"Сон Лилит" - читать интересную книгу автора (Стрибер Уитли)

Глава 10 Быстрый ходок

Единственным звуком, нарушавшим тишину, было тиканье механического будильника. Пол бродил по маленькой опрятной квартире сына, поражаясь, как Ян сумел уютно устроиться. Аккуратно заправленная кровать, чистый пол в кухне – он определенно старался поддерживать полный порядок, начиная самостоятельную жизнь. Может быть, Полу не следовало так с ним поступать. Но он должен забрать мальчика домой – другого выхода не было. Да, наркотики сыну подсунули. Но почему и кто это сделал – пусть навсегда останется загадкой.

Пол развернул карту, которую принес с собой, и закрепил ее на стене. Карандашные линии немного выцвели, но оставались вполне различимыми. Много лет назад они были нанесены Чарли Фрейтером, одним из самых первых членов его команды. Учитывая, что Чарли погиб, создавая эту карту, можно сказать, что она нарисована кровью. Когда они проходили по системе тоннелей, Чарли помечал все детали в каждом логове и заносил сюда все, что смог найти с помощью всеми признанной способности Пола замечать знаки вампиров.

Когда Чарли убили, Компания не предложила ему замену. Компания никогда никого не заменяла в команде Уорда. Джастин Тэрк, предшественник Бриггса, высказался вполне определенно:

– Мы не убиваем людей, Пол. Назначение кого-нибудь в твою команду равносильно смертному приговору.

Черт бы их всех побрал! Они проделали в прошлом отличную работу, и он не хочет принижать их заслуги. Именно так: он, любимая им женщина и еще несколько храбрых парней. Черт бы их всех побрал!

Если Бекки убьют, он будет чувствовать себя убийцей – и жить с этим до самой смерти.

Пол смотрел на тоннели в Восточной части города. Один из них соединен с развалинами незаконченного прохода под Второй авеню. Другой поворачивает на запад, затем поднимается к Шестой авеню. Все логова, которые они нашли, лежали вдоль этого тоннеля, который они прозвали «хостелом». Насколько Пол помнит, их там было в общей сложности тридцать четыре. Нью-йоркские вампиры реагировали совершенно так же, как и все остальные: как только они почувствовали угрозу, то сразу же ринулись защищать свое имущество. Там можно было найти все, что угодно: Ренуара и золотые монеты, одежду и редкие книги, ювелирные изделия и часы – словом, коллекции на любой вкус.

«Хостел», который тянулся и извивался вдоль Шестой авеню, имел множество выходов на первые этажи отелей, ресторанов и клубов, расположенных в центральной части города. Пол однажды выбрался на поверхность и оказался в гардеробе «21». Другие проходы заканчивались в, казалось бы, совершенно неожиданных местах, если не вспомнить о подвалах, в которых располагались подпольные винные магазины в период запрета на торговлю спиртным. Вампиры пришли к выводу, что в подобных местах очень удобно воровать людей. Через одно из ответвлений тоннеля можно было попасть в кладовку бара Билла Роуза «Лошадиная подкова», на месте которого возвели отель «Роялтон». Минимум четырнадцать человек или в последний раз были замечены в «Лошадиной подкове», или посещали бар незадолго до своего исчезновения. Кто мог предположить, что опасность может таиться в гардеробе или за углом рядом со знаменитым баром?

Другой главный тоннель, названный ими «Саттон-плейс», тянулся вдоль Ист-ривер. Он соединялся с десятью или двенадцатью отводами, выходившими прямо в реку. Вампиры (кстати, очень хорошие пловцы, способные находиться под водой на удивление долго) могли выйти на улицу из тоннеля, схватить жертву и снова укрыться в подземном лабиринте, прихватив с собой останки, которые потом, предварительно измельченные, выбрасывались в реку.

Дом Мириам Блейлок, кардинально отличавшийся от грязных нор, в которых обитали большинство вампиров, также был связан с тоннелями Ист-сайда. Поэтому Мириам сумела убежать в тот день, когда чуть не убила Пола в своем доме.

Отойдя от карты, Пол сел за стол и занялся своим пистолетом. Большой, специально сконструированный, он разрывал вампира на части. У французов оружие было получше, но и такого было вполне достаточно.

– Чарли был чертовски хорошим чертежником.

Пол обернулся. Бекки! Но она должна быть вместе с сыном в Ист-Милле...

