"Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.)" - читать интересную книгу автора (Дэвидсон Филипп Б.)

Глава 2.

Французская кампания 1946-1947 гг.

Особенности условий Вьетнама и соседних с ним стран оказывали значительное влияние на характер боевых операций на протяжении всего периода индокитайских войн. География, топография, климат, транспортные пути, растительность и демография диктовали военным места и время сражений, способы их ведения и методы организации снабжения и поддержки боевых операций. Любой, кто хочет понять, почему так долго шла война на Индокитайском полуострове и почему она велась так, а не иначе, должен принимать во внимание вышеназванные соображения.

Вьетнам расположен на востоке Индокитайского полуострова между 9° и 23° северной широты. С севера на юг он тянется приблизительно на 1350 км, а с запада на восток ширина его территории колеблется от 80 до 550 км‹1›. Площадь составляет примерно 850 000 кв. км. Вьетнам на карте описан Зиапом как “изогнувшаяся вдоль берега Тихого океана длинная буква "S", на которой помещается Бакбо, или Северный Вьетнам. Благодаря дельте Красной реки земля его плодородна, и сам регион весьма перспективен с точки зрения развития сельского хозяйства и промышленности. Ниже расположен Намбо, или Южный Вьетнам, лежащий на огромной наносной равнине, изборожденной рукавами Меконга. Этот район особенно привлекателен с точки зрения ведения сельского хозяйства. Кроме того, выделяется еще и Трунгбо, или Центральный Вьетнам, представляющий собой на карте узкую полоску земли, соединяющую Бакбо и Намбо”{14}.

На севере Вьетнам граничит с Китаем, а на западе с Лаосом и Камбоджей. Географическое положение страны дает вьетнамцам огромные военные преимущества. Так, в начале сороковых годов Зиап и его товарищи могли легко найти убежище от преследователей, французов и японцев, на территории северного соседа. Там Зиап создавал вооруженные силы коммунистической партии, сумевшие в 1945-м установить временный контроль над Вьетнамом. После 1949 года Китай превратился в гигантский “тыловой район”, откуда бойцам Вьетминя удавалось черпать постоянную поддержку. Не будь на севере дружественного Китая, едва ли Вьетминю удалось бы победить французов, а позднее американцев и южных вьетнамцев. Расположенные к западу Лаос и Камбоджа также давали Зиапу определенные преимущества. Во время конфликта между Вьетминем и Францией французам приходилось по политическим соображениям защищать эти две сопредельные с Вьетнамом страны. Создавая угрозу для Лаоса, Зиап вынуждал французов разделять силы и переводить часть войск из Вьетнама в Лаос, что приводило к ослаблению гарнизонов, подвергавшихся атакам Зиапа. Во время Второй Индокитайской войны соседство с Лаосом и Камбоджей также давало Зиапу немало преимуществ. Поскольку руководство этих стран не желало или не могло воспрепятствовать деятельности северных вьетнамцев на своей территории, они служили для них базами, на которых можно было найти убежище в случае неудачи, и каналами, через которые Вьетконг получал оружие, продовольствие и пополнения.

Топография Вьетнама создает трудности для проведения обычных наземных операций. Более половины территории страны, вообще мало подходящей для жизни человека, покрыто горами и густыми зарослями. Поросшие джунглями горы хотя и невысоки, по европейским или американским меркам, но круты. Дороги и тропы, в большинстве случаев труднопроходимые, предоставляют прекрасную возможность для того, чтобы устраивать на них засады. Вести на такой местности широкомасштабные операции с применением бронетехники крайне затруднительно, а в большинстве мест и вовсе невозможно. В то же время в бесчисленных пещерах, имеющихся повсюду в карстовых отложениях, можно хранить оружие, боеприпасы и продовольствие, можно также устраивать штаб-квартиры, что неоднократно и делал Зиап.

Дельты Меконга и Красной реки представляют собой весьма привлекательные с сельскохозяйственной точки зрения районы. Территории эти считаются одними из самых густонаселенных во всем мире. Особенностью Красной реки являются строившиеся на протяжении многих веков дамбы, благодаря которым река по уровню находится выше близлежащей равнины. С военной точки зрения эти сооружения наиболее опасны для Северного Вьетнама. Несмотря на основательность конструкций, толщина которых доходит до двенадцати метров, офицеры разведки США, изучавшие дамбы, уверяли, что есть возможность проделать в них бреши с помощью “железных бомб”{15}. Если бы такое случилось, и сам Ханой, и прилегающие районы оказались бы затопленными, что создало бы значительные трудности для властей Северного Вьетнама.

Дельта Меконга в Южном Вьетнаме изрезана рукавами реки, каналами, канальчиками и рвами. В период юго-западных муссонов (с середины мая до середины октября) земля здесь практически полностью покрыта водой. В такое время операции с применением техники крайне затруднены, а проведение их на бездорожье практически полностью исключено. Когда сезон дождей заканчивается и устанавливается сухая погода (с середины октября до середины мая), местность все равно оказывается труднопроходимой для техники из-за огромного количества рвов, оврагов и рытвин. Таким образом, естественные условия диктуют использование амфибийной техники и вертолетов при проведении боевых операций. Передвижение по Меконгу осуществляется на маленьких лодках и небольших речных судах. В структуре ВМФ США были созданы Речные силы, задачей которых стали противодействие вражеским судам и обеспечение наступательной подвижности вооруженных сил Соединенных Штатов в дельте. Как в сезон дождей, так и в сухой период основным средством обеспечения стратегического и тактического маневра для американцев служили вертолеты. На Камышовой равнине, в период сезона дождей представлявшей собой огромное озеро, Силами специального назначения США из бочек для горючего были построены настоящие плавучие базы, а также и вертолетные площадки.

Во Вьетнаме субтропический климат, а потому весь год здесь очень высокая влажность. Погоду в данном регионе делают сменяющие друг друга юго-западный и северо-восточный муссоны. Юго-западный муссон дует со стороны Таиландского залива, начиная примерно с середины мая. Он приносит дожди в долину Меконга и на остальную территорию Вьетнама. Преградой на его пути встают лишь Аннамские горы. проходящие через Трунгбо. Отсюда муссон поворачивает к Тонкинскому заливу, а затем в дельту Красной реки, оказывая свое доминирующее влияние на формирование климатической карты в данном регионе. Влажное дыхание его окончательно затихает только к середине октября. Северо-восточный муссон (значительно более слабый, чем юго-западный) начинает дуть примерно в середине сентября и заканчивает – в конце декабря. Его влиянию подвержено побережье на участке от города Винь до Нья-Транга. Следствием северо-восточного муссона становится не только дождь, но изморось и туман – то, что французы называли crachin, то есть “мокрота”.

