"Мой сын маг" - читать интересную книгу автора (Сташеф Кристофер)

Глава 6

Ртутные фонари освещали здание вокзала ровно настолько, насколько требовалось поздним пассажирам, чтобы те, ожидая электричку, чувствовали себя в безопасности. На дальних рельсах лежали две тени. Именно там внезапно сгустился воздух и возникли две человеческие фигуры. Мэт пошатнулся, выпрямился и обернулся, чтобы поддержать Жильбера. Тот, покачнувшись, сердито оттолкнул Мэта и сказал:

— Я не в обмороке!

— Конечно, нет, — успокоил его Мэт. — Просто у тебя закружилась голова. Так всегда бывает, когда совершаешь перемещение с помощью магии.

— О! Правда?

— Тут ничего не поделаешь, — заверил спутника Мэт. Оглядев рыцаря с ног до головы, он вздохнул. Дворцовые портные работали в поте лица, и Мэт понимал, что они сделали все, что смогли. На рыцаре красовались штаны из холста — две трубы, сшитые на поясе. Его «куртка» являла гобой кожаный дублет, разрезанный спереди и застегнутый на пуговицы. Жильбер яростно настаивал на том, чтобы в одеянии присутствовал герб его религиозного ордена, поэтому Мэт упросил портных пришить герб к изнанке просторной льняной рубахи, под которую сэр Жильбер напялил кольчугу — что ж, не он первый в этом мире нацепил на себя подобный наряд.

B общем и целом Мэт надеялся, что Жильбер не привлечет к себе внимания уличных зевак и он успеет довести его до ближайшего магазина готовой одежды, где приобретет своему телохранителю более современные вещи — если, конечно, продавцы сумеют подобрать для широкоплечего рыцаря пальто.

Тут над головой загрохотало. Бетонные стены переходного туннеля затряслись. Жильбер отпрыгнул и чуть было не ударился об опору моста. Дико озираясь по сторонам, он прохрипел:

— Что это?.. Где это?

— Это всего-навсего... такой обоз. — Мэт решил, что не стоит загружать Жильбера знаниями. — Пойдем, я тебе покажу.

Он вывел оторопевшего рыцаря из-под моста и указал наверх, где над ними быстро мчался поезд. Увидев поезд, сэр Жильбер окаменел.

— Дракон! — выпалил он и хотел было схватиться за рукоять меча, но вспомнил, что меча-то как раз при нем и нет.

— Ничего подобного. — Мэт перехватил его руку и вложил в пальцы Жильбера рукоятку трости. — Мы тут мечами не пользуемся. Савл сказал, что ты знаешь, как пользоваться этим посохом.

— Конечно, ведь я — сын крестьянина!

— А как же ты стал рыцарем? — спросил Мэт, но тут же вспомнил:

— Ах да, ты же состоишь в религиозном ордене.

Рыцари ордена Святого Монкера напоминали земных тамплиеров — вот только никогда не были так богаты.

— Но как же я буду сражаться с драконами этой палкой? — отчаянно вопросил Жильбер.

— Сражаться не надо. Это не дракон. — Мэт вздохнул поглубже и попробовал объяснить:

— Скажем так: это вереница повозок. Видишь, Они соединены одна с другой?

— О да, вижу! — Страх Жильбера сменился восторгом. — Но сколь велики эти повозки и сколь быстро движутся! И как их много! Что же за звери тянут этот обоз?

— Магические чудовища, — соврал Мэт. — Мы таких называем «локомотивами». Но ты не волнуйся, они все ручные — ну почти все.

— Но им нет конца! — Жильбер посмотрел в сторону, где из-за поворота выезжали все новые и новые вагоны. — Сколь же богат твой народ, если соорудил столь много повозок — и все с железными колесами!

Мэт удивился. Ему и в голову не приходило с этой точки зрения оценивать богатство своей цивилизации. Но для Жильбера, видимо, все выглядело именно так.

— Ну... наверное... — пробормотал Мэт. — По крайней мере в смысле изготовления всяких вещей...

