"Украденные поцелуи" - читать интересную книгу автора (Энок Сюзанна)

Глава 5

– Я действительно хотела бы поехать на этот завтрак, папа. – Лилит стояла, прислонившись к двери отцовской спальни, в то время как он заканчивал свой утренний туалет. Она уже оделась в надежде на то, что отец уступит и позволит ей поехать к Биллингтонам. Ей очень хотелось там побывать, так как герцог Биллингтон славился своими завтраками, которые устраивал только раз в году. Считалось, что все, кто достоин уважения, получали приглашение на завтрак.

Ей было ужасно интересно, сумеет ли маркиз Дансбери добиться приглашения. Однако она запретила себе думать об этом. Лилит не сомневалась в том, что маркиз еще не вернулся домой после своих ночных похождений, и если она что-то знала о завтраках у герцога Биллингтона, то одно: на них не приглашали людей дурного тона. Никогда. Если бы Уильям связался с Дансбери несколькими неделями раньше, он наверняка обнаружил бы, что его тоже исключили из числа приглашенных.

– Пойми, Лилит… – не оборачиваясь говорил виконт, которому камердинер в последний раз расправлял галстук. – Пойми, тебе не надо утомляться. Особенно потому, что сегодня бал у Рочмонтов. Мы с твоей тетей, а также Уильям, если он не заснет за столом, передадим твои извинения.

Лилит вздохнула и потрогала жемчужную сережку в правом ухе, чем-то мешавшую ей.

– Хорошо, папа, но… Ох, папа, я очень надеюсь, что вы поймете чувства, которые я испытываю к его светлости. Я просто не могу выйти замуж за такого… ужасного человека. Я уже говорила вчера, что буду счастлива выйти за любого другого, и я прошу…

– Глупости, – отмахнулся виконт. – Я уже слышал, что ты говорила вчера. Но имей в виду: Уэнфорд – весьма уважаемый человек, и союз наших семей сделает нашу репутацию безупречной. А ты, легкомысленная девица, вероятно, решила, что у него на голове слишком много седых волос и поэтому он тебе не подходит.

– Дело не в этом, папа.

– Неужели? После всех любезностей, которые нашептывали тебе едва ли не все холостые лорды, ты, конечно, сама сделала выбор – выбрала какого-нибудь красивого глупца. Кто он, Лилит? Третий сын барона?

Такое обвинение удивило ее, ибо никто, конечно же, не покорил ее сердце. Впрочем, она не стремилась найти любовь.

– У меня никого нет, папа. – Виконт по-прежнему смотрел на дочь с подозрением, и она положила руку ему на плечо. – Я не опозорю вас, поверьте.

Он отвернулся.

– Так, бывало, говорила твоя мать. Но увы, в ее зеленых глазах была только ложь.

– Но я не мама.

– Я не перестаю молиться, чтобы в тебе было больше от меня, чем от нее. К сожалению, Уильям уже начинает становиться таким же ветреным, как она.

Лилит вдруг подумала о том, что побег ее матери причинил боль не только отцу…

– Поверьте, папа, я сделаю все возможное, чтобы вы могли гордиться мною. Мною – и нашей семьей.

Он наклонился и коснулся губами ее лба.

– Я знаю, что сделаешь. И не беспокойся об Уэнфорде. Я уверен, все разрешится само собой.

Лилит улыбнулась. Обычно разговор о матери приводил отца в скверное расположение духа, но сейчас, к счастью, все обошлось.

– Спасибо, папа.

Уильям, еще не совсем протрезвевший после бурной ночи, был бы счастлив поменяться с сестрой местами, но было ясно, что отец не позволит ему остаться дома. Леди Юджиния, казалось, тоже не очень была довольна, что Лилит остается дома. Но когда виконт заявил, что его дочь нуждается в отдыхе, споры прекратились, и Бевинс тут же выпустил их через парадную дверь.

После их отъезда Лилит немного побродила по дому, наслаждаясь тишиной, ибо по средам большинство слуг отпускали заниматься личными делами. Она вышла в сад, чтобы срезать несколько роз «Лорд Пензанс» для букета. Когда она в холле ставила цветы в вазу, кто-то постучал во входную дверь.

