"X-Wing-3: Капкан «Крайтос»" - читать интересную книгу автора (Стэкпол Майкл)

10

Дарклайтер чувствовал, что его сейчас стошнит. Поток непереносимой вони, ударивший в лицо, отбросил его от проема и заставил грохнуться на колени. Гэвин сгоряча решил, что сумеет справиться, но в следующую секунду уже стравливал без остатка все, что сегодня давали на обед. Спазмы рвали желудок на части, Гэвин подумал, что в животе у него сейчас вообще ничего не останется, даже внутренностей, судорожно вдохнул и вновь согнулся пополам.

Раздавшийся позади пронзительный вой чуть было не взорвал ему череп и напомнил, где он находится и зачем. Дарклайтер сплюнул горькую от желчи слюну, вытер рот.

— МЗ, — в сиплом карканье он не узнал собственного голоса. — Не позволяй никому сюда входить… И скажи, что я сделаю все, что в моих силах. Гаморреанка выла, не переставая. Дарклайтер не был на сто процентов уверен, что дроид, которого он привел вместе с собой, услышал его. Гэвин опять вытер ладонью мокрое лицо, встал, опираясь о стену. Перед глазами плавали огненные мухи.

Ноги татуинца не держали. Гэвин прижался спиной к феррокриту и попытался выпрямиться.

И вновь зашелся в мучительном кашле; желудок стремился освободиться от последних остатков пищи. Гэвин стиснул зубы. С ним никогда раньше не случалось ничего подобного.

Так ведь раньше ему и не. доводилось видеть ничего подобного. И Дарклайтер очень надеялся, что не придется впредь.

Черный роботквартирмейстер уже успел отвести гаморреанку и ее щетинистых полосатых отпрысков на другую сторону подвесной дорожки и вернулся обратно. Потом склонил уродливую голову к левому плечу.

— Могу я чем-нибудь помочь вам, мастер Дарклайтер? — скрежетнул М-ЗПО.

— Все в порядке, МЗ, — Гэвин проглотил новую порцию подкатившей к горлу желчи. — Сейчас все будет в порядке. Просто… пусть не подходят.

Он вновь сплюнул, пытаясь избавиться от мерзкого привкуса во рту.

— И спроси ее, когда она в последний раз слышала о своем муже?

Роботсекретарь повернул голову и прохрюкал вопрос. Гаморреанка прекратила вопить, подумала секунду и захрюкала в ответ.

— Говорит, что вместе с потомством навещала родственников, — бесстрастно перевел дроид. — С мужем в последний раз говорила по комлинку. Он чихал, но не был встревожен. Сэр, она употребляет слова, из которых я должен сделать вывод, что к семье случился некоторый разлад, поэтому ее не УДИВИЛО нарушение связи.

— Я все понял. Сколько времени она отсутствовала?

— Стандартный месяц, сэр… она уехала как раз перед освобождением планеты.

Гэвин облегченно кивнул. Значит, она не заражена, в противном случае успела бы умереть и она, и ее отпрыски, да и вся остальная родня тоже. К тому же на гаморреанке не было признаков заразы.

— Скажи ей, пусть немедленно идет в ближайший бактацентр. Скажи, им требуется профилактика… Она же не хочет, чтобы заболели ее дети…

— Я уже все сказал ей, сэр. Она спрашивает, выздоровеет ли Тольра?

Гэвин отлепился от стены.

— Скажи, что он очень болен. Опасно болен. Ничего не обещай, но скажи, что мы для всех делаем все, что можем. Потом вызови Асир и передай, что нам нужны чистильщики, — он заставил себя улыбнуться. — МЗ, скажи жене Тольры, что она правильно поступила. Тольра был отважный и очень сообразительный. Он спас много народа…

В голове было так пусто, что собственный голос казался Гэвину колоколом. В ушах звенело. Дарклайтер не соврал. Как только гаморреанец понял, что заболел, он запечатал все входы и выходы из своей пещеры и сломал кодовые замки, чтобы никто не сумел войти и заразиться. Он действительно спас много жизней.

Кроме своей собственной.

Гэвин старался дышать пореже и не слишком глубоко. Если бы гаморреанец позвал на помощь, его можно было бы спасти. Не было нужды становиться тем кошмарным чудовищем, которое Дарклайтер с трудом угадывал в темном углу феррокритовой пещеры.

Нет, не надо винить беднягу. На черном рынке оакта стоила сумасшедшие деньги, граждане даже среднего достатка не решались думать, что могут позволить себе лечение. Те, кто вызывал врачей, или к кому их вызывали соседи, уже находились на той стадии болезни, когда лечение оказывалось бесполезным. А в результате медиков стали считать карантинными отрядами. Ходили слухи, что больных просто уничтожают, а трупы сжигают либо в горах Манараи, либо в подвалах Императорского, дворца.

Незнание смертельно, вспомнил Дарклайтер. Командир говорил тогда об оружии. Что убивает не оно и даже порой не стрелок. Убивает неграмотность и неумение правильно обращаться. Но и к данной ситуации слова Антиллеса относились на все сто процентов.

Гэвин все-таки вошел в жилище гаморреанцев. Запах разложения и фекалий как нельзя лучше подходил к интерьеру. Дарклайтер заставил себя смотреть, хотя больше всего на свете ему хотелось зажмуриться. Единственная комната по размерам была не больше каморки, отведенной самому Гэвину в казарме эскадрильи. Две двери; одну только что вскрыли, воспользовавшись самой древней отмычкой на свете. Вторая вела на задний двор. Слева от «парадного» входа — плита, раковина, судя по всему, тут располагалась кухня. В углу кабинка примитивного туалета.

