"Опочтарение" - читать интересную книгу автора (Пратчетт Терри)Глава 5 Пропали в Почтовом ЗавалеСтэнли полировал свои булавки. Он работал с блаженной сосредоточенностью, как человек, грезящий наяву. Его коллекция сверкала на сложенных полосках коричневой бумаги и на рулончиках из черного фетра, которые создавали ландшафт истинного мира булавочноголовых. Рядом с ним на столе размещалось большое увеличительное стекло на подставке, а у ноги стоял пакет с различными булавками, купленный на прошлой неделе у выходящей на пенсию швеи. Стэнли пока не открывал его, растягивая удовольствие от предвкушения. Ну конечно же, там почти наверняка не будет ничего кроме обычных медников, ну может плоскоголовик или щелевик, но штука в том, что И, кроме того, у него теперь была «Цыпленок» №3 Экстра-Длинная с Широкой Головкой, спасибо доброте мистера Губвига. Весь мир сиял для него, как булавки, аккуратно разложенные на развернутых кусочках фетра. Может, у него и был грибок на ногах, может и запах от него слегка напоминал запах сыра с плесенью, но сейчас, в этот момент, Стэнли парил по сверкающим небесам на серебряных крыльях. Грош сидел около печки, грыз ногти и что-то бормотал себе под нос. Стэнли не обращал на него внимания, поскольку тот бормотал не о булавках. — …назначен, так? И какая разница, что скажет Орден! Он же любого может назначить, так? Это значит, мне положена золотая пуговица на каждый рукав Он сплюнул еще кусочек ногтя, который упал на раскаленную докрасна печь и зашипел. — И я ведь моложе не становлюсь, это факт. Хотя, конечно, "на испытательном сроке", это нехорошо, очень Он уставился на огонь и сквозь его колючую бороду пробилась улыбка. — Он должен попробовать пройти Маршрутом — сказал он — Никто не сможет возражать, если он пройдет Маршрут. И вот тогда я смогу рассказать ему все! И все будет в порядке! А если он не дойдет, значит не из того он теста, чтобы стать почтмейстером. Стэнли? Стэнли пробудился от своих булавочных мечтаний и с просил: — Да, мистер Грош? — Есть пара поручений для тебя, парень! "А если он все-таки не из того теста — добавил про себя Грош — то я так и помру, младшим почтальоном…" Постучать в дверь, при этом отчаянно пытаясь не производить шума, было делом очень непростым, так что после второй попытки Криспин Слеппень сдался и просто использовал дверной молоток. Звук раскатился эхом по пустой улице, но в окнах окрестных домов никто не появился. В этих местах к окнам вообще никто не подходил, даже если на улице происходило убийство. В менее богатых районах народ обязательно сбегался посмотреть, а то и поучаствовать. Дверь открылась. — Добрый вечер, шэр… Слеппень проскользнул мимо нескладной фигуры в темный холл, делая отчаянные знаки слуге, чтобы он поскорее закрыл дверь. — Закрой ее, закрой ее! Возможно, за мной следили… Боги всемогущие, да ты Игорь, верно? Позолот может позволить себе Игоря? — Верно, шэр — сказал Игорь. Он выглянул из дверей в вечерний сумрак — Вше чишто, шэр. — Закрой дверь, во имя богов! — простонал Слеппень — Мне нужно видеть мистера Позолота! — У хожяина шейчас шуаре, шэр. Я пошмотрю, можно ли его побешпокоить. — Здесь еще кто-то есть? А они… Что такое шужаре? — Ну, когда шобираются вмеште, шэр — пояснил Игорь и принюхался. От посетителя разило алкоголем. — Soiree [59]? — Именно так, шэр — бесстрастно ответил Игорь — Пожвольте взять ваш иждалека жаметный длинный плащ ш капюшоном, шэр? И будьте любежны пройти в гоштиную… Дверь закрылась, и внезапно Слеппень оказался совсем один в большой комнате, полной теней, света свечей и внимательных глаз. Глаза принадлежали портретам в больших пыльных рамах, которыми были завешаны все стены, от края до края. Поговаривали, что Позолот скупил не только портреты, но и все права на изображенных там давно умерших людей, включая их имена, чем за один день обеспечил себе благородное происхождение. Это казалось несколько необычным, даже Слеппню. Все врут про своих предков, так всегда бывает. Но вот покупать их — это действительно странно, хотя и вполне укладывается в оригинальный мрачноватый стиль Взяткера Позолота, надо признать. Вокруг Взяткера Позолота всегда было множество слухов, с тех самых пор, как он обратил на себя всеобщее внимание и люди стали задаваться вопросами: "Кто такой Взяткер Позолот? И что это за имя вообще такое — Взяткер?" Он устраивал знаменитые приемы, что да, то да. Эти приемы уже вошли в городские легенды. (Это правда, насчет рубленых потрохов? Вы там были? А как насчет того раза, когда он пригласил тролля-стриптизера, и в результате три гостя выпрыгнули из окон? Вы там были? А что это за история с вазой конфет? Вы там были? Вы это видели? Это правда? В бизнесе он точно вел себя по-пиратски, уже это Слеппень знал. Некоторые сделки… — Убедившись, что с ним не случилось сердечного приступа, которого он опасался весь сегодняшний день, Слеппень неуверенной походкой человека, принявшего стаканчик-другой чтобы успокоить нервы, пересек комнату и поднял темно-красный платок, под которым оказалась клетка с попугаем. Это был какаду, возбужденно скакавший на своей жердочке. — Слеппень улыбнулся. — А, ты уже познакомился с Альфонсом — сказал Взяткер Позолот — И чему я обязан неожиданным удовольствием от твоего визита, Криспин? У него за спиной, заглушая звуки доносившейся издалека музыки, медленно закрылась обитая фетром дверь. Слеппень обернулся, и короткий момент удивления мгновенно прошел, сменившись в его душе смятением ужаса. Позолот, стоявший засунув одну руку в карман прекрасно пошитого смокинга, смотрел на него вопросительно. — За мной следят, Взяткер! — выкрикнул он — Ветинари подослал одного из своих… — Пожалуйста! Сядь, Криспин. Я думаю, приличная порция бренди тебе не повредит. — он сморщил нос — Еще одна приличная порция бренди, полагаю? — Не стану отрицать! Пришлось принять стаканчик, просто чтобы успокоиться! Что за день сегодня! — Слеппень рухнул в кожаное кресло — Ты знаешь, что перед моим банком сегодня полдня торчал стражник? — Толстый? Сержант? — спросил Позолот, передавая ему бокал. — Толстый, да. Звание я не распознал. — Слеппень фыркнул — Никогда не имел дел со Стражей. — А я имел — сказал Позолот, поморщившись при виде того, как Слеппень глотает отличный дорогой бренди — И я пришел к выводу, что сержант Колон обожает болтаться около больших зданий не потому, что опасается их похищения, а потому, что просто любит спокойно покурить, укрывшись от ветра. Да он просто клоун, ничего страшного. — Да, но сегодня утром налоговый инспектор пришел к этому старому дурню Сырборо [60]… — И что тут необычного, Криспин? — успокаивающе сказал Позолот — Позволь, я долью тебе… — Ну да, они приходят раз или два в месяц — признал Слеппень, протягивая опустевший бокал — но… — Значит, ничего необычного. Ты пугаешься собственной тени, мой дорогой Криспин… — Ветинари шпионит за мной! — крикнул Слеппень — За моим домом сегодня следил человек в черном! Я услышал шум, выглянул в окно и увидел, как он стоит на углу! — Может, вор? — Нет, я все заплатил Гильдии! И я уверен, что днем кто-то залезал ко мне в дом! Вещи не на своих местах. Я обеспокоен, Взяткер! Я под ударом! Если начнется аудит… — Ты же знаешь, что не начнется, Криспин — голос Позолота был как мед. — Да, но я еще не все бумаги прибрал к рукам, не могу, пока не уволится старик Сырборо. А у Ветинари куча маленьких, знаешь, как их называют… клерков, которые только и