"Снова три мушкетера" - читать интересную книгу автора (Харин Николай)

Глава двадцать восьмая Каким образом д'Артаньян разрешил свои проблемы

Мы сказали, что нашему гасконцу повезло меньше, чем Арамису, который, передав даме своего сердца послание иезуитов (точнее — испанского министра), посвятил оставшееся время делам сердечным.

Но все в этом мире имеет свою оборотную сторону, что и будет видно из дальнейшего.

Девушка нагрела воды, промыла и перевязала две легкие скользящие раны, полученные мушкетером.

Очутившись в доме, д'Артаньян получил возможность для передышки.

— Ты очень вовремя открыла дверь, Кэтти, — весело сказал он.

Гасконец и не думал унывать, хотя сердце его бешено билось в груди. К тому же он был уверен, что вооруженным головорезам нужен именно он собственной персоной.

Д'Артаньян не подозревал о том, что при первом же выпаде проткнул своей шпагой того единственного человека, кто знал Арамиса в лицо и, следовательно, мог разрешить недоразумение.

Несчастный Леруа мог, но не успел сделать это. Ему помешали излишнее рвение дю Пейра и его подчиненных, а также молниеносная реакция д'Артаньяна. Последние слова умирающего никем не были услышаны в пылу схватки.

Таким образом, сейчас уже некому было сообщить нападавшим, что человек, опасно ранивший двоих из них, а третьего — смертельно и успевший отступить обратно в дом, который он пытался покинуть, — не Арамис, разыскивающий г-жу де Шеврез и обвиняемый в заговоре против кардинала и Франции.

— Вы ранены, сударь! Ах, Боже мой, вы ранены! — воскликнула бледная, как полотно, Кэтти. — Почему вы только не послушались меня — вам следовало тотчас уйти отсюда.

— Как? Не отведав твоего ужина, Кэтти? Не ты ли сама пригласила меня задержаться?

— Ах, вам не надо было вообще появляться здесь. Они же теперь не успокоятся, пока не убьют вас! Они взломают двери! Ах, хорошо, что я закрыла ставни на окнах!

Говоря все это, девушка, однако, не теряла времени. Она нагрела воды, промыла и перевязала две легкие скользящие раны, полученные мушкетером.

Ее действия сопровождались несмолкаемым грохотом в двери и проклятиями по адресу д'Артаньяна.

— Теперь вам не уйти. Не лучше ли сложить оружие! — прокричал дю Пейра, приблизившись к дому. — Все равно мы узнали вас. Вы мушкетер роты Тревиля — Арамис, прибывший из Парижа с письмом к герцогине де Шеврез. С письмом от врагов Франции! Сдавайтесь! Видите — нам известно все!

— Вот так штука! Оказывается, меня приняли за Арамиса, — пробормотал д'Артаньян. — Видишь, Кэтти, не стоит слишком высоко ставить мою персону. Им нужен вовсе не я, а Арамис.

— Тогда есть надежда на спасение — вы объясните им, что вы не тот, кто им нужен!

— Надежда есть всегда! А вот разочаровывать их я, пожалуй, не стану.

— Что вы такое говорите, господин д'Артаньян! — вскричала Кэтти, всплеснув руками.

— Только то, что я постараюсь сыграть роль Арамиса как можно лучше и дольше. В конце концов — за кого ты меня принимаешь, Кэтти? Уж не думаешь ли ты, что я способен направить эту свору по следу моего друга, спасая свою шкуру?!

— Ах, господин д'Артаньян! У вас такое благородное сердце! Но я боюсь за вас — как вы выберетесь отсюда?

— Может быть, как раз с этим и не стоит спешить. Если я правильно тебя понял, герцогиня сейчас на свидании с Арамисом?

— Она, конечно, не показывала мне записки, которую ей прислал ваш друг…

— И что же ты, Кэтти? — со смехом спросил д'Артаньян.

Между тем люди дю Пейра кричали и стучали у входа.

— Мне неловко признаваться, но… госпожа, разорвав записку в клочки, поднесла ее к огню…

— Хочешь, я закончу за тебя, Кэтти?

— Господин д'Артаньян!

— Не все обрывки превратились в пепел, а все хорошенькие девушки очень любопытны…

Кэтти вспыхнула. Мы не беремся утверждать точно, каким именно чувством была вызвана эта краска на свежих щечках девушки: смущение это было или радость, однако глаза ее заблестели.

Шум снаружи продолжался.

— Что же будет, когда вернется госпожа?! — снова забеспокоилась Кэтти.

— Мне только сейчас пришло в голову, что мое долгое пребывание в доме герцогини компрометирует ее, — в раздумье отвечал д'Артаньян.

— Но что же делать?!

— Будем размышлять.

Однако времени на размышления оставалось немного. Входная дверь пока не поддавалась, но окна были атакованы с не меньшей силой, и ставни могли не выдержать.

«Как бы поступил на моем месте Портос? — сказал себе мушкетер. — Наш великан открыл бы двери, схватил в охапку первого попавшегося и, орудуя им, как палицей, разметал бы всю эту шайку. Честное слово, на это стоило бы поглядеть! Как жаль, что Портос теперь далеко отсюда!»

И д'Артаньян вздохнул.

«Итак, оставим Портоса. Что же сделал бы здесь Атос. Человек, благороднее и храбрее которого я не знаю. Он наверняка бы дрался столько, сколько смог, а увидев, что силы противников слишком значительны, дал бы себя арестовать и, не открывая своего имени, был бы препровожден… В самом деле — куда? А если сразу в Фор-Левек или в Бастилию?! Нет, я не Атос, я уже раздумываю о последствиях. Увы, метод Атоса не годится для меня еще и по той причине, что я сам в бегах, и кардинал вряд ли придет в восторг, узнав, что к Рошфору прибавилось еще два-три его человека. Положительно тактика Атоса мне тоже никак не подходит!»

