"Ловушка для мужа" - читать интересную книгу автора (Уоррен Трейси Энн)

Глава 6

Адриан неслышно подошел к жене и грубияну, вцепившемуся в ошейник собаки, и неожиданно возник перед ними, величественный, как ангел мести. Даже собака перестала скулить и прижала уши.

Мужлан открыл рот от изумления и втянул голову в плечи.

– Прошу прощения, я не хотел оскорбить вас, – пролепетал он.

Адриан с такой брезгливостью смотрел на мужчину, как будто перед ним было отвратительное насекомое.

– Само твое существование оскорбляет меня, – презрительно бросил он. – Проси прощения у моей жены!

Краснолицый испуганно посмотрел на Вайолет.

– Простите меня, миссис, – пробормотал он.

– Ты должен обращаться к ней «ваша светлость», хам, – ледяным тоном заявил Адриан.

Глаза грубияна стали круглыми от страха и чуть не вылезли из орбит. Только теперь он понял, что имеет дело с важными господами.

– Прошу прощения, ваша светлость, – повторил он.

– Теперь отпусти эту несчастную псину, – приказал Адриан.

Мужчина на мгновение заколебался. Гримаса недовольства исказила его грубое лицо. Однако он не мог возражать самому герцогу. Его рука, сжимавшая ошейник, разжалась, и испуганное животное опрометью бросилось бежать со двора.

– А теперь давай сюда трость, – потребовал Адриан.

– Трость? Зачем вам она? – растерянно спросил мужчина.

– Давай ее, потом узнаешь.

Тот неохотно протянул Адриану трость. Герцог быстро взял ее и, не говоря ни слова, сломал о колено. Мужчина ахнул. Вайолет изумленно посмотрела на мужа. Адриан с усмешкой вернул владельцу трости ее обломки.

– Это послужит тебе напоминанием, что трость не оружие и ею не следует избивать беззащитных.

– Эта трость стоила десять фунтов! – воскликнул мужчина.

– Зато я избавил тебя от куда больших бед. Ведь я мог выдвинуть против тебя обвинения и бросить в тюрьму. Впрочем, еще не поздно все исправить. Если ты скажешь еще хоть слово, я так и сделаю.

– Но за что?! – возмутился мужчина. – Зато, что я избил псину?

– Зато, что ты покусился на жизнь герцогини Рейберн, – холодно сказал Адриан. – Ты на моих глазах замахнулся на нее. Хотя избиение собаки – тоже серьезное преступление. Если бы закон карал за него, я бы тоже выдвинул против тебя это обвинение. А теперь ступай отсюда!

Лицо мужчины побагровело. Он открыл было рот, чтобы возразить, но, по-видимому, передумал и, быстро повернувшись, зашагал прочь.

К герцогу подбежал взволнованный хозяин постоялого двора.

– О, ваша светлость, я сожалею об этом досадном инциденте, – запричитал он. – Уверяю вас, подобное происходит у нас впервые. Я позабочусь, чтобы ноги этого человека не было в моем заведении.

Адриан кивнул.

– Это очень неприятный человек, – продолжал хозяин постоялого двора. – До недавнего времени он был солдатом, но его выгнали из армии за вспыльчивый нрав. Думаю, что война сделала его таким жестоким.

– Возможно, – сказал Адриан.

Война, конечно, испортила многих. Адриан знал это не понаслышке. Зверства и льющаяся рекой кровь ожесточили сердца людей. Его самого все эти годы часто по ночам мучили кошмары, а в минуты бодрствования в памяти оживали тяжелые картины.

– Что бы ни пришлось пережить этому человеку, – продолжал он, – это не дает ему права избивать беззащитное животное.

Адриан повернулся, чтобы что-то сказать жене, но ее не было рядом. Удивленный и слегка встревоженный, он огляделся вокруг. Может, она снова ввязалась в какой-то конфликт?

Вскоре он увидел ее. Она стояла у конюшни, возле груженной сеном телеги, под которой пряталась побитая собака. Мальчик лет одиннадцати-двенадцати пытался выгнать пса метлой. Но животное не желало вылезать из укрытия.

– Не волнуйтесь, миледи, я его достану, – звонким голосом уверял ее мальчуган.

– Перестань, прошу тебя, ты только пугаешь бедную собаку, – сказала Вайолет.

Она присела на корточки рядом с телегой, не обращая внимания на то, что может испортить свой элегантный наряд. Ее интересовало лишь перепуганное животное.