высматривают, знаешь, каждую б'мажку! И они догадаются, поймут! Мы же купили "Великий Путь" за их собственные деньги! Позолот похлопал его по плечу. — Возьми себя в руки, Криспин! Все будет в порядке. Ты неправильно думаешь о деньгах. Деньги не вещь, и даже не процесс. Это что-то вроде общего сна. Сна, в котором маленький диск из широко распространенного металла стоит как целый плотный обед. Как только ты очнешься от этого сна, сможешь буквально купаться в море денег. Голос Позолота звучал почти гипнотически, но ужас не отпускал Слеппня. Его лоб блестел от пота. — Если это море, то Зеленомяс помочился в него! — глазки Слеппня горели отчаянной злобой — Помнишь перебои на башнях в Ланкре, из-за которых у нас было столько проблем пару месяцев назад? Мы еще всем тогда сказали, что это из-за ведьм, залетевших в башню? Ха! Это только первый раз было из-за ведьмы! А потом Зеленомяс подкупил пару новых сотрудников башни, они объявили, что случилась авария, и прекратили работу, а затем один из них вскочил на лошадь и погнал как бешеный к следующей башне вниз по линии, и отправил ему свежие данные о ценах в Колении, на два часа раньше, чем их получили все остальные! Так он обвалил цены на сушеную креветку! Позолот смотрел на Слеппня и прикидывал, не лучше ли будет убить его прямо сейчас. Ветинари умен. Глупец не смог бы столько лет оставаться правителем такой бурлящей массы, как этот город. Если шпион Ветинари попался тебе на глаза, значит, он хотел именно этого. Единственный способ узнать, что Ветинари действительно следит за тобой — это резко обернуться и не увидеть вообще никого. И Зеленомяс тоже идиот. Некоторые люди ничего не понимают, вообще ничего. Они такие… Так использовать семафоры было идиотизмом, но позволить червяку вроде Слеппня узнать об этом — вообще непростительно. Глупость. Глупые мелкие люди с замашками королей проворачивают свои маленькие делишки, нагло улыбаясь тем, кого обкрадывают, и при этом вообще не понимают сущности денег. И вот глупый свинообразный Слеппень прибежал сюда. Это создавало некоторую проблему. Дверь была звуконепроницаемой, ковер легко заменяемым, а Игори славились свои благоразумием, но почти наверняка кто-то проследил, что Слеппень вошел в дом, а значит, мудро будет убедиться, что он из дома вышел. — Т' х'роший ч'ловек, Взяткер Позолот — икнул Слеппень, неуверенно размахивая вновь опустевшим бокалом для бренди. Он поставил его на столик с преувеличенной аккуратностью пьяного, но поскольку из трех столиков, мелькавших у него перед глазами, он выбрал не тот, какой было нужно, бокал разбился о ковер. – 'Звини — промямлил он — Т' х'роший ч'ловек, п'этому я дам тебе это. Н' м'гу держать это д'ма, к'гда шпики Ветинананари в'круг. И сжечь не м'гу, в нем все. Все наши маленькие… тр'нзакции. Оч' важная штука. Н'кому нельзя верить, все м'ня ненавидят. Ты п'заботишься о нем? Он вытащил мятый красный журнал для записей и протянул его трясущейся рукой. Позолот взял его, полистал страницы, пробежал глазами по строчкам. — Ты Криспин выглядел потрясенным. — Но ведь нужно же все записывать, Взяткер. Как ты спр'чешь свои следы, если не п'мнишь, где их оставил? А п'том… делаешь все как было, и нет преступления. — он попытался постучать себя по носу, но промахнулся. — Я буду хранить журнал очень бережно, Криспин — сказал Позолот — Ты очень мудро поступил, принеся его мне. — Эт' так мн'го значит для меня, Взяткер — Криспин постепенно переходил в сентиментально-слезливую стадию опьянения — Ты-то воспринимаешь меня сссериосно, не то что этот Зеленомяс и его банда. Я несу все риски, а они см'трят на меня, как на гярзь. То-есть, грязь. А ты т'кой чертовски х'роший. Х'тя з'бавно, знаешь, что у такого чертовски х'рошего парня как ты, в 'служении Игорь, 'тому что… — он смачно рыгнул — 'тому что я слышал, Игори т'лько на психов работают. П'лных психов, зн'ешь, вампиров и все такое, кто в'бще уже с к'тушек съехал. Не в упрек тебе, честно, он выглядит как 'тличный п'рень, хахаха, неск'лько 'тличных п'рней… Взяткер Позолот осторожно поднял его на ноги. — Ты пьян, Криспин — сказал он — И слишком много болтаешь. Сейчас я позову Игоря… — Да, шэр? — Игорь уже возник у него за спиной. В таких появлениях им небыло равных. — …и он отвезет тебя домой в моей карете. Сдай его с рук на руки его камердинеру, Игорь. О, и после этого разыщи моего коллегу мистера Грыля [61]. Скажи ему, у меня есть небольшое поручение. Доброй ночи, Криспин. — Позолот похлопал сообщника по дрожащей щеке — И не — Оч'нь х'роший парень — пробормотал довольный Слеппень — Дл' иностранца… Игорь отвез его домой. К моменту прибытия Криспин впал в стадию "счастливый пьяница" и горланил песни того сорта, что страшно веселят игроков в регби и детей до одиннадцати. Он наверняка перебудил всех соседей, особенно когда начал исполнять на «бис» куплет про верблюда. Потом Игорь вернулся обратно, отогнал карету в сарай, позаботился о лошади и направился в маленькую голубятню за домом. В ней сидели большие, откормленные голуби, совсем не похожие на тощих больных летающих крыс города. Игорь выбрал голубка пожирнее, привычным движением надел ему на лапку серебряное кольцо с запиской и подбросил птицу в ночной воздух. Анк-Морпоркские голуби неплохо соображают, для голубей. Тупицы в этом городе живут недолго. Этот посланец скоро разыщет мистера Грыля в его апартаментах на крыше, можно не сомневаться, хотя Игоря немного беспокоило, что отправленные туда голуби никогда не возвращались обратно. Старые письма собирались от его пинков в небольшие холмики, когда Мокрист сердито шел, а иногда сердито брел вброд, через пустые комнаты Почтамта. Он был в таком настроении, что впору пинать ногами стены. Его поймали в ловушку. В ловушку. Он же делал все что мог, разве нет? Может, это место и вправду проклято. Грош как раз подходящее имя для… Он открыл дверь и вышел в большой каретный двор, занимавшиq пространство между крыльями Почтамта, построенного в форме буквы U. Им пользовались. Грош рассказывал, что когда почта перестала работать, ее каретное подразделение выжило. Оно было полезным, надежным, и помимо всего прочего, владело кучей лошадей. Лошадей не засунешь под паркет, и не забросишь на чердак, запихав в мешок. Лошадей нужно кормить. Постепенно извозчики прибрали отдел себе и открыли службу пассажирских перевозок. Мокрист смотрел, как груженая карета выезжает со двора, когда его внимание привлекло движение на крыше. Он уже привык к семафорным башням. Иногда казалось, что буквально на каждой крыше появилась хотя бы одна. Большинсто были оборудованы новенькими блоками заслонок, их установила компания "Великий Путь", но старые башни с семафорными рычагами и даже с сигнальными флажками тоже виднелись повсюду, хотя они работали медленно, могли функционировать только в ясную погоду и занимали слишком много драгоценного места на крышах. Если вам было нужно нечто большее, чем стандартные услуги связи, вы обращались в одну из мелких семафорных компаний, чтобы арендовать башню с обитающей на ней горгульей для чтения входящих сообщений, доступом к передаче сообщений и, если вы были вправду богаты, опытным оператором. И вы Но все эти соображения вертелись на периферии его сознания, как мысли-спутники вокруг одной, главной мысли: за каким чертом нам нужна семафорная башня? Она совершенно определенно стояла на крыше Почтамта. Он видел ее, даже слышал далекий треск заслонок. И он был уверен, что даже заметил голову человека, поспешно скрывшегося из поля зрения. Зачем у нас там башня, и кто ею пользуется? Он побежал обратно в здание. Ему ни разу раньше не попадалась лестница, ведущая на крышу, но кто знает, что может скрывается за этими кучами писем, на другом конце заблокированных коридоров… Он протиснулся вдоль очередного коридора, заставленного вдоль стен мешками с почтой, и вышел на открытое пространство, большие запертые на засов двери вели отсюда обратно на каретный двор. Была здесь и лестница, она вела вверх. Маленькие безопасные лампы были точками света во тьме. "Вот вам и весь Почтамт в этом — подумал Мокрист — в Правилах написано, что лестницы должны быть освещены, и они освещены, хотя по ним целые десятилетия никто не ходит, кроме Стэнли-фонарщика". Здесь был старый грузовой лифт, один из этих опасных механизмов, которые работают за счет перекачки воды из большого резервуара на крыше, но он так и не понял, как его включить, а если бы и понял, то не рискнул бы воспользоваться. Грош говорил, что этот лифт давно сломан. На полу перед ступенями был еще виден обведенный мелом силуэт человека, руки и ноги которого были вывернуты под странными углами. Мокрист сглотнул, но решительно взялся за перила. И начал подъем. На втором этаже обнаружилась дверь. Она открылась легко. Она С трудом передвигая ноги, он поднялся еще на пролет и обнаружил другую слабо освещенную дверь. На этот раз он прежде чем открыть ее благоразумно встал в сторонке. И все равно под напором писем она открылась с такой силой, что ударила его по ногам, а письма с тихим сухим шепотом устремились вниз, в сумрак. Как летучие мыши. Все здание было полным-полно старых писем, которые шептали друг другу в темноте о человеке, упавшем вниз… Еще немного, и он окончательно свихнется, как Грош. Но было тут и еще кое-что. Где-то должна быть дверь… "Послушай — сказал он своему воображению — если будешь себя так вести, я тебя выключу". Но со своим обычным коварством, оно продолжало работать. Он никогда в жизни никого и пальцем не тронул. Он всегда предпочитал бегство драке. А убийство, ведь это же, конечно, абсолютная величина? Ты не можешь совершить 0,021 убийства, правда ведь? Но Помпа, похоже, считал, что можешь. Окей, возможно, кто-то совсем посторонний испытал… неудобства от его преступлений, но как насчет банкиров, землевладельцев и даже барменов? "Вот ваш двойной бренди, сэр, и имейте в виду, я только что на три десятитысячных убил вас"? Кто бы и что бы ни делал, рано или поздно повлияет на всех остальных. Да и кроме того, большинство его преступлений и преступлениями-то не были. Вот этот трюк с кольцом, например. Он никогда не Четвертый этаж породил еще одну лавину писем, но когда она схлынула, за ней оказался намертво забитый коридор. Когда Мокрист приблизился, из стены писем выпали один или два шуршащих конверта, угрожая новым обвалом. Теперь он подумывал об отступлении, но все ступени внизу уже были покрыты конвертами, и сейчас был явно неподходящий момент для изучения тонкостей скоростного спуска по бесснежным склонам. Ну что же, шестой этаж должен быть свободен, не так ли? Как иначе Бакенбард пробрался сюда, на предназначенную встречу с Вечностью? А на пятом, на кургане из писем, все еще валялся кусок черно-желтой веревки. Там побывала Стража. Тем не менее, Мокрист открывал дверь очень осторожно, как наверное поступил и стражник в свое время. Выпала пара конвертов, но главный оползень явно уже случился раньше. Впередни виднелась знакомая уже бумажная стена, письма были спрессованы, как осадочная горная порода. Стражники и здесь побывали. Они явно пытались пробить стену, дыру до сих пор было видно. Как и они, Мокрист просунул туда руку на всю длину, чтобы ощутить пальцами еще более плотные отложения спрессованных писем. Никто не смог бы выйти отсюда на летницу. Пришлось бы пробиваться сквозь стену из писем минимум шесть футов толщиной… Выше вел еще один лестничный пролет. Мокрист осторожно взбирался по нему, когда услышал внизу шум лавины. Должно быть, он как-то потревожил стену писем этажом ниже. Теперь письма сыпались из коридора с неотвратимостью сползающего с гор ледника. Достигнув края лестничного колодца, почта начала большими кусками падать в его глубины. Далеко внизу трещало и ломалось дерево. Лестница затряслась. Мокрист пробежал последние несколько ступеней до шестого этажа, ухватился за ручку двери и повис на ней, пока очередной письмолзень тек вокруг него. Теперь тряслось все вокруг. Внезапно раздался треск, и лестничный пролет рухнул вниз, оставив Мокриста висеть на дверной ручке в потоке почты. Так он и болтался там с закрытыми глазами, пока все не стихло, хотя снизу иногда еще раздавалось потрескивание. Лестницы больше небыло. С превеликой осторожностью Мокрист изогнулся и нащупал пятками пол уцелевшего коридора. Стараясь не делать ничего провокационного, вроде вдохов и выдохов, он покрепче ухватился за ручки двери с той и другой стороны. Очень медленно перебирая пятками по засыпанному письмами полу, он осторожно полз вперед, перехватившись теперь уже Наконец он глубоко вдохнул спертый и сухой воздух, отчаянно заскреб ногами по полу, изогнулся, как лосось на крючке, и втащил в коридор достаточную часть себя, чтобы быть уверенным, что не рухнет вниз, сквозь шестьдесят футов писем и разломанных деревянных конструкция. Почти бессознательно он снял с крючка висевшую у двери лампу и повернулся, чтобы исследовать, что ждет его впереди. Коридор был ярко освещен, покрыт богатым ковром и абсолютно свободен от писем. Мокрист уставился на него в полном изумлении. Здесь Он обернулся, чтобы взглянуть на то, что осталось от лестницы, но не увидел ни двери, ни лестницы. Покрытый ковром пол тянулся до дальней стены. Мокрист понял, что объяснения происходящему у него нет, все что он смог пожумать на этот счет: «странно». Он осторожно потянулся, чтобы потрогать пол там, где должен был открываться провал в лестничный колодец, и ощутил холодок в пальцах, когда они прошли прямо сквозь ковер. Он гадал про себя: не стоял ли один из бывших почтмейстеров здесь, на его месте? И не шагнул ли он на то, что казалось надежным полом, чтобы закончить жизнь, скатившись вниз на пять этажей? Мокрист дюйм за дюймом продвигался по коридору в другую сторону, прочь от лестницы, когда услышал звуки, раздававшиеся все громче. Они были смутными и неопределенными, звуки огромного здания, полного жизни: крики, разговоры, треск механизмов, шум тысяч голосов, звук шагов, стук штампов, скрип перьев, хлопки дверей — все они сливались в ясно слышимую звуковую ткань живой коммерции. Коридор перед ним выходил на балкон, а звуки раздавались из ярко освещенного пространства за ним. Мокрист направился было к ярко сияющим начищенным медным перилам балкона… …и остановился. Ну ладно, он дотащил сюда свои мозги с немалыми трудностями, так что пора бы им поработать. Главный зал Почтамта был как темная пещера, заполненная горами почты. В нем небыло балконов, сияющей меди, суетливого персонала и, он был чертовски в этом уверен, никаких покупателей. Так Почтамт выглядел очень давно, в прошлом. Но в настоящем, здесь и сейчас, их небыло. А он ведь не в прошлом, по крайней мере, не совсем. Его пальцы нащупали лестничный колодец, там где глаза видели покрытый ковром пол. Мокрист пришел к выводу, что стоит он здесь и сейчас, а видит то что было здесь и тогда. Конечно, надо было с ума сойти, чтобы поверить в такое, но он ведь находился в Почтамте. Бедный мистер Бакенбард попытался пройти по полу, которого давно уже небыло. Прежде чем шагнуть на балкон, Мокрист нагнулся потрогал пол, и снова ощутил холодок в пальцах, когда они прошли сквозь ковер. Как его бишь… а, мистер Переменль. Он тоже стоял здесь, потом бросился вперед, чтобы посмотреть вниз с балкона, и… Мокрист осторожно выпрямился, на всякий случай оперся о стену и осторожно заглянул поверх перил в главный зал. Люстры свисали с потолка, но они не горели, потому что солнечный свет потоками изливался через сверкающий стеклянный купол и освещал помещение полностью свободное от голубиного помета, зато полное людей, торопившихся куда-то по полу с клетчатым узором или занятых работой за длинными полированными прилавками Это было представление, в котором сотни отдельных целеустремленных движений счастливо сплавились в великую анархию. Далеко внизу люди катили по полу огромные проволочные корзины на колесиках, перекинув через плечо тащили куда-то мешки с почтой, клерки лихорадочно заполняли ячейки, гораздо позже ставшие гнездами для голубей. Это было как машина с деталями из людей, сэр, Слева от Мокриста, в дальнем конце зала, виднелась золотая статуя высотой в три или четыре человеческих роста. Это был стройный молодой человек, очевидно бог, одетый лишь в шляпу с крылышками, сандалии с крылышками и — Мокрист скосил глаза, пытаясь лучше рассмотреть — фиговый листок с крылышками? Скульптор изобразил его готовым прянуть в воздух, с конвертом в руках и выражением благородной целеустремленности на лице. Статуя доминировала в зале. В настоящем ее не было на месте, постамент пустовал. Если даже прилавки и люстры исчезли, то у статуи, которая хотя бы Хотя конечно в реальности почта доставлялась более прозаическим способом. Прямо под куполом стояли часы с четырьмя циферблатами, обращенными на каждую из сторон света. Пока Мокрист смотрел на них, большая стрелка перескочила на 12.Зазвучал рожок. Суетливый балет приостановился, где-то внизу под Мокристом распахнулись большие двери, из них вышли люди в Тут их ждал большой человек в еще более роскошной униформе и с кислым как от зубной боли лицом; с его пояса свисала медная клетка с большими песочными часами внутри, а он смотрел на выстроившихся людей с таким выражением, как будто видал зрелища и похуже, но нечасто и, в основном, на подошвах своих огромных ботинок. Он поднял песочные часы с видом злобного удовлетворения, глубоко вдохнул и закричал: — Чееетвертая Достааавка… становись! Слова доходили до слуха Мокриста слегка приглушенными, как будто сквозь картон. Почтальоны, уже стоявшие по стойке смирно, попытались встать еще смирнее. Большой человек взглянул на них и снова сделал глубокий вдох. — Чееетвертая Достааавка… Два ряда почтальонов промаршировали мимо него к выходу. "Мне нужно найти настоящую лестницу — подумал Мокрист, с трудом отходя от края — я… галлюцинирую прошлым. Но стою в настоящем. Это вроде лунатизма. Я не хочу выйти на свежий воздух, а закончить как очередной силуэт, обведенный мелом на полу". Он повернулся, и тут кто-то прошел прямо сквозь него. Ощущение было неприятным, как внезапный приступ лихорадки. Но это было не худшее. Хуже всего было наблюдать, как чья-то голова проходит прямо сквозь твою голову. Разглядеть удалось в основном серое, со следами красного и пустотелым намеком на мозговые пазухи. О глазных яблоках лучше вообще не упоминать. Желудок Мокриста сжался, когда он повернулся и взглянул на молодого почтальнона, глядевшего в то место где он находился с ужасом на лице, отражавшим ужас Мокриста. Затем мальчишка пожал плечами и заспешил прочь. Значит, Игнавия тоже добрался сюда. У него хватило ума разобраться с невидимым полом, но вид чужой головы, проплывающей сквозь его собственную, доконал его… Мокрист побежал за мальчишкой. Он заблудился здесь, ведь вместе с Грошем он осмотрел не больше десятой части здания, все остальное было заблокировано почтой. Должны быть другие лестницы, существующие в настоящем. Первый этаж, вот что было его целью: надежный пол. Мальчишка прошел сквозь дверь в комнату, полную посылок, но Мокрист успел заметить в дальнем ее конце другую дверь и намек на перила. Он побежал, и пол исчез у него из-под ног. Возникло короткое ужасное ощущение лавины писем, падающих рядом с ним. Он, задыхаясь, приземлился на огромную кучу сухой древней почты. На секунду сквозь дождь из писем он успел заметить наполовину заваленное почтой пыльное окно, и продолжил погружение. Куча под ним начала двигаться, сползая вниз и вбок. Потом раздался треск, похожий на звук двери, сорванной с петель, и боковое скольжение ускорилось. Он умудрился вынырнуть на поверхность как раз вовремя, чтобы треснуться головой об верхнюю планку дверного косяка, а затем течение вновь утащило его вниз. Беспомощный, барахтаясь в потоке почты, Мокрсит смутно ощутил содрогание, когда провалился пол. Письма устремились в пролом, увлекая его с собой в новый поток конвертов. Свет исчез, когда на него рухнули тысячи писем, а потом исчез и звук. Тьма и молчание сжали его в кулаке. Мокрист фон Губвиг стоял на коленях, положив голову на руки. Здесь был воздух, но теплый и затхлый, и его не хватит надолго. Он не мог и пальцем шевельнуть. Возможно, здесь он и умрет. Скорее всего, здесь и умрет. На него навалились, должно быть, целые тонны почты. "Я вручаю мою душу любому богу, который сможет найти ее" — пробормотал он в затхлый воздух. Перед его внутренним взором плясала, изгибаясь, синяя линия. Это были написанные от руки буквы. Но они говорили. "Дорогая Мамочка, я прибыл блогополучно и нашел отличную комнату в…" Было похоже на голос деревенского парня, но со …и перешли в другую строку, написанную твердо и аккуратно: Голос продолжал говорить фразами столь четкими, что за ними так и виделся письменный стол, а позади него шкафы, доверху забитые книгами по юриспруденции, но уже зазвучала третья строка. А затем они все зазвучали одновременно. Дюжины, сотни, тысячи голосов заполнили его слух, а строки зазмеились перед внутренним взором. Они не кричали, просто зачитывали письма, пока его голова не заполнилась звуками до отказа, и в них стали возникать новые слова, как инструменты оркестра, звенящие, скрипящие и дующие, приближаясь к единой кульминации… Мокрист попытался закричать, но конверты забили ему рот. А потом на его ноге сомкнулся мощный захват, и он обнаружил себя в воздухе, висящим вниз головой. — А, Мистер Губфиг! — прогрохотал голос мистера Помпы — Ходили На Разведку! Добро Пожаловать В Ваш Новый Кабинет! Мокрист выплюнул бумагу и втянул воздух в разрывающиеся от боли легкие. — Они… живые! — прохрипел он — Они все — Счастлив За Вас, Мистер Губфиг! — сказал Помпа, перевернул его в более естественное положение и побрел прочь из комнаты по грудь в почте, пока новые письма тонкой струйкой падали вниз сквозь дыру в потолке. — Вы не понимаете! Они говорят! Они хотят… — Мокрист помедлил. Он все еще слышал шепот у себя в голове. И сказал, скорее самому себе, чем голему — Похоже, они хотят, чтобы их… прочли. — Это Предназначение Письма — хладнокровно прокомментировал Помпа — Лучше Посмотрите, Как Я Почти Расчистил Вашу Квартиру. — Послушай, это же просто бумага! Но они — Да — тяжело прогрохотал голем — Это Место — Гробница Непрозвучавших Слов. Они Изо Всех Сил Стараются Быть Услышанными. — Ох, да ладно вам! Письма это