Для визитов было еще слишком рано, и она нахмурилась, когда появился Бевинс и открыл дверь. Герцог Уэнфорд, даже не извинившись, оттолкнул дворецкого. Лилит чуть не выругалась и повернулась, чтобы сбежать, но он тотчас же заметил се.

– Лилит, – прохрипел он, подходя к ней и беря ее руку для поцелуя.

Это было самым ярким проявлением внимания к ней, когда-либо оказанного ей, и то, что подразумевалось под этим поступком, было страшнее всего.

– Ваша светлость! – воскликнула она, изобразив улыбку и поспешно отдергивая руку.

Он все еще был в вечернем костюме и с бриллиантовой булавкой в смятом галстуке, болтавшемся на морщинистой шее. Вероятно, или он, или Рэндольф Ремдейл заплатили Дансбери деньги, которые он так бесцеремонно требовал.

– Мне надо поговорить с вами, – сказал герцог и качнулся, пытаясь схватить ее руку, Его обычно бледное лицо покраснело и казалось липким от пота, и Лилит поняла, что он пьян.

Да, он был очень пьян, и Лилит не знала, о чем говорить с ним. Немного помедлив, она проговорила:

– Да-да, конечно, ваша светлость. Только… видите ли, я не принимаю сегодня. – И к тому же для визитов было слишком рано – если он приехал с предложением, как боялась, то такой ранний визит нельзя было извинить.

– Это не развлечение, – возразил герцог. Он снова протянул к ней руку. – Это деловой визит.

Лилит отступила в сторону.

– Позвольте, я позову горничную. – Она указала герцогу на малую гостиную, но, оглянувшись, обнаружила, что он идет за ней по пятам. – Не соизволит ли ваша светлость подождать?

– Подождать? Но ваш отец – у Биллингтона.

Лилит подошла к лестнице и позвала Эмили. Однако никто не откликнулся.

– Я уверена, что они скоро вернуться, – сказала девушка.

– Сомневаюсь, – проворчал Уэнфорд. – Завтраки у Биллингтона великолепны.

– Так не желаете ли перекусить? – осведомилась Лилит.

– Желудок сегодня… не совсем в порядке. – Герцог опять схватил ее за руку. – Кроме того, я предпочел бы угоститься вами. – Он привлек ее к себе. – Маленькое предбрачное блаженство.

Она не успела что-либо понять, как он запечатлел на ее гу6ах поцелуй – грубый, зловонный, отвратительный. От герцога пахло вином и опием.

– Ваша светлость!.. – Лилит вырвалась и бросилась в библиотеку.

В доме не было даже признаков присутствия миссис Уинпоул, экономки, или любой другой женщины. Лилит была совсем одна. Осмотревшись, она перешла из библиотеки в гостиную. Однако Уэнфорд от нее не отставал.

– Мисс Бентон, вы знаете, все мои покойные жены умерли, не оставив потомства… Так вот, прекрасная женщина такой хорошей породы, как вы, должна подарить мне замечательного наследника.

Лилит почувствовала, что ее вот-вот стошнит. Быть замужем за этим человеком, позволять ему целовать ее, когда он того пожелает, и делить с ним постель…

– Ваша светлость, я думаю, сначала вы должны еще раз поговорить с моим отцом, – пробормотала Лилит; ей не хотелось раздражать герцога, поэтому она старалась держать себя в руках.

– Не указывайте, что я должен делать, моя милая, – проворчал старик – Я знаю, кое-что еще надо уладить. И я поговорю с архиепископом Кентерберийским, чтобы получить специальное разрешение на брак. Нет смысла откладывать венчание, когда для этого нет особых причин.

Лилит тяжко вздохнула:

– Да, это прекрасно, но…

– Я должен принимать во внимание интересы Англии, – заявил герцог. – Если бы я почил, не оставив наследников, вы даже не представляете, в какой хаос это ввергло бы всю страну! Некому унаследовать мой титул. Я содрогаюсь, когда думаю об этом.

Лилит тоже содрогнулась, но совсем по иной причине.

Тут герцог попытался обнять ее, но Лилит удалось вырваться. «О Господи, – подумала она, – даже маркиз Дансбери – более искусный соблазнитель, чем Уэнфорд. Гораздо более искусный…»

– А как же ваш племянник? – пролепетала Лилит.

