"Ложе из роз" - читать интересную книгу автора (Симмонс Сюзанна)Глава 20Гостиная была залита ярким утренним светом. Окна этой комнаты выходили на восток, и она оставалась освещенной до самого вечера, когда ею преимущественно и пользовались. Так бывало во всех домах, подобных аббатству Грейстоун, гостей в котором и в прежние годы принимали только на воскресных вечеринках. Элисса сидела, комкая в правой руке белый носовой платок, отделанный черным кружевом в знак траура. Левой рукой она машинально расправляла складки юбки своего серого шелкового платья. Ее волосы были убраны в строгую прическу, аккуратный узел на макушке. Сегодня Элисса попросила Эмму помочь ей управиться с волосами, вместо того, чтобы позволить горничной подколоть там и сям выбившиеся пряди. Разумеется, в большинстве случаев она обращала мало внимания на то, как убраны ее волосы. В этот час она обычно работала в саду, пропалывала цветочные клумбы, срезала розы или копалась в земле, радуясь ее прохладному прикосновению к ладоням, набросив на голову какую-нибудь косынку, чтобы не слишком палило солнце. Элисса не пользовалась румянами и белилами, как и большинство женщин ее круга и положения. Или же, по крайней мере, женщины предпочитали в этом не признаваться. Тем не менее, этим утром она слегка подкрасила губы и нарумянила щеки, поскольку посмотрев в зеркало, она нашла свое лицо слишком бледным. Вчера ее щеки так пылали, что ей пришлось прикладывать к ним холодное полотенце в уединении ванной комнаты, чтобы избавиться от жара. Вчера ничего не произошло. Именно такой тактики решила придерживаться Элисса. Это был единственный способ выпутаться из затруднительного положения. — Я узнала от мисс Пиббл, что у нас готовится любительский спектакль, милорд, — заметила Элисса Майлсу Сент-Олдфорду, плотно прижавшись спиной к прямой спинке стула времен королевы Анны. Маркиз сидел напротив нее на таком же жестком стуле, но поскольку он был слишком высок, а его ноги — слишком длинны, он чувствовал себя не особенно удобно. Он вообще испытывал неловкость в этой комнате. Комната была отделана в розовых, лавандовых и сиреневых тонах — седьмая графиня Грейстоун питала склонность к нежным цветам — а Майлс Сент-Олдфорд этим утром оделся в строгий черный костюм с серым жилетом. Элисса тоже выглядела более чем скромно в своем Сером муаровом наряде. Однако по такому случаю она выбрала самое лучшее из траурных платьев. Впрочем, это совершенно обычный визит, убеждала она себя, и было бы довольно глупо думать иначе. Майлс не ответил на ее первую попытку завязать беседу. Элисса даже не была уверена, что он слышал ее замечание — казалось, он пристально изучает рисунок ковра. — Вероятно, сегодня утром вы хотели обсудить со мной этот любительский спектакль, милорд? — снова начала она. — Нет, миледи. Элисса внезапно поняла, что маркиз Корк нервничает, и это ее заинтриговало. Майлс откашлялся, положил руку на колено, взглянул в окно на парк, — он довольно долго разглядывал его, прежде чем заговорил. — Мадам, должно быть, вы уже задавали себе вопрос, почему я не женат. Нет, Элисса не задавалась таким вопросом. — Нет, что вы, сэр! Он нахмурился. — Прошу прощения, сэр. — Есть множество причин, по которым я предпочел оставаться холостяком с тех пор, как достиг совершеннолетия девять лет назад, — продолжал он развивать свою мысль. — Я был призван на службу королеве и стране. Мне часто приходилось покидать Англию и подолгу жить в чужих странах, я часто оказывался в опасности и единственным моим спутником был Блант. Элисса мгновенно забыла, зачем они встретились здесь. Она всплеснула руками. — О, расскажите мне о своих приключениях, Майлс! — В другой раз, Элисса. Она осеклась. — Как я уже говорил, прошло всего три года с тех пор, как я оставил службу и навсегда вернулся на родину, и только тут начал серьезно размышлять о браке и детях. О детях! Это вызвало трепет у Элиссы. Сама она слишком мало думала о них — вероятно, потому, что никогда не представляла, кто может стать отцом ее детей… — Будучи четвертым маркизом Корк, — продолжал Майлс, — я всегда сознавал свой долг жениться и произвести на свет пятого маркиза Корк. Я — человек, который с уважением относится к своему долгу. — Я в этом ничуть не сомневаюсь. — Но мне не хотелось жениться только из чувства долга, — объяснил Майлс. — Вот потому я дожил холостяком до тридцати лет. Постепенно мне стало ясно — в сущности, я понял это, увидев ваших родителей, миледи, а также моих близких друзей Лоуренса и Джулиет, Джонатана и Элизабет, — что «счастлив тот, кто