Дженел Тейлор Кто следит за Амандой?

Глава 1

В холле отеля «Метрополитен» перед стойкой администратора стояла красивая темноволосая женщина, одетая в длинную шубу, на голове у нее были подобранные в тон меховые наушники. В то время как двое ее детей с упорством, достойным лучшего применения, вытягивали из имевшей ранее чудесный вид композиции шелковый цветок, женщина, пребывавшая в состоянии крайнего раздражения, размахивала холеным пальцем перед лицом Аманды Седжуик и разве что не топала ногами.

Аманда сидела на неудобном узеньком табурете за бесконечной гранитной стойкой и изо всех сил старалась подавить в себе импульсивное желание вскочить и ухватить женщину за этот маячивший перед ее глазами палец. Заставив себя улыбнуться, она вновь взглянула на стоящий перед ней монитор компьютера.

– Мне очень жаль, миссис Уиллингтон, но у вас забронирован только один номер, а свободных мест в отеле нет. Портье проследит, чтобы в ваш номер поставили две кроватки...

Женщина прищурила вспыхнувшие льдом голубые глаза:

– Вы сказали «кроватки»? Я не ослышалась? Вы должны найти мне две подходящие комнаты – мой обычный номер и смежный двухместный с двумя нормальными кроватями для моих детей. Немедленно! И прошу обращаться ко мне «госпожа», а не «миссис Уиллингтон».

Аманда про себя стала повторять строки из памятки отеля «Метрополитен», которую ей вручили, когда устроилась сюда на работу: «Администраторы отеля «Метрополитен» являются специалистами по работе с гостями. Основной принцип политики «Метрополитен» заключается в том, что гость всегда прав, даже если он ошибается или его чрезвычайно трудно обслуживать». Аманда подумала, что выражение «чрезвычайно трудно обслуживать» не отражает истинного положения дел, а в данный момент ситуацию можно было охарактеризовать как невыносимую.

Ну откуда Аманда возьмет смежный двухместный номер, если во всем этом огромном отеле в тридцать два этажа остался только один свободный одноместный номер?

– Мне бы очень хотелось... – начала Аманда. Миссис Уиллингтон сняла наушники и обернула тесьму вокруг запястья.

– Ваши желания меня не интересуют. Я хочу, чтобы вы немедленно предоставили мне два подходящих смежных номера.

«Что ты о себе воображаешь, напыщенная примадонна?! – закричала мысленно в ответ Аманда. – «Я хочу то! Я хочу это!» А я хочу, чтобы мой мальчик проснулся завтра здоровым. Я хочу оказаться дома рядом с ним прямо сейчас, а не пререкаться здесь с тобой. Я хочу и многого другого...»

Естественно, вслух ничего этого Аманда не сказала. «Метрополитен» был одним из самых дорогих отелей на Манхэттене. И работа «специалиста по приему гостей», то есть работа Аманды, состояла в том, чтобы миссис Уиллингтон осталась довольна.

Однако в отеле не было двух свободных смежных номеров. Миссис Уиллингтон вполне могла бы взять для своих детей двухместный номер, расположенный наискосок по коридору, в конце концов, она могла бы разместиться с детьми в заказанном ею номере. На эти выходные в «Метрополитен» были забронированы номера для участников трех различных съездов, да еще на вторник в этом никогда не спящем городе намечалось главное событие сезона – ежегодное зажигание рождественской елки в Рокфеллеровском центре – всего в нескольких кварталах отсюда. Отель был забит до отказа.

Аманда вновь выдавила из себя улыбку и объяснила миссис Уиллингтон, что у нее есть выбор: один номер или два не смежных двухместных номера.

Не из ушей ли миссис Уиллингтон идет этот пар? «Полагаю, что это так», – подумала Аманда. Дамочка уже собралась обрушить на Аманду всю силу своего гнева, но, к счастью, дети миссис Уиллингтон именно в этот момент начали носиться друг за другом вокруг своей мамаши, хватаясь за полы ее длинной шубы, чтобы не упасть.

Миссис Уиллингтон пронзительно вскрикнула.

– Прекратите немедленно! – закричала она на своих детей, которые, показав друг другу языки, присмирели. Дама пригладила взъерошенный мех шубы и вновь повернулась к Аманде. Точнее, она повернулась к стойке, за которой сидела Аманда, и в раздражении начала колотить по кнопке звонка, вмонтированной в стойку рядом с монитором Аманды.