_ Рэндольф?! – прорычал герцог. – Этот игрок, это слабоумное ничтожество?! Никогда! – Уэнфорд перевел дыхание и пробормотал: – Принесите мне, милая, чашку чаю. – Опустившись на кушетку, добавил: – Покажите, черт побери, что вы хорошо воспитаны. Принесите же…

_ Да, конечно, ваша светлость, – кивнула Лилит. Теперь у нее наконец-то появилась возможность сбежать. И если он думает, что она вернется, то он просто глупец.

Лилит повернулась к двери, но герцог вдруг схватил ее за руку.

– Только сначала, дорогая, мы должны поближе познакомиться.

– Но, ваша светлость…

Не удержавшись на ногах, Лилит упала на кушетку рядом с Уэнфордом. Он тут же взял ее за подбородок, и она почувствовала на губах его омерзительный поцелуй. Другой рукой он разорвал лиф на ее груди.

– Сейчас же отпустите меня! – закричала Лилит, пытаясь подняться.

Но герцог, схватив ее за волосы, привлек к себе и проворчал:

– Какая ты упрямая, черт побери! – Он принялся ощупывать ее грудь сквозь тонкую сорочку.

– Сейчас же отпустите меня, или я еще громче закричу! – Лилит попыталась высвободиться и толкнула Уэнфорда в плечо. Она знала, что если позовет Бевинса, то будет ужасный скандал, а если не позовет… Поведение Уэнфорда почти не оставляло сомнений в его намерениях.

– Что ж, кричи, малышка, – проворчал герцог. – Кричи, и тогда…

Внезапно герцог громко застонал и схватился за живот.

Когда же он выпрямился, лицо его было бледно-серым – как у покойника. Тут он вдруг ухватился за ее плечо, а затем захрипел и повалился на кушетку. Падая, он придавил Лилит всей своей тяжестью.

Лилит в отчаянии закричала:

– Немедленно встаньте с меня! – Она не сразу поняла, что произошло. – Отпустите же! – Он не шевелился. – Ваша светлость… – Герцог молчал. – Ваша светлость, встаньте, пожалуйста…

Уэнфорд по-прежнему молчал. Собравшись с духом, Лилит схватила герцога за волосы и, приподняв его голову, заглянула ему в глаза. Глаза Уэнфорда остекленели, рот был полуоткрыт, и в уголках губ появилась слюна.

Лилит попыталась ухватиться за спинку кушетки и выбраться из-под Уэнфорда, но он был намного тяжелее ее, и у нее ничего не получилось. Конечно, она могла бы позвать Бевинса, но в этом случае разразился бы неслыханный скандал. Значит, ей оставалось лишь надеяться, что Уэнфорд, в конце концов, очнется и слезет с нее, прежде чем она задохнется. «Но лучше всего дождаться, когда вернутся отец с братом, – подумала Лилит. – Только бы в комнату до их возвращения никто не заглянул».

Тут в парадную дверь постучали, и Бевинс почти сразу же открыл.

– Не беспокойтесь, я всего лишь на минуту, – послышался бархатный голос маркиза Дансбери. – Уильям случайно захватил с собой мои перчатки. Я уверен, что он оставил их дома.

Лилит закрыла глаза. Она мысленно молила Бога, чтобы маркиз ничего не заметил.

Через несколько секунд дверь комнаты открылась и раздался голос Дансбери:

– Мисс Бентон… И вы здесь, ваша светлость? Надеюсь, я не помешал? – Маркиз засмеялся, потом вдруг пробормотал: – Но что же у вас здесь…

– Уходите, – сказала Лилит.

– Да, разумеется. Примите мои извинения.

Лилит услышала, как маркиз шагнул к двери, и в отчаянии крикнула:

– Стойте! – Не мог же он оставить ее тут!

Маркиз остановился.

– Да, миледи…

– Сейчас же подойдите и помогите мне!

– Помочь вам?

– Да, милорд. Неужели вы ничего не понимаете?!

Тут маркиз подошел к кушетке, и Лилит наконец-то увидела его лицо.