– А где Ян?

– В своей комнате за закрытыми дверями, переживает по поводу того, что с ним случилось. Кстати, он не балуется наркотиками.

– Мамочка в это верит.

– Он говорит, что таблетки подсунули ему во время рейда, и мамочка в это верит.

– Знаешь что, мамочка? Я тоже в это верю.

Бекки пристально посмотрела на него.

– Ну ты и подонок, – тихо сказала она.

– Приходится быть таким!

– Ты... – она сдержалась.

В ее глазах сверкнуло негодование... но все же ей придется признать его правоту.

– Ты сделал это еще до того, как узнал про нового вампира?

– Я сделал это, потому что не хотел, чтобы он был в том же паршивом городе, что и Лео. Сама знаешь, кровь притягивает.

– Пол, ты погубишь его. Ты просто его задавишь, – она подошла к окну, – Господи, ну ты и... – она замолчала.

– Таблетка даже не была настоящей. После экспертизы им сразу же пришлось бы его отпустить.

– Ты, черт подери, не имел права делать такое! Ты и твои проклятые дружки-полицейские. Господи, да ты же просто разорвал сердце парня!

– Зато он теперь дома, вместо того чтобы быть там, где болтаются вампиры. И я вовсе не думаю, что разорвал его сердце. Я спас ему жизнь.

Конечно, все это ей было ненавистно, он мог прочитать это на ее лице. Но он видел и другое: Бекки была ему благодарна.

Уорд уже не мог остановиться:

– А что мы должны были делать? Эй, Ян, тут по Нью-Йорку болтается старый вампир, и если ты увидишь его, то обязательно в него влюбишься! Так? Я поступил правильно.

Бекки молчала, заметно побледнев от злости, однако проглотила и это. А что ей еще оставалось делать?

– Хорошо.

– Итак, я собираюсь спуститься туда, – Пол указал на схему тоннелей, – и повторить стерилизацию.

Он хлопнул пистолетом по ладони.

– Не пойдешь же ты туда один.

– Пойду.

– Этот вампир находится в отчаянном положении и прекрасно представляет грозящую ему опасность.

– Я также прекрасно осведомлен об опасности!

– Не лезь туда.

– Пока я не уничтожу это животное, будут пропадать люди. Возможно, чей-то сын – парень попробует срезать путь по боковой улочке, и мать с отцом так и не дождутся его до конца своих дней. Или чей-то отец... Помнишь того сторожа, у которого было трое детей? Он просто растворился в воздухе.

– Как и твой отец.

– А его дети и моя мать остались нищими – разве они заслужили такую участь?

– Пол, я люблю тебя и безгранично уважаю твои доводы. Всей душой. Но ты НЕ ПОЙДЕШЬ туда, потому что не сможешь в одиночку выиграть поединок с вампиром, и ты прекрасно это знаешь. Мне не хочется терять тебя.

– Я принимал присягу.

– А как же твой долг передо мной? Твоя клятва мне перед алтарем? Или долг перед твоим сыном, ответственность за ту дикую кровь, которую вы оба прячете в своих венах?

Он взглянул на нее, сверкая глазами, но ответил довольно спокойным тоном:

– Насколько я это себе представляю, для того чтобы разыскать этого монстра, достаточно будет нескольких дней. Он наткнется на останки своих соплеменников и забеспокоится. А потом просто затаится в каком-нибудь темном углу.

– Вампир появился Бог знает откуда, когда мы уже считали, что их больше не осталось. Получите одного из выживших! И он совсем не похож на того, кто будет отсиживаться в темном уголке.

– Он приехал из Каира.

– Ты в этом совершенно уверен?

– Там след потерялся, и мы подхватили его здесь спустя десять дней. Бокаж описывал вампира как женщину: ростом примерно пятьдесят восемь футов, блондинка, глаза голубые. На улицах действует неумело. Правильно, она же жила где-то в пустыне.

– И чем она там питалась?

– В пустыне тоже есть люди. Бедуины.

– Слишком заметно.

– Это странник. Вот почему мы и не могли его засечь. Он все время опережал нас.

– Пол, а тебе не приходило в голову, что он выжил потому, что был лучше остальных? Он знает, что мы здесь. Он не скрывает своих убийств.

– Я тоже об этом думал.