И все вокруг покрыто пятнами крови. Пол, стены, даже потолок в грязных бурочерных брызгах. Впечатление создавалось такое, будто в помещении изорвалась банка с краской. Эпицентр находился на широких деревянных нарах у дальней стены. Черная корка там маслянисто блестела.

А еще оттуда слышалось хриплое неровное бульканье. Каким-то невероятным образом Тольра еще цеплялся за жизнь. Плоть кусками отпадала с костей, истончившаяся зеленоватая кожа висела полупрозрачными лохмотьями.

Гаморреанец, кажется, почувствовал присутствие постороннего, потому что повернул голову. Звук при этом раздался такой, словно на суставах толстым слоем застыла машинная смазка. Шейные мускулы расслабились, голый череп с ошметками кожи качнулся. Один клык был сломан.

Гэвину было так холодно, словно он голышом пошел погулять по сугробам Хота. Он никогда не был на базе «Эхо», но наслушался красочных и подробных рассказов.

И хотя Тольра больше не видел и не слышал его, потому что болезнь давно высосала разум из гниющего тела, Дарклайтер кивнул гаморреанцу.

— Ты спас их, — сказал татуинец. — Правда. Да пребудет с тобой Великая сила.

Его трясло, когда он вышел на свежий воздух. Гэвин сел прямо на мостик, содрал с ботинок пластиковые чехлы и швырнул в темный дверной проем. Он понятия не имел, сколько времени просидел, глядя в пустоту улицыущелья. Когда чья-то тень упала на него, он даже не поднял голову.

— Он умер.

Рядом опустилась на корточки Асир.

— Чистильщики вотвот прибудут. С тобой все в порядке?

Гэвин обдумал вопрос.

— Да, — в конце концов, сказал он. — Со мной все в порядке, и это меня пугает.

Тебе нечего бояться.

Хочешь, назову причину?

Дарклайтер ткнул пальцем себе за спину.

Там лежит гаморреанец, — медленно произнес он, тщательно подбирая слова. — Он превратился в несколько килограммов желе. Но болезнь не убила его до тех пор, пока он не испытал всех видов боли. От него ничего не осталось, но он дышал., когда я вошел туда. Он дышал, Асир! Он прожил на неделю дольше, чем остальные…

Маленькая ботанка погладила Гэвина по щеке. Кожа на подушечках ее лапки была сухая и шершавая.

— Он сражался. Это хорошо.

— Точно… только не говори, как все это здорово и благородно… Нет там ничего здорового! Просто месиво из костей и желе, — трясущиеся губы с трудом выговаривали слова. — Я не зелень, я много чего видел. Год назад я убежал бы отсюда впереди собственного визга. А сейчас я всего лишь почистил ботинки и сижу, жду парней, который простерилизуют тут все на совесть. Я изменился, Асир, и не уверен, что мне нравятся перемены.

Асир потерлась о его плечо усатой мордочкой.

— Это называется «взрослеть», Гэвин. Не всем нравится становиться взрослыми. А если спросить меня, я скажу, что из тебя получится очень хороший мужчина.

Гэвин то ли засмеялся, то ли заплакал, он сам не понял.

— Я все время задаю себе один и тот же воп-1^ос» — прошептал он. — Как можно видеть такое ч жить себе дальше? Разве так правильно?

Милый, мы просто должны жить, вот и все, — мелодичный голос чернобелой ботанки звенел убедительно как боевой клинок. — Правильно то что гаморреанец нашел в себе силы и смелость запереться и уберечь остальных. Нам повезло, наши расы не подвержены заразе, поэтому мы и вызвались помогать, но наше предназначение — летать на истребителях, находить и уничтожать тех, кто сотворил такое с другими. Нам придется быть взрослыми, даже если нам этого совсем не хочется.

— Я знаю, — пробормотал Гэвин.

Он провел ладонью по спине Асир. Шелковистая длинная грива ботанки разметалась по ее плечам. Гэвину хотелось гладить подругу, ощущать, какой мягкий и пушистый у нее мех. Он всегда успокаивался, когда мог просто посидеть рядом с Асир.

Потом Дарклайтер посмотрел туда, где МЗ вводил в курс дроидамедика и двух людей, вооруженных переносным плазмасжигателем. Меддроид сделал замеры и взял образцы тканей на анализ. Люди ждали, когда можно будет приступить к делу, а пока поплевывали через парапет, соревнуясь, кто попадет на перила перехода двумя уровнями ниже. Потом они сожгут все, что находится внутри гаморреанской пещеры. Даже с феррокритовых стен будет снят верхний слой в пять миллиметров.

Гэвин позволил Асир помочь ему встать.

— Ты права. Надеюсь, у нас все получится. Потому что иначе нам придется просто взорвать Корускант.

Даже штурмовики огценили бы…

Из неосвещенного салона гравикара Киртан Лоор наблюдал, как четыре оперативника в гражданской одежде подошли к указанной двери. На задние Лоор отбирал парней по габаритам и устрашающему виду, но двигались они с пугающей грацией, которую обычно скрывали доспехи. Движение, которым один из них поместил магнитную \лину на пластине замка, можно было назвать почти артистичным. Так же спокойно штурмовик взял переданный ему карабин и прижался к стене.

Детонатор трижды подмигнул красным огоньком, затем — в дыме, шипении и огне — вылетел замок. Резкий белый свет на мгновение смел с улицы тени. Один из оперативников вышиб дверь и первым нырнул в проем. Трое его коллег отстали минимум на долю секунды.

В следующее мгновение в окне метнулся голубоватый отсвет. Лоор подождал еще немного и насчитал еще две вспышки. В дверном проеме возник темный силуэт; человек кивнул в сторону гравикара и вновь отступил в полумрак жилища.

