"Возрождение Завета" - читать интересную книгу автора (Стакпол Майкл)

I

Национальное кладбище

Триады

Таркард

Округ Донегала

Лиранский Альянс

30 сентября 3058 года

По лабиринту надгробий Триадского национального кладбища гулял влажный бриз, подталкивая Виктора Штайнера-Дэвиона в спину. Весна в этом году пришла рано, и обычное сентябрьское одеяло снега съежилось до отдельных островков в океане грязи. Пробивалась наружу, к солнцу яркая зелень молодой травы и свежих листков. Ранняя весна порождала чувство радости, сквозившее во всех передачах, которые принимал принц, приближаясь к планете на своем шатле.

Один добрый мороз – и все это погибнет.

Виктор стоял у мемориала матери, и его не брала весенняя лихорадка, охватившая Таркард. Мать погибла в результате схватки за власть всего двух правителей Внутренней Сферы. Сейчас Виктор прибыл на Таркард. Для участия в Учредительной Конференции, где спорить за власть будут десятки новых претендентов. И вывод, что конференция закончится катастрофой, практически неизбежен.

Виктор поморщился.

Плохо получается тогда, когда ты сам допускаешь, чтобы вышло плохо.

Он шевельнул плечами и передернулся – всюду болело. Почти вся эта боль возникла на трудном пути от Ковентри к Таркарду. Т-корабли могут прорывать дыры в ткани реальности, моментально переноситься с места на место по тридцать световых лет за прыжок. Такие прыжки выматывают, но куда хуже Виктору пришлось на шатле с высокой гравитацией при подлете к Таркарду.

С моим ростом двигаться при гравитации выше нормальной – серьезная работа.

Он заставил себя улыбнуться. То, что ему пришлось трудно, не помешало ни Каю, ни Хохиро его вздуть. Виктор потрогал исчезающий синяк под правым глазом. Этот фонарь он заработал, когда не сумел отбить правый кросс Хохиро Куриты.

Я видел, как он летит, но сделать ничего не мог

Раздосадованный этим фонарем, он им все же гордился.

Слишком много места в жизни Виктора стали занимать показуха и политика. Он понимал необходимость таких вещей, но политика все еще ему претила. Ему казалось совершенно нелепым, что приходится занимать позицию куда более крайнюю, чем намереваешься, лишь для того, чтобы потом достичь компромисса с оппонентами, получая то, чего хотел с самого начала. Время и силы, которые тратятся на такие игры, можно было бы с большим толком использовать для настоящего дела.

Организация Учредительной Конференции – яркий пример пустой траты времени и сил. Три месяца назад на Ковентри он предложил создать объединенные силы и перенести войну на территорию Кланов. Через два дня его сестра Катарина, Архонтесса Лиранского Альянса, предложила провести эту конференцию на Таркарде. Этим она приняла на себя бремя организации встречи, приглашения руководителей Внутренней Сферы и еще уйму хлопот, а заодно – и весьма искусно – сделала так, что именно ее потом станут считать создателем объединенных сил ради будущего Внутренней Сферы.

Виктор отдавал ей должное: свою роль она сыграла хорошо и сделала все, что требовали от нее обстоятельства.

Хотя Ковентри отделяют от Таркарда всего лишь девяносто световых лет – расстояние, которое можно преодолеть за три недели, – ему не было смысла показываться раньше первого октября, даты начала конференции, установленной Катариной. Он оставался на Ковентри со своими самыми стойкими союзниками, обучая их войска.

Задержка была досадной, но время, проведенное в учениях на Ковентри, не скучным. Часто посещавшее Виктора чувство изоляции от жизни исчезало, когда он бывал со своими войсками. Впервые со времени восхождения на трон Федеративного Содружества ему впервые по-настоящему удалось ощутить заботы обычного гражданина.

И еще он воспользовался этим временем для собственных тренировок. Виктор всегда был худощав – штайнеровский метаболизм препятствовал накоплению килограммов, – но физическая бездеятельность стала истощать его силу. Он начал выполнять программу упражнений, потом дополнил ее тренировками по кендзитсу с Хохиро и изучением айкидо вместе с Каем Аллард-Ляо. И еще он нашел старого замшелого сержанта, готового обучать особ королевской крови тонкостям бокса.

А Хохиро стал учиться куда быстрее, чем мне бы хотелось.

Виктор встряхнул головой, подумав на миг, что бы сказала мать насчет синяка под глазом. Она бы встревожилась, но улыбнулась и сказала, что дополнительные упражнения ему полезны. Она всегда знала, что сказать, чтобы человеку было хорошо.

Он поглядел на танцующее, мечущееся пламя Вечного огня у гранитного цоколя монумента. Эта статуя, в отличие от многих других по всему Федеративному Содружеству, не отличалась внешним сходством с Мелиссой Штайнер-Дэвион, и все же что-то от нее в себе несла. Приземленная каменная сила отражала ту силу, что соединила Федерацию Солнц и Лиранское Содружество, когда мать тридцать лет назад вышла замуж за Ханса Дэвиона.