Муссоны, и особенно юго-западный, оказывали значительное влияние на проведение боевых операций. Вьетминь, а позднее Вьетконг и северовьетнамцы предпочитали сворачивать широкомасштабные операции во время юго-западного муссона. Несмотря на то что в такую погоду было легче укрываться от французской и американской авиации, затяжные дожди отрицательным образом сказывались на здоровье и моральном духе даже местных жителей, а потому северные вьетнамцы предпочитали в такие периоды сводить боевую активность к минимуму.

Вьетнамские коммунисты планировали наступательные операции как против французов, так и против американцев по “сезонному принципу”, называя время ведения войны “зимне-весенним” сезоном, продолжавшимся примерно с середины октября до середины мая. Изучение наступательных мероприятий, проводимых бойцами Вьетминя против французов с сентября 1952-го по июль 1954 года, показывает, что девятнадцать из двадцати шести атак вьетнамцы предприняли в сухой “зимне-весенний сезон”. Из семи наступлений. развертывавшихся в период дождей, четыре, по сути дела, являлись продолжениями других операций, начатых еще во время сухого сезона, таких, например, как сражение под Дьен-Бьен-Фу‹2›. Ознакомление с характером климатических условий в данном регионе приводит к осознанию того факта, что единственным периодом, по-настоящему подходящим для ведения боевых действий, является время с 1 января по 15 мая. Именно на этом временном отрезке северовьетнамцы и Вьетконг (АСВ/ВК) развертывали Новогоднее наступление 1968 года и так называемое Пасхальное наступление 1972-го, а также и заключительную операцию в 1975-м.

Муссоны ограничивали действия французов и американцев в еще большей степени, чем активность вьетнамских коммунистов. Дожди, туманы и облачность затрудняли работу боевой и разведывательной авиации и делали сложным, а иногда невозможным использование бронетехники. Мокрядь и грязь оказывали столь же разрушительное влияние на здоровье и настроение французов и американцев, правда, и те и другие в отличие от вьетнамцев жили в относительно комфортных условиях и имели специальное обмундирование.

Третьим по значимости фактором ведения войны во Вьетнаме является растительность. Около 80% территории покрыто джунглями различной степени проходимости, предоставлявшими отличные убежища для бойцов Вьетминя, Вьетконга и северовьетнамцев. Растительность помогала им скрывать свои позиции и передвижения отрядов, прятать склады и т. д. С другой стороны, все эти бамбуковые рощи и заросли кустарника ограничивали видимость и делали местность идеальной для засад. Болота и мангровые леса к юго-востоку от Сайгона и на полуострове Камо превращались в превосходные “заповедники”, где десятилетиями могли отсиживаться партизаны.

И последним фактором, оказывавшим серьезное влияние на характер боевых действий во Вьетнаме, являлась система транспортных артерий страны, которая имела несколько хороших портов, таких, как Сайгон, Да-Нанг, Куи-Нгон и бухта Кам-Рань на юге. Последняя являлась одной из лучших естественных гаваней в мире, в ней во время Второй мировой войны укрывалось основное ядро японского флота. На севере были Хайфон, Хон-Гай и Кам-Фа, позволявшие французам во время Первой Индокитайской войны получать все необходимое по морю. Позднее, во время Второй Индокитайской войны, через эту систему портов русские осуществляли поставки вооружения и других предметов снабжения режиму Северного Вьетнама. С военной точки зрения зависимость вьетнамских коммунистов от Хайфона являлась их “узким местом”. В то время как китайцы осуществляли поставки во Вьетнам по суше, русским приходилось задействовать Хайфон. В 1972-м американцам удалось заминировать подступы к порту и преградить доступ туда советских кораблей, что сделало Ханой более сговорчивым и привело к подписанию Парижского соглашения в том же году{16}.

Сухопутная транспортная система была и остается примитивной. Несмотря на то что американцы привели в порядок некоторые из основных дорог, назвать хотя бы одну из них магистралью ни у кого не повернулся бы язык. По сути, большинство дорог представляли собой чуть более широкие тропы, которые в горах довольно быстро уничтожались оползнями. Те, которые сохранились, находились в ужасном состоянии, а мосты на них почти повсеместно отсутствовали. Единственная железная дорога, соединявшая Сайгон с Ханоем и уходившая дальше на север, в Китай, была построена еще французами в колониальные времена. Несмотря на все усилия французов и американцев, железная дорога в Южном Вьетнаме оказывалась неспособной справиться с задачей обеспечения поставок для действующей армии. Виной тому становились проблемы с обслуживанием и саботаж. Железную дорогу в Северном Вьетнаме постоянно выводили из строя бомбардировки американской авиации.

Ввиду неудовлетворительного состояния наземной транспортной системы Вьетнама значительная часть тылового снабжения на юге осуществлялась по воздуху. Сначала французы, а потом и американцы построили большое количество маленьких летных полей, а также несколько крупных аэропортов. Американцы развили и довели до совершенства технику вертолетных атак и методы осуществления поддержки и снабжения. Без авиации эффективность действий Соединенных Штатов во Вьетнаме оказалась бы в значительной мере снижена. Если бы не маневренность, которую обеспечивало американцам применение самолетов и вертолетов, контингента войск США (достигшего в 1968 – 1969 гг. максимальной численности в 550 000 чел.) хватило бы лишь на выполнение задач по охране баз и на мелкомасштабные наступательные операции.

В результате, принимая во внимание все вышеприведенные характерные особенности страны, Зиап по большей части предпочитал брать на вооружение тактику использования засад и стремительных наскоков. Она давала преимущество легковооруженным, преимущественно пехотным армейским частям и подразделениям партизан над механизированными и моторизованными европейскими и американскими войсками. Рельеф местности, климат, растительность и нехватка дорог ограничивали применение боевой авиации, бронетехники и мобильных наземных сил, но вместе с тем из-за неразвитости сети автомобильных и железнодорожных артерий американцы, широко задействовавшие транспортные самолеты и вертолеты, выигрывали в стратегическом плане. Географическое положение Вьетнама позволяло коммунистам получать из соседнего Китая предметы снабжения, а также использовать расположенные на его территории лагеря для подготовки солдат. Лаос и Камбоджа не только предоставляли безопасные убежища для партизан (до 1970 года), но служили для переброски вооруженных формирований из Северного Вьетнама в Южный.