всего лишь бумага. Они не могут — Я Всего Лишь Глина, И Я Слышу — ответил Помпа с тем же приводящим Мокриста в бешенство спокойствием. — Да, но к твоей глине добавлены какие-то фокусы-покусы… Голлем повернулся, чтобы взглянуть на Мокриста, и огонь в его глазах заполыхал ярче. — Я оказался… в прошлом, кажется — пробормотал Мокрист, делая шаг назад — Но это было… в голове. Вот как умер Бакенбард. Он упал с лестницы, которой в прошлом там небыло. А мистер Игнавия умер от страха. Я уверен! А потом я утонул в письмах! А потом была, наверное… дыра в полу или что-то такое, а потом… я упал, и я… — он помолчал. — Здесь нужен священник или волшебник. Короче, тот кто разбирался бы в таких вещах. Не я! Голем сгреб в охапку письма, в которых недавно был похоронен его подопечный. — Вы Почтмейстер, Мистер Губфиг — заметил он. — Это просто трюк Ветинари! Я не почтальон, я всего лишь мошенник… — Мистер Губвиг? — раздался позади него нервный голос. Он обернулся и увидел стоящего в дверях Стэнли, который вздрогнул, разглядев выражение на лице начальника. — Да? — резко спросил Мокрист — Какого черта… В чем дело, Стэнли? Я сейчас немного занят. — Там люди — ответил Стэнли, неуверенно улыбаясь — Там люди. Внизу, в главном зале. Мокрист пронзил его взглядом, но Стэнли, кажется, уже завершил свою краткую речь. — И эти люди…? - подсказал Мокрист. — Они спрашивают вас, мистер Губвиг — продолжил Стэнли — Они говорят, хотят видеть человека, который собрался стать почтмейстером. — Я Нет смысла объяснять все это мальчишке. — Извините, Почтмейстер — раздался позади него голос голема — Но Я Хотел Бы Завершить Выполнение Текущей Задачи. Мокрист шагнул в сторону, и глиняный человек вышел в коридор, старые доски пола скрипели под его огромными ступнями. Выйдя вслед за ним, Мокрист понял, как голем умудрился расчистить его кабинет. Стены соседних комнат выгибались наружу так, что казалось еще чуть-чуть, и они лопнут. Уж если голем запихивает что-нибудь в комнату, оно так и остается там. Вид работающего голема подействовал на Мокриста успокаивающе. Было в мистере Помпе что-то такое, очень… ну, приземленное. Чтобы избавиться от голосов в голове, Мокристу сейчас была нужна нормальность: нормальные люди, чтобы с ними говорить, обычные нормальные занятия, чтобы работать. Он смахнул кусочки бумаги со своего стремительно теряющего приличный вид костюма. — Ну ладно — сказал он, пытаясь найти свой галстук, который в конце концов обнаружился висящим у него за спиной — Я пойду погляжу, что им нужно. Они ждали его на лестничной площадке главной лестницы. Это были стрики, худые и согнутые, похожие на слегка постаревшие копии Гроша. И одеты они были в такую же как у него древнюю униформу, но было в них кое-что странное. У каждого с макушки остроконечной шляпы свисал на веревочке голубиный скелет. — Ты ли Непогашенный? — прорычал один из них при его приближении. — Что? Кто? Я? — промямлил Мокрист. Надежда на нормальность внезапно опять исчезла. — Да, вы, сэр — прошептал позади Стэнли — вам нужно сказать «да», сэр. Ух, сэр, хотел бы я быть на вашем месте. — Зачем? — И во второй раз вопрошаю: Ты ли Непогашенный? — повторил старик уже явно рассерженным голосом. Мокрист заметил, что у него отсутствовали фаланги на трех средних пальцах правой руки. — Ну, наверное. Если вы так настаиваете. Это заявление было встречено весьма неодобрительно. — И в последний раз: Ты ли Непогашенный? — на этот раз в голосе звучала явная угроза. — Да, хорошо! Раз уж так нужно для нашей беседы, да! Сзади ему на голову накинули что-то черное, и он почувствовал, как вокруг шеи туго затянулась веревка. — Непогашенный медлителен — проговорил ему прямо в ухо другой трескучий голос, и Мокриста схватили невидимые, но крепкие руки — Не почтальон он. — С вами все будет в порядке, сэр — Стэнли пытался успокоить вырывающегося Мокриста — Не волнуйтесь. Мистер Грош поможет вам. Вы запросто с этим справитесь, сэр. — С чем? — закричал Мокрист — отпустите меня, вы, глупые старые дьяволы! — Непогашенный боится Маршрута — прошипел один из нападающих. — О да, Непогашенный Вернется к Отправителю нескоро — сказал другой. — Непогашенный должен быть взвешен — добавил третий. — Стэнли, немедленно позови мистера Помпу! — закричал Мокрист, но капюшон был из толстой ткани и крепко затянут. — Я не должен этого делать, сэр — ответил Стэнли — совсем не должен, сэр. Все будет в порядке, сэр. Это просто… проверка, сэр. Это Орден Почты, сэр. "Смешные шляпы. — подумал Мокрист и немного расслабился. — Обман и угрозы… Знаю я эти штучки. Мистицизм для лавочников. В целом мире нет города, в котором не было бы Верного и Древнего и Справедливого и Тайного Ордена, созданного маленькими людьми, которые думают, что могут познать секреты древних, собираясь на пару часов ночью каждый четверг, и которые понятия не имеют, как глупо они выглядят, напялив длинные балахоны. Уж я мог бы и догадаться, я и сам состою в дюжине подобных организаций. Готов поспорить, у них и секретное рукопожатие есть. Я знаю больше этих секретных рукопожатий, чем сами боги. Ну что ж, значит я не в большей опасности, чем среди пятилетних детей. А может, и в меньшей. Непогашенный… боже ты мой". Он расслабился. Позволил свести себя вниз по ступеням и несколько раз повернуть вокруг собственной оси. Ага, да, верно. Новичка нужно напугать, хотя все знают, что это просто игра. Все должно Ах, да — "Люди Пашни", это было в каком-то маленьком городке под сенью кочанов [62]. Ему завязали глаза, и Люди Пашни издавали вокруг самые страшные звуки, какие только могли придумать, а затем голос в темноте прокричал: "Пожми руку Старому Мастеру!", Мокрист протянул руку и ему подсунули козлиное копыто. Кто пройдет через это, не обмочив штанов — тот и выиграл. На следующий день он обжулил троих своих доверчивых Братьев на 80 долларов. Теперь эта история не казалась такой уж смешной. Старые почтальоны привели его в большой зал. Он догадался, услышав, какое здесь эхо. И в зале еще кто-то был, если верить вставшим дыбом волоскам на шее. Может даже и не только люди — ему послышалось приглушенное рычание. Но ведь оно так всегда и бывает, верно? Все должно звучать очень страшно. Главное, не бояться, действовать смело и решительно. Сопровождающие покинули его. Секунду Мокрист стоял один в темноте, а потом почувствовал, что его схватили за локоть. — Это я, сэр. Старший Почтальон на испытательном сроке Грош, сэр. Ни о чем не волнуйтесь, сэр. Сегодня я ваш Временный Дьякон [63]. — Это необходимо, мистер Грош? — вздохнул Мокрист — я ведь — Назначены, да. Но не Приняты, еще нет, сэр — Отправлен не значит доставлен, сэр. — — Не могу раскрывать секреты Непогашенному — благочестиво промолвил Грош — Однако вы неплохо справляетесь, сэр, если дошли до этого этапа. — Ох, ну ладно — сказал Мокрист, стараясь чтобы его голос звучал небрежно — Ну и что же самое страшное вы мне приготовили, э? Грош молчал. — Я спросил… — начал Мокрист. — Я просто задумался над вопросом, сэр. Дайте подумать… да, сэр. Значит так: худшем случае вы можете потерять все пальцы на одной руке, охрометь на всю жизнь и переломать половину костей в теле. О, и они не примут вас в Орден. Но вам не о чем беспокоиться, сэр, абсолютно не о чем! Где-то в вышине прогремел голос: — Кто привел Непогашенного? Рядом с Мокристом Грош прочистил горло и ответил дрожащим голосом: — Я, Старший Почтальон на испытательном сроке Толливер Грош, привел