"Последний дракон" - читать интересную книгу автора (Тимофеева Лина)

Глава 3

Хельви. упоенный встречей с Сури, возвращался в Верхат затемно. Он проехал мимо патрулей, не скрываясь, разумно рассудив, что те, кто отслеживает его исчезновения, все равно узнают, что наместник вернулся, а те, кому это малоинтересно, давно спят. О том, что за ним ведется слежка, человек узнал от своей возлюбленной. От и сегодня они вернулись к этой теме.

Канцлер Висте подозревает всех вокруг в измене, он наводнил империю шпионами, и отцу известно каждое твое слово, впрочем, как и слово каждого мало-мальски могущественного и уважаемого землевладельца в стране. Ты не можешь себе представить, насколько ловко расставлены сети канцлера,— певуче говорила Сури, расчесывая густые каштановые кудри Хельви.

Наместник всегда ловил себя на том, что его возлюбленная делает и говорит примерно то же самое,, что и остальные друзья и знакомые Хельви, только у нее это получалось почему-то в сто раз лучше. «Что, ровно в сто раз?» — смеялась Сури, и на ее румяных щечках появлялись ямочки. Вот сваны, к примеру, говорят между собой на родном языке, который напоминает звон колокольчика. И все равно у них не получается произнести хоть одно слово так же нежно и музыкально, как это делает дочь императора. Придворный куафер каждое утро причесывает наместника, он аккуратен и осторожен, однако его рука никогда не сравнится с мягкой, душистой ладошкой принцессы.

— Твой канцлер ловит рыбу в поле, расставляя сети в Западном крае. У императора нет более преданного слуги, чем я, и ты знаешь почему,— ответил наследнице Хельви, целуя ее нежную руку.

— Он мой отец, и поэтому ты не можешь не любить его,— рассудительно сказала Сури.— К несчастью, он чувствует себя все хуже и хуже. Лекарь не отходит от него ни на шаг. Подчас я думаю, что, если бы он постоянно не напоминал императору, насколько тот болен, возможно, отец чувствовал бы себя лучше.

Хельви захотелось сказать, что лекарь, который прослужил Раги Второму уже десять лет, лучше знает, в чем нуждается больной, однако промолчал. Он просто обнял свою рыжеволосую красавицу, и они сидели так некоторое время молча, слушая стрекотание кузнечиков в траве и щебет птиц в кронах деревьев.

— Мне пора,— наконец горько вздохнула Сури.— Отец, верно, уже вернулся с охоты и ищет меня. К счастью, Наина очень быстро переносит меня домой. Через пару часов полета я предстану перед разгневанным родителем.

— Почему мы должны расставаться? — задал дежурный вопрос Хельви.

— Потому что такова воля моего отца,— пожала плечами наследница.

— А если он прикажет тебе забыть меня, ты тоже будешь послушной дочерью? — Он взял Сури за подбородок.

— Разумеется, я не осмелюсь нарушить его волю. Я просто покончу с собой. Лучше умереть, думая о тебе, чем жить, никогда больше не встречаясь с тобой,— прошептала она, и губы влюбленных слились в поцелуе.

Между тем Наина, которой порядком надоело охотиться на кроликов — занятие, которому она посвящала каждый второй день месяца,— вышла на полянку. Одета она была с шиком — длинная, расшитая жемчугом юбка нежно-розового цвета и такой же лиф, плечи прикрывала легкая шаль. Издали ее вполне можно было принять за молодую женщину-человека. Гарпия была высокая и ширококостная, в отличие от маленьких, хрупких Младших. Белая кожа, золотистые косы и изящные руки — ее можно было бы назвать красавицей. Конечно, не все гарпии выглядят так. В большинстве своем они похожи на омерзительных стариков и старух с кошачьими мордами вместо лица. Все зависит от питания, а у Наины, в отличие от менее счастливых сородичей, стол был роскошным. Для нее во дворце ежедневно закалывали свинью.

Гарпия приблизилась, и тут ее звериные черты сразу стали заметны — ярко-желтые глазищи могли светить в темноте не хуже факелов, острые когти «украшали» короткие пальчики, а широкие клыки блестели каждый раз, как Наина открывала рот. Хельви, который знал гарпию не только по походу в усыпальницу Ашух, все не мог привыкнуть к мысли, что эта бестия стала едва ли не самой близкой подругой Сури. Когда-то он категорически считал, что кровожадной гарпии не место в густонаселенном замке. Однако Наина оказалась, по-видимому, исключением из этого правила.

— Здравствуй, принц. Вижу, ты опять подрос.

— Прекрати, Наина,— махнул рукой наместник,— люди не растут все время, как грибы.

— А все равно ты вырос,— фыркнула гарпия, которой не нравилось, когда с ней спорят.-»- Сури, нам пора возвращаться. Мы и без того вернемся в Гору девяти драконов только затемно.