Прежде чем определить численность вооруженных сил Вьетминя в 1947 году, следует также внимательно рассмотреть их состав и структуру, заметно отличавшиеся от организации армий Запада. Начиная с 1945-го и вплоть до победного 1975 года, военная машина вьетнамских коммунистов подразделялась на три группы, боевые качества которых очень сильно разнились между собой. На протяжении тридцатилетнего периода происходили серьезные перемены, однако принцип разделения вооруженных сил на три части оставался незыблемым.

Первой из групп необходимо назвать Главные силы. Во время Первой Индокитайской войны они представляли собой регулярные части Вьетминя, сражавшиеся с французами. Во время Второй Индокитайской войны это были регулярные подразделения армии Северного Вьетнама и Вьетконга, воевавшие с американцами и южными вьетнамцами. Такие войска действовали крупными формированиями. Размер, снаряжение и организация частей Главных сил менялись. В 1944-м они были представлены плохо вооруженным взводом Зиапа, но позднее, в 1954 – 1975 гг., “архитектор вьетнамской победы” привычно оперировал такими понятиями, как дивизия, корпус и даже “фронт”, при этом Главные силы имели в своем составе бронетехнику, артиллерию, авиацию и современные средства ПВО. Вне зависимости от своих размеров Главные силы всегда действовали под непосредственным руководством главнокомандующего или назначенного командующего фронтом или территорией. Бойцов Главных сил отличали отменная выучка, профессионализм, храбрость и высокий боевой дух.

Второй по значению группой в вооруженных силах коммунистов являлись Региональные, или Местные, силы, представлявшие собой полурегулярные тыловые формирования, укомплектованные за счет местного населения той или иной провинции или уезда. Тут можно провести некоторое сравнение с Национальной гвардией США. Региональные силы, в свою очередь, подразделялись на две группы. В первую входили хорошо вооруженные и подготовленные части (обычно численно равные батальонам), состоявшие из бойцов, набранных в той или иной провинции (примерно сравнимой с американским штатом) и действовавших в ее пределах. Во второй Разряд попадали формирования, созданные в уездах (эквивалентных округам американских штатов) и в них же действовавшие. По своему вооружению и организации они уступали силам провинций.

Главнокомандующий в Ханое осуществлял руководство Местными силами через межзональные управления, которым подчинялись несколько провинций. Межзональные управления занимались не только проведением боевых операций, но и ведали набором новобранцев, вопросами снабжения, решали политические и экономические проблемы, такие, как выборы, ликвидация неугодных, промывка мозгов, поставки продовольствия и налогообложение. Во время войны с французами у Вьетминя имелось пять таких межзональных управлений, позднее названных военными районами (ВР). Четыре из них располагались на территории Северного Вьетнама, а пятый, ВР V, на севере Южного Вьетнама. Во время войны с американцами количество ВР возросло до десяти, из которых половина приходилась на Южный Вьетнам.

По своим боевым качествам подразделения Региональных сил отличались друг от друга. Некоторые, такие, как те, которые действовали в районе Да-Нанга, зарекомендовали себя очень неплохо. Другие же ничем особенным не отличились. Вооруженные винтовками, гранатами и пулеметами, они не могли долго продержаться в настоящем бою и, кроме того, не имели возможности совершать дальние рейды. Основной их задачей являлась защита определенной территории, разведка перед подходом Главных сил и их прикрытие. Если на вверенный “регионалам” участок вторгался неприятель, они должны были нападать на его колонны и устраивать на их пути засады.

К третьей категории относились партизанские, или Народные, силы, создававшиеся в селах и деревнях. В свою очередь, партизаны делились на две подгруппы: дан куап, в которую входили лица обоего пола и всех возрастов, и дан куап ду кич, которая состояла из мужчин от восемнадцати до сорока пяти лет. Дан куан не являлись собственно боевыми подразделениями. Ду кич участвовали в военных операциях. Вместе с тем они не имели хорошего вооружения и не носили формы. Днем люди из ду кич работали на рисовых полях, а ночью иногда совершали нападения на вражеские аванпосты. Они устраивали примитивные ловушки или, как это называлось, “подготавливали поле боя” перед началом наступления Главных сил, занимались сбором информации и служили в качестве носильщиков в частях Главных и Региональных сил. Партизаны также получали приказы из Ханоя через цепочку: межзональное управление – провинция – уезд‹3›.

Уникальной особенностью военной организации вьетнамских коммунистов являлась система набора новобранцев, или, как это у них называлось, “продвижение”. Свою карьеру солдат начинал как партизан. Из партизанских формирований лучшие люди отправлялись служить в Региональные силы. По прошествии какого-то времени бойца “повышали”, то есть направляли в состав Главных сил. Благодаря такой системе отбора Главные силы получали в виде новобранцев подготовленных, а порой и очень опытных солдат. Без сомнения, подобный подход имеет определенные преимущества, однако и свои недостатки ему тоже свойственны. Если случалось, что Региональные и Главные силы несли серьезные потери, на их восполнение уходили лучшие силы партизанских формирований. Так, например, когда части всех трех групп были значительно потрепаны в результате провала Новогоднего наступления 1968 года, вследствие оттока бойцов “наверх” из партизанских подразделений, последние оказались заметно ослабленными.

Вопрос о том, каков был количественный состав войск Вьетминя в период 1946 – 1947 гг., остается открытым. То же самое можно сказать в отношении всего периода Первой Индокитайской войны, а позже и Второй Индокитайской войны. Роберт Дж. О'Нилл считает, что в 1947-м в распоряжении военного командования Вьетминя находилось примерно 60 000 человек‹4›. Бернард Б. Фэлл утверждает, что их число не превышало 50 000, при этом большинство составляли партизаны‹5›. Баттинджер настаивает на том, что размеры армии Вьетминя достигали 60 000 бойцов только в частях Главных сил, общее же их количество, включая формирования Региональных сил и партизан, достигало 100 000 человек‹6›. Подытожив все эти выкладки, мы можем заключить, что Вьетминь имел около 50 000 солдат в составе Главных сил и точно не установленное число бойцов – предположительно от 30 000 до 50 000 – в Региональных силах и партизанских формированиях.