– Мисс Бентон, я даже не подозревал, что вы такая авантюристка, – проговорил он с усмешкой. – Думаю, мне следует сказать вам, что обычно я… – Дансбери вдруг умолк и внимательно посмотрел на герцога. Потом приложил пальцы к его шее и, нахмурившись, пробормотал: – О, черт побери…

– Что с ним? – пролепетала Лилит. – Неужели он…

– Совершенно верно, – кивнул Дансбери. – Его светлость – покойник. Вне всякого сомнения.

– Но что же теперь делать?! Милорд, помогите мне!

Маркиз склонился над Уэнфордом и отодвинул его в сторону. Тело герцога сползло с кушетки и с глухим стуком упало на пол.

– Так вот почему вы решили отказаться от завтрака у Биллингтона, – проворчал маркиз. – Могли бы мне сказать, что я слишком молод для вас, что у вас другие вкусы. Если бы я знал, что вы предпочитаете стариков, я, возможно, напудрил бы волосы.

– Тогда бы я просто подумала, что вы старый и отвратительный, – отрезала Лилит, поднимаясь с кушетки.

Внезапно перед глазами у нее потемнело, ноги подогнулись, и она наверняка упала бы, если бы маркиз вовремя не поддержал ее.

– Думаю, вам лучше сесть, мисс Бентон.

Дансбери подвел ее к стулу, стоявшему у окна, и помог сесть. Лилит закрыла глаза и тотчас же почувствовала, что маркиз отошел от нее. Она решила, что он вышел из комнаты, чтобы сообщить о произошедшем. Однако она ошиблась – через несколько секунд раздался его голос:

– Возьмите, мисс Бентон…

Лилит мгновенно открыла глаза и увидела, что Дансбери сидит возле нее на корточках с бокалом бренди в руке. Она с содроганием взглянула на отвратительного старика, лежавшего на ковре. Затем взяла бокал и сделала большой глоток бренди.

– Теперь лучше? – спросил маркиз.

Лилит молча кивнула.

– Вы не пострадали?

– Нет-нет… А вы уверены, что он… скончался?

Дансбери поднялся и, взглянув в окно, пробормотал:

– Да, уверен. Я очень сожалею, мисс Бентон, но вам не следовало это делать.

– Не следовало? Вы о чем?

– Не следовало соблазнять человека с таким плохим здоровьем. Вы хотели заманить его в брачную ловушку и…

– Как вы смеете?! – воскликнула Лилит. – Неужели вы думаете, что я пыталась соблазнить его?!

Маркиз пожал плечами:

– А что, по-вашему, я должен думать? Не мог же герцог…

– Замолчите! – снова перебила Лилит. – Я его сюда не приглашала!

Маркиз с усмешкой взглянул на нее:

– Вы хотите сказать, что вас на самом деле не интересовал Уэнфорд? Ах да, конечно… Вас интересовал не герцог, а его титул. Что ж, Лилит, очень разумно.

Ей ужасно хотелось запустить в Дансбери бокалом, но она сдержалась. Поставив бокал на стол, она подошла к маркизу и, глядя прямо ему в глаза, проговорила:

– Герцог Уэнфорд явился в этот дом без приглашения. Воспользовавшись тем, что я осталась одна, он набросился на меня. А если вы полагаете, что я хотела выйти за него замуж, то вы просто-напросто болван, милорд! И запомните: я не давала вам разрешения называть меня по имени.

Дансбери внимательно посмотрел на Лилит:

– Довольно смело с вашей стороны. Вы что, действительно хотите поссориться с человеком, от которого зависит ваша репутация?

Лилит по-прежнему смотрела маркизу прямо в глаза.

– Милорд, вы мне угрожаете?

Маркиз покачал головой и перевел взгляд на Уэнфорда.

– Мои слова – всего лишь напоминание. – Он вздохнул и вполголоса пробормотал: – Откровенно говоря, я очень сожалею, что зашел сюда.

– Вас никто не приглашал; – заявила Лилит.

Дансбери усмехнулся:

– Кажется, кто-то просил о помощи, не так ли?

– Вы можете уйти, милорд. Я вас не задерживаю и не желаю доставлять вам беспокойство своими просьбами.

Дансбери рассмеялся:

– Играете на моем чувстве чести, верно? Не слишком умный ход, учитывая, что вы несколько раз заявляли, что у меня его нет. – Лилит хотела возразить, но он продолжал: – А если все-таки предположить, что я способен на достойное поведение, то о чем бы вы меня попросили?

