"Кровавое наследство" - читать интересную книгу автора (Стакпол Майкл)

XVII

Палата Верховного Совета кланов

Зал Ханов, Страна Мечты

19 июня 3051 года

Сопровождаемый двумя элементалами в черных доспехах, Фелан Келл строевым шагом прошел до небольшого возвышения, расположенного неподалеку от скамьи, на которой он дожидался своей очереди. Заняв указанное ему место на зеркально отполированном мраморном полу, он невольно глянул под ноги – еще один Фелан Келл смотрел на него из холодной каменной толщи. Был он также невелик ростом по сравнению с двумя гигантами в блестящей металлокерамической броне, стоявшими по бокам. Потом он поднял голову, в то же мгновение дрожь пробежала у него по спине. Собравшиеся в полукруглом, несколько мрачноватом зале вожди в упор рассматривали его.

Размерами зал Ханов был почти равен залу Совета Клана Волка, однако темные тона его, черный мрамор производили куда более жуткое, даже давящее впечатление. Места для Ханов были вырезаны из цельных глыб темно-вишневого гранита, обиты они были бархатом такого же цвета. Тот же материал пошел на покрытие сидений, где размещались приглашенные на заседания. Ярусы образовывали восемь вознесенных друг над другом рядов с центральным ступенчатым проходом. Черный Лабрадор был использован для ступенек, по бокам были проложены молочно-белые мраморные полосы. Вот и на помосте, где он сейчас стоял, то там, то здесь были видны вкрапления светлого камня, словно звезды, светящие в глубине свободного пространства.

Стены в зале были отделаны тоже каменными синевато-серыми панелями. Свет крошился на их полированных поверхностях, растворялся в глубине – вернее, как бы истекал из глубины, придавая залу несуразно большой объем и многозначную таинственность. Ни в чем не сохраняя подобия реальным образам, пространство зала тем не менее воссоздавало впечатляющий облик безмерного, чуждого человеку космоса. Даже семнадцать знамен, подвешенных к купольному потолку, не мешали созерцанию величия вселенной. Три участка, где уныло возвышались шесть пустых кресел, подсказали Фелану, что из двадцати когда-то существовавших кланов теперь осталось только семнадцать. Фелан невольно задумался о том, что люди, способные уничтожить своих собственных братьев, не задумываясь начнут убивать тех, кого они считают чужаками. Или отщепенцами... Кем же еще была населена Внутренняя Сфера, если не выродками, погубившими собственное государство, собственное счастье и хорошую жизнь. Раздробившими великую Звездную Лигу на множество ублюдочных государств, которые только и знают, что пускать друг другу кровь.

Еще более удивительными были одеяния сидевших в зале Ханов. Мало того, что все одежды были изысканно богаты и слепили глаза блеском золотого и серебряного шитья, все Ханы были в масках. Их вид окончательно сразил Фелана. Точнее, их лица закрывали не маски, а опущенные забрала шлемов, каждый из которых мог служить образцом ювелирного искусства. Шлемы напоминали головы тотемов родов. В общем-то, Фелан уловил тайный замысел этого маскарада. Люди, представлявшие свои кланы в верховном органе государства, как бы уже не являлись человеческими личностями. Они как бы персонифицировали образ того или иного священного животного. Фелан пока встречался с Кланами Дымчатых Ягуаров, Нефритовых Соколов, Медведей-Призраков, Стальных Гадюк и, конечно, Волков. Но это, как оказалось, только малая часть могучей державы. В этом зале, как нигде, Фелан особенно прочувствовал ту глубокую пропасть, отделявшую представителей кланов от жителей Внутренней Сферы.

Если с мизантропической точки зрения человеческое сообщество представляется стаей, влекомой в неизвестность своими вожаками, а часто и кровавыми древними инстинктами, то, в отличие от государств Внутренней Сферы, кланы представляли собой организованную стаю. Даже сверхорганизованную...

