Торопов ЕвгенийВнеплановая агрессия как реакция на контртерроризм

Евгений Торопов

Внеплановая агрессия как реакция на контртерроризм

(фантазия-фри, 300 лет спустя)

(фрагмент из романа "Метаромантика для Ри")

Пролог

Юбилейная, двести сорок пятая международная конференция по социопсихологии должна была пройти на планете Земля в местечке Москва с пятого по девятое сентября. С самого начала было совершенно исключено такое развитие событий, чтобы я пропустил это очень важное для моей ученой карьеры мероприятие.

Научный руководитель, профессор Семихвостов так откровенно и заявил, что без участия в оной конференции мне не стоит рассчитывать на успешную защиту диссертации, работа над которой действительно немного застопорилась из-за отсутствия фактического материала по современному терроризму и я предполагал заполнить накопившиеся белые пятна в том числе благодаря доступу к богатой земной фактографии. Тезисы докладов были отправлены организаторам конференции заблаговременно, более чем за четырнадцать месяцев до ее начала. И все-таки, несмотря на солидный запас времени для подготовки, последние дни были скомканы до такой степени, что я даже умудрился забыть дома один из двух приготовленных к полету чемоданов, причем обнаружилось это уже на земном космодроме им. Майи Плесецкой.

4 сентября

Группа прибывших пассажиров, вразнобой пошатываясь от пережитых ощущений, вышла из космолета и на подплывшей автобусной платформе направилась к футуристическому зданию космопорта. Я разглядывал вокруг во все глаза и во все окна. Но то и дело взгляд натыкался на притягательное личико молодой девушки из нашей группы пассажиров. Девушка часто озиралась и, заметив, что я на нее поглядываю, также стала ко мне присматриваться. Вероятно, заподозрила в отношении меня что-нибудь нехорошее. А в моих мыслях не могло возникнуть ничего подобного.

Тем временем автобус резво пронесся километр от трапа до главного здания и мы нестройной гурьбой сквозь турникет-сканер вошли внутрь. И сразу попали в гущу событий. По проходам между кресел словно угорелые носились роботерьеры, что-то отчаянно вынюхивая.

- Внимание! - раздалось из динамика. - Просьба всем находящимся в здании в организованном порядке покинуть помещение. В администрацию поступил звонок о заложенной бомбе.

Люди ринулись на выход, расталкивая друг друга в броуновском хаосе. В зале сразу стало просторнее. Я прошел к безлюдной кассе, где снова встретил потерявшуюся было из виду приятную девушку. Мы купили по билету на самолет до Москвы.

- Тоже в Москву? - поинтересовалась она. - Случайно не на конференцию?

- Как! Вы тоже? - обрадовался я.

Так мы познакомились. Ее звали Селена. В авиалайнере мы сидели рядом и говорили. Представьте, она тоже работала над диссертацией. "Субъективная психология маргинальной личности в контексте объективной социальной отчужденности". У меня тема была иной, но близость интересов все же являлась очевидной.

Половину пути мы мило беседовали, изредка лишь поднимая глаза на проезжавшую с напитками и легким завтраком стюардессу. Но потом волей-неволей пришлось прервать беседу. Капитан лайнера попросил всех соблюдать спокойствие в связи с небольшим изменением маршрута. Угонщики, захватившие самолет, потребовали лететь в Пакистан.

- Была в Пакистане? - спросил я Селену.

- Нет, - обрадовалась та.

Радовались мы недолго. В Минеральных Водах самолет пошел на посадку для дозаправки. В иллюминаторе проплыла одинокая гора, как шишка торчащая из земли посреди степей. Стало жарко. И в прямом и в переносном смысле. Перестали разносить соки. Пока велись переговоры с угонщиками, из салона никого не выпускали. Потом началась беспорядочная пальба и мы, как и остальные пассажиры, пригнувшись и обнявшись, лежали на своих креслах. Обнимать Селену было чертовски приятно и я втайне мечтал чтобы мгновения эти продлились как можно дольше. Но они быстро пролетели. Спецназ обезвредил преступников и мы, взявшись за руки, спустились по трапу на твердую землю.