В начале 1947 года французы во всем Индокитае имели приблизительно 115000 военнослужащих. Эти войска были хорошо вооружены, поддержаны средствами бронетехники и авиации‹7›. Их командиры прошли суровую школу Второй мировой войны, а солдаты обладали опытом и профессиональной подготовкой. Несмотря на все эти плюсы, у французов в Индокитае имелись и серьезные минусы. С самого начала Франция вела войну вяло и непоследовательно. В 1946 и 1947 гг. народ ее все еще переживал тяжелые последствия поражения 1940 года, а потому для ведения войны в Индокитае у Франции не хватало средств, людей и решимости.

Располагая численным превосходством над противником в Северном Вьетнаме, Вьетминь практически не имел опытных, по-настоящему подготовленных офицеров и генералов – все они, включая самого Зиапа, не обладали необходимым образованием и навыками. Кроме того, вьетнамцам не хватало оружия, у них отсутствовали бронетехника, артиллерия и поддержка с воздуха, а система обеспечения тылов и связи совершенно не соответствовала своему назначению. Личный состав не имел опыта ведения широкомасштабных сражений. Самыми крупными подразделениями являлись батальоны численностью около 1000 человек. Вместе с тем у Вьетминя имелся ряд преимуществ. Во-первых, вьетнамцы сражались на своей территории за свою независимость, при этом большинство населения их поддерживало. Эффективная пропаганда идеи национального освобождения дала в руки Вьетминя бесценное оружие – высокий моральный дух бойцов. Во-вторых, природные и климатические условия благоприятствовали по большей части оборонительной, партизанской тактике Вьетминя. Его солдаты знали страну и были привычны к ее тяжелому климату. В-третьих, значительные размеры территории, на которой велись боевые действия, в сочетании с нехваткой сил у французов затрудняли борьбу с партизанами. Если бы французы решили контролировать всю территорию, они рисковали бы поставить под удар превосходящих сил противника и обречь на гибель свои маленькие отряды. Если бы они предпочли сконцентрировать силы вокруг основных населенных пунктов, то таким образом отдали бы сельские районы в руки Вьетминя. Существовало еще и четвертое преимущество для коммунистов – то, что Вьет-Бак (территории, где находились базы Вьетминя) располагалась в ближайшем соседстве с китайской границей. Данное обстоятельство, как уже говорилось, позволяло вьетнамцам в случае надобности находить убежище в соседней стране, где, кроме того, можно было готовить пополнение; оттуда же поступали к ним оружие и предметы снабжения.

Анализ сильных и слабых сторон участников конфликта позволяет понять, что стратегию как тех, так и других определял фактор времени. Разбить войска Вьетминя французам надлежало как можно скорее, прежде чем против них заработают все негативные политические, психологические и финансовые аспекты, традиционно включающиеся в борьбу на стороне противника во время продолжительных кампаний. В интересах же Вьетминя было, напротив, как можно дольше затянуть войну, чтобы использовать вышеназванные моменты и постепенно сократить разрыв в качестве вооружения между их собственными войсками и силами неприятеля, а также “нагулять” боевой опыт. Таким образом, противники рассматривали фактор времени по-разному: французам требовалась быстрая победа, вьетнамским коммунистам – затяжная война.

Хотя оперативная концепция французов время от времени менялась, в целом они стремились к одному – к решительному сражению, в котором они могли бы разгромить Главные силы Вьетминя. Выполнение данной задачи оставалось основополагающей целью на протяжении всей войны, начиная от кампании генерала Валлюи в 1947-м и кончая спланированными генералом Наварром операциями 1953 и 1954 гг.

Со своей стороны, в первые годы – с 1947 по 1950 гг. – военное и политическое руководство Вьетминя старательно избегало крупных боев, стремясь выиграть время для завершения создания боеспособных Главных сил и превращения их в настоящую регулярную армию. Тем временем ополченцы и партизаны Вьетминя постоянно нападали на французов, изматывая их и по возможности стараясь не допускать в важные для коммунистов регионы.

С самого начала Первой Индокитайской войны главной ареной боев стал Северный Вьетнам, особенно Красная река и территории к северу и к западу от нее. Там жило от шести до семи миллионов человек, там находилась столица, Ханой, там сосредотачивались представлявшие интерес для обеих сторон мощности по производству продуктов сельского хозяйства и промышленности. Там же в основном концентрировались силы Вьетминя, и там же сосредотачивалась вся военная мощь французов. В силу всех этих причин в Северном Вьетнаме одному противнику предстояло выиграть, а другому проиграть Первую Индокитайскую войну.

Военные действия в период 19 декабря 1946 – 31 января 1947 гг.

Войны, терзавшие Индокитай на протяжении тридцати лет, полны до сих пор не проясненных деталей. Не является исключением и первый конфликт. Так, нет абсолютной ясности в том, кто же начал его, французы или Вьетминь, и когда он, собственно, начался. По заявлению представителей Вьетминя, первый шаг сделали французы 20 ноября 1946 года, когда в порту Хайфона обстреляли джонку в которой, как они считали, перевозилось оружие для Вьетминя Происшествие вылилось в настоящий бой. После прекращения огня 21 ноября французское командование направило руководству Вьетминя ультиматум с требованием очистить от своего присутствия Хайфон. Получив отказ, французы 23 ноября обстреляли вьетнамские кварталы города из танков, орудий полевой артиллерии и боевых кораблей, для того чтобы, как сказал главнокомандующий, генерал Жан Этьен Валлюи, отдавая по рации приказ местному командиру, “преподать Вьетминю хороший урок”‹8›. Вьетнамцы понесли серьезный урон. По французским данным, 6000 человек, по заявлению Вьетминя, 20 000. Неоднократно прерывавшиеся и малоуспешные переговоры о прекращении огня между двумя сторонами продолжались и в декабре. Согласно сведениям из французских источников, война началась 19 декабря 1946 года, когда власти потребовали разоружения сосредоточенных в Ханое сил самообороны Вьетминя. Вместо этого вьетнамцы в восемь часов вечера атаковали французов, после чего в девять тридцать Зиап обратился к народу по радио с призывом взяться за оружие. Так или иначе, Первая Индокитайская война началась.

