АППЛЕТ 101. МАЙОР ОПОЗНАЕТ ЗОМБИ

Прошло уже три недели, как информация о пластиковых картах попала в руки этого хренова Дисковода. А он все не мычал и не телился. Председатель нервничал. Шло время, гибли люди, перчатки лежали без дела. Пылился и лэптоп, украденный в офисе Петролеум-банка. Не было массированной кражи денег со счетов Трейд-банка, и, значит, как бы не было и факта утечки информации. А без этого алиби начинать операцию было рискованно.

Конечно, за это время один лох обратился с жалобой, что с его карточки куда-то пропали вонючие полторы штуки. Дело обычное и вполне заурядное. Кто-то после попойки оставляет карточку на работе, прямо на своем рабочем столе. При этом рядышком лежит и электронная записная книжка, где без особого труда можно отыскать и номер паспорта, и адрес, и телефон, и ПИН-код. И, естественно, кто-нибудь из коллег этого кретина нагревает его на всю сумму.

Кому-то лень оторвать задницу от стула. И он все, включая хлеб, покупает в интернет-шопах, не зная, что в его компьютере сидит вирус, рассылающий сведения о пользователе во все концы планеты.

Но есть и еще большие оригиналы. Так сказать, чемпионы по раздолбайству. Один такой долго и напористо убеждал Председателя в том, что банк обязан вернуть ему неизвестно каким образом исчезнувшие восемнадцать тысяч долларов. Однако выяснилось, что этот чудила, расплачиваясь в магазине своей голдовой «Визой», вдруг заметил, как одна из продавщиц, истекающая жизненными соками, изобразила на фэйсе непреодолимое желание потрахаться с клиентом. Чудила тут же пошел на поводке в специально отведенное для трахания мозгов клиентов место. А в это время его карту катали и катали. Катали до тех пор, пока не только не высосали всю наличку, но и не навесили предельно допустимый кредит.

Председатель, будучи человеком жадным, беспринципным и вороватым, искренне не понимал, почему Дисковод бездействует, когда ему пришла такая ломовая фишка. Почему?

Ведь, как удалось выяснить, был он отнюдь не богат. Ездил на «Жигуле». Одевался непрезентабельно. Хоть, конечно, и не без определенного изящества, характерного для людей затрапезных профессий. Пока не сбежал, жил в плебейском панельном доме. Скорее всего, и сейчас прячется в какой-нибудь разваливающейся пятиэтажке за сто баксов в месяц.

Ведь вроде бы и аппаратура у него должна быть, чтобы наклеивать на картонки магнитные ленточки. Во всяком случае, тогда, когда челябинские завалили троих таганских быков, он эту аппаратуру куда-то повез.

А сейчас, зараза, где-то спрятался и сидит без дела!

Может быть, его до полусмерти перепугало то побоище у подъезда?

А может быть, он буддист, непротивленец, мормон, скопец, юный пионер Советского Союза, переводящий через дорогу старушек, активный строитель коммунизма, перечисляющий половину нищенской зарплаты в фонд помощи развивающимся странам африканского континента?!!

А может, агент Весельчака?!! И теперь этот хрен пластический сидит в своей Марьиной роще и от души веселится, наблюдая, как Председатель бьется, словно рыба на сковородке?

Но нет, агент не пошел бы светиться в Петролеум, как это сделал Дисковод.

Скопец и юный пионер Советского Союза не смог бы трахать чувиху в таких огромных ботинках.

Не мог он быть и мормоном, потому что ему понадобились бы как минимум три таких чувихи.

Активный строитель коммунизма…

Председатель грязно выругался, поняв, что из-за отсутствия информации о Дисководе и его окружении мозги начинают пробуксовывать в жидкой предательской слизи неопределенности.

Председатель с минуты на минуты ждал, когда же прискачет на задних лапках этот задрюченый майор Завьялов из управления «Р». Которому он столько отстегивал непонятно за что. Да за такие бабки мог бы даже не прискакать, а приползти на своем толстом брюхе, приползти прытким ужом, преданно глядя на хозяина своими лишенными век и разума глазами.