Аманда почувствовала, как запылали ее щеки. Истеричная дамочка, распаляясь, изо всех сил лупила по звонку. Люди – и те, кто стоял в очереди, и те, кто прогуливался по мраморно-стеклянному холлу, – удивленно останавливались, разглядывая странную посетительницу. Даже дети миссис Уиллингтон перестали швыряться конфетами и уставились на мать, а уж им пора было привыкнуть к ее выходкам.

Аманда мысленно сосчитала до трех (одна из бесценных рекомендаций памятки для служащих «Метрополитен» на тот случай, когда приходится иметь дело с «чрезвычайно сложными» гостями).

– Миссис Уиллингтон, если вам будет угодно... – Дзинь! Дзинь! Дзинь! Женщина продолжала неистово истязать кнопку звонка.

– Миссис Уиллингтон! Как приятно снова видеть вас! – раздался голос менеджера Анны Пилсби, начальницы Аманды.

Аманда бросила взгляд за спину миссис Уиллингтон и увидела, что Анна изо всех сил торопится к нервной гостье. Губы Анны растянулись в широкой коралловой улыбке, но взгляд, обращенный на Аманду, не предвещал ничего хорошего.

– Госпожа Уиллингтон, – преувеличенно радостно поприветствовала даму Анна, поправляя свой хорошо подогнанный твидовый жакет. – Надеюсь, вас все устраивает?

– Конечно же, нет, – тут же заявила миссис Уиллингтон, разразившись тирадой по поводу недостаточной квалификации Аманды, отсутствия инициативы, гостеприимства и дипломатичности, особенно когда дело касается супруги Ф.В. Уиллингтона.

Аманда понятия не имела, кто такой Ф.В. Уиллингтон, но его жене должно быть стыдно не иметь, кроме имени мужа, никаких других достоинств.

– Посторонитесь, мисс Седжуик, – раздраженно произнесла Анна, практически сталкивая Аманду с табурета и устраиваясь за ее компьютером. Пара секунд, два щелчка по клавиатуре, и Анна уже улыбалась: – Ну вот, я нашла вам идеальный вариант, вот ваши два смежных номера, госпожа Уиллингтон. Мисс Седжуик следовало бы знать, что для самых дорогих гостей у нас всегда есть резервные номера. Номер для вас, как всегда, и смежный двухместный номер для ваших очаровательных деток. Как они быстро растут! – добавила Анна, улыбаясь малышам, которые теперь по очереди, словно самолетик, запускали шелковый цветок.

– Ой! – взвизгнула какая-то женщина, развернувшись, чтобы посмотреть, что это вдруг кольнуло ее в спину. Цветок упал на пол. Женщина недовольно взглянула на детей, которые, хихикая, спрятались за широкой шубой матери. Пострадавшая вопросительно подняла брови, ожидая услышать слова извинения, которых, разумеется, не последовало. – Невоспитанные дети, – пробормотала женщина и, гордо выпрямившись, удалилась, Анна оставила этот эпизод без внимания, так что стало ясно, что потерпевшая сторона не относится к числу самых дорогих гостей отеля «Метрополитен».

—От вашего звонка у меня разболелась рука, и я рассчитываю на компенсацию, – капризно произнесла миссис Уиллингтон.

«Бог мой! – подумала Аманда. – Она что, шутит?»

– Ну конечно, – ответила Анна с сочувственной улыбкой. – Отель с удовольствием предоставит вам бесплатный массаж рук в гидромассажной ванне, это как раз то, что нужно.

Нет, она не шутит! Как, впрочем, и Анна. Невероятно!

Вполне удовлетворенная, миссис Уиллингтон направилась к лифту, прихватив с собой детей. Анна, взмахнув рукой, щелкнула пальцами, и носильщик тут же подхватил багаж миссис Уиллингтон.

Менеджер повернулась к Аманде, и ослепительная улыбка сменилась кислой гримасой.

– Аманда. я очень огорчена тем, как вы вели себя с одним из наших лучших…

На стойке перед Амандой зазвонил телефон. Поскольку любой из дежурных администраторов мог ответить на этот звонок со своего места, Аманда решила, что сейчас не время прерывать речь своей начальницы на тему «Это совершенно не в духе отеля «Метрополитен»».

– Ответьте! – рявкнула Анна.

«Ненавижу эту работу. Ненавижу эту работу. Ненавижу эту работу», – монотонно повторяла про себя Аманда, поднимая телефонную трубку.

– Отель «Метрополитен», – произнесла она нарочито бодрым и жизнерадостным тоном.

– Аманда, слава Богу, я до тебя дозвонилась, – раздался взволнованный голос Летти Монро. – У Томми сильнейший жар. Температура почти сорок! И он такой вялый. Я очень беспокоюсь, Аманда.