Лоор открыл дверцу и вышел на улицу. Запахнул поплотнее широкий темный плащ, надвигая пониже капюшон. Быть узнанным не хотелось. Случайный бродяга, затаившийся среди мусорных куч при виде четырех бравых парней, выламывающих дверь, потерял дар речи и прикинулся мусором, когда мимо него прошагал очень высокий человекек в тяжелом черном плаще.

Даже не подозревая, какое впечатление произвел на случайного зрителя, Киртан Аоор проскользнул в дверной проем, а потом мимо двух оперативников проследовал в комнату, в центре которой лежал, пуская слюни, иторианин. Лоор даже не взглянул на него; ничего с экзотом не случится, ну, помучится завтра головной болью, и все. Короткий коридор, в котором застыл третий оперативник, привел Киртана в следующее помещение, которое больше напоминало нору какого-нибудь грызуна, чем человеческое жилище. Воняло здесь изумительно — смесью затхлости, плесени и пота. По долгу службы Киртану приходилось находиться и в более неприятных местах, но он никак не мог дать разумное объяснение тому, как кто-то может добровольно жить в подобном месте. К тому же при виде гостей хозяин дома добавил к сложному букету ароматов поистине пикантную ноту.

Лоор с сожалением посмотрел на лысого коротышку, пришпиленного к грязному матрасу дулом карабина.

— Ты живешь на такой помойке, Нартло, что я почти начинаю жалеть тебя. Но с другой стороны… — Киртан задумчиво огляделся. — Жалеют, как правило, мертвецов. Верно?

— Каких мертвецов? — коротышка с ужасом пялился на возвышающуюся над ним черную фигуру в плаще. — Я тебя не знаю. Что я тебе сделал?

— Верно, меня ты не знаешь, но кое-кому из моих друзей ты организовал продажу лекарства. Цена на него сейчас высока, но друзья сообщили мне, будто ты говорил им, что рынок обрушен. А еще мои друзья заметили, что товар, который ты им вернул, не совсем тот, который передали тебе. Вместо девяноста пяти процентов — семьдесят пять. Нехорошо.

Долговязый разведчик скорбно погрозил пальцем.

— Мои друзья считают, что ты им солгал. И что ты — мошенник.

— Нетнет, я не врал…

Нартло попытался сесть, но оперативник коротким тычком отправил его на место. Хозяин скрючился, прикрывая лысину ладошками. Не дождавшись второго удара, он осмелился выглянуть изпод локтя. К его разочарованию, в комнате ничего не изменилось. Попрежнему возле матраса стоял вооруженный громила, а в центре возвышался и не желал пропадать проклятый призрак.

— Ну, взял я немножечко на анализ, — пролепетал коротышка. — Но сделка не задалась, я потерял и заказ, и образец. Я подумал, что мне не поверят… скажут, я украл… вы вот думаете, что я украл, а я не крал, я потерял… вот я и разбавил товар… простите меня…

Интересно, если изменить ровное звучание голоса, какой будет результат? Скажем, добавить чутьчуть гнева.

— Ты еще и дурак, — бросил Лоор и был вознагражден стоном, который хозяин дома исторг из самых глубин души. — Ждешь, что я поверю в историю, которая смердит хуже, чем твоя берлога?

Судя по тому, как трясет клиента, Нартло если и соврал, то не во всем. Товар он действительно потерял, когда сорвалась сделка, но — не столько. Остальное пошло в дом удовольствий для экзотов и собственные нужды перекупщика. Нартло целую неделю наслаждался услугами девочек.

— Скажи мне, — Киртан, преодолевая естественное отвращение, наклонился к коротышке, — если я прикажу сорвать с тебя рубашку, не увижу ли я на твоей спине засосы? Говорят, ты предпочитаешь шлюх с Родии…

Нартло с горестным стенанием вновь свернулся в клубок.

— Мне отдали долги…

— Ну да, все должники разом почувствовали угрызения совести, — Киртан выпрямился, шагнул к матрасу поближе; теперь Нартло приходилось нелепо выворачивать шею, чтобы смотреть в лицо незваному гостю. Вернее, в густую тень капюшона.

— Что ж, теперь ты задолжал мне.

— Все, что господин захочет, все, что захочет!

— Договорились.

Киртан кивнул оперативнику. Тот отступил, убирая карабин, втиснутый между ребер перекупщика. Нартло закашлялся.

— Ты сказал моим друзьям, что рынок бакты обрушен, — Лоор посмотрел по сторонам, брезгливо наморщил нос. Он опасался, что заденет головой потолок, но сидеть здесь было не на чем. — Поясни.

— Повстанцы заполучили лекарство, много лекарства, — облегченно затараторил коротышка. — Не знаю, где и когда, но совсем недавно, и все было шитокрыто. Говорят, не обошлось без Разбойного эскадрона, а они — парни ушлые. Я знаю, я продал немного вашего товара людям, которые делают бизнес с людьми, которые работают на людей из правительства, понимаете?

Нартло с надеждой уставился на Лоора. Тот уже запутался, кто на кого работал и зачем, но все равно кивнул: продолжай.

— Все покупают, все хотят быть здоровыми… даже если вирус на них и не действует.

По невидимому за низко надвинутым капюшоном лицу скользнула усмешка. Правительство Новой Республики попалось в тщательно расставленный капкан. Оно все-таки разработало программу, и теперь все общественные запасы поступали в распоряжение больниц. Врачи пытались остановить распространение заразы. Населению — в основном, тем, кто не был болен, — нововведение не понравилось. Люди говорили, что достаточно и профилактики. Больницы возразили, что вот это как раз не доказано.