найдет себе добрую жену». — Книга Притчей? Майлс кивнул. — Вы уже сообщили мне собственные взгляды по этому поводу. — По какому? — Элисса нахмурилась. — По поводу брака. — Я не хочу брака. Я не собиралась выходить замуж. Я только говорила, что мой выбор — созерцательная жизнь. Майлс отмел этот довод. — Каждый поймет, что это была просто выдумка, чтобы избавиться от сэра Хью Пьюрхарта. Не могу осудить вас, мадам, поскольку мне несколько раз пришлось самому беседовать с этим джентльменом. — Он глубоко вздохнул и продолжал: — Однажды я спросил вас, что вы цените в мужчине, и вы ответили. — Неужели? — Да, помните, после праздничного ужина в честь прибытия семейства Чабб? — Ах, да. По-видимому, Майлс хранил в памяти все ее слова. — Вы хотите видеть рядом с собой мужчину, который уважает ваши мысли. — Да, теперь я припоминаю, — призналась Элисса. — Это я и есть. — Не понимаю вас, сэр. — Я ценю ваши мысли. Я с уважением отношусь к вашему уму. В сущности, я считаю, что в этом отношении вы превосходите большинство женщин. Элисса поспешила ответить на комплимент: — А я считаю, что вы во всем превосходите обычных мужчин. — Вы также упомянули, что хотели бы поддерживать отношения с мужчиной, который умеет находить радость в музыке, литературе, в природе… — И в садоводстве, — с улыбкой добавила она. Майлс кивнул. — И в садоводстве. Мне нравится музыка, чтение, долгие прогулки. Я убежден, что смогу достичь вершин в садоводстве. — Особенно в разведении роз. — Да, особенно в разведении роз, — он вздохнул. — Вы также выразили желание путешествовать. Я повидал мир, у меня есть и средства, и желание показать его вам. — Майлс… — Прошу вас, дайте мне договорить, Элисса. Она кивнула. — Я могу предложить вам нечто большее, — продолжал Майлс совершенно серьезным тоном. — Это явные преимущества: титул маркизы, древние поместья Корк-Хауса и замок Корк, почет и, думаю, привязанность друзей и знакомых от первого до последнего, даже таких, как сама королева. И все это будет принадлежать вам, мадам. — Майлс, я… — Я еще не закончил, мадам. — Прошу вас, продолжайте, сэр. — Я хочу предложить вам брак, в котором вы будете равноправным партнером. Элисса ощутила, что ее лицо вновь заливает румянец. — Вы хотите сказать — таким же партнером, как в нашем расследовании? Он кивнул. — И я уверен, что мы достигнем согласия, какого немногим мужьям и женам удается достичь на брачном ложе. Ее лицо уже пылало. — Да, по-видимому, в этом отношении мы подходим друг другу. В первый раз за все время Майлс почувствовал облегчение. Он рассмеялся, но тут он вновь посерьезнел: — Кажется, вы правы. И я смогу предложить вам одну немаловажную вещь. — Какую же? — Свободу. Свобода! Свобода поступков, действий, свобода быть самой собой! Над этим стоило задуматься. Эта мысль особенно привлекла Элиссу, и Майлс, очевидно, понял это. — Больше всего прочего я хочу быть свободной, — сказала она. — Знаю, — ответил Майлс. — А теперь мы должны обсудить то, что имеет огромное значение для нас обоих, мадам. — Что же, сэр? — Вопрос чести. — Вашей или моей. — И вашей, и моей, — Майлс провел рукой по волосам. — Вчера я едва не соблазнил вас на подоконнике этого дома. Едва не соблазнил! У Элиссы создалось впечатление, что слово «едва» здесь уже не к месту. Ей было нечего сказать. Она выпрямилась и затеребила платок в пальцах. — Вы не должны были доверяться мне. Элисса покачала головой. — Напротив, из всех мужчин я доверилась бы только вам. — Я не могу доверять самому себе, когда речь заходит о вас, Элисса, — его глаза помрачнели. — Буду откровенным: я не могу сдержать свои чертовы руки, и это ставит передо мной некоторую дилемму. — Какую? — Если я останусь в аббатстве Грейстоун, ручаюсь, наши отношения будут продолжены безо всякого таинства брака. Элисса застыла, пораженная, зная, что он говорит правду. — И если это произойдет, мы оба будем обесчещены, — безнадежно добавил Майлс. — Мы можем выбрать одно из двух: я останусь здесь, и мы поженимся как можно скорее, или же я уеду, дав обещание никогда больше не пытаться увидеться с вами. «Обещание никогда не видеться?! « — С ужасом подумала Элисса. — Ни у вас, ни у меня нет родственников, — продолжал он. — Никто из нас не связан никакими обещаниями. Если вы согласитесь стать моей женой, мадам, я предпочту, чтобы наш брак состоялся не позднее, чем через неделю. — Через неделю? — Я не вижу другого способа справиться с собой. Всю ночь я пролежал без сна, обдумывая наше будущее. И каждый раз приходил к одному и тому же выводу: мы должны либо пожениться как