнышко, пора ужинать. Иди умой лицо и руки.

Мама Джо обняла его, отпустила со словами:

— Дай-ка мне взглянуть, — и, наклонив голову набок, принялась разглядывать его шею.

— Да все в порядке, мам.

— В порядке? На дюйм дальше, и... — Она выразительно взглянула на Укию, на Макса и потрясла головой. — Иногда...

— Да все уже в порядке! — Укия успокаивающе улыбнулся, а про себя поклялся, что мама ни когда не увидит диска со вчерашней записью. — Я куда сильнее порезался, когда первый раз брился.

Из дома раздался взрыв смеха, и мама Лара прокричала:

— Джо, помнишь? Так оно и было.

На этом все и кончилось. На этот раз его раны, полученные на работе, вызвали рекордно малое количество возни.

Мама Лара попросила средний бифштекс, а Укия, Макс и мама Джо — большие порции. Келли гордо объявила, что сама собирала овощи для салата; их весьма странный подбор подтверждал это. Макс уговорил маму Лару жарить овощи на гриле, а не в сковородке. Мама Джо принесла бутылку вина и стакан виноградного сока для Келли. Спустились сумерки, и двор наполнился светлячками. Келли выпросила у мамы Лары кувшин и принялась гоняться за насекомыми.

Укия сидел на веранде, смотрел, как она играет, и пил вино с остальными взрослыми. «Когда же я стал одним из них?» Он сам не заметил, как это случилось. В этом году? Или в прошлом?

Он не знал точно, когда это случилось, но помнил, как приближался к взрослости. Конечно, первым знаком было то, что Макс сделал его напарником. Второй знак... наверное, покупка мотоцикла. Чтобы работать с Максом, Укия должен был каждый день ездить в Питтсбург. Мамы и Макс по очереди учили его водить машину, думая, что на работу он будет ездить в «неоне» Лары 95-го года выпуска. Однако процесс вождения казался ему неудобным, да и не стоило оставлять маму на весь день без машины. Укия сам подал Максу идею с мотоциклом, напомнив, что уже много лет ездит по ферме на мопеде. С первой зарплаты он сможет купить в рассрочку новый, надежный мотоцикл, а машину мамы Лары будет брать только в совсем плохую погоду. Лара вначале попричитала о количестве травм среди мотоциклистов, но мамы все же согласились. В банк и в салон Укию отвез Макс, но мотоцикл выбирал он сам, старший детектив только помог ему сторговаться и заполнить все необходимые бумаги.

Еще один знак — мамы сказали ему, что у Лары опухоль мозга и она может не пережить операции, а Келли ничего не знала. Укия не знал, радоваться ему или плакать. В день операции Келли оставалась в счастливом неведении, а ее брат думал, что умрет от беспокойства. А потом он узнал, что медицинские счета привели мам на грань банкротства, и оплатил часть из своих денег. Вначале мамы возражали, но Укия сказал, что должен платить за дом и часть еды, раз уж пошел работать. А потом распространил свою медицинскую страховку на маму Лару как члена семьи. Мама Джо не смогла добиться этого, несмотря на их брак.

Мама Джо уложила Келли спать и ушла тренировать свою стаю из десяти волкодавов. Мама Лара на кухне мыла посуду и смотрела передачу о марсианской экспедиции по каналу НАСА. Макс раскачивался взад-вперед на качелях. Укия поднял бутылку — налить себе еще вина — и понял, что она пуста.

Он взглянул на Макса, только теперь заметив, что тот уже довольно долго молчит. Когда Макс напивался, он обычно бывал тих и задумчив.

— Ты как?

Макс указал на пустую бутылку.

— Я разучился знать свою меру.

— Останешься на ночь?

— Похоже на то.

Укия встал и протянул ему руку.

— Помочь?

— Давай.

Помогая Максу раздеваться в спальне для гостей, Укия понял, насколько Макс стал частью их жизни. На тумбочке стоял его будильник, в шкафу висела его одежда, а в гостевой ванной — зубная щетка.

— Иногда, — начал Макс тихо, — я хочу, что бы одна из твоих мам вышла за меня. Чтобы тут был мой дом, мои дети, моя жизнь. В молодости я думал, что так и будет, что все это случится в моей жизни, и я так старался ради этого.

Укия не знал, что сказать. Он крепко взял Макса за плечи, потом устыдился неуместности жеста.