– Все хорошо, не бойся, – уговаривала она собаку. – Никто не собирается обижать тебя. Тебе больше ничего не грозит.

Пес не двигался. Однако он уже не дрожал, немного успокоившись. Его янтарного цвета глаза были устремлены на Вайолет.

– Ну, ты все понимаешь. А теперь выходи, мой мальчик.

– Джанет, – окликнул ее Адриан негромко, однако в голосе его слышались стальные нотки. – Вы понимаете, что делаете? Собака озлоблена, она может покусать вас!

– О нет, она не станет меня кусать, – возразила Вайолет. – Это милое, доброе животное. Правда, мой мальчик? Ты же хороший песик?

И она потянулась к собаке, чтобы погладить ее.

– Джанет! – воскликнул Адриан, бросившись к ней.

Но в этот момент собака обнюхала руку Вайолет и вдруг лизнула ее теплым розовым языком.

– Вот видите, – сказала Вайолет, обращаясь к подоспевшему к ней мужу, – это добрый пес.

Животное вильнуло хвостом и, снова лизнув руку Вайолет, уткнулось холодным мокрым носом в ее ладонь. Почувствовав доверие к молодой герцогине, пес встал и, подняв черно-белый хвост, словно флаг, выброшенный в знак капитуляции, не спеша вышел из-под телеги.

– Нет, вы только посмотрите! – изумился мальчик. Убедившись, что собака не представляет для его жены никакой опасности, Адриан сразу же успокоился.

Несмотря на худобу, пес был довольно крупным животным. Его мощные челюсти могли бы серьезно повредить руку Вайолет, будь он агрессивен. Голова собаки находилась на уровне талии Вайолет. Адриан решил, что это датский дог. Ошейник указывал на то, что собака была охотничьей. Но кому она принадлежала? Где ее хозяева?

– Это бродячий пес, – как будто прочитав мысли герцога, сказал мальчик. – Он появился в наших краях весной и до нынешнего дня никого к себе не подпускал. Собака питается отбросами. Наш хозяин, мистер Тиммонс, владелец постоялого двора, просто с ума сходит, когда видит по утрам кучи мусора, разворошенные этим псом за ночь. А сегодня, когда собака украла со стола пирожок, он не на шутку рассердился.

– Мне кажется, что это очень умная и добрая собака, – сказала Вайолет, гладя пса по голове.

Пес блаженно зажмурил глаза. Адриан хорошо понимал восторг собаки, поскольку сам провел ночь в объятиях жены, наслаждаясь ее ласками, и примерно представлял себе, что чувствует сейчас животное.

– Значит, ты считаешь, что у этого пса нет хозяина? – спросил Адриан мальчика.

– Да, милорд. Во всяком случае, он мне неизвестен. Если хотите, вы можете взять его с собой.

– О да, Адриан, давайте возьмем его! – воскликнула Вайолет.

В ее лучистых глазах застыла мольба. Адриан уже знал по опыту, что ее взгляд имеет над ним волшебную силу. Герцог не мог отказать жене в ее просьбе.

– Но это слишком большая псина, – заметил Адриан. – Что вы собираетесь с ней делать?

Вайолет улыбнулась:

– Прежде всего я ее накормлю и помою. От нее дурно пахнет. – И Вайолет наморщила носик. – Я уверена, что этот пес превратится в роскошное животное. Но ему нужны любовь и забота.

– А я думал, что вы предпочитаете комнатных собачек, спаниелей или карликовых пуделей.

Вайолет пожала плечами:

– Вы правы. Если бы я выбирала себе питомца, то завела бы комнатную собачку. Но этого пса мне просто жаль, вот и все. Животному, вне зависимости от его размеров, нужен дом и хороший хозяин. Нельзя бросить пса на произвол судьбы. Ведь избивший его злодей непременно вернется и отыграется на собаке. Если мы оставим ее здесь, я не смогу спать спокойно.

– Но может, нам удастся уговорить какую-нибудь семью в деревне приютить пса, – предложил Адриан.

– Вы же слышали, что сказал мальчик. Пес бродит по округе уже несколько месяцев, – возразила Вайолет. – Если кто-нибудь из местных жителей хотел бы взять его, то уже давно бы сделал это.

– Леди права, милорд, – вмешался в разговор мальчик. – Люди считают, что такой огромный пес слишком прожорлив. Они говорят, что легче прокормить пару ребятишек, чем одну такую псину.