можно быстрее, либо… расстаться. Элисса тоже не спала всю ночь, размышляя о собственных чувствах. Она могла назвать добрую дюжину причин, по которым ей не следовало выходить замуж за Майлса, и только одну вескую причину, по которой она должна была стать его женой: она была влюблена в Майлса Сент-Олдфорда. — Что с вами, миледи? — спросил он несколько минут спустя. Майлс подумал, что за всю свою жизнь ему едва ли случалось произносить столь длинную тираду. Он старался излагать свои мысли логично и убедительно. Теперь он высказался полностью, и ждал, что ответит на его слова Элисса. — Милорд, я думаю, — Элисса крутила между пальцами выбившуюся прядь волос. — Пожалуй, даже составляю список. — Список? — Мне следовало бы записать его, будь у меня бумага и перо, но поскольку я ничего не записываю, надо обойтись другим способом. — Каким? — Запомнить. — Значит, вы запоминаете список, мадам? — Да, прежде всего — список вопросов. — А что еще? — Мои условия — думаю, я вскоре смогу назвать их вам. — Условия чего? — Брака с вами. Черт подери, эта женщина отличалась немыслимым хладнокровием! Майлс почувствовал, как кровь приливает к его лицу. Несмотря на свои лучшие намерения, он был готов отказаться от них. — Значит, условия? — повторил он. Элисса кивнула. — Я начну с нескольких простых просьб, сэр. — Прошу вас, мадам. — Я хочу получить у вас позволение устроить розарий в замке Корк, если только его там нет. — Пожалуйста. — Я хочу взять с собой моего кота Тома. — Согласен, — условия оказались более простыми и легко выполнимыми, чем он предполагал. — У меня есть кое-какие вещи — книги, несколько предметов мебели и безделушек, и, разумеется, Красотка — с которыми я бы не хотела расставаться. — Вам совсем необязательно спрашивать об этом разрешения, Элисса. Вы можете оставить при себе что угодно и кого угодно. — И это заставляет меня напомнить о мисс Пиббл, милорд. Майлс расстегнул сюртук и положил ногу на ногу. Разговор затянулся дольше, чем он рассчитывал, и жесткий стул стал причинять ему страшные неудобства. — Мисс Пиббл? — Эмма была моей учительницей, подругой, компаньонкой большую часть жизни. Я просто не вынесу разлуки с ней. — Тогда мисс Пиббл отправится с нами, — заключил Майлс. — Она сможет выбрать комнату себе по вкусу в другом крыле дома, рядом с классными комнатами. Впоследствии она, разумеется, если захочет, станет гувернанткой следующего маркиза Корк. — Благодарю вас. Я также хочу попросить разрешения посещать аббатство Грейстоун, как только у меня возникнет такое желание. Вы должны понять, милорд, что я прожила здесь всю жизнь и здесь похоронены мои родители. — Как вам будет угодно — при условии, что вы позволите мне сопровождать вас или наша разлука не будет слишком длительной. — Обещаю. — Что-нибудь еще? — Еще один вопрос… — Да, какой же? — подбодрил он, поскольку Элисса смутилась. Элисса опустила глаза и принялась рассматривать собственные руки. — Вы упоминали о свободе, милорд. — Да. — Означает ли это свободу для нас обоих? Он смутился. Она что-то замышляла, и он не мог понять, что именно. — Да. — Понятно… — Я говорил о свободе духа, мысли, занятий, свободе самовыражения, — пояснил он, — Но я не имел в виду то, что мы вольны бесчестить друг друга, причинять друг другу боль, или принимать серьезные решения, не посоветовавшись между собой. Она по-прежнему о чем-то размышляла. — А как насчет свободы выбора любовников? — выпалила Элисса. Майлс побагровел. Он не вынес бы, если бы кто-то другой прикоснулся к его Элиссе. Он собирался стать ее первым и последним любовником. — Насколько я понимаю, это неизбежно для людей нашего круга, — продолжала она. — Не для всех, мадам — особенно для маркизы Корк. — А для маркиза? — Она понизила голос. — О чем вы говорите, Элисса? — Подливка для гусыни хороша и для гуся, Майлс. — Мы опять возвращаемся к дискуссии о еде, дорогая? — Вы можете шутить, как вам угодно, сэр. Но я говорю серьезно: если маркиза обязана хранить верность, это требуется и от маркиза. Мы же равноправные партнеры, помните? — Помню. Согласен. — Тогда можете попросить меня, сэр. — Просить — о чем, мадам? — Просить стать вашей женой. Майлс сделал предложение, и Элисса приняла его. Они согласились пожениться как можно быстрее и тише — в сущности, почти тайком — как только будет получено особое разрешение. Поздно ночью, когда все в доме уснули, они обменялись клятвами в часовне Богоматери. Майлсу предстояло сделать необходимые приготовления, и когда все будет готово, сообщить об этом Элиссе. Ему потребовалось шесть дней. |
||
|