Нартло вытер ладонью рот.

— Бакты много, никто не покупает…

— Едва ли. Картель должен работать десять дней, чтобы выработать такое количество бакты.

— Может быть, господин, может быть, но только все теперь говорят, что правительство Новой Республики все держит под контролем.

— Ложь, но очень удачная.

Киртан Лоор неторопливо присел возле матраса. Плащ растекся по грязному полу черной лужей.

— Ты веришь, что существуют хранилища?

— Да… не так много, как говорят… да, господин, я верю, — Нартло зажмурился в ожидании наказания.

— Узнай о них. Обо всех. Коротышка пугливо приоткрыл один глаз.

— Узнай о них все, — повторил Киртан Лоор. Перекупщик выпучил глаза.

— Но… но каким образом, господин? Там такая охрана!

— Это не мои проблемы. Коротышку вновь затрясло.

— Ты задолжал мне, — напомнил ему Лоор; секунду он разглядывал ползающего перед ним на брюхе перекупщика и смилостивился. — Пойдешь к своим подельникам и предложишь купить препарат по хорошей цене.

— А если они не захотят продавать? — пискнул Нартло.

— Скажешь, что у них начнутся внезапные неприятности. Не сумеешь убедить — скажешь, что через пару дней придешь снова. Они будут согласны.

— А… а что произойдет за эти дни?

— Одномудвум из них преподадут урок. Я умею учить несговорчивых, — Киртан указал на неподвижную фигуру в углу. — Бластер можно выставить не только на паралич, знаешь ли.

Нартло облизал сухие губы не менее сухим языком.

— Да, господин… я знаю…

— Хорошо. Мне нужно знать, сколько препарата есть у повстанцев и на сколько времени они намерены растянуть его запас. Приблизительно. Хочу высчитать, когда цены вновь поползут вверх, — пояснил он.

— Я все понимаю, господин…

Как же, понимаешь ты… Лоор коротко улыбнулся. Ему только что пришло в голову, что можно пустить слух, будто бакты больше, чем достаточно, чтобы вылечить всех больных. А потом обнародовать точные цифры. Получится недурная склока. Надо будет заняться на досуге.

— И, Нартло, не забудь выяснить все, что сумеешь, о хранилищах и транспорте. Когда я покупаю чтолибо, то предпочитаю обращаться прямо к источнику. Обожаю обходить посредников, только не обижайся.

— Да что вы такое говорите, господин… как же можно обижаться…

— Вот и хорошо. Рад, что мы понимаем друг друга, — Киртан Лоор выпрямился во весь рост. — Будет любопытно послушать, что ты сумеешь узнать.

Нартло с энтузиазмом кивал на каждое его слово, сопровождая кивки новой волной смрада.

— Господин может рассчитывать на меня!

— Господин и так чересчур рассчитывает, — проворчал Лоор. — Запомни это, если захочешь подвести меня.

Да, господин… то есть, нет, господин… я вас не подведу! Но, господин… я хотел бы спросить…

— Да?

— Как я… как мне… Лоор расхохотался.

— Нет, лучше мы сами тебя найдем, — сказал он, отсмеявшись. — Отыщи все, что мне нужно, через два дня.

— Но времени не хватит…

— Больше времени у тебя не будет, Нартло, — Киртан Лоор повернулся и стремительно вывдел из комнаты.

Солдаты, не отставая, следовали за ним. Один сел на место водителя, трое растворились в ночи. Киртан опустился на заднее сиденье.

— Поехали.

Перегрузка вдавила в мягкую спинку сиденья. Киртан Лоор закрыл глаза и стал мысленно составлять доклад для Исанне Исард. Новость, что повстанцы где-то разжились драгоценной бактой, Снежную королеву не порадует. Значит, необходимо отыскать и ликвидировать хранилища.

Проблема вовсе не в том, где их искать и какая там выставлена охрана. Киртану Лоору стало неуютно. Проблема в том, что насколько бы быстро и успешно ни был нанесен удар, для Снежной королевы этого опять окажется мало. Разведчику вдруг пришло в голову, что послания от хозяйки не утратили своей язвительности, несмотря на то что аудиенции прекратились. Надежда на то, что расстояние ослабит критику, не оправдалась.

Скорее наоборот.

Исард как будто развлекалась, тыча пальцем в каждую мелочь, в каждый промах. Видимо, ей доставляло удовольствие держать подчиненных в постоянном напряжении.

Если ей сообщить, что некоторых людей пришлось отправить на тренировки, чтобы удар по хранилищам оказался наиболее разрушительным (причем еще до того, как он официально узнал о хранилищах), то в ответ Лоор услышит надменноязвительную речь о пустой трате времени и ресурсов. Киртан не считал тренировки напрасным занятием. Люди должны быть чем-то заняты. Тем более — солдаты.

Не было ни малейшей возможности убедить Снежную королеву, что из имперских штурмовиков полевые агенты, как из фамбаа профессиональная танцовщица.

Гравикар вырвался из толчеи транспорта и устремился к ночному небу. Городские огни слились в переменчивое сияние. Интересно, сколько людей и экзотов, которые живут в этих пирамидах и башнях, обрадовались, услышав, что скоро не нужно будет думать о вирусе? Много. Киртан Лоор провел пальцем по затемненному пластику иллюминатора. Слишком много. Он невесело рассмеялся.

Его смех прозвучал жалкой пародией на радость, переполнявшую мир. Киртан вдруг подумал, что смех и рыдание не так уж различны по сути. И расстояние от одного до другого невелико.