— Но не душою! — В глазах монаха вспыхнул религиозный огонь. — Мы должны вернуть богатство благодати Божьей страдающим душам!

— У нас тут и так хватает тех, кто этим занимается, — заметил Мэт и почувствовал себя виноватым: он-то знал, как мало стало здесь в последнее время католических священников и монахов. — Нужно только заставить людей прислушиваться к ним.

— Увы! Это недостижимо, друг мой. — Лицо Жильбера трагически помрачнело. Ничто не заставит душу открыться для Господа, ничто, кроме нее самой.

— И Господа, — негромко добавил Мэт. — Господу это под силу, но он не станет этого делать, — печально напомнил Мэту рыцарь. — Он одарил нас свободой воли и не отберет ее у нас.

— Ну да, и в итоге мы вольны отправиться в Ад, если того пожелаем, угрюмо буркнул Мэт. — Знаешь, порой у меня появляются сомнения на этот счет уж и вправду ли Господь даровал человечеству то, чего оно требовало.

— Требовало, чтобы Бог позволил отвернуться от него в дерзости своей? — уточнил Жильбер. — Боюсь, что так, друг мой.

— Ну ладно, пора трогаться, — вздохнул Мэт. — Пойдем, и ты увидишь образчики этой дерзости. Погрузимся в жизнь ночного города, сэр Жильбер.

Они поднялись по лестнице к зданию вокзала. Мэт гадал, как это Савлу взбрело в голову подсунуть ему этого мальчишку-переростка. Рыцарь-то он рыцарь, но на. самом деле он невинен и идеалистичен, словно дитя, и для него существовал единственный критерий оценки ценностей — его собственный путь, любой другой путь он считал неправильным.

Около вокзала Жильбер остановился как вкопанный:

— Кто здесь живет? Какой-нибудь богатый вельможа?

— О нет, там никто не живет, — смущенно ответил Мэт. — Это просто... такое место, где люди ждут поезда — того, который отвезет их туда, куда им нужно попасть.

— Такое дивное здание — и предназначено всего лишь для ожидания? — изумился Жильбер. — Воистину твой народ богат, сэр Мэтью! — Тут на глаза рыцарю попалась стена вокзала, испещренная граффити. — Какие чудные, светящиеся краски! Но что означают эти слова?

— Да ничего такого особенного, — торопливо проговорил Мэт. — Пойдем, нас ждут дела!

Он попытался утащить Жильбера за угол, но не тут-то было: рыцарь уперся.

— Нет! Я должен узнать, что означают эти дивные слова...

Он умолк и принялся разглядывать граффити. Мэт затаил дыхание. Он всей душой надеялся, что Жильбер не стал большим знатоком английского из-за того, что перенесся из Меровенса в Америку. Но ведь он сам наставлял рыцаря несколько раз читать стихи Шекспира, присовокупив к этому занятию магию Короля-Паука.

Жильбер читал и читал стихи до тех пор, пока слова чужого языка не стали обретать смысл...

— Это очень грубые слова, — дрогнувшим голосом проговорил Жильбер.

— Боюсь, что так, — вздохнул Мэт, и ему вдруг стало совестно за всю свою цивилизацию. «Господи, — подумал Мэт. — Как же он выдержит путешествие по главной улице среди ночи — средневековый рыцарь из религиозного ордена, воин и монах в одном лице? Какое впечатление на него произведет жизнь нью-аркских окраин?»

— Сколь дивные тут у вас картины! — Жильбер переводил глаза с одного громадного плаката на другой. — В них нет ничего религиозного, но все же... Ах! Вот я вижу тут слово «Воскресение»!

И вдруг он увидел то, что собирались воскресить. У Мэта противно засосало под ложечкой. Постер представлял собой афишу воскрешенного мюзикла «О, Калькутта!», и на нем красовались обнаженные женщины. Жильбер стыдливо отвел взгляд и побледнел:

— Неужели мужчины и женщины по доброй воле позируют для подобных картин?

— Они не видят в этом ничего зазорного, — пожал плечами Мэт.