– Ни один из вампиров не будет совершать подобные убийства и оставлять на виду останки, если только он не глуп или просто неопытен, но этому не меньше тысячи лет. Скорее, это чудовище преследует какую-то цель. Пол, говорю тебе прямо: я знаю, что это за цель. Эта цель – ты.

– Бекки, я пойду туда, а ты – нет. И на этом разговор исчерпан. Я пройду от Саттон-плейс вдоль Фултон-стрит, затем проберусь в «хостел» и пройду его до конца. Если я ни с кем не встречусь – очень хорошо. Я придумаю что-нибудь другое. Если я столкнусь с ним – еще лучше. Тогда мы пошлем его чертову шкуру Бокажу.

– Отличная дипломатия!

Пол поднялся и застегнул куртку. Он отправится туда немедленно. Бекки, закрыв спиной дверь, встала перед ним. Никогда нельзя сдавать свои позиции, если хочешь выиграть спор с Полом Уордом.

– Я пойду с моим мужем, чтобы прикрыть его, – отчетливо произнесла Бекки, стараясь быть как можно более убедительной.

Уорд молчал.

– Пожалуйста, Пол, ты нам нужен. Особенно сыну. Ты единственный похожий на него человек в мире. Ему надо научиться управлять своими силами, так как он очень отличается от остальных людей. Пол, я уже вижу, как все это в нем растет. Он борется с демоном внутри себя и, если ты ему не поможешь, непременно проиграет эту схватку.

Теперь Пол попробовал отодвинуть ее в сторону. Пока он делал это мягко, но сопротивляться ему было достаточно тяжело.

– Если мы пойдем туда вдвоем, он может потерять нас обоих.

– Так ты признаешь это. Ты смертельно рискуешь. А что, если ты умрешь, а вампир – нет?

– Тогда очередь за тобой.

– У нас будет больше шансов, если мы будем прикрывать друг друга, действуя сообща. Если он сумеет справиться с тобой, то он, черт бы тебя побрал, определенно одолеет и меня. И ты это знаешь так же хорошо, как и я.

– Другого выхода нет!

– Мы пойдем вместе.

– А Ян?

– Возможно, мы оба к нему вернемся... или только кто-то один из нас. Но мы выиграем, если будем вместе, – разве в этом можно сомневаться?

– Я знаю, что могу справиться с этим вампиром.

– Полностью с тобой согласна! Но только в том случае, если я буду прикрывать тебе спину.

Тяжелый вздох. Твердый холодный взгляд, который постепенно терял свою жесткость.

Разумеется, лучше всего войти в тоннель через сад у дома Мириам Блейлок, но на самом деле идея была не слишком удачная. Они должны сделать это в таком месте, где вампир их не ожидает.

– Я собираюсь воспользоваться подвалом «Роялтона».

– Я знаю это место. Мы поймали там семью из пяти вампиров.

– Из пяти, – глухо согласился он.

Пол и Бекки доехали на такси до отеля и вошли в фойе. «Роялтон» представлял собой сверкающее высокое здание, одно из самых заметных на Манхэттене, но вот его подвал – совсем другое дело. Билли Роуз открыл бар «Лошадиная подкова» в тридцатых годах. За двадцать лет его существования здесь побывали все знаменитости – от Элеоноры Рузвельт до поклонников Фрэнка Синатры.

– Предупредим менеджера?

– Зачем?

– Ему могут сказать, что мы туда прошли. Вдруг он вызовет полицию?

Через несколько минут они уже сидели в кабинете Джона Форреста, старшего менеджера отеля. Форрест был одет одновременно аккуратно и небрежно. Именно так должен выглядеть работник ультрамодного «Роялтона». Пол предъявил ему фальшивое удостоверение.

– Бюро анализа окружающей среды? Никогда не слышал про такое.

– Мы следим за распространением плесени.

– У нас нет плесени.

– Под вашим подвалом есть пространство, где ее достаточно.

– Этот старый бар! Но он давно опечатан.

– Если бы он не был опечатан, то это сделали бы мы, – согласно кивнул Пол. – Мы просто хотим, чтобы вы знали, что мы возьмем там несколько проб.

– Прошлым вечером у нас туда забрались посетители. Пьяные.

Бекки почувствовала, как Пол напрягся. Возможно, это и не имело никакого отношения к их делу, но...

– И часто там появляются посетители?

– Господи, конечно не часто. Для этого надо достать ключи. Как они их достали – не знаю. Мы все еще пытаемся в этом разобраться.

– Вы записали их имена?