— Мне так жаль...

— Парень, если найдешь девушку, которая полюбит тебя, а ты — ее, держи ее крепко и береги, как зеницу ока.

— Обещаю.

— Тогда спокойной ночи, — пробормотал Макс, вытягиваясь на кровати.

— Спокойной ночи, — прошептал Укия и закрыл дверь, оставив старшего друга с его невеселыми мыслями.

Снизу доносился стук посуды и приглушенный голос диктора. Юноша спустился в кухню.

— Тебе помочь, мама Лара?

— Нет, спасибо, милый.

Она погладила его по щеке мыльной рукой, не отрывая глаз от экрана телевизора. По каналу НАСА показывали неподвижный кадр с какой-то сложной техникой, в маленьком окне Лара смотрела новости по местному каналу. В Питтсбурге обещали грозы.

— Я просто переключаюсь на время задержки связи. Корабль приземлился, скоро запустят марсоход. — Ее глаза светились, как всегда, когда она говорила о далеких планетах и звездах. Укия часто думал, чего ей стоило бросить работу, чтобы воспитывать Келли. — Макс остался на ночь?

— Да.

Она вздохнула, сполоснула руки и вытерла их полотенцем.

— Жизнь холостяка ему не подходит. Для счастья ему нужна семья, жена и куча детишек.

— Я знаю.

— Он не думает снова начать встречаться с женщинами? Его жена умерла почти шесть лет назад.

Укия пожал плечами.

— Раньше он на женщин не смотрел, но теперь стал обращать внимание. Иногда спрашивает меня, что я думаю о ком-нибудь. Ну, об официантке в «Риттерс», о кассирше в универмаге...

— И что ты отвечаешь?

— Правду.

— Укия, твоя правда иногда звучит грубо. Ты уж поделикатней.

— Я стараюсь.

— Вот и молодец.

Она снова повернулась к телевизору. Прогноз погоды кончился, а картинка, передаваемая с Марса, не изменилась. Поверх изображения появилась миловидная блондинка, она что-то рассказывала, используя для пояснений модель марсохода.

Укия нахмурился: что-то было не так. Он помнил, что сажал в нагрудный карман мышь, но сейчас там никого не было. Где он ее потерял? В Шенли-парке? В морге? В «хаммере»? Или уже здесь, когда спал? Подумав об этом, он поморщился — мама Лара будет в ярости. Наверное, мышь исчезла, пока он шел по следу, поэтому он ничего и не заметил. С тех пор прошло много времени, и мышь бы уже задвигалась, попыталась вылезти или еще как-нибудь привлекла бы его внимание.

Местный канал новостей закончил рассказывать о ситуации в мире, и на экране появились серьезные ведущие, за их спинами — эфирная студия.

— Сегодня рано утром при проведении вскрытия женщины, подозреваемой в убийстве трех соседок и полицейского, скончался патологоанатом Эрл Флэйкс.

Укия отвернулся от телевизора: он не хотел этого слышать.

— Мама Джо все еще с собаками?

За его спиной продолжались новости:

— Дженет Хейз была убита вчера в перестрелке с полицейскими. В полиции считают, что она находилась под действием галлюциногенного препарата. На месте преступления находится наш корреспондент Хэп Джонсон...

— Ага... — пробормотала в ответ Лара, не отрывая глаз от основного экрана: начался обратный отсчет расстыковки.

Укия выглянул из окна в поисках Джо. До полнолуния оставалось несколько дней, и пшеничные поля купались в мягком серебряном свете. Посреди поля стоял его дуб, самое высокое дерево на ферме и любимое укрытие бывшего мальчика-маугли. Лунный свет припорошил листья серебром, но древесный дом оставался в густой тени.

— Спасибо, Эшли. — Это уже корреспондент, Хэп Джонсон. — Я веду репортаж из морга, где сегодня утром ужасной смертью погиб Эрл Флэйкс...

Еще немного — и он просто сбежит от телевизора.

— Спокойной ночи, мам. Я пойду в древесный домик, не жди меня.

— Ладно, детка.

Укия подошел к дереву и взобрался по старой лестнице на большую платформу, спрятанную среди крепких ветвей. Он не был тут уже несколько месяцев, а раньше только что не жил в древесном доме. Когда мама Джо привезла Укию домой, он прятался от наказания в ветках дуба. Древесный дом построили, чтобы Джо было где сидеть, когда она приходила его успокаивать. Здесь он прятался неделями после того, как малышку Келли привезли из больницы, здесь он первый раз говорил с Максом.

