"Трое за те же деньги" - читать интересную книгу автора (Баллард У. Т.)

6

Телефон разбудил меня яростным звоном. Для большинства людей телефонный звонок среди ночи означает самое худшее. Но для меня это дело обычное.

Я ожидал услышать голос дежурного, но звонила Китти. И казалась испуганной.

– Макс, прости, что я тебя разбудила. Но... все дело в Джо.

– Что случилось?

– Он потерял сознание в ванной. Я вызвала врача и санитарную машину.

– Выезжаю.

Бросив трубку, я вскочил на ноги. Норда стояла в дверях.

– Что случилось?

– Джо. Капитан Кейн, – бросил я, прошел мимо нее в спальню и торопливо оделся.

Она спросила:

– Мне пойти с тобой?

Я отрицательно помотал горловой.

– Нет. Никто не должен знать, что ты здесь.

В глазах ее появился страх.

– Да, конечно, – тихо и неуверенно прошептала она.

– Просто запри за мной дверь и никому не открывай.

Когда я добрался к дому Джо, санитарная машина была уже на месте. Автомобиль доктора Хольстена стоял у тротуара. Он еще занимался с Джо. Китти встретила меня в прихожей.

– Так что произошло?

– Я услышала, что он встает, выскочила в прихожую и попыталась снова уложить его в постель, но он только сказал мне, чтобы я не говорила глупости. И пошел в ванную, а потом я услышала, как он упал.

Врач был скептическим мужчиной небольшого роста, который знал Джо уже много лет. Он буркнул:

– Кровяное давление сто девяносто на сто четыре. Что он делает? Хочет лопнуть?

Мы стояли у постели Джо. Голос больного звучал слабо и устало, но говорил он разумно.

– Ну и что? У меня высокое кровяное давление, у других язва желудка. И что из этого?

– Это значит, что тебе придется долго отдыхать, хочешь ты того или нет. Давление мы приведем в норму, а потом основательно тебя обследуем.

– Зачем, к чему? Я просто слишком устал. – Джо был упрям. – А через несколько дней снова буду в форме.

Доктор Хольстен взглянул на меня и пожал плечами. Китти стояла позади, глаза ее на бледном лице казались огромными. Я возражать не стал. С больными не спорят, а Джо Кейн был болен. Пришлось позвонить Бобу Ортону.

– Приезжай сюда, – сказал я. – Джо опять было плохо. А сейчас он препирается с Китти и доктором Хольстеном.

Боб приехал через десять минут, поговорил с врачом, потом с Китти.

Китти сказала:

– Тут удержать его в покое невозможно. Можно его перевозить, доктор Хольстен?

Врач с минуту помедлил.

– Не вижу причин, по которым его нельзя было бы перевозить. Только дадим успокоительное и легкое снотворное. А что?

– У нас есть друг в Рочестере, он врач. Если увезти Джо так далеко, что он не сможет заниматься делами даже по телефону, тогда он, может быть, успокоится.

– Хорошо. Если вы возьмете места в спальном вагоне и уложите его в постель, он сможет ехать. Нужно ли мне сопровождать вас?

– Об этом я и мечтать не смею.

– Почему же? – спросил доктор Хольстен, и я вдруг осознал, что он испытывает к Джо такие же теплые чувства, как и я. – Несколько дней отдыха мне не повредят.

Ортон согласился. Он зашагал в комнату Джо, мы следом.

– Я разговаривал с доктором Хольстеном, – прямо сказал Боб. – Тебе нужно основательно обследоваться. И никаких возражений. Китти и доктор Хольстен повезут тебя завтра утром в Рочестер. Или ты поедешь, или будешь уволен.

Джо знал, что Ортон говорит всерьез, и протестовать бесполезно. Он только покосился на меня и закатил глаза, словно желая сказать: "Это же совершенно лишнее". Но промолчал.

Врач дал ему легкое снотворное, и скоро Джо заснул снова. Я не вернулся домой, а прилег на диване в гостиной.

В десять тридцать утра мы посадили Джо в поезд. Больше всего ему не понравилось, что мы везли его к вокзалу на каталке.

Норда очень обрадовалась моему возвращению. Она позаимствовала из моего гардероба спортивную рубашку и тренировочные брюки, которые были ей настолько велики, что выглядели почти как широкая юбка. А рубашка на ней больше смахивала на платье для беременных.

И все равно она производила приятное впечатление. Свежерасчесанные волосы отливали золотом; фиолетовые глаза лучились в утреннем свете.

– Я уже думала, что ты меня бросил. Как у него дела?

Я рассказал и заодно объяснил, почему мне пришлось остаться и проводить Джо к поезду. Потом отправился в ванную, побрился и принял душ. Когда я вернулся, завтрак уже ждал на столе.