В ожидании какого-нибудь рейса, пассажиров попросили пройти в здание аэропорта, где уже был готов моральновозмещающий обед и врачи для проведения беглого медосмотра.

Еще по выходе из злополучного самолета к нам и другим жертвам воздушного пиратства пристали журналисты из трех различных телеканалов. Судя по названиям на микрофонах и камерах операторов, два из них были новостные, а третий назывался "ЧП дня".

Они успели задать всего несколько вопросов, вроде таких: "В одежду чьей фирмы были одеты угонщики?" или "Что они выбрали на завтрак из предложенного?"

Через несколько минут все три группы журналистов сорвались с места и умчались на новое происшествие.

- Ты в порядке? - спросил я Селену.

- В относительном - да.

- Может, пока суть-да-дело, смотаемся в какую-нибудь кафешку?

- Можно.

Мы поймали такси и попросили довезти до ближайшего пристойного кафе.

Но вместо этого из такси выскочили двое бородатых горцев с автоматами, которых вначале не было видно из-за затемненных боковых стекол и насильно усадили нас в авто.

- Что вы хотите этим сказать, господа? - поинтересовался я.

- Теперь вы наши пленники, - с сильным акцентом сказал главарь захватчиков. - Сидите смирно, а мы пока будем искать кто заплатит за вас выкуп.

Мы с Селеной переглянулись. Дело принимало крутой поворот.

5 сентября

На этот раз похитителям не очень-то повезло. Они обзвонили все ближайшие информагенства, радиостанции и комитеты социальной помощи. В окружении трех обозленных и долгое время немывшихся бандитов мы исколесили весь Северный Кавказ. Никто не проявил интереса, не говоря уже о выкупе.

- Может мы обознались и взяли не тех? - стали признаваться сами себе в неудаче бородачи.

- Ты кто по профессии? - подступили они ко мне.

- Аспирант социопсихолог.

- А ты кто? - спросили девушку.

- Я тоже аспирантка.

- Эх, - махнул рукой главарь. - Спиранты, спирантки! Что с вас взять? Ладно, отработаете расходы на бензин.

Они повезли нас в дальнее селение в горах, пообещав подержать с месяц до конца сезонных уборочных сельхозработ, а потом отпустить. Это шло вразрез с нашими личными планами, но других вариантов они не предложили.

Впрочем, до селения мы доехать не сумели. В предгорьях шли стычки между противоборствующими кланами и мы несколько раз попадали в перестрелки. Во время одной из таких перестрелок наш главарь был убит, а пока двое других захватчиков азартно отстреливались, мы с Селеной потихоньку выбрались из машины и сбежали.

Горный лес мне не очень понравился. Вероятно, я попал не в самый удачный его период. Пока мы пробирались тропами по направлению на север, то несколько раз слышали и даже видели поблизости от нас ведущиеся бои.

Вначале мы попали в район, который сепаратисты хотели отделить от Великой Ичкерии. По просьбе законных властей республики, на помощь пришли отзывчивые федеральные войска. Мы наблюдали как они атаковали склон горы вертолетным клином. В ответ сепаратисты применили зенитно-ракетную установку и сбили один из вертолетов. Федералам пришлось временно отступить.

Когда мы вышли из этого района боевых действий, то наступил вечер. Надо было где-то заночевать и тут мы наткнулись на одинокую избушку в горах. В ней жил старик-отшельник, успешно ведя в лесу свой маленький бизнес. Он мастерил самодельные мины, бомбы и другое оружие и продавал повстанцам. Дела шли в гору.

- Хотите что-нибудь купить? - спросил он, когда мы постучали в дверь.

- Нам бы только переночевать. Мы вчера отстали от своего самолета.

Старик оказался вполне гостеприимным. Мы допоздна пили у него чай с медом, а он рассказывал как надо правильно наносить смазку на гранатомет, чтобы тот не подвел в самый ответственный момент или какими способами эффективнее всего распространить антракс. В подтверждение слов он листал учебник для шестого класса общеобразовательной школы по контртеррорологии и показывал оттуда иллюстрации.