Адриан глубоко задумался, но не над словами мальчика. Его вновь озадачило поведение жены. Он и не знал, что Джанет любит животных. Такие качества, как жалость и сострадание, были скорее свойственны ее сестре. Родные и знакомые Вайолет знали, что у нее доброе сердце. Но возможно, Адриан просто не замечал, что Джанет в этом похожа на сестру? После первой брачной ночи он старался с осторожностью судить о ней, не делая поспешных выводов.

– Вам действительно нравится эта собака? – спросил Адриан.

Лицо Вайолет просветлело.

– О да, очень!

– В таком случае мы берем ее с собой, дорогая.

– Спасибо…

Он обнял жену, любуясь ее сияющими от радости глазами.

– Означает ли это, что я прощен? – нежно спросил он.

– Прощен? – Вайолет покраснела от смущения. Она решила, что речь идет о прошедшей ночи.

– Да, – подтвердил Адриан, уточнив: – Прощен зато, что решил поехать в свадебное путешествие в сельскую глушь, а не на континент.

Вайолет прильнула к мужу.

– Вы слишком многого хотите, – сказала она. – Я все еще испытываю досаду по этому поводу. Но поскольку вы пошли мне на уступки, я буду снисходительна. Хорошо, ваша светлость, я вас прощаю.

Адриан улыбнулся, не сводя глаз с ее манящих чувственных губ. Ему очень хотелось припасть к ним, но молодожены стояли посреди двора, где царила суета. Вообще-то десятки прикованных к ним любопытных глаз не остановили бы Адриана, однако он не хотел смущать молодую жену, целуя ее у всех на виду. Он не знал, как она отнесется к этому, и нехотя выпустил ее из объятий.

– Может быть, зайдем в трактир поужинать? – спросил он.

– Это было бы замечательно. Я страшно проголодалась. Но что же нам делать с Горацием?

– С Горацием? – с недоумением переспросил Адриан.

– Да, с нашей собакой. Я хочу, чтобы ее звали Гораций. Это красивая кличка. Думаю, после всех невзгод пес ее заслужил.

– Гораций так Гораций, дорогая, – спрятал улыбку Адриан. – Мы оставим его здесь, во дворе. – И он обратился к мальчику: – Принеси-ка нам веревку или что-нибудь вроде поводка.

– Сейчас, милорд.

– Надо говорить «ваша светлость», Робби, – поправил парнишку мистер Тиммонс, снова вышедший во двор. – Это герцог и герцогиня Рейберн, и ты должен обращаться к ним надлежащим образом.

Робби ахнул, услышав слова хозяина.

– Простите, милорд… миледи… – запинаясь, снова заговорил он. – То есть, я хотел сказать, ваша светлость. Я мигом принесу веревку.

И, неловко поклонившись, мальчик бросился выполнять поручение. Адриан решил обязательно заплатить старательному парнишке за услуги.

– Прошу вас, мистер Тиммонс, накормите собаку. – Адриан повернулся к владельцу постоялого двора. – Дайте ей кусок говядины или несколько пирожков, из тех, которые она пыталась украсть у вас. Похоже, они ей понравились.

Вечером того же дня они достигли Дорсетшира. Солнце уже садилось за причудливые вершины высоких скал. Дальше простирались воды Ла-Манша. Его серовато-синие волны накатывали на берег, разбиваясь об утесы. Сверкающие блики играли на поверхности. Пролив представал в этот закатный час во всем своем великолепии.

Даже без очков Вайолет оценила красоту окружавшего ее ландшафта. Мимо окон кареты, катившей к имению Адриана, проплывали изумительные пейзажи. С одной стороны тянулись мрачные скалы побережья, в просветах между которыми поблескивала вода, а с другой – виднелись покрытые пышной растительностью луга и поля. Певчие птицы весело порхали в рощицах и кустарниках. А над морем в синем, быстро темнеющем небе медленно кружили белые чайки.

Взволнованный Гораций беспокойно бегал от одного окна кареты к другому, высовывал большую морду и с изумлением озирался вокруг. Вайолет была возбуждена не меньше его. Охваченная детским восторгом, она с наслаждением вдыхала свежий, бодрящий, пахнувший солью воздух.

Вайолет лишь однажды ездила на море. Когда ей было восемь лет, родители отправили ее в гости к кузенам матери, Чес-терам, жившим на побережье. Вайолет хорошо запомнила ту поездку. Джанет не было с ней, так как накануне она слегла, заболев гриппом. Графиня, мать девочек, рассудила, что с нее хватит одного больного ребенка в доме, и потому поспешила избавиться от Вайолет, отослав ее к родне.