Адмирал Акбар сидел, полуприкрыв глаза, откинувшись на спинку стула, и сохранял полнейшую невозмутимость. На память упрямо приходил один давний разговор, даже не разговор, потому что у Гранд Моффа Таркина не было привычки вести длительные и содержательные беседы с прислугой. Так, несколько фраз. Вернувшись с какого-то очередного совещания, Уилхуфф Таркин в сердцах сообщил своему личному рабу, что политики — это «мягкотелые слизняки, которые предпочитают вместо рева турболазеров слушать негромкое успокаивающее гудение лазерного меча».

К Таркину можно было относиться поразному, но все, кто волей, а чаще не волей вынужден был общаться с Гранд Моффом, отмечали, что он обладал красочной и особо язвительной манерой излагать свои мысли. Адмирал признавался себе, что целиком и полностью согласен с мнением своего бывшего хозяина о политиках.

И точно так же, как Уилхуфф Таркин, он искренне недоумевал, почему нельзя решать большинство животрепещущих проблем просто и быстро.

Политики всегда, шли в обход, выбирая на свою шею наиболее запутанный и извилистый "путь. Чаще не на свою… Акбар этого не понимал.

Мои каламари на заседаниях выдержал столько докладов о колебаниях экономики на планетах, о существовании которых он узнал впервые из тех самых докладов, сколько любому другому разумному существу не прочитать за всю жизнь, будь он даже анцати. Каждый отчет обсуждался с удовольствием, подробно и многословно. Особенно часто и рьяно выступал Борек Фей'лиа.

Встречаясь с ботаном взглядом, Акбар каждый раз отмечал, что в глазах оппонента вспыхивает хищный огонек. Интересно, как бы охарактеризовал ботана Гранд Мофф Таркин? Акбар всерьез опасался, что Таркин не стпл бы тратить на ботана слова. Он вынул бы бластер и пристрелил оратора. А потом отправился бы обедать, распорядившись, чтобы к его возвращению в кабинете его ждал новый пушистый ковер, у которого не забыли бы удалить когти. Мои каламари украдкой вздохнул. Иногда он остро завидовал своему бывшему хозяину.

Акбар сразу распознал в Фей'лиа страсть к лидерству и желание — в случае неудачи — ловким прыжком оказаться в высших эшелонах, чтобы непосвященный принял его за полноправного члена славной семьи вождей наций. В армии таких субъектов тоже хватало. Акбар их терпеть не мог, но вынужден был мириться.

Тем временем Мои Мотма одарила величественным кивком представителя планеты Элом.

— Благодарю вас, Верриннефра, нам всем было особо интересно и крайне полезно узнать, как обстоят дела с экономикой на вашей планете. Следующим на повестке стоит вопрос о бакте. Борск, вы хотели высказаться?

Разумеется, хотел. Еще не было случая, чтобы Фей'лиа захотел промолчать. Сидящий напротив Акбара ботан поднялся со своего места и многозначительно провел когтями по бакенбардам.

— Недавний демарш…

Он с вызовом взглянул на Акбара. Мон каламари посмотрел на него одним глазом. Нет, с Гранд Моффом Таркином ботану не сравниться. Покойный губернатор мог высечь только за то, что маялся тяжелым похмельем после вчерашней попойки. А уж если Таркину показалось бы, что раб как-то не так смотрит на его сапоги… Адмирал подбодрил ботана меланхоличной улыбкой. Фей'лиа поперхнулся, но сделал вид, что откашливается.

— Недавнюю битву, — сделал он другую попытку, — в результате которой Корускант получил много бакты, можно назвать великой победой во благо местного населения…

Адмирал вновь смежил веки. Не так давно кто-то преподнес ему анонимный подарок, и Акбар по сию пору пребывал в горестном недоумении по этому поводу. Кому понадобилось подкидывать к нему в кабинет статуэтку, изображающую Императора? Если пропустить под нужным глом через фигурку лазерный луч, можно было счастливить жилище и его обитателя голографиеским изображением Палпатина. Адъютанты клялись, что не видели, кто принес пакет, а расследошие показало, что подобные сувениры свободно продавались в Галактическом музее еще пару нель назад.

… и за эту победу мы должны всемерно и нетанно благодарить и восхвалять адмирала и его подчиненных, — пел дифирамбы ботан, не догадываясь, в каких далях бродят мысли собеседника. — Их успех…

Изображение покойного правителя отличалось подробной проработкой и, с точки зрения Акбара, излишней экспансивностью.

— … нам придется еще оплатить… Интересно, нельзя ли как-нибудь тайно подбросить этот ночничок ботану?

— … не меньшая из которых необходимость предотвратить возмездие, которым нам грозит военачальник Зсинж.

Акбар решительно вынырнул из пучины посторонних мыслей.

— Прошу прощения, что вынужден прервать вас, уважаемый советник, но мне кажется, что вы просите нас разобраться с отливом, хотя приливная волна даже не сформировалась.

— Извините? — встопорщил усы Фей'лиа, крайне недовольный тем, что его прервали на середине цветистой речи.

Принцесса Лейя примирительно улыбнулась.

— Помоему, адмирал хочет сказать, что запасы бакты — более важная проблема, чем вероятная атака Зсинжа, — подсказала она.

— Вернее будет сказать, ваше высочество, что атаку Зсинжа следует ожидать в любом случае, до нашего удара, после или во время. Мы представляли вашему вниманию разработки. Я более чем охотно вернулся бы к ним, но есть более насущные заботы, — мон каламари развел плавники. — Проблем — необъятный океан, а вопрос бакты — хищник, рыскающий в глубинах.

Фей'лиа, естественно, вздыбил мех и стал похож на одежную щетку.

