"Ключ без права передачи" - читать интересную книгу автора (Полонский Георгий)

5

Водруженная на стол груда книг и брошюр была едва ли не выше Назарова.

- Так я пойду, Кирилл Алексеич? - спросил голос библиотекарши.

- Да-да, конечно, я запру сам. Если часть книг возьму домой, то заполню на себя формуляр и все там отражу, не беспокойтесь.

- Ну что вы, вам необязательно…

- Порядок один, - возразил он спокойно и положил перед собой "Руководство учебным процессом в школе" В.П.Стрезикозина. Включил настольную лампу. Снял кожанку и остался в рубашке с галстуком. Чтобы встряхнуться, несколько раз выполнил отжимы от стола.

Услышав чьи-то быстрые каблучки, он выпрямился…

- Верочка, дай мне на двадцать минут "Былое и думы", - сказала Марина Максимовна, думая, что библиотекарша где-то за стеллажами.

- Ушла Верочка, - отозвался Назаров.

- Мне нужен Герцен, я возьму… - она прошла к стеллажу и вскинула брови.

Он покачивался с пяток на носки, смотрел выжидательно.

Она медленно подошла к его столику, сбоку взглянула на книжные корешки. Тут были труды по педагогике, по возрастной психологии, о школе в связи с научно-технической революцией…

- Собираетесь все это осилить? - спросила Марина.

- А что? За неделю - реально.

- Почему не взять домой? Хотя спешить вам некуда: дети, наверно, не плачут?

- Дети имеются. В количестве одной штуки. А визгу - полон дом, особенно, когда от взрослых телепередач отдирают… Не представляю, какую надо площадь, чтобы заниматься дома. И вообще я люблю библиотеки, - он говорил все это сердито. Сердился же на себя, на скованность свою. - Что они набиты мудростью - это само собой. Но я их за то люблю, что человек не может фамильярничать с этой мудростью, понимаете?

- Не очень.

- Ну, не на кушетке читает, где к нему телефон подключен, и телевизор, и жена… Тишина, твердый канцелярский стул и книжка- вот это да, уважаю.

- Ну, это, знаете, роскошь, - колючим тоном заявила Марина и отошла на поиски "Былого и дум". - Вы сумейте-ка в троллейбусе, когда там битком. И в кухне, пока варится суп! И ночью, пока спит сын… - Эта тема задела ее.

- У вас сын? А с кем он днем?

- В яслях. Весной будет три года, в садик пойдет.

- Ясно… А как муж, его успехи?

Марины не видно было за полками.

И не поступило ответа на последний вопрос. Может, не расслышала?

Потом она вышла с нужным томом в руках:

- Пойду, Кирилл Алексеич, ребята ждут.

- До сих пор? У вас там что - литкружок?

- Нет, у нас спор возник, стихийный… Я вспомнила один чудесный аргумент у Герцена…

Она провела пальцем по всей толще книжной груды, что стояла перед директором.

- Как толсто пишут о нашем деле… - Она вытащила из этой кипы тоненькую желтенькую книжку, которую узнала. - А этого недостаточно?

На обложке стояло: "Януш Корчак. "Как любить детей".

- Начать, во всяком случае, можно с нее. Спасибо… - Он так продолжительно поглядел ей в глаза, что следовало бы сказать - загляделся, и сам был этим смущен. И решил - напрямик, через барьер условности: - Марина Максимовна! А ведь вы узнали меня.

Она вскинула голову.

- Да, я был в той комиссии, что навещала мастерскую вашего мужа. Года три назад?

- Хотите оправдаться? Не надо!

- Зачем? Наоборот, могу повторить: дети железнодорожников имели больше прав на это помещение, оно им досталось законно… А ваш талантливый супруг слишком уж развоевался тогда. Вроде он удельный князь, а мы были - половцы! Ему бы подождать немного, а он…

- Не надо об этом! - перебила Марина. Назаров видел, как вспыхнули и потемнели ее глаза. - Я для вас не жена скульптора Локтева, а учитель вверенной вам школы.

- "Вверенной вам…" Ну полно обижаться, Марина Максимовна! Скажите лучше, как его успехи сейчас?

- Из любви к искусству интересуетесь?

- Допустим. - Он выдержал ее скептический взгляд.

- Успехов ждать не приходится. В загуле Локтев. А вообще я ничего не знаю: нет его в городе. Давно.

Назаров прошелся вдоль стеллажей, неодобрительно усмехаясь:

- Город виноват, стало быть? А заодно и жена с ребенком? Послушайте, так он же у вас слабак! А на вид бравый был парень, даже Фиделя Кастро напоминал - бородой, ростом… И предлагали же ему пустующий гараж - мог перебиться временно…

- Давайте прекратим, Кирилл Алексеич! - крикнула она.

- Давайте! - и он крикнул ответно. - Только, если по такой малой причине художник кончился, - значит, его и не было никогда!

Вот так он довел ее до слез. А зачем? В порядке самообороны? Затравленно глянула она сквозь слезы - и дверью за собой трах!

В досаде на себя взлохматив волосы, Назаров уставился в обложку книги Корчака.