"Глаза из серебра" - читать интересную книгу автора (Стэкпол Майкл)

Глава 5 Замок Вулфсгейт, Ладстон, Чидкастор, Илбирия, 16 ценсуса 1687

Принц Тревелин преклонил колено у кромки серого ковра, проложенного через всю комнату аудиенций к трону его отца. Он продвигался медленно, даже торжественно, этим выражая уважение к человеку, сидевшему на троне, и различным институтам, которые он воплощал собой.

И еще, — сказал себе принц, — от стыда за столь длительное отсутствие». Принц не впервые представал перед отцом, но вид святого Мартина всегда производил на него сильное впечатление, даже если смотреть на него из дальнего конца комнаты. Фигура святого представляла собой:у массивного каменного кресла, святой поддерживало кресло так же, как мартинистская церковь поддерживает правительство. Фигура святого, выполненная из ого гранита, спокойная и мощная, руки его простерты в приветственном жесте, охватывала взглядом у всю комнату, как будто здесь собрались все любимые члены его личной паствы.

Два каменных волка, каждый высотой до середины бедра святого Мартина, обрамляли кресло, образуя его подлокотники. Волки вырезаны из того же серого гранита, что и сам замок Вулфсгейт, и казалось, что они вырастали прямо из пола. Ребенком Тревелин считал волков частью замка — физическим воплощением воинской и духовной природы замка Вулфсгейта и человека, который с этого трона управлял Илбирией.

К шее одного волка на золоченом поясе был подвешен меч в ножнах, к плечу другого прислонен позолоченный пастуший посох. Меч и посох, соответственно, воплощали собой политическое и духовное руководство короля Ронана народом Илбирии. Ронан правил именем Господа, благословением Айлифа и под охраной Божественного Волка, его временная земная власть отражала милость Бога к нему, к его роду, его нации. Меч и посох ставились у трона, когда король Ронан отправлял свои официальные функции, так что хоть придворные и отсутствовали, Тревелин все равно понял, что отец вызвал его по государственному вопросу, а не из светской любезности.

«Значит, он готов официально обсуждать то, о чем мы вели переписку в последние месяцы».

Пройдя вперед, он узнал старшего брата, кронпринца Эйнмира, и маркиза Малборо, Джона Веллесли, стоявших в присутствии его отца. Зачем тут Малборо — понятно, он советник отца по международным вопросам, а почему тут его болезненный братец?

«Совсем недавно Эйнмир лежал в постели, сваленный тяжело протекающим заболеванием — черной малярией. Напрасно он встал так рано».

— Здравствуй, папа. — Он поцеловал кольцо с волчьей головой на протянутой ему левой руке отца. — Рад видеть тебя, брат, и вас, маркиз Малборо.

Сквозь витражи окон солнечный свет бросал разноцветные пятна на лысину короля Ронана.

— Как идут приготовления к отъезду в Аран? Тревелин неуверенно улыбнулся:

— Значит, окончательно решено, что ты пошлешь туда меня?

— Сын мой, это было решено еще до того, как я послал тебе мою просьбу принять на себя эту миссию. — На троне отец выглядел карликом, но его ровный голос звучал властно, властен был и изучающий взгляд короля. — Тебя можно уговорить, и у меня было на это время.

— Все в порядке, приготовления к отъезду идут, как и следовало ожидать. Не так просто перебраться со всем хозяйством, хоть и небольшим. — Он взглянул на своего начинавшего лысеть брата. — Повезло тебе, Эйнмир, остаешься дома.

— Был бы я таким здоровым, как ты, с радостью бы оказался на твоем месте, — Эйнмир откашлялся, прикрыв рот ладонью, и улыбнулся. — Знай, для меня честь, что ты решил оставить детей на меня, пока будешь выполнять свой долг как генерал-губернатор Арана.

— Как же не доверить тебе Джереми и Кетрин? Ты наследник трона короля-Волка, и потом — я не забыл твоей заботы о них, когда… — У него комок застрял в горле от воспоминания об умершей жене Рочел. — Когда я не мог.