— Их чувства не оскорблены таким?.. — поежился Жильбер. — Твой народ столь богат, у него есть чудесные дома и быстрые повозки, но почему же душа его столь бедна?

— Знаешь, у меня был один знакомый, так он говорил, что другого мира себе просто не представляет.

— Как же так! — в гневе воскликнул Жильбер, но на это у Мэта ответа не было.

— Давай-ка побыстрее исполним то, ради чего мы попали сюда. Нам нужно поскорее вернуться в Меровенс.

— Но не могли бы мы задержаться здесь, сразиться с Сатаной и спасти этот мир?

— Для начала спасем наш собственный, — буркнув Мэт и сам поразился происшедшей с ним перемене. Он ведь сказал это совершенно искренне: теперь его домом стал Меровенс. На память Мэту пришел один уругваец, вернувшийся в Штаты после того, как посетил родные края, где не бывал десять лет. Вернувшись, он с грустью заявил, что его родины больше нет.

Мэт увел Жильбера от вокзала и повел по боковой улочке. Жильбер остановился и осторожно проговорил:

— Что это за светильники?

— А? — Мэт проследил за взглядом рыцаря. — А, это просто уличные фонари.

— Тут у вас тратят столько масла, чтобы озарить пустую улицу? Сколь дивно!

Мэт собрался было объяснить сэру Жильберу, что для здешних фонарей не требуется никакое масло, но вспомнил о трубе, дымящей на теплоэлектроцентрали, и прикусил язык.

— Так люди чувствуют себя увереннее по ночам, — сказал он. — А значит, затраты окупаются. Пошли.

Они шагали по улице, а Жильбер то и дело восторженно восклицал:

— Какая широкая мостовая! Какие высокие дома! И как мало мусора!

А Мэту хотелось пинать ногами урны. Он вспомнил о том, как выглядят по ночам улицы Бордестанга — темно, хоть глаз выколи, вонь от помоек... «Пожалуй, — решил он, — когда мы там разберемся с джиннами, надо будет потолковать с Алисандой насчет уличных фонарей, сточных колодцев и уборки мусора».

Завернув за угол, они оказались на главной улице, Жильбер вновь застыл на месте и прошептал:

— Сколь дивно!

— Что? — непонимающе спросил Мэт и, нахмурившись, оглядел улицу. — Ты удивлен тем, как много народу ходит по магазинам в столь поздний час?

— Но тут светло как днем! А эти навесы! Под ними могло бы уместиться целое войско!

— Ну, понимаешь... просто владельцы магазинов надеются, что, если люди будут прятаться под этими навесами от дождя, они могут заскучать, от скуки заглянуть к ним в магазины и что-нибудь купить.

— Вся улица вымощена, и все каменное, даже дома! Это дворцы? Наверняка дворцы, ведь они сияют огнями и все каменные, и высокие, словно замки!

Мэт обернулся, попытался посмотреть на улицу глазами Жильбера и был вынужден признать, что сам он просто привык ко многим чудесам этого мира и перестал замечать их. Ну а вообще-то, эта улица не представляла собой ничего особенного, если сравнивать ее с улицами других американских городов.

— Но это просто магазины. Лавки, — пробурчал Мэт, чувствуя себя в высшей степени неловко.

— Лавки? Если таковы ваши лавки, то каковы же тогда ваши церкви? — Жильбер обернулся к Мэту, взволнованный, как ребенок. — А мы могли бы зайти в какую-нибудь церковь, сэр Мэтью?

— Боюсь, что у нас не хватит времени. Здесь проходит час, а в Меровенсе неделя. Только не проси, чтобы я объяснил тебе это волшебство. Просто поверь мне на слово. Нам надо торопиться!

— Но неужто церковь так далеко отсюда?

Мэт попробовал вспомнить, где находится ближайшая католическая церковь, и вспомнил — то была церковь Богоматери Фатимской.

— Дотуда две мили, Жильбер. Пойдем. Нам пора.

Мэт собрался перейти улицу, но остановился: на светофоре зажегся красный цвет.

