"Черный замок" - читать интересную книгу автора (Тыртышникова Елена)Глава 9 Встречи, или О пользе точности и пунктуальности— Эй, смотри, куда прёшь! — Романда пнули в плечо с такой силой и злостью, что юноша развернулся флюгером на полный круг и удержался на ногах лишь в силу элементарного отсутствия пространства для падения и иных манёвров в окружающей толпе. — Бзо! Колдун недоделанный! — Развели, понимаешь, моду людей честных пугать, из воздуха на головы прыгать! — Извините, — затравлено пискнул «возмутитель» спокойствия и заработал очередной тумак в без того болезную после тренировок спину. Вместо площади перед главным входом в здание Магической гильдии или, на худой конец, Чаровника Романд материализовался точно посреди толчеи Привратного Рынка. Вечно бурлящий страстями, кипящий эмоциями, сдобренный жульничеством и воровством и подслащённый радостью удачных покупок котёл. Под ним — негаснущее пламя жажды лёгкой наживы и надежды на дешевизну без последствий. Здесь торговали всем — от репы до изумрудов и могущественных волшебных артефактов (часто поддельных, но попадались и настоящие), продавцы выставляли чёрную муку в огромных мешках и заморские специи в малюсеньких резных шкатулках. С одинаковым усердием на Рынке кричали друг на друга нищие, порядочные крестьяне и горожане, прославленные рыцари, величественные маги. Встречались среди торгующихся и члены высших благородных семей. Поговаривали, что однажды сам император сюда заглянул, инкогнито, разумеется. Рынок не умолкал ни днём, ни ночью, не исчезал ни в полуденный зной Сенозорника, ни в холод зимних полуночей. Утверждали, что на Привратном можно приобрести всё. А если что-то не найдётся, то этого не отыщешь и во всём Мире, по крайней мере, в этом. Конечно, глупое хвастовство, но основания под ним имелись… Однако Романду было не до истории столичной достопримечательности. — Ты куда встал, скотина?! Кто заплатит за мой первосортный товар?! Шестым, но вряд ли связанным с магией чувством юноша понял, что обращаются к нему. Под каблуком противно заскрипело и, кажется, пискнуло. Это что же он придавил? — Не наклоняйся, — шепнул на ухо знакомый голос и следом грозно добавил. — Ты как разговариваешь с пресветлым Романдом, смерд?! Кто сильнее испугался окрика — жулик или упомянутый «пресветлый», — трудно сказать с уверенностью. По крайней мере, первый счёл за лучшее слинять в неизвестном направлении, а второй нисколько не сопротивлялся, когда Марго тащил его, словно тюк с зерном, прочь из толпы. Но стоило юноше и стражнику выбраться на более-менее свободный от людей пятачок, как Романд очнулся и заорал на капитана, присоединяя свой голос к общей какофонии. — Что сие значит, Марго?! — Всего лишь то, что тебя хотели приложить по голове чем-то увесистым и обчистить, Романд, — флегматично ответствовал воин с заботливостью, достойной Литы, расправляя шуршевый плащ и наводя прочую красоту на подопечном. — И лежал бы ты весь такой магический в одних подштанниках и рубахе да ковриком для ног грубых служил. Хорошо, если тебя в острог бы отволокли, а ведь и впрямь затоптать могут! — Цепь с гильдейским кристаллом снять не получится, Змею Зелешей не посмеют, — презрительно скривился юноша. — На посох и меч позариться побоятся, а суму мою не всякий магистр в руки без спросу взять отважится! И ты прекрасно понял, о чём я тебя спрашиваю! Романд раздражённо передёрнул плечами и зашагал прочь от Привратного Рынка, ко входу в Ремесленку. Двигался юный маг, сердито печатая размашистый шаг, зло вдавливая каблук в камни мостовой. — Скажи спасибо, что это вообще Главель! — буркнул, задыхаясь, Марго. Стражнику не сразу удалось догнать юнца — уж очень поразился, глянув на Романда со стороны. Вылитый отец: даже походка папкина, не говоря о лице, фигуре и манерах заносчивых. — Спасибо, — «поблагодарил» маг, и у проплывавшей мимо лавчонки прямо на головы брызнувшим во все стороны клиентам рухнула