"Жертва интриги" - читать интересную книгу автора (Тейлор Джуди)

9

Если Джей обращался с ней крайне сурово, то Мейбл воздала за невежливость брата с лихвой. Она очень приветливо и ласково встретила подругу и немедленно спросила, почему та сбежала с Ивисы.

— Я думала, ты придешь навестить меня в больницу, — с некоторым осуждением сказала она.

Эдит неловко улыбнулась, в душе проклиная Джея. К сожалению, он был в комнате, а то молодая женщина объяснила бы истинную причину своего поспешного отъезда.

— Я боялась, что тебе будет трудно принимать посетителей, — солгала она. — А поскольку Джей сказал, что ты все равно вернешься домой после выздоровления, то в моей работе уже не было никакого смысла. — Краем глаза она заметила, что Джей одобрительно кивнул.

— Ну, тогда ты могла бы навестить меня уже здесь, — все так же обиженно отозвалась Мейбл.

— Да, могла бы…

— Тогда почему не навестила?

Потому что твой брат терпеть меня не может! Потому что у меня преступное прошлое! Но, конечно, она этого не сказала.

— Я была слишком занята поисками работы. — Такое объяснение самой Эдит показалось не слишком убедительным, но Мейбл удовлетворилась.

— Знаешь, Джей не хотел тебя просить, говорил, что ты уже нашла другую работу. И я очень рада, что это не так. Сиделки из больницы ничего не понимают, они совершенно безнадежны. — Мейбл повернулась к брату. — Джей, думаю, ты смело можешь идти в офис. Теперь, когда Эдит здесь, я буду в полном порядке.

И она с довольной улыбкой повернулась к подруге.

Эдит Стенфидд тоже улыбнулась — или ему только показалось? Эта женщина покорила нежное сердце Мейбл, и та только и делала, что говорила про нее, жаловалась на ее отсутствие, просила вернуть.

Джей долго сопротивлялся, но сестра нервничала, и это сказывалось на ее здоровье. Так что в конце концов ему пришлось смириться.

Сердце чуть не выпрыгивало из груди, когда он позвонил в дверь ее квартиры. Как ни пытался, он так и не смог забыть Эдит, Любовь, по-прежнему царившая в душе, нарушала размеренное течение его жизни, мешала спать и нормально работать.

Отсылая Эдит с Ивисы, он с ужасом понимал, что больше никогда ее не увидит. Ему казалось, что его режут на части, не дают дышать. Он злился на себя за слабость, но еще больше злился на нее, временами даже испытывал настоящую ненависть.

Тем не менее стоило увидеть ее, как тут же захотелось прижать к себе это гибкое стройное тело, вновь ощутить манящую сладость губ и наконец дать волю долго сдерживаемым чувствам.

Джей ожидал, что Эдит вцепится в возможность вернуться в Каррингтон, и очень удивился ее упрямству. Конечно, возможно, что все это часть большой игры, но не менее вероятно и то, что он осуждает ее несправедливо…

— Джей, покажи Эдит ее комнату. — Голос Мейбл вернул его к реальности.

Ему бы хотелось взять ее за руку и так довести до комнаты, а еще лучше внести, сжав в нетерпеливых объятиях.

— Распаковывайся, — произнес Джей, ставя две ее сумки на пол около кровати. — Если тебе что-нибудь понадобится, не стесняйся…

— Уверена, мне всего хватит, — довольно резко оборвала молодая женщина. — Только скажите мне, какие лекарства Мейбл должна принимать.

Он кивнул и все объяснил. После чего Эдит добавила:

— Я знаю, что вам совсем не хочется видеть меня, мистер Мэтьюз. И что я здесь только потому, что Мейбл заставила пригласить меня. — Она старалась говорить как можно спокойнее и равнодушнее. — Уверяю вас, я буду следить за ней так хорошо, как только смогу, и постараюсь не путаться у вас под ногами.

— В этом нет никакой необходимости, Эдит. — Ее слова причиняли ему нестерпимую боль, но он постарался не показать этого.

— Как вам угодно. — Она пожала плечами. — Просто хочу устранить все возможные недоразумения. Вы не хотите видеть меня в своем доме, и мне это известно.

— Так оно и есть. — Что еще ему оставалось? Признаться, что любит ее? Он должен сам разобраться со своими чувствами: нельзя же любить воровку!

— Теперь мне пора в офис, — глухо сообщил Джей. — Буду около семи.

Усевшись за столом в своем кабинете, Джей запросил личное дело Мадлен Николе. Он уже давно хотел хорошенько изучить его, но до сих пор руки не доходили.