— Хорошие детишки. Любят тебя и маму, будут скучать по вам. — Эйнмир старался успокоить младшего брата. — Они здесь расцветут, а через пару лет мы с ними приедем к тебе в гости.

Тревелин хлопнул брата по плечу, но комок в горле мешал высказать свою благодарность. Жена у него была одна, не как у отца и многих придворных дворян. Рочел Годо была девушкой незнатного происхождения, родом из Лескара, он познакомился с ней во время своих приключений в Лескаре, когда старался скрыться из него. Без Рочел он бы погиб. Но их связывало не только чувство благодарности. Им удалось скрыться из Лескара, расстроить планы убийц, посланных Фернанди, и даже преодолеть сопротивление короля Романа, хотя многие возмущались, что илбирийский принц женится на простолюдинке, да еще из нации врагов.

«Вместе с ней мы сумели все преодолеть».

У них родилось двое чудесных детей, и часто они мечтали встретить следующее тысячелетие рука об руку, окруженные толпой внуков. Тревелин не представлял себе жизни без нее; не мог представить, как можно уговорить ее делить его с другой женой, хотя много усилий прилагали илбирийские дворяне, у которых были незамужние сестры или дочери на выданье.

Смерть Рочел во время эпидемии красной оспы в 85-м его просто раздавила.

«Для меня пришел конец света, нет для меня будущего».

Он заперся в унылом поместье на мрачном мысу Меридмарч, где порывы ветра смеялись над ним и уносили его рыдания. Эйнмир по собственной инициативе безропотно принял в свою семью, в Л ад стоне, детей принца — Джереми и Кетрин. Два года он присматривал за ними, пока Тревелин пребывал в самовольном изгнании, и Тревелин знал, что этот долг ему никогда не отдать.

«Разве что, может быть, своей миссией в Аран».

Глубокая скорбь Тревелина вызвала всеобщее сочувствие, а для отца это был кризис. Из-за слабого здоровья кронпринца Эйнмира многие предполагали, что его пребывание на троне если и состоится, то ненадолго. Король Ронан разменял шестой десяток, был вполне крепким, но все знали, что он не вечен. Почти все считали, что после Эйнмира корона перейдет к Тревелину, но эмоциональный стресс принца вынудил их усомниться в его способности править государством и церковью.

Назначение в Аран и было задумано как ход, показывающий духовенству и дворянству, что он более чем в состоянии выполнить свой долг перед Илбирией, когда придет время.

— Буду ждать вашего приезда, брат, — обрадовался предложению Эйнмира Тревелин. — О детях я не беспокоюсь.

— И правильно делаешь. — Король-Волк не скрывал улыбки. — Все будет в порядке с Джереми и Кетрин. Мои внуки будут под присмотром. Да им климат Арана и не подошел бы. Молодец, что оставляешь их дома.

— Я не за них боюсь, сир, это у меня будет болеть сердце. Ведь почта туда идет месяц. В этом возрасте дети так быстро растут. За пять лет в Аране я сильно соскучусь по ним.

— Все понятно, но так будет лучше, — серьезно кивнул отец. — Годы пролетят быстро, и вернешься домой.

Тревелин поднял голову:

— Но если из Арана придут дурные вести, я же не смогу их успокоить. Хотелось бы, чтобы дети не тревожились о моей безопасности.

— Да и мне хотелось бы. — Король кивком указал на своего советника. — У Малборо есть кое-какие новые сведения, из которых следует, что твое назначение может оказаться не таким уж трудным, как мы боялись поначалу.

— Да? Есть такая возможность? — Тревелин поднял бровь, глядя на помощника отца, — Ведь наши купцы захватили всю торговлю на континенте Юровия, и теперь Крайина может вести торговлю только с Истану. Аранским купцам тоже нужны эти рынки. Аран — как большой паровой котел, и давление в нем растет.

