"Колодец тьмы" - читать интересную книгу автора (Уэйс Маргарет, Хикмэн Трэйси)

Глава 10 Портал Богов

По настоянию короля Тамароса, вместе с тремя другими Порталами маги построили Портал Богов. Некоторые королевские советники сильно противились этому, считая, что чем меньше люди будут непосредственно общаться с богами, тем лучше.

Тамарос мыслил открыть этот Портал для каждого, кто пожелает обратиться к богам. Советники, услышав такое, были готовы чуть ли не броситься на его величество с кулаками. Неужели король и в самом деле хочет, чтобы самый последний виннингэльский нищий получил возможность прийти в Портал и потребовать у богов неведомо что? Как же люди будут тогда уважать королевские законы, если им будет позволено выплескивать богам свое недовольство государственными порядками?

И все же Тамарос настоял, чтобы в Храме Магов построили Портал Богов и пускали туда всех. И оказалось, что желающих войти туда совсем немного. Жизнь была хорошей. Люди были довольны. Пусть боги пребывают себе на небесах. На земле в них нет нужды. И потому приходивших в Портал можно было пересчитать по пальцам.

Портал Богов видели немногие, поскольку он находился в обособленной части Храма, куда не забредали обычные посетители. Видевшие Портал испытывали разочарование. Ожидая попасть в величественное помещение с высоким куполообразным потолком, залитое солнечным светом, они оказывались в крохотной келье, напоминающей келью послушника. Люди косо погладывали на эту каморку, втайне считая, что их обманули.

Внешний вид Портала Богов определил не кто иной, как сам Тамарос. Он приходил к богам, исполненный смирения, приходил как один из их детей, а не как король. Смиренному человеку не требовалось роскошных покоев. Портал располагался в самой тихой части Храма; казалось, тишина здесь служит строительным раствором, скрепляющим камни.

Все знали о существовании этого Портала, однако лишь немногие в Храме знали о его местонахождении. Тамарос свернул из главного коридора и пошел туда, где небольшое ответвление оканчивалось глухой стеной. Но так было только на первый взгляд. Сделав шаг влево, король очутился возле узкого входа в другой коридор, ширина которого едва позволяла человеку обычного телосложения пройти по нему, не задев плечами стен. Коридор тянулся примерно на пятьдесят шагов. В конце пути нужно было спуститься на две ступеньки вниз, затем подняться на две ступеньки вверх. Коридор заканчивался дверью. За нею находилась маленькая каморка без окон.

Эта каморка не была обозначена ни на одном из чертежей, по которым строился Храм. До того, как боги осенили ее своим благословением, эту каморку в шутку называли «промашкой Петры». Петра — так звали главного архитектора. Существовала история о том, как Петра в последний момент обнаружил ошибку в своих чертежах. Получалось, что у него оставалось незаполненное пространство. И тогда архитектор спешно добавил эту каморку, чтобы свести воедино все остальные части гигантской головоломки, какой являлся Храм Магов.

Главный архитектор всегда отрицал подобные утверждения. Он говорил, что каморку добавил по вдохновению свыше, когда она предстала перед ним в видении. Никто, естественно, ему не верил до того самого дня, когда закончилось строительство трех других Порталов. В тот день король Тамарос прошел прямо в эту каморку, которой раньше и в глаза не видел, и объявил ее Порталом Богов. Петра был оправдан. Семья и друзья стали относиться к нему с благоговейным почтением и с тех пор никогда не сомневались в его словах.

Управитель храмовой школы был польщен выпавшей ему честью проводить короля к Порталу. Он снял магический замок, охранявший дверь. Иногда в келью приходили слуги, чтобы подмести пол, обтереть пыль с алтаря и удостовериться, что мыши не облюбовали коврик себе под жилье. Все остальное время келья оставалось в неприкосновенности.

