"Неисправимый повеса" - читать интересную книгу автора (Энок Сюзанна)

Сент отодвинул кресло, стараясь оказаться подальше от высокой груди Делии. Он не стал бы никого приглашать на этот вечер, но ему не хотелось выглядеть идиотом, сидя в одиночестве в шестиместной ложе.

Он снова оглянулся, чтобы взглянуть на Эвелину, как делал каждые две минуты, и увидел, что ее нет в кресле. Маркиз встал.

— Сент, принесите мне бренди, — проворковала Делия.

Не обращая на нее внимания, маркиз вышел из ложи и по широкому коридору направился к семейной ложе Раддиков. Эвелины не было видно. Решив, что она, вероятно, уже вернулась на место, он тихо выругался и развернулся, чтобы идти назад, как вдруг из-за портьеры ближайшего алькова услышал тихие всхлипывания.

— Эвелина? — прошептал он, моля Господа, чтобы это не оказалась Фатима или какая-то еще знакомая ему женщина.

— Убирайтесь. Хвала Люциферу!

— Что с тобой?

— Ничего.

Сент отвел портьеру в сторону и увидел, что Эви, закрыв руками лицо, стоит лицом к стене.

— Если ты прячешься, это не сработало, — прошептал он. — Я тебя вижу.

— Я тоже вас видела. Развлекаетесь?

— По правде говоря, нет. Я надеялся, что Делия изогнется так сильно, что вывалится из ложи, но этого пока не случилось.

Опустив руки, Эви обернулась к нему.

— Зачем вы здесь?

Бегло оглядев коридор, маркиз ступил в альков и плотно задвинул за собой портьеру.

— А как ты думаешь? — спросил он и накрыл ее рот своим.

Он зажал девушку в угол и поцеловал, вновь ощущая вкус ее губ. Эвелина тяжело дышала, чувствуя его губы на своих губах. Затянутыми в перчатки пальцами она впилась в его плечи, прижимаясь теснее.

— Нас могут увидеть, — задыхаясь пробормотала она и застонала, когда он, оторвав руки от ее бедер, накрыл ладонями груди.

— Тшш.

Увидев ее, Сент преисполнился решимости и совершенно не собирался дать ей хоть малейший шанс улизнуть. Снова и снова целуя горячие приоткрытые губы, он все сильнее желал ее. Ни одна женщина до сих пор не возбуждала его так, как она. Твердо намереваясь овладеть ею, но опасаясь, что у них мало времени, он выпустил ее груди и руками направил ее ладони вниз, к своим брюкам.

— Здесь? — прошептала она возле его губ.

— Я хочу тебя, — ответил он, двигая ее пальцы по твердой выпуклости. Затем он скользнул ладонями ей под юбку и, собрав материю в пригоршню, поднял подол платья гораздо выше колен. — Ты чувствуешь, как сильно я хочу тебя, Эвелина Мария? Хочешь ли ты меня?

Если бы она сказала «нет», ему оставалось бы только испустить дух на месте, но, к счастью, она принялась расстегивать ему брюки нетерпеливыми дрожащими пальцами.

— Поторопись, Сент, — умоляла она почти беззвучно. Словно шорох дыхания у его губ.

Девушка отпустила его, и маркиз, приподняв ее, обвил ее ноги вокруг своих бедер. Со стоном он вошел в нее, зажав между стеной и своим телом и энергично работая бедрами. Ее тесная теплота приняла его. Ее неровное учащенное дыхание лишало его рассудка. Это было невероятным блаженством, самым совершенным наслаждением, венцом желаний — находиться внутри Эвелины, соединяться с ней, составлять с ней единое целое.

Он почувствовал, как она достигла вершины, и, поцелуем заглушив стон, позволил ее экстазу подтолкнуть его к собственному. С почти звериным рыком он присоединился к ней, так сильно прижав к стене, что испугался, что задушит.

Тяжело дыша, он прижимал ее к себе, а она обнимала его за шею, коленями и ступнями обхватив его бедра. Даже теперь, все еще находясь внутри ее, ощущая запах ее волос, сжимая в руках теплое, податливое тело, он страстно желал ее, не хотел отпускать.

— Сент? — нерешительно прошептала она, касаясь его подбородка.

— Гм?

— Какое у тебя второе имя?

Он оторвал лицо от ее обнаженного плеча и взглянул в светло-серые глаза.

— Эдвард.

Она улыбнулась.

— Майкл Эдвард Холборо, — прошептала она, с удивительной нежностью пробежавшись пальцами по его щеке. — Это всегда происходит так? Так… прекрасно?

— Нет, не всегда. — Сент снова поцеловал ее. Неторопливо, наслаждаясь прикосновением нежных губ.

— Эви? — послышался из коридора приглушенный голос ее матери. — Куда, ради всего святого, ты подевалась?

Эвелина оцепенела в его руках. Неприкрытый ужас застыл на ее лице.