Укия вытянулся на потертых досках, еще теплых от солнца. Он не знал, почему на дереве ему так спокойно, это было что-то инстинктивное. Возможно, эффект создавало небо, открытое пространство и удаленность от шума и хаоса цивилизации.

Что-то уперлось в бок. Юноша порылся в кармане и вытащил похожий на ручку цилиндр, который нашел в Шенли-парке. Что это? Может, его кто-то ищет? Ладно, сегодня и так слишком много загадок, и эта — не самая важная. Укия спрятал цилиндрик в свой тайник, лег на спину и стал смотреть сквозь ветви в ночное небо. Блестела россыпь звезд, Марс сверкал, как маленькая звезда. Оглушительно трещали ночные насекомые, и Укия снова вспомнил, как кричала Хейз. Почему Ренни Шоу сказал, что он — один из них? Что у него может быть общего с таким человеком? Однако мало кто в Питтсбурге, да и во всей Пенсильвании знал, что его имя — на самом деле название городка. «Укия? — переспрашивали люди. — Это что, фамилия?»

Заскрипела, открываясь, кухонная дверь, потом со стуком захлопнулась. Через пару минут по лестнице взобралась мама Джо, остановилась на верхней ступеньке и испытующе взглянула на него.

— Можно к тебе в гости?

Укия хлопнул по доскам рядом с собой, и она плюхнулась туда.

— Марс сегодня очень яркий.

Он указал на планету пальцем. Джо кивнула, ее подбородок на мгновение закрыл созвездие Кассиопеи.

— Лара не может оторваться от трансляции. — Она вдруг ткнула пальцем куда-то в восточный горизонт. — Звезда упала! Загадай желание.

«Хочу узнать, кто я такой». Желание оказалось настолько чистым и сильным, что он вздрогнул, будто порезался. Мама Джо погладила его по голове.

— Все нормально?

— Мам, расскажи, как нашла меня.

Она помолчала немного, в темноте ее выдавал только запах. Интересно, как пахла его настоящая мама?

— Я была студенткой, — начало истории было вполне обычным, — когда в Национальном парке Уматилла в Орегоне впервые за шестьдесят лет заметили стаю волков. Я ухватилась за возможность написать по ним диплом, но когда я прибыла на место, оказалось, что они в отчаянной ситуации. Зима была тяжелая, популяция лосей в парке слишком выросла, и они голодали. Выпал глубокий снег, и лосям легче всего было двигаться по колеям снегоуборочных машин. Колеи вели в сельскохозяйственные угодья, где живет множество скота, особенно овец. И вот вслед за лосями стали приходить волки.

Привычный, памятный до мелочей рассказ успокаивал, но Укия с нетерпением ждал, не проскользнет ли среди знакомых слов новая информация.

— Департамент дикой природы Орегона расставил на волков гуманные ловушки, чтобы собрать и перевезти их в другое место. Я каждый день проверяла, сколько волков попалось, и вот в один прекрасный день из клетки на меня дикими глазами глянул мальчик. Он рычал и грыз приманку так, словно перед этим голодал...

— Постой, — перебил Джо Укия. — Расскажи мне все по-взрослому, а не как обычно.

— В смысле?

Он пожал плечами.

— Я знаю, что правительству ты не доверяешь, но почему ты никому не сказала, что нашла меня? А вдруг меня кто-то искал?

Она подумала немного, поглаживая его волосы.

— Наверное, я никому не сказала потому, что была молодой и самоуверенной. Я не сомневалась, что смогу воспитать из тебя цивилизованного человека, что должна тебя усыновить и смогу дать тебе все, что нужно. Дело еще в том, что тогда мы с Ларой не могли иметь собственных детей, и вряд ли государство позволило бы двум женщинам взять приемного ребенка. Запретите что-нибудь, и люди начнут хотеть именно этого. А мы так хотели ребенка... — Джо рассмеялась и обняла Укию. — Мой маугли, — прошептала она, раскачиваясь, — вначале я решила, что раз какой-то олух тебя потерял, то тебя вполне можно оставить у нас. Но потом появилась Келли, Ребенок очень сильно все меняет, на многие вещи начинаешь смотреть по-другому. Мне стали сниться кошмары: мы отдыхаем на природе, просыпаемся ночью, а Келли нет.