— Она права,— вздохнула наследница и подняла на Хельви свои бездонные бирюзовые глаза.— Нам нужно расстаться, любовь моя. Я уже начинаю считать дни до нашей следующей встречи.

— Будь осторожна, прошу тебя,— прошептал человек, обнимая Сури,— я так люблю тебя. Наверное, мои наставники из королевства Синих озер были правы, когда утверждали, что все Младшие сплошь ведьмы да колдуны. Ты просто-напросто заколдовала меня и лишила воли.

— Я хотела бы заколдовать тебя, чтобы быть уверенной, что твои чувства ко мне никогда не остынут,— нежно отвечала Сури.

— А я бы хотела напомнить, что нам пора домой. Через месяц снова увидишь своего суженого,— капризно вмешалась Наина.

— До встречи, любимый!

— Береги себя, родная! Буду ждать тебя через месяц на этом месте!

Наина решительно обняла Сури, которая ласково улыбалась Хельви, хотя по ее щекам текли слезы, и они взмыли высоко в небо. Гарпии и весталы — единственные известные Хельви существа, которые могли летать или. как говорил высокомудрый Айнидейл, левитировать. Правда, парить умели еще и драконы, но в их существование трезвомыслящий наместник не верил. Это были просто персонажи сказочных историй, которые рассказывают детишкам на сон грядущий,— огромные, тяжелые огнедышащие твари, которые селятся на вершинах гор.

Возвращаясь со свидания в Верхат, Хельви подумал, что драконов, слава Огену, на самом деле нет. Мало ему проблем с горожанами, фермерами, дружиной, заезжими купцами, строителями и бродячими артистами. Наместник невольно рассмеялся — стоило представить на минуточку, что толстокожая, брызжущая пламенем тварь бродит по берегам Серебряного потока, и все проблемы покажутся несерьезными.

С такими мыслями он и возвращался домой. Новый Верхат светился издали многочисленными окнами и бойницами, которые испещрили высокие темные стены. Хе-лызи въехал в город через ворота Совы — западный вход, на дозорной башне которого был укреплен шпиль с бронзовой птицей. Караульные начали поднимать первые ворота — в целях безопасности проходы в широких крепостных стенах были отделены сразу тремя металлическими решетками, которые закрывались одна за другой. Перед каждой решеткой располагалось небольшое помещение, куда могла въехать телега с лошадьми. Хельви, узнанный караульными, которые дежурили у каждой решетки, проехал в город.

Резиденция наместника Западного края была отстроена на месте сгоревшего дотла во время пожара дома Красного петуха. Сваны и тут потрудились на славу. Вместо подковообразного дома со широкими окнами-витражами в центре Верхата красовался высокий замок с множеством башенок, покрытых темной черепицей. Узкие, высокие окна не были забраны решетками — кому придет в голову лезть в дом, полный воинов? Зато многочисленные квадратные бойницы под затейливыми крышами давали возможность обитателям в случае неожиданной осады дать достойный отпор врагу. Высоко над флюгерами, украшавшими замок, билось на ветру знамя, торжественно пожалованное наместнику императором — белый дракон на лазоревом поле. Вокруг замка был разбит аккуратный парк. Закрывая за собой тяжелую дверь, Хельви в очередной раз подумал, что во всей империи едва ли найдется более безопасный дом, чем его собственный.

Он взбежал по широкой лестнице на второй этаж и увидел полоску света из-под двери своего кабинета. Опять Базл хозяйничает, улыбнулся наместник и смело вошел в комнату. Свечи, факелы и камин достаточно освещали помещение, однако маг, который после схватки со слугами Черного колдуна в усыпальнице Ашух побаивался темноты, сжимал в левой руке еще и магический кристалл, от которого шел ровный сиреневатый свет. Правой рукой он перелистывал лежавший перед ним на столе пыльный фолиант из библиотеки. Маг был углублен в чтение и, казалось, не замечал ничего вокруг, но Хельви не обманывался на этот счет.

— Доброй ночи. Не спится? — Наместник отшвырнул ножны с мечом в угол.

Он сел у столика у окна, на котором стояли две тарелки с хлебом, сыром и зеленью, и стал есть,— к огорчению своей свиты, Хельви не любил пышных застолий и довольствовался малым. Отпрыски знатных родов, служившие при дворе в Верхате, списывали это на непомерную скупость наместника, однако Хельви не обращал на это никакого внимания.

— Нет. Решил вот почитать немного,— потянулся в кресле Базл,— Как принцесса?

Хельви невольно взглянул на большой портрет Сури, висевший на стене между камином и огромным столом, заваленным бумагами. Маг был в курсе личной жизни наместника Западного края, но, разумеется, хранил все подробности в тайне. В свою очередь Хельви не мог похвастаться, что имеет представление о том, есть ли у глифа подружка. Возможно, альвы не приветствуют смешанные браки, подумал он, глядя на необычный узкий профиль приятеля — прямой, тонкий нос был почти вдавлен в щеки. Длинные ресницы оставляли глубокие тени под продолговатыми матовыми глазами глифа. Обернувшись, маг взглянул на повелителя и чуть заметно улыбнулся. Хельви не отвел глаза, хотя смотреть и впрямь было тяжело — прислужники Черного колдуна навсегда изуродовали лицо Базла, грубый шрам перетягивал полностью левую щеку. Наместнику было известно о нескольких случаях, когда особо чувствительные дамы из свиты падали в обморок, сталкиваясь в темных коридорах замка с магом. Какие уж там подружки.

— Благодарю тебя, принцесса в порядке, передает тебе привет. Наина тоже в порядке, обещала съесть нас всех, как только портные закончат шить ей очередное платье. Где она умудряется хранить столько одежды? — Дворец императора большой, а женская половина гораздо больше представительской части,— рассудительно сказал Базл.— Все же я бы на месте наследницы не доверял столь безоглядно гарпии. Клыки и когти всегда при ней.

— Я постоянно твержу ей об этом, однако она не слушает. В конце концов, именно Наине мы обязаны нашим коротким счастьем.

— Тем не менее лично я ей не доверяю. Очень странную историю о расставании с Вепрем у подножия Черных гор она рассказала. После этого разрыва она якобы вернулась в Гору девяти драконов. Но с чего бы это алхину велеть ей убираться с глаз долой? Мне кажется, Вепрь был не прочь нагрести в Черных горах побольше сокровищ Младших, а гарпия могла бы заняться их перевозкой. Получается, что от нее сплошная польза, а человек ее прогнал. Не верю я ее рассказам, и все тут.

— Алхины не совсем обычные люди,— попытался защитить гарпию Хельви.— Их единственная цель — собрать как можно больше волшебных артефактов, которые потом можно было бы выгодно продать на ярмарке в Ойгеые или каком-нибудь другом большом городе моего родного королевства. Ради добычи они пойдут на все. Наина, конечно, едва ли стала бы претендовать на золото и оружие, которое они могли отыскать, но ты сам знаешь, что она помешана на дорогой одежде. Они могли сцепиться из-за какого-нибудь сундука.

— Помилуй, наместник, откуда в Черных горах взяться сУндуку с драгоценными нарядами?

Наместник пожал плечами. Ему совершенно не хотелось спорить с магом. В конце концов, он всегда подозревал, что любые отношения кого бы то ни было с Вепрем закончатся разлукой. Хельви понял это сразу, как только Бпервые встретил алхина в Тихом лесу, в котором сам

скрывался после побега из Нонга — приграничной крепости королевства Синих озер, куда его доставили вместе с братом-близнецом, принцем Оме, и где Хельви узнал, что ему никогда не быть правителем родной страны. Совет Мудрых принял решение отдать трон Омасу, а второго мальчика заточить в далекой крепости Шоллвет в середине Тихого леса. Чудом вырвавшись из-под опеки конвоя, который вез его к месту заточения, Хельви бежал и наткнулся на Вепря. Почему-то он был уверен, что алхин не станет сдавать его королевским воинам. Однако потом он понял, что охотник за сокровищами Младших поступил так совсем не из-за жалости к принцу, а потому, что был занят поиском очередного клада в окрестностях черной башни Ронге. Он и принца-то пригласил составить ему компанию только затем, чтобы использовать его труп в качестве наживки для монстров, обитавших в Ронге. Только план Вепря в тот раз не сработал, прищурившись, усмехнулся наместник.

Алхин оказался никудышным другом. Конечно, он опытный воин и прекрасно разбирается в магических штучках, однако для дружбы или любви эти таланты не имеют значения. Охотник за сокровищами Младших совершенно не ценил окружающих, поэтому, когда он сорвался из Верхата в Черные горы, Хельви даже не расстроился. Он знал, что настанет день, и Вепрь наплюет на своих бывших боевых товарищей и отправится, куда глаза глядят — мир посмотреть и себя показать.

Правда, принцу было немного непонятно, зачем за ним увязалась гарпия. Они встретили Наину в подземелье Ронге и были с того времени неразлучны: Хельви, Вепрь и Наина. В таком составе они и пришли в империю альвов.

Принц был связан с гарпией клятвой верности, однако перед походом в усыпальницу Ашух на встречу с Черным колдуном расторг договор, отпустив Наину на все четыре стороны. Но она все равно появилась в пещерах усыпальницы и помогла Вепрю спастись из-под завала. С того времени она почему-то не отходила от алхина, а когда речь зашла о походе за сокровищами гриффонов, то согласилась сопровождать человека в горы. Но, видно, даже ей было не стерпеть постоянных придирок и подозрений Вепря, раз буквально через полгода после ухода из Верхата она внезапно появилась во дворце императора Раги Второго и попросила у Сури принять ее на службу. Наверное, повелитель приказал бы сию минуту отрубить ужасной ведьме голову, несмотря на просьбы дочери, однако у принцессы оказался собственный взгляд на проблему. Гарпия живет в ее личных покоях и, разумеется, всячески избегает встреч с Раги Вторым, который иногда заходит навестить дочь. А взамен наследница получила верную помощницу, которая сделала возможными встречи Сури с любимым.