И все равно стаю! Потому что главной их целью, жизненной заботой было убийство. Не важно, ради чего – великой ли цели, справедливости, власти. Все едино! Их завет был прост – добиться своего в этом мире можно только силой.

То же самое творилось и во Внутренней Сфере, только стая там была неорганизованная, шарахающаяся из стороны в сторону – от требований гуманного отношения к человеку до воплей о необходимости изничтожить «предателей». Один Дом Ляо чего стоил! Фелан вздохнул – разница была невелика, но существенна. Для простого человека даже принципиальна. Одно дело заняться убийством ради промысла или из идейных соображений – здесь ощущалась какая-то трогательная свобода выбора; другое дело – когда тебя не спрашивают и с детства натаскивают грызть, душить, кусать, рвать на части. При этом чем более доблестно ты занимаешься подобным ремеслом, то и славы тебе больше.

...Фелан тряхнул головой, прервал поток несуразных мыслей и только теперь обратил внимание, что в зале присутствовал еще один, кроме него, человек, чье лицо не было закрыто маской. Это был Конал Уорд. Фелан почтительно поклонился ему.

Тот также вежливо поприветствовал его. Теперь, после выборов, Конал Уорд стал Хранителем Клана Волка и, значит, был вхож в высшие структуры власти. Он поднялся и, обращаясь к Ханам, сказал:

– Позвольте по древней традиции воззвать к членам Совета Ханов с просьбой узаконить создавшееся положение. Никто из членов Совета Ханов не может избежать участия в дискуссии по этому вопросу и воздержаться от голосования. Все должны сообщить свое решение. В случае отклонения обвинительного приговора на этом деле будет поставлен крест. Оно будет развеяно как пепел по ветру. Если же нет, то осужденный получит тридцать дней, чтобы подготовиться защищать свою жизнь.

Все Ханы в унисон промолвили:

– Да будет так.

После этого возгласа оба сопровождавших Фелана элементала оставили его. Один двинулся к боковым дверям, через которые в зал были введены Фелан и Конал Уорд. Другой по центральной лестнице поднялся к парадным двустворчатым дверям.

Исполненный собственного достоинства, Конал наконец обратился к Фелану:

– Фелан Келл, известно ли тебе, с какой целью ты вызван на Совет Ханов?

Мельком глянув на Конала, Фелан сразу уловил, что тот, по своему обыкновению, опять спрятал камень за пазухой. Что же он припас? Этот вопрос был жизненно важен для молодого человека. Ладно, об этом потом. Тут он припомнил наставления, на которые не скупилась Наташа перед этим заседанием. Наконец ответил:

– Не в моей власти знать волю Ханов, Хранитель. Мой долг – выполнять их замыслы. Выполнять не задумываясь и добросовестно.

Конал надменно посмотрел на молодого человека, потом обратился к присутствующим:

– Вот уже который день – и это в то время, когда каждая минута на вес золота, – наши роды остаются без верховного руководителя. ИльХан является военным предводителем кланов, именно он претворяет в жизнь волю присутствующих здесь вождей. – Тут он обратился к Фелану: – Еще более важно то, что правит он единолично и лишается этого права только в результате переизбрания или гибели. ИльХан является гарантом единства нации, в его обязанности входит не допускать, чтобы язва междоусобиц поразила нас так же, как Внутреннюю Сферу.

– Я понимаю, Хранитель.

– Отлично. Твои воспитатели, как я вижу, зря времени не теряли. Хан каждого рода может претендовать на этот пост, но прежде, чем начнется голосование, должны быть сняты всякие обвинения, выдвинутые против того или иного предводителя рода. Этот вопрос должен быть решен по справедливости и в соответствии с нашими традициями. В настоящее время мы имеем дело с обвинениями, выдвинутыми против Хана Волков Ульрика Керенского.

Фелан насторожился. «Выходит, Сирилла была права. Это неудивительно. Сражение только разворачивается. Надо быть готовым ко всему», – подумал он.