Илларионов подошел к бару. Достал бутылку «Хеннесси». Свинтил нарядную пробочку. И два раза глотнул из горлышка, утерев рот тыльной стороной ладони. Илларионов был на грани гипертонического криза, его усталые, его измотанные, его засыпающие от изнеможения сосуды можно было привести в чувство лишь с помощью хорошего алкоголя. Илларионов жил от глотка до глотка, помня об этом даже ночью, во время тревожных снов…

На столе негромко щелкнул динамик переговорного устройства, и вкрадчивый женский голос проворковал:

– Михаил Филиппович, майор Завьялов. Примете? «Уже принял», – подумал Председатель о коньяке. Но тут же вернулся к реальности и гаркнул, словно скупал на бирже акции «Де Бирс»:

– Да, беру!

Завьялов вошел нарядный, словно жених, и подобострастный, словно отец невесты на сносях, которой никак не сделают предложение. Под мышкой зажимал традиционную ментовскую папочку и пах турецким одеколоном.

– Вызывали, Михаил Филиппович? – светясь улыбкой, вполне достойно спросил Завьялов, удержавшись от непристойного рапорта: «Майор Завьялов по вашему приказанию прибыл!»

– Садись, – устало сказал Председатель. – Есть работа. Мои парни с ног сбились, ищут по всей Москве одного подонка, которому попала дискета с нашей секретной информацией. И все без толку, как сквозь землю провалился. Так, может, ты когда имел дело с этим прохиндеем? Очень уж опытный. Наверняка за ним еще что-то висит. Вот, значит. А сейчас будем смотреть про него «кино». Вопросы есть?

– Так точно, – бодро откликнулся Завьялов. – А как эта информация попала к нему? Может, имеет смысл пошуровать у вас внутри?

– Да шуруют уже вовсю, – произнес Председатель как можно четче, зная, что его подслушивает Котляр. – Но пока ничего не нашли. Замочили одного в спешке. Но главного Иуду вычислить пока не получается. Так что давай, майор, просмотри пленочку. Может, кого и узнаешь.

Илларионов вставил в видак кассету, запустил и сел рядом с Завьяловым.

На экране возникло здание центрального офиса Петролеум-банка. Камера прошлась по фасаду снизу вверх, а потом справа налево. Внизу неподвижно стояла дата записи, медленно перещелкивались минуты, скакали секунды и непрерывным потоком сыпались десятые.

Затем оператор показал остановившиеся «Жигули» седьмой модели. Секунд на десять зафиксировал номер. Открылась дверь. Вышел человек, была видна лишь его спина, обтянутая черной курткой, и уверенный затылок. Слишком уверенный.

И тут включилась вторая камера. Человек уже не удалялся, а шел навстречу легкой, пружинящей походкой, повинуясь слышимой лишь им одним мелодии.

– Стоп! – воскликнул возбужденно Завьялов. – Михаил Филиппыч, можно увеличить?

Человек остановился с поднятой ногой и артистично оттянутым носком ботинка. Начал плавно расти. И остановился, когда лицо заняло весь экран.

– Ну? – тоном дрессировщика не спросил, а скорее скомандовал Председатель.

– Да, точно, – нервно почесывая второй подбородок, заговорил майор. – Точно. Хоть, чувствуется, слегка закамуфлировался. Точно – Танцор!

– Не понял, – удивленно поднял брови Председатель. И перевел взгляд с экрана на Завьялова.

– Прошлым летом я пытался изловить организаторов сетевой игры «Мегаполис». Во-первых, они собирали огромные бабки и ни хрена налогов не платили. Во-вторых, и это главное, игрокам давали задания убивать каких-либо совершенно случайных людей, и они за милую душу убивали. Так вот. Танцор – один из этих игроков. Пожалуй, самый крутой. С ним на пару работала Стрелка. Были еще Дюймовочка, Профессор, Скин, Граф, Лох, Оранжевая Пурга… А потом игровой сайт куда-то пропал, и все разбежались в разные стороны… Вот он где, оказывается, голубчик, – заерзал на стуле майор.

– И что про него известно?

– Раньше был актером. Потом работал танцовщиком в бандитском кабаке. В «Мегаполисе» был самым ловким. Хоть и замочил всего лишь одного человека. Абсолютно неуловим. Как говорится, подкрадывается, как тень, и жалит, как кобра. Вот, собственно, и все, что про него известно… Да, его Стрелка очень опытная хакерша.