Виктор склонил голову. Он знал, что следует упасть на колени и вознести молитву за мать, но холодная лужа, которую тающая весна раскинула у надгробья, уже промочила полы длинной синевато-стальной мантии. Поскольку жители Лиранского Альянса – так назвала Катарина лиранскую половину Федеративного Содружества после раскола – считали, что он убил свою мать, его коленопреклонение в луже показалось бы им дикой выходкой убийцы, которого вдруг постигло раскаяние.

Он перекрестился, произнес короткую молитву за упокой души Мелиссы Штайнер-Дэвион, сделал глубокий вдох и чуть поклонился в сторону гранитного надгробья.

– То, что создали тридцать лет назад вы с отцом, распалось через два года после твоей смерти. При твоей жизни объединить Внутреннюю Сферу на борьбу с Кланами и их уничтожение было бы легко. Сейчас я лишь надеюсь, что возможность уничтожить Кланы не рассеется дымом.

Тут его внимание привлекло какое-то мимолетное движение возле входа на кладбище. Вглядевшись в просвет меж надгробий, он увидел три лимузина на воздушной подушке. Они плыли к нему, испаряя лужи на кладбищенской аллее. Первый и последний крутили мигалками, и свет играл на ветровых стеклах, а средний – самый большой – плыл среди своего эскорта с безмятежным достоинством.

Позади послышался щелчок – открылась дверь его собственного лимузина. Виктор повернулся и поднял руку, показывая человеку с ледяными глазами, что все в порядке.

– Нет причин тревожиться, агент Курайтис.

– Учитывая, кто находится в той машине и что сделала эта женщина, чтобы добиться власти, есть ли у меня хоть одна причина не тревожиться?

Курайтис был один из немногих, знавших правду о Катарине.

Виктор минутку подумал и кивнул:

– Ты прав.

Черноволосый телохранитель закрыл дверцу машины и остался стоять рядом с ней. Виктор знал, что дальнейших замечаний от секретного агента ждать не следует.

Рядом с этим человеком бетонная глыба покажется болтливой.

Кроме того, все внимание Курайтиса было поглощено приближающейся группой машин.

Передовой лимузин отвернул в сторону, освобождая место среднему, и тот остановился всего в десяти метрах от машины Виктора. Подъемная дверца в корме третьего зашипела и откинулась вверх. В затемненном салоне что-то задвигалось, вышла сестра Виктора, без сопровождения, и направилась к брату мягкой, пружинной походкой.

Ты не изменилась.

Катарина была выше Виктора, и еще подчеркнула это, надев белые сапоги до колен на шпильках. Белое соболиное боа свисало до голенищ, и его дополняла меховая шляпка на голове. Длинные золотистые волосы играли на плечах при каждом уверенном шаге длинных ног.

Она небрежно махнула рукой в перчатке:

– Добрый день, Виктор!

– Добрый день, Катарина. – Он отчетливо и тщательно произнес каждый слог ее имени. Хотя она стала называть себя «Катрина», Виктор не признавал этой перемены. Катрина Штайнер была его бабкой, Архонтессой и самой искусной и властной правительницей из всех, что когда-либо правили в Странах Наследия Внутренней Сферы. Присвоение сестрой имени и образа Катрины казалось ему преступлением. – Я приятно удивлен, что вижу тебя здесь.

– В самом деле? – Синие ледяные глаза выдержали его пристальный взгляд, не моргнув. – Я с тобой разминулась в космопорте.

– Ах, так это была ты? – Виктор чуть улыбнулся, лишь взглядом позволив себе выразить сарказм, не допущенный в голос. – Надо было мне сообразить, что ты выслала комиссию по встрече, но мне очень хотелось сначала попасть сюда.

Она остановилась у другой стороны памятника.

– Облегчить угрызения совести?

– Угрызения?

Катарина холодно улыбнулась:

– Тебя не было на ее похоронах. Ты не дал себе труда приехать.

Виктор считал, что готов к встрече с сестрой, но это замечание пробило его защиту. Не зная в момент смерти матери, что Катарина – его враг, он позволил ей самой организовать похороны. Поскольку мать взорвали при помощи бомбы, оставить ее так и подождать, пока соберутся все дети, было невозможно. Катарина устроила похороны почти сразу, и Виктор, единственный из всех братьев и сестер, не мог прибыть вовремя.

– Я хотел здесь быть, Катарина, но бывают времена, когда бремя правителя не дает делать то, что хочешь.

Катарина позволила себе горловой смешок:

– Ах да, ты ведь был занят? Кажется, готовился к погоне за какими-то бандитами из Клана?

– Они угрожали Внутренней Сфере и перемирию.

– Нет, Виктор, просто тебе выпал случай лишний раз поиграть в солдатики. Оглядись вокруг себя, Виктор! – Катарина развела руками. – На этом кладбище полно людей, которых завлекли боевые роботы. Их создали шестьсот лет назад, чтобы они господствовали на поле боя. Триста лет назад Александр Керенский отобрал Силы Самообороны Звездной Лига у Внутренней Сферы из опасения, что боевые роботы, до тех пор используемые ради защиты жизни, станут инструментом ее уничтожения, – и он был прав. Три столетия бушевали Войны за Наследие, а правители сидели в боевых роботах и добывали для себя славу, а для своих царств – клочки энтропической Вселенной. И тогда люди Керенского вернулись показать нам, насколько может быть разрушительным боевой робот.