вывеска — огромный сапог с загнутым по катайской моде носком и несуразной рыцарской шпорой на пятке. Хозяин, выскочив на улицу, собрался было отколошматить пакостливого колдунишку, но натолкнулся на бешеный взгляд зелёных глаз и быстро отказался от идеи немедленной расправы над чароплётом, а недвусмысленное поглаживание серебряного жезла и вовсе лишило сапожника пыла и задора. Мастер только и смог, что погрозить здоровенным кулаком в спину высокородному (а какому иначе?) юнцу. — Если бы мы воспользовались новым амулетом, то, возможно, уже дома были! — Ладно, не горячись! Один час роли не играет, — фыркнул Марго. — И когда ты ещё по Главели погуляешь? — Я вчера весь день гулял! Сегодня мне не хочется! Мимо просвистел, изрыгая пламя, дракончик-флюгер, за ним, чинно кудахча, выводок разноцветных леденцов-петушков на палочке. — Романд! Смотри, что ты натворил! — не на шутку обеспокоился капитан. — Держи себя в руках! Или хочешь вновь повстречать Ловцов Чар?! Упоминание страшной гончей команды мгновенно отрезвило юного чародея. Быть снова затравленным, сидеть в тюрьме, терпеть злые насмешки охраны (Когда им ещё удастся поиздеваться над герцогским сынком и неслабым магом? Плевали они, что именно этот юнец фактически спас им жизни!) — нет, Романд в повторении не нуждался. Первый урок оказался слишком уж доходчиво изложен. — Извините, — юноша обратился к ближайшему из пострадавших лавочников. — Я заплачу за ущерб. — Идите-ка вы отсюда, пресветлый, в… Гильдию, — отмахнулась от предложения толстушка-хозяйка. Из-за шубы и пухового платка женщина походила на огромного мехового колобка. — Я как-нибудь сама разберусь! — Извините. Я не хотел. Я случайно, — понурился Романд и побрёл прочь. Позвеним мечами, други, — Чем, скажите, не концерт? Тренькнут арфой наши луки, Ставя правильный акцент! Мы предателя скрутили — Вон, в петле даёт концерт. Знамя в полк мы возвратили… Чем не правильный акцент? Песню принёс очередной порыв ветра. Два голоса старательно, что выдавало немалую степень опьянения их обладателей, выводили немудрёные слова. Один — высокий, мягкий, мелодичный. Как-то сразу понималось, что он принадлежит чистокровному эльфу. Другой — грубый, пропитой, с чуть уловимым подскрипом, но неожиданно глубокий и даже приятный. Заслышав странный дуэт, Марго резко остановился, и Романд, к тому времени прочно обосновавшийся позади капитана, затормозил носом куда-то между лопаток воина. — Что случилось? — подивился юноша, проверяя на целостность немаловажную часть лица. Та оказалась в первоначальной форме и без кровяных подтёков, поэтому маг кинул взгляд по сторонам. Они находились в начале пустынного Посольского проспекта, и до Школы им ещё идти и идти. — Почему мы остановились? — вновь попытался Романд, но ответа, как и на предыдущий вопрос, не дождался. Тогда юноша догадался выглянуть из-за плеча стражника вперёд. Картина, которая открывалась глазам, была достойна занесения в анналы истории, великие чудеса Мира и в список самых красочных галлюцинаций озера Грёз. Навстречу замершим безмолвными изваяниями людям, пошатываясь, брела не очень трезвая парочка: двое мужчин, крепко обнявшись для пущего равновесия, вышагивали по замысловатой зигзагообразной траектории, пытались пуститься в пляс, размахивали бутылями и горланили песню. Мы сдаваться не умеем — Мы покажем им концерт! Пусть их много — мы смелее. Вот он, правильный акцент! Всё бы ничего — пьяниц средь бела дня и в Королевском районе встретишь, не удивишься, но данная парочка оказалась особенной, неповторимой. Тонкий и хрупкий с толстым и громадным — классическое, пожалуй, сочетание, но… Тонкий и хрупкий, он же — гибкий как малый лук, изящный словно молодое деревце и просто красивый. Высокий, статный, привлекающий, самый эльфийский из всех когда-либо виденных Романдом эльфов. В нежно-зелёном лесном плаще и легкомысленной вязанной шапочке с помпонами в виде колокольчиков, эльф буквально