– Это совсем хреново, – сказал Председатель исключительно для подслушивавшего Котляра. – Значит, она сумеет распорядиться дискетой…

Действие «Хеннесси», компенсирующее давление, начинало заканчиваться. Председатель встал. Подошел к бару. И сделал еще один спасительный для организма глоток. Завьялову даже не предложил, хоть было заведомо известно, что тот откажется. Поскольку человек прекрасно понимал, что в его положении это было бы верхом неприличия. Стакан «Абсолюта» из рук заместителя Котляра – это еще куда ни шло. Но никак не рюмка коньяку с Председателем.

– Ладно, – сказал, отдышавшись, Илларионов, – давай смотреть дальше.

Экран вновь ожил. Танцор скрылся за массивными дверьми. Камера стала присматриваться к «Жигулю», на котором тот приехал. Но неназойливо, с некоторого отдаисния. Внутри кто-то был. Это было заметно и по трудноразличимой фигуре на переднем сиденье, и по табачному дыму, который валил из-под приоткрытого бокового стекла.

Затем дверца открылась. И на асфальт тяжело опустился ботинок такой величины, что было абсолютно непонятно, каким же образом его носитель смог втиснуться в крохотный салон автомобиля. Рядом с ним встал второй. И вдруг появилась молодая женщина, скорее даже девушка, отнюдь не исполинских размеров. Пожалуй, даже хрупкая.

– Стрелка! – радостно воскликнул майор. – Стрелка, хакерша, подружка Танцора.

– Так, очень хорошо, – оживился Председатель. Потом спохватился и специально для Котляра продолжил заметно поскучневшим голосом, – Хотя, конечно, это-то и херово. Если у них дискета, то они ее и распакуют, и в дело пустят. Совсем херово.

Продолжили смотреть молча. Собственно, смотреть-то уже было нечего. Камера, не имея возможности проникнуть внутрь банка, бесцельно блуждала по окнам, бродила по двору и по прилегающей улице, зачем-то поползала по краю крыши. Время шло. Стрелка нервно курила одну сигарету за другой…

И вдруг Завьялов как-то испуганно, противоестественно для своей комплекции и своего чина, воскликнул:

– Стоп! Назад!

Председатель начал мотать ленту обратно.

И снова:

– Стоп! Здесь! Где джип!

Председатель остановил. Чуть промотал вперед. И увеличил изображение.

Завьялов с изумлением, максимально возможным для отупевшего сорокалетнего милицейского чиновника, всматривался в лицо молодого парня, стоявшего рядом с джипом. Словно это был гуманоид или пришелец из загробного мира.

– Да, – заговорил он, слегка заикаясь от волнения, – точно, это он. – И опять замолчал.

– Да кто – он-то? – начал терять терпение Председатель. – Можешь объяснить внятно?

– А, блин! – махнул рукой майор. И снова замолчал, неотрывно глядя на экран. А потом опомнился и подобострастно засуетился. – Виноват, Михаил Филиппыч…

– Ладно, давай по делу! – успокоил его Илларионов. – Сейчас самое важное – дело. А не расшаркивания. Говори.

– Это мой лейтенант Лешка Осипов. Классный был парень. Моя правая рука. Все умел, шельма! Хакеров ловил пачками. Хоть и сам иногда был не прочь в ихние игры поиграть. Но прошлой осенью решил сыграть свою игру. Без меня, то есть. Начал втихаря охотиться на «Мегаполис». Тут ему конец и настал!

– Выгнал, что ли, из органов?

– Если бы! Урыли они его. В конце декабря, аккурат на западное Рождество, нашли его на квартире. Чем-то наширяли до отвала. И он впал в кому. В больнице провалялся почти месяц. Только одно сердце слегка трепыхалось, больше ничего не работало. А потом отключили от аппарата. И все, Лехи не стало. Похоронили, из автоматов залп дали. На поминках нажрались, как свиньи. Потому что общим любимцем был. И вот, блин!.. Глазам своим не верю!

– Погоди, не гони пургу! – Председатель, будучи человеком рациональным, начал перебирать в уме наиболее правдоподобные объяснения. – У него не было брата, близнеца?