Так Вайолет оказалась в Кенте. Очарованная природой этого края, она ничуть не скучала по дому. Девочка испытывала ни с чем не сравнимое чувство свободы и радости, бегая по песчаному берегу вдоль полосы пенного прибоя вместе с детьми Нестеров – Джеффом и Сарой.

Дети часами пропадали на побережье и возвращались домой с загорелыми, обветренными лицами, в грязной одежде, с мокрыми, перепачканными песком ногами. Честеры не ругали их. Покачав головой, мать семейства обычно отправляла всех троих мыться, переодеваться и ужинать. Эти воспоминания до сих пор согревали душу Вайолет.

Ей больше не довелось побывать в Кенте. Девочек всегда отправляли отдыхать вместе, а Джанет наотрез отказывалась ехать в британскую глушь, ее манила заграница, модные курорты.

Вайолет поездка в Дорсет только обрадовала. Даже если ей не удастся поплескаться в волнах, как она делала это в детстве, все равно чудесная природа и свежий морской воздух приведут ее в хорошее настроение.

Однако ей нельзя терять бдительность, не следует открыто восхищаться природой здешних мест. Джанет могла простить Адриана за то, что он решил поехать в свадебное путешествие в имение, однако она не была способна полюбить сельскую глушь.

По тем же соображениям Вайолет сдерживала себя, стараясь не проявлять чрезмерную привязанность к Горацию. Ей не давала покоя мысль, что по ее поведению на постоялом дворе Адриан мог догадаться, кто она на самом деле. Джанет была равнодушна к животным. Она, конечно, могла поиграть с хорошенькой собачкой, если у нее было настроение, но никогда не стала бы спасать огромного бродячего пса. Ей было не свойственно заботиться о живых существах и проявлять к ним сострадание.

Вайолет погладила Горация по бархатистой шерсти. Он устремил на нее выразительный взгляд и с довольным видом ощерился, высунув розовый язык. Она улыбнулась ему, хотя тревожные мысли не оставляли ее.

Карета свернула на длинную, усыпанную гравием подъездную аллею и остановилась перед роскошным трехэтажным домом, возведенным из камня золотистого цвета. Накануне Адриан, не вдаваясь в подробности, мимоходом сообщил ей, что они будут жить в одном из многочисленных загородных домов, принадлежащих его роду. Вайолет не ожидала увидеть столь величественное здание.

В доме было по меньшей мере сорок комнат. Большая, вытянутая в длину постройка походила на лежащего на земле неуклюжего исполина. Лучи закатного солнца отражались в стеклах окон. Черный ход, которым пользовались слуги, был расположен в цокольном этаже. А к парадному портику, украшенному колоннами в античном стиле, вели два крыла элегантной лестницы.

Но больше всего Вайолет потрясли розы. Сотни этих растений с пышными алыми цветами обвивали фасад, взбирались по белым решеткам, будто стремясь добраться до неба. От них исходил тонкий чарующий аромат. Вайолет зажмурилась, наслаждаясь благоуханием.

Такой красивой и романтичной усадьбы она еще не видела.

Вайолет в который раз убедилась, что Джанет оказалась дурочкой, наделавшей множество глупостей. И главной среди них было ее нежелание выходить замуж за герцога. «Как хорошо, что я все же решилась на отчаянный шаг и выдала себя за сестру», – подумала Вайолет.

Дверца кареты распахнулась. Первым из нее выскочил Гораций. Радуясь тому, что может наконец вдоволь побегать, он стал носиться по посыпанной гравием дорожке. Вайолет подождала, пока муж подойдет к ней и поможет выйти из кареты. Адриан протянул ей левую руку, чтобы она могла опереться на нее, а правой обнял за талию.

– Ну, вот мы и приехали, – сказал он. – Целый день нам пришлось провести в дороге. – Он помолчал, как будто не решаясь задать вертевшийся у него на языке вопрос, а потом все-таки спросил: – Как вам здесь нравится?

Вайолет знала, что ей не следует демонстрировать свое восхищение. Красоты природы никогда не вызывали особого восторга у Джанет. Но в этот момент Вайолет не смогла скрыть свои i истинные чувства.

– Здесь просто прелестно!

Взгляд Адриана потеплел. Он улыбнулся, и вокруг его глаз собрались крохотные морщинки, а на щеках появились ямочки. Вайолет захотелось прикоснуться к мужу. Она тонула в волнах нежности к нему.