висел на мощном, закованном в сталь с головы до пят грозном полутролле. — Вы ли это, братцы? — подал голос Марго, когда стало ясно, что парочка, отскочив от ближайшей стены, врежется точно в стражника… или в Романда, что вероятнее. — Ой ли! — воскликнул полутролль и тряхнул эльфа. — Клякса, смотри! Кажись, это Маргариточка наша! — Он, цветочек, — икнул остроухий и с готовностью перекочевал на шею капитана. — Сколько листьев сменили Великие Древа! Пойдём, выпьем! — Нет, спасибо, Клякса, — попытался отцепить от себя эльфа Марго, однако проще отколупать присосавшегося лесного клеща. — Что вы здесь поделываете, братцы? — Молодёжь местную мечемахательству обучаем, — прогудел полутролль. — А за встречу всё-таки глотнуть надобно! — Братцы, вам и без того хватит! Парочка вдруг одновременно затрясла головами, и через миг на стражника укоризненно взирали абсолютно трезвые глаза. — Ох, можешь ты всё испоганить, начальственная твоя морда, Марго! — прозвенел досадливо эльф. — Нам с Камнем, чтобы напиться, императорских винных подвалов не хватит! — Прости, Клякса. Забыл — со стороны бы вы себя увидели! — повинился капитан. — Забыл он, — по-драконьи фыркнул полутролль. — Маргаритка! Ты никогда ничего не забываешь — это я хорошо помню! А с друзьями за встречу пить положено! — Ребята, я честно не могу! — вздохнул Марго. — У меня важные дела. И я не один. Тут-то вся компания соизволила обратить внимание на переминавшегося с ноги на ногу Романда. Юноше ни общаться, ни красоваться не хотелось, как и торчать посреди Посольского проспекта — день уже отмерил половину, скоро появятся местные жители, а это не случайные прохожие Ремесленки. Признают бывшего Зелеша за один мимолётный взгляд! — Ой! Что это такое смазливенькое? — обрадовался эльф и ухватил тонкими пальцами подбородок юноши. — Маргариточка, ты опять связался с волшебными мальчиками… Или это твоё? — Упаси меня боги! — хихикнул стражник. — Помните Кера? — Молнезада, что ли? — нахмурился Камень (Романд сдавленно кашлянул). — Как же его забудешь? При каждом «концерте» вспоминаем! Эх, такой бы капитан из него вышел — жаль, что сбежал от нас мальчишка! — полутролль внимательно всмотрелся в юного мага. — Это, что же, его сокровище? Не похож! — Естественно, не похож, — хмыкнул Марго. — Это его зять. — У Кера дочь? — Да. Красавица! А этот… — стражник лишь удручённо вздохнул. Мол, не доглядели, что девка выбирает — вот теперь и возимся. Романд сердито надулся. — И ты красавец. Успокойся, дитятко. — Я спокоен. Но мне в Гильдию надо! — Ой-ой-ой, какой голосок… воркующий! — обрадовался эльф и попытался вновь завладеть подбородком юноши, но не успел — Романд испуганно попятился. — Фу-ты! Маргариточка, кажется, он этим сказкам про нас верит! — Честно признаться, — хмыкнули в один голос человек и полутролль. — Со стороны и мне верится. — Тьфу на вас да с королевской морды, — несколько странно ругнулся Клякса. — Но выпить надо!.. — эльф поднял руки, останавливая возражения. — Всего одну кружку — за встречу! Договоримся, где соберёмся без малолетних — и всё. К тому же, идти недалеко. Полутролль согласно кивнул и указал кулаком себе за спину, на закрытые ворота. Высокие, как и немалой протяжённости забор, украшенные по катайской моде и выкрашенные в зелёный цвет, в тон плащу Кляксы. Сверху красовалась огромная вывеска в форме отчего-то красного (таких в природе не существует) дракона, на боку которого золотом сияла надпись. — Ну, у вас и имена, братцы! — прыснул Марго. — Ага, — пробурчал под нос Романд. — Мы вас безумно рады видеть, но вы не задерживайтесь и проходите мимо. Внутренние строения не проглядывались, однако теперь слух уловил крики, звон, шлепки и удары — всё то, в чём опытный человек определит школу единоборств и что юноша не любил с детства, а его окружение эти чувства поддерживало. Отец не дал в руки меч, так как собирался, что выяснилось почти три года назад, отправить «дорогого» сына в Уединение. Старшие братья не желали возиться — сказывалась громадная разница в возрасте, у Имлунда и Феллона и то была меньше. В Магической гильдии боевые искусства как обязательный предмет (да и необязательный тоже) не предусматривались. — Кто бы говорил, Маргариточка? — фыркнул нисколько не обиженный эльф. — Сам-то своего имени стесняешься. — А вы на стены вывешиваете, чтобы людей пугать, — не остался в долгу стражник. — Что нам с мальчиком делать? Его поить нельзя. Категорически! Он вчера умудрился надраться одной кружечкой пива. — Вот и не будем, — усмехнулся полутролль Делиц. — У мальчика на поясе меч висит… Что-то в этом мече… знакомое… не пойму. Неважно. Главное: раз мальчик с тобой рядом топает, а ты клинок не отнимаешь, то меч у ребёночка по праву. Пока старшие разговоры вести будут, пусть посидит в зале, на мастеров меча посмотрит — полезно. — Ладно. Вы, братцы, и мёртвого уболтаете! — отмахнулся Марго. — Но недолго! Мы действительно спешим! — Мы обещали, — развёл руками Гирелингель-Клякса и подкупающе улыбнулся. — Это-то меня и настораживает! — Но?!! — попытался встрять Романд. — Ты хочешь, чтобы мои друзья на меня обиделись? — Нет, Марго, — честно признался юноша. — Но я не хочу, чтобы меня исключили из Гильдии. — Это всего на пять минут, — убедительно у Марго не получилось. — Мы поговорим, а ты просто посидишь, по сторонам посмотришь… и ничего не будешь трогать! Романд сдался. К собратьям по дару и ремеслу юношу тоже не тянуло. И, судя по погасшему кристаллу, молодой чародей уже успел безнадёжно опоздать — теперь в самом деле лишний час роли не играл. Зал, в котором оставили Романда с очередным строгим напутствием молчать и ни к чему не прикасаться, оказался увеличенной копией тренировочного зала Чёрного замка. Ничего особенного и выдающегося: в одном углу плетёные циновки, уже порядком истрепавшиеся по краям, в другом — три истукана, крутящиеся брёвна с поперечными палками-выступами разной длины для отрабатывания ударов. По периметру: лестницы, канаты, снаряды-тренажёры и стойки с ученическим оружием. Под потолком система верёвочных «мостков». Глядя на них, Романд внутренне похолодел — ничего подобного в Чёрном замке юноша не встречал, но почему-то его не покидала уверенность, что и эта пытка не за Орлиными горами. Однако, самый важный элемент в обстановке зала отсутствовал. Кроме киснувшего на лавочке Романда никого внутри не наблюдалось. — И где же мастера, взирая на которых, я должен возгореться «великим искусством» ? Пустота не ответила. Юноша не настаивал, искать тоже никого не собирался, поэтому вытянул усталые ноги и облокотился на лестницу за спиной. Закрыл глаза и… — А ты мог бы сидеть не на проходе?! Романд отреагировал на окрик вполне естественно: испуганно дёрнулся, отчего ноги съехали в сторону и… пришлись, судя по ощущениям, по чьим-то коленным чашечкам. Несчастный обладатель оных упал на юношу, тот прогнулся, инстинктивно махнул руками для равновесия, чем его и нарушил, но от падения спасли пристроившаяся под тощим задом лавочка и треснувшая от удара лестница. Обладатель коленных чашечек скатился с глухим стоном-стуком на пол, освобождая от себя Романда. Юноша вскочил и открыл глаза, огляделся. Это был не скоротечный кошмар. У злополучной лестницы отломились три палочки-ступеньки, а в ногах скорчился парень лет четырнадцати-шестнадцати. — Я случайно! — сообщил Романд и протянул руку. Ею благодарно воспользовались, затем юноша ощутил краткую радость полёта. Спина на этот раз не очень-то и возмущалась — привыкла, наверное. — Теперь мы квиты, — роли поменялись, местный парень помог подняться Романду. — Ты новенький? Подмастерье мага, потирая ушибленные части тела, с интересом посмотрел на «собеседника», очевидно ученика меча или, чем Тьма не шутит, оруженосца или рыцаря. Странный парень, даже забавный: тощий, впрочем, рядом с Романдом боец казался упитанным, жилистый, не высокий, но и не