Лилит снова села. Немного помолчав, пробормотала:

– О чем попросила бы? Даже не знаю… Полагаю, что придется вызвать полицию. Невозможно скрыть смерть герцога Уэнфорда, ведь так?

Дансбери ненадолго задумался, потом сказал:

– А имеет ли значение, где именно Длиннолицый испустил дух?

Лилит с удивлением посмотрела на маркиза:

– Милорд, я вас не понимаю. Вы о чем?

– Я хочу сказать, что Уэнфорда можно перенести куда-нибудь в другое место, туда, где кто-то другой его обнаружит.

Лилит отрицательно покачала головой:

– Нет-нет, милорд. И вообще, почему вы готовы приложить ради меня такие усилия? Неужели вы действительно заботитесь о моей репутации?

Маркиз пожал плечами:

– Похоже, вы не очень-то в это верите? К сожалению, вы правы. Не сомневаюсь, что Рэндольф Ремдейл воспользуется тем, что я оказался на месте смерти его дяди, и постарается засадить меня в Олд-Бейли.

Лилит покосилась на бездыханное тело герцога.

– Тогда тем более необходимо сообщить властям. И сказать, что вы не имеете ни малейшего отношения к смерти Уэнфорда.

– Сообщить властям?.. – в задумчивости пробормотал маркиз. Тут он вдруг улыбнулся и, снова взглянув в окно, проговорил: – Мисс Бентон, а почему бы нам не поступить гораздо проще? Мы могли бы положить старика в вашу карету, отвезти домой и оставить у дверей.

Лилит в изумлении уставилась на собеседника: – Отвезти домой? А если кто-нибудь нас увидит? Дансбери покачал головой:

– Не беспокойтесь, никто ничего не увидит. Все сейчас у Биллингтона, не забыли? – Он пристально посмотрел на нее. – Это будет нашей тайной.

И тут Лилит вдруг поняла, чего маркиз добивался.

– В результате я окажусь перед вами в долгу, так? – Она снова взглянула ему в глаза.

Но он нисколько не смутился, даже улыбнулся:

– Да, окажетесь, миледи. Но вы можете отказаться, если вам не по душе мое предложение. Так как же? – Маркиз взглянул на часы. – Решайте, пока еще не поздно.

Лилит тяжко вздохнула. Казалось, у нее не было выхода. Если Уэнфорд останется лежать на полу – не избежать скандала. Если же избавиться от герцога – она останется в долгу перед этим негодяем. Так что же выбрать?!

Лилит снова вздохнула и пробормотала:

– Похоже, я в безвыходном положении.

Джек с улыбкой кивнул:

_ Совершенно верно. – Он подошел к двери и, чуть приоткрыв ее, прокричал: – Бевинс, мисс Бентон просит подать карету к парадному входу! – Повернувшись к Лилит, маркиз спросил: – Вы доверяете вашему старшему груму?

Она несколько мгновений колебалась, потом ответила:

– Доверяю.

– Как его зовут?

– Милгрю.

Маркиз повернулся к двери.

– Пусть Милгрю подъедет побыстрее.

«Но можно ли верить маркизу Дансбери?» – спрашивала себя девушка. Ее очень смущала решительность этого человека.

– Так вот как вы завлекли в свои сети Уильяма? – пробормотала она. – Наверное, тоже какой-то шантаж?

Джек уселся на кушетку и рассмеялся:

– Уильям сам себя загнал в ловушку.

Лилит пожала плечами, потом вдруг спросила:

– Вы вернули булавку Уэнфорду? Джек усмехнулся:

– Да, вернул Рэндольфу. Но его светлость не доверял своему племяннику, поэтому забрал у него булавку.

– Вероятно, он решил, что так легче уберечь ее от вас, – предположила Лилит.

– Если бы она была мне нужна, я бы не вернул ее, – возразил маркиз.

Лилит взглянула на него с удивлением:

– Тогда зачем же вы вообще ее взяли?

– Я ее выиграл, мисс Бентон, – ответил Джек с обворожительной улыбкой. – Видите ли, от выигрыша не отказываются. К тому же эти Ремдейлы – гнусные мерзавцы, и мне очень хотелось позлить их.