Управитель, извинившись перед королем, вошел в келью первым и тщательно ее осмотрел, желая удостовериться, что там — полный порядок. Тамарос терпеливо ждал. Каждый раз, когда он подходил к этому Порталу, ему казалось, что время замедляло свой бег. Во дворце минуты неслись со скоростью водопада. Но едва он вступал под сень Портала, поток становился все медленнее, и вот уже король слышал стук каждой капли времени, падавшей в темные глубины безвозвратного прошлого.

В келье пахло свечным воском и увядшими розами. Кто-то из слуг разбросал лепестки по коврику для сиденья. При виде такой вольности управитель нахмурился, однако Тамарос был доволен. Запах роз всегда пробуждал в нем воспоминания о его любимой жене. Вслед за управителем в келью вошли послушники. Один принес кувшин с водой, чтобы король не испытывал жажды, другой — сосуд для справления естественных надобностей и небольшую лохань. Все эти предметы они поставили на пол с величайшей осторожностью. Оказавшись рядом с королем, послушники дрожали от благоговейного трепета и до смерти боялись совершить какое-нибудь неловкое движение. Тамарос поглядел на молодых людей с такой добротой и участием, что они успокоились и попросили его, словно родного отца, благословить их.

После ухода этих послушников пришли другие агнцы из стада управителя. Они зажгли свечи из пчелиного воска и спросили, не требуется ли королю еще что-нибудь. Больше ему ничего не требовалось. Управитель закрыл дверь, Тамарос запер ее изнутри магическим ключом, который ему вручил Высокочтимый Верховный Маг Рейнхольт. Ключ накладывал на дверь чары и держал закрытой до тех пор, пока Тамарос сам ее не отопрет.

Король долго простоял в центре кельи, позволяя времени течь все медленнее, пока, наконец, перестал ощущать биение секунд. Поток времени затих, и уже ничто не нарушало зеркальной глади его вод.

Душа и сердце короля наполнялись тишиной и покоем. Он сел на подстилку и оглядел келью с восхищением и любовью. Так путник, вернувшийся после долгих и опасных странствий, глядит на стены родного дома.

— Я с радостью провел бы здесь остаток своих дней, — произнес вслух Тамарос.

Взгляд короля задержался на алтаре, предельно простом и бесхитростном. Алтарь представлял собой квадратный стол из розового дерева. Каждая из сторон была украшена символом одной из природных стихий.

Этот алтарь был пожертвован Храму одним из знатных семейств, у которого он стоял в домашней часовне. Его немного переделали сообразно нынешним вкусам. Возраст алтаря, скорее всего, насчитывал не одно столетие. Резьба алтаря была довольно грубой; ремесленник делал свое дело с любовью, но мастерства ему явно не хватало. Прежний владелец алтаря отзывался о нем пренебрежительно и хотел было пустить его на дрова, однако, подумав, решил, что это может обидеть богов. Маги приняли дар, отнеслись к алтарю с должным уважением, натерли его дерево благовонными маслами и поставили на почетное место в главном святилище. Придя взглянуть на алтарь, Тамарос почувствовал к нему странное влечение. Король предложил перенести алтарь в Портал, — и там он так гармонично вписался в атмосферу маленького помещения, словно был специально изготовлен для этой кельи.

Рядом с алтарем стояла чаша, наполненная благовонным маслом, и лежал кусок мягкой белой ткани. Тамарос опустился на колени. Окунув ткань в масло, король стал натирать ею дерево алтаря, совершая свое первое приношение богам. Пока он был занят этим делом, все волнения и тревоги, мелкие ссоры и серьезные интриги, борьба за власть, предательства и разочарования переходили из его души на ткань и впитывались в дерево вместе с благовонным маслом.

После этого Тамарос поднялся, чувствуя себя очистившимся и посвежевшим. Заботы внешнего мира более не замутняли его душу.

Как бы они повели себя, откажись я выйти отсюда? — подумал король и улыбнулся, представив себе ужас в глазах своего давнего друга Рейнхольта. Мысль эта была заманчивой, очень заманчивой. Он мог бы отказаться от престола в пользу старшего сына. Хельмос стал бы хорошим королем.

