"Кот" - читать интересную книгу автора (Буртяк Сергей)

Глава девятая. МАРКИЗ КАРАБАН

У Марка Измайловича Карабана обнаружилось сердце. Не в том смысле, что вылезло наружу, а в том, что последнее время Марк его чувствовал: сердце болело. Карабан обращался к врачам, но ничего трагедийного ему не сказали. Тем не менее Марк подозревал, что дела его плохи. Это — странная, но правда. Иногда врач не может обнаружить болезнь, потому что она не имеет отношения к физиологии, а сам пациент прекрасно все знает. Марк надорвал свое сердце, живя в постоянном вранье.

Карабан ни бельмеса не смыслил в информатике, программировании и компьютерах. Но проблема в другом (мало ли кто в чем не разбирается) будучи полным дилетантом, Марк не мог в этом признаться. Даже себе. К тому же вел себя высокомерно, чванливо и закомплексованно. Даже один. Впрочем, при его наружности жгучего мачо (хоть и порядком обрюзгшего) это было почти органично.

Учиться Марк уже не мог по причине дряблости серого вещества, а нахвататься знаний от коллег и сотрудников, хоть самую малость, — оказалось слабЄ. Более того, для него это было, по старинке говоря, западло: как так, показать свою некомпетентность!.. Тогда меня любой хмырь подсидит, нет, лучше я буду делать вид, что все знаю, может, никто и не догадается, что Марк ни перца не смыслит, думал Карабан.

Трудно ему было. Другой на его месте давно бы уже нахватался, а у него совсем не работала память в служебных делах, вот что касается морских свинок, тут проблем не бывало — запоминал все до мельчайших подробностей, более того, сам домысливал кое-что в правильном русле. Своей любимице Пигги — разработал такой рацион питания, что она выросла до размеров бульдога… почти.

Так вот, ограниченность господина Карабана заключалась еще и в том, что держался он за вещи ненужные и вредные бизнесу. И, наоборот, не держался за прочие. К примеру, он доверял сплетням всяких педрил и страшно ленился узнавать тех, с кем работал, — считал ниже своего достоинства проявлять к ним хоть какой-нибудь человеческий интерес.

Может создаться впечатление, что Марк — какой-то додик. Это не так. Господин Карабан был вполне уважаемым человеком и трудился генеральным директором крайне преуспевающей компьютерной фирмы, которая занималась не только торговлей, но и программированием, консультациями, маркетингом, статистикой и много еще чем в области информатики и виртуальности.

То есть Марк Карабан честно играл роль генерального директора в фирме, которая ему не принадлежала, преуспевал, получая астрономическую зарплату, но не мог насладиться плодами дел рук своих, поскольку плодов этих не было, вернее, это были плоды чужих рук. Вот так примерно он и влачил. С болью в натруженном сердце.

Марк был одинок. Жены от него ушли, детей не случилось. Одно время он страдал от одиночества, а потом ничего, попривык. Как-то вышел на одну сутенершу, чтобы поставляла ему время от времени… Хотя подробности эти нам ни к чему.

Проблемы с сердцем усугубились у Карабана после того, как он получил по электронной почте пикантную жанровую фотографию, изображавшую его самого в обществе крайне юного человеческого существа без одежды.

Марк немедленно встретился со своей специфической знакомой и потребовал ответа. Та пришла в недоумение, а потом призналась, что действительно заказывает фотографии всех клиентов, которые «отдыхают» на ее территории, на всякий случай; но она понятия не имела, как из компьютерного архива с такой защитой мог быть изъят этот снимок.

Карабан возмутился и собирался наказать сутенершу. Та пожаловалась господину Соловью — настоящему хозяину фирмы «МарКом», а также многих других организаций, в том числе и агентства досуга. Соловей был в курсе архива кино- и фотодокументов богатых извращенцев, более того, сам шепнул сутенерше идейку таких вот своеобразных досье.

Соловей повел себя, с точки зрения Марка, невнятно. Быстро замял конфликт и почему-то заинтересовался шантажистами. А еще попросил Марка в случае их повторного появления назначить им встречу и пообещать выполнить любые условия, сам же гарантировал легкое решение проблемы.

Так и случилось — шантажисты потребовали с Марка денег, он согласился и назначил время-пространство, которое указал Соловей. Переговоры велись методом виртуальной переписки. Больше Марк по этому делу никаких беспокойств не имел — у него был строгий, но заботливый босс.

Одной из немногих отвлекалок в напряженной борьбе с экзистенсом были для Марка компьютерные игры — единственное, что он мало-мальски постиг. Карабан с детским удовольствием мочил монстров в «бродилках», закладывал дикие виражи, плевался ракетами и бомбами в «леталках», и вообще, всякие симуляторы-имитаторы были близки его неправдивому сердцу.

Сеть Маркиз знал на уровне «чайника» и любил «поваляться» в «кроватке». Там он выдавал себя за юношу и назывался «Маркиз Карабас». Воспринимали его адекватно нику и текстам.