– А меня вам тоже захотелось позлить? Почему вы решили преследовать меня?

Дансбери пристально взглянул на Лилит:

– Мне показалось, что вы смотрели на меня с некоторым интересом, когда увидели меня впервые.

Лилит почувствовала, что краснеет.

– Когда я… впервые увидела вас, я понятия не имела, какой вы негодяй, – пробормотала она в смущении.

– Негодяй? – Маркиз усмехнулся. – Но ведь на днях вы, кажется, назвали меня зловредным Денди-Джеком, не так ли?

– Это Уильям вам сказал! – возмутилась Лилит. – Как посмел?!

– О, он многое мне рассказывает, – подтвердил маркиз.

Лилит еще больше покраснела.

– В таком случае мне придется выведывать у него ваши тайны, милорд.

Джек пожал плечами и усмехнулся:

– У меня их нет. Темные стороны моей жизни видят все – и содрогаются.

Лилит немного помолчала, потом спросила:

– Если у вас нет тайн, тогда почему же вы опасаетесь мести Рэндольфа? Вы ведь его боитесь?

Маркиз покачал головой:

– Ошибаетесь. Я нисколько не боюсь Рэндольфа Ремдейла. Просто на днях… у нас возникли разногласия. Вот и все.

– И он хочет засадить вас в тюрьму из-за разногласий? Что-то не верится, милорд.

– ОН хочет засадить меня в тюрьму, чтобы отомстить. В конце нашего спора я бросил ему в физиономию вазочку джемом, и он ужасно разозлился.

– Я бы на его месте тоже разозлилась, – заметила Лилит. Что бы ни говорил о нем старый герцог, Дольф Ремдейл вовсе не казался ей таким уж тупицей. Он был лет на пять-шесть старше Дансбери, довольно хорош собой, и, бесспорно, его ожидало блестящее будущее. Особенно теперь, после смерти дяди.

– Обдумываете, не выйти ли вам замуж за молодого Ремдейла? – спросил Дансбери. Она подняла глаза и увидела, что он смотрит на нее с насмешливой улыбкой. – Какая вы расчетливая. Поздравляю.

– Я ничего такого не думала, – пробормотала Лилит и подошла к окну, чтобы посмотреть, не появился ли Милгрю.

– Не думали?.. Едва ли я вам поверю. Впрочем, это не имеет значения. Знаете, я собирался дать вам хороший совет.

– Какой именно? Маркиз поднялся с кушетки и приблизился к Лилит.

– Вам следовало бы переодеться, прежде чем мы приступим к делу.

– Переодеться?.. – Лилит снова покраснела. Она ведь совсем забыла о своем разорванном платье, а Дансбери только сейчас ей об этом сказал! – Ох, простите, милорд, я сейчас…

Он кивнул:

– Пожалуйста, миледи. Мы с его светлостью можем и подождать.

Лилит выскользнула из комнаты и бросилась наверх. Быстро переодевшись, она привела в порядок прическу и вскоре вернулась к маркизу, все еще стоявшему у окна. Обернувшись, он внимательно посмотрел на нее и с улыбкой заметил:

– Вы замечательно выглядите, мисс Бентон. Скажите, а Бевинс и в самом деле такой суровый – или это только так кажется?

«Почему он спрашивает про Бевинса? – подумала Лилит, – Может, опасается, что тот расскажет отцу?.. Но если его попросить, то он никому ничего не расскажет».

– Да, суровый, но я думаю, на него можно положиться.

– Очень хорошо. В таком случае следует позвать его.

Если бы ситуация не была такой ужасной, Лилит расхохоталась бы, увидев выражение, появившееся на лице Бевинса, вошедшего в комнату.

– Помогите, пожалуйста, Бевинс, – сказал маркиз, указывая на герцога.

Дворецкий с сомнением покачал головой и покосился Лилит. Она со вздохом пробормотала:

– Да, помогите. Мы должны убрать его отсюда. У нас нет другого выхода.

– Вы же не хотите погубить мисс Бентон, – добавил Дансбери.

Бевинс снова взглянул на герцога и проворчал:

– Что ж, согласен.

