"Жокей в маске" - читать интересную книгу автора (Сувестр Пьер, Аллен Марсель)Глава 7 ЗАЩИТА ЖОРЖЕТТЫ– Ну, как мои дела, доктор? – Ваши дела, мсье Жюв… Скажите, вы хотите поправиться? – Что за вопрос! Конечно! – Тогда необходим полный покой. – Что же, вовсе не двигаться? – Ну, это излишне, но, повторяю – полный покой. Иначе вы не поправитесь. Все очень просто. – Просто… – повторил Жюв. – Конечно, у вас всегда все просто… – Ну уж прямо! Далеко не всегда. Однако с вами случай ясный. Помилуйте – сначала вы получаете такую рану, затем принимаете ледяную ванну в Сене, а потом удивляетесь, что у вас что-то неладно со здоровьем. Да какой же организм способен все это выдержать! Нет, если вы хотите, чтобы вас беспокоил только насморк, придется менять профессию. Доктор помолчал и добавил: – Ко всему прочему, у меня есть серьезные опасения, что у вас трещина в ребре. Поэтому – постельный режим и хороший уход. Жюв с досадой поморщился: – Постельный режим! Вы хотите, чтобы я лежал в кровати, в то время как людей режут на улицах? Работа, увы, не стоит на месте. Увидев выражение лица доктора, полицейский поднял руку: – Ладно, ладно, молчу. Постараюсь сделать все, что в моих силах. – Вот так-то лучше. Настоятельно рекомендую вам отнестись к моим словам со всей серьезностью. Ведь, насколько мне известно, у вас сейчас нет никаких крупных дел? – Ну, это как сказать… – Но ваш приятель Фантомас, по крайней мере, не дает о себе знать? Жюв мрачно усмехнулся: – Если бы мой, как вы выразились, «приятель» прислал мне весточку, я бы не обращался к врачам. Встреча с ним для меня лучшее лекарство. Он вздохнул: – К сожалению, Фантомас не единственный преступник в этой несчастной стране. Что ни день, так какая-нибудь новая гадость. Доктор понимающе кивнул: – Слышал, слышал. Загадочный повешенный в Сен-Жерменском лесу? – Загадочный, иначе не скажешь. В бумажнике у него нашли документы на имя Рене Бодри. А на опознании трое людей назвали его совершенно разными именами. Вы, наверное, читали статью Жерома Фандора в последнем номере «Столицы». Этого парня знали как Жюля в модных ресторанах, на бульваре Батиньоль его называли Артуром, а на Монмартре он был известен как Анри. А инспектор Жюв распутывай! Доктор положил руку на плечо своего пациента: – Но ведь инспектор Жюв не единственный детектив в Париже, не правда ли? И у него, конечно, есть помощники? – Конечно. – Так предоставьте им бегать по всем этим местам и расспрашивать свидетелей. А сами ложитесь в постель и займитесь обработкой информации. Думайте, сопоставляйте факты. Работать головой вам вовсе не противопоказано. Жюв отвесил шутливый поклон: – Примите мою искреннюю благодарность. – Принимаю, – улыбнулся врач в ответ. – Следуйте моим рекомендациям и увидите – вы поймаете преступника быстрее, чем обычно. Доктор встал: – Ну, до свидания. Я загляну завтра. Детектив проводил гостя до дверей и вернулся в кабинет. – Полный покой, постельный режим… – проворчал он. – Уж если что и способно сделать из меня инвалида, то это не пуля и нож, а именно бездеятельность. Но… В одном он прав. Слава Богу, хоть Фантомас пока не дает о себе знать. Он вздохнул: – Эх, не к ночи будь помянут! Не дает, да в любой день может дать! В этот момент в дверь позвонили. Вскоре старый слуга ввел в кабинет запыхавшегося мужчину. Это был инспектор Леон. – Мое почтение, шеф! – улыбнулся он и с трудом перевел дух. – Каждый раз удивляюсь, как вы умудрились поселиться на такой верхотуре. Ваш шестой этаж, наверное, самый высокий в мире. – А в лифты вы не верите? – улыбнулся Жюв. – Верю. В те, которые работают. А ваш всегда ломается как раз в честь моего прихода. Вот и одолеваю лестницу на своих двоих, а после того, как вскарабкаешься на Монмартрский холм, это ой как нелегко! Знаете, сколько ступенек в вашей чертовой лестнице? Сто двадцать три. И каждая высотой двадцать шесть сантиметров. Ужас какой-то! – Понимаю ваше негодование, – улыбнулся