Несколько дней назад он спросил Майкла Опшера, как продвигаются их отношения. Тот, как ни странно, не выглядел особенно счастливым.

— Думаю, все в порядке, — сказал он. — Я хотел бы сыграть свадьбу до конца года, но Мадлен возражает.

— Почему же?

— Наверное, дело в том, что для нее на первом месте остается карьера. Она боится, что, выйдя замуж, ей придется сидеть дома и воспитывать детей. А Мадлен устраивает существующее положение вещей.

— Вы живете вместе?

— Нет. — Майкл покачал головой. — Я предложил ей переехать ко мне, но она отказалась.

— Независимая леди, да?

— О да! Я могу ее понять, потому что у Мадлен очень красивый дом. Я часто шучу, что она не могла бы позволить такой роскоши на свою зарплату, но, по ее словам, ей не на что больше тратить.

Кроме модных тряпок, подумал Джей. Мадлен всегда одевается красиво и дорого.

— Тогда почему бы тебе не переехать к ней?

— Я пару раз оставался на ночь, но больше она не позволяет.

Да, пожалуй, не очень-то перспективный союз, подумал Джей, вспоминая этот разговор и открывая личное дело Мадлен.

Эдит очень нравилось присматривать за Мейбл. Девушка никогда не жаловалась, хотя часто раздражалась из-за запретов врачей.

— Они почему-то считают своим долгом травить меня таблетками. Но я так просто не сдамся.

Врачи рекомендовали ей вести не слишком подвижный образ жизни. Но Мейбл все-таки выбиралась на прогулки, и иногда подруги даже играли в гольф.

Трапезы обычно проходили в небольшой гостиной, широкие окна которой выходили на зеленые лужайки. Порой к ним присоединялся и Джей, однако Здит чувствовала себя комфортнее, когда его не было поблизости.

Прошла неделя совместной жизни в Каррингтоне, и Мейбл как-то спросила:

— Когда же вы положите конец взаимной вражде? — Было время обеда, но Джей уже вышел из-за стола, сославшись на срочную работу. — Когда вы вместе, напряжение ощущается буквально физически.

Эдит пожала плечами, стараясь казаться беззаботной.

— Это не моя вина.

— Значит, Джея. Ты это имеешь в виду?

— Так иногда бывает.

— Как — так? — Мейбл раздражалась все больше. — Тебе не кажется, что вам обоим просто необходимо хорошенько обсудить ваши проблемы?

— Но у нас нет проблем, — отозвалась Эдит, нервно теребя край скатерти.

— А мне кажется есть. И если ты не хочешь признаться, то я спрошу Джея.

— Мейбл, — начала молодая женщина, решившись на откровенность. — Я знаю, что ты позвала меня из-за брата, а не потому что я действительно нужна тебе. Но ведь Джей сам волен выбирать себе друзей.

— То есть тебе все равно? — спросила Мейбл и тут же сама себе ответила: — Конечно, не все равно. Ты ведь любишь его, разве нет? И он то ли дурак, то ли слепой, раз не видит этого.

Эдит поморщилась. Она явно недооценила проницательность своей подопечной.

— Какими бы ни были мои чувства, ты не должна ничего говорить Джею.

— Но ведь он любит тебя, я знаю. Нужно только…

— Мейбл, ты не можешь знать, что у Джея на сердце. Он не любит меня. Когда-то ему хотелось меня, моего тела, но я отказала, и теперь все кончено. Он с трудом переносит мое присутствие в Каррингтоне и согласился на это только ради тебя.

— Уверена, что ты не права, но, если тебе так угодно, я буду молчать.

— И ты только поэтому отказалась от предыдущих медсестер? Рассчитывала, что, как только мы встретимся, наши недоразумения исчезнут сами собой?

— Пускай я глупая, сумасбродная девица, но я хочу, чтобы мой брат был счастлив, — со вздохом ответила Мейбл. — Неужели это так много?

— Хочешь сказать, что Джей несчастлив?

— Да. С тех пор как вернулся с Ивисы.

Хотелось бы верить, что это потому, что он скучает по ней. Но Эдит понимала всю несбыточность своих мечтаний.

— Думаю, он просто переживает за тебя.

— Глупости! — воскликнула девушка. — Он прекрасно знает, что меня всегда «откачают»! Приступы случаются нередко, но они не слишком опасны. Это я переживаю за него, что он до сих пор не женат, что у него нет детей.

На этом разговор и кончился. А на следующее утро Мейбл заявила, что у нее мигрень и что она предпочла бы остаться в своей комнате.