Малборо осторожно улыбнулся:

— Такое мнение распространилось после того, как тасир назначил князя Василия Арзлова управлять округом Взорин. Я тоже боялся, что это прелюдия к вторжению, но бездействие князя Василия как зеркало отражает хаос при дворе тасира. Не знаю, что это: или опасение, что Арзлов станет очень сильным, или же тасир хочет дать своему народу возможность восстановиться после разрушительной войны с Фернанди. Принц нахмурился:

— Ясно, вдали от Ладстона и дискуссий нашего парламента я, видимо, несколько отстал от жизни, но разве виконт Хеджли, Филберт Гримшо уже не возглавляют коалицию купцов, поддерживающих вторжение в Центральный Истану?

— Я слышал, как он, будучи прилично под мухой, заявлял, что мы просто должны ввязаться в драку и победить саму Крайину, — засмеялся Эйнмир.

— Ну, Гримшо то просто идиот. — Малборо сморщил нос, как будто унюхал что-то неприятное. — Жаль, что его брат так силен в Аране. Вот за ним надо следить во все глаза, принц Тревелин.

— Ну да, я так и сделаю, — и принц обратился к отцу. — Правильно ли я понимаю? Именно из-за таких типов я и стану новым генерал-губернатором Арана?

— Да, конечно, отчасти и поэтому, — сдержанно согласился тщедушный старик на троне.

Малборо сплетал и расплетал пальцы.

— Я воспринимаю ваше назначение как четкий сигнал для Крайины, что вторжению с севера будет дан отпор, а вторжение с юга мы опередим. С другой стороны, Гримшо со своими людьми воспримут ваше присутствие как возможную прелюдию к войне, ведь все знают, как вы смело сражались в войне с Лескаром. Для других же это будет как бы испытание вас на прочность после пережитой вами трагедии — смерти Рочел.

«А романтические сплетники, которые строчат в газетенки, сочтут поездку в Аран моим шансом поухаживать и завоевать руку какой-нибудь принцессы с Истану, чтобы склеить мое разбитое сердце».

У самого Тревелина не было иллюзий по поводу назначения. Он заслужил честь предотвратить войну, ведь его приезд покажет крайинцам, что Аран находится под защитой. Но он не был уверен, достаточно ли самого факта его назначения, чтобы эта информация подействовала, особенно если на границе — вотчина Арзлова.

Он внимательно посмотрел на Малборо:

— Милорд маркиз, вряд ли вы считаете, что моего присутствия будет достаточно, чтобы испугать князя Арзлова. Предполагаю, что ваша уверенность основывается не только на желании так думать. Что доносят ваши шпионы-крайинцы об обстановке в Муроме?

Малборо улыбнулся с истинным удовольствием:

— Отчет составлен по нескольким источникам, но главный — от крайинцев, как вы правильно догадались, мой принц. Недавно во Взорин направлялся торговый караван. У Колодца Черепов на него напали вооруженные бандиты, явно связанные с Гелором. Этих нападавших разогнали люди Рафига Хаста, они же проводили караван в округ Взорин. Один купец рассказал об этом происшествии князю Арзлову, и тот сразу же кинулся в Муром просить аудиенции у тасира.

Насколько нам известно, у тасира князь Василий сразу же просил разрешения войти в Гелансаджар, чтобы отыскать и покарать гелорцев. Тасир ему отказал, но предложил направить туда купцов и завязать торговлю. Арзлов был недоволен, но тасир так поставил вопрос: «Почему вы стремитесь захватить кровопролитным путем то, что мы можем купить за золото?» И на следующий день Арзлов, поджав хвост, убрался в свой Взорин.

— Василий Арзлов убрался? — нахмурился Треве-лин, — Он просил разрешения напасть и убрался, когда ему отказали?

— Так говорится в донесении, ваше высочество. «Возможно ли такое? Или ваших людей поймали и заставили передать нам эту байку, чтобы мы не ожидали опасности? — принц прервал себя. — Если речь идет об Арзлове, то опасность всегда рядом».

— Когда была аудиенция у тасира?

— Восьмого числа этого месяца.

— Девять дней назад? — Изумрудные глаза Тревелина сощурились. — Этого времени не хватит, чтобы доставить донесение сюда, даже если доставляет скороход.

— Два часа назад привезли, на «Елене», — сиял Малборо.