— О нет, нет, нет, — выдохнула она. — Пусти меня.

Очевидно, теперь было не время спорить. Сент отпустил ее от себя, так что она смогла встать на пол и опустить юбку.

— Я здесь, мама, — сказала она тихим голосом. — Сейчас я выйду. Мне что-то нехорошо.

— Ну что ж, поторопись. Твой брат в бешенстве. Он думает, ты стараешься избегать мистера Алвингтона.

Сент быстро застегнул брюки, пока Эвелина пыталась привести в порядок платье. Вздохнув, она кивнула и направилась к выходу.

Прежде чем она успела выскользнуть, Сент схватил ее за локоть и снова повернул лицом к себе. Покачав головой, чтобы дать понять, что не позволит ей сбежать просто так, он провел пальцем вдоль глубокого выреза ее платья, затем склонился и еще раз поцеловал.

— Эви!

— Иду, — отозвалась она, ладонью упершись ему в грудь и отталкивая его к дальней стене. Слегка отодвинув портьеру, оставляя Сента скрытым в тени, она снова ступила в тускло освещенный коридор.

Сент остался в алькове, слушая, как шаги обеих леди Раддик затихают по пути в их семейную ложу. Он сохранит ее тайну, снова ради нее. Никто не знал, что они стали любовниками; никто, кроме них двоих. При всем том количестве любовниц, которых он имел за все эти годы, его опьяняло сознание того, что он был первым и единственным мужчиной, занимавшимся с ней любовью.

Но что это там говорила ее мать? Что-то о том, чтобы Эвелина не избегала Кларенса Алвингтона. Значит, таков был замысел ее брата. У лорда Алвингтона мало денег, зато обширные владения, и, следовательно, он пользуется большим влиянием на выборах в Западном Суссексе. Отсюда простой расчет: в обмен на обеспечение Раддику места в палате общин семья Алвингтон получает Эвелину и ее деньги.

Сент оглядел коридор и выскользнул из алькова. Он задавался вопросом, сознает ли Эвелина, что ее продали. И если уже сейчас ей трудно уделять время и деньги сиротам, то как только ее доход перейдет к Кларенсу Алвингтону, любая благотворительность станет вовсе не возможной. Все ее деньги, без всякого сомнения, уйдут на галстуки, скаковых лошадей и игру.

Конечно же, Сент порвет с ней к тому времени, так что это не будет иметь значения. И его ничуть не обеспокоит, что тонкошеий, тупоголовый, обряженный в модную рубашку творец замысловатых узлов Галстук Алвингтон каждую ночь будет иметь доступ к ее постели и ее нежному телу.

— Сент, где же мой бренди? — спросила Делия, когда он вновь опустился в кресло возле нее.

— Сама позаботься об этом.

Весь следующий час маркиз сидел, глядя на сцену, хотя если бы актерам вместо роли вдруг вздумалось читать детские стишки, он бы этого не заметил. За обед с участием Веллингтона Виктор Раддик должен был ему по меньшей мере еще одно свидание с Эвелиной. Сама она скорее всего попытается побывать еще несколько раз в приюте, так что он сможет перехватить ее там. Учитывая, что он отвел этому месту всего лишь четыре лишние недели существования, его возможности видеться с ней наедине после этого будут исчерпаны.

Сент взглянул через плечо на ложу Раддиков. Этот хлыщ что-то нашептывал Эвелине на ухо, но она явно пыталась его игнорировать. Пока Сент наблюдал за ней, Эви посмотрела в его сторону, но, встретившись с ним взглядом, сразу же отвела глаза.

Это было невыносимо: испытывать к ней такое сильное влечение, не позволяющее сомкнуть глаз по ночам, и при этом не иметь возможности даже взглянуть в ее сторону. Тогда как некий бездельник тем временем плетет заговор, чтобы полностью вырвать ее из его рук. Если он хорошо узнал свою Эвелину, то, будучи замужем, она никогда не согласится стать его любовницей. Как бы несчастна она ни была.

Следовательно, ему нужно отделаться от Кларенса Алвингтона. Устранить его. Это означает, что именно Сент должен обеспечить Виктору Раддику место в парламенте или пост в правительстве. И ему нужно срочно увидеться с Принни и отложить разрушение приюта. Если это произойдет, Эви уже никогда на него не взглянет.

— Сент? Он очнулся.

— Что такое, Делия?

— Антракт.

Зажглись огни, и маркиз увидел, что занавес опустился, а зрители покидали ложи, чтобы пообщаться со знакомыми и показать себя. Он встал.

— Прекрасно. Я ухожу.

Делия поднялась вслед за ним, одергивая спереди платье, чтобы были лучше видны ее драгоценности.

— Очень мило. Я думала, мы пойдем перекусить, — проворчала она, облизывая губы.

— Я уже сыт. Доброй ночи.