— Я чем-нибудь могу помочь? — забеспокоилась Эдит.

— Нет, все в порядке, просто задерни шторы. Можешь взять выходной на утро. А за мной присмотрит Луиза.

Молодая женщина неохотно согласилась, не желая спорить с подругой, когда та себя не слишком хорошо чувствует. К тому же лишние несколько часов как раз нужны на то, чтобы отправиться за покупками. Нужно приобрести веши на приближающуюся осень, к тому же закончился шампунь и гель для душа, и еще Эдит видела на книжных полках несколько интересных новинок.

— Куда ты направляешься? — Джей перехватил ее уже на выходе из особняка.

— Мейбл отпустила меня на утро. У нее мигрень, — объяснила она на ходу, доставая ключи от машины.

— У моей сестры никогда не болит голова, — возразил он, беря молодую женщину под руку и идя рядом с ней. Джей словно обвинял ее.

— Тогда проверь сам! — взорвалась Эдит, негодуя на его подозрительность. Пусть он считает ее воровкой, но лгуньей — это уже слишком!

— Я уже поговорил с Мейбл.

— Тогда в чем же дело? — резко спросила она, открывая дверцу машины.

— Боюсь, она что-то задумала.

— Неужели?

— Сестра просила позаботиться, чтобы ты не скучала, — произнес Джей явно неохотно.

Нервы Эдит напряглись до предела. И как только Мейбл не надоело вмешиваться в чужие жизни!

— Не стоит обо мне беспокоиться. Я поеду в Лондон и буду совершенно счастлива.

— В таком случае я составлю тебе компанию.

Эдит решительно покачала головой.

— В этом нет никакой необходимости. — Голос ее звучал ровно, хотя сердце колотилось как бешеное. Она не сможет долго находиться в его обществе, и при этом не выдать себя. — Уверена, у тебя найдутся куда более важные дела. — Сказав это, Эдит уселась за руль.

— Да, ты права, — согласился Джей, придерживая дверцу. — Нам просто необходимо поговорить и выработать общий план действий…

Ради Мейбл.

— Не понимаю, о чем ты. — Боже, что Мейбл ему наговорила? Она же обещала молчать!

— Брось, Эдит, ты все прекрасно понимаешь. Моя сестра очень тревожится из-за наших неприязненных отношений. Именно поэтому у нее и болит голова: она мечтает свести нас. Хуже всего то, что беспокойство действительно сказывается на ее здоровье. — Джей был совершенно серьезен. — Врачи сказали, что приступ на Ивисе был вызван нервным перенапряжением, а не внешним воздействием. Мы просто должны действовать сообща.

— И что ты предлагаешь? — Эдит даже не пыталась скрыть недовольной гримасы и тяжелого вздоха.

— Назовем это розыгрышем.

— То есть мы будем притворяться перед ней? — Ей эта идея не показалась особенно блестящей.

— Этого недостаточно. Мейбл очень проницательна, она тут же раскусит обман.

— Я уже поняла.

— Мы должны на самом деле стать друзьями. — Джей не отрываясь смотрел на нее, и по телу молодой женщины пробежали сладкие мурашки. — Я не стану просить от тебя невозможного, но сейчас лучше всего постараться за быть о наших разногласиях.

Честно говоря, Эдит с трудом представляла, как это сделать. Джей сам никогда не забудет, кто она и что ему сделала. Она же не сможет расслабиться и быть естественной в его присутствии.

— Ты, кажется, не особо воодушевилась.

— Не думаю, что это получится.

— В любом случае, я сделаю все, что в моих силах. Ладно, вылезай, мы поедем на моей машине.

Как ни странно, но Эдит получила огромное удовольствие от этого утра. Джей был очень внимательным спутником, интересным собеседником — словом, большего нельзя было желать от мужчины. Если не считать того, что он не выказывал ни малейшего желания физической близости.

На Ивисе все было по-другому. Тогда страсть светилась в зеленоватых глазах, звучала в чуть хриплом голосе, ощущалась в горячих прикосновениях. Сейчас он вел себя как заботливый брат, и Эдит это совсем не нравилось.

Она хотела от него совсем другого — близости, объятий, поцелуев. Хотела его любви.

Сделав все необходимые покупки, они зашли в маленькое уютное кафе выпить чаю. Сидя напротив него за столиком, молодая женщина понимала, что больше не вынесет — пусть даже ради Мейбл. Она прекрасно справлялась с его холодным безразличием, но нежная платоническая дружба — это уже выше всяких сил.

— Ты чем-то обеспокоена? — спросил Джей, заглядывая ей в лицо.