Она никогда ему этого не рассказывала. Он сидел не шевелясь, почти не дыша, боясь прервать ее.

— Я знала, что никогда не перестану искать Келли — до самой моей смерти. И подумала, что твои родители могут все еще искать тебя и не терять надежду. Тогда я наняла частного детектива.

Память послушно показала нужную картинку. Вот к дому первый раз подъезжает «чероки», из него выходит Макс, тогда еще просто высокий, стройный незнакомец, и осматривает двор. А потом — долгий летний вечер, они с Максом сидят в древесном доме, и детектив задает один странный вопрос за другим. «Ты жил когда-нибудь в другом доме? Помнишь, как в детстве ел печенье? А телевизор ты смотрел?»

— Вы наняли Макса. Джо тихо рассмеялась.

— Да, «Детективное агентство Беннетта». Я выбрала Макса, потому что в рекламе он указал: «Специализируемся на случаях пропажи людей». Странно, как много может значить такое мелкое решение.

Укия вспомнил первые встречи с Максом, как тот пытался вытянуть из него хоть какую-то информацию. Но тогда юноша мог вспомнить то же, что сейчас, — бесконечное время в стае волков. Если он когда-то и жил среди людей, то просто не помнил этого.

— И он поехал в Орегон? — Еще не закрыв рта, Укия понял: да, поехал. Макс всегда старался докопаться до правды. Он прочесал бы все базы данных по пропавшим людям, используя реконструкцию внешности в соответствии с возрастом, а когда такие поиски ничего не дали, объехал бы все полицейские участки в Орегоне, просмотрел все местные газеты и поговорил со всеми, кто соглашался поболтать немного. Возможно, он даже взломал защиту спутников-шпионов и осмотрел парк с орбиты в поисках хоть какой-нибудь подсказки. — Что-нибудь нашел?

— Нет. — Джо вздохнула: она понимала, как он хотел услышать «да». — Никто не заявлял о пропаже ребенка, похожего на тебя. Ни в США, ни в Канаде.

Почему родители не заявили о его пропаже? Возможно, потому, что сами умерли. Укии представилась картина: авария на пустынной дороге, родители погибли на месте, ребенок — совсем малыш? или постарше? — ударился головой, но выжил. Он ушел куда-то, и когда машину с мертвыми родителями нашли, никому и в голову не пришло его искать. Да, ужасно. Такого просто не должно быть. Однако порой такое случается. Шесть лет назад Макс приехал домой из командировки и увидел, что новый дом пуст, а красавицы жены нигде нет. Тело ее нашли спустя много месяцев.

Укия обнял маму Джо покрепче, стараясь не думать об этом кошмаре, и она погладила его по спине.

— Ничего. Зато теперь ты мой навсегда, и никому мы тебя не отдадим. Ну, разве когда женишься.

Макс, как всегда, немного опоздал к завтраку: он как минимум полчаса вел деловые беседы по сотовому телефону. Последний разговор он заканчивал, уже спускаясь в кухню.

— Мы заберем его сегодня, но попозже. Пока.

— Мотоцикл починили? — догадался Укия.

— Точно.

— Оладьи будешь?

Мама Лара как раз дожарила последний и скинула его со сковородки.

— Да, спасибо. — Макс уселся за стол, и Лара поставила перед ним полную тарелку. — Научила бы ты парня готовить, Лара. Сейчас он может только забросить вафли в тостер.

— Научится. — Она убрала со стола тарелку Келли. — Келли, вымой руки и обувайся. Когда мы с Джо только переехали сюда, я даже яйца не могла сварить без поваренной книги. Быстрее, Келли, мы опаздываем.

— Я вымою посуду, мам. Укия как раз доедал оладьи.

— Спасибо, детка. — Лара поцеловала его в щеку, схватила со стола ключи от машины и стопку книг. — Надо было раньше ложиться, а не смотреть посадку. Не забудь запереть дверь.