Только не это! Летти, соседка Аманды, присматривавшая за ее одиннадцатимесячным сыном, не была паникершей. Аманда на секунду крепко зажмурила глаза.

– Летти, срочно бери такси и вези Томми в отделение экстренной помощи. Я подъеду прямо туда, – приказала она.

– Уже едем, – ответила Летти. – До встречи. – Аманда повесила трубку.

– Анна, – обратилась она к своей начальнице, – мне нужно уй...

Анна уперла руки в бедра и смерила подчиненную суровым взглядом:

– Аманда, за этот месяц ты отпрашивалась уже дважды. Дети болеют, Аманда. Это с ними случается. Я сама вырастила двоих...

«Дети болеют. Это с ними случается...»

– Томми родился на два месяца раньше срока, – прервав босса, сквозь зубы процедила Аманда, одновременно хватая свою сумку и проверяя, хватит ли в кошельке денег на такси. – Он предрасположен к...

Анна, словно отбрасывая ее объяснения, раздраженно взмахнула рукой:

– Возможно, если бы ты кормила грудью, твой ребенок не был бы таким болезненным.

Аманда отшатнулась, словно получила пощечину.

– К твоему сведению, хотя это абсолютно тебя не касается, я кормила...

– Подробности твоей личной жизни меня не интересуют, – отрезала Анна и, вскинув голову, дала понять, что разговор окончен. – Аманда, если ты сейчас покинешь свое рабочее место, мне не останется ничего иного, как освободить тебя от занимаемой в отеле «Метрополитен» должности. Столь частые отлучки, к тому же без соответствующего уведомления, как того требуют инструкции отеля «Метрополитен», ставят нас перед проблемой нехватки персонала.

Нет, Аманда не могла потерять работу. Без работы не будет медицинской страховки, а частые простуды и инфекции Томми вынуждали постоянно обращаться к специалистам. А ее скудные сбережения никак не позволяли Аманде участвовать в паевом страховом фонде.

– Анна, ну, пожалуйста! – Усилием воли Аманда сдержала свое возмущение и уже откровенно умоляла: – Томми очень болен. У него сильный жар, температура под сорок, и он...

– Полагаю, твоя няня вполне способна отвезти его в больницу, – прервала ее Анна. – Если бы каждый раз, когда мой ребенок простужался, я мчалась домой, я бы никогда не достигла своего положения.

Аманде до боли хотелось схватить со стола стакан с водой и швырнуть его в лицо начальнице, но, стиснув зубы, она сдержалась.

– У Томми не простуда, – сказала Аманда. – У него опасный для жизни приступ...

Подняв ладонь в предупреждающем жесте, Анна прервала Аманду:

– Все, хватит. Я и так уже потеряла с тобой десять минут своего рабочего времени. Уже третий раз мне приходится предупреждать тебя относительно твоих отлучек. Освободи шкафчик, верни бейджик, форму и посмотри платежную ведомость, чтобы уточнить сумму расчетной выплаты. Я предупрежу бухгалтерию, что ты зайдешь. Ты уволена.

«Что же ты за чудовище!» – подумала Аманда в оцепенении.

Это происходит не с ней. Этого просто не может происходить.

– Единственное, куда я собираюсь зайти, – это в больницу, – ответила Аманда. Она сняла идентификационную карточку с именем и сунула ее Анне в руку.

– Ой! – вскрикнула та. – Ты меня уколола.

На конторке перед Амандой зазвонил телефон. Аманда схватила трубку, моля Бога, чтобы это была не Летти с известием, что состояние Томми ухудшилось.

Это была не Летти. Звонил один из гостей отеля, собиравшийся сделать заказ в номер.

– Это тебя, – сказала она Анне и, сунув ей трубку, побежала через холл, молясь, чтобы ей удалось поймать такси.

Только на улице на декабрьском холоде она поняла, что забыла надеть пальто и шляпку.

Аманда судорожно взмахнула рукой, подзывая такси.

«Пожалуйста, ну, пожалуйста! – умоляла она фортуну и всех святых. – Похоже, сегодня не мой день», – думала она, тяжело дыша, когда мимо одна за другой проносились занятые пассажирами желтые машины.

Поймать такси в Среднем Манхэттене[1] всегда было непросто, тем более в час пик и в праздничные дни. Улицы были заполнены ньюйоркцами и снующими, словно муравьи, туристами.

Аманда поежилась в своей тоненькой униформе. Если она не сумеет быстро найти такси, ей придется потерять еще больше времени, возвращаясь за пальто, которое осталось в шкафчике в помещении для работников на почасовой оплате, расположенном на цокольном этаже.

«Пожалуйста, ну, пожалуйста!» – вновь молила она, изо всех сил вытягивая руку и выискивая взглядом свободное такси.