Конал продолжил:

– Именно в связи с этим вопросом ты вызван на заседание. Как свидетель.

– Клянусь говорить правду и только правду. Готов ответить на любой вопрос, пока справедливость не будет восстановлена.

Фелан заметил, что Ульрик едва заметно одобрительно кивнул.

Конал, немного поколебавшись, переведя дыхание, сказал:

– Очень хорошо. Ты верно понимаешь свой долг. Обвинения против Ульрика сводятся к следующему. Первое, предположительно он знал о покушении на прежнего ильХана Лео Шоуэрса из Клана Дымчатых Ягуаров. Как ты считаешь, есть ли доля истины в этом утверждении?

Подобное публичное оскорбление буквально ошеломило Фелана. Он энергично и отрицательно покачал головой.

– Это обвинение не только безосновательно, но и чудовищно по сути.

Фелан почувствовал, как в его душе вскипела ярость. Как раз этого допускать было нельзя! Ясно, что Конал ведет тонкую игру и главная роль в ней отведена Фелану. Других свидетелей нет. Значит, чтобы он сыграл ее в нужном духе, его необходимо вывести из себя. Замысел был прост и коварен. Понятно, что подобное обвинение в адрес Ульрика будет отвергнуто. Но как оно будет отвергнуто? Вот в чем вопрос! Вот где таилась угроза. Коналу было необходимо любой ценой бросить тень на Ульрика. Фактически это будет выражено в голосовании. Обвинение должно быть отвергнуто единогласно . Только так!.. Если хотя бы один из вождей проголосует «за», репутация Ульрика будет испорчена навсегда. Можно будет сказать, что обвинение отклонено за недоказанностью, тем самым будет подчеркнуто, что там что-то все-таки есть. А уж подчеркнуть и выпятить это обстоятельство будет кому. Поэтому каждое слово на вес золота. Только факты, холодная голова, никаких двусмысленностей. Кто еще может свидетельствовать против Ульрика? Влад? Вполне может быть. Скорее всего, отсюда и растут ноги. Но если это Влад, то сожрать этого негодяя проще простого. При одном условии – полная готовность объективно разобраться в случившемся. И конечно, энтузиазм! Море энтузиазма, желания помочь отыскать истину. Никакой иронии! Одно слово может все погубить.

В этот момент поднялся Хан рода Стальной Гадюки.

– Фелан, ты не можешь отрицать, что в то время, когда ильХан погиб, Ульрик остался жив.

– Конечно, я этого не отрицаю, – ответил Фелан и тут же резко осадил себя. Никаких «конечно»! Не вздумай их учить, о чем спрашивать, а о чем нет. Не иронизируй над вопросами. Он собрался с духом и продолжил: – Я там был. Когда пилот из Расалхага пошел на таран. Он пробил в корпусе дыру величиной с этот помост. Все, что не было прочно закреплено, сорвалось в космос. Осколки рикошетом отлетали от стен, как шрапнель. То, что кто-то мог выжить в этом аду, было просто чудом.

Он перевел дыхание, встряхнул головой, словно отгоняя тяжелые воспоминания.

– Когда я нашел Хана Ульрика, он был придавлен стенной панелью и баком с пробитым днищем. Он уже совсем задохнулся и без посторонней помощи не мог покинуть рубку.

– Подобная ситуация могла быть подстроена, – безапелляционно заявил Хан Клана Дымчатого Ягуара.

На Фелана опять накатил гнев. Что же это творится! Однако он покрепче сжал руки и наивно спросил:

– Как это? Что-то я не пойму. Он подделал синюху? – Фелан встряхнул головой. – Значит, за несколько секунд до тарана он должен был пробить днище резервуара и потом лечь под него? Когда я его нашел, он уже весь посинел. Губы синие, кожа синяя, он задыхался. Я сразу натянул ему кислородную маску. Только я не пойму, как это по времени он мог все рассчитать? Чем пробить бак?