Непогашенного. — Ты упомянул насчет костей специально, чтобы напугать меня? — прошипел Мокрист. — Стоит ли он во Мраке Ночи? — требовательно спросил голос. — Стоит, Почтенный Мастер! — радостно прокричал Грош, и прошептал, обращаясь к Мокристу — Некоторые наши старички были счастливы, что вы вернули буквы. — Отлично. Так вот, что касается упомянутых поломанных костей… — Тогда пусть он пройдет Маршрутом! — скомандовал голос. — Мы сейчас просто пойдем вперед, сэр. Ничего сложного — торопливо зашептал Грош — Вот. Встаньте здесь. — Послушай — занервничал Мокрист — все это представление… оно ведь чтобы — Предоставьте все мне, сэр — прошептал Грош. — Но послушай… — начал Мокрист, но тут рот ему заткнули капюшоном. — Да обует он Ботинки! — продолжал голос. "Удивительно, как можно — Прямо перед вами пара ботинок, сэр — послышался хриплый шепот Гроша — Наденьте их. Ничего сложного. — Уффф! Да, но послушай… — Ботинки, сэр, пожалуйста! — Мокрист неловко снял свои ботинки и засунул ноги в другие, невидимые башмаки. Они оказались тяжелыми, как свинец. — Маршрут Непогашенного Тяжел! — провозгласил гулкий голос — Пусть он продолжает! Мокрист шагнул вперед, наступил на что-то, покатившееся у него из-под ног, споткнулся, рухнул вперед и почувствовал жуткую боль, ударившись голенями обо что-то железное. — Почтальоны — требовательно спросил гулкий голос — каков Первый Псалом? Голоса запели хором в темноте: — Плачет ли Непогашенный? — спросил голос. "Я, наверное, сломал подбородок — думал Мокрист, пока Грош поднимал его на ноги. — Я сломал Старик прошипел: — Неплохо, сэр — а потом заговорил громче, обращаясь к невидимым наблюдателям — Он не рыдал, Почтенный Мастер, но был тверд! — Да возьмет он Сумку! — прогрохотал далекий голос. Мокрист уже начал его ненавидеть. Невидимые руки перекинули лямку через плечо Мокриста. Когда руки отпустили сумку, ее вес согнул его почти пополам. — Сумка Почтальона Тяжела, но вскоре станет Легка! — голос отражался эхом от стен. "Никто не говорил, что будет больно — подумал Мокрист — ну, тоесть они говорили, но никто не говорил, что — Пора идти, сэр — поторопил невидимые Грош — Это Маршрут Почтальона, не забывайте! Мокрист очень осторожно, бочком, пошел вперед и почувствовал, как пнул ногой что-то, откатившееся прочь. — Он не наступил на Роликовые Коньки, Почтенный Мастер! — доложил Грош невидимым зрителям. Мокрист приободрился, хотя и страдал от боли, сделал еще два осторожных шага, и снова что-то отскочило от его башмака. — Безответственно Брошенная Пустая Пивная Бутылка не остановила его! — с триумфом крикнул Грош. Расхрабрившийся Мокрист сделал еще один шаг, наступил на что-то скользкое и почувствовал, как его нога скользит в сторону и вверх. Он тяжело рухнул на спину, ударившись затылком об пол. Он был уверен, что услышал, как треснул череп. — Почтальоны, каков Второй Псалом? — скомандовал голос. Мокрист с трудом поднялся на колени, у него кружилась голова. — Все нормально, все нормально, вы продвигаетесь! — зашипел Грош, хватая его за локоть — Вы пройдете, хоть небо на землю свались. — он понизил голос еще сильнее — Вспомните, что написано на здании! — Миссис Торт? — пробормотал Мокрист. А потом подумал: "Там про дождь или про снег? Или про снег с дождем?" Он услышал шорох, а потом еще сильнее согнулся под весом своей сумки, с головы до ног облитый водой, от его головы отскочило брошенное с излишним энтузиазмом ведро. Ага, значит, дождь. Он выпрямился как раз вовремя, чтобы ощутить, как сзади по шее пополз леденящий холод, и чуть не закричал. — Это были кубики льда — зашептал Грош — Их взяли из морга, но вы не беспокойтесь, почти наверняка их не использовали еще. Это лучшее что мы смогли найти вместо снега в это время года. Извините! И не беспокойтесь ни о чем, сэр. — Да подвергнется Почта проверке! — проревел повелительный голос. Рука Гроша нырнула в сумку, все еще висевшую на плече нетвердо стоящего на ногах Мокриста, и старый почтальон поднял над головой письмо. — Я, Старший Почтальон на испытательном… — ох, извините, я буквально на секунду, Почтенный Мастер… Мокрист почувствовал, как его голову потянули вниз, к лицу Гроша, и старик зашептал: — Старший Почтальон на испытательном, или — Что? О, действительный, да, действительный! — поспешно согласился Мокрист, ощущая как ледяная вода заполняет его ботинки — Совершенно точно! — Я, На этот раз хриплый властный голос прозвучал с оттенком скрытой угрозы. В душной темноте капюшона, присущее Мокристу чувство опасности не просто завопило, оно поспешно заперло дверь и спряталось в подвале. Это был тот момент, когда невидимые хористы замолкают и склоняются вперед, чтобы лучше видеть. Это был момент, когда игры заканчиваются. — Вообще-то я ни на что такое не подписывался, имейте в виду — начал он, слегка покачиваясь. — Осторожно, теперь осторожно — шипел Грош, не обращая внимания на его слова — Вот, почти пришли! Прямо перед вами дверь, а вот и почтовый ящик… — Можно ему отдохнуть немного, Почтенный Мастер? Он ведь очень сильно ударился головой… — Передышка, Брат Грош? Чтобы ты ему дал еще совет или два? — насмешливо ответил голос. — Почтенный Мастер, согласно ритуалам, Непогашенный имеет право на… — запротестовал Грош. — Этот Непогашенный пойдет один! Один как перст, Толливер Грош! Он ведь собирается стать не Младшим Почтальоном, о нет, и даже не Старшим Почтальоном, нет! Он хочет сразу стать Почтмейстером! Мы ведь тут не в игрушки играем, Младший Почтальон Грош! Это ты уговорил нас испытать его! Мы — — Ты не настоящий Старший Почтальон, Толливер Грош, пока он не пройдет тест! — Дааа? А кто сказал, что ты Почтенный Мастер, Джордж Эгги [64]? Да ты стал почтенным мастером просто п'тому, что первым догадался нацепить балахон! Голос Почтенного Мастера стал немного менее командирским. — Ты честный парень, Толливер, должен признать, но болтовня о том, что когда-нибудь явится настоящий почтмейстер и вдруг изменит все к лучшему… это просто глупо! Погляди вокруг на Почтамт! Он знал славные деньки. Все мы знали. Но если ты собираешься упрямиться, как осел, мы все сделаем в соответствии с книгой правил! — Ну что же, так тому и быть! — сказал Грош. — Ну что же, так тому и быть! — повторил Почтенный Мастер. "Секретное общество Грош вздохнул и наклонился к его уху. — Когда мы закончим, будет страшный скандал — прошипел он — Извините, сэр. Просто доставьте письмо. Я Он сделал шаг назад. В полной темноте капюшона, оглушенный и окровавленный, Мокрист медленно побрел вперед, вытянув перед собой руки. Он нащупал дверь и принялся обшаривать ее, в бесплодных поисках щели для почты. В конце концов, щель нашлась, на высоте всего лишь фута от земли. Окей, окей, пихни в нее чертово письмо и давай закончим это представление. Но это была не игра. Это был не тот случай, когда все знают, что старине Гарри достаточно просто произнести нужные слова чтобы стать новоиспеченным членом Верного Ордена Набивщиков Мебели. Люди, находившиеся здесь, все воспринимали очень Ну, ему же нужно просто бросить письмо в прорезь, так? Что тут такого опас… Постой, постой… ведь, кажется, у парня, который привел тебя сюда, не хватало кончиков пальцев на одной руке? Внезапно Мокрист разозлился. Так разозлился, что даже позабыл про боль в подбородке. Он не собирается делать этого! Точнее, не собирается делать Он выпрямился, подавляя стон боли, и сорвал с головы четов колпак. Вокруг него по-прежнему была темнота, но