маленький, с широкими плечами. Этакий ходячий треугольничек, что подчёркивалось странной одеждой: длинным, до пят, лазоревым халатом с туго затянутым на талии салатовым с золотой вышивкой поясом. Лицо у парня оказалось тоже не стандартным: смуглое, с крючковатым носом, большими карими глазами и тонкой ниточкой рта. И по облачению, и по внешности вряд ли катаец. — Насмотрелся, — хмыкнул боец. — Я не совсем человек — гоблины в роду часто встречались. — А, — Романд глупо приоткрыл рот. — А я думал, что здесь всё катайское. — Малыш, — усмехнулся собеседник. — Если на заборе нарисован дракон, крыша загнута краями кверху, а в прихожей положен коврик с пионом, это ничего не значит. Тем более, когда Учителя Школы эльф и полутролль, а Директор — бывший вольник. Так ты — новенький? — Вот уж! — возмутился юноша. — Чтобы таким шутом, как ты ходить?! Боец расхохотался в голос, от дикого восторга на грани изумления он даже согнулся пополам. — Знаешь, мальчик, вообще-то ты меня оскорбил, и я должен тебя, по крайней мере, выпороть. За отличное воспитание! — потомок гоблинов хищно улыбнулся — вылитый коршун, чему способствовала оригинальная форма носа. — Ладно. Я прекрасно понимаю, что с твоей точки зрения я цирковой артист, не более. С моей, кстати, ты тоже. — Ты не местный, — догадался-таки Романд. — Верно. Меня сюда из моей Школы с письмом прислали, вот ответа от Директора дожидаюсь, — боец протянул правую руку (маговское приветствие — традиция, пришедшая, как и многое другое, вместе с переселенцами из иных Миров), чародей с готовностью её пожал. — Горша. А ты? — Романд. — Эге, высокородный?.. Я о себе рассказал, теперь — твоя очередь, длинноногий. Ты-то чего здесь делаешь, если не учиться собрался? — Со знакомым пришёл, — Романд не видел смысла что-либо скрывать, тем более что вопрос был резонным и Горша как в некотором роде представитель хозяев имел право на ответ. — Он дружков встретил, а мне от него велено ни на шаг… Бзо! Телохранитель хренов!! — Что?! Телохранитель?! — лицо парня неприязненно перекосилось, он с явственным отвращением отшатнулся от Романда, вытер правую руку о халат. — Барышня. И я с тобой разговаривал! — Я не барышня! — мгновенно обиделся чародей. — Что плохого в телохранителях?! — Подстилка! — вместо объяснений почти плюнул Горша. Оскорблённый до глубины души, причём непонятно за что, Романд размахнулся, и звон пощёчины разлетелся по залу, отразился от стен, размножился… Или это произошло только в ушах да воображении двух мальчишек? — Как ты посмел?! — взревел боец, и его кулак молнией двинулся прямо в нос мага. Романд инстинктивно присел и чудом сумел уклониться, затем бездумно поднял руку и заблокировал, остановил сразу два удара. Ответил. И поражённо застыл. Те самые упражнения! Занудная муштра, фактически издевательства Керлика и Марго вдруг оказались полезны! Они превратились в рефлекс! Он, Романд, неумеха научился драться! По-настоящему, по-мужски! Нет, не драться — биться, бороться! И это юноше нравилось! — Врун! — завопил Горша. Очередной удар маг естественно пропустил. И следующий. Один, два. Пять. В какой-то момент Романд обнаружил себя вновь лежащим на спине, а гоблинский парень заносил над головой палку. Откуда? Зачем? Да, что он ему сделал?! Неважно, потом думать — сейчас ему череп проломят!.. Однако никакие блоки не вспоминались, но руки сами поднялись ладонями вверх. Палка разлетелась в щепу от соприкосновения с воздушным щитом. — Колдун?! — Точно! — рявкнул Романд и толкнул щит от себя. Горша отлетел к стене, упал, но живенько вскочил и метнул под ноги «собеседнику» очередную ступеньку от очередной пострадавшей лестницы. Молодой чародей попытался перескочить деревяшку, но болезненно получил по кости и упал, теряя необходимую для магии концентрацию. Впрочем, юношу такой поворот событий нисколько не расстроил: Романд кувыркнулся и со всего приобретённого ускорения ткнулся головой в живот обидчику. В