И д'Артаньян вновь завершил это размышление вздохом.

«Остается Арамис! Наш скрытный аббат, конечно же, постарался бы обвести этих горлопанов вокруг пальца, что он, собственно говоря, уже и сделал, принимая во внимание их поведение и святую уверенность в том, что я — это он. Что же, милый Арамис вовсе не виноват в том, что меня угораздило оказаться тут в такой неподходящий момент. Этого он предвидеть никак не мог. А у меня совсем из головы вылетело, что его герцогиня тоже живет в Туре, иначе я еще хорошенько бы порасспросил того старика на рынке».

В ставни били чем-то тяжелым. Двери обнаружили признаки готовности к капитуляции.

«Почему бы мне не последовать примеру Арамиса? — подумал д'Артаньян. Но как это сделать?!»

— Открывай, негодяй! — рычал снаружи дю Пейра. — Тебе все равно не уйти — дом окружен!

— Кэтти, хочешь помочь мне? — спросил мушкетер.

— Вы еще спрашиваете! — с упреком отвечала девушка, ломая руки. — Как бы я хотела, чтобы вы сейчас оказались за сто лье отсюда!

— Тогда слушай меня внимательно.

И мушкетер, склонившись к ее розовому ушку, коротко изложил созревший в голове план.

Через несколько минут двери особняка по улице Мюрсунтуа, в котором жила герцогиня де Шеврез, поддались под напором осаждавших, и те шумной гурьбой ввалились внутрь, толкая друг друга и держа оружие наготове.

Едва успев сделать несколько шагов, они были остановлены властным голосом д'Артаньяна:

— Если хоть кто-нибудь из вас сделает еще шаг, клянусь — эта девушка умрет.

Гасконец стоял на лестнице, ведущей наверх, и держал перед собою бледную от страха служанку герцогини, приставив пистолет к ее виску. Второй пистолет его был заткнут за пояс.

— Ты не сделаешь этого, негодяй! — воскликнул дю Пейра, не решаясь, однако, двинуться дальше.

— Я сделаю это! Мне нечего терять.

Воцарилось гробовое молчание.

— Отойдите подальше! Все, все, — скомандовал д'Артаньян и шепнул:

— Давай, Кэтти, больше убедительности. Все идет, как надо.

Впрочем, девушку не надо было уговаривать. Ее испуг был неподдельным. Кэтти очень боялась за д'Артаньяна.

— Я требую, чтобы ваши люди расступились и дали мне пройти, — говорил д'Артаньян, адресуясь к дю Пейра и направляя на него пистолет. — И учтите: я вам нужен живым, в крайнем случае — раненым. Но если вы сделаете хоть малейшую попытку захватить меня, я успею спустить два курка, и вам достанутся лишь два мертвых тела. Кровь этой девушки падет и на ваши головы.

— А, подлец! — бормотал дю Пейра, кусая усы. Его подчиненные в замешательстве переглядывались.

— Отступите! — сдался наконец их начальник. — Отойдите назад, это приказ! — голос его сорвался. — Негодяй! Ты совершил поступок, недостойный дворянина. Ты повел себя, как наемный убийца.

— А я было принял за наемников вас и ваших головорезов, сударь. Правда, нескольких минут драки хватило для того, чтобы понять, что вы всего лишь шпионы, — с издевательским поклоном отвечал д'Артаньян, увлекая за собой Кэтти.

Один из людей дю Пейра, выхватив пистолет, прицелился в мушкетера, но крик неподдельного ужаса, вырвавшийся из груди Кэтти, заставил его замереть на месте.

— Оставьте, Лебрен, — чуть слышно проговорил дю Пейра, отводя в сторону его руку с пистолетом. — Не сейчас. Он не уйдет от меня — клянусь! Я разыщу его где бы он ни был, но… не сейчас.

Д'Артаньян вышел на улицу, помогая обессилевшей от волнения Кэтти. Больше никто не пытался преградить им путь. Дю Пейра и его люди молча наблюдали, как белый чепец Кэтти медленно растаял в темноте.

— Кэтти, ты спасла меня, — шепнул д'Артаньян, когда они свернули в переулок.

Но девушка почти не слышала его слов. Она тяжело повисла на руке мушкетера.

Тогда д'Артаньян взял ее на руки и понес прочь, стараясь не оступиться в темноте.

Свежий воздух и необычный способ передвижения оживили Кэтти. Сначала она слабо запротестовала. Однако видя, что мушкетер быстро шагает вперед, видимо, не считая свою ношу чересчур обременительной, она вскоре смирилась со своим положением и покорно замолчала.

— Куда же вы несете меня, господин д'Артаньян? — спросила в конце концов Кэтти, которая уже пришла к выводу, что вечер, начавшийся так ужасно, имеет не столь уж неприятное продолжение.

— В гостиницу, где я остановился, милочка, — отвечал мушкетер.

— Что это за гостиница?

— «Герб и корона».

— Но это неудобно! — неуверенно предположила Кэтти, мысленно поздравив себя с тем, что до названной гостиницы еще далеко.

— Неудобно сегодня будет Жемблу, потому что ему придется подыскать себе другое место для ночлега, — отвечал д'Артаньян, не замедляя шага.

— Ах, господин д'Артаньян, — тихонько вздохнула Кэтти, охватив шею мушкетера своими нежными ручками. — У вас на все готов ответ.

Теперь мы опустим занавес, повинуясь законам жанра и чувству деликатности, отметив лишь, что если эта ночь была осенена крылами Купидона для госпожи, то и служанка тоже принесла дары на алтарь кудрявого бога.