Катарина ковырнула носком могилу Мелиссы Штайнер.

– Даже наша мать не устояла против искушения боевого робота. Она родила Ивонну, унаследовала от своей матери пост Архонтессы и вдруг объявила, что хочет быть пилотом робота. Стала одержима этой десятиметровой машиной разрушения. Она до того увлеклась, что даже прошла курс обучения в Нагельринге, поскольку традиция требует от Архонта быть пилотом, воином – хотя история показывает, что хороший воин и хороший правитель – это вещи разные. – Катарина опустила взгляд на Виктора: – И тебе, Виктор, еще предстоит усвоить этот урок.

Серые с синими пятнышками глаза Виктора сощурились.

– Сомневаюсь, что ты способна мне его преподать, Катарина.

– Я могу дать тебе много уроков, Виктор.

– О, в этом я не сомневаюсь. – Виктор изо всех сил старался говорить ровным голосом, не поддаваясь злости. У него были улики, и очень сильные, что сестра состояла в заговоре с Райаном Штайнером ради убийства Мелиссы.

У меня нет доказательства, которое обличило бы тебя, Катарина, но Курайтис говорит, что его ждать недолго. И тогда я дам тебе урок – на тему справедливости.

Он поднял голову:

– Только не уверен, что хочу усваивать уроки, которые ты можешь дать.

Его ответ слегка сбил ее с толку.

– Ты слишком долго играл в воина, Виктор. Для твоей страны это не очень хорошо.

– Если бы я не играл в воина на Ковентри, ты бы сейчас была рабыней Кланов.

Катарина покраснела, и Виктору на кратчайшее мгновение показалось, будто она действительно может поблагодарить его за сделанное на Ковентри.

– На Ковентри ты действительно сделал много интересного, Виктор. Твое решение отпустить Нефритовых Соколов без наказания отлично сыграло на публике. Хотя я слыхала такое мнение, будто это из страха перед реакцией публики на твою трусость ты появился только за день до конференции.

– Но ты так не думаешь.

– Ни в коем случае, Виктор. Я думаю, у тебя были причины для задержки.

Виктор кивнул:

– Действительно, были. На самом деле я задержался из-за одной вещи, которой научила меня ты.

– Действительно? – Почти незаметной искоркой мелькнуло в глазах Катарины тщеславие. – И что это за вещь?

– Я научился эффекту появления. – Виктор сложил руки на груди. – Я ждал, чтобы прибыли всё, а потом появился в сопровождении своих войск. И отправился прямо на могилу матери, отдать долг почитания – и смотри, кто ко мне приехал! Наверняка твое спешное прибытие ко мне сделает мне хорошую прессу.

Катарина шагнула к нему, и на секунду Виктор подумал, что она собирается ударить его по лицу. Но она только протянула руку и тронула его кончиками пальцев за подбородок, большим пальцем обвела контуры синяка под глазом.

– И ты думаешь, Виктор, что уже победил? Надеюсь, у тебя не слишком легко появляются синяки, потому что на этой конференции тебя ждет серьезная трепка. Я определяю повестку дня, я веду дискуссии, я руковожу всей процедурой. Если не будешь играть по моим правилам, окажешься на лопатках. Вот так все просто.

Он медленно качнул головой, заставляя ее убрать руку.

– Нет, Катарина, не так все просто. Ты хорошо знаешь, что правители Внутренней Сферы приехали сюда не развлекать тебя или дать тебе играть королеву, а найти способ противостоять угрозе Кланов. Если ты будешь этому мешать, если встанешь на дороге у того, что следует сделать, то на твою страну падет вся тяжесть возмездия Кланов. А тогда, дорогая моя сестра, твой народ возжелает, чтобы правителем страны снова был воин, потому что только воин сможет их спасти.

Он шагнул назад и коротким жестом отдал ей честь.

– Кстати, я беру себе Бифрост-Холл в Нагельринге на время моего пребывания. Там есть технические средства, которые мне нужны.

Катарина прищурилась:

– И комплекс Комстара рядом.

– И еще Фонд Лувона, где остановятся Морган Келл и Фелан.

Катарина чуть шире открыла глаза:

– Я их не приглашала.

– Я знаю. Я исправил этот твой недосмотр. – Виктор направился к лимузину, но перед дверцей обернулся к сестре: – Ты права, быть воином – еще не значит иметь качества хорошего правителя. Но это не мешает их приобрести.

Катарина презрительно фыркнула:

– Ты бы задался вопросом, Виктор, успеешь ли ты приобрести их вовремя.

– Возможно, Катарина. А может быть, тебе стоит задаться вопросом, успеешь ли ты помешать мне приобрести их. – Он холодно улыбнулся. – Если нет, постарайся, чтобы у меня был враг, потому что иначе им будешь ты.