ее пронзали огоньки дюжины неярких фонарей. — Он снял кап'шон! — закричал кто-то. — Непогашенный может оставаться в темноте — объявил Мокрист — Но Почтмейстер любит Свет. Тон голоса он выбрал правильно. Правильный голос — ключевой элемент тысячи различных афер. Нужно говорить верным тоном, таким, как будто ты знаешь что делаешь, как будто ты важная персона. И, хотя он говорил ерунду, это была очень авторитетная ерунда. Дверка фонарика приоткрылась чуть шире и жалобный голос спросил: — Э… я не могу найти их в книге. В какой момент он должен был сказать эти слова? И кроме того, двигаться нужно быстро. Мокрист обернул руку снятым с головы капюшоном и поднял заслонку, прикрывающую щель для писем. Другой рукой он выхватил наугад письмо из сумки, просунул его в щель, и снял с себя самодельную перчатку. Ее всю располосовало, как ножницами. — Почтальоны, каков Третий Псалом? — торжествующе закричал Грош — Ну, все вместе, парни! Повисла возмущенная тишина. — На нем небыло к'лпака — пробормотала одна из фигур в плащах. — Нет был! Он завернул в капюшон руку! Ну-ка, где сказано, что так нельзя делать! — кричал Грош — Я же говорил вам! Он Избранный [66], которого мы ждем! — Остался последний тест — напомнил Почтенный Мастер. — О каком это последнем тесте ты болтаешь, Джордж Эгги? Он доставил почту! — запротестовал Грош. — Лорд Ветинари назначил его Почтмейстером, и он прошел по Маршруту! — Ветинари? Да ему пять минут от роду! Кто он такой, чтобы назначать почтмейстеров? Был ли его отец почтальоном? А дедушка? Посмотрите, кого он нам посылает! Ты сам говорил, это ползучие ублюдки, у которых нет ни капли чернил Почтамта в крови! — Я думаю, этот может… — начал Грош. — Он может пройти финальный тест — сурово прервал Почтенный Мастер — Ты знаешь, что это значит. — Это будет убийство! — запротестовал Грош — вы не можете… — Закрой рот, юный Толли, я не буду больше повторять! Ну, мистер Почтмейстер? Вы готовы пройти величайшее испытание почтальона? Вы готовы встретиться… — он сделал паузу для пущего эффекта, здесь как раз пришлись бы кстати несколько тактов зловещей музыки — с Врагом у Ворот [67]? — Встречусь с ним и н'звергну его, если вы требуете! — воскликнул Мокрист. Этот дурак назвал его Почтмейстером! Сработало! Говори так, как будто у тебя есть власть, и они поверят в это! О, и, кстати, "н'звергну" тоже было неплохо исполнено. — Требуем! О да, требуем! — хором закричали почтальоны в длинных плащах. К немалому удивлению Мкриста, Грош, бородатая тень в сумраке зала, взял его за руку и с энтузиазмом потряс ее. — Извините, мистер Губвиг, совсем не ожидал я такого оборота. Они жульничают. Но с вами все будет в порядке. Доверьтесь Грош отпустил его руку, но Мокрист почувствовал, что в ладони осталось что-то маленькое и холодное. Он сжал кулак. — Ну что же, Разадался шорох длинных плащей, топот ног, потом вдали хлопнула дверь. Мокрист остался один в тихом, пахнущем голубями сумраке. Да что же это за испытание такое? Он попытался припомнить все слова, что были написаны на здании. Тролли? Драконы? Зеленые твари с зубами? Он раскрыл ладонь, чтобы взглянуть, что Грош сунул ему в руку. Это было очень похоже на свисток. Где-то в темноте открылась дверь, потом захлопнулась снова. Послышался очень целеустремленный топот лап. Мокрист повернулся, побежал через зал к стоявшему в дальнем конце постаменту и залез на него. Для больших собак такая высота не проблема, но, по крайней мере, отсюда будет удобнее пинать их в головы. Потом раздался лай, и лицо Мокриста расплылось в улыбке. Раз услышав, этот лай ни с чем не перепутаешь. Он был не злобным, потому что исходил из пасти, способной разгрызть человеческий череп. Когда ты можешь такое, лучшей рекламы и не нужно. Новости и так быстро расходятся. События принимали… иронический оборот. Они и в самом деле притащили сюда губвигзеров! Мокрист выждал, пока не смог разглядеть в свете фонаря глаза собак и крикнул: — Schlat! Собаки остановились и уставились на него. Они совершенно явно ощущали, что дела пошли не по сценарию. Он вздохнул и слез с постамента. — Послушайте — сказал он, положив руки им на крестцы, и нажимая вниз — Всем известен тот факт, что из города никогда не выпустили ни одной суки губвигзера. Это позволяет поддерживать высокие цены на породу… Schlat, я сказал!… а каждого щенка обучают специальным губвигзерским командам! Это старинный язык, мальчики! Schlat! Собаки немедленно сели. — Хорошие мальчики — похвалил Мокрист. Верно его дедуля говорил: как только сможешь не думать об их способности за один укус оттяпать тебе ногу, они оказываются милейшими животными. Он сложил ладони рупором и закричал: — Джентльмены? Можете зайти, теперь безопасно! Почтальоны наверняка подслушивали. Ожидали рычания и воплей. Вдалеке открылась дверь. — Идите сюда! — резко сказал Мокрист. Собаки обернулись, чтобы взглянуть на кучку почтальонов. И зарычали, долгим непрерывным рыком. Теперь он мог получше разглядеть загадочный Орден. Они были в мантиях, конечно же, потому что невозможно создать секретный Орден без мантий. Капюшоны они уже сняли, на каждом из мужчин [68] была остроконечная шляпа с голубиным скелетом на веревочке. — Ну а теперь, сэр, мы — Этот? — спросил Мокрист, раскрывая ладонь — Я не воспользовался им. От свистка они только злее становятся. Почтальоны уставились на сидящих собак. — Но вы заставили их сесть… — пробормотал один из них. — Могу и что-нибудь другое приказать — заметил Мокрист спокойным тоном — достаточно только слово сказать. — Э… у нас тут неподалеку пара ребят с намордниками наготове, если не возражаете, сэр — сказал Грош, когда остальные члены Ордена в испуге подались назад — Мы традицициононо опасаемся собак. Все почтальоны так. — Могу вас заверить, что мое слово для них крепче стали — возможно, это была и чепуха, но Рычание одной из собак достигло той точки, миновав которую животное превращается в пулю с зубами. — Vodit! — крикнул Мокрист — Извините, джентльмены — добавил он — Вы заставляете их нервничать. Они чуют страх, как вам, возможно, известно. — Послушайте, нам правда жаль! — сказал один из стариков, в котором Мокрист по голосу узнал Почтенного Мастера — Но мы хотели быть уверены, понимаете? — Так значит, я теперь почтмейстер? — спросил Мокрист. — Без сомнений, сэр. Никаких проблем. Добро пожаловать, о Почтмейстер! "А он быстро учится" — подумал Мокрист. — Думаю, я просто… — начал он, но тут распахнулись двери на другом конце зала. Вошел мистер Помпа, который нес в руках здоровенный ящик. Это должно быть непросто, открыть пару больших дверей, когда у тебя обе руки заняты, но не для голема. Голем просто идет вперед, а двери могут выбирать — открыться или попытаться остаться закрытыми, это их личные проблемы. Собаки мгновенно кинулись к нему, как будто выстрелил фейерверк. Почтальоны кинулись в другую сторону, взобравшись на помост за спиной Мокриста с весьма похвальной для таких престарелых людей скоростью. Мистер Помпа протопал вперед, круша ногами остатки Маршрута. Он покачнулся, когда собаки ударились в него, а затем неторопливо поставил ящик на пол и взял животных за шкирки. — Там Несколько Джентльменов С Сетями, Перчатками И В Очень Толстой Одежде, Мистер Губфиг. — объявил он — Они Сказали, Что Работают На Мистера Гарри Короля. Они Хотят Знать, Нужны Ли Вам Еще Эти Собаки. — Гарри Короля? — переспросил Мокрист. — Крупный торговец мусором. — пояснил Грош — Полагаю, собак