Правда состоит в том, что после провала конференций в Далате и Фонтенбло в середине 1946 года, когда сторонам не удалось прийти к соглашению, и французы и вьетнамцы поняли, что война неизбежна. Первые не были готовы дать вторым полную независимость, которой те добивались, а ни на какие другие условия руководство Вьетминя не соглашалось. Оставалось решить спор с помощью оружия.

Бои, начавшиеся в Ханое 19 декабря 1946 года, велись ожесточенно и не прекращались и в январе 1947-го. Вспыхивали стычки по всему Вьетнаму, причем некоторые из них отличались кровопролитностью. Вскоре французы “выдавили” борцов Вьетминя из городов и деревень и загнали их в горы и труднопроходимые джунгли. К концу марта 1947-го французы контролировали основные города, а также дороги, связывавшие их между собой. Кроме того, в руках их находились морское побережье и устья рек как на севере Вьетнама (Тонкий), так и в центральной его части (Аннам). Контроль французов над населенными пунктами Южного Вьетнама (старой Французской Кохинхины), прежде незначительный, теперь стал более прочным.

К концу января 1947 года силы Вьетминя и его правительственная штаб-квартира переместились из Ханоя севернее, во Вьет-Бак, поближе к границе с Китаем. Местность эту Зиап очень хорошо знал, поскольку ему вместе с “дядюшкой” Хо уже доводилось скрываться здесь во время Второй мировой войны. В этих гористых районах, подверженных действию северо-западного муссона, выпадали обильные осадки – до ста пятидесяти сантиметров в период с мая по октябрь – и имелось множество пещер. Дорог, которые могли бы использоваться при ведении обычных боевых действий, там практически вообще не существовало, хотя тропы, пригодные для того, чтобы перевозить по ним грузы на телегах, встречались довольно часто. Вместе с тем даже национальная трасса № 3, главная транспортная артерия в регионе, представляла собой однорядную дорогу с ненадежными мостами. Она являлась весьма удобным местом для устройства засад.

Итак, французы подчинили себе главные города и низину, заставив Зиапа и Вьетминь “зарываться в землю” – искать прибежища в естественном “редуте” в горах. На этом первый акт Первой Индокитайской войны завершился.

Военные действия с марта 1947 по 31 декабря 1947 гг.

К началу марта 1947 года французы очистили от присутствия коммунистов Ханой, Хайфон, Хюэ и другие важные населенные пункты, а также в той или иной степени взяли под контроль дельту Красной реки, побережье Аннама и большую часть Кохинхины. К моменту завершения этого процесса до начала сезона дождей оставалось всего чуть более двух месяцев. Поэтому весной 1947-го французы решили воздержаться от военных действий. Таким образом, Зиап и Вьетминь получили пять месяцев или даже полгода, чтобы подготовиться к наступлению противника в октябре – ноябре 1947 года.

Принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, можно сделать вывод, что на данном этапе победа осталась за французами. Их промедление – отказ от боевых действий в марте – мае 1947-го – сбивает с толку некоторых аналитиков. Французы не объясняли причину, однако она и без того очевидна. Во-первых, у них все еще оставались дела в городах, в селениях в густонаселенной низине и на дорогах, соединявших все эти пункты между собой. Словом, пользуясь любимым выражением Монтгомери, им надо было кое-что “подчистить”. Во-вторых, на подготовку новой операции уходит совсем не так мало времени, как может показаться стратегу-любителю. Вероятно, французы полагали, что существует риск не успеть завершить разгром противника до наступления сезона дождей. Третьим фактором, обусловившим промедление, являлось презрение, которое испытывали французы к воякам Вьетминя и к их вождю, Зиапу. Они отказывались называть Зиапа генералом, а если и упоминали его воинское звание, то только иронически. Французы легкомысленно решили, что Зиап с его силами в Вьет-Баке не представляет серьезной угрозы, а потому вполне можно подождать до октября. Недооценка Зиапа и Вьетминя стала серьезной ошибкой главнокомандующего, генерала Валлюи, которому пришлось дорого поплатиться за промедление.

Генерал Жан Этьен Валлюи стал первым французским полководцем, пытавшимся разгромить Зиапа. Самое интересное, что ошибки Валлюи упорно повторяли все его наследники на этом посту, за одним лишь единственным исключением. Как и все те, кто пришел после него, Валлюи был специалистом своего дела, имел массу наград и заслуженно считался талантливым командиром. Когда Валлюи, восходящая звезда французской армии, впервые появился в Индокитае, ему было сорок шесть. В 1917-м, в возрасте восемнадцати лет он поступил на военную службу рядовым солдатом. После нескольких месяцев на фронте Первой мировой войны молодой боец был отправлен на учебу в Сен-Сир, из которого в 1918-м был выпущен офицером. Возвратившись в окопы, он успел до окончания военных действий получить нашивку за ранение и высокую награду – Croix de Guerre (Военный крест). В промежутке между двумя мировыми войнами Валлюи нес рутинную службу в штабах или занимал командные должности в строевых частях, главным образом в сенегальских и марокканских.

Начало Второй мировой войны Валлюи встретил в звании батальонного шефа{17} и в должности начальника оперативного отдела штаба французского XXI армейского корпуса. В 1940 году он попал в плен, а в 1941-м вернулся назад во Францию. К 1944-му он дослужился до бригадного генерала и занимал должность начальника штаба 1-й французской армии де Латтра в Европе. В 1945-м – принял командование 9-й колониальной пехотной дивизией, во главе которой проявил себя как храбрый и напористый командир, способный со своим соединением преодолевать самое упорное сопротивление немцев. В Индокитай Валлюи прибыл в 1946 году как командующий французскими войсками, направленными в Тонкий, а позднее в Лаос. 20 февраля 1947-го он был произведен в корпусные генералы и назначен главнокомандующим французскими войсками в Индокитае. Валлюи предстояло стать первым французским генералом, над которым одержал победу Зиап.

Впрочем, летом 1947 года Валлюи и не подозревал, что его в скором времени ожидает. Ему предстояла работа, и он собирался не ударить в грязь лицом, тем более что в Париже ждали “результатов” – быстрой победы над Вьетминем. Валлюи готовился сделать это осенью 1947-го. Он и сам понимал, что время работает на руку Зиапу, который использует предоставленную ему передышку для усиления вооруженных отрядов Вьетминя. Кроме того, существовал другой стимул. К северу от границы с Вьетнамом разворачивались малоприятные события – в Китае к власти прорывались коммунисты. Валлюи понимал: это грозит ему тем, что у Вьетминя появится “ближняя база”, где вьетнамские коммунисты всегда смогут найти действенную поддержку у своих китайских товарищей.