Пока Укия мыл посуду, они с Максом обсуждали незакрытые дела. Поломка мотоцикла привязала молодого детектива к ферме, и все это время он помогал семье по дому и делал множество междугородных звонков, проверяя различную информацию. Он записывал все, что узнавал, в карманный компьютер и теперь перекачал информацию Максу. Тот в это время занимался наблюдениями вместе с двумя их сотрудниками, Чино и Джени, которые работали неполный рабочий день. Старший детектив пересылал Укии информацию по электронной почте, но только сейчас они смогли обсудить свои предчувствия и мысли. Макс доел оладьи и отнес тарелку к раковине, Укия быстро вымыл ее, поставил в сушилку и вытер руки полотенцем.

— Что у нас в планах на утро? Поедем заберем мой мотоцикл?

Макс вышел и остановился на широкой веранде.

— Вчера я вспомнил, что мы уже месяц не тренировались в стрельбе. Так что этим и займемся, причем стрелять будем не меньше часа.

Молодой детектив запер дверь и поморщился.

— Ненавижу пушки.

— Вчера пистолет спас тебе жизнь. — Макс легко хлопнул его по плечу и направился к «хаммеру». — Не будешь тренироваться — в следующий раз так легко не отделаешься.

Укия неохотно согласился. Он вспомнил грохот выстрелов, отражение вспышек в глазах девушки, отдачу в плече, крики. «Как я смог это вспомнить?» Пока Макс вел машину к их импровизированному стрельбищу, он вспоминал вчерашний день. Провалов в памяти не осталось, некоторые воспоминания словно окутывал туман, однако в целом картина восстановилась. Почему вчера в больнице так не получалось?

Их «стрельбище» было на самом краю фермы. С одной стороны длинного ровного поля земля понижалась к ручью, там начинались владения соседей; на другом конце круто вздымался старый оползень. В этот обрыв они и стреляли. Макс поставил «хаммер» багажником к оползню и заглушил мотор. Под ласковым утренним солнцем поле было неподвижно, разве что иногда по нему прыгали кузнечики.

— Как тихо.

— В поле? Или просто мы молчим?

— Все вместе. Макс открыл дверь.

— Макс, а ты когда-нибудь убивал?

— Конечно! — Макс воззрился на Укию с удивлением. — Я убил сумасшедшего Джо Гэри.

У Макса были причины удивляться. Именно из-за Джо Гэри он стал учить Укию стрелять. Три года назад это кровавое дело изменило всю жизнь бывшего маугли. До него Макс работал в одиночку, вытаскивая Укию, только если надо было идти по следу. Тогда не было ни разговоров о напарнике, ни даже мысли о том, чтобы доверить Укии оружие. А потом Беннетт взял его на поиски туристки, пропавшей в Аппалачах. След приходилось с трудом искать на камне, гравии и тропинках из засохшей грязи, да к тому же им мешали другие поисковики. И вот в полнейшей глуши Укия нашел свежий след, и они узнали правду об исчезновении женщины — ее силой привел в свою уединенную хижину некий человек. Потом они выяснили, что зовут его Сумасшедший Джо Гэри, сложен он как медведь, а оружия у него больше, чем у Макса; и гораздо позже — что вокруг его хижины захоронено две дюжины расчлененных тел, а в холодильнике — разрезанный на куски скаут. Но тогда они всего этого не знали.

Найдя хижину, они позвонили по сотовому Макса в местную полицию, и женщина на другом конце провода вежливо объяснила им, что все офицеры заняты поисками пропавшей туристки, так что раньше, чем через пару часов, подмоги ждать неоткуда. В этот момент из хижины раздались крики насмерть перепуганной женщины, и Макс решил ворваться туда, рассчитывая на эффект неожиданности и свой пистолет. Но он не был бы Максом, если не придумал бы запасной план: вручил Укии второй пистолет и велел сидеть снаружи, если все пойдет нормально.

Знай они больше о Джо Гэри, они могли бы дождаться прихода полиции, а могли бы и не дождаться. Как бы там ни было, Макс влетел в хижину как раз вовремя: Гэри уже готовился расколоть бедной женщине голову, и это была только первая часть тщательно разработанного ритуального убийства. Он стоял с кувалдой в руке, остолбенев от изумления. Это продолжалось пять секунд, а потом он начал действовать. Через минуту Укия стоял над едва живым Максом и смотрел в дуло винтовки Джо Гэри. Он терпеливо объяснил, что может нажать на крючок так же быстро, его пули не менее смертоносны, чем у Гэри, а значит, они оба погибнут. К сожалению, маньяки-убийцы обычно не в ладах с логикой, а Укия до этого не держал в руках оружия. В результате последовавшей за этим кровавой перестрелки он возненавидел пистолеты, а Макс решил, что его непременно надо научить стрелять. Правда, вчера он первый раз с того самого дня стрелял во время расследования.