По бубнящему в углу телевизору показывали уличные бои в Иерусалиме, американские бомбардировки окрестностей Кандагара новейшим оружием семнадцатого поколения и захват здания ООН в Швейцарии.

6 сентября

Утром я попросил старика-умельца воспользоваться его компьютером, чтобы прочесть накопившуюся почту. Кроме спама пришло три письма. Первое было от дорогой мамочки, беспокоившейся как же я обхожусь без сменных носков и галстуков, оставленных в забытом чемодане. Второе письмо, конечно же, было от профессора Семихвостова. Он спрашивал, успешно ли прошло чтение доклада, не волновался ли я при выступлении, а также как поживает профессор Клоневичус, которому я должен был лично передать привет от моего научного руководителя. Третье письмо пришло от неизвестного хакера $am'а, который в очень вежливой и уважительной форме просил перечислить энную сумму денег на его расчетный счет в банке, а если этого не будет сделано в течение трех дней, то он перекодирует все мои компьютерные пароли. В случае решительного отказа выполнить его скромную просьбу, $am извинялся и просил переслать это письмо любому другому известному мне адресату, который был наиболее неприятен.

Мы позавтракали лепешками с зеленым чаем радушного отшельника, который все еще не оставлял попытки что-нибудь нам продать.

- А ведь у меня есть и фабричное оружие! Автоматы, ракетная установка, минометы. Правда, они будут подороже. Приходится страховаться от возможного срыва поставок из Минобороны.

Старик очень удивлялся всякий раз, когда мы отвечали, что нам все-таки ничего из его арсенала не нужно.

- Ну и зря! Но если потребуется - теперь знаете как меня найти. Советуйте друзьям и знакомым. Запишите мой e-mail, а вот почтового адреса, увы, нет.

Мы покинули избушку, преодолели последнюю пару лесистых горных отрогов и вышли к людной железнодорожной станции. Купили билеты на поезд до Москвы и на полчаса сели в буфете немного перекусить. Ничего не подозревая, мы ели нелепую еду под названием пицца и с любопытством наблюдали как в буфет вошел милицейский патруль и, внимательно оглядев присутствующих, стали что-то обсуждать. Один из троих милиционеров достал из кармана фотокарточку и пару раз взглянул в нашу сторону.

Поезд должен был уже подойти и мы, допив коктейли, направились к выходу. Неожиданно патрульные преградили путь и потребовали документы.

- Это они! - решительно заявил тот патрульный, что все время сверялся с фотокарточкой.

Оказывается, по линии Интерпола поступил запрос на задержание двух особо опасных террористов - мужчину и женщину, которые после удачной серии террактов хирургическим путем изменили облик и оба пол. Нас приняли за этих самых преступников. Но довольно скоро отпустили, почти сразу после того, как к патрульным пришла информация, что в разных странах мира задержаны еще 104 такие же пары подозреваемых. Так что мы успели на московский поезд и, уютно устроившись в купе, надеялись хоть чуть-чуть отоспаться. Поезд, однако, стоял на месте и долго не отправлялся, пока искали нового свободного машиниста взамен отравленного. Прошел слух, что это случилось на бытовой почве. Все жалели несчастного машиниста, оттого что его смерть произошла таким немодным нынче способом. Да и причина так себе, прямо скажем, неудачная.

Наконец мы поехали.

7 сентября

За окном тянулись красивые русские пейзажи. Высоковольтные линии электропередачи, газопроводы, автобаны.

На станции Сермяжная (время остановки 5 минут), я выскочил купить у бабульки семечек. Неподалеку от входа в вокзал какой-то человек арабской внешности торопился совершить самосожжение, пока состав еще не отошел от станции. Он справедливо полагал, что так будет больше зрителей. Впопыхах он даже не успел развернуть приготовленный плакат, так что никто не узнал причину его поступка. На нем было надето много балахонов, так что загорелся он красиво. Еще бы! Он при мне вылил на себя целую банку бензина. Но и продлилось шоу недолго. Когда здание сермяженского вокзала поплыло за окном, араб уже почти догорел.