инспектор. – Вы, наверное, специально одолели эту ужасную лестницу, чтобы сообщить мне ее точную длину? – Нет, конечно, – смутился Леон. – Я по поручению господина Авара. – Вот как? – Да, шеф. Вы в курсе сен-жерменского дела? – В общих чертах. Я производил арест Макса де Вернэ. Ну, и читал статью Фандора. – Да-да, они все знали покойного под разными именами. Но это еще не все. Самое прискорбное – для следствия, конечно, что у всех оказалось надежное алиби. Жоржетту Симоно уже пришлось отпустить, и скоро, видимо, ее муж и любовник также окажутся на свободе. – Закон есть закон, – пробормотал Жюв. – Конечно, – согласился его помощник. – Хотя господин Авар считает, что наблюдение со всех троих снимать рано. – И правильно считает, – кивнул инспектор. – Пока рано. – Ну вот, господин Авар и решил поручить это наблюдение вам. Жюв хмыкнул: – Похоже, я в префектуре за стажера, который с наслаждением торчит в холодных подъездах, выслеживая мелких жуликов. Леон потупился: – Понимаете… Похоже, это ваш приятель так вам удружил. – Вот как? Кто же? – Журналист Фандор. Я слышал, как он предложил начальнику поручить это дело вам. – Вот уж спасибо! – проворчал детектив. – Он-то чего лезет? – Он сказал, что вам это будет интересно. Видимо, считает, что вы раскопаете что-то такое, до чего полицейские не додумались. Жюв хмыкнул: – Этот мальчишка, видите ли, лучше меня знает, что мне интересно, а что нет! Однако он действительно заинтересовался. Фандор далеко не глуп и ничего не делает, не подумав. Может, это и впрямь необычное дело. Другое дело, что он мог потрудиться прийти сам! Жюв вспомнил, что после того монмартрского дела, когда его ранили, он почти не видел своего друга. Неужели зазнался? Впрочем, Жюв не собирался делиться своими мыслями с Леоном. – Ладно, – сказал он. – Пожалуй, это действительно будет небезынтересно. Только вот беда – доктор велел мне лежать в постели. Леон растерянно захлопал глазами: – Вот оно что! Я не знал… Вдруг лицо его осветилось: – Это не помеха. Вы попросите начальника, чтобы он подержал их в тюрьме до тех пор, пока вы не выздоровеете! – Леон, вы великолепны! – расхохотался Жюв. – Вы когда-нибудь сидели в тюрьме? – Конечно, нет. – А вот я сидел. Да-да, не удивляйтесь. Меня приняли за Фантомаса. И поверьте мне на слово, за решеткой не слишком весело. Поэтому я не столь кровожаден, как вы. Вовсе не хочу, чтобы из-за меня невинный человек провел в тюрьме хотя бы лишнюю минуту. – Так уж и невинный… – Пока их вина не доказана, они невиновны! – отрезал Жюв. – И нечего гноить их за решеткой. К тому же, мне пришла в голову неплохая мысль. Можно попробовать совместить пребывание наших друзей на свободе с охраной моего драгоценного здоровья. Леон широко улыбнулся: – Я так и знал, шеф, что вы что-нибудь придумаете! Так что же пришло вам в голову? – Вот что. Пусть Авар возьмет с Симоно и де Вернэ не только подписку о невыезде, но и обяжет их жить в той квартире, которую им предоставят. У меня есть такая на примете. И представьте себе, прямо на этой же лестничной площадке. И она, безусловно, поприличнее, чем камеры тюрьмы Санте. Я буду присматривать за ними. Ну, а когда им захочется прогуляться, я сниму телефонную трубку и дам вам знать. Придется вам гулять вместе с ними. – А что это за квартира рядом с вашей? Кому она принадлежит? – Мне. Я недавно купил ее. – Вот здорово! – восхитился Леон. – Шеф, вы что, провидец? – В некотором роде, – скромно сказал Жюв. Леон встал: – Пойду, сообщу господину Авару. Уверен, что он будет в восторге! Консьержка дома на улице Тардье раскраснелась от гнева, споря со старым слугой инспектора. – Да, мсье Жюв прекрасный жилец, – говорила она, – но, ей-Богу, иногда ему в голову приходят странные фантазии. Надо же додуматься – поселить в нашем доме троих преступников, а вокруг расставить полицейских ищеек! У меня прямо аппетит пропал. Того и гляди, здесь кого-нибудь укокошат! Слуга