— Ты слышишь, о чем я говорю, наместник? У тебя такой странный взгляд, словно ты спишь с открытыми глазами!

Только после этих слов Базла Хельви сообразил, что вот уже несколько минут стоит и смотрит в открытое окно на спящий сад, а маг в это время пытается что-то у него спросить. Ну и дела, удивился наместник, неужели я так устал после поездки по лесу.

— Извини, приятель, я в самом деле немного отвлекся. Продолжай, я внимательно тебя слушаю.

— Я говорил, что хотел бы знать, что эта парочка сделала с Таром. Я казню себя до сих пор — мне следовало отговорить беднягу отправляться в столь безумное приключение в компании с ночной бестией и самонадеянным человеком. Иногда я думаю о том, как бы он пригодился сейчас в Верхате, что за славный командующий гарнизоном мог бы из него выйти. Да что за глупости — он был действительно одаренным альвом, он мог бы блистать и в Горе девяти драконов, тем более что император так благоволил к нему.

— Мне тоже не хватает Тара, но он пережил в усыпальнице Ашух настоящий кошмар и, возможно, выдержал битву более трудную, чем все мы, вместе взятые. После этого каждый нуждается в хорошем отдыхе, а полазить по Черным горам не самое плохое и скучное времяпрепровождение для настоящего любителя. Что же касается хорошего расположения императора, то оно никуда не денется — погуляет наш Ожидающий еще пару десятков лет и воротится в родную столицу с мешками трофеев, и уж тут Раги прижмет его к сердцу.

— Мои друзья пишут из столицы, что император очень слаб. Он вряд ли дотянет до конца года,— негромко сказал Базл.

Хельви вспомнил о глубоких черных кругах вокруг глаз императора, на которые он не мог не обратить внимания при последней встрече, и мысленно согласился с неизвестными ему знакомыми мага. Он был вообще удивлен, что царственный альв протянул так долго — увидев правителя еще в первый раз в Горе девяти драконов, принц решил, что тот умирает, однако с того момента прошло почти десять лет. В любом случае громко болтать о скорой кончине правителя не стоило, вспомнил неожиданно принц предостережения наследницы.

— Пусть твои друзья не лезут со своими соболезнованиями раньше времени,— довольно резко ответил он Базлу.— Раги Второй пережил уже не одну зиму, а это самое скверное время для больных, сам понимаешь. А весной ему тем более незачем думать о смерти.

Маг удивленно посмотрел на человека, но, видно, понял, в чем дело, потому что молча кивнул и уткнулся в книгу. Хельви, закончив трапезу, прикрыл пустые тарелки салфеткой, еще раз взглянул на портрет Сури и решил идти спать. Вообще-то он был молод и силен, и ему ничего не стоило провести остаток ночи, сидя за бумагами,— горожане и селяне снова забрасывали его петициями, требуя наказать воинов дружины и гарнизона, которые в последнее время распоясались и безнаказанно разгромили уже не один кабак в Верхате, не говоря уже о бесчисленных трактирах фермеров. Хельви понимал, что молодым альвам просто негде испробовать силы — войны, слава Огену, не ожидается, дозорные отряды хоть и прочесывают лес гораздо тщательнее, чем во времена Хате, однако редко встречаются с чудовищами.

Эта мысль напомнила ему о сегодняшней стычке с протином. Наместник нахмурился. Что-то было не так с этим монстром. Уж очень близко к дороге он залег. Почему воины, патрулировавшие лес, не обратили на него внимания? Это был нехороший знак, но обдумывать это у наместника не было желания. Я займусь этим завтра, решил он, вызову командира, его, кажется, зовут Шам, и узнаю, отчего он считает, что к службе можно относится так же легко, как к разграблению фермерских амбаров.

Кивнув на прощание альву, он покинул кабинет и пошел длинным, темным коридором, в конце которого горел вмонтированный в стену магический кристалл, но внезапно услышал какой-то подозрительный шорох из ниши по левую руку. Там на постаменте стояла статуя богини Дану — когда-то она почиталась пращурами нынешних альвов как хранительница мира и домашнего очага. До сих пор у Младших сохранилось множество легенд и сказаний об этом божестве. Мраморная Дану в полный рост была преподнесена наместнику от благодарных подданных на очередной праздник города, который при Хельви отмечался в день закладки первого камня в мостовую нового Верхата. Однако ни караульного, ни другой живой твари, которая могла бы шуршать около статуи, в нише не было. Поэтому отпрянувший к противоположной стене наместник пожалел, что оставил меч в кабинете. В следующую секунду он разозлился — в своем собственном Доме он вынужден красться по коридорам с оружием в Руках, словно во вражеском лагере. Он выхватил из-за пояса заговоренный нож — прощальный подарок Тара — и попытался рассмотреть неизвестного противника.