Действительно, мы слишком долго обсуждаем этот вопрос, — вынужден был согласиться ботан Нам хватит бакты для создания профилактических центров, чтобы остановить распространение вируса. Мои помощники сообщили, что часовой ингаляции раз в неделю вполне достаточно. Подобные центры помогут справиться и с паникой, охватившей планету.

— Мне никто не докладывал об ингаляциях, — принцесса сдвинула брови. — Анализ данных из лаборатории генерала Деррикота показывает, что исследования в этой области не проводились. На лечение уходит много бакты, так зачем же расходовать ценный препарат впустую в этих центрах?

— Ах, моя дорогая, а вот от вас я ожидал большего сострадания! — у Борска хищно сверкнули глаза. — Но, конечно же, о чем это я? Это ведь не люди там умирают…

Но и не ботаны, добавил про себя адмирал. В темных глазах принцессы вспыхнуло холодное пламя.

— Вы хотите сказать, что я не поддерживаю вас потому, что ваш план выгоден только нелюдям? — вкрадчиво осведомилось ее высочество.

— Хотел бы думать о вас лучше, — лицемерно вздохнул Фей'лиа. — Но у вас так много избирателей, вам и о них нужно позаботиться. Опасаюсь только, что пока мы тут сотрясаем воздух пустыми дебатами, заболевает и умирает бесчисленное множество разумных существ. Они так и не получат шанса вступить в ряды наших доблестных вооруженных сил и сражаться за свободу Галактики.

Доман Берусс отвлеклась от созерцания неба за окном.

— Советник Фей'лиа, не объясните ли вы, почему ваши намеки все время напоминают плод, сладкий снаружи, но отвратительный внутри? — поинтересовалась кореллианка рассеянно. — Особенно те, которые касаются советника Органы и других людей. Откуда проистекает ваше стойкое убеждение, что оппозиция вашему плану базируется на нелюбви к инородцам?

— Ваши познания в ботанике просто впечатляют, советник Берусс, но посудите сами! Вы только что назвали нас инородцами, а ее высочество — нелюдьми. Почему нас должны сравнивать с вами? Человечество много дало Альянсу, но лишь потому, что Империя на протяжении всей своей истории подавляла и порабощала народы, в которых видела угрозу себе или нежелание покоряться. Люди, которые во всем следовали урокам Империи, — единственные, кто подходит на роль вожаков Альянса. Самые громкие сражения Альянса стали бы невозможны без людей. Я не обвиняю вас в черствости, просто считаю, что ваша позиция несколько спорна.

Фей'лиа принялся тщательно расчесывать растрепавшуюся во время пламенной речи гриву.

— Я считаю, что вопрос о бакте должны решать мы, те, кто стал жертвой вируса.

Ботан победно оглядел аудиторию, перевел дух и приготовился разразиться еще одним прочувствованным монологом, но его прервал громкий хлопок плавником о столешницу. Со своего места поднялся адмирал Акбар.

— Я не силен в ботанических вопросах. Но в рассматриваемом случае, советник Фей'лиа, вам придется отказаться от принятия каких-либо решений по этому вопросу, — извиняющимся тоном произнес каламари.

— Что?!!

— Не зарегистрировано ни одного случая, когда «крайтос» подцепил хотя бы один ботан.

И нет сомнений, добавил адмирал про себя, что это изначально и было задумано.

Суллустиане и шиставанены, — продолжил, Акбар вслух, — болеют. Существует огромная вероятность, что вирусу подвержены вуки. Куаррены умирают тысячами, а значит, и мон каламари не застрахованы от несчастья. Я не слышал ни об одном заболевшем эломе, но тви'лекки, гаморреанцы и трандошаны не иммунны, а значит, и эломов нельзя сбрасывать со счетов.

Только что любовно уложенный мех на загривке ботана вновь встал дыбом, но Акбар намеренно не замечал, явных признаков ярости.

— Более того, ваш план принесет больше вреда, чем пользы. В центры будут стекаться массы народа, повышая тем самым риск заражения. И даже если выяснится, что бактаингаляции действительно убивают вирус, широкое их применение обеспечит появление бактоустойчивого штамма, который будет передаваться теми, кто будет считаться здорог вым. А в таком случае нас ждет не просто эпидемия. Нас ждет пандемия.

— Так что же вы тогда предлагаете? — несмотря на то что со шкуры ботана во все стороны летели искры, голос Фей'лиа был негромкий и очень спокойный.

— Вопервых, нужно обезопасить запасы воды. Есть доказательство, что распространение вируса началось именно оттуда, и недавно стало известно о спорах «крайтоса», рассеянных над полярными шапками. Вовторых, продолжать интенсивную терапию. Хочу отметить, что людимедтехи без устали заботятся о больных. Разумеется, им не надо опасаться за свою жизнь, но иммунитет ни в коей мере не является причиной их самоотверженности и участия.

Акбар поднял плавник, пресекая возможные реплики с мест.

— И наконец, втретьих, нам нужно что-то делать с черным рынком. Ходили упорные слухи, что ввезенная на Корускант бакта сбила цены, но точное количество препарата, который нам удалось отбить у Зсинжа, завышено. Как только истина просочится наружу, цены снова поползут вверх. Продажа даже небольшой партии станет выгодным и прибыльным делом. Если мы сумеем поймать рыбку в этой мутной воде, у нас появятся средства на приобретение лекарства на Тайферре. И решить проблему раз и навсегда. В противном случае нас ждет банкротство и смерть от вируса.

Ботан все же сумел развязать дискуссию.

— То есть вы по большому счету предлагаете ничего не менять, а продолжать действовать старыми методами?