— И все же, милорд, согласитесь, у вас практически не было времени перепроверить эту историю. Мы знаем с гарантией только то, что Арзлов вернулся во Взорин и начал подготовку вторжения в Гелансаджар.

Илбирийский шеф разведки пожал плечами:

— Насколько нам известно, Дост вернулся на землю, и сейчас он уже поглощает Крайину.

Тревелин перевел взгляд на отца:

— Надо ли это понимать так, что я не получу той поддержки войсками, о которой мы говорили?

— По всему похоже, Тревелин, что у Арзлова не вырваны зубы.

Принц запустил руку в свои каштановые кудри, почесал затылок.

— Я понимаю, ты не хочешь, чтобы со мной в Аране было слишком много войск, иначе тасир подумает, что мы планируем нападение на Крайину.

Король поднял руку, требуя внимания:

— Военные силы Арана вполне адекватны.

— Но недостаточны, чтобы отразить решительное вторжение войск Крайины.

— Если мы не дадим тасиру повода бояться нашей угрозы, у него не будет повода нападать на нас, — король Ронан наклонился вперед, поглаживая ладонями волчьи головы на троне. — И если у тебя в Аране будет не слишком много войск, у купцов не будет повода втянуть тебя в провокационное нападение, которое может привести к нападению Крайины на Аран.

— Поверь мне, брат, это заколдованный круг, — прокашлявшись, сказал Эйнмир. — Присутствие войск создает ситуацию, требующую увеличить количество войск. Если начать эскалацию, конца этому не будет.

— Да знаю я, Эйнмир, но если в Аране войск не хватит для его защиты, Аран станет соблазнительной целью. Двух полков мне бы хватило. Я бы согласился на следопытов Данорианского и Гриммандского полков. Они бы пришлись кстати.

Малборо отрицательно замотал головой:

— Отпадает. Если послать в Аран такие элитные войска, тасир предоставит Арзлову в Центральном Истану столько свободы, сколько тот захочет.

— А почему вы думаете, что он уже ее не получил? Почему считаете, что князь Василий уже не планирует какие-то действия? — Тревелин жестом руки остановил его возражения. — Внесем поправку — мы знаем, что он что-то планирует; только не знаем, что именно.

— Так ли? — Малборо скрестил руки на груди. — Посмотрите, чем он занимался в последние десять лет, ваше высочество. Да ничем. Просто ничем.

— Вот это ничего меня и тревожит. — Тревелин отмахнулся от возражений. — Я ведь помню его по войне с Фернанди. Его тактика была блестящей и разнообразной. Его сражения были решительными и убедительными. Под его командованием 137-й полк медвежьих гусар выгнал Фернанди из Мурома в Феррак. Между тем за успехи Арзлова награды получили нарашалы. Тут два объяснения: либо тасир оставил такого опасного человека без должной награды по своей глупости, либо тасир планирует сыграть на разочарованности Василия, чтобы подстрекнуть его к взятию Гелансаджара, добавить эту провинцию к своей империи, и таким образом Арзлов получает титул такарри.

— Вы кое-чего не учли, ваше высочество, — Малборо покровительственно улыбался молодому человеку. — Ведь тасир не доверяет князю Арзлову. Доверял бы, ни за что не отправил бы Григория Кролика командовать гусарами, дислоцированными во Взорине.

— Даже в Меридмарче говорят о Кролике как о сдерживающем факторе, милорд, но я-то никогда этому не верил, — Тревелин с сомнением качал головой.

— Не понял, о чем вы, — хмурился Эйнмир. — Хоть бы объяснили.

Малборо снисходительно поклонился кронпринцу:

— После того, как Фернанди ушел в изгнание, Арз-лова сделали правителем округа Взорин. Это лишило его связи с 137-м полком медвежьих гусар, они ведь остались восстанавливать разрушенный город Мясово. У них на это ушло 7 лет, за эти годы Григорий Кролик вырос из батальонного командира до полковника. Потом на три года их дислоцировали в Муроме. Кроме того Кролик завязал романтические отношения с четвертой дочерью тасира, тасотой Наталией. Маркиз считает, что благодаря этому Кролик верен трону, а нахождение гусар во Взорине в последние два года означает, что Арзлова будет сдерживать присутствие его бывшего помощника Кролика.