Ей было больно от того, что ее брак был чудовищной ложью и обманом. Вайолет знала, что ей придется дорого заплатить за все. Но сейчас она не жалела о том, что сделала. Вайолет I была счастлива: Адриан принадлежал ей.

Внезапно в глазах герцога загорелась страсть. Вайолет показалось, что он припадет к ее губам в жарком поцелуе прямо на глазах у многочисленных слуг, выстроившихся у подножия парадной лестницы, чтобы приветствовать господина и его молодую жену. О, если бы все они сейчас исчезли, оставив ее наедине с мужем!

Но тут к молодоженам с восторженным лаем подбежал Гораций и, виляя хвостом, устроился между ними. Собака разрядила обстановку. Адриан беспечно улыбнулся.

– Прошу вас, дорогая. – Он предложил ей свою руку, чтобы направиться в дом.

Когда они подошли к слугам, Адриан представил их жене. Прежде всего он познакомил ее с четой Гриммов, пожилой супружеской парой, давно служившей в доме. Улыбчивые, приветливые Гриммы произвели на Вайолет приятное впечатление. Мистер Гримм присматривал за прилегающей к дому территорией. Под его наблюдением порядок здесь поддерживали два садовника и несколько рабочих. А миссис Гримм выполняла обязанности экономки и поварихи. У нее в подчинении находились две служанки: горничная Сьюзи, очень робкая девушка, которая едва смогла выдавить из себя несколько слов приветствия, и судомойка по имени Синтия, миловидная толстушка, похожая на спелое наливное яблочко.

Здесь же были и слуги, приехавшие из Уинтерли, главного имения герцога, – кучер Джозефе, лакеи Роберт и Гарри, а также мистер Уилкокс, камердинер Адриана. Теперь к ним присоединилась еще и Агнесс, горничная Вайолет. Кроме того, порядок в доме должны были поддерживать еще три временно нанятые из числа местных жителей служанки – Тина, Нэнси и Ли.

Знакомясь со слугами, Вайолет старалась побороть присущую ей застенчивость. Она не хотела, чтобы обитатели этого дома заметили ее робость и испуг. Но в то же время она не желала обращаться с ними надменно, как это сделала бы на ее месте Джанет.

Несмотря на свое высокое положение, Вайолет видела в прислуге прежде всего людей, с их нуждами и желаниями, горестями и радостями, надеждами и разочарованиями. В родительском доме она сдружилась со многими слугами, найдя в них то тепло и понимание, которого ей не хватало в семье. Слуги в отличие от родителей никогда не осуждали ее за тягу к знаниям, за интерес к наукам, за увлечение историей и иностранными языками. Они видели в ней прежде всего человека.

Не забывая о том, что она герцогиня, новая хозяйка этого великолепного дома, Вайолет старалась уважительно говорить со слугами. Кивая с приветливой улыбкой, она выслушивала их поздравления со вступлением в брак и пожелания счастья.

Вскоре она поняла, что прислуга обожает Адриана и готова сделать все, чтобы угодить ему. Герцог вел себя спокойно, дружелюбно, и в то же время ни у кого не возникало сомнений в том, кто в доме хозяин. В этом отношении отец Вайолет совершенно не походил на ее мужа. Она знала, что Адриан в годы войны служил в армии и удостоился многих наград за храбрость и мужество. Однако он не любил говорить об этом. Возможно, именно на военной службе Адриан научился командовать людьми. Вайолет не сомневалась, что и там ее мужа высоко ценили и уважали.

После церемонии представления молодожены стали подниматься по парадной лестнице. Гораций увязался за ними. Заметив это, Вайолет обернулась и с сожалением взглянула на собаку. Она не могла взять пса в дом. Во всяком случае, до тех пор, пока он был грязным и неухоженным.

– Я хотела бы, чтобы кто-нибудь из вас позаботился о собаке, – сказала Вайолет, обращаясь к слугам. – Ее нужно помыть, хорошенько накормить, а потом выгулять.

Во дворе повисла напряженная тишина. Взоры слуг устремились на Горация, прилегшего на ступеньку у ног герцогини. Казалось, они взвешивали, справятся ли с поручением госпожи. Наконец вперед выступил Роберт, жилистый парень с серьезным лицом, светло-карими глазами и коротко подстриженными каштановыми волосами.

– Не беспокойтесь, ваша светлость, я займусь собакой. С детства я люблю животных. В родительском доме у нас было четыре больших пса. Правда, не таких огромных, как ваш. Думаю, мы с ним подружимся.