— Отчего же, — Акбар обвел немигающим взглядом присутствующих, потом поднял голову; под потолком неутомимо трудился компрессор, нагнетающий в помещение бактатуман. — Мы спорим, нужна или нет ингаляция, а здесь установлена система для защиты. Все мы, включая людей, знаем, что многие приобретают бакту на черном рынке для личного пользования. Превентивная терапия, как сказали бы врачи. И я нисколько не сомневаюсь; что поскольку новости о нашей победе уже стали известны, население придет к нам. И будет просить нас продать им лекарство. Я знаю, что никто из нас не согласится на подобное, но если о нас станут говорить, будто мы утаиваем бакту и используем ее для себя или других подданных… Сиан Тевв шмыгнул носом.

— Вирус — это больше, чем страх, Акбар. Он существует, и он смертелен.

— Согласен, но наши действия пока делают его еще опаснее. Когда веришь, что надежды нет, что нужного лекарства нет, то не станешь обращаться к врачу. Отсрочка в один день ничего не решает, зато заразишь своих родных и знакомых. А если мы станем демонстрировать, что с болезнью можно бороться и победить ее, тогда каждый сделает все, что в его силах, чтобы одержать эту победу.

Принцесса Лейя улыбнулась.

— Знакомые слова, — пробормотала она. — После Дерры и Хота для нас настали черные времена. Но мы выжили.

Сенатор от Кашиийка с ворчанием искал что-то в своей кудлатой черной шубе.

— Посол Керритхрарр, — перевел золотистый роботсекретарь, который стоял позади принцессы Органы, — предлагает драться с вирусом как с врагом каждого из нас. Дисциплина и строгие приказы, и распространение болезни будет остановлено.

Мон каламари благодарно кивнул.

— Подходящая аналогия.

— Подражание армии, может, и поможет нам справиться с вирусом, но каким образом вы будете применять солдафонские методы на черном рынке — ехидно поинтересовался Борек Фей'лиа. — Штурмовики, врывающиеся в частные дома в поисках бакты, едва ли сделают нас популярными среди населения.

— Подобное неприемлемо, — очнулась от долгого молчания Мон Мотма. — Генерал Кракен уделил этой проблеме много внимания и времени и сейчас работает над созданием сил безопасности Новой Республики. Они заменят прежние имперские формирования и станут правоохранительными и контртеррористическими соединениями. Но Кракену нужно время… — Мои Мотма извлекла из складок широкого рукава комлинк. — Нам было сделано предложение, которое, возможно, поможет в решении проблемы, — она активизировала комлинк. — Прошу вас, пришлите к нам Ворру.

Акбар физически чувствовал вибрацию воздуха — так дрожал от распирающей ярости его вечный оппонент. Он посочувствовал ботану; его собственная кожа под воротничком мундира стала холодной и влажной. Дверь открылась, пропуская невысокого щуплого человека с густой гривой абсолютно белых волос. Даже по человеческим меркам его можно было считать почти карликом, но интуиция и боевые инстинкты подсказывали адмиралу, что посетитель лишь притворяется слабым и беззащитным.

Они встречались раньше. Флири Ворру, тогда еще имперский мофф, был гостем Уилхуффа Таркина. Эти два человека были полной противоположностью друг другу физически, но по духу и темпераменту столь схожи, что Акбар пожелал, чтобы по какой-то причине они стали ли бы врагами и уничтожили друг друга. К его горькому сожалению, этого не случилось, хотя Ворру вскоре был сослан на Кессель, где и оставался вплоть до освобождения, и вернулся на Корускант, чтобы помочь повстанцам отобрать планету у Империи.

Акбар с беспокойством отметил, что у бывшего моффа хитрые глаза.

— Благодарю высокое собрание, что согласились меня выслушать. Благодарю вас за то, что свободен. И думаю, что могу выплатить долг.

Принцесса Органа подняла голову.

— Значит, вы не считаете свое участие в освобождении Корусканта достойной отплатой?

— Если придерживаться истины, ваше высочество, — Ворру вежливо поклонился, — нет, не считаю. Освобождение планеты прошло бы гораздо спокойнее и успешнее, если бы не предательство… — после мимолетной заминки речь бывшего губернатора потекла глаже, -… предательство одного из моих помощников. Я не догадывался, что Зекка Тин работал на имперскую разведку, и чувствую себя ответственным за вред, который, он причинил. Я не слишком помог вам тогда, но хочу помочь сейчас. Я обязан выплатить свой долг.

По его худому лицу пробежала болезненная дрожь.

— Меня привезли сюда в надежде, что я смогу воскресить «Черное солнце» и превратить его в инструмент, способный оказать помощь. Я сделал все, что было в моих силах, но дело в том, что попытка Империи разделаться с остатками организации была столь же безжалостна и эффективна, как месть Дарта Вейдера. А то малое, что осталось от руководства, было уничтожено в междоусобице. Когда я прибыл сюда, у меня было время и возможность установить контроль над разрозненными группировками. Хатт Дурга и прочие воспротивились объединению, так что «Черное солнце» можно считать мертвым.

Акбар медленно сел, откинулся на спинку кресла.

— Я ждал большего сожаления.

Ворру пожал плечами.

— Вы путаете меня с принцем Ксизором. Это он мечтал о господстве «Черного солнца», а не я.

Фей'лиа сложил лапы на широкой волосатой груди и демонстративно принялся рассматривать когти.

— А о чем мечтаете вы? — промурлыкал ботан.

— О свободе, — улыбнулся Ворру. — Я не слишком отличаюсь от вас. Империя обращалась с преступниками не лучше, чем с повстанцами. Хватка ее сейчас слабеет, вы, повстанцы, набираете силу и становитесь законным правительством. И преступники, которых так долго искореняла Империя, далеко не все представляют собой вселенское зло. Многие просто попали в замкнутый круг, они не ждали правосудия и милосердия от Империи. Они — не повстанцы, а такие же жертвы, как вы.