Подобные глуповатые вопросы вызвали презрительную усмешку Конала. Фелан почувствовал облегчение – вот на гордыне мы тебя и поймаем. Смейся, смейся, сверхчеловек. Ты у меня еще попляшешь. И этот Хан! Глупее вопроса не придумал. Что же мне, склониться перед ними? Такому простаку солдафону, как я? Дудки!

– Какой идиот мог придумать, что все это было подстроено? Ага, вот так взять и вылить на себя цианид из бака. Как это он мог рассчитать, что враг пойдет на таран? Дыра была метров восемь диаметром. Взял бы пилот немного повыше и угодил бы в баки с жидким кислородом. Весь корабль бы тогда погиб от удушья. Если бы Хан Ульрик решил использовать такой рискованный метод для покушения, глупо было бы оставаться на мостике, квиафф. Почему бы ему не покинуть борт «Разъяренного Волка»? Или, еще проще, подговорил бы снайпера из армии Расалхага, и тот бы уложил ильХана на планете.

Хан рода Дымчатого Ягуара стукнул кулаком по каменному подлокотнику:

– Я не намерен выслушивать лекцию от какого-то вольнорожденного щенка!

В свою очередь Конал Уорд рявкнул на Фелана:

– Как ты себя ведешь?! Фелан усиленно задышал.

– Вы потребовали от меня неукоснительной верности правде, а сами пытаетесь заткнуть мне рот. Разве в моих показаниях есть неточности? Разве кто-то уличил меня во лжи? Тогда почему кто-то смеет обзывать меня щенком? Да еще вольнорожденным... Где это видано?!

Хан Ягуаров уже не мог сдержать ярость и начал часто подергивать руками. Очень похоже на некоторые виды крылатых обезьян, проживавших на одном из миров, подвластных кланам. Он попытался возразить, однако Фелан решил не давать ему спуску, тем более что реплики и сарказм Хана явно не нашли поддержки среди других членов Совета.

– Взглянем на это дело непредвзято, – заявил Фелан. – Это обвинение основывается на том факте, что Хан Ульрик и его Волки насквозь прорезали Внутреннюю Сферу и захватили куда больше звездных систем, чем все остальные кланы, вместе взятые. Он вошел во Внутреннюю Сферу, как нож входит в масло. Все же остальные кланы расширяли свои владения подобно расплывающемуся пятну. Теперь вы желаете лишить Волков их полководца, с которым они добились самых великих побед. Вместо того, чтобы выбрать его ильХаном, что было бы куда разумнее... Он – единственный, кто достоин этого поста, и те из вас, у кого между ушей имеются мозги, должны понимать это.

Конал уже не мог сдержать гнев.

– Это Совет Ханов! Кто ты такой? А ну-ка, придержи свой язык и выражайся, как того требует обычай. Фелан вытянулся по стойке «смирно».

– Обычай? Я уважаю обычай. Я преклоняюсь перед традицией, которая требует от подчиненного всей душой служить Хану и кланам. Всегда и везде! Даже там, где задают идиотские вопросы, глупость которых ясна любому мало-мальски сведущему в военных вопросах человеку. Что касается моих выражений... Наташа Керенская однажды сказала: «Рабская приверженность формальным ритуалам и формам означает, что у человека нет ничего за душой». Мне кажется, что в нашем содружестве воинов то же самое относится к тем людям, которые пытаются подобными фразами заткнуть рот полноправному воину.

Кое-кто из членов Совета засмеялся. Этот смех совершенно вывел Конала из себя.

– Твое поведение далеко от того, какое должно быть присуще воинам. Оно скорее свойственно неотесанному... – Он недоговорил и махнул рукой одному из элементалов: – Выведи его!

Фелан дерзко глянул на шагнувшего в его сторону элементала.