К обеду должны были доехать до Воронежа, как вдруг неожиданное препятствие остановило состав. Впереди тайные партизаны взорвали мост через Дон. Движение по железной дороге остановилось. Сзади прибывали новые и новые составы и образовалась многокилометровая пробка.

- У меня сегодня должно было быть выступление на конференции, - с грустью заметил я.

- А у меня завтра утром, - пригорюнилась Селена.

- В Москву, в Москву! - твердили мы, взявшись за руки. Твердость космического духа невозможно было сломить никакими трудностями, хотя все эти приключения нам уже порядком надоели. Захотелось обыкновенного спокойствия и поэтому по возвращении домой мы решили пожениться. А пока надо было двигаться вперед.

Находчивый владелец моторной лодки переправил нас на тот берег и в милом городке Георгиевске мы взяли напрокат машину. Страховка обошлась в несколько раз дороже самого проката. В наши дни трудно было этому удивиться.

На полной скорости мы помчались на север.

Напрасно старались. Очень скоро мы нагнали марш физиков-термоядерщиков, которые неторопливой интеллектуальной толпой шли к Москве с плакатами о повышении зарплаты. Среди основной массы белых халатов мелькали примкнувшие к маршу за высокое вознаграждение неонацисты в черных кожанках. Они разбомбили нашу машину до основания и перевернули колесами вверх. Мы еле успели выбраться.

- Вякнете, башку разнесем, - было нам безапеляционно заявлено.

Делать нечего - и мы пошли пешком. В лесу встретили каких-то туристов, гревшихся у костра, распевавших песни под гитару и переночевали в их палатке.

8 сентября

Утро разбудило щелкающими разрывами боеприпасов на неподалеку расположенном военном складе.

- Вставайте, мы сворачиваемся и уходим, - сказали туристы.

Оказывается, это были вовсе не туристы. А боевой отряд объединенной армии пацифистов и гринпис. Они уже который год вели войну против войны и за мир во всем мире. Перевес пока был не на их стороне.

На всякий случай мы тоже поскорее покинули район, опасаясь ядерных бомбежек или какой-нибудь другой неадекватной акции возмездия.

И вот, наконец-то, под вечер пятого дня удалось попасть в город мечты. Он блистал ночной иллюминацией и огнями рекламы. Нечего и говорить, все до единого семинара были пропущены. Хорошо хоть успели на закрытие конференции, которое в расписании стояло следующим утром.

Мы сняли двухместный номер в гостинице, ближайшей к университету, в стенах которого проходило ученое действие. И планировали хотя бы ночь провести в блаженстве.

Вместо этого мы прислушивались к истошным крикам в коридоре, к звону бьющегося стекла, откашливались от дыма из горящего номера двумя этажами выше и переживали эвакуацию после химической атаки нервно-паралитическим газом каких-то чудиков из азиатской религиозной секты.

9 сентября

За пять беспокойных суток я невыспался до такой степени, что все происходящее стало казаться совершенно нереальным, в ушах все время стоял какой-то стон, а в глазах летали мурашки.

- Ты как себя чувствуешь? - спросил я Селену.

- Сказать честно или наврать? - ответила она. - Пошли лучше выпьем по чашки четыре крепкого кофе и наконец-то займемся настоящей наукой.

Мы спустились в телебар.

- Слышали новость? - поделился бармен, подавая горячеее пенистое каппучино.

- Нет, - сонно улыбнулась и, прикрывая рот нежной ручкой, сказала Селена.

- Помните бунтаря Аль Путчино?

- Нет, - затяжно зевнул я.