Дансбери присел, чтобы приподнять Уэнфорда за плечи.

– Извини, старина, – сказал маркиз, приподнимая труп.

Мужчины вынесли тело герцога из комнаты и пронесли через холл; Лилит же, побежав вперед, открыла перед ними входную дверь. У дома их уже ожидала карета – Милгрю сидел на козлах. Грум тотчас соскочил на землю и поспешил помочь мужчинам, спускавшимся по ступеням.

– Пресвятая Дева… – пробормотал Милгрю; ухватившись за сюртук герцога, он принялся помогать маркизу и дворецкому.

Большую часть подъездной дороги скрывали кусты рододендронов и клены, так что едва ли кто-нибудь мог их заметить. После того как герцога втащили в карету, Лилит вздохнула с облегчением и покосилась на Бевинса. Тот что-то проворчал себе под нос и направился к дому. Внезапно дворецкий остановился и, обернувшись, пробормотал:

– Мисс Бентон, смотрите…

– Что такое?!

– Ваш отец. – Бевинс кивнул в сторону боковой аллеи.

Лилит повернулась и увидела в конце боковой аллеи другую карету Хэмблов. Она взглянула на Дансбери и пробормотала:

– О Господи, ведь отец сейчас увидит его… Что же делать?

– Не беспокойтесь, мы этого не допустим, – с невозмутимым видом проговорил маркиз. Он забрался в карету и захлопнул дверцу.

Несколько секунд спустя виконт выбрался из своей кареты и направился к ним. Приблизившись, он взглянул на маркиза, сидевшего у окна, и, едва сдерживая гнев, проговорил:

– Черт побери, что здесь происходит? – Покосившись на дочь, виконт спросил: – А ты почему тут стоишь?

Лилит молчала – она не могла вымолвить ни слова.

– Джек, а я думал, что вы сегодня утром уехали в Бристоль. – К ним с улыбкой подошел Уильям.

Маркиз протянул ему руку, но дверцу кареты не открыл. Улыбнувшись в ответ, он пояснил:

– Мне пришлось задержаться в Лондоне, и, к сожалению, я где-то оставил своего коня. Бедняга Бенедик, надеюсь, он найдет дорогу домой. – Тут маркиз вдруг ухмыльнулся И пробормотал: – Но где же я мог его оставить?.. Не понимаю, что со мной произошло.

– Вы пьяны с самого утра – вот что с вами, – язвительно заметил виконт.

Дансбери снова ухмыльнулся:

– Что ж, пожалуй, вы правы. Но к счастью, я оказался здесь, и мисс Бентон предложила мне карету, чтобы я мог отправиться домой. – Он взглянул на нее и добавил: – Ей хотелось избавиться от меня, я уверен.

Виконт покосился на Милгрю и проворчал:

– Увези его отсюда побыстрее.

Да, милорд, – ответил грум, забираясь на козлы.

Лилит в изумлении смотрела на маркиза – он замечательно изображал пьяного, и ей оставалось лишь надеяться, что Бевинс с Милгрю будут помалкивать. Перед тем как карета тронулась с места, Дансбери незаметно кивнул ей и подмигнул.

Тут к ним подошла тетя Юджиния, и Лилит, взяв ее под руку, с улыбкой спросила:

– Как было у Биллингтонов? Наверное, вам всем очень понравилось.

– Да, конечно, – кивнула Юджиния. – Но Стивен сказал, что там слишком много гостей и что нам следует уехать.

Виконт пожал плечами и пробормотал:

– Да, в этом году было слишком уж много гостей. Мне даже не удалось побеседовать с Биллингтоном. – Он повернулся к сыну и, помрачнев, добавил: – Этот мерзавец осмелился приехать сюда. Уильям, я требую, чтобы ты прервал с ним отношения.

– Но он очень порядочный человек, отец, поверь мне, – возразил Уильям. – Маркиз Дансбери – пример для подражания. Я многому научусь у него.

– Именно этого я и боюсь, – проворчал виконт.

Посмотрев вслед скрывавшейся из виду карете, Лилит, тихонько вздохнула. Увы, она только что вверила свою честь игроку и распутнику. Более того, она в долгу перед Дансбери, и он, конечно же, потребует вернуть долг – в этом не было ни малейших сомнений.