– Спасибо, Роберт, – поблагодарила его Вайолет. Лакей подошел к Горацию и взял его за ошейник. Собака встала, но застыла на месте, не желая расставаться с хозяйкой. Вайолет наклонилась и погладила животное по голове.

– Ступай с Робертом, Гораций. Он приведет тебя в порядок и накормит, а завтра утром мы снова увидимся.

Гораций заскулил, как будто понял, что сказала его спасительница, но не хотел уходить от нее. Постояв еще несколько секунд, он грустно поджал хвост и позволил Роберту увести себя.

Вайолет повернулась к мужу и тут с ужасом поняла, что ее поведение могло вызвать у него подозрения. Любовь к животным не была свойственна Джанет. Вдруг Адриан уже догадался, что его невесту подменили? Вайолет с опаской посмотрела на мужа. Однако выражение его лица было непроницаемым. Он спокойно ждал ее на ступеньках лестницы.

Вайолет вскинула голову.

– Мне бы также хотелось принять ванну и поужинать, – заявила она. – Я страшно устала в дороге.

Миссис Гримм сразу же засуетилась. Несмотря на возраст и полноту, она была проворной женщиной.

– Конечно, конечно, ваша светлость. Сейчас я все устрою, – сказала она. – Пойдемте, я покажу вам ваши комнаты.

Экономка быстро поднялась по лестнице, и молодожены двинулись вслед за ней.

Вайолет приняла ванну, а затем Агнесс помогла ей облачиться в удобное домашнее платье из бледно-желтого муслина в крапинку с верхней юбкой цвета морской волны. Горничная сказала, что этот наряд подчеркивает красоту ее искрящихся, как драгоценные камни, глаз.

Выйдя в гостиную, она увидела уже спустившегося к ужину Адриана. Он был одет в черный вечерний костюм и выглядел очень элегантно. Супруги немного поговорили, а затем их пригласили в столовую.

Миссис Гримм постаралась на славу. Одно аппетитное блюдо следовало за другим. Герцогу и герцогине подали жареных голубей под малиновым соусом, пирог из слоеного теста с грибами и мясом цыпленка, ростбиф с молодым луком-пореем в сметане, сига, тушенного с лимоном, каперсами и укропом. Каждое блюдо сопровождалось гарнирами – суфле из сыра и зелени, фаршированными баклажанами и всевозможными салатами. На столе стояли пряности и хлеб разных сортов. На десерт миссис Гримм предложила сыры и свежие фрукты.

Сегодня Вайолет не страдала отсутствием аппетита. Она ела больше, чем обычно, и не только потому, что сильно проголодалась. Ей хотелось воздать должное кулинарным талантам поварихи и по достоинству оценить их. Вайолет постаралась попробовать каждое блюдо и пришла к выводу, что они все просто восхитительны.

– Миссис Гримм – настоящее сокровище. Где вы ее отыскали? – спросила Вайолет за десертом, пригубив чашечку кофе. – Она замечательно готовит.

Адриан подцепил на вилку кусочек чеддера и тонкий ломтик груши.

– Скорее, она меня нашла, – ответил он. – Я купил этот дом четыре года назад. Гриммы служили в нем прежнему владельцу и перешли ко мне. Мне просто повезло. Я всегда верил в счастливый случай.

– А почему вы купили этот дом? Он находится за пределами курортной зоны, куда обычно на лето съезжается общество.

Адриан не сразу ответил. Приподняв бровь, он не спеша съел еще один кусочек груши.

– Мне нравятся эти места, именно поэтому я и купил здесь дом, – наконец снова заговорил герцог. – Думаю, теперь, когда война закончилась, я могу рассказать вам все без утайки. Я выполнял кое-какие секретные задания военного министерства. Дом на побережье Ла-Манша, разделяющего Англию и Францию, давал мне ряд преимуществ. Место здесь глухое и безлюдное, я мог встречаться в своих владениях с нужными людьми, не привлекая внимания.

Вайолет с изумлением смотрела на мужа, ловя каждое его слово. Мать Адриана была француженкой. Он прекрасно говорил по-французски. Да, конечно, для правительства он был находкой. Преданный родине, уважаемый всеми офицер в отставке, аристократ, которому посчастливилось приобрести дом на побережье.

– Не хотите ли отведать этот изумительный десерт? – спросил вдруг Адриан, выводя Вайолет из задумчивости.