– К сожалению, не могу вам помочь. Обычные посетители ресторана.

– Они заранее заказали места?

– На имя Смитов.

– А что именно произошло?

– Впервые их заметили, когда они с визгом ворвались в кухню.

– Снизу?

– Их было четверо. Никто не видел, как они спускались вниз, поэтому весь персонал был очень удивлен. Одна из женщин была одета как Сара Бернар или что-то в этом роде. Такие платья носили в конце XIX века.

– Так вы видели их?

– На самом деле да. Я оставался здесь в тот вечер. У нас был важный заказ. Катрин Денев и четверо ее друзей. Милейшая, очаровательная женщина.

Я хотел, чтобы все прошло на высшем уровне. Но эти люди – кстати, я не заметил их, когда они сидели за столиком, – внезапно ворвались в обеденный зал, опрокидывая столы. Это было что-то фантастическое. Прямо-таки катастрофа.

– Вы вызвали полицию?

– Немедленно. Офицер полиции прибыл сюда в течение трех минут. И плюс наша собственная охрана. Но они уже исчезли.

– Все четверо исчезли?

Он кивнул.

– И все равно мы хотели бы взять пробы, – кивнул Пол. – Мы пробудем там около часа.

Менеджер напрягся, его лицо окаменело.

– Вы не те, за кого себя выдаете, – сказал он, ткнув пальцем в фальшивые удостоверения.

Пол хранил молчание.

– Вы проводите какую-нибудь операцию, связанную с наркотиками? Мне всегда не нравилось это место. Мы держим его на замке. Понятия не имею, как они смогли туда попасть.

– Мы не полицейские. И рейд отелю не угрожает.

– Это было ужасно. Кошмарное зрелище.

– Нисколько в этом не сомневаюсь.

Они прошли через сверкающий обеденный зал отеля, потом через безупречно чистые кухни и далее в подвал. Менеджер продемонстрировал им запертую железную дверь, затем достал ключи и открыл ее.

– Можно нам взять ключи?

– Конечно, – он протянул им связку. – Но заприте за собой дверь. Мы никогда не оставляем ее открытой. Никогда.

– Бывают неприятности?

– Не нравится мне это помещение. Мы хотим вообще заложить этот вход кирпичами.

– Хорошая идея, мистер. Просто замечательная.

Темнота пещеры обступила их.

– Зачем мы здесь? – спросила Бекки. – Вампиры, возможно, уже ушли.

– Вот и посмотрим.

Уорд открыл небольшой чемоданчик, в котором находились набор специальных приспособлений, приборы ночного видения, необычная обувь, позволявшая ходить практически бесшумно. Пол и Бекки молча занялись своей экипировкой. Как будто не было нескольких лет спокойной жизни – все вернулось на круги своя, как только они спустились сюда.

Бекки осветила фонарем достаточно просторное помещение. Небольшая сцена, напротив одной из стен – куча ломаных стульев. Знаменитая стойка бара располагалась посередине.

– Это еще что за дрянь?

Пол с легкостью атлета перевернул стойку бара, уложив ее на бок, не издав при этом ни малейшего шума, затем наклонился к телу. По бледной коже бегали насекомые. Сохранившийся глаз невидяще смотрел на него.

Бекки заметила седые волосы, морщины.

– Старик.

Но на трупе были футболка и кроссовки, которые больше подходили подростку.

– Мы не знаем, что это такое, Бекки.

Она не могла сдвинуться с места, когда увидела в цинковой ванночке для льда плотно упакованные, как дрова, отрезанные руки и ноги.

– О Господи, Пол!

Рядом с маленькой жаровней валялась опрокинутая сковородка. Кусочки какого-то серого вещества 6ыли разбросаны по полу. Хотя казалось, что они имеют органическое происхождение, насекомые на них не обращали никакого внимания.

Пол присел на корточки. Он находился в этой позе довольно долго. Затем встал.

– Он ел останки вампиров, которых мы убили в их логовах.

– Господи, и кто-то расправился с ним?

– Вампир.

– А что произойдет, если ты съешь их? Станешь молодым?

– Конечно, но на некоторое время. Думаю, что это так.

– Тогда можно объяснить его одежду. При жизни он выглядел как мальчик. А после смерти принял должный ему вид.