Базл прав —Тар очень бы пригодился и мне, и Западному краю, отчего-то подумал он. Никому нельзя доверять — тупица Шам проспал протина у единственной Дороги, ведущей к большому тракту, лентяи в карауле пропустили в замок наместника какую-то неведомую нечисть. А завтра, верно, следует ждать с утра стаю гарпий!

И никого толком не накажешь, не выгонишь — свои же воины. Виноваты, конечно, командиры, которые не учат солдат дисциплине, однако главный над командирами и все-таки наместник, вот и выходит, что как ни крути, а виноват опять он. Если, конечно, это не целенаправленный саботаж. Раздраженный последней мыслью, Хельви бросился вперед, в нишу. Качнувшаяся статуя богини Дану, которую он задел впотьмах, упала с помоста и гулко шлепнулась на толстый ковер. Наместник несколько раз заученно махнул ножом, как обучили его еще на Зеркальном озере, и скорее почувствовал, чем ощутил или услышал, что задел живую плоть. Однако пораненный противник никак не выдал себя, и это неожиданно успокоило человека. Да и нагрудная цепь на груди наместника, мелодичным звоном возвещавшая своего хозяина об опасности, была недвижима. Сжимая нож в правой руке лезвием вниз, он быстро провел им перед собой, сделал небольшой шаг вперед и схватил кого-то за куртку. О том, что это была именно куртка, он подумал, проведя пальцами по прохладным металлическим пуговицам на груди незнакомца. Рывком вытащив незваного гостя в полутемный коридор, Хельви приставил нож ему к горлу.

— Радостно видеть, что повелитель Западного края и самый преданный слуга императора не теряет формы,— спокойно сказал невысокий темноволосый альв, с натянутым спокойствием разглядывая человека.

Плечо у Младшего было рассечено, однако он не слишком возмущался по этому поводу. Одет он был по-походному, однако ни оружия, ни доспеха наместник не заметил, и это было странно. Без меча и хорошей кольчуги путешествуют разве что маги, но они не устраивают дурацких засад в коридорных нишах.

— Ты кто такой и почему прячешься здесь? — Хельви грубо тряхнул пленника, причиняя ему боль. Альв только поморщился.

— Меня зовут Тирм. А что касается причин моего появления, то, если наместник прислушается к голосу разума, он согласится со мной, что правильнее будет, если я расскажу обо всем не в этом коридоре.— Он неожиданно приблизил лицо к Хельви так, что из-под лезвия ножа, приставленного к горлу, потекла струйка крови.— Не то чтобы я боялся посторонних ушей,— очевидно, воины этого замка спят так крепко, что даже падение мраморного изваяния не могло их разбудить. Но я знаю, что в кабинете занят чтением маг Базл, и мне не хотелось бы отвлекать его от этого достойного занятия.

— Да ты наглец. С какой это стати я буду разговаривать с тобой, да еще тайно. Почему бы мне не разбудить парочку воинов и не приказать повесить тебя в моем саду? — презрительно спросил Хельви.

Его раздражал негромкий и вкрадчивый голос пленника. Кажется, тот совершенно не волновался за свою судьбу. Может, это шпион канцлера Висте, о котором предупреждала наследница? Или наемный убийца, посланный кем-то из герцогов, которым надоело ждать, когда же император собственноручно лишит власти человека-выскочку,— Хельви знал о, мягко говоря, нелюбви к себе среди столичной знати, которая росла пропорционально усилению Верхата. Между тем альв усмехнулся в глаза наместнику и поднял ладонь. Под большим пальцем была зажата синяя шелковая лента с золотой каймой. Точно такая же лента украшала огненную головку Сури сегодня утром. Но был ли это тот же самый кусочек ткани? На всякий случай Хельви отвел нож от горла альва.

— Эй, наместник, ты что, упал? Ты в порядке? Сзади забрезжил свет, и в начале коридора показался

Базл с магическим кристаллом в руке. Подозрительный Тирм, сжимавший в руке ленту Сури. приложил палец к губам и беззвучно скрылся во мраке ниши. Наместник стиснул зубы - незваный гость вел себя нахально, однако, возможно, он действительно прибыл по поручению принцессы. Может быть, ей требуется помощь. В любом случае никуда он из ниши не сбежит. Человек поднял руку и махнул магу:

— Все в порядке, Базл, не беспокойся. В коридоре слишком темно. Я просто случайно толкнул постамент, и эта дурацкая статуя разбилась. Надеюсь, она была не слишком тебе дорога?