Маркизом его прозвали на фирме, и ему это прозвище нравилось, он им даже втайне гордился. Правда, так было не всегда. Поначалу Марк болезненно воспринимал не только кличку, но и вольную интерпретацию отчества. На самом деле он был Исмаилович, но острые на язык подчиненные быстро «омосковили» гордое мусульманское отчество и стали звать Карабана Марком Измайловичем. Некоторое время Марк вздрагивал каждый раз, когда слышал что-нибудь о районе Измайлово.

Все это быстро прошло, Карабан полюбил гулять в Измайловском парке и стал думать о нем как о некой виртуальной собственности. Да и прозвище перестало раздражать, Маркиз окончательно принял этот присвоенный народом титул.

Как-то раз, примерно когда Марка напрягли шантажисты, один сетевой фантик по имени «Шарль» предложил Карабану сыграть «онлайн» в чумовую игрушку под названием «Кот в сапогах». Игрушка — новье, навороченная «стратегия». Марк с удовольствием согласился — нужно было как-то отвлечься. Шарль сбросил ему координаты игры; выбрали роли. Марку достался Людоед. Он должен был укрепить свой Замок от проникновения хитроумного Кота и ждать наступления.

В сущности, игрушка была обыкновенная, похожая на многочисленные старые поделки в стиле «фэнтэзи», такие Марк знал и когда-то любил, поэтому новую игру воспринял с ностальгической симпатией. В его распоряжении были воины, переодетые крестьянами, собственно крестьяне, дружина Замка, Маг, несколько чахлых слонов и пара вяловатых драконов в конюшне; один из них иногда облетал с дозором окрестности; еще имелись всякие баллисты, золото в недрах, рудокопы, подрывники-пироманьяки и прочее, прочее, прочее — ну и то, что сам Людоед мог превращаться в кого угодно от дракона до таракана.

В распоряжении противника был хитрый Кот с кучей прибамбасов и дружественный Король, который в случае надобности мог подтянуть всю свою рать, включая придворных волшебников, менестрелей, шутов.

Ставками в игре были: с одной стороны — Замок Людоеда и все угодья, с другой — принцесса, на которой женится герой-победитель. Ну, еще дружба короля и полцарства в придачу. В сущности, детский сад. Ни дружба Короля, ни женитьба на капризной принцессе Марка не интересовали. Он играл просто потому, что играл.

Марк изучил свои и противника возможности, всех расставил по местам, посадил Людоеда пировать в зале перед громадным камином и приготовился. Кот медлил.

Гость опять появился внезапно. Правда, на этот раз не из воздуха, а пришел в приемную, как человек. Поинтересовался, воспользовался ли Королев информационным подарком. Не получив ответа, с ухмылкой выложил следующую порцию.

На это раз все было куда заманчивее. Королев мог оттопырить наилучший контракт за все время своего магнатства. Вкратце: у некой компании из-за серьезных аварий образовался недостаток нефти. Поэтому некая страна недополучит нефти по контракту. Страна срочно ищет нового поставщика, с которым готова заключить долгосрочный контракт.

Перед Королевым лежала не просто сверхсекретная информация, которую охраняют трудно представить какие службы безопасности, перед Королевым раскинулась карта Клондайка. Благодаря этой информации можно заключить грандиозный двойной контракт и сосать деньги с обеих сторон.

Гость изложил условия Мельникова: сумма за пакет бумаг и определенный процент со всех сделок, которые повлечет за собой предложенная информация. Королев признал условия приемлемыми и согласился, почти не торгуясь. Молодой человек холодно улыбнулся, и вдруг Королева осенило: у нового знакомого были ярко-желтые глаза и серые волосы…

— Очень верно подметили, господин Королев. Те же приметы. И имя то же. Я — Кот. Простите, что не представился раньше.

Королев проглотил странную проницательность гостя. Впервые за много лет он не знал, как реагировать, поэтому не отреагировал вовсе. Он думал.

Ах, Сашка, Сашка… Что-то здесь не то. Королев представил себе дочь в обществе этого блестящего наглеца и ужаснулся.

После долгой паузы Кот сказал, что торопится по важному делу, пообещал связаться, намекнул на большие возможности и быстро ушел.

«Ну уж Сашку-то в это вмешивать совсем нельзя», — подумал Королев, оставшись один. Он любил и умел рисковать. Но только не дочкой.

В Белой Башне уютно светилось окно.

Людоед сидел в дубовом кресле, обитом кожей крылатого зубра, и отрешенно смотрел на огонь. Людоед знал, что к нему пробирается какой-то Кот, но даже не предполагал, чего можно ждать от этого гостя.

Людоеда давно беспокоило сердце. Словно засело в груди тяжелым раскаленным ядром.

Пламя жадно лизало валуны, из которых много лет назад был сложен очаг. Именно очаг, камином его не назовешь — любой гость, случайный путник, застигнутый в дороге грозой, поплатился бы за такую неточность.