– Не было. А если б и был. Вот, смотри, – майор от волнения перешел на «ты», – видишь этот маленький шрамик, скобочкой? Это его полтора года назад зацепил один ублюдок перстнем. Перстень был самодельный, бандитский. Второй такой вряд ли сыщешь. Так что, точно говорю, Леха!

– Ладно, пусть Леха, – не сдавался Илларионов, которого эта история тоже изрядно взволновала. – Предположим. Нашли тех, которые его наркотой накачали?

– Нет. Хоть и все управление на ушах стояло.

– Так вот. – Беспрерывный «Хеннесси» не только предохранял Председателя от инсульта, но и уже изрядно булькал у него в мозгах. Поэтому он повел довольно странную речь. – Сейчас в Москве много всякого дерьма появилось. В ночных клубах через одного негры. Это я, конечно, не к тому, что негры – это дерьмо. Я не расист какой-нибудь. А к тому, что на Гаити до хрена колдунов вуду. Слыхал про таких?

– Никак нет.

– Так вот они поят человека специальным зельем. Он впадает в кому. Его хоронят. Дня через два колдун откапывает такого, который превратился уже в зомби. Мозги почти ничего не соображают, и он становится рабом колдуна. Так вот, значит, на этом хреновом «Мегаполисе» завелся такой колдун. И он превратил твоего Леху в зомби. Согласен?

– Никак нет, Михаил Филиппыч, – без особой уверенности в голосе откликнулся Завьялов.

– Ну как же! – Председатель напрягся, ища недостающее логическое звено. Отхлебнул «Хеннесси» и нашел. – Не случайно же он оказался с этими твоими Танцором и Стрелкой. Его им дали в помощь, как слугу. Логично?

– Логично, – трагично согласился майор.

– А теперь, блин, – Илларионов соединил пальцы в замок и энергично хрустнул суставами, – мы устраиваем на них большую охоту. Мы своими средствами. Ты – в Сети. Понял? Взаимодействовать будешь с Котляром. Все, можешь быть свободным.

И Завьялов обреченно пошел к Котляру, который специально для дорогого ментовского гостя держал в шкапчике бутылку польского «Абсолюта». Исключительно для унижения человека в милицейских погонах.

Лозунг «Мочить всех козлов!» после некоторых раздумий был принят и Следопытом. Потому что деваться было некуда. Сейчас по городу в поисках Танцора и Стрелки рыскали боевики Трейда. Однако не было никаких гарантий того, что очень скоро тем же самым не займется и служба безопасности Петролеума. Живой Танцор изрядно мешал и тем и другим. Мертвый устроил бы обе противоборствующие стороны.

Вполне реален был и шанс того, что Председатель, не дождавшись массированной атаки на счета своих клиентов, даст приказ челябинским стрелкам замочить как Танцора, так и все то живое и мыслящее, что его окружает. То есть Стрелку, Следопыта, Деда.

И даже живущего вместе с Дедом Че Гевару, кота неопределенной породы, который жестко контролировал все Северное Бутово, наводя ужас не только на сородичей мужского пола, но и на детей, стариков и беременных женщин.

Было ясно, что если Весельчак опознал в Танцоре бывшего игрока «Мегаполиса», то скоро об этом будут знать все. В том числе и Председатель. И главное – совет трейдовских авторитетов. И это всеобщее знание будет доказательством того, что Танцор – это совсем не случайная фигура. Что такие жулики, игроки и пройдохи не могут не участвовать в похищении коммерческих тайн. Значит, его как опасного свидетеля надо замочить. А уж потом переводить активы в Сент-Винсент и Гренадины.

Следопыт два дня скрупулезно исследовал структуру трейдовской банды. После чего выбрал первого, подлежащего замочке. Некоего Чику, заместителя Котляра по ликвидации. Несомненно, именно его подразделение и охотилось за командой Танцора. Несомненно, от него необходимо было избавиться в первую очередь.

Танцор, Стрелка и Дед единогласно утвердили это весьма мудрое решение. И начали разрабатывать план.

Правда, в последний момент, когда оружие было снято с предохранителей, выяснилось, что он никуда не годится. И Танцор, как обычно, все сделал по-своему, тоесть положившись на свою ломовую интуицию.