одолжили у него. Он выпускает их ночью во двор. — И воры не лезут, э? — Я думаю, он будет счастлив, если они — Ха! Пожалуйста, заберите их, мистер Помпа. — велел Мокрист. Губвигзеры! Все оказалось очень просто. Пока они смотрели, как голем топает к дверям со скулящими собаками под мышками, Мокрист добавил: — Дела у мистера Короля должно быть идут неплохо, если он может использовать губвигзеров как простых сторожевых собак! — Губвигзеров? Гарри Король? Да что вы, сэр, Гарри ни за что не станет покупать шикарных иностранных собак, если можно обойтись полукровками, он нет, только не он! — сказал Грош — капля крови губвигзеров в них может и есть, осмелюсь сказать, и, вероятно, худшая капля. Ха, чистокровный губвигзер не продержится и пяти минут против дворняг из наших переулков. У некоторых в роду явно были На секунду повисло молчание, а потом Мокрист уточнил отстраненным голосом: — Значит… это точно не импортные чистокровки, ты так считаешь? — Зуб даю, сэр — сказал Грош радостно — А что, проблемы, сэр? — Что? Гм… нет. Никаких проблем. — Вы как будто слегка разочарованы, сэр. Или что-то в этом роде. — Нет. Все отлично. Нет проблем. — сказал Мокрист задумчиво — Знаешь, мне Двери снова распахнулись, но в них показались не собаки, а вернувшийся мистер Помпа. Он поднял с пола оставленный там ящик и направился с ним к Мокристу. — Ну что ж, мы уходим — сказал Почтенный Мастер — приятно было познакомиться с вами, мистер Губвиг. — Как, и все? — удивился Мокрист — Не будет торжественной церемонии или чего-нибудь в этом роде? — Ох, оставьте, мы пошли на это только ради Толливера — отмахнулся Почтенный Мастер — Я рад видеть, что это старое здание еще не развалилось окончательно, действительно рад, но сегодня наше место заняли семафорные башни, разве не так? Юный Толливер думает, что почта сможет снова заработать, но он был совсем мальчишкой, когда все рассыпалось. Некоторые вещи починить невозможно, мистер Губвиг. О, вы можете называть себя почтмейстером, но с чего вы начнете восстановление всей этой махины? Это просто древняя окаменелость, как и мы. — Ваша Шляпа, Сэр — объявил Помпа. — Что? — переспросил Мокрист и повернулся к голему, который стоял у постамента со шляпой в руках. Это была остроконечная шляпа почтальона, вся золотая и с золотыми крылышками. Мокрист взял ее и увидел, что позолота потрескалась и отслаивается, а крылья были настоящими голубиными крыльями, они высохли и уже почти крошились от старости. Когда голем держал ее на свету, она сверкала, как драгоценность из древней гробницы. В руках же Мокриста она потрескивала, пахла чердаком и роняла чешуйки золотой краски. На внутренней стороне шляпы, на покрытом пятнами ярлычке виднелись слова: "Леска amp;Замке, поставщики военного и церемониального обмундирования, ул. Персикового Пирога, А-М, Размер 7?" [69]. — Там Еще Пара Ботинок С Крылышками — добавил мистер Помпа — И Какая-То Эластичная… — Об этой детали не беспокойтесь! — возбужденно воскликнул Грош — Где вы нашли все это? Мы ведь повсюду искали! — Это Было Под Почтой В Кабинете Почтмейстера, Мистер Грош. — Не может быть, не может быть! — запротестовал Грош — Мы там буквально просеяли все дюжину раз! Я там каждый дюйм ковра осмотрел! — Много новых писем, э, появились там сегодня — признался Мокрист. — Это Верно — подтвердил голем — Мистер Губфиг Провалился Сквозь Потолок. — А, так это он все нашел, э? — торжествующе вскричал Грош — Видите? Оно исполняется! Пророчество! — Нет никакого пророчества, Толливер — Почтенный Мастер грустно покачал головой — Я знаю, ты думаешь, что есть, но страстное желание, чтобы кто-нибудь пришел и навел здесь порядок — это не пророчество. Совсем. — Мы слышим, что письма снова заговорили! — возразил Грош — Они шепчут в ночи. Нам приходится читать им Правила, чтобы они успокоились. Как волшебник велел! — Ты же знаешь, как мы говорили: "надо — Наденьте шляпу, мистер Губвиг! — воскликнул Грош — Это судьба, что она появилась здесь. Просто наденьте ее, и увидите, что будет! — Ну, если вы так настаиваете… — пробормотал Мокрист — Он поднял было шляпу над головой, но остановился на полпути. — Ничего ведь не случиться, правда? — спросил он — Просто сегодня у меня странный день… — Нет, ровным счетом ничего не случится — заверил его Почтенный Мастер — Никогда ничего не случается. О, мы бы совсем не возражали, если бы наконец что-то произошло. Каждый раз, когда кто-нибудь заявляет, что вернет обратно люстры или возобновит доставку почты, мы думаем: "Может, худшее позади, может, на этот раз сработает". Вот вы и осчастливили юного Толливера, когда восстановили надпись на Почтамте. Потрясли его до глубины души. Заставили — Вроде как прОклято, только с ударением на "я"? — Да, сэр. Это худшая разновидность. Так что спокойно надевайте шляпу, сэр. Она хотя бы от дождя может защитить. Мокрист собрался опустить шляпу себе на голову, но заметил, что старики попятились. — Вы не уверены! — крикнул он, погрозив им пальцем — Вы не Он надел шляпу. — И как, чувствуете что-нибудь? — чуть погодя спросил Грош. — Ну, она немного… царапается — посетовал Мокрист. — А, это, наверное, из нее изливается удивительная мистическая сила, э? — с отчаянием в голосе предположил Грош. — Не похоже — сказал Мокрист — Извини. — Большинство почтмейстеров, под чьим началом я служил, ненавидели надевать эту шляпу. — сказал Почтенный Мастер, когда все немного расслабились — имейте в виду, чтобы носить ее нужно иметь приличный рост. Почтмейстер Аткинсон был всего пять футов высотой, и выглядел в этой штуке как наседка. — он похлопал Мокриста по плечу — Не огорчайся, парень, ты сделал все что мог. От головы Мокриста отскочило письмо. Когда он отмахнулся от конверта, другое письмо опустилось ему на плечо и само соскользнуло вниз. Повсюду вокруг них на пол начали падать на пол конверты, как рыба, принесенная смерчем из далекого моря. Мокрист поднял взгляд. Письма дождем падали из темноты, и этот поначалу легкий дождичек уже превращался в настоящий ливень. — Стэнли? Это ты… тревожишь их там наверху? — позвал Грош, почти не видимый уже в бумажной пурге. — А я всегда говорил, что на чердаке полы некрепкие — простонал Почтенный Мастер — Опять письмолзень. Это из-за того, что мы слишком расшумелись, вот и все. Ну же, пойдемте прочь, пока можем, э? — Вначале погасите свои фонари! Они не безопасные! — закричал Грош. — Тогда нам придется идти ощупью в темноте, парень! — А вам больше понравится идти при свете горящей крыши, да? Фонари мигнули и погасли… и в окутавшей его тьме Мокрист фон Губвиг увидел письмена на стене, или, по крайней мере, висящие в воздухе прямо перед ним. Невидимое перо стремительно чертило в воздухе петли и крючочки, оставляя за собой сияющие синим светом буквы. — — Э… да? — Послушайте, я вовсе не тот Избранный, который вам нужен! — Но… но… я недостоин! Мокрист взглянул вниз, на золотой свет, который разгорелся вокруг его ног, а теперь медленно поднимался вверх. С кончиков пальцев брызнули золотые искры, и он почувствовал, как сияние заполняет его изнутри, подобно прекрасному вину. Его ноги оторвались от постамента, как будто эти слова приподняли его в воздух и начали медленно вращать вокруг собственной оси. — Я — Почтмейтер! — закричал Мокрист. — Я отправлю почту! — Отправлю! Отправлю! — Мокрист фон Губвиг? — Да? Ответ пришел как ураган, закрутивший конверты в искрящемся свете и потрясший старое здание до основания: |
||
|