"Мгновения счастья" - читать интересную книгу автора (Правдин Лев Николаевич)

2

Управляющий трестом оказался фронтовиком и однополчанином, он сразу узнал Семенова и так стремительно поднялся навстречу, что уронил палку, прислоненную к его креслу.

— Ого! — воскликнул он. — Товарищ майор. Здравия желаю!

У него были протезы на обеих ногах, и он, поднимаясь, ухватился за кромку своего большого стола. Семенов протянул руку и для приветствия, и чтобы помочь управляющему устоять на ногах.

— А ведь вы меня не узнаете, — откровенно радуясь встрече, проговорил управляющий. — Младший лейтенант Лапин.

— Лапин? — повторил Семенов, стараясь припомнить обстоятельства их давней фронтовой встречи. — Прибыл с пополнением осенью сорок второго?

— Точно. Вы командовали ротой, а я в третьем взводе, Только недолго пришлось. Вот… — Он хлопнул по своему бедру и так засмеялся, словно речь шла о чем-то очень веселом.

И только теперь, увидев, как открыто и заразительно Лапин смеется, Семенов окончательно все вспомнил и сам тоже начал смеяться, хотя ничего смешного в том, что он вспомнил, не было.

— А вы все такой же, — проговорил он, усаживаясь в кресло напротив Лапина. — А ведь, честно говоря, я тогда подумал, что вам конец.

— Да я и сам так думал, а вот жив…

Он позвонил. Вошла секретарша, бледная, стройная, но уже немолодая женщина. Она подняла палку и поставила ее так, чтобы Лапину было удобно ее взять.

— Чаю, пожалуйста, и еще чего-нибудь пожевать, — сказал Лапин таким веселым голосом, что на неподвижном лице секретарши тоже появилась и тут же погасла бледная улыбка. Ничего не сказав, она вышла.

— Досталось, видать, ей? — спросил Семенов. — В лагере, наверно, была?

— На том свете. — Лапин оборвал смех. — Расстреляли, а закопать не успели. Фашисты. Она и ожила среди трупов. И вот живет… Ну, а у вас как?

Всего насмотрелся Семенов. Видел и лагеря, и печи, где сжигали людей. Все видел, и сейчас не захотелось ему говорить о себе, о своем желании устроить для себя и для своих детей благополучную жизнь.

Но тут заговорил Лапин:

— Знаете что, товарищ майор, вам надо отдохнуть. Хотите у меня? А можно в гостиницу. Есть у нас и гостиница.

— Нет, — проговорил Семенов. — Мне скорее надо. Что-то делать надо. Работать. И дети у меня, мать старуха. Тоже насмотрелись…

— Да, это понятно. Есть у нас один завод. Его немцы все собирались пустить и поэтому оберегали. А когда отступали, то не успели взорвать. Попортили немного. Так что теперь он уже полностью восстановлен.

Бледная секретарша принесла чай и бутерброды. Когда она вошла, Семенов встал. Она не обратила на это никакого внимания.

— Гостиницу я заказала, — сообщила она и вышла.

Прихлебывая чай, Лапин рассказал:

— Директор там очень расторопный товарищ, организатор прекрасный, пробойный, но производства не знает. И главного инженера у него нет, а есть только техник, но знающий. Вот они вдвоем и шуруют. Когда я к ним приехал, они уже топку опробовали. Дыму напустили на всю степь.

— Так вы меня к нему главным? — спросил Семенов.

Но оказалось все не так, как он предполагал. Что-то там не заладилось у директора за последнее время. Жалобы на него начали поступать. Невзлюбили его не только рабочие, но и городское начальство. Вот Лапин и ездил разбираться. Директор завода Иван Пантелеевич Сашко и сам ничего не скрывал. Все рассказал: да, он ни черта в производстве не смыслит, и ему нужна хоть какая должность, только не завод. До войны он служил в милиции, был начальником отделения на одной некрупной, но очень оживленной железнодорожной станции в центре хлебного края — Южного Урала. Служил он хорошо, правонарушители и прочая шпана его боялись. Боролся он с ними беспощадно. Ну они и отомстили, напакостили со всей воровской изобретательностью, как может только отомстить оголтелая шпана. Схватился он за дверную ручку в свой кабинет, рванул дверь и тут же отдернул окровавленную ладонь. Так и лишился Иван Пантелеевич четырех пальцев правой руки. Инвалид. Для оперативной работы не пригоден. А вот теперь оказалось, что и директора из него не получилось. И тогда решили перевести его в трест на административную должность. Комендантом. Такое решение очень его устраивало, как сказал Лапин, и добавил:

— Очень он в город стремится. Из-за жены. Это он сам мне говорил. Да и она тоже.

— Надоело даме в глуши жить? — предположил Семенов и по тому, как задумчиво Лапин покачал головой, понял, что не только в дамской прихоти дело, а все обстоит сложнее, что сейчас же и подтвердилось.

— С одной стороны, конечно, надоело. Да не только в этом суть. Женщина она образованная, а в городке этом, как в деревне: огороды, козы, коровы и все такое. Пока война была, она терпела, а вот теперь затосковала. Сам-то он, Сашко этот, человек небольшой грамотности, разговаривать с ним не разбежишься, он это очень хорошо понимает и очень боится, как бы она от него не уехала.

— Это понятно, — проговорил Семенов и вздохнул: — Любит, значит. Красивая она?

На этот вопрос Лапин не ответил, считая его, наверное, не относящимся к делу.

— Одним словом, принимайте завод. Для теперешнего вашего семейного положения это будет в самый раз.

Семенов согласился и на другой же день выехал в неведомый степной городок.