Пол направился в кухню бара, где начал ощупывать стену рядом с сейфом для спиртного. Бекки видела, как легко скользят его руки. Темнота стала еще плотнее, когда открылась потайная дверь. Бекки направила туда свет фонаря.

У нее появилось непреодолимое желание позвонить Яну. Они могут провести здесь несколько часов, может быть всю ночь.

– Пол, я хочу кое-что выяснить. Скажи мне, почему ты пошел именно сюда?

Он медленно повернулся к ней. В мощном луче фонаря его лицо разительно изменилось, кожа казалась белой, как мука, глаза словно остекленели. Он сделал протестующий жест.

– Извини, – спохватилась она, отводя луч фонаря в сторону. – Пол, я хочу понять, как ты с самого начала догадался, что надо идти именно сюда?

Он приблизился к ней, сделав три шага с той быстротой, которая заставила ее увидеть в нем то, что он тщательно скрывал, причем очень хорошо; это отличало его от остальных людей, обволакивая словно дым. Какое животное таилось за этими медлительными глазами?

– Просто знал, – ответил он. – Вот такой уж я.

– Ты вычислил их. Попал прямо в яблочко.

– У нас много работы и нет времени.

– Можно я сначала позвоню Яну? Здесь еще проходит небольшой сигнал. А там внизу...

– Мы туда не пойдем.

– Значит, уже все?

– Да.

Вампир бродил где-то по городу.

Лео плакала и не могла остановиться. Свет фонаря тускнел с каждой секундой, а выход до сих пор не найден... и вообще, она совершила непростительную ошибку, решив спуститься сюда. Какая чушь пришла ей в голову: она сможет вывести вампира на поверхность, позаботиться о нем, между ними даже возникнет любовь! Надо же придумать такое!

Сейчас все ее мечты казались глупостью, особенно если учесть, что через несколько часов ей надо быть на сцене. Если только ничего не случится...

Правда заключалась в том, что Лео вообще редко задумывалась над своими поступками: все ее действия были импульсивными, она просто делала то, что считала нужным в данный момент. Именно поэтому она согласилась на переливание крови вампира – это был потрясающий эксперимент! Ты полностью отдаешься во власть Мири, чувствуя, как кипящий холод проникает в твои вены, заставляя сердце колотиться так сильно, что оно вот-вот готово вырваться наружу. А в результате становишься бессмертной, могучей и почти такой же великолепной, как Мири.

Однако была еще и другая Леонора Паттен – та, которая просчитывала все ходы вперед, словно профессиональный шахматист. Другим путем суперзвездой не станешь. Но почему же она сейчас здесь? Какие мотивы побудили ее к этому поступку?

– Помогите! На помощь!

Ей ответило эхо. Лео уже довольно давно плутала по этим запутанным тоннелям, ныряя под трубы и обходя провода и ржавые механизмы. Крысы встречались ей буквально повсюду, это была их территория. Бесстрашные и любопытные твари, они не производили впечатления слишком агрессивных, но их заинтересованные взгляды не оставляли сомнения в том, что они с ней сделают, когда потухнет свет.

– На помощь! Помогите!

Эхо донесло до нее голос, в котором была смесь юности и опыта прожитых лет, – вот что вызывало восхищение у многочисленных поклонников и сделало ее такой знаменитой. Но какой в этом теперь, черт побери, смысл? Вся ее слава, деньги, бесконечная юность здесь бесполезны.

Фонарь наконец сделал то, что планировал с самого начала: потух. Лео потрясла его. Бесполезно. Она разразилась слезами. Стоя в самом центре этого темного и ужасного места, обхватив себя руками, замерзшая и беспомощная, она плакала так, как, наверное, плачут люди в ночь перед смертной казнью.

Вся злость на себя ушла вместе со слезами, и ничего не осталось, кроме всхлипываний и шмыганья носом. Когда Лео наконец замолчала, то услышала звуки, свидетельствовавшие об отчаянной возне у ее ног. Кто это мог быть?

Крысы – повсюду вокруг, теперь они уже слегка покусывали ее, желая попробовать ее кровь и получить затем еще больше.

Руки Лео дрожали так сильно, что она с трудом достала пистолет и, держа его как можно дальше от себя, выстрелила.

Грохот выстрела встряхнул ее мозг, заставил завизжать, отозвался звоном в ушах, но то, что она успела увидеть во время короткой вспышки, наполнило ее сердце и душу неприкрытым слепым ужасом. Все было сплошное движение – столько собралось вокруг нее крыс.

