"Золотой скорпион" - читать интересную книгу автора (Ярославская Татьяна Владимировна)Глава 49Тимур позвонил домой Кузе и, убедившись, что мать вернулась домой и больше никуда пока не собирается, поехал в университет. Марина ждала его на кафедре. – Ничего нового не слышно? – спросила она. – О чем? – О маньяке. Я каждый день боюсь, что приду на работу, а на стройке или здесь еще кого-нибудь убили. Так страшно! Вот сейчас ждала тебя, а в коридоре то шаги, то шорохи. Думаю, вдруг это убийца за мной идет… Тимур обнял девушку и прижал к себе. – Знаешь, я думаю, совсем чуть-чуть осталось. Я не буду пока все рассказывать, это тайна следствия, но того, кто убил Быр-Быра вот-вот поймают. – Правда?! Каримову показалось, что Марина больше испугалась, чем обрадовалась. Наверное, ей вспомнился тот самый момент, когда она увидела труп. – Тима, а я видела, тебя ректор вызывал на следующий день после того, как Давыдова убили, может он кого-то подозревает? Говорят ведь, что его кто-то из наших, из университетских убил. Тебе ничего такого Садовский не говорил? – Нет, он мне рассказывал, что видел, кто с Давыдовым за бумагой пошел. – Кто? – Марина совсем перепугалась, даже побледнела. – Говорит, Зайцев. Они якобы ругались в приемной из-за бумаги для принтера, Зайцев сказал, что Быр-Быр все растащил, что у него зимой снега не выпросишь. А потом пошел с ним в кладовку. – Да это неправда! – Конечно, неправда, – согласился Тимур. – Просто ректор решил воспользоваться моментом, чтобы подставить соперника, и выдумал все про эту ссору. – Не выдумал. Они и правда ссорились, и за бумагу Зайцев на Давыдова наорал, я сама слышала. Только это было не в обед, а рано утром. И никуда Зайцев не ходил, потому что я ему сразу пачку бумаги из своих запасов с кафедры принесла. А Быр-Быр пообещал, что он мне потом возместит… Ой, получается, что это он для меня бумагу доставал? Значит, это из-за меня… – Марина, ты что! Что ты такое говоришь, почему из-за тебя? – Так ведь бумага!.. – Да если его хотели убить, его все равно бы убили, не в кладовке, так в кабинете. Это же явно преднамеренное убийство. Ты здесь совершенно ни при чем. Ведь не ты же помогала преступнику заманить Давыдова в кладовку. Но, несмотря на его утешения, девушка расплакалась, прижавшись к груди Тимура. В этот момент он почувствовал себя очень сильным и способным защитить Марину от любых опасностей, вот только как заставить ее не плакать, он не знал. Маша Рокотова в это время кормила поздним обедом Кузю и Митю Гуцуева. Когда она вернулась домой, мальчишки, сидя в «детской» увлеченно спорили о каком-то спорте, кажется, альпинизме. Кузя утверждал, что капроновая веревка крепче, а Митька кричал, что пеньковая не так режет руки и по капрону Кузя точно грохнется вниз, как мешок. Хорошо, что у нас нет гор, подумала она, а то еще полезли бы проверять. Как все-таки здорово, что они подружились, Гуцуеву явно не хватает друзей, он такой замкнутый, нелюдимый, угрюмый. А ее Кузька – просто фонтан оптимизма, он должен хорошо повлиять на мальчишку. – Мить, а воспитательница знает, что ты у нас? – спросила Маша, накладывая Гуцуеву добавки. – Знает, – ответил за него Кузя. – Под мою ответственность отпустила. Это же не Лариса Ивановна, она сейчас в лагере, а Ольге Юрьевне и малышни хватает. – Меня скоро в лагерь отправят, – вздохнул Митька. – Эх, хорошо бы мне опять заболеть или сломать чего-нибудь. – Да ты что, Митя! – воскликнула Рокотова. – Разве можно такого себе желать? Да еще из-за лагеря. Уж если тебе так сильно не хочется туда ехать, давай напишу заявление, чтобы тебя нам в семью на остаток лета отдали. Она сказала это машинально и сначала даже испугалась своих слов, но потом поняла: так будет лучше, присутствие в ее доме Митьки Гуцуева сразу добавит ей столько новых забот, что горевать о Павле будет просто некогда. Гуцуев смотрел на нее настороженно, он даже забыл о ложке, которую так и не донес до рта. – Вы это серьезно? – спросил он. – Серьезно. Только ты должен мне пообещать, что убегать не станешь. – Обещаю, – кивнул Митька. – Ура! – заорал Кузя. – Так, куда тебе поставить кровать? Надо купить. Или нет, будешь спать на моей, а я на раскладушке. В Митькину тарелку капнула большущая слеза. Зазвонил телефон, и Маша пошла в прихожую. Звонил Садовский. – Маша, ты прости меня, – сразу начал извиняться он. – Я был совершенно не в себе из-за этого провала. Это ужас, это кошмар какой-то. Такого позора я еще никогда не испытывал. Как жаль, что тебя не было рядом, ты бы не допустила, ты бы помогла… – Виктор Николаевич, помогать я могу только тому, кто хоть что-нибудь делает. Вы же совершенно меня не слушаете, так что же я могу одна сделать? – Но я старался, я делал. – Почему вы не взяли ту речь, которую я вам написала? – спросила она. – Откуда вы выкопали весь тот бред, который читали на совете? – Это ты мне его прислала. – Я!? – Да. По электронной почте, в прикрепленном файле. – Не может быть. – Да точно. – Вы не удалили письмо? – Нет. Можешь приехать и убедиться. – Я не посылала вам такую речь. У меня все тоже сохранилось в папке отправленных документов. Знаете, я как-нибудь подъеду посмотреть прямо на вашем компьютере. – Маша, а что дальше делать? – как ни в чем не бывало спросил Садовский. Рокотова растерялась. Дальше? Она ничего дальше с ним делать не собиралась. – Виктор Николаевич, вы должны меня понять, – начала она, – я не вижу теперь, чем я могла бы вам помочь. Если бы вы прочитали речь, которую вам явно подменили, заранее, еще до совета, и позвонили мне, можно было бы вовремя с этим разобраться. А теперь… – Как ее могли подменить? – изумился ректор. – Это вы у своего системного администратора спросите, как ее подменили. Хотя, если он в сговоре с вашими противниками, он вам, конечно, ничего не расскажет. – Я припугну. – Попробуйте. Только не увольнением, хороший программист этого вряд ли испугается. – Так что теперь, Маша? – Не знаю, – честно призналась она. – Я так понимаю, совет состоялся, теперь большинство в отпусках, потом вступительные экзамены. Сделайте какие-нибудь ремонты за это время… – Маша, ты бы подъехала. Трудно говорить обо всем по телефону. – Но я… – Ну, пожалуйста. Я сейчас на работе. Тебе ведь от дома буквально десять минут. Десять-то десять, так еще пятнадцать пешком от остановки, студенческий автобус к университету уже не ходит, подумала Рокотова. Можно, конечно, попросить Кузю с Митькой ее проводить, а обратно вызвать такси. – Я тебя назад сам провожу, – будто услышав ее мысли, пообещал Садовский. – Хорошо, я сейчас приеду, – нехотя пообещала она и повесила трубку. Да, лучше отказать ему в помощи, объяснившись лично, а не по телефону. – Ребята, сможете съездить со мной в университет? |
|
|