— Нет, это же был твой подарок,— усмехнулся маг,— Я велю завтра укрепить в стенах еще пару кристаллов. А караул дрыхнет без задних ног? Совсем разбаловались ребята без настоящего дела.

— Думаешь, стоит объявить войну сильвестрам и немного взбодрить нашу славную дружину?

— Да, только с сильвестрами им и воевать, разгильдяям! — Маг рассмеялся, словно прочитав мысли наместника.— Ты там не ушибся?

— Нет, все в порядке, говорю же. Доброй ночи, Базл. С этими словами Хельви обернулся и.спокойно пошел дальше по мрачному коридору. Судя по сиреневатому отблеску за спиной, маг не торопился уходить обратно в кабинет. Видно, он решил убедиться, что наместник благополучно добрался до своих покоев. Однако Хельви, к своему изумлению, почувствовал и легкое движение рядом — альв из ниши умудрился покинуть убежище и идти следом за человеком. Невидимкой он стал, что ли, недоумевал наместник, но озираться по сторонам поостерегся, чтобы не привлекать излишнего внимания Базла. У двери спальни, которая находилась как раз в конце коридора, он остановился, открыл дверь и махнул рукой магу. Заодно Хельви попытался незаметно оглядеться кругом, но увидел лишь знакомые стены в складках теней. Никакого альва не было!

Маг, видно, решил вернуться к прерванному чтению— он скрылся в кабинете. Хельви вошел в спальню и придержал немного дверь, словно впуская невидимого гостя. Может, я просто тронулся рассудком, подумал он. Налетел в темноте на статую, она ударила мне по голове, и у меня начались видения: разговариваю с загадочными пришельцами, пропускаю невидимых гостей в собственную спальню. Плеск воды отвлек его от этих «обнадеживающих» размышлений — он обернулся и увидел недавнего темноволосого Младшего, который стянул темную куртку и рубаху и аккуратно и быстро промывал сильно кровоточащую рану на предплечье от заговоренного ножа наместника. Воду он черпал из медного таза, из которого умывался Хельви.

Закончив промывать рану, альв, назвавшийся Тирмом, бесцеремонно схватил свежее полотенце, приготовленное заботливыми слугами для наместника, вытер плечо, смазал порез какой-то пахучей желтой мазью из небольшой серебряной коробочки, которую достал из кармана, и снова натянул окровавленную одежду. Оружия при Младшем действительно не было.

— Я уж подумал, что ты полезешь в шкаф за чистой рубашкой из моих запасов. Тебя трудно упрекнуть в скромности,— спокойно заметил наместник, усаживаясь в кресло.

— А тебя трудно заподозрить в излишнем гостеприимстве,— огрызнулся гость и вдруг улыбнулся.— Но реакция у тебя хорошая, давно меня никто так не подлавливал. Надеюсь, мечом владеешь не хуже.

— Ты явился сюда, чтобы проверить, искусен ли я в фехтовании? Что ж, по крайней мере, ты не нечисть, иначе тебе бы не отделаться царапиной после заговоренного ножа. Откуда ты взялся и почему у тебя лента госпожи?

— Госпожа не давала мне никакой ленты, ее дал мне мой господин. Чувствуешь разницу?

— И кто же твой господин? — спросил Хельви, постепенно начиная понимать, с кем имеет дело.

— Один очень мудрый пожилой альв. В настоящее время он находится в Горе девяти драконов. Посреди столицы расположен некий дворец, именно там он и пребывает,— уточнил Младший.

— Я понял тебя, Ожидающий,— усмехнулся Хельви.— Кого и посылать с тайным заданием в Верхат, как не одного из лучших воинов империи. Я только не могу придумать объяснение, почему твой визит окутан тайной. Ты не хотел попасться на глаза моему магу, которому я Доверяю как самому себе, и ради этого был готов даже позволить зарезать себя в той дурацкой нише? Столь великое самопожертвование должно преследовать не менее важную цель.

— Наместник, ты глядишь в корень. Видишь ли, один состоятельный альв перед смертью желал бы защитить от ворон свое хозяйство. Скажем, это довольно крупное хозяйство. А прожорливые птицы, как тебе известно, только и ждут, когда хозяин закроет глаза, чтобы начать рвать его добро на куски. Конечно, богач мог бы завещать имение своему верному псу, который бы, испытывая признательность и преданность семье покойного, сохранил бы хозяйское имущество в целости, но сам знаешь — собака птицам не указ. Вот если бы раздобыть тому верному псу крылья — тогда он действительно смог бы держать воронье в страхе.

— Красивое иносказание. Ты что же думаешь, что чужие уши смеют подслушивать в этой спальне? — Хельви обвел рукой комнату.