Лео выстрелила еще раз. Другой, третий, четвертый... И во время каждой вспышки замечала, что мерзких тварей становилось все меньше.

Спотыкаясь и вскрикивая в темноте, Лео медленно пошла вперед. Она размахивала перед собой руками, пытаясь избавиться от ощущения, что крысы вот-вот начнут падать на нее сверху.

– На помощь! Помогите! Пожалуйста!

Острая боль пронзила икру. Лео поспешно обернулась, выстрелила. Крысы были сзади – целый волнующийся океан, освещенный огненной вспышкой, плыл следом. Она снова выстрелила. Крысы продолжали наступать. Еще выстрел, еще один... клик-клик-кликкликклик.

Лео замахнулась на них бесполезным уже пистолетом и побежала, цепляясь за стены, размахивая перед собой руками. К горлу подкатывала тошнота, живот сводило, горящие угли словно жгли ее изнутри.

Ноги подкосились, и Лео упала, голова с глухим сухим стуком ударилась о пол. Крысы набросились на нее и в одно мгновение покрыли с ног до головы.

Что с ней случится? Она умрет или станет их частью, будет болтаться по кишкам, выйдет вместе с пометом. Что ждет ее дальше?

Лео с трудом поднялась на ноги, стряхивая с себя крыс, как пиявок, затем взвыла, словно раненая телка, умоляя Бога о спасении.

И тут, кое о чем вспомнив, она сунула руку в карман. Точно, вот зажигалка Джорджа, которую он дал ей в лимузине. Плача, визжа во все горло, Лео вытащила маленькую зажигалку и высоко подняла ее, горящую, напоминая дурацкую пародию на Статую Свободы.

Крысам это не понравилось, но они все равно пробегали по освещенному пятну на полу. Скоро мерзкие твари к нему привыкнут.

Низко склонившись, Лео пихнула пламенем в их сторону, визжа при этом, как валькирия... очень перепуганная валькирия.

Откуда-то из глубины пришло новое ощущение – это было где-то у нее под ногами, дрожь, которая появлялась и исчезала. Лео прошла еще немного вперед, направляясь к горе обломков, заваливших тоннель впереди. Вот опять – дрожь повторилась, причем она обладала своим ритмом. Поезд метро?

Все знали про старую подземную линию под Второй авеню, которую оставили неоконченной в семидесятых или восьмидесятых годах. Неужели Лео оказалась именно здесь? Она снова услышала звук, и на этот раз он был немного громче. Это определенно было метро, теперь в этом не оставалось никаких сомнений. Лео пошла быстрее, щелкая зажигалкой и боясь, что и это спасительное устройство скоро израсходует свои возможности. Через каждые несколько шагов звук становился все отчетливее.

Зажигалка нагрелась, и Лео уменьшила пламя. Промчался еще один поезд – очень быстро, и ей показалось, что линия на самом деле проходит где-то у нее над головой. Подняв зажигалку, она осмотрела потолок. Внимание Лео привлекли темные четырехугольники, похожие на люки. Они были окружены длинными сталактитами, свисавшими с их краев. Угасающее пламя не позволяло увидеть много... но, по крайней мере, люки были не в полу, занятом полчищами крыс Лео подошла к бетонной стене и взглянула наверх. Ее роста вполне хватит, чтобы ухватиться за край четырехугольника. Она потушила зажигалку и положила ее в карман. Сразу же послышалась возня, сопровождаемая визгом, свидетельствовавшим о жестокости, голоде и, возможно, каких-то изменениях, которые произошли с крысами, время от времени питавшимися останками вампиров.

Когда Лео подтянулась, ее голые руки скользнули по густой жирной грязи, а крысы набросились на нее, как бешеные собаки, хватаясь зубами и когтями за сапоги и брюки. Извиваясь, загоняя внутрь собственный крик, она пинками сбросила их с себя и затащила тело в пространство, открывшееся у нее над головой. Ее голова с такой силой врезалась в бетонный потолок, что из глаз посыпались искры. Но, по крайней мере, здесь не было крыс. Спустя мгновение Лео стояла, потирая ушибленное место и пытаясь собраться с мыслями, когда неожиданная боль обожгла шею. Протянув руку, Лео вцепилась в упругое извивающееся тело, затем содрала с себя крысу, погрузила пальцы в ее горло и держала так, пока визг твари не перешел в тихое кудахтанье. Затем наступила тишина, подергивания тела сначала стали беспорядочными, а потом и вовсе затихли.