улыбнулся. Он столько повидал за время службы у своего хозяина, что удивить его было практически невозможно. – Полно, мадам, – мягко сказал он. – Вы, напротив, должны быть довольны. Если люди, которых поселил тут мсье Жюв, и в самом деле преступники, то как раз под присмотром моего хозяина им не удастся совершить ничего противозаконного. Это гарантия полной безопасности! Вы самая счастливая консьержка в мире – вместе с вами дом охраняет еще и полиция! Женщина задумалась. – Гм, может, вы и правы, – произнесла она наконец. – Однако мне все же больше по душе иметь дело с честными гражданами, а не со всякими там Симоно, де Вернэ и прочими негодяями. Итак, обманутый муж и удачливый любовник поневоле оказались под одной крышей. Ни один из них, конечно, не испытывал восторга от подобного соседства, но это все-таки было лучше, чем тюрьма. Поэтому оба, не раздумывая, согласились на условия мсье Авара и прибыли на улицу Тардье. – Вы у меня в гостях, господа, – приветствовал их Жюв, – но прошу чувствовать себя, как дома. Сигареты на столе, вино в баре. На стол вам будет накрывать мой слуга – уверяю вас, он делает это не хуже любого официанта. Я иногда буду забегать вас проведать. – И как долго мы здесь пробудем? – робко спросил Поль Симоно. – О, я уверен, что не успею вам надоесть, – ответил инспектор. – Как только найдут убийцу, вас тотчас же отпустят домой. Симоно сник. Перспектива поимки преступника в ближайшие дни представлялась ему весьма сомнительной. Макс тоже кисло усмехнулся. Где это видано, чтобы полиция раскрыла мало-мальски серьезное преступление! Скорее рак на горе свистнет… Однако делать было нечего. Попрощавшись с Жювом, соперники разошлись по разным комнатам, бросая друг на друга злобные взгляды. На следующий день Поль Симоно, одеваясь, разговаривал сам с собой: – Конечно, одному безумно скучно. Хоть бы с кем-нибудь перекинуться словечком… Но не могу же я болтать с парнем, наставившем мне рога! Макс де Вернэ, в свою очередь, рассуждал, заканчивая туалет: – Я, конечно, не отличаюсь болтливостью, но это одиночество просто невыносимо! Хоть бы с этим толстяком потрепаться… Но он наверняка просто пошлет меня к черту. Соперники вынуждены были встретиться за завтраком. Они появились в столовой одновременно, и ни один не захотел уйти. Стараясь не встречаться взглядами, они сели за стол и мрачно уставились каждый в свою тарелку. Симоно, попробовав кофе, нашел его горьковатым. Сахарница стояла возле Макса, и толстяку было до нее не дотянуться. «Не бегать же все время вокруг стола! – подумал он. – Придется попросить, чтоб передал. В конце концов, это меня ни к чему не обязывает». Как можно небрежнее Симоно произнес: – Будьте любезны, мсье, подайте мне сахар. Макс поднял голову: – Пожалуйста. Он выполнил просьбу. Затем поднес чашку к губам и сморщился: – Ух, горячо! – Совершенно с вами согласен, – машинально ответил Симоно. Так первый шаг к общению был сделан. Невольные соседи по-прежнему бросали друг на друга подозрительные взгляды, но каждый по первой просьбе передавал масло, хлеб и тому подобное. – Неплохой кофе, – пробормотал Макс. Поль Симоно вспомнил об ароматном напитке, который подавала ему по утрам Жоржетта, и насупился. – Не сомневаюсь, что чай, которым вы соблазняли мою жену, был не хуже, – буркнул он. Молодой человек чуть было не ляпнул, что соблазняет женщин несколько иначе, чем опаивает их чаем, но вовремя прикусил язык. «Не стоит связываться, – решил он. – А то и пяти минут не пройдет, как этот тип швырнет в меня кофейником, и мне не останется ничего другого, как защищаться сковородкой и звать на помощь». Мысль о возможной потасовке так увлекла Макса, что он, удержавшись от одной глупости, тут же сморозил другую: – Чай? M-м, возможно. Признаться, в тот момент я не обратил внимания. Симоно поперхнулся кофе, и растерявшийся молодой человек торопливо забормотал то, что уж никак говорить не следовало: – Ну, я, понимаете, это… Как-то голова была совсем другим занята! Симоно свирепо уставился на него. – Конечно, не тем! – рявкнул он. – Уж я-то знаю, чем была занята ваша безмозглая башка! Неудивительно, что, имея на плечах то, что вы величаете головой, вы угодили в тюрьму! И не по мелочи, а как обвиняемый в убийстве! Макс постарался сохранять спокойствие. – Вы ошибаетесь, мсье Симоно, – проговорил он как можно дружелюбнее. – Что касается Жоржетты – да, я виноват перед вами, и вы вправе подвергнуть меня самому суровому наказанию. Но я никого не убивал, поверьте. Виноват я только перед вами. Да и то не совсем – ведь ваша жена обманывала меня с другим… Нет, положительно, если у юного Макса де Вернэ и присутствовали таланты дипломата, то сегодня они ему изменили. Поль Симоно подпрыгнул на стуле и покрылся бурой краской. – Вас обманывала?! – зарычал он. – Вы хотели сказать, меня? – Ну, хорошо, – потупился Макс. – И вас тоже. С Жюлем. Симоно схватился за голову. – С каким еще Жюлем?! – Ну, с этим… который оказался Бодри. – А, Артур! Бог с ним, он умер. Макс пожал плечами: – В общем, мне-то до него дела нет. Вас он должен больше интересовать. Толстяк сжал кулаки: – Видит Бог, мне это начинает надоедать. Сначала меня арестовывают по подозрению в убийстве человека, с которым я частенько пропускал рюмку-другую в кафе. Потом любезно сообщают, что этот господин спал с моей женой. Затем выясняют, что я все-таки его не убивал, и выпускают. Но вместо того, чтобы извиниться, поселяют в одной квартире с молодым нахалом, который тоже наставил мне рога. И в довершение этот сопляк позволяет себе возмутительные намеки в мой адрес! Нет, это уж слишком! Рука Симоно потянулась к кофейнику. «Началось», – решил Макс, оглядываясь в поисках сковороды. – Возьмите себя в руки, мсье, – уговаривал он. – Будьте благоразумны! Дверь внезапно отворилась, и в комнату вошел Жюв. Он спокойно подошел к своим «гостям» и пожал им руки с таким видом, будто нисколько не сомневался, что они все утро беседовали о погоде. – Как прошла ночь, господа? – спросил инспектор. – Как спалось? Надеюсь, кофе вам понравился? Если вы предпочитаете шоколад, достаточно только предупредить слугу. Соперники хмуро молчали, не поднимая глаз. Жюв укоризненно покачал головой: – Надеюсь, господа, вы будете вести себя благоразумно. Квартал очень тихий, особенно этот дом, и мы очень не любим шума. – Уверяю вас, мы тоже, – вздохнул Симоно. – Мы тут просто беседовали… о Жоржетте. – И узнали друг от друга много нового и интересного, – закончил молодой де Вернэ. Видно, сам черт тянул его сегодня за язык! Накануне вечером Жоржетта Симоно, отпущенная на свободу, в одиночестве вернулась в квартиру на улице Батиньоль. Заперев дверь, она упала на кушетку и зарыдала. Да, ее отпустили, она дома. Но страшно подумать, в какой скандал она оказалась замешана! Что будут говорить на ее улице, во всем квартале! Окрестные кумушки умеют перемывать косточки почище любого репортера. Жоржетте уже пришлось пройти сквозь строй соседок. Из каждого окна высовывались нахмуренные лица и доносились презрительные замечания. Чего только не услышала бедная женщина! – Немало охламонов на моем веку лезли мне под юбку, – пророкотала толстая старуха с бородавкой под носом. – Но в жизни так: либо у тебя есть муж и голова на плечах, либо нет ни того, ни другого. Впрочем, у мадам, я вижу, другие взгляды! – Посмотрите-ка на эту красотку! – вторила ей кума с растрепанными волосами и бегающими маленькими глазками. – Такой вид, что можно отпускать грехи без исповеди. А бедный муж задевает рогами газовые фонари. Бьюсь об заклад, она и придушила любовника, когда он ей надоел! Даже за плотно закрытой дверью Жоржетте казалось, что она слышит шушуканье и пересуды. Ее прелестная маленькая головка просто не в состоянии была вместить всех чудовищных обвинений, которые ей предъявлялись. Если бы сейчас на улице кого-нибудь зарезали у всех на виду, то