В предстоящем наступлении, которое получило кодовое название операция “LEA”, Валлюи собирался задействовать воздушные и амфибийные десанты в сочетании с сухопутными силами для атаки на штаб-квартиру политического и военного руководства Вьетминя, расположенную около грязного селения Бак-Кан на территории Вьет-Бака. Имея в распоряжении шестнадцать батальонов, Валлюи намеревался окружить силы Зиапа. О'Нилл пишет, что под рукой у Валлюи насчитывалось 15 000 солдат и офицеров‹9›.Согласно Баттинджеру, сил у командующего было вдвое больше, 30 000 человек‹10›. Одной тактической группе, состоявшей из десяти батальонов и дивизионов (трех пехотных и трех бронетанковых батальонов{18}, трех артиллерийских дивизионов{19} и одного инженерного батальона), надлежало для охвата противника выйти из Ланг-Сона и направиться по дороге в Као-Банг, оттуда повернуть на запад на Нгуен-Бинь, а затем спускаться на юг к Бак-Кану, поблизости от которого и скрывались коммунисты. Согласно плану, первой тактической группировке предстояло покрыть по дороге расстояние примерно в 220 км. Вторая тактическая группа, состоявшая из трех пехотных и одного артиллерийского батальонов, должна была отправиться по Прозрачной реке на десантных судах к Туйен-Куангу и, пройдя какое-то расстояние по реке Сонгам, в конечном итоге атаковать с запада и с юга партизан, засевших в окрестностях Бак-Кана. Двум парашютным батальонам (1100 человек) отводилась задача высадиться непосредственно в Бак-Кане, в Чо-Доне (в двадцати километрах к западу от Бак-Кана) и в Чо-Мой (в двадцати километрах южнее главного пункта назначения). Парашютистов, которым предстояло начать операцию, должны были сменить на позициях тактические группы, наступавшие с севера и с юго-запада.

Операция “LEA” началась 7 октября с выброски парашютного десанта в Бак-Кане и его окрестностях. Французы были невероятно близки к цели. Зиап и Хо оказались не готовы к тому, что французы свалятся им на голову, и преспокойно сидели в своей штаб-квартире. Однако десантникам достались только бумаги со стола “дядюшки”. Оба коммунистических лидера успели юркнуть в замаскированное укрытие, в то время как французские солдаты обшаривали кусты в поисках ускользнувшей добычи. Счастливое бегство Хо и Зиапа лишь подчеркивает тот факт, насколько сильно порой зависят от случайностей судьбы наций (как и отдельных личностей). Что было бы, если бы французам тогда удалось захватить этих двоих? Может статься, Вьетнам не погрузился бы на тридцать лет в пучину кровопролитных войн? Может быть, Франция и США не испытали бы социальных потрясений и не пережили бы горечь поражений? К несчастью, история не дает ответов на вопросы вроде: “Что было бы, если бы?…”

Успешная выброска парашютистов, едва не закончившаяся захватом главарей Вьетминя, стала пиком достижений французов в ходе их октябрьского наступления. Вскоре все покатилось под уклон. Сумев избежать встречи с десантниками, Хо и Зиап собрали силы Вьетминя и начали теснить противника. Через два дня парашютисты очутились в окружении и были вынуждены сражаться уже не за победу, а за свою жизнь. Те, кто должен был прийти им на помощь, увязли в стычках с противником и едва продвигались. Путь северной тактической группе преграждали засады, взорванные мосты, поваленные деревья, уничтоженные дороги. Французы оказались в положении пехотной дивизии, лишенной возможности развернуться в зарослях и вынужденной сражаться с противником на позиции, где могли действовать одновременно не более десяти человек. Пехотное отделение, поддерживаемое танком или двумя, как бы превращалось в “острие ножа”, лезвием которого служили тысячи товарищей. Едва услышав выстрелы бойцов Вьетминя, отделение рассредоточивалось по сторонам дороги, а танк принимался поливать пулеметным и орудийным огнем местность перед собой. Пехота крадучись подбиралась к противнику. Если он больше не стрелял, французы возвращались обратно на дорогу и продолжали продвижение. Вместе с тем время, сто. 11. ценное на войне, было уже потеряно. Когда колонна преодолевала еще несколько сотен метров или даже километр-другой, картина повторялась. В качестве “освежающего штриха” бойцы Вьетминя могли на сей раз вывести из строя мост. В таком случае пехоте приходилось переправляться на другую сторону реки, рассыпаться на противоположном берегу и создавать плацдарм. Затем подходили саперы и наводили мост. В таком варианте потеря времени оказывалась еще более ощутимой. И так километр за километром французы прошли все 220 км, пока наконец 13 октября силы Вьетминя не отважились преградить дорогу колонне в пятнадцати километрах к северу от Бак-Кана. 16 октября, после нескольких дней ожесточенных боев, первой тактической группе удалось все-таки прорвать блокаду противника и прийти на помощь окруженным парашютистам.

Южной стороне “клещей”, в которые Валлюи намеревался зажать войска коммунистов, досталось ничуть не меньше, чем северной. Отмели и прочие препятствия задержали продвижение десантных судов. В конце концов французские войска высадились на берег в Туйен-Куанге и начали продвижение к заданной точке по суше. Однако прежде чем им удалось войти в контакт с противником, бойцы Вьетминя прекратили сражение с первой тактической группой и, преспокойно снявшись с места, растворились в джунглях в северо-западном направлении. 19 октября, когда “клещи” сомкнулись за спиной благополучно выскользнувших из них вьетнамцев, французы двинулись из Бак-Кана на юг. Операция “LEA” завершилась, не достигнув цели.