Лео прислушалась. Ничего, вокруг нее все спокойно, крысам сюда не попасть, а эта, должно быть, прицепилась к ее брюкам. Она отбросила дохлую крысу, достала зажигалку и, держа высоко над головой, снова зажгла ее.

В полумраке мерцали золоченые рамы, по полусгнившим гобеленам мчались грациозные всадники, какие-то тускло блестевшие предметы лежали грудой у дальней стены. Пораженная, с трясущимися руками, Лео убрала зажигалку. Сердце пронзила сладкая мука полузабытых воспоминаний: дароносица... первое причастие... Внезапное, совершенно неожиданное появление этого предмета там, где его просто не должно было быть, сбросило с нее тяжесть долгих лет, избавило от наросшей сверху скорлупы жизни.

Лео держала в руках тяжелую дароносицу, уставившись на темное стеклянное отверстие, где когда-то находилась белая облатка, уложенная туда заботливыми руками благочестивого священника. Она мысленно увидела себя в детстве, и сердце наполнилось таким ощущением радости, что Лео невольно вскрикнула.

– Это золото, – объявила она темноте.

Лео продолжала рассматривать собранные здесь сокровища. Картины были почти полностью уничтожены – осталось лишь прогнившее полотно и несколько пятнышек краски. Вот как сложилась судьба великолепных образцов Гудзоновской речной школы,[10] демонстрирующих призрачное величие Катскилл[11] и далекие солнечные дни... Это был мир во всей своей истинности и красоте, и рука, которая его рисовала, была подлинно священной. Лео было бесконечно жаль, что эти чудесные произведения оказались здесь в ожидании своей неминуемой гибели.

В стенах были дыры, и Лео понимала, что они означают. Огромные пули повредили картины и превратили нечто ценное в россыпь осколков цветного стекла на полу. Рядом с ними валялись в пыли изумруды, рубины и жемчуг, а также странно изогнутый сюртук с целлофановым воротничком, который, как она подозревала, хранил изуродованное тело, серое от пыли и разорванное на части... но жизнь еще теплилась в нем.

«Никогда не притрагивайся к ним», – предупреждала Сара Робертс, и, когда холодные костяные пальцы сомкнулись на ее запястье, Лео поняла почему: ее рука была поймана словно в наручники из стали. Лео увидела, что из-за потрескавшихся, разбитых губ появились зубы, черные, высохшие, как веревки, мышцы искривили высохшую кожу в улыбке, которая выражала ненависть, жестокость и презрительную иронию. Казалось, эта улыбка говорила: и ты смогла проделать такое, маленькое жалкое животное?

Инстинкт взял свое: Лео начала колотить по руке, пытаясь вырваться. Тело развалилось на кусочки, рука с сухим треском и глухим «поп» отскочила от туловища и растянулась в грязи, покрывавшей пол; пальцы начали щелкать, словно клешни краба.

Лео подпрыгнула и попыталась ухватиться за потолок – так тонущий подводник стремится раздвинуть ограничивающие его железные пределы. Затем побрела дальше, споткнулась, полетела вперед и, проскочив сквозь сгнивший гобелен, ударилась о стену и сползла по ней на пол. Лео повернулась, почувствовав что-то мягкое, затем прорвалась через какую-то материю.

Появился свет! Лео начала прокладывать себе дорогу и внезапно оказалась в месте столь отличном от того, где только что была, что от растерянности запуталась в материи и вместе с ней рухнула на пол. Барахтаясь и кувыркаясь, она сорвала с лица ткань, встала на ноги и... обнаружила, что стоит на нижнем этаже магазина мужской одежды в Блумингдейле, куда ввалилась, обрушив вешалку с одеждой в нише у стены.

Лео все еще сжимала в руках дароносицу, переводя взгляд от лица к лицу: пожилой покупатель медленно облизывал губы; женщина выдохнула звук, похожий не то на смешок, не то на вскрик ужаса... Что касается продавца, то его лицо выражало целую гамму эмоций: изумление, недоумение, растерянность...

Высокий черный мужчина, который примерял пиджак от великолепного костюма, сумел выдавить:

– Черт знает что.

Его дочка-подросток, порывшись в своей сумочке, произнесла нежным, хорошо поставленным голоском:

– Можно взять у вас автограф?