и тут оказалась бы виновата Жоржетта! Жизнь превратилась в кошмар… Молодая женщина села на кушетку и постаралась собраться с мыслями. Итак, Рене Бодри убит. Почему так могло произойти? Жоржетта знала этого человека около полугода. Не любила, конечно, но с ним она получала возможность отдохнуть от нескончаемых разглагольствований мужа о политике и денежном курсе. В обычных обстоятельствах Жоржетта не особо сожалела бы о смерти своего дружка – просто задумалась бы, с кем ей теперь проводить вечера, когда не было скачек в Отей. Но ведь Рене Бодри зверски убили! И она оказалась замешанной в этом! Даже по нелюбимому мужу скучала теперь Жоржетта. Пусть он не смог бы защитить ее от насмешек целого дома, но он развел бы огонь в камине и молча посидел рядом… Ведь не стал бы он издеваться над ней, когда она в таком ужасном положении! Ведь он ее любит! Но сейчас толстяк сидит вместе с Максом в квартире Жюва под наблюдением… Какая горькая ирония – Поль Симоно вынужден делить кров с Максом де Вернэ! Вряд ли от этого они станут друзьями. Да, видимо, Жоржетте не придется больше встречаться с симпатичным блондином, подвезшим ее со скачек! Женщина вздохнула. Должна ведь когда-нибудь быть прочитана эта горькая страница ее жизни… И, кто знает, может, следующая глава окажется светлой и радостной! С этими мыслями Жоржетта уснула. Пробуждение было унылым. Огонь в камине погас, рядом не слышалось посапывания мужа. – Что же я сегодня буду целый день делать? – вздохнула женщина. Внезапно в дверь позвонили. Запахнувшись в пеньюар, Жоржетта открыла. На пороге стоял мальчик-посыльный с великолепным букетом цветов. – Господин Флориссан д'Оржель велел передать это мадам. Жоржетта нерешительно взяла букет. К нему оказалась приложена визитная карточка. На обороте было размашисто написано: «Любящий человек, не желающий, чтобы Ваше доброе имя было отдано на поругание толпе, предлагает Вам убежище. Флориссан д'Оржель будет ждать вас сегодня на углу улицы Мадлен и бульвара Мальзерб ровно в шесть вечера. Если вы пожелаете, в Ваше распоряжение будет предоставлен чудесный маленький особняк возле Булонского леса». Жоржетта перечитала послание несколько раз и задумчиво произнесла: – Слог довольно изящный… Но кто же этот господин? Пожалуй, не стоит с ним встречаться. И, следуя непостижимой женской логике, отправилась в спальню выбирать наряд для встречи. К четырем часам пополудни, перепробовав все шляпки, платки и перчатки, Жоржетта была наконец готова. Закончив туалет, она присела на краешек стула, чтобы не помять юбку. – Флориссан д'Оржель… Красивое имя! Наверное, шикарный мужчина. И богатый… Конечно, богатый, раз он говорит, что предоставит мне целый особняк. Интересно, он молодой? Да, я уверена, что молодой! И красивый… Жоржетта положила руку на грудь. Сердце ее сильно билось, в ветреной головке проносились видения одно соблазнительнее другого. – Как странно… – прошептала она, улыбаясь своему отражению в зеркале. – Мне кажется, я уже его люблю. О, Флориссан! Жоржетта стиснула руки: – Да, это судьба. Он станет моим возлюбленным. Наверняка станет. Я уже люблю его. Интересно, он блондин или брюнет? …Флориссан д'Оржель оказался седым. У него были длинные волосы и аккуратная бородка, удлинявшая и без того вытянутое лицо. К некоторому разочарованию Жоржетты, лет ему было около шестидесяти, однако, несмотря на возраст, он сохранил свежесть и прекрасный цвет лица. В умных глазах поблескивали лукавые искорки. Одет он был безукоризненно. «Вот твоя судьба», – сказала себе Жоржетта, когда мужчина элегантно поклонился и, поцеловав ей руку, учтиво произнес: – Мадам, меня зовут Флориссан д'Оржель. – Я догадалась, – ответила женщина с улыбкой. Кавалер не стал терять времени зря. – Мадам, вы – прекрасная жемчужина, и заслуживаете не менее прекрасной шкатулки. Не желаете ли увидеть особняк на улице Лалло, который я имею честь вам предложить? Жоржетта молча кивнула. |
||
|