В 1947-м были предприняты еще две попытки разделаться с Вьетминем. В ноябре Валлюи начал проведение в жизнь операции “CEINTURE”{20}. Удар нацеливался в точку южнее Вьет-Бака между Туйен-Куангом и Тай-Нгуеном. На сей раз французам удалось очистить заданный район от Главных сил противника и захватить большое количество предметов снабжения. Однако сразу после того, как 22 декабря французы ушли, бойцы Вьетминя принялись просачиваться обратно. Последняя операция 1947 года проводилась силами двух батальонов, состоявших из представителей горного племени тайцев под командованием французских офицеров. В результате этой атаки удалось очистить от сторонников Вьетминя горный хребет Фан-Си-Пан, расположенный между реками Красная и Черная. Сражавшиеся в родных горах тайцы имели значительное преимущество перед солдатами Вьетминя. В данной местности все работало против коммунистов, и в результате они покинули ее на несколько лет.

По заявлению французской стороны, по итогам всех трех операций ей удалось уничтожить 9500 бойцов Вьетминя. Данная сводка потерь, что вообще традиционно для индокитайских войн, вызывает сомнения. Учитывая низкий уровень медицинского обслуживания, характерный для Вьетминя, а позднее и для северных вьетнамцев и Вьетконга, американские аналитики пришли к выводу, что соотношение убитых и раненых у коммунистов составляет примерно один к трем. Даже если считать таким образом, все равно получается, что при 9500 убитых общая сумма потерь Вьетминя равняется примерно от 25 000 до 30 000 человек, что составляет половину всех сил, имевшихся в распоряжении Зиапа и Хо. В это верится с трудом. Бои не были такими масштабными и кровопролитными, чтобы привести к столь значительным потерям.

Если оценивать операции 1947 года по тем целям, которые ставило себе французское командование, то приходится признать результаты военных действий неудовлетворительными. Французам не удалось захватить главарей Вьетминя, не смогли они и навязать противнику решающего сражения “не на жизнь, а на смерть”. Они не сумели “быстро атаковать и быстро победить” врага, которого считали всего лишь невежественным и плохо вооруженным сбродом.

Оценивая постфактум ситуацию, следует признать, что сам по себе план операции “LEA” был весьма смелым, однако при этом Валлюи недооценил противника и не принял во внимание естественных условий страны, где велись боевые действия. Исторический опыт показывает, что у французов есть склонность приступать к новой войне, используя методы, которые брались ими на вооружение в конце предыдущего конфликта. Взять хотя бы линию Мажино. То же самое произошло и с Валлюи. Его план вполне подходил для Европейского ТВД Второй мировой войны. Воздушный десант, поддержанный амфибийной операцией и подкрепленный наступающими наземными силами, все это, несомненно, навеяно высадкой в Нормандии, а также порывом Монтгомери к “слишком далекому мосту” при Ниймегене{21}. План Валлюи провалился, потому что претворялся в жизнь в другой стране и в войне с другим противником. Бойцы Вьетминя превосходно чувствовали себя в родных джунглях и поэтому были опаснее полчищ Гитлера. Во Вьетнаме отсутствовали автобаны, зато за каждым кустом вдоль узенькой грязной дорожки мог притаиться в засаде неуловимый враг. Кроме всего прочего, территория, на которой Валлюи собирался окружить силы Зиапа, была очень большой, 20 000 кв. км, для чего потребовалось бы расставить части на окружности длиной почти в 500 км. В таких условиях было весьма сложно надеяться на то, что Валлюи удалось бы помешать вьетминьцам вырваться из кольца, после того как они отказались от продолжения сражения.

И все же главный просчет Валлюи заключался в серьезнейшей недооценке возможностей сил Вьетминя. В сентябре 1947-го Вал люи с уверенностью заявлял, что “сможет покончить с организованным сопротивлением за три месяца”‹12›, и это лучше, чем что-либо иное, свидетельствует о его презрении к Зиапу и вьетнамским коммунистам. Как казалось в 1947 году французам, всего и дел для них – окружить несколько тысяч не знающих, зачем и с какой целью они взяли в руки винтовки и ружья крестьян, плохо вооруженных, скверно экипированных, неподготовленных и лишенных опытных в военном деле вожаков. Вместо этого Вьетминь выставил против завоевателей 50 000 бойцов Главных сил, еще не очень хорошо обученных и вооруженных, но готовых и, главное, способных сражаться с врагом смело и решительно. Такое пренебрежение к врагу и нежелание воздавать ему должное оказалось свойственно и тем французским командирам, которые пришли во Вьетнам после Валлюи.

Впрочем, спустя годы легко делать правильные выводы относительно недостатков и даже утопичности планов Валлюи. Вместе с тем куда труднее предложить такое решение, которое могло бы привести французов к победе – то есть к полному уничтожению организованного сопротивления вьетнамских коммунистов в течение одной “сезонной кампании” 1947 года (то есть с октября 1947 по май 1948 гг.). Ограниченные временные рамки являлись источником возникновения затруднительного положения, в котором оказался французский командующий. К тому же он не располагал не только временем, но и достаточными силами, чтобы позволить себе продолжительную серию поступательных шагов, суть которых выражается формулой: “очищать, удерживать, умиротворять”. Такая кампания потребовала бы нескольких месяцев, а то и года напряженной работы. Вместо этого Валлюи оказался вынужден предпринять стремительный бросок, чтобы одним ударом “прихлопнуть” всю верхушку Вьетминя. Все это напоминает отчаянную попытку завладевшего мячом защитника прорваться к воротом соперника и забить гол на последней секунде матча. Принимая во внимание все трудности, с которыми пришлось столкнуться французам в ходе операции “LEA”, естественные и рукотворные препятствия, вставшие на их пути, поневоле приходишь к выводу, что единственным выходом для Валлюи было бы добиться… помощи Зиапа. Уничтожение Главных сил Вьетминя в 1947-м могло сделаться возможным только в том случае, если бы Зиап решился напасть на французов в Тонкинской дельте. Но Зиап не стал бы делать противнику такого одолжения, а, следовательно, у Валлюи отсутствовали пути к выполнению задачи.

Валлюи судьба уготовила не только роль первого командующего, проигравшего кампанию Зиапу, но также и “лавры” жертвы правительства своего собственного государства. А ведь это франция не пожелала поставить перед генералом достижимую, реалистичную цель, это Франция не соизволила дать ему достаточное для выполнения задачи количество солдат и техники, это Франция, отправляя его на войну, не позаботилась об общественном мнении, которое то ли хотело, то ли не хотело победы французского оружия на другом конце света. Пройдет время, сменится поколение, и тот же самый путь пройдут американцы.