Людоед вспоминал вкусные туши пилигримов, купцов, рыцарей, их слуг и даже мулов и лошадей, что вращались в разные годы на вертеле в обрамлении этой рамы из серых камней, в глубине очага закопченных настолько, что казались глыбами каменного угля. У туш были разные нравы, они по-разному говорили. До разделки, конечно.

Людоед улыбнулся, вспомнив того забавного скомороха с кудреватыми бакенбардами, который рассказывал про каких-то витязей князя Владимира, про большую говорящую голову. Он смешно картавил. И кот у него был интересный, ученый, все бродил туда-сюда. Да, скоморох оказался вкусным, несмотря на субтильность и смуглый цвет кожи.

Все это Людоед вспоминал не совсем обычно. Вспоминал то, чего никогда не было, сочинял свои воспоминания. Иногда ему казалось, что он ощущает вкус человечьего мяса, которого ни разу в жизни не пробовал. Его людоедство было придуманным. Сначала им самим, для того чтобы отпугнуть непрошеных гостей и, главным образом, женщин — после нелепой короткой женитьбы он не хотел видеть этих лживых вертлявых существ, — потом люди стали сами сочинять разные небылицы и с удовольствием разносить их по свету. И все-таки, несмотря на дурную молву об этих местах, путники сюда попадали. Кто по незнанию, кто по дерзости.

С нахальными храбрецами, которые хотели очистить эти земли от «кровожадного злого чудовища», Людоед разделывался в честных поединках; а победив, тела предавал земле на маленьком деревенском кладбище. Некоторые рыцари поумней не упорствовали. С такими Людоед дружил, а они, узнав его историю и распрощавшись, с удовольствием поддерживали легенду среди легковерных людей.

С прочими, мирными путниками Людоед тоже умел договариваться. Кому-то платил, кого-то обманывал (мол, Людоед живет в другом месте), с кем-то был откровенен.

Некоторые гости (особенно из подкупленных), оказываясь в городах, пытались рассказать людям правду. Им мало кто верил.

Спустя некоторое время все уже знали о кровавом отшельнике Дракуле, а страной его обитания стала считаться некая Трансильвания. Понятно, что это полная чушь и в этом Мире нет никакой Трансильвании. Возможно, есть в реальном, но только не здесь.

Людоед постарел. Это случилось как-то сразу, скачком. Еще недавно его радовали и не утомляли опасные игры с хитрым мальчуганом, который стал потом начальником разведки одного короля, женился на длинноногой фрейлине с ярко-алым ртом, растолстел, обрюзг, отупел. Какой был противник… Все изменилось… Или просто прошло много времени? Но раньше время не имело значения.

Кажется, еще совсем недавно мальчик проезжал мимо Замка с целой свитой и заглянул к Людоеду в гости. Они славно поболтали тогда, сидя у этого очага. Говорят, мальчика недавно убили. Какие-то пришлые разбойники. Тело нашли без головы. Людоед очень горевал. А в народе появилась новая легенда об очередном злодействе.

Когда боль утраты притупилась, Людоеду особенно стала нравиться одна трогательная деталь этой басни. Оказывается, засушенная голова бывшего гения долго стояла на обеденном столе Людоеда в качестве украшения и для возбуждения аппетита, а потом надоела, и Людоед разгрыз ее в припадке злобы. Редкая чушь. Но тогда хоть такие сказки рассказывали, а теперь… Скучно… Эх, ладно, чего душу травить. Пусть скорее придет этот Кот. Все развлечение… А вдруг он окажется таким же хитрым и опасным, как Мальчик-с-пальчик?.. Да нет, вряд ли…

Луна через высокие узкие окна заливала зеленым светом обширный зал, гобелены на стенах, бесконечные книжные полки, уставленные толстыми зачитанными фолиантами. Людоед заснул прямо в кресле. Он прикрывал рукой левую сторону груди, изредка скрипел зубами и зябко ежился — дрова в очаге прогорели и теперь только тускло светились сквозь слой золы, не давая никакого тепла.

Внешне Марк жил обычно: днем делал вид, что работал, вечерами выезжал ненадолго на светские рауты, но в голове его плотно засела мысль об игре. Когда он думал о ней, даже сердце отпускало. Или так казалось. Вообще сердце беспокоило его все больше и больше. Врачи по-прежнему пожимали плечами и советовали попить что-нибудь легонькое, невралгическое, типа «валокордина».

Марк стал больше времени проводить дома, в огромной квартире, со своими морскими свинками. Он с нетерпением ждал начала игры. Сетевой партнер время от времени скачивал ему послания с извинениями: неотложные дела. Марк ждал. Ему хотелось сразиться с Котом. Он чувствовал необъяснимое родство с Людоедом. А иногда ему казалось, что это он сам меряет тяжелыми шагами громадный гулкий зал с высокими сводами и узкими стрельчатыми окнами.