Мы сидели у окна в ласковых лучах солнца и смотрели на простор пустыни, простиравшейся до далеких темных гор.

– Здесь так спокойно...

Я взглянул на нее.

– Нужно забрать твои вещи.

– Значит я могу остаться здесь?

Несколько нерешительно я сказал:

– Может быть, тебе лучше остаться на несколько дней, пока мы не убедимся, что тебе можно безопасно выходить на улицу. Я заберу вещи из отеля.

В управлении дежурный сообщил мне, что меня хотят срочно видеть шериф и Ортон. Шериф как раз разговаривал по телефону, но Боб обернулся, когда я вошел.

– Ну, с поездом все в порядке?

Я кивнул.

– Как он сегодня?

– Рычал, как потревоженный медведь. Мы посадили его в каталку, а это ему совсем не понравилось.

Шериф ухмыльнулся.

– Могу представить. Не завидую я Китти в ближайшие дни.

Тут я с ним был согласен.

Ортон сказал:

– Я разговаривал с доктором Хольстеном. Он считает, что Джо нужен отдых не меньше полугода.

Я тихо присвистнул сквозь зубы.

– Шесть месяцев! Но это громадный срок.

– Я тоже так считаю. – Ортон отошел от окна. – Нужно кого-то назначить на его место. А именно тебя.

Я ничего не сказал. Джо фактически руководил криминальным отделом нашего управления. Шериф не был профессиональным полицейским, а Ортон больше занимался гражданскими делами.

– Тебе понадобится помощь, – продолжал Ортон. – Кто-то должен заменить тебя на твоем посту. Что ты скажешь про Эла Фрида?

Я медленно кивнул.

– Нормально. Фрид подойдет.

Вернувшись к себе в кабинет, я распорядился разыскать Фрида. Тот был в лаборатории и появился через несколько минут. Я рассказал, что случилось с Джо. Должно быть, управление сегодня утром было полно слухов.

– Ему понадобится несколько месяцев отдыха, – сказал я. – Придется нам с тобой распределить его работу. И работать куда больше, чем до сих пор.

– Нормально. Скажите только, что делать. Я постараюсь взять на себя все, что смогу.

Я кивнул.

– Что нового по делу "Француза"?

Он покачал головой.

– Ничего.

На моем столе лежали донесения Стива Холмэна. Он немного покопался в прошлом трех наших вдов. Ни Рут, ни Норда судимостей не имели. Салон мод в Кливленде действительно существовал, и студия телевидения подтвердила, что Норда в самом деле работала у них, а в настоящее время находилась в отпуске.

Однако толстуха "Железные Штаны" с лихвой перекрывала то, чего за ними не числилось, и была весьма известна в Кливленде. Она не только держала там бордель и с десяток раз подвергалась аресту, еще ее дважды задерживали за торговлю наркотиками и один раз – вместе с племянником Диком Цилменом – за укрывательство краденных автомобилей. Тогда они вышли сухими из воды, и полиция Кливленда не знала, где находится Цилмен, но обещала прислать нам его фотографию.

Шериф Суинберна, штат Индиана, тоже ее прекрасно знал. Она с Цилменом были оттуда родом; в 1946 году она вернулась туда и купила себе дом и небольшой ресторан. Ее не раз привлекали к ответственности за торговлю в разлив спиртным без лицензии, обвиняли в сводничестве, а два года назад она переехала в Тахо.

Я придвинул донесение Фриду; он его молча прочел. Потом я спросил:

– Не нашлись, случайно, пропавшие двести тысяч Мэлмена?

Он ухмыльнулся.

– Ничего не слышно. Или тот, кто нашел деньги, оставил их себе. Впрочем, эта старая ведьма хочет с тобой говорить. Она в кабинете Джо.

– Кто?

– "Железные Штаны".

– Ну, это доставит мне удовольствие. – Забрав полученные на нее сведения, я направился к двери. – Как только я с ней закончу, заберу свои вещи из этого кабинета. И тогда мы обсудим, как нам в будущем работать вместе.

Я вошел в кабинет Джо и обнаружил там Ирис Мэлмен стоящей у окна и смотрящей вниз, на улицу. Это было потрясающее зрелище: на ней были белые джинсы, огненно-красная рубашка и белая шляпа "стетсон" с высоко завернутыми полями. В таком наряде она выглядела еще крупнее и мощнее, чем накануне.

– Привет, малыш, – приветствовала она меня. – Как сегодня дела у капитана?

– Получше. Он уехал в отпуск.

– Это хорошо. Ну, мои деньги уже нашлись?

Я покачал головой.

– Может быть, мне стоит поговорить с шерифом? Возможно, он окажется ко мне более благосклонен.