— Это проблема чужих ушей, а я лишь рассказываю тебе о заботе, которая привела меня в Верхат.

— Так что же должен сделать верный пес, чтобы получить крылья? — смеясь, спросил наместник. Разговор казался ему бредовым.

— Ничего особенного. Просто убить дракона.

— Кого-кого убить?

— Дракона. Эта такая зверушка, дышащая пламенем и летающая чуть повыше облаков,— невозмутимо объяснил Ожидающий.

— Прекрасно. И к какому сроку мне нужно оторвать зверушке голову?

— Как можно скорее,— простодушно заявил альв.— Видишь ли, у господина нет времени ждать.

— Что ж, значит, я отменю завтрашнюю поездку в штольни бывшей усыпальницы Ашух, которую планировал два месяца,— отвечал Хельви. прикрывая глаза.— Так и скажу: извините, друзья, но мне срочно нужно заполевать одного-другого дракончика, и после этого я снова к вашим услугам. До четверга, надеюсь, мы управимся.

Ожидающий покачал головой, однако отвечать не стал, просто вынул из-за пазухи небольшой, сложенный в несколько раз лист бумаги и протянул Хельви. Наместник, помедлив несколько секунд, взял у обезумевшего, как он полагал, слуги императора записку и развернул ее. Знакомым подчерком Раги Второго на листе был выведен следующий текст: «Дорогой наместник, отправляю к тебе с письмом своего верного слугу Тирма. Надеюсь, он приложит все силы, чтобы его визит стал наименее заметным для твоих слуг и друзей,— обстоятельства вынуждают меня действовать крайне осторожно. Шкура дракона — вот цена, которая будет объявлена за мой трон и руку наследницы. Подробнее тебе расскажет Тирм. Он покажет путь. Отправляйся немедленно. В столицу не заезжай. В случае, если мы больше никогда не увидимся, хочу сказать, что всегда верил в тебя. Р.».

Наместник несколько раз перечитал записку, не веря своим глазам. Затем он устало потер лоб и положил лист на стол.

— Нет, бумагу нужно сжечь,— быстро сказал Ожидающий.

Он схватил лист со стола и поднес его к подсвечнику. Бумага вспыхнула и сгорела дотла. Тирм встряхнул пальцами, сбрасывая пепел на пол. Хельви выпрямился и посмотрел на посланца. В его взгляде не было больше откровенного недоверия, однако альв понял, что человек хочет получить дополнительные объяснения.

— Это идея приближенных моего господина,— тихо сказал он.— В самое ближайшее время его последнюю волю объявят официально. Можешь представить, сколько воинов, безумцев и авантюристов побегут тогда в Черные горы. Он хочет, чтобы ты был первым.

— Почему он так решил? — прищурился Хельви. Потому что вы с ней,— альв еще раз поднял вверх тенту,- любите друг друга. Это твой шанс, человек.

Наместник резко поднялся с кресла и заходил взад-вперед по спальне. Ему было неприятно, что этот почти незнакомый Ожидающий говорил о его любви к Сури но вместе с тем сладкое тепло надежды разливалось в груди. Неужели император действительно решил выдать за него дочь? Но почему он так долго медлил — если здоровье Раги и впрямь подорвано, то устроить свадьбу с принцессой он, конечно, не успеет, а свита императора едва ли согласится короновать человека после смерти дорогого повелителя. И мнения Сури, разумеется, никто не спросит. Хельви сжал кулаки. Убить дракона, говорите? Что ж, даже если крылатые твари — всего лишь легенда, никто не посмеет опровергнуть силу указа императора. Сури будет относительно свободна до тех пор, пока кто-то на самом деле не притащит чудесную шкуру во дворец, а это ожидание может длиться весь долгий век наследницы. Но если подвиг удастся совершить Хельви, то пусть попробуют сказать, что он не достоин обещанной награды!

— А что, в Черных горах до сих пор водятся драконы? — спросил он Ожидающего.

— Кто-то говорит, что водятся, кто-то — что нет,— пожал плечами альв.— На твоем месте я бы надеялся на лучшее и делал, что должен.

— Когда нам нужно уходить?

— Лучше поторопиться. Как насчет нынешней ночи? И лучше не ставить никого в городе в известность о нашем уходе. К чему нам лишние разговоры. На твоем месте я отставил бы все распоряжения в письменном виде.

— Все равно придется идти на конюшню, мимо караульных,— внимательно глядя на Ожидающего, произнес Хельви.— Если, конечно, у тебя в рукаве не припрятана ручная вестала, на которой мы могли бы долететь до Черных гор.

— Увы. Доблестная Наина не пожелала сопровождать меня в моем походе. Впрочем, кажется, я забыл спросить у нее о согласии. Не так-то просто проникнуть на женскую половину дворца. Однако ты в самом деле можешь рассчитывать, что у меня в .рукаве кое-что есть.

Хельви только покачал головой. Доскональная продуманность действий, решительность и упорство — вот только несколько положительных качеств воина из ордена Ожидающих. Не случайно их тренируют с детства, а попасть в обучение к Ожидающим может только сирота -чтобы в случае гибели ребенка во время тренировки никто бы не огорчился по поводу его преждевременной смерти. Впрочем, недостатки у этих ребят возникали, как ни странно, только из-за того, что достоинств было в избытке. Вот и получился вместо пылкой преданности повелителю агрессивный фанатизм, вместо веры в свои силы и умения собраться — самолюбование и огромное самомнение, вместо умения раскрывать и, чего уж там, плести интриги — сверхподозрительность и маниакальная склонность к вранью. Идеально отлаженный инструмент становился опасным оружием против самого хозяина. Нечто подобное произошло с Таром под действием магии Черного колдуна. Только тебе, дружок, даже вместе с твоими колдовскими штучками, которыми снабдили тебя маги в Горе девяти драконов, так же далеко до Тара, как холмам вокруг Верхата до вершин Черных гор, мрачно подумал Хельви, глядя на Тирма. Не думаю, что ты сумел бы найти в себе силы выползти из усыпальницы, потеряв веру в себя, в хозяина, в свое дело. А Тар не только смог, но и меня практически вытащил. Потому что он настоящий Ожидающий и ему в голову не пришло бы прятаться в засаде за статуями в коридоре — дешево это слишком для Тара. Неужели у Раги перевелись настоящие воины, что он присылает мне на помощь чванливых сопляков?

Между тем «чванливый сопляк» обошел со свечой в руке комнату и внимательно осмотрел стены. Кажется, он остался доволен результатами проверки, потому что позволил себе наконец усесться на заправленную кровать наместника и аккуратно потрогать рукой больное плечо. Видно, кровотечение остановилось. Тирм исподтишка разглядывал наместника, и тот ему нравился, хотя человеческие представления о красоте не были близки альвам. Он был слишком высок и немного сутулился,— видно, от привычки постоянно вести беседы с низкорослыми Младшими. Широк в плечах и длинноног. Лицо, с точки зрения Ожидающего грубоватое, широкоскулое, производило простецкое впечатление, если бы не глаза. Они были пронзительно синие, опушенные длинными черными ресницами. Печальные и в то же время удивительно живые. Глаза одухотворяли совершенно непримечательные черты наместника, подумал Ожидающий. Пожалуй, его можно было даже назвать красавцем, правда с сугубо мужской точки зрения Тирма. Впрочем, дамы от этого самозваного принца были тоже в восторге, вспомнил Младший инструкции, полученные от господина.

Хельви, который почувствовал взгляд альва, решил никак не реагировать на это бесцеремонное рассматривание, которое простодушный мальчишка считал, наверное, совершенно незаметным.

— Какие вещи мне нужно брать? Вернее, ты что-нибудь взял с собой для похода?

— Ничего, кроме нескольких заговоренных талисманов, которые помогут нам перенестись к месту назначения,— уклончиво ответил Тирм.

— Значит, брать будем все,— мрачно подытожил наместник. I

К счастью, в его комнате стояли несколько сундуков, в которых можно было отыскать необходимые вещи для спонтанного путешествия. Наместник не жил в ожидании потопа или набега хозяев холмов на город, который бы вынудил его держать многодневную осаду в спальне своего замка. Однако он хотел быть готовым к неожиданному сигналу о помощи из любого, самого дальнего уголка Западного края. Уж тогда бы Хельви не остался сидеть в Верхате, а поспешил бы в числе первых на помощь. Чтобы не бежать в оружейную палату и не гонять слуг, он держал для такого случая все необходимое в своих покоях.

Примерно через час сборов у наместника были готовы дорожный мешок, оружие и даже фляги с водой. Только еды в спальне не оказалось, но Хельви собирался пополнить запасы у подножия Черных гор.

— Водится же там какая-нибудь дичь? — обратился он к альву.

Тот только неопределенно пожал плечами. Человек сплюнул — зачем Раги послал ему такого бестолкового спутника? Однако размышлять об этом не было времени. Хельви уселся за стол, обмакнул перо в чернила и вывел на гладкой бумаге с гербовой печатью — дракон на лазоревом поле: «Дорогой Базл, мне нужно срочно уехать по важному делу. Подробности сообщить не могу. Прошу тебя временно принять на себя управление гарнизоном Верхата, дружиной леса Ашух и Западным краем. В помощь себе возьми Водра-младшего и Шама. Они толковые ребята, хотя Шам и пропустил протина у главной дороги. Обязательно скажи ему об этом, пусть подумает, как такое могло произойти». Хельви помедлил и добавил еще два предложения: «За сухари не вздумай расплачиваться — они сами подсунули гнилье. Обнимаю и постараюсь скоро вернуться, твой X.».