результате маг и боец сцепились в тугой ком и заколошматили друг друга кулаками… Поединок резко превратился в мальчишечью драку. Жестокую, но всего лишь драку. «Эльфийский снег» засиял в хрупких, вычурных бокалах главельского хрусталя. Гулумская Гильдия стеклодувов не зря славилась на весь Мир мастерством и искусностью своих членов. — Красота, — оценил Марго как вид, так и вкус. — Как ты не боишься держать их прямо в Школе? — В наших комнатах никто не смеет устраивать драки, — прогудел польщённый полутролль. — Мы Учителя! И в этом имеются кое-какие преимущества. — Точно! — Да, Маргариточка, — Делиц осторожно отставил свой бокал. — Но мы подстраховались: храним их в заговоренном ящике. Помещение наполнили мелодичный звон и вздохи восхищения. — С каких это пор, Маргариточка, ты стал разбираться в посуде? — подождав, когда опустевшие бокалы снова заполнятся, поинтересовался эльф. — Ты, Клякса, как был язвой, так и остался! — хмыкнул стражник. — Кер помешан на всяческих чашках, тарелках и супницах. У него этого барахла целый шкаф! Под таким влиянием волей-неволей даже разные сорта глины различать научишься. А чувство прекрасного, между прочим, и мне доступно! — И стекло зазвенело, будто песнь сирен. — У меня, кстати, встречный вопрос. Как это двух самых вольников из вольников угораздило осесть и не где-нибудь, а в Главели? Не просто кем-то, а главными в уважаемой Школе… Ведь не за красивые голоса вам позволили организоваться на Посольском проспекте. — Это заслуга Ледышки, он у нас Директор. А мы — Учителя! — Ледышки? — нахмурился Марго. — Это что-то новенькое. Он после меня в Отряд вступил? — После, — кивнул Гирелингель. — И не в «Кукушки». Смешной он паренёк был. Тогда мы его Ледышкой прозвали за безразличие к бабам: двадцать лет пацану и ноль внимания. Надолго среди вольников он не задержался — всего три года… Впрочем, целых три года — такие как он или Молнезад созданы повелевать Миром, а не месить грязь под командованием вечно пьяных капитанов. Мы пробовали отговорить Ледышку, но… Никого не спрашивают, кем ты был до вольников, и его тоже. Парень сбежал не за деньгами и приключениями — от семьи. Его женили в двенадцать лет, в семнадцать у него родился второй ребёнок, а третий в двадцать — уже нет. Жена не разродилась… Его обвинили в гибели супруги. А он просто-напросто пытался стать примерным мужем. И всё. — Случается. Если бы сам не слышал, не поверил! — поддержал полутролль. — Естественно, когда-нибудь совесть у такого-то проснулась бы! Понял, что нехорошо поступает, и вернулся домой к детям да родителям. — А вы? — А мы… — Камень тяжело вздохнул. — В Вольных Отрядах в основном люди. Вы приходите и так быстро уходите, а мы… мы остаёмся. Мы устали, но всё же боролись, пробовали доказать себе, не другим, что ошибаемся, что наше место среди вольников. — Бросили «Кукушек», ушли к «Шутам», добрались до «Голодных Волков» … Собственно, там с Ледышкой и познакомились. Потом были «Безумные Гиены» … И всё! Мы решили: хватит! — эльф в недоумении глянул на бокал тонкого стекла в своих изящных длинных пальцах. — Впрочем, война не ушла от нас. — Последняя? — догадался Марго… он-то её пересидел в Чёрном замке. — Она само собой, — отмахнулся Клякса. — Нет, мы подались в Главель аккурат в восстание против императора. Бойцы вроде нас в стороне не остались бы — не смогли, не удержались. И неожиданно объявился Ледышка… В общем, втянул. А потом строго нам говорит, будто старше нас на сотню-другую лет, а не наоборот. Мол, пора, братцы! Уму-разуму молодёжь учить, опыт передавать. Хватить по кабакам пьянствовать… Мы согласились. — И рады тому, — Камень вдруг неожиданно заметил, что в руках у него посудина, а в той вино, — выпил одним гигантским глотком. — Самим бы трудно пришлось, а под началом Ледышки хорошо. Хоть он и аристократ аристократом, морда надменная, славный он парень… Герцог Зелеш. Слышал наверняка? — Кто?! — очнулся Марго. — Имлунд