– Что это должно означать? – ощетинился я.

– Только не волнуйтесь, молодой человек. Я ведь не хочу ничего утверждать, но я хорошо видела те взгляды, которыми вы обменивались с красоткой с фиолетовыми глазами. Не связывайтесь вы с ней. Я знаю девиц такого сорта, прекрасно знаю.

– Мне кажется, вы очень многое знаете, – заметил я, достав из кармана донесение, и стал громко читать вслух.

Она молча смотрела на меня глазами, твердыми, как агат, и такими же невыразительными.

– Вы все точно и тщательно записали, верно?

– Должно быть, это только часть сведений, – ответил я.

– Могли не трудиться. Спроси вы меня, я бы все рассказала сама. Я ничего не скрываю.

– А что же случилось с вашим племянником, этим Диком Цилменом?

– Понятия не имею. Он был порядочным негодяем. Стащил у меня драгоценностей на тысячу долларов и исчез. Я его уже пятнадцать лет не видела.

– Ну ладно. Вы хотели поговорить со мной?

Она достала из своей сумки потертый конверт.

– Я лишь хотела показать вам вот это.

Из конверта я извлек лист бумаги. Это было завещание, составленное в Кливленде, штат Огайо, в 1926 году и подписанное Фрэнчи Мэлменом. По завещанию он оставлял все свое имущество своей жене, Ирис Мэлмен. Подняв глаза, я встретил ее торжествующий взгляд.

– Это ведь должно доказать тем двум женщинам, кто в действительности был женой Фрэнчи, верно?

– Я довольно слабо разбираюсь в таких делах. Но на вашем месте я пошел бы к адвокату и через него представил это завещание в суд. Когда деньги найдутся, вопрос уже будет решен.

– Да, это звучит разумно.

– Но еще раз вернемся к этим деньгам: вы уверены, что они у "Француза" были?

Она, не колеблясь, энергично кивнула.

– Абсолютно уверена. Он ведь говорил мне об этом.

– Но мы справились во всех банках...

Она язвительно засмеялась.

– Фрэнчи не доверял банкам. Прежде всего потому, что они вечно доставляли ему неприятности с налогами.

– Где же он обычно хранил свои деньги?

Она смущенно улыбнулась.

– Даже я не узнала этого за все годы.

– Если он был таким скрытным, почему вы уверены, что мы их найдем? Во всяком случае, в его квартире их нет. Мы обыскали все комнаты.

– Я тоже, вчера днем.

– А где еще они могут быть, как вы думаете?

Она надула губы.

– А может они у вас? Если бы я знала, где они, то здесь бы не сидела. – И после паузы: – Впрочем, есть кое-что еще, что может вас заинтересовать.

Из своей сумки она достала второй конверт. В нем находилась точная копия того письма с угрозами, которое нашла Норда.

– Когда вы его получили?

– Видимо, вчера вечером. Кто-то сунул его мне под дверь. Нашла его я сегодня утром.

– И вы испугались?

– Мне это не нравится, но я не боюсь. Кто-то убил Фрэнчи, возможно, теперь он хочет убить и меня.

– Мы будем вас охранять. Могу я проверить письмо на отпечатки пальцев?

– Конечно, для того я его и принесла.

Я проводил ее, затем отнес письмо в службу идентификации и отдал Стиву Холмэну. А вернувшись занялся самой тяжелой работой: стал освобождать письменный стол Джо.

Раздобыв картонную коробку, я подсел к столу. На нем стояла подставка для с целой шеренгой курительных трубок, мундштуки которых были прогрызены почти насквозь, а края опалены. И еще коробка с его любимым табаком. Я собрал все это в коробку и выдвинул первый ящик стола.

Дюжины карандашей, некоторые настолько короткие, что их можно заточить еще раз лишь перочинным ножом. Я как будто слышал его голос: "Они денег стоят. С ними нужно обходиться бережливо". Наполовину исписанные листы бумаги с подчеркнутыми записями, старый поплавок, несколько блесен для форели, подаренных Джо человеком, которому он однажды помог; дюжина мячей для гольфа, конверт с полудюжиной поздравительных адресов, которые он получил за почти тридцать лет службы в полиции. В письменном столе лежало много чего еще. Расплющенный кусок свинца, например, который извлекли у него из бедра после перестрелки. Записные книжки, все исписанные полностью; целая стопа географических карт, вехи его профессионального пути. Когда я дотронулся до них, вспомнились многие дела, по которым мы работали вместе.

Сначала я осматривал все тщательно, но потом стал менее внимателен. Время поджимало. Самый нижний ящик был наполовину занят большими конвертами, на которых его рукой было помечено "личное". Я сложил их в картонную коробку, не открывая. А под этими конвертами обнаружил плоский пакет, завернутый в коричневую бумагу. Бросив его на конверты, я закрыл коробку.

Вот он и освобожден. От своего кабинета, может быть даже от своего места. Сначала я хотел отнести коробку Китти, но передумал. Если он захочет вернуться, эти вещи должны оставаться здесь, ждать его и говорить ему, что мы рассчитываем на его возвращение. Я отнес их вниз, на склад, и сдал старику Нельсону.

Ральф Нельсон – тип особенный. Я не знаю, как долго он служит на этом месте, но во всем нашем ведомстве нет никого, кто относился бы серьезнее Нельсона к своим обязанностям. Все вещи он снабжает ярлыками, заносит в реестр и каждый месяц проверяет, все ли на месте. Тогда он ходит от полки к полке и просматривает содержимое каждой упаковки, которую принял. И сам шериф не получит у него обратно без правильно оформленных документов даже обгоревшей спички.

Я подал коробку в окошко, сказал Нельсону, что он должен ее оформить на имя Джо, и поспешил обратно в свой кабинет.

Там я разгрузил свой письменный стол и перенес вещи в кабинет Кейна. Только теперь я заметил портрет Китти, стоявший у него на столе. И уже хотел отнести его на склад, но потом оставил. Воспоминание о Джо должно оставаться.

Вошел Эл Фрид, сообщив, что он перебрался в мою комнату. Пора было снова вернуться к нашим служебным делам.

Я сказал:

– Ирис – "Железные Штаны" непоколебимо убеждена, что у Фрэнчи перед смертью было двести тысяч долларов. Но она понятия не имеет, где они.

Фрид пожал плечами. Он искал эти деньги с самой первой минуты, когда мы о них услышали.

– Скажите, где еще я их должен искать, лейтенант.

– Лучше всего еще раз поехать к нему домой.

– Я уже обыскивал всю квартиру. И причем основательно.

– Но теперь я хочу осмотреть ее сам.

Дом был старый – по меркам Лас-Вегаса.

Дверь открыла женщина, чьи лучшие годы явно остались позади. При виде Эла Фрида лицо ее недовольно вытянулось. Не здороваясь, она проворчала:

– Хватит с меня полиции.

– Всего несколько вопросов, – заверил я.

– Я уже рассказала ему все, что знаю, – она показала на Фрида. – Француз жил здесь шесть месяцев и пунктуально платил за квартиру; только это мне от постояльцев и нужно. Время от времени он выпивал, но всегда вел себя прилично.

– Мы хотели бы осмотреть его комнаты.

Она какой-то миг колебалась – ей явно не хотелось нас впускать, однако затем достала ключ и повела нас к боковому входу. А у двери удивленно замерла: замок был взломан. Женщина открыла дверь и внезапно вскрикнула.

Я мог ей посочувствовать. Кто-то основательно поработал в жилище "Француза". В большом прямоугольном помещении с ванной по одну сторону и маленькой кухней – по другую мебель была старой и потертой, а тонкий ковер совершенно лысым. Незваный гость все здесь перерыл. Одежда валялась на полу, матрацы вспороты, их начинка вырвана. Даже кастрюли были вынуты из шкафа и брошены на пол.

Хозяйка застонала. Мы с Фридом вошли в комнату, поднимая с пола то здесь, то там отдельные предметы и осматривая их, без особых, впрочем, надежд.

Я велел Элу вызвать по радио экспертов из лаборатории. Затем повернулся к женщине.

– Когда вы здесь были в последний раз?

– Вчера. Вчера во второй половине дня. Одна женщина, сказавшая, что она вдова Фрэнчи, хотела взглянуть на его квартиру.

– Крупная, мощная женщина?

– Да. В красном платье.

– Как же вы ее впустили?

– Ну, у нее было водительское удостоверение на имя Ирис Мэлмен и... и она дала мне пять долларов.

– Это она устроила здесь такой погром?

Женщина покачала головой.

– Нет. Когда она ушла, квартира была в порядке. Я заглядывала еще раз.

– Вчера вечером вы были дома?

– Нет. Я ужинала у сестры и вернулась только к полуночи.

Похоже на правду, ибо такой обыск в квартире не мог обойтись без изрядного шума.

Хозяйка все оглядывалась по сторонам, словно не веря своим глазам.

– Как же можно было такое натворить?

– Ну, вероятно, искали двести тысяч долларов. Вы сегодня еще не читали газет? Якобы Фрэнчи где-то спрятал двести тысяч.

Она взглянула на меня, как на сумасшедшего. Но тут же вытаращила глаза и задохнулась в крике:

– Двести... Ящики! Ящики!