- Ах, ну да, пока он сидел в тюрьме, его порядком подзабыли. А теперь вот вышел на свободу, запустил себя в космос и с орбиты угрожает нанести урон пролетающим спутникам, если не выполнят его требование о расширении Совета Безопасности ООН его родным государством Пук-Пак - это атолл в Конфедерации Кирибати. И выделения этой стране Международным Валютным Фондом экстренной помощи для выхода из острого бюджетного и политического кризиса. На последних выборах из семи зарегистрированных жителей только трое согласились участвовать в голосовании. Остальные были крайне недовольны проводимой властями экономической политикой...

Бармен отвернулся обслужить новых посетителей. Мы отошли от стойки сесть за столик. Вокруг царила утренняя благодать.

- Извините, можно к вам присоединиться? - подсел к нам жилистый мужчина с худым вытянутым лицом. - Я не помешаю. Три минутки попью водички и пойду взрываться.

- Как взрываться? - удивилась Селена.

- Да по-нашему, по-деревенски, - извинительно махнул рукой мужчина. - Вот, смотрите, - он немного задрал вверх свитер и мы увидели, что он весь опутан плитками пластида.

Сидеть рядом с ним было довольно опасно, но меня почему-то в тот момент это совершенно не волновало.

- Скажите, как вас зовут?

- Иван, - почтительно кивнул мужчина.

- А зачем вам взрываться, Иван?

- Да ну не знаю чего-то. Мы с другом из Пензы. Как-то сидели у телевизора и его одна реклама из себя вывела. Вот он и решил разобраться с Останкино. Ну и я заодно. Дома-то, ядреный пеньтиум, делать все равно нечего.

- Слушай, Иван, зачем тебе это нужно? Ехай лучше обратно домой. Вместе с другом.

- Действительно, - поддержала Селена.

Она осталась с ним, а я отлучился на минуту, чтобы позвонить в милицию. Я довольно подробно описал дежурному, что в телебаре "Мигрант-отеля" находится потенциальный террорист-камикадзе. Объект возможного разрушения неизвестен, но если милиция быстро приедет, то может быть удасться предотвратить жертвы и ущерб.

Они приехали удивительно быстро. Не успел я положить трубку, как меня взяли под локти два дюжих милиционера.

- Эй, в чем дело? - возмутился я.

- Это зачем же ты, гад, даешь ложные показания? Без тебя работы невпроворот!

- Я? О чем вы вообще говорите?

Только представьте себе! Они хотели засадить меня за решетку за телефонное хулиганство! Я взглянул в сторону зала. Мужичка из Пензы там уже давно не было, а Селена шла в нашу сторону, чтобы выручить меня из беды.

Оп!

До нас докатилась дрожь стен и грохот взрыва где-то на улице у входа в отель. Пуленепробиваемые стекла задрожали, но уцелели.

Кое-как меня отпустили. Спасибо Лунной девушке и бармену отбрыкался от необоснованных обвинений. И хотя бар был полон народу, других свидетелей не нашлось - все отказывались говорить, ссылаясь на то, что в тот момент "витали в облаках". Конституцией и Кодексами это не запрещалось.

А на конференцию мы все-таки попали. Как раз для того, чтобы сфотографироваться на общем панорамном снимке. Было много знакомых лиц. В основном мелькающих на телеэкране в криминальной хронике. Мы с Селеной держались за руки и в момент фотовспышки поцеловались. Это казалось безумно романтичным. Приключения благополучно завершились. Никуда не надо было спешить.

- Селена, можно пригласить тебя отдохнуть вместе на курортной планете Барсус?

- Я была бы счастлива, - ответила девушка.

- А я уже счастлив, - оптимистично сказал я. - Там очень нежный климат. Это будет наш "медовый месяц".

Мы снова поцеловались.

В этот же день купили туристические путевки и сели в космолет с отдельными каютами. Впереди сияло прозрачное будущее. Корабль стремительно уносил нас в космос.

- Добрый вечер, - включилось радио. - Просьба всем сохранять абсолютное спокойствие. Космолайнер захвачен мной, начинающим террористом Доном Палтусом. Никому не будет причинен ущерб, потому что этот захват - рекламный. Я имею в виду, для раскрутки имени. Так что прошу запомнить и полюбить несравненного Дона Палтуса!

февраль 2001 г., Барнаул