Зелеш?! — Он самый. Ты чего переполошился? Но капитан не слушал: сметая со своего пути всех и всё, он кинулся к оставленному без присмотра Романду. И опоздал. Имлунд искренне любил свою Школу. Пожалуй, именно она помогала смириться с необходимостью оставаться в Главели. Разбирать счета, думать, как сделать Школу самоокупаемой, смотреть на юных, полных надежд учеников. Принимать интересные и новые решения: в Гулуме к боевым искусствам не допускались женщины (кроме, магинь, разумеется — им попробуй что-либо запретить!), а Имлунд дозволил, впустил в Школу девушку. Потом вторую. Теперь их в Школе десять. Старшая (первая) — рыцарь империи и при этом жена и мать. Разразился скандал: трубочист подрался с младшим бароном, учеником Школы, и вышел победителем. Оказалось, мальчишке платить было нечем, но к Директору или Учителям он идти не осмелился, тогда и придумал подглядывать в окна да щели в заборах. Барон застукал, началась потасовка — результат известен. Имлунд принял мальчишку в Школу и постарался сделать так, чтобы бедняки не боялись приходить к воротам… Впрочем, центром, как Магическая гильдия, Школа пока не стала. Чересчур громкое имя у её Директора… Герцог нутром чуял, что смерти ему не избежать, ощущал, как она приближается. Пятьдесят лет, конечно, не возраст при доступной магии, но это — время, когда уже прекрасно понимаешь, что вечной жизни нет. Даже эльфы умирают. Конец близок, а Имлунд, положивший себя на процветание империи, не мог оставить Школу, своё детище, на произвол судьбы. Он умрёт, но и после должен быть порядок. Ёорундо казался неплохим кандидатом в преемники — если научится прислушиваться к Учителям. Сегодня Школа ни радости, ни отдыха не принесла. Какая-то апатия навалилась на Имлунда. Весна? Предчувствия? Усталость? Ничего не хотелось. Думать. Делать. Не думать. Не делать. Разницы нет. Всё равно. Но долг… Въелось в герцога это слово, вросло. Один раз он изменил долгу — больше никогда. Долг привёл к ученикам и заставил работать. Ёорундо помогал. Прислал письмо из Западной Гоблинской Школы магистр Вах-хо Загадочный. Прибыл для разбирательств граф Нулиш — благодаря его задиристому младшему сынку в Школе фактически содержались трое учеников, но из-за такой малости терпеть его дурацкие выходки и далее Учителя (а Имлунд в данном случае полагался на их суждения) считали нецелесообразным. Кое-что по мелочи… — Отец. Мне слышится? Имлунд оторвался от бумаг и недоумённо посмотрел на Ёорундо, затем перевёл взгляд на притихшего Нулиша. Герцог нахмурился. — Нет. Или у нас обоих что-то не в порядке с головой и слухом. Со стороны тренировочных залов неслись… крики «давай!», «так его!», «задавака гоблинский!», «магово отродье!», «колдун недобитый!» и далее в том же духе. Драка, вне всяких сомнений. И собрала она немалое количество зрителей. — Граф! Если это ваше сокровище устроило, то сегодня же он отправится домой, к мамкиной юбке! — взревел Имлунд и вылетел прочь из кабинета, чуть не зашибив дверью Нулиша-младшего. Тот в обнимку с ведром и мокрой тряпкой упорно полз на шум. — Холо! Хочешь попасть в карцер?! — Нет, Директор! — пискнуло чадо и сигануло, расплескав воду по коридору, прочь. — Мой сын моет полы?! — возмутился во весь голос Нулиш-старший. — Я за ЭТО плачу?! — Скажите спасибо, что он именно моет полы, граф! Следовательно, не он зачинщик драки и сегодня домой не отправится! Они ворвались в зал одновременно: Марго впереди, эльф и полутролль позади в одну дверь и герцог Зелеш с сыном в другую. По периметру стояли младшие ученики, попадались, к сожалению, и старшие. Они восторженно кричали, советовали и подбадривали, но ни лезть в драку, ни разнимать сцепившихся в тугой ком мальчишек не пытались. Да и как их разнять, если они похожи на творожный колобок в масле: то один покажется бок, то другой? Мелькнёт серое, сверкнёт лазоревое… — Прекратить! — взревел Делиц. — Остановиться! Разойтись! — не отставал