"Сладкоголосая птица юности" - читать интересную книгу автора (Уильямс Теннесси)Сцена втораяЧАНС: Пишите, пишите. Что, чернила кончились? ПРИНЦЕССА: Я начала с конца чековой книжки, где цифры крупнее. ЧАНС: Но что-то быстро остановились. ПРИНЦЕССА: Хорошо. Еще один, с начала. За ваши заслуги. Как видите, они не слишком велики. ЧАНС (берет трубку телефона): Портье, кассу, пожалуйста. ПРИНЦЕССА: Зачем? ЧАНС: Вы сами должны сказать кассиру, что посылаете меня получить по чекам… для вас. ПРИНЦЕССА: Должна? Вы сказали – должна? ЧАНС: Касса? Одну минуту. Принцесса Космонополис. (Передает ей трубку.) ПРИНЦЕССА (в трубку): Но я не вызывала кассу. У меня остановились часы, я хотела узнать время… Пять минут четвертого? Благодарю вас… Сейчас пять минут четвертого. (Вешает трубку, с улыбкой глядит на Чанса.) Давайте не будем ссориться по пустякам, побережем силы для более крупных сражений. Я сама получу деньги для вас, как только приведу в порядок свое лицо. Я не хочу оставаться одна в таком виде. Мне надо привести в порядок свое лицо, чтоб оно стало таким, какое известно миру, мой мальчик. Может быть, когда мы лучше узнаем друг друга, нам незачем будет спорить по пустякам… Приоткройте жалюзи. Я не вижу в зеркале своего лица. (Чанс как будто не слышит.) Откройте жалюзи! ЧАНС: Вы хотите… ПРИНЦЕССА (резко): К сожалению, это необходимо! Открывайте! ЧАНС (повинуется. Остается у открытого окна и смотрит в пространство): Я родился в этом городе. Я родился в Сэнт-Клауде. ПРИНЦЕССА: Хорошее начало. Расскажите о себе. Мне это интересно. Поверьте, я хочу знать вашу историю. Заставьте себя рассказать все. Пусть это будет, как ваша проба в кино. Я буду следить за вами в зеркале. И если вам удастся увлечь меня, значит, у вас талант. Тогда я свяжусь со своей студией и сообщу, что еще жива и встретила молодого человека по имени Чанс Уэйн, который прямо создан стать великой звездой. ЧАНС (выходя на авансцену): Этот город, где я родился, жил и откуда уехал десять лет назад, – Сэнт-Клауд. Я родился здоровым ребенком весом в двенадцать фунтов, но с каким-то особым качеством в крови… скажем, с потребностью быть не таким, как все. Небольшая компания, с которой я дружил, была сборищем снобов – основой ее были громкие имена и семейные капиталы. Ни того, ни другого я не имел, хотя и был тогда звездой и законодателем. (Принцесса тихо засмеялась в своем неосвещенном углу сцены.) Единственное, что я имел… ПРИНЦЕССА (оборачивается со щеткой в руках, она видна в пыльном луче света): Красота? Скажите! Скажите это! Вы были красивы? Я тоже. Я говорю об этом с гордостью, и не важно, что все уже позади. ЧАНС: Да… а другие… (Принцесса вновь начинает причесываться, и внезапно луч света, в котором она возникла, исчезает.) Почти все мои сверстники осели здесь, и что называется, «устроились» – женились, занялись бизнесом, обзавелись детьми… Девочки стали почтенными матронами, играют в бридж, парни – члены Торговой палаты – посещают нью-орлеанские клубы средней руки, участвуют в карнавалах. Куда как чудно! Тоска… Я ждал, надеялся на что-то большее… И получил, получил то, чего хотел!.. Когда они были еще ничем, я уже пел в хоре в самом грандиозном шоу в Нью-Йорке, в «Оклахоме», и портреты мои печатались в «Лайфе»… В ковбойском костюме, в шляпе с широчайшими полями: «Йи-пи-ай!..» Но мой единственный талант – умение любить. Нью-Йорк принадлежал мне! Вдовы миллионеров, жены, дочери из знаменитых семей Вандербруков, Мастерс, Халловей и Коннот, чьи имена не сходят с газетных полос, кого каждый знает в лицо… ПРИНЦЕССА: Хорошо платили? ЧАНС: Я давал гораздо больше, чем получал взамен. Стареющим я возвращал ощущение юности, одиноким дарил понимание и иллюзию привязанности, печальным, потерянным старался вернуть надежду… Но всякий раