"Частный детектив" - читать интересную книгу автора (Бабий Алексей)

И гадали они: в чем же дело? Почему их везут на убой?

Вот так оно и было, думал я, стуча зубами под мокрыми эмпээсовскими простынями. Вот так оно и было. Из радиокомитета его выжили. Друзья нашли ему новое место. Ну ладно, был дирижером, стал администратором. Все же не на улице. И вот 11 октября выходит приказ. А, положим, 12 октября вдруг узнают, что он арестован. Ну да, следующий приказ датирован 12 октября. Можно представить себе положение директора ТЮЗа. Пригрел врага народа… Вырвать лист? Нельзя. Листы пронумерованы. Зачеркнуть? Увидят. Сделать вид, что приказа не было? Но как?

И директор, как пацан, разбивший хрустальную вазу и лихорадочно составляющий осколки (авось не заметят!), склеивает две страницы, переписывает весь злополучный приказ номер 4 от 11.10.37, кроме пункта о Клюкине Н. И. и дальше ведет книгу приказов как ни в чем ни бывало. Помогло ли это ему? Не распластал ли лист на стекле и бывалый энкавэдешник?

И опять остановил я свою расхристанную фантазию: что за буржуазности?! Зачем вещдоки, когда есть донос? Зачем вообще какие-нибудь доказательства, когда есть план по разоблачениям? Может, ты еще и суда присяжных пожелаешь? Или адвоката на этапе следствия? Со всеми этими пережитками давно покончено. А эта, кадровичка… «А что такое было в 37 году?» Какова? А ведь ей за сорок!

А что, ты намного больше знаешь, думал я. Ведь не так давно ты считал это очередным перегибом. Лес рубят — щепки летят. Борьба есть борьба. И так далее.

Борьба борьбе — рознь. Насилие, даже прогрессивное (как будто бывает прогрессивное насилие, хмыкнул я; но ведь нас учили, что добро должно быть обязательно с кулаками!), прогрессивное насилие неизбежно вырождается в регрессивное и репрессивное. Лихие чекисты двадцатых закономерно были расстреляны в тридцатых. Это закон природы, и выражать какие-либо эмоции по этому поводу неуместно. Не обижаемся же мы на явление резонанса за то, что мост рушится под ногами марширующих солдат!

…Когда брали бабушку, она сказала: «За что же? Я в Харбине в белогвардейской тюрьме сидела!»

И ей ответили: «Вот такие-то нам и нужны!».