— И ему только и остается, что ездить в Муром и просить у тасира разрешения напасть на Гелор. — Тревелин с сомнением качал головой. — Теперь понимаешь, брат, почему я так озабочен?

— Господа, — король встал, — мне кажется, этот разговор уже стал бесполезным.

— Прости, папа.

— И меня, ваше величество. Ронан кивнул.

— Тревелин, не могу дать тебе войска, которые ты просишь. Но я не допущу, чтобы тебе нечем было ответить в случае нападения. «Сант-Майкл» отвезет тебя в Дилику и там останется. До сих пор в Аране были только наши корветы. «Сант-Майкл» вооружен сотней пушек, то есть он превосходит по классу и вооружению любой корабль этого региона. На борту будет полная рота этирайнов, вот тебе и элитные войска, к ним и обратишься, если ситуация осложнится.

«Ну, это уже кое-что».

Тревелин с благодарностью поклонился:

— Спасибо за внимание, папа.

— Я очень ценю твое мнение, Тревелин, и полностью доверяю тебе. Хорошо, что ты предупредил нас о князе Арзлове, мы будем это иметь в виду. Но хотелось бы, чтобы в Аране ты помнил вот о чем: Аран не Илбирия, но он — составная часть нашей империи.

— А то я этого не знаю, папа, — улыбнулся Тревелин.

— И я это знаю, но меня настораживают отчеты нынешнего генерал-губернатора.

— А что такое?

Король указал на Эйнмира:

— Твой брат отыскал, в чем собака зарыта. Эйнмир скромно пожал плечами:

— Да это любому видно. Я в архиве изучал депеши, которые отправляли бренданийские губернаторы в метрополию в предреволюционное время, сто лет назад. Некоторые депеши были просто паническими, а другие придерживали или подвергали цензуре всю информацию об антигосударственных настроениях в колониях. Вот эти другие и перешли на сторону восставших во время революции в колониях. — Эйнмир широко улыбался, его лицо уже не было столь бледным, тема его увлекла. — Из Арапа отцу пришли депеши барона Фиске как раз при мне. Я их как прочел, так меня сразу поразило, до чего они сходны по лексике и фразеологии с депешами предателей-чиновников, которые они присылали сто лет назад.

Король Ронан наклонился вперед на своем троне.

— Мы уже давно знаем, что некоторые наши подданные воспринимают Аран так же, как колонисты смотрели на Северную и Южную Бренданию сто лет назад. По их мнению, отдаленность от Ладстона означает, что соблюдать наши законы там необязательно и что их преданность своей нации — вопрос личного выбора. Брендания для нас потеряна, но Аран не пойдет по пути революции. В Аране ты встретишь таких людей, которые не будут относиться с должным уважением к твоему посту, и ты можешь оказаться помехой их планам.

— Но они ведь не считают, что могут выиграть войну с Илбирией? — расстроился Тревелин. — Экономически Аран слишком связан с Илбирией, он самостоятельно не выживет.

— И мы приняли меры, чтобы гарантировать зависимость Арана.

— Поэтому законодательно запрещается импорт в Аран паровых двигателей, заводов по их производству и монтажу. — Эйнмир пожал плечами. — Конечно, возможно предательство, нарушение этих законов — серьезное преступление, но ради выгоды кое-кто рискнет жизнью.

— Значит, папа, моя миссия в Аране — как бы намек и этим господам, и крайинцам?

— Вот именно, — сочувственно закивал головой король. — Я тебе поручаю непростую задачу.

— Была бы простой, — Эйнмир похлопал Тревелина по плечу, — отец послал бы меня.

— Была бы простой, мы оба с тобой остались бы дома, Эйнмир, — рассмеялся Тревелин. — Не переживай, отец. Аран, конечно, не Илбирия, но разве я — не твой сын? Они позволяют себе заигрываться потому, что берлога волка далеко, но они поймут, что зато я слишком близко, и это помешает им развлекаться в свое удовольствие.