Есть! Машина затормозила прямо перед отелем, почти у того места, где стояла Аманда.

– Спасибо, – прошептала она в темнеющее небо и бросилась к машине. Схватив ручку дверцы, Аманда приготовилась рвануть ее на себя, как только сидящие внутри соберутся покинуть такси.

«Пожалуйста, побыстрее!» – мысленно кричала она пассажирам, которые никуда не спешили. Мужчина копался в бумажнике, а женщина, прижав к уху серебристый мобильный телефон, смотрела в другую сторону.

Пока мужчина расплачивался и ждал сдачи, Аманда решила, что завтра, поскольку ей все равно придется вернуться за пальто, она попытается поговорить с Анной. Возможно, завтра эта миссис Скрудж[2] будет в лучшем настроении и хотя бы в честь праздника в ее сердце найдется капля сочувствия к ближнему.

«Ну скорее», – мысленно торопила Аманда парочку в такси. Наконец мужчина повернулся, чтобы открыть дверцу, и Аманда тут же распахнула ее. Мужчина выбрался из машины и протянул руку, чтобы помочь выйти даме, которая так и не рассталась со своим телефоном.

Аманда оцепенела, увидев свою сводную сестру Оливию Седжуик.

Ни разу не взглянув в сторону Аманды, которая как вкопанная застыла у дверцы машины, Оливия стремительно шагнула через бордюрный камень, продолжая обсуждать по телефону какой-то макет. Пока Аманда стояла, разинув рот от удивления и все еще придерживая дверцу такси, мужчина что-то вложил ей в руку, догнал Оливию и пара вошла в отель.

Аманда разжала пальцы и увидела пятидолларовую банкноту.

«Ну, разве это не унизительно?» – подумала она, быстро усаживаясь в такси и называя водителю адрес. Спутник Оливии явно принял одетую в униформу Аманду за консьержку, в обязанности которой входило приветствовать прибывающих гостей.

Водитель включил счетчик, и машина отъехала от тротуара. Аманда посмотрела в окно и успела заметить, как Оливия и ее спутник здороваются с хорошо одетыми людьми, сидящими на обитых плюшем диванчиках в холле отеля. Перед тем как машина свернула на дорогу с оживленным односторонним движением, и она потеряла сестру из виду, Аманда успела заметить, что Оливия, улыбаясь, обменялась с кем-то рукопожатием.

Ну и ну! Оливия Седжуик собственной персоной. Неприятное чувство, очень похожее на зависть, шевельнулось в душе Аманды, удивив ее. Ей казалось, что она уже смирилась с тем, что отец и сестра вычеркнули ее из своей жизни.

«Когда же я видела ее в последний раз? – вспоминала Аманда. – А Айви? Она ведь тоже приходится мне сводной сестрой. Однако единственное, что нас связывает, – это общий отец, Уильям Седжуик, – обладатель титула «меня-нельзя-беспокоить-грузом-отцовства»».

Прошло много лет с тех пор, как она разговаривала со своим отцом, но Аманда могла назвать точную дату, когда она в последний раз беседовала со своими сестрами. Это замечательное событие произошло одиннадцать месяцев назад, в тот самый день, когда снежным январским утром появился на свет ее сын Томми.

Роды были преждевременными, и ей позволили лишь взглянуть на него, а потом быстро увезли в блок интенсивной терапии новорожденных. И, прежде чем Аманде вновь разрешили увидеть ребенка, ее охватило необычайно сильное желание не только иметь семью, но и воспитать своего сына среди близких людей, поэтому она взялась за телефонную трубку и позвонила Оливии, тотчас услышав голос автоответчика. Аманда оставила сестре сообщение, рассказав, что та только что стала тетей, что мать и ребенок чувствуют себя хорошо и находятся в больнице Ленокс-Хилл.

Такое же сообщение Аманда оставила и другой сводной сестре, Айви. А потом она позвонила в офис своего отца – это был единственный известный ей номер Уильяма Седжуика. Когда она позвонила, было только восемь часов утра, но в приемной секретарша уже была на месте. Уильям успел приехать в офис, но проводил закрытое совещание и приказал ни в коем случае его не беспокоить. Аманда не хотела сводить такое важное событие, как рождение внука, к записи в блокноте секретарши, но не была уверена, что Уильям позвонит сам, и поэтому попросила передать отцу о своем звонке. Секретарша, разговаривавшая с ней очень доброжелательно, сердечно поздравила Аманду и заверила ее, что сообщит Уильяму эту замечательную новость, как только откроется дверь конференц-зала.

Похоже, это было очень долгое совещание.