И только сейчас он понял, что у перестрелки был еще один результат: Макс без лишнего шума предложил ему стать настоящим частным детективом. Естественно, он согласился. Его мамы тоже согласились, и еще до выдачи всех необходимых документов и лицензий Беннетт брал его с собой на все дела, объяснял все, что надо знать частному детективу, и представлял всем как своего напарника.

Правда, Укия помнил не все, что случилось в тот день. В его памяти зияли дыры, ровные, как следы от пуль. Спасатели говорят, что жертвы несчастных случаев часто ничего не помнят. Он и не помнил, но почему вдруг вспомнил Дженет Хейз?

Тем временем Макс открыл кодовый замок оружейного сейфа «хаммера».

— Знаешь, Сумасшедший Джо Гэри был очень похож на ту девицу — такой же псих и мог тебя убить. Мне тоже неприятно знать, что я убил человека.

— Нет, Гэри был другим.

Его смерть не мучила Укию. Может, потому, что последняя пуля была не его? Нет, не поэтому.

Наверно, потому, что он защищал не только свою жизнь, а Макса и беспомощную Женщину. Но значит ли это, что убийство было благородным?

Молодой детектив увидел, что Макс уселся на багажник «хаммера» и смотрит на него так, словно не на шутку о нем беспокоится. Такое случалось редко, и Укии стало неловко.

— Джо Гэри был совсем не таким, как девушка. — Он попытался передать словами смутные ощущения. — Он стал чудовищем задолго до того, как мы там появились. Если бы ты его не убил... — Это была не совсем правда, Укия ведь тоже стрелял тогда. — Если бы мы его не убили, он продолжал бы убивать и мучить. Но эта девушка как будто растерялась. По-моему, она за свою жизнь и мухи не обидела. У нее в спальне были плюшевые мишки и игрушки, Макс. Она была в ярости от того, что убила тех людей, и считала, что кто-то заставил ее убить их. Но что, если кто-то и правда заставил ее, дал какой-нибудь наркотик? Тогда он перестал бы действовать, и она снова стала бы нормальной. А я ее убил.

— Если бы да кабы... — Макс покачал головой. — Все эти «если бы» могут и с ума свести. Ты стоял перед выбором: убить ее или погибнуть самому. На решение у тебя были доли секунды, и ты выбрал жизнь. В этом нет ничего дурного, Укия, у всех животных есть инстинкт самосохранения.

— Но я мог ранить ее. Тут Макс нахмурился.

— Помнишь, что я говорил тебе о пистолете?

— Если стреляешь, стреляй на поражение. Иначе промажешь, так что нечего было на спуск жать.

— Я знаю, что ты помнишь и это, и вообще все, что прочел или услышал. Но мало просто помнить, надо воплощать это в жизнь. Ты правильно поступил. Ты два раза попал ей в корпус. И в следующий раз ты должен делать то же самое, иначе убьют тебя. В такой перестрелке нельзя просто ранить. Может, через пару лет ты станешь стрелять настолько хорошо...

— Не надо мне следующего раза!

— Парень, мы помогаем людям. Находим пропавших, спасаем похищенных, вытаскиваем из разных переделок. Иногда бывает как с Джо Гэри: чтобы спасти клиента, надо убить злодея.

У Макса зазвонил телефон, и он ответил.

— Макс Беннетт. — Лицо его начало мрачнеть. — Агент Женг, мы рассказали вам все, что знали по этому делу. Можете больше нас не беспокоить. — Он встал и начал ходить взад-вперед. — Вы что, новостей не смотрите? Доктор Хейз чуть не убила моего напарника! Что? Нет, в этом нет необходимости. Через час мы будем у себя в конторе.

Макс хмурился и вообще выглядел так, как будто сейчас выбросит телефон подальше.

— Проклятая тварь!.. Лезь в машину, ФБР хочет «обсудить с нами это дело» в городе.

— А в чем нет необходимости?

— Агент Женг сказала; что приедет куда угодно, если мы не хотим ехать в город.

— Не надо нам здесь ФБР! Мама Джо с ума сойдет.

— Вот поэтому мы встречаемся в городе.