Он помолчал. Советники ждали продолжения.

— Не хочу долее испытывать ваше терпение, господа, посему буду краток. Мы не хотим, чтобы с нами обращались как с преступниками. Мы хотим получить шанс на законную и нормальную жизнь. И мы понимаем, что ничто не дается даром. Мы готовы платить. Нам известны все хитрости черного рынка. Нам известно, как его обуздать. Мы знаем, как ведутся дела в преступном мире и как прекратить эту деятельность. Мы знаем про подземный мир Корусканта и знаем, как наказать тех, кто достоин наказания…

— Вы что, — прервала витиеватые излияния бывшего моффа Доман Берусс; как практически все ее соотечественники, она не отличалась долготерпением, — предлагаете, чтобы мы сделали вас директором местной тюрьмы?

— Никогда не думал, что вы настолько, простите меня, глупы, Доман. Я ведь знал ваших родителей, — Флири Ворру охотно и добросердечно улыбался.

Адмирал Акбар поймал себя на мысли, что не хочет верить этой солнечной улыбке.

— Вас не так-то легко обмануть, — продолжил Ворру. — Я всего лишь хочу, чтобы нам позволили привнести закон и порядок на нижние уровни столицы. Силам безопасности хватит работы наверху, где ваша власть не вызывает вопросов. Многие инородные популяции уже создали отряды милиции и гражданские добровольные корпуса. Почему бы и нам не поступить точно так же?

Мои Мотма долго и сосредоточенно всматривалась в точку, расположенную где-то за левым плечом имперца.

— Не у всех столь же красочная жизнь, как у вас, Флири Ворру, — в конце концов, обронила она.

— Но многие, чье прошлое не менее знаменито, служат правительству, хотя сменились и руководство, и общий настрой, — парировал бывший мофф.

Акбар машинально кивнул. Альянсу пришлось пойти на уступки. Сами повстанцы не справились бы, слишком много планет неожиданно и быстро оказались у них под крылом. Несмотря на пламенные и не всегда внятные возражения принцессы Органы, повстанцы воспользовались правительственным аппаратом Империи. Конечно, идеально было бы заменить всех полностью, но как военные Альянса опирались на опыт офицеров, выученных Империей, так и правительству пришлось прибегнуть к помощи клерков и администраторов, которые верой и правдой служили Империи. Большая часть этих людей была предана своей работе, и элементарная порядочность вернула их на места, на которые повстанцы не знали бы, с какой стороны сесть.

Флири Ворру представлял из себя интереснейший экземпляр. Несмотря на желание принизить собственные заслуги, он действительно весьма посодействовал взятию Корусканта. И не следовало забывать, что пожелай он сдать Проныр в руки Империи, операция провалилась бы с треском. Но он оказался ценным союзником.

И теперь он пришел к ним как союзник, с полным багажом прежних заслуг, и они были вынуждены ему доверять. Акбар прикрыл глаза. С точки зрения прагматики, запрос Ворру имеет смысл. Конечно, те подразделения, над которыми сейчас трудится Кракен, скоро станут полностью боеспособны, но на теневой стороне Корусканта им не сравниться с отрядами Ворру. Махинаторы черного рынка, террористы из Мятежного фронта Палпатина, прочие группировки — все они требуют неусыпного внимания, а усилия генерала Кракена понадобятся для поиска мятежника Зсинжа и Йсанне Исард. Где бы ни пряталась Снежная королева. Ворру развел руки в благожелательном жесте.

— И вот я пришел задать вам один вопрос. Питаете ли вы ко мне и моим соратникам доверие, которое мы заслужили?

Принцесса Органа окинула стоящего перед столом щуплого коротышку ледяным взором.

— Со времени нашего объединения, — надменно проговорила она, — нашим общим врагом была Империя. Сражаясь с ней, вы, безусловно, заслужили доверие, но мне кажется, вы требуете больше, чем вам причитается.

— Ты абсолютно права, но и Ворру можно понять, — негромко сказала Мои Мртма, разглядывая разводы на гладкой узорчатой поверхности стола. — Борьба с Империей — связующая сила Альянса.

Мы обязаны заложить фундамент здания Новой Республики, основываясь на доверии. До тех пор, пока люди Флири Ворру будут соответствовать стандартам, установленным для подразделений милиции и сил правопорядка, они будут пользоваться нашим доверием. Если они перешагнут границы дозволенного, то окажутся по другую сторону закона, и обращаться с ними будут соответственно.

— Вы увидите, что я самый верный ваш слуга и поклонник, Мон Мотма.

— Хочу верить, Флири Ворру.

— Как и всем нам придется поверить, — пробормотал Акбар.

В глазах Ворру горел опасный огонек, когда он повернулся к мон каламари.

— А я-то считал, что вы выше замаскированных угроз, адмирал.

— И вы не ошиблись. Я — выше, — Акбар забавно скривил рот в подобии ухмылки. — Собственно, я имел в виду, что нам придется полагаться на ваши слова о верности, потому что все ваши прежние хозяева не могут дать вам рекомендации. Они все мертвы, и не без наших усилий. Если вам хочется видеть в подобном стечении обстоятельств угрозу, я едва ли смогу вас отговорить.

— Но если я отобьюсь от рук, вы меня уничтожите?

Взгляд выпуклых глаз каламари был безмятежен, как утреннее море.

— Вы заслужили наше доверие, — констатировал адмирал. — Распорядитесь им неразумно, и я сделаю все, что от меня зависит, чтобы исправить положение.