А Жильбер уже шагал через улицу.

— Стой! — вскрикнул Мэт и бросился за рыцарем. Он успел схватить Жильбера за плечо и потянуть назад, но это было все равно что попытаться остановить рукой набиравший скорость пароход. Жильбер замедлил шаг и обернулся.

— Что тревожит тебя, сэр?..

Прямо на них, сверкая фарами, мчался автомобиль. Жильбер застыл — Мэт налетел на него. Рыцарь сделал два шага назад — автомобиль пронесся мимо, едва не задев колесам ноги рыцаря. Машина с ревом умчалась прочь, но за ней последовали другие. Они мчались мимо, а Жильбер провожал их глазами. Лицо его стало землистого цвета.

— Что это за чудовища? — прошептал он.

— Внутри там люди — хочешь верь, хочешь нет, — ответил Мэт. — Загляни внутрь и увидишь, что внутри — мужчина или женщина.

— Колдовство!

— Нет. Это у нас тут такие кареты.

— Но кто же тащит их? Где лошади?

— Лошади? А они там... под каретами, внизу. — Мэту не хотелось объяснять рыцарю принцип действия двигателя внутреннего сгорания. — Они очень маленькие, но их там много.

Ответ Мэта оказался не самым мудрым. Они перешли дорогу, но всякий раз, стоило им пройти мимо припаркованного автомобиля, Жильбер останавливался и усиленно пытался заглянуть под него, дабы увидеть там копыта лошадей.

В конце концов Мэт придумал объяснение:

— Понимаешь, когда карета останавливается, лошади подтягивают ноги. А когда они бегут, то копыт не разглядишь — слишком быстро они скачут. — Мэту было стыдно обманывать парня, но иначе на объяснение ушло бы часа дна, а потом еще часа четыре пришлось бы втолковывать Жильберу, что все это — чистая правда.

Заметив, что ждет их впереди, Мэт посоветовал рыцарю:

— Под ноги смотри!

Жильбер посмотрел под ноги, однако запротестовал:

— Но я уже вдоволь налюбовался вашими чудными мостовыми, что же мне смотреть на дорогу! — Он задрал голову. — Зачем же ты...

Голос Жильбера сорвался. Над дверью кафешки переливалась огнями неоновая вывеска. Розовая полоска неоновой трубки рисовала очертания женщины в коротенькой юбочке. Вывеска вспыхивала и гасла, и время от времени под женской фигурой появлялись слова: «Экзотические обнаженные танцовщицы».

Жильбер чуть концы не отдал. Мэт ухватил его за руку и постарался поскорее провести мимо опасного места. Увы, это получилось недостаточно быстро: Жильбер успел краем глаза заметить в дверях обнаженную экзотическую танцовщицу, которой было под сорок и вид у которой был измученный и усталый. Юный рыцарь вздрогнул и потупил взор.

— Неужели все здешние жители думают только о плоти?

— Ну почему же, — усмехнулся Мэт. — Довольно много времени они уделяют мыслям о деньгах.

— Разврат! — пробормотал Жильбер. — Алчность и похоть! Их души опустошены, они жаждут заполнить эту пустоту плотскими утехами и потому обречены на вечное отчаяние! — Он обернулся к Мэту:

— Теперь я вижу, что тебе не место было в этом мире, сэр Мэтью!

Мэт молчал и, шагая по улице, гадал, действительно ли Жильбер так проницателен, или высказывает заученные мысли. Хотя подобного объяснения Мэту прежде слышать не приходилось.

— Ты удивляешь меня, сэр Жильбер. — Мэт схватил рыцаря за руку и, не дав тому опомниться, втащил в ближайший магазин.

Жильбер, широко раскрыв глаза, замер на пороге магазина.

— И это все — настоящие наряды?

— Конечно.

— О, их такое множество!

Мэт решил немного изменить тактику.

— Ну а что бы ты увидел, если бы зашел в купеческую лавку?

— Что ж, наверное... — рассеянно промямлил Жильбер, а Мэт уже подтащил его к вешалке, где висело несколько широких, просторных плащей-«пыльников».

— Ладно, тебе тут не долго гостить, — пробормотал Мэт, выбрал плащ самого большого размера и, сняв с вешалки, расправил. — Может, и этого хватит. Ну давай, суй руки в рукава.

Жильбер ухитрился проделать это, не расставшись с тростью.

Мэт отошел в сторону, придирчиво осмотрел своего спутника и нахмурился.

— Немного длинновато, но зато в плечах вроде бы нормально. Ну-ка подними руки и покрути ими — посмотрим, не тянет ли в проймах.

Жильбер закрутил руками, став похожим на ветряную мельницу, и кивнул:

— Не тянет.

— Ну и славно. — Мэт потянул спутника к выходу. — Как знать, глядишь, может, твой вид напугает грабителей... то есть разбойников.

— Почему же их должен напугать мой плащ?

— А они подумают — вдруг у тебя под плащом меч.

— Вот если бы он и вправду там был! Но почему бы им так думать?

— Потому что плащ очень большой. — Помимо всего прочего, Мэту не хотелось рассказывать Жильберу про кино и телевидение. Хорошо еще, что они собрались пробыть здесь не больше двух часов!

Мэт расплатился за плащ с помощью кредитной карточки и порадовался тому, что в этом мире прошло так мало времени. Между тем он напомнил себе, что надо бы время от времени переводить сюда деньги из Бордестанга.

А потом они снова вышли на ночную улицу, а там... женщина с изможденным лицом окликнула Жильбера:

— Эй, парень!

— Да, сударыня? — Жильбер обернулся и окаменел.

Мэт застонал.

То, что было надето на женщине, можно было бы назвать платьем, хотя на его шитье, по меровенсским меркам, ткани пошло на пять футов меньше, чем следовало бы. Платье, облегая женщину, словно вторая кожа, мягко поблескивало в свете фонаря и манило к себе. Заканчивалось платье на фут выше колена. Длиннющие ноги, короткая стрижка — в Меровенсе такие носили мальчишки, а здесь так стригли в самых дешевых парикмахерских. Вот только ни у одного мальчишки не могло быть таких привлекательных форм и такого количества косметики на лице.

Жильбер побагровел и закашлялся.

— Он — бродячий проповедник, — объяснил Мэт женщине и поволок Жильбера прочь. Женщина проводила их хриплым хохотом.

Когда они одолели еще один квартал, Мэт остановился около столбика с табличкой «Автобус». Жильбер тоже остановился, тяжело дыша. С трудом переводя дух, он прошептал:

— Размалеванная Иезавель!

— Она не такая уж плохая, — уточнил Мэт. — Хотя бы людей не убивает. И не пытается обратить их в язычество. Она всего-навсего делает то, что велит ей хозяин. А откажется — он поколотит ее и заморит голодом.

Насчет наркотиков рассказывать не хотелось. Жильбер, опешив, уставился на Мэта:

— Так она не по доброй воле избрала такую жизнь?

— Эта жизнь спасает ее от голода, — ответил Мэт.

— Но уж в церкви ей бы подали кусок хлеба!

— Что ей кусок хлеба! Ее хозяин наверняка обещал ей золотые горы, если она станет делать то, что он ей велит. Теперь-то она поняла — богатеет только ее хозяин, а ей достаются лишь жалкие гроши из того, что ей платят мужчины.

— О, несчастное создание! — Жильбер весь дрожал, от ужаса или гнева этого Мэт не знал. К счастью, подошел автобус.

Двери с шипением открылись. Жильбер выпучил глаза и попятился.

— Это всего-навсего одна из тех карет, про которые я тебе рассказывал.

Только эта больше похожа на дилижанс. Она совершенно не опасна.

— Будь по слову твоему, сэр Мэтью.

Жильбер заставил себя подняться по ступенькам в салон.

— Эй, парень, стой! — крикнул водитель. — Заплати за проезд!