– Полегче на поворотах! Я уже уложил двух подобных здоровяков. Не хочешь ли стать третьим? – Он высоко вскинул голову и решительно заявил: – Может, я еще и не прошел положенных законом испытаний, после которых можно с полным правом называть себя воином, но я не пешка. Тем более не пук соломы... Силенкой меня Бог не обидел. С трудом я шел к пониманию смысла вашего великого пути, но ничто не заставит меня поверить, что несправедливость может являться необходимостью, которую тоже можно использовать. Если я не прав и ради великого дела можно поступиться истиной или закрыть глаза на творящееся зло, лучше пусть на меня вновь наденут оковы.

Высоко держа голову, он прошел мимо опешившего элементала и вышел в боковую дверь. Уже здесь, в коридоре, с отчаянием ударил кулаком по стене.

– Ты, идиот! – зарычал он, ругая себя. – Что, не мог придержать язык? За это тебя и выперли из Найджерлинга. Когда же ты научишься уживаться с людьми? Хорошо, что Сирилла не видела, что случилось. Так все хорошо начиналось, и на тебе – сорвался!

Он побрел вдоль стены, вышел в холл, где находился историк, который вел учет всем деяниям Наташи Керенской. Фелан прошел мимо, слабо махнул рукой в ответ на его приветствие. Свернул в коридор – так и шел, пока не добрался до двери, на которой была нарисована эмблема Клана Волка. Он дважды стукнул, затем нажал на ручку и вошел. В прихожей было пусто. Тогда Фелан направился в личные апартаменты Хана Ульрика.

Наташа, сидевшая за письменным столом, увидев его, встала и зааплодировала:

– Куда ты исчез? Молодец, ты был великолепен! Сирилла, расположившаяся напротив нее, тоже не скрывала радости.

Фелан озадаченно посмотрел на них:

– Как это? Я считал, что слушание было закрытым. – Тут он глянул через открытую дверь. Там на экране был виден зал Совета Ханов. – Вы все видели?

Сирилла кивнула:

– У всех Ханов есть подобная аппаратура. Ты сотворил то, что... Это было просто необходимо. Отбросив всякие вежливые формы, прямо, грубо спросить – почему Хана, добившегося наибольших успехов, обвиняют то в коварстве, то в предательстве? Так и надо – в лоб! Теперь что бы ни говорили, но Коналу и Хану Ягуаров придется объясняться – на основании чего они обвинили Ульрика в покушении. Где факты? А не сводите ли вы, господа хорошие, личные счеты? Им придется ответить или заткнуться, но вот этого мы им и не позволим. Мы уже приняли кое-какие меры. Случившееся на Совете обязательно станет достоянием общественности.

– Ну, если так... – развел руками Фелан. Теперь он мог оглядеться.

Как и на «Разъяренном Волке», жилище Хана Ульрика было обставлено очень скромно. Мебели было в обрез – единственными предметами роскоши можно было считать лишь два обитых кожей кресла. В одном из них сидела Сирилла. Просторная столешница письменного стола была покрыта картой. Были в комнатах еще столики, металлические, стеклянные. Такие же полки на стенах – по большей части пустые. Только несколько голографических альбомов и резные каменные фигурки стояли на них.

– Я считаю, Конал решил устроить скандал, – сказала Наташа, – когда вызвал охрану. Надо было каким-то образом замять дело. Но ты молодец, повел себя просто великолепно.

Фелан уныло заметил:

– Я дал слово вести себя тихо, мирно, быть ласковым со всеми, подробно отвечать на вопросы. Не вышло! Не дали!.. Так всегда бывает, когда адреналин впрыскивается в кровь. – Он сделал паузу, потом добавил: – У меня сложилось впечатление, что они неспроста действовали так топорно. На что-то они рассчитывают – уж не на показания ли Влада?

– Может быть, может быть, – вздохнула Сирилла. – Главная их цель – измазать Ульрика.

– Кстати, насчет адреналина, – улыбнулась Наташа. – Если он подвигает тебя на такие вдохновенные поступки, то я готова взять тебя в свою команду.