Стал бы. Кронпринц пока еще слишком молод для столь тяжкой ответственности. Но ведь он сам взошел на престол, будучи ненамного старше Хельмоса.

Тамарос позволил себе помечтать, не забывая, однако, что это — только мечты. Нет, он не откажется от престола; он ни за что не подведет свой народ и своих сыновей. Смогут ли подданные уважительно относиться к короне, если окажется, что она — не более чем обычный головной убор, который можно надеть, а потом по собственной прихоти сбросить? Нет, он будет нести свою ношу до тех пор, пока боги не освободят его и не позволят соединиться с любимой, ожидающей его в нежно-розовом свете зари новой жизни.

Король почувствовал, что он слишком утомлен... Несколько месяцев подряд, разрываясь между переговорами с послами и встречами со своими советниками, он плохо спал. Тамарос улегся на тонкий коврик, радуясь, что хотя бы в течение этих трех дней никто не потревожит его покой.

Он словно погрузился в тихий пруд, усыпанный лепестками роз.

За громадным столом на громадном стуле сидел маленький мальчик и чего-то ждал. Чего именно — он толком не знал. Его усадили на этот стул и торопливо приказали вести себя хорошо, но не объяснили, что это значит. Стол был уставлен яствами и напитками; там было все, что мальчик только мог пожелать. Но самые вкусные кушанья стояли слишком далеко, и он не мог до них дотянуться. Мальчик забрался на стул и перелез на стол, пытаясь достать такие соблазнительные сласти. Однако по какой-то необъяснимой причине они по-прежнему оставались все так же далеко.

Родители мальчика были где-то неподалеку. Иногда он мельком видел их, когда они поспешно входили и выходили из комнаты. Взгляды родителей были полны любви и в то же время чувствовалось, что нечто другое поглощает их мысли. Его родители были необыкновенно красивыми. По крайней мере, мальчику так казалось. Он ведь даже не мог как следует рассмотреть их; они возникали на мгновение и мгновенно исчезали.

Родители не сказали ни слова, когда мальчик встал на стул и перебрался на стол, хотя это могло кончиться падением вниз. Он мог бы разбить себе голову. Мальчик вновь уселся на массивный стул. Его ноги пока еще не доставали до пола. Он подумал, что надо попросить родителей достать ему вот тот леденец, который так притягивал его внимание. Мальчик знал: если он получит леденец, то станет счастливым. И тогда ему уже не захочется ничего другого. И как только родители вновь появились в комнате, и он услышал легкий шелест шелка и кружев, звон драгоценностей, и ощутил аромат розовой воды — он поспешил сказать о своем желании.

К его восторгу и изумлению родители остановились и взглянули на него со своей огромной высоты.

— Ты хорошо себя вел, малыш. Мы с удовольствием тебя порадуем. Но скажи, ты уверен, что тебе хочется именно этот леденец?

— Да, да, я уверен! — закричал мальчик и заерзал на чересчур просторном стуле.

— Он сладок снаружи, но внутри он горький. Ты все еще хочешь его?

— Да, хочу.

Мальчик решил, что он съест только сладкую часть, а к горькой и не притронется.

— Леденец не зря положили так, чтобы ты не смог до него дотянуться. Пока ты еще слишком мал, чтобы есть такие лакомства. Это только повредит твоему желудку. Но со временем, проявив усердие, ты сможешь сам до него добраться.

— Я пробовал! У меня не получается. Я заслужил этот леденец! Зачем тогда вы его мне показали, если его нельзя взять? Это нечестно!

Родители мальчика колебались, раздумывая.

— По правде говоря, ты — один из наших любимых детей. Ты всегда был хорошим и послушным мальчиком. Что ж, будь по-твоему. Мы дадим тебе этот леденец. Но если ты все же прислушаешься к нам, то лучше бы ты спрятал его до поры до времени.

Мальчик пообещал, что исполнит пожелание родителей. Но едва он схватил удивительный леденец, как тут же почувствовал голод, сильнейший голод. В желудке было совершенно пусто. Только леденец способен был насытить его.

Родители с некоторым беспокойством следили за мальчиком, но он этого не видел. Главное, он получил желаемое. Наконец родители ушли. Мальчик едва это заметил. Он держал в руках заветный леденец и с наслаждением разглядывал его. Мальчик думал о том, с какой любовью и уважением станут теперь относиться к нему другие дети, — потому что у него есть удивительный леденец.

Тамарос медленно просыпался, выбираясь из необыкновенно прекрасного и чуть тревожного сна. Король сел на тонком коврике, сквозь сон удивившись тому, что это именно коврик, а не высокий стул. Пребывая еще в оцепенении после крепкого сна, король сидел во тьме, ничего не видя вокруг и даже не вполне понимая, где находится. Мало-помалу дремотный туман рассеялся, и Тамарос все вспомнил.

Король встал и ощупью двинулся в темноту. В келье было совсем немного мебели — маленький письменный стол, стул и алтарь. Тамарос знал, где что стоит, и без особого труда дошел до столика. Рука нащупала свечу в подсвечнике, затем отыскала трут и огниво.

Видимо, пламя свечи потонуло в воске. Но погасла свеча совсем недавно; ее воск все еще оставался полужидким и теплым на ощупь. Тамарос проделал в свече небольшую боковую канавку, дав стечь воску. Потом он вновь зажег свечу. Вспыхнул яркий, чистый огонек.

И этот огонек, вздрогнув, четырежды отразился в сверкающей бриллиантовой пирамиде. Она имела квадратное основание и треугольные грани, сходившиеся в одну точку. Пирамида была большой: сторона ее основания по длине равнялось ладони Тамароса, а высота достигала полутора ладоней. И она была вырезана из цельного бриллианта.

Никто не мог проникнуть в Портал снаружи. Только сам Тамарос был в состоянии снять магические чары, защищавшие дверь. В любом случае, никто бы и не осмелился потревожить короля в его священном уединении. Тамарос с благоговейным трепетом глядел на бриллиант. То был дар богов. Точно такой вид имел леденец в его недавнем сне. Дрожащим пальцем Тамарос осторожно дотронулся до пирамиды.

Камень был твердым, гладким, холодным, словно лед, и не имел ни малейшего изъяна. Пока король водил пальцем по граням бриллианта, в мозгу появилась мысленная картина. Тамарос увидел эльфа, держащего в руках сегмент пирамиды. Другой сегмент держал дворф, третий — орк, а четвертый — он сам. Король видел эльфов, дворфов, орков, проходящих Трансфигурацию. Бриллиантовая пирамида разделилась на четыре части, затем они соединились вновь, и камень вновь обрел безупречную форму.

— Сладок снаружи, горек внутри.

В мозгу эхом звучали предостерегающие голоса из его сна. Тамарос попытался понять смысл этих слов, но не смог. Бриллиант был цельным и в то же время — разделенным на четыре равные части. Все получили поровну, и ничья доля не была большей.

Тамарос опустился на колени и со слезами радости возблагодарил богов. Два оставшихся дня король провел в молитве. Когда он покидал Портал, в руках у него была бриллиантовая пирамида, которую Тамарос назвал Камнем Владычества, ибо она пришла от богов — истинных владык над всем и всеми.

Благодаря милости обретения Камня Владычества, каждая раса теперь получала право избирать своих Владык. Эти Владыки — мудрые и образованные — объединят свои усилия, дабы на всем протяжении Лёрема всегда царил мир.

Тамарос так и не смог понять, что же означали слова «горек изнутри». Насколько ему представлялось, этого «внутри» в пирамиде просто не существовало. Когда наступит время, пирамида разделится на четыре равных части, и внутри, в ее центре, ничего не останется.