— Я заплачу за двоих! — поспешил заверить водителя Мэт и опустил в автомат монетки. Автомат с удовольствием проглотил их, а Мэт подтолкнул Жильбера вперед.

Они еще не успели усесться, как автобус тронулся, и рыцаря отбросило назад. Что ж, такое случалось и тогда, когда с места трогались лошади. Мэт подтолкнул спутника к сиденью. Тот уселся и принялся озираться по сторонам.

— Светло как днем! Как много скамеек, и все с мягкими подушками! Серебряные столбы и поручни! Для чего они, сэр Мэтью?

— Когда автобус... о, прости, дилижанс... битком набит, некоторым людям приходится стоять, и тогда они держатся за эти поручни. На самом деле они не серебряные, просто хорошо отполированные.

— Сколько же времени ушло на то, чтобы их отполировать!

Мэт чуть было не сболтнул, что в его мире полировкой занимаются машины, но вовремя сдержался. Насчет машин ему тоже не хотелось рассказывать человеку средневековья.

Ночной водитель оказался Мэту не знаком — наверное, старина Джо в конце концов ушел на пенсию. Поэтому он не стал заводить с водителем беседу. И хорошо, что не стал, потому что ему пришлось объяснять Жильбер, почему этот «дилижанс» плетется медленнее, чем если бы его везла упряжка лошадей, и что рекламные плакатики на стенах рассказывают людям о том, что они могут купить, и о тех, кто им в этом поможет. Сама реклама не произвела на Жильбера особого впечатления — гораздо больше его поразило то, сколько в этом мире народа, готового прийти на помощь. Он, правда, спросил, почему реклама написана на двух языках, и когда Мэт ответил, что один из этих языков — испанский, тот, на котором говорят в Ибирии, Жильбер поинтересовался:

— А эти что, мавры?

И некоторые смуглокожие пассажиры обернулись, одарив Жильбера оскорбленными взглядами. К счастью, Мэт воскликнул:

— Наша остановка! — и нажал на желтую кнопку. Зазвенел звонок, зажглось табло: «Остановка по требованию». Когда Мэт закончил втолковывать рыцарю, откуда взялся звук звонка и свет на табло, они уже стояли на тротуаре, провожая взглядами удалявшийся автобус. Мэт вынужден был рассказать и о том, откуда берется топливо для того, чтобы сзади у дилижанса горели огни, и зачем они так нужны. Рассказывая, он зашагал вперед. Жильбер догнал его.

И тут... от крыльца послышался злорадный смех. У Мэта засосало под ложечкой.

— Сожми покрепче свою палку, сэр Жильбер.

— Как скажешь, — ухмыльнулся Жильбер. Куда девалось все его смущение, когда запахло боем! Мэт глянул на своего спутника, понял, что в драке тот готов смести все на своем пути, и порадовался тому, что трость Жильбера обрушится не на него.

— Эй, гляньте-ка! — прозвучал хриплый молодой голос, и с крыльца соскочили еще несколько юнцов. Они, покачиваясь, зашагали навстречу Мэту и Жильберу.

— Они больны? Почему они так шатаются? — удивился Жильбер.

— Они пьяны, — объяснил Мэт, не обмолвившись насчет наркотиков.

— Да это никак опять малыш Мэтти! — осклабился Луко. — Вернулся с подкреплением, а?

— Пасть закрой, Луко, — посоветовал хулигану Мэт. — Развлекаетесь?

— Не-а! Вот щас развлечемся! Ты опять от нас драпать будешь, малыш Мэтти?

— Ну разве только для того, чтобы тебя не прикончить, Луко.

— Ох ты и круто базаришь, Мэтти! — насмешливо протянул кто-то позади.

Жильбер усмехнулся, и его зубы заблестели в темноте. Рыцарь обернулся, а Мэт не сводил глаз с Луко.

— Сколько их там? — спросил Мэт сквозь зубы.

— Всего пятеро, — сообщил Жильбер.

— Ну а у меня тут четверо. Ну, в чем дело, Луко? А где же остальные твои дружки? Уже за решеткой?

Луко грязно выругался и бросился на Мэта.