– Тихо, тихо, – предупредила их Сирилла. – Они приступают к голосованию.

Камера теперь показывала знамена кланов, под каждым из них внизу экрана зажигалась точка. Сирилла хлопнула Наташу по спине – победа была полная. Даже вождь Дымчатых Ягуаров не посмел проголосовать против. Видно, испугался за исход выборов Хана в собственном клане.

Фелан широко улыбнулся.

– Что теперь будет, Рилла? – спросил он. Седовласая женщина несколько помедлила с ответом.

– Крестоносцы желали провести своего сторонника в ильХаны. Я думаю, они готовили кандидатуру Кинсайда Фюрея, но выпад Фелана смешал все их планы. Особенно намек на мозги между ушами. Это теперь будут повторять.

– Тише, тише, – предупредил их Фелан. – Послушаем речь дьявола.

Кинсайд, Хан рода Дымчатых Ягуаров, держался величественно.

– Я стою на том, что нам следует извиниться перед Ханом Ульриком за те обвинения, которые прозвучали в его адрес. Признаюсь, моя подозрительность была подогрета частицей зависти к его успехам. Этот случай должен многому научить нас, поможет заглянуть в себя. Первый урок, который я получил в ходе разбирательства, – что, оказывается, ошибиться очень легко. Надо строже относиться к себе, доверять друзьям и коллегам.

Сирилла заметно побледнела, прикрыла рот ладонью.

– О, вольнорожденный! – выругалась она. – Только посмей!..

Она забарабанила кулачками по подлокотникам.

– Что? – изумился Фелан и посмотрел на Наташу. Ее омертвелый взгляд заставил его прикусить язык. Он повернулся в сторону экрана.

– Да, я признаю, что поступил неверно. Чтобы исправить возникшую неловкость, чтобы снять с себя часть вины, я, Кинсайд Фюрей, предлагаю избрать ильХаном Ульрика, вождя рода Волка.

Брови у Фелана полезли вверх.

– Что творится! – саркастически засмеялся он. – Слепые прозрели, дураки поумнели, подлецы исполнились благородства. Что же вы обе смотрите так, будто наступил конец света? Разве плохо, если Ульрик станет ильХаном?

Наташа закрыла глаза и встряхнула головой.

– Что здесь хорошего! Вспомни, что сказал Конал, – ильХан правит в согласии с волей Совета Ханов. Понимаешь, что это значит? Это означает, что если Совет проголосует за продолжение войны, ему придется исполнять этот наказ.

– Он может голосовать? – спросил Фелан.

– Может! – в один голос воскликнули женщины. Цвет лица Сириллы восстановился, глаза ее метали молнии.

– Хуже не придумаешь! Они не только взяли под контроль Ульрика, но и освободили место для нового Хана рода Волка. Вот это уже совсем печально.

Фелан, испытавший радостное возбуждение оттого, что его выступление на Совете Ханов оказалось таким удачным, вдохновенно заявил:

– Послушайте. – Он приставил указательный палец к виску. – Насколько мне известно, Хранитель рода в подобных вопросах – ну, относящихся к кадрам, к стратегическим решениям, – обязан поддерживать Ханов. Не так ли, квиафф?

– В общем, да. Однако без торговли дело не обходится, – согласилась Наташа. Она хлопнула подругу по плечу. – На этот раз они нас хорошо отделали. А-а, Рилла?

– Да, одним ударом обезвредили Ульрика, да еще посадят своего сторонника в Ханы рода Волка. Это еще один голос.

В этот момент в Совете Ханов было объявлено, что других кандидатур не поступило.

Фелан, до конца обдумавший свою мысль, тихо сказал:

– Мне кажется, мы можем очень дорого продать Ульрика.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Сирилла. – Знаешь, как выбраться из этой западни? Фелан пожал плечами:

– Если Ульрика изберут ильХаном, это не так уж плохо. Я видел, как он умеет находить выход в самых запутанных ситуациях. Думаю, он единственный, кто способен на равных вести игру с Ком-Старом. Крестоносцам не надо будет особо горевать. Они сами ребята не промах, однако до Ульрика им в этом отношении далеко.

На экране появились результаты голосования. Ульрик победил. Ни одного голоса против. Правда, были воздержавшиеся. Это понятно, всегда найдутся люди, завидующие своему более удачливому собрату.

Сразу после объявления присутствующие в зале Ханы принялись стучать кулаками по крышкам своих небольших письменных столов, встроенных перед каждым креслом. Это были знаки одобрения. Конал Уорд подал Ульрику руку и провел его к месту, которое занимали ильХаны. Затем он поднялся по центральной лестнице и, довольно улыбаясь, устроился в кресле Ульрика.

Камера перевела объектив на нового ильХана. Тот, устроившись на новом месте, снял шлем. На лице его сияла улыбка – Наташа, Сирилла и Фелан затаили дыхание. Ульрик пригладил свою козлиную бородку и подозвал к себе одного из элементалов. Когда тот приблизился, новый ильХан провозгласил:

– Пожалуйста, проводите уважаемого Хранителя рода Волка из зала.

Кинсайд Фюрей даже с места вскочил:

– ИльХан, разве в этом есть необходимость? По обычаю, вы первым делом должны сложить с себя обязанности Хана рода Волка. Вы вправе разрешить Коналу Уорду остаться.

На лице Ульрика появилось удивленное выражение. Он несколько простовато поморгал.

– Почему?

– Потому... – решительно начал Кинсайд, потом неожиданно примолк.

Элементал поднялся до яруса, где располагались места Ханов рода Волка, и вытянулся по стойке «смирно». Когда Конал, прикусив нижнюю губу, вышел на ступеньки, гвардеец вежливо взял его под локоток. Так они и направились к парадным дверям, однако не успел Уорд покинуть зал, как Ульрик встал и громко объявил:

– Своим преемником я назначаю Наташу Керенскую.

Конал, почти добравшийся до дверей, дернулся, вырвал локоть из руки элементала, повернулся и закричал на весь зал:

– Что? Да как вы смеете!..

– Конал, – укоризненно сказал Ульрик. – Что за выражения? Имейте хотя бы каплю уважения к этому славному залу.

Фелан торжествующе глянул на Наташу. Та сильно побледнела и неотрывно следила за экраном.

– Он назвал мое имя, так, что ли, Рилла? Он не мог назвать мое имя... Сирилла рассмеялась:

– Твое, твое! У тебя что, стало плохо со слухом, Таша? Смотри, смотри...

Между тем Конал взял себя в руки, расслабился, даже спустился на несколько ступенек вниз.

– Разве вы не знаете обычай? Хранитель рода всегда замещает Хана, если тот по какой-либо причине не в состоянии исполнять свои обязанности.

Ульрик отрицательно помахал указательным пальцем:

– Не всегда, Конал, далеко не всегда. Хранитель рода не может замещать Хана в том случае, если сам отказался занять эту должность.

– Вот! Что я вам говорил! – возбужденно затараторил Фелан и со всей силой стукнул кулаком по подлокотнику. – Смотрите, смотрите!

На лице Конала появилось недоумение.

– Но я не отказывался... Ульрик жестко усмехнулся:

– Разве? Вы, вероятно, запамятовали, что во время последних выборов в роде Волка публично заявили, что не имеете намерения замещать меня на посту Хана. К тому же, если мне не изменяет память, вы назвали несколько более подходящих для этой должности кандидатур. Среди них была и Наташа Керенская. Мне непонятны ваши возражения. Я следую вашим же рекомендациям.

– Годится! – засмеялся Фелан. – В самое сердце! – Он улыбнулся Наташе. – Надеюсь, теперь ты не будешь протестовать?

Наташа поджала губы.

– Я не думала, что он так безрассуден. Я же не прошла испытания на подтверждение звания водителя. Они никогда не позволят мне занять место Хана.

В этот момент камера крупно показала лицо Кинсайда. Лицо у него окаменело.

– ИльХан, – заявил он. – Вы не вправе предлагать, тем более в приказном порядке ставить на свое место Наташу Керенскую. Она не прошла испытания, подтверждающие ее право на звание водителя. У нее нет общепринятого, необходимого для занятия этой должности статуса.

– Вы ошибаетесь, Хан Кинсайд. – Ульрик кивнул гвардейцу, стоявшему у двери. – С вашего разрешения, я хочу пригласить свидетеля.

Элементал распахнул дверь, и в зал вошел историк Наташи Керенской. Он поднялся на помост, где недавно стоял Фелан.

Историк чувствовал себя немного смущенно, однако в глазах у него поблескивали дьявольские огоньки. Он подергал свою бородку, потом опомнился, поклонился ильХану, затем аудитории.

– Для тех, кто не знаком с приглашенным мною господином, разрешите представить – Густавус Михаэлс. Он сопровождал Наташу Керенскую с момента ее выступления во Внутреннюю Сферу. В его руках история отряда Волчьих Драгун с той поры, как они оставили кланы. Он хорошо знаком со всеми поворотами в карьере Наташи. Он представит доказательства, что у Керенской есть статус водителя боевых роботов.

Кинсайд сложил руки на груди:

– Ему здесь нечего делать. Какую ценность может представлять его единичное свидетельство?

Ульрик движением руки остановил Кинсайда и дал указание Михаэлсу говорить.

– С позволения уважаемого Хана Кинсайда, – начал маленький человечек, – ильХан Ульрик вовсе не обращался ко мне с просьбой дать показания, точнее, историческую справку по обсуждаемому вами вопросу. Вместо этого он настоятельно рекомендовал мне раскрыть подоплеку тех событий, которая в конечном итоге привела к выборам нового ильХана, к той трагедии, которая случилась на звездном прыгуне. В результате широкого и пристального изучения я нашел в истории кланов четыре примера, когда члены рода, обладающие правом ношения родового имени, были выбраны или назначены Ханами, несмотря на то что военный статус был либо в стадии утверждения, либо вызывал сомнения. Более того, в двух случаях вновь назначенные Ханы были в бессознательном состоянии.

Михаэлс широко улыбнулся, затем продолжил:

– Смею вас заверить, что Наташа Керенская определенно находится в здравом рассудке. Это замечание вызвало гнев у Наташи.

– Ну, я ему покажу. Пусть он только попадет мне в руки, я его тотчас прикончу.

– Кого, Таша? Ульрика или Густавуса?

– Обоих!!

Теперь на экране вновь крупным планом появился Ульрик.

– Подобное объяснение моего решения должно удовлетворить вас, Хан Кинсайд. Я ценю ваше участие в рассмотрении этого вопроса. Однако позвольте напомнить, что это дело целиком в ведении Клана Волка, а не Дымчатых Ягуаров. Кроме того, прошу учесть, что с нынешнего момента я являюсь ильХаном и не нуждаюсь в подобных оценках моих действий. Если вы считаете, что этот поступок идет вразрез с законом и традициями, можете сместить меня, если пожелаете... Если сумеете... Вот ваши прерогативы. Не более того! Вам ясно?

Кинсайд пробурчал что-то невразумительное, тогда ильХан прямо обратился к членам Совета:

– Я назначаю Наташу Керенскую новым Ханом рода Волка. Что вы скажете на это?

– Да! – Ответ был почти единогласен. Голосования не потребовалось.

Ульрик встал и, упершись кулаком в барьер, обратился к присутствующим:

– Уважаемые Ханы, мы и так потеряли много драгоценного времени. Теперь кланы имеют нового ильХана, теперь мы можем продолжить выполнение грандиозной задачи. Это, конечно, вторжение. Чем скорее мы покончим с нашими делами, тем быстрее сможем вернуться во Внутреннюю Сферу.