— Нам уже пора возвращаться. Не стоит оставлять Мейбл одну так надолго.

— Ты ведь действительно привязана к ней, да? Эдит посмотрела в темные омуты его глаз и постаралась казаться спокойной.

— Ты как будто удивлен этому. — Неужели он считает ее неспособной ни на какие чувства? Думает, что она расчетливая и хитрая аферистка?

— Вообще-то сначала я думал, что тебе не особенно-то захочется ухаживать за больной. Ты ведь так и не стала сестрой милосердия. Но чем больше я за вами наблюдаю, тем сильнее убеждаюсь, что вы стали настоящими подругами.

— А это плохо?

— Ты очень хорошо на нее действуешь, она уже не так раздражительна и нервозна, как раньше. Мне нравится то, что ты для нее делаешь. — Вопрос собеседницы Джей оставил без ответа.

Эдит искренне обрадовалась его словам.

— Спасибо. Твоя сестра чудесная девушка.

Наверное, после маминой смерти мне не хватало близкого человека, с кем можно было бы поговорить.

И это он виноват в смерти ее матери! От этой мысли хорошее настроение мгновенно улетучилось, синие глаза Эдит потемнели.

— Эдит… — Он протянул руку и накрыл ее ладонь. — О чем ты думаешь? Ты вдруг страшно побледнела.

— Не важно. — Она высвободила пальцы и скрестила руки на груди.

— А мне кажется, что важно.

— Может, нам пора идти? — спросила Эдит, не поднимая глаз.

Не произнеся ни слова, они добрались до машины. И только на выезде из города Джей тихо сказал:

— Ты ведь думаешь о своей матери, да?

Она молча кивнула.

— Я тебя понимаю. Мне тоже было очень тяжело потерять родителей, но ведь это естественно. Мы можем только смириться с этим.

— Я никогда не смирюсь с маминой смертью, — с горечью ответила Эдит. — Это было бы несправедливо.

— Если не ошибаюсь, ты говорила о сердечном приступе? — Лицо Джея было по-настоящему встревоженным.

— Да.

— И что-то спровоцировало его?

Молодая женщина сжала кулаки так сильно, что ногти впились в нежную кожу.

— Может, не будем об этом?

Еще один вопрос, и она выложит ему все как есть, тогда их дружбе, пусть даже притворной, придет конец. В результате Мейбл очень расстроится, даже возможно, у нее опять случится приступ. Так что пришлось сдержаться ради нее.

— Конечно, если ты не хочешь, — неохотно, но он все-таки согласился. — Но поговорить по душам иногда помогает.

— Это не мой случай, — покачала головой Эдит. — Не сменить ли нам тему?

Так они и сделали и принялись обсуждать всякую всячину: футбольный матч, утренние новости, моду на полосатые зонтики, и вскоре Эдит стало заметно лучше. К этому моменту они уже подъехали к белому особняку.

— Не забудь, о чем мы договорились, — напомнил Джей, когда они входили в дом, и, к ее смущению, повернул молодую женщину лицом к себе и нежно провел пальцем по щеке.

И все. Но этого хватило, чтобы привести Эдит в возбужденное состояние — на скулах выступил румянец, дыхание участилось.

Мейбл сидела в кресле, читая книгу, и выглядела здоровой и отдохнувшей. Джей наклонился и поцеловал сестру в лоб.

— Тебе лучше, — произнес он с довольной улыбкой.

— Да, гораздо, — ответила девушка, переводя взгляд с брата на Эдит.

С этого дня Джей и Эдит разыгрывали спектакль, и постепенно молодая женщина научилась расслабляться в его обществе. Она больше не отпрыгивала в сторону от легкого прикосновения, не вскакивала с дивана, если он садился рядом. Она привыкла, что рука его часто ложится ей на плечи или на талию, привыкла к откровенным разговорам и частым прогулкам по саду. Эдит решила радоваться тому, что есть, и не ждать большего. Потому что большего не будет.

Мейбл тоже пребывала в прекрасном настроении, состояние ее улучшалось с каждым днем. Врачи говорили, что астма, вызванная переживаниями, скорее всего бесследно исчезнет и девушка избавится от недуга. Она не переставала говорить подруге о своей радости.

— Я всегда знала, что вы созданы друг для Друга.

И Эдит мудро предпочитала отмалчиваться.

Постепенно Джей становился все раскованнее и нежнее, он стал целовать ее то в щеку, то в волосы. И молодая женщина изо всех сил старалась скрывать вспыхивающее каждый раз желание. Ей хотелось остановить его, но она так и не могла решиться — из-за его сестры.