– Нет, спасибо, – сказала она. – Я и так слишком много съела за ужином. Боюсь, мне будет трудно встать из-за стола.

– Не беспокойтесь, если вы застрянете между столом и стулом, я приду вам на помощь.

– Неужели вы считаете меня такой толстой, ваша светлость?

– Напротив, я бы не возражал, если бы вы немного пополнели.

Приятная атмосфера, вкусная еда и та роль, которую играла Вайолет, сделали ее более смелой.

– Значит, вы бы не возражали, если бы моя талия стала не такой стройной? – спросила она и затаила дыхание, ожидая, что ответит Адриан.

– Если бы вы стали такой же полной, как наша многоуважаемая повариха, то я еще больше восхищался бы вашей красотой, – с улыбкой заявил Адриан.

Вайолет усмехнулась, решив, что сейчас поймает его на слове.

– Будьте осторожней, – промолвила она. – Иначе я потребую, чтобы вы оплатили мне смену всего гардероба.

Адриан расхохотался, запрокинув голову.

Слуги убрали со стола, молодожены допили кофе. Ужин закончился. Пора было ложиться спать. Вайолет поднялась по лестнице в свою спальню, так и не спросив мужа, придет ли он сегодня к ней.

Агнесс помогла ей облачиться в одну из вызывающих сорочек, которые лежали в багаже Джанет. Она была сшита из прозрачного розового шелка, ее подол украшала вышивка.

Когда горничная удалилась, Вайолет вышла в смежную с ее спальней маленькую гостиную и уселась на диван, обитый шелком абрикосового цвета. Вайолет была восхищена убранством этой комнаты. В ее спокойной обстановке хорошо думалось.

Она не знала, придет ли к ней сегодня Адриан. Да и хочет ли она, чтобы он пришел? Впрочем, Вайолет не успела ответить на последний вопрос. Дверь отворилась, и в комнату вошел герцог. На нем был все тот же халат из коричневого бархата. Вайолет хорошо помнила, какой мягкой, теплой и шелковистой была эта ткань на ощупь. Она потупила взор и затаила дыхание.

– Давайте сыграем в карты, – неожиданно предложил герцог, подойдя к жене.

Вайолет бросила на мужа изумленный взгляд. Не ослышалась ли она?

– В карты?

– Да, – произнес Адриан, тасуя колоду. – Я подумал, что еще рано ложиться спать и вам, возможно, захочется немного развлечься.

– И вы решили предложить мне сыграть в карты? Ну что ж, выбирайте – в вист или в «червы»?

– Лучше в «червы»…

Адриан убрал цветочную вазу с маленького круглого столика из вишневого дерева, стоявшего рядом с неразожженным камином, и, пододвинув к нему два стула, сел на один из них.

– Присаживайтесь, – пригласил Адриан жену. Пытаясь скрыть смущение и разочарование, она встала и, подойдя к столику, заняла предложенное мужем место. Тем временем Адриан уже успел раздать карты. Взглянув на них, Вайолет пришла в ужас. У нее все сливалось перед глазами.

Она была совсем беспомощной без очков. Как она могла забыть об этом? Еще немного, и Адриан выведет ее на чистую воду. Впрочем, она могла отличить красный цвет от черного. А когда прищуривалась, ей удавалось разобрать цифры, означающие достоинство карты. Главным для нее было не перепутать картинки.

– Что-то не так? – приподняв темную бровь, спросил Адриан.

– Нет-нет, все в порядке, – поспешно сказала Вайолет. – Я просто изучаю свои карты.

Во время игры Вайолет постепенно освоилась и перестала смущаться. Две первые партии выиграл Адриан, но в третьей она взяла верх над ним. Успокоившись, она забыла всякую осторожность и весело смеялась над забавными рассказами мужа, которыми он развлекал ее. Особенно ей понравилась история про фермера, который вез на рынок в одной телеге яблоки и голодных свиней.

– Я снова выиграла! – радостно воскликнула Вайолет, выкладывая на стол карты.

– Да, действительно, – согласился Адриан. – По моим подсчетам, вы опережаете меня на двадцать очков. Я требую, чтобы вы дали мне шанс отыграться. Но сначала, может, что-нибудь выпьем?

– Спасибо, я не хочу.

– Я прошу вас, выпейте за компанию со мной. Пить в одиночку дурная привычка.

– Ну хорошо, если вы настаиваете.

Адриан исчез за дверью, ведущей в его комнаты, и через минуту вернулся с двумя суженными кверху бокалами, наполненными до половины золотисто-янтарной жидкостью.