Тем временем по крайней мере один француз осознавал неразрешимость индокитайской дилеммы. Перед тем как Валлюи получил назначение в Индокитай, пост командующего силами Франции в регионе занимал генерал Леклерк, прославленный герой Второй мировой войны. Он ушел с должности, отказавшись от совмещения функций главнокомандующего и верховного комиссара. Свой отказ он мотивировал тем, что ни одно правительство во Франции не даст ему 500 000 солдат, необходимых, по его мнению, для достижения успеха. Кроме всего прочего, Леклерк даже и в 1946 году сомневался, что выиграть войну в Индокитае можно одними лишь “штыками и саблями”. Так, 30 апреля 1946 года он заявил следующее: “Главная проблема – политическая”‹13›. Таким образом, существовал человек, может быть, действительно всего один-единственный человек, который, очевидно, понимал, в чем суть стратегии революционно-освободительной войны по Зиапу.

Один из уроков, которые можно извлечь из истории обеих индокитайских войн, состоит в том, что печальный опыт ничему не учит воюющих. В данном случае явное доказательство того, что французам не под силу уничтожить Вьетминь, упорно игнорировалось в Париже в течение более пяти лет. Французские политики продолжали действовать все в том же духе. Они все так же считали сантимы, которые предстоит потратить на военные действия за океаном, все так же прикидывали возможные политические дивиденды, все так же “давали одной и отнимали другой рукой”, при этом требуя “радикальных решений”. Тем временем в Индокитае генералы, пытаясь “радикально” решать задачи, проигрывали битвы, теряли территории и людей и постепенно становились все слабее и слабее, в то время как противник их неизменно усиливался.

Генерал Валлюи вернулся во Францию в 1948-м и впоследствии занимал многие престижные посты, в том числе в Верховной штаб-квартире вооруженных сил союзников в Европе. В 1955-м он получил четвертую генеральскую звездочку и вскоре после этого ушел на покой. И вновь он стал примером, на который “равнялись” те, кто приходил во Вьетнам после него, как французы, так и американцы. Неудачи во Вьетнаме не шли во вред их карьерам военных, в чем как бы содержится скрытое признание того факта, что не они являлись главными “грешниками” в этой мистерии.

Проигрыш Валлюи был победой Зиапа, сумевшего выдержать первый настоящий “экзамен на генерала”. Прежде чем дело дошло до открытых вооруженных столкновений в декабре 1946 года, Зиап принял меры, во многом лишившие французов шансов одержать быструю победу. Во-первых, начиная с июня 1946-го он нарастил количественный состав Главных сил с 30 000 до 50 000 – 60 000 человек‹14›. В то же время он сформировал Региональные силы и партизанские отряды. Во-вторых, в конце ноября, после серьезных событий в Хайфоне, он начал выводить части Главных сил из Ханоя и прочих городов Тонкинской дельты к Вьет-Баку. Сделав так, Зиап вынудил французов идти к нему и сражаться с ним на удобных для него позициях.

То, как Зиап построил оборону и как ловко использовал тактику наскока, если и не было само по себе демонстрацией качеств гениального полководца, то, вне сомнения, принесло свои плоды. В чем очень крупно просчитался Зиап и что едва не стоило ему и Хо свободы, а то и жизни, так это в том, что не смог предугадать высадки воздушного десанта прямо в расположении штаб-квартиры политического и военного руководства Вьетминя. Однако данная ошибка только лишний раз свидетельствует о недостатке у Зиапа боевого опыта и о его незнакомстве с некоторыми современными способами ведения войны. В дальнейшем он больше не повторял таких ошибок. Воюя с французами, а потом и с американцами, он всегда заботился об обеспечении ключевых штаб-квартир организации надежными средствами ПВО. Он не позволял сосредотачивать службы центров управления в одном месте. Если же речь шла о полевом штабе, то Зиап следил за тем, чтобы сделать его подвижным, и постоянно перемещал с места на место.

Думается, Зиап и Хо испытали величайшее удовлетворение, видя, с каким остервенением кидаются на окруженных под Бак-Каном французских парашютистов бойцы Вьетминя. То была первая битва, в которой Вьетминю довелось проявить высокие боевые качества и не менее, а может, и более высокий, чем у противника, воинский дух. Эта демонстрация боеспособности произвела сильное впечатление на обе сражавшиеся стороны и способствовала огромному моральному подъему в рядах вьетнамских коммунистов.

Если оценивать достижения Зиапа в соответствии с тем, насколько полно удалось ему справиться с поставленной задачей – испытать в бою и сохранить вооруженные отряды Вьетминя, – можно с уверенностью сказать: он достиг желаемого. Практика доказал а основательность разработанной им стратегии революционно-освободительной войны, а кроме того, показала, что при наличии верной стратегии даже допущенные тактические просчеты не приведут к катастрофе. Однако Зиапу еще было чему учиться, и ему еще предстояло совершать ошибки. Так или иначе, в 1947-м он начал постигать генеральскую науку в самой лучшей академии – на поле боя.

1. Giap, Military Art, p. 79.

2. W. Scott Thompson and Donaldson D. Frizzell, eds., The Lessons of Vietnam (New York: Crane, Russak amp; Co., 1977), p. 25.

3. George K. Tanham, Communist Revolutionary Warfare. The Vietminh in Indochina (New York: Frederick A. Praeger, 1961), pp. 45A6.

4. O'Neill, Giap, p. 53.

5. Bernard B. Fall, Viet-Nam Witness 1953-66 (New York: Frederick A. Praeger, 1966), p. 13.

6. Buttinger, Dragon Embattled, 1:421.

7. O'Neill, Giap, p. 53.

8. Philippe Devillers and Jean Lacouture, End of a War: Indochina, 1954. trans, by Alexander Lieven and Adam Roberts (New York: Frederick A. Praeger, 1969), p. II.

9. O'Neill, Giap, p. 53.

10. Joseph Buttinger, The Smaller Dragon. A Political History of Vietnam (New York: Frederick A. Praeger, 1968), p. 320.

11. Bernard B. Fall, Street Without Joy (Harrison. PA: The Stacknole Co., 1967), p. 28.

12. Buttinger, Dragon Embattled, 2:1023.

13. Ibid., 2:684; also David Halberstam, The Best and the Brightest (Greenwich, CT: Fawcett, 1969), p. 106.

14. Buttinger, Dragon Embattled, 1:421.