Эдит нередко задумывалась о своей дальнейшей судьбе. Что с ней будет, когда Мейбл полностью поправится и ей уже не понадобится сиделка? Конечно, тогда они прекратят игру. Неужели день расставания уже близко?..

— Полцарства за ваши мысли, прекрасная леди.

Она не слышала, как Джей вошел на открытую веранду, потому что слишком глубоко погрузилась в беспокойные раздумья. Мейбл прогуливалась по саду, а Эдит делала вид, что читает, хотя не понимала ни слова из написанного в книге.

— Они того не стоят, — ответила она, поднимая взгляд.

— Не может быть. Уверен, они гораздо дороже.

Мне всегда хочется знать, о чем ты думаешь.

Он говорил так, будто ему и в самом деле небезразлично.

— Ладно. Я размышляла о твоей сестре. Интересно, как она воспримет мой отъезд? — И еще я думала о тебе и о моей любви, которую должна скрывать.

— Но тебе необязательно уезжать.

Эдит нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду? Скоро Мейбл уже не будет нуждаться в моей помощи, ее здоровье значительно улучшилось. Или ты считаешь, что у нее должна быть постоянная компаньонка?

Вот этого она уж точно не сможет пережить. А если Джей вздумает привести домой подружку? Или — что еще хуже — невесту? Не зря же он говорил о таинственной возлюбленной, которая его отвергает. Вдруг эта женщина сменит гнев на милость и радостно поспешит с ним под венец?

— Я имею в виду вот это.

Джей склонился над ней, и губы его почти коснулись ее приоткрытого рта. Эдит охватило странное чувство восторга и страха одновременно, она так давно мечтала об этом мгновении, и тем не менее попыталась остановить Джея… Но не могла.

Не спрашивая себя, чем вызван поцелуй, она страстно отвечала любимому, наслаждаясь желанной близостью. Огонь заструился по венам, тело опалил жар возбуждения. И когда сильные руки обняли ее, Эдит не стала возражать. Она вся превратилась в единый нерв и забыла, что такое рассудок.

— Боже, как давно я мечтал об этом… — прошептал Джей, обдавая теплым дыханием ее губы.

А я мечтала, что ты сделаешь это, мысленно ответила она.

— И боялся, что ты меня оттолкнешь.

— Боялся? — Она никак не ожидала услышать это из его уст. — Ты боялся?

Джей повел широкими плечами.

— И мужчина может испытывать страх. Особенно когда такая женщина, как ты, отвергает его. Я не хотел снова испытать разочарование и отчаяние.

— А почему же сейчас ты стал таким уверенным? — В его объятиях она чувствовала себя удивительно спокойно и уютно.

— Я умею читать специальные знаки. — Эдит бросила на него любопытный взгляд, требуя объяснений. — Ты неосознанно подавала их мне: научилась не нервничать в моем присутствии, перестала вздрагивать от моих прикосновений. Я чувствовал тепло твоей кожи, видел сияние твоих глаз. Скажи мне, что я не придумал все это.

— О Господи! — А ей-то казалось, что она так хорошо скрывает свои чувства.

— Но пусть тебя это не тревожит, — произнес Джей с легким смешком. Конечно, от его пристального взгляда не укрылось смущение Эдит. — Ты не представляешь, как я хотел тебя, с каким трудом сдерживался! Умоляю, скажи, что я не ошибся, что я не обманываю сам себя!

Он взял в ладони ее лицо и заставил посмотреть себе в глаза. И в них молодая женщина прочитала желание, которого так долго жаждала. Но лишь желание, нелюбовь. Потому что как он мог любить ее, осужденную преступницу?

Вот она, его месть. Не только за кражу, которую она, впрочем, не совершала, но и за обман, за коварные планы. Эдит не знала, что у него на уме, но сейчас это не имело никакого значения. Она примет от него все.

— Ты себя не обманываешь, — тихо ответила Эдит и поцеловала его, отдаваясь во власть собственных чувств.

— Неужели я тебе не безразличен?

Она кивнула, потому что голос изменил ей.

— Ты любишь меня хоть немножко?

Она с трудом сглотнула и опустила голову.

— Больше, чем немножко, — прошептала Эдит еле слышно.

— О, дорогая…

Поцелуй был так глубок и долог, что ее тело словно охватило огнем, Эдит таяла в его сильных и нежных руках.

— Или мне называть тебя Кристин?

Вот он, конец. Жестокая развязка. Джей Мэтьюз заставил ее признаться в любви — и теперь уничтожит.