Гирелингель. Марго помнил, что если эльф так разоряется, то жди беды — полетят головы… или, наверное, заработают розги, в данном случае. Напор Учителей будто отрубил у всех голоса. Десятки лиц залились краской стыда, кто-то потупился, пряча глаза. Но худшее ждало их впереди — они заметили Директора. Одно дело учитель… и даже Учитель — выпорет, нотацию прочтёт, загонит до седьмого пота, что к демонам в гости запросишься! И другое — взбешённый Директор. Его опозорили — пусть здесь только свои. Оно и хуже, что только свои — никаких поблажек, ни толики снисхождения. — Кому говорят?! Но ком в центре зала не распался. Напряжёно сопя, пыхтя и издавая иные несколько странноватые звуки, дерущиеся врезались в Имлунда. В следующий миг драчуны и герцог растворились в воздухе, за ними — Ёорундо, видимо затянутый в воронку от портала перемещения. Мощный удар сбил Имлунда с ног, но далеко герцог не улетел, ощутив под задом нечто гладкое, твёрдое и тёплое, откровенно напоминающее камень на солнцепёке. На другую сторону столкновение тоже неплохо подействовало: ком распался на две части — лазоревую и серую. Обе вскочили. — Горша Разумный, — хмыкнул герцог. — Вам не стыдно? Опозорили Учителя! Он-то о вас хорошо думал и отзывался! — отчитав потомка гоблинов, Имлунд перевёл взгляд на второго участника драки и остолбенел. Романда он ожидал увидеть в последнюю очередь. Точнее — вовсе не ожидал. Подросший… Возмужавший, округлившийся на жёниных харчах, но всё тот же мальчишка. Встрёпанный, себе на уме и испуганный. Стоит, казалось бы, сейчас в новую драку кинется, но плечо вперёд выставил, отгораживаясь, и руки по-девичьи прижал к груди. Что-то прячет… гильдейский кулон, вроде бы. И всё те же голубые глазищи. Те, которые шестнадцать лет назад спасли Романду жизнь. Имлунд скривился. На следующий день после так и несостоявшегося убийства герцог узнал, что у… сына красивые зелёные, почти изумрудные глаза — в роду Зелеш у них имелся явный приоритет. Но для Имлунда у Романда они всегда обращались в материнские: голубые, сверкающие далёкими звёздами, притягательные, испуганные и вопрошающие. По одной этой особенности легко было догадаться, что это не простой ребёнок, а нечто уникальное, удивительное… Но Имлунд не желал разбираться, и вот он снова видит этот взгляд, эти странные глаза. И отчего-то рад, что режущая зелень так и не появилась для него… отца, бросившего, предавшего сына. — Итак, мне хотелось бы услышать ваши объяснения. В чём причина драки? — что бы ни творилось внутри, голос оставался ровным и ледяным, знакомым, привычным. Наверное, оттого Романд вздрогнул, но вместе с тем и расслабился, уронил руки. Змейка. Змея Зелешей! Вот оно что! Юноша недоумённо огляделся и… — А где это мы? — Вообще-то из нас ты маг, — хмыкнул досадливо Имлунд. — Вот ты и объясни нам, где мы! Юный чародей знакомо открыл род и округлил глаза. Герцог тихо вздохнул и серьёзно подумал о позорном побеге или хотя бы о возможности заткнуть уши ладонями — в ответе Имлунд не сомневался. Опыт. Он просто миг, звено в цепи, Но то, что замыкает круг… Начал было читать Керлик, но его прервал грохот: книга выскользнула из ослабевших рук Литы и каким-то образом задела оставленную Марго бутыль вина. Та упала, и теперь алая, словно кровь, жидкость беспрепятственно стекала на пол. — Папа! Я не чувствую Романда! — на чародея взирали тёмные полные паники глаза. — Успокойся, девочка! — подскочил к дочери Керлик. — Он же светлый, забыла? — И что?! Я всегда знаю его примерное местонахождение. А теперь нет… — Это беременность, — соврал маг. — Срок. Белые стены Чёрного замка вспыхнули, на миг ослепив жителей деревеньки и пролетающего мимо дракона Си-х-Ха. Бедный ящер ушёл в крутое пике, но в самый последний миг всё-таки сумел выровняться и не врезаться в мёрзлую землю. Чёрный замок не обратил на досадное недоразумение ни малейшего внимания. У замка имелись свои проблемы — он переживал. |
||
|