– Что это? – спросила Вайолет, подозрительно глядя на бокал, который он вручил ей.

– Бренди.

Сделав глоток, Адриан снова сел за столик.

– Я никогда не пила бренди.

– Не сомневаюсь. Но мне всегда казалось, что вы любите экспериментировать, стремитесь испытать новые ощущения.

Он был прав. Джанет действительно обожала всякие авантюры. Она не колеблясь отведала бы запретный плод. Вайолет подняла бокал и понюхала янтарного цвета жидкость. У нее был приятный терпкий запах.

– Вы хотите напоить меня? – спросила она.

– От такого количества бренди вы едва ли запьянеете. Да и зачем мне спаивать вас?

– Ну, может, вы надеетесь так выиграть следующую партию?

Адриан от души рассмеялся. Сделав еще один глоток, он поставил бокал на столик и начал тасовать карты. Вращая бокал в руке, Вайолет следила за тем, как плещется в нем янтарное бренди. Зажмурившись, она сделала глоток и тут же закашлялась, прикрыв рот ладонью. Горло обожгло как огнем. Ей стало трудно дышать.

Адриан похлопал ее по спине:

– Ничего страшного. Сейчас пройдет. Не надо было сразу делать такой большой глоток.

– Какая гадость, – тяжело дыша, пробормотала Вайолет и снова закашлялась. – Как вы можете это пить?

– Не такая уж это и гадость. К бренди просто надо привыкнуть. У него необычный и приятный вкус.

– Ну уж нет. Я не собираюсь привыкать к крепким напиткам. Пейте их сами, без меня.

Адриан усмехнулся и с упреком посмотрел на жену:

– Должен заметить, что это лучшее бренди в мире. Оно конфисковано из погребов самого Наполеона.

– Из этого я могу сделать только один вывод: у вас и императора ужасный вкус.

Адриан улыбнулся и, вытащив карту из колоды, начал новую партию. Вайолет выиграла ее и увеличила разрыв. Однако герцог одержал над ней реванш в следующих двух и вышел по очкам вперед. Вайолет с досады сделала еще один глоток бренди. Приятное тепло разлилось по ее телу, и она сразу успокоилась. Ей все еще не нравился вкус этого напитка. Но возможно, дело было не в нем. Бренди помогало расслабиться и улучшало настроение. И чтобы убедиться в этом, Вайолет отпила еще немного из бокала.

Когда ход был за ней, она сняла с колоды верхнюю карту.

– Что вы вытащили? – поинтересовался Адриан. – У вас такой довольный вид, как у кошки, напившейся сливок.

– Я вам не скажу, – заявила она.

Адриан, в свою очередь, вытащил карту и сбросил четверку треф. Внезапно его ладонь легла на ее лежавшую на столе руку. Адриан стал поигрывать ее пальцами, и по спине Вайолет забегали мурашки.

Она попробовала сосредоточиться на игре, но это ей не удавалось. Вайолет рассеянно сбросила карту, которую следовало бы сохранить, но даже не заметила ошибки.

– По-моему, вы пытаетесь отвлечь меня от игры, – заявила она.

– Вы правы, – согласился Адриан. – Надеюсь, это мне удается?

– Нисколько.

Но это была ложь. Игра у Вайолет не клеилась, несмотря на все ее усилия сохранять спокойствие.

Адриан взял руку жены и, поднеся ее к губам, поцеловал в ладонь. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Вайолет погладила Адриана по гладко выбритой щеке и подбородку. Взяв один из ее пальчиков в рот, герцог пососал его.

У Вайолет перехватило дыхание, а ноги стали как ватные, когда муж стал полизывать кончиком языка подушечку ее пальца. Они сидели, глядя в глаза друг другу. Взгляд Адриана завораживал Вайолет. Она была не в силах пошевелиться и отнять у него руку, а герцог тем временем взял в рот следующий пальчик Вайолет…

Дрожь пробегала по ее телу всякий раз, когда муж целовал ее в ладонь теплыми влажными губами. Ей казалось, что он ласкает не только ее руку, но и самые интимные уголки ее тела. Очарованная, она едва дышала от возбуждения. Веер карт выпал из ее руки. Ей было не до них.

– Может, закончим игру? – хрипловато спросил Адриан, и кончик его языка прочертил влажную линию по ладони жены до самого запястья.

– Какую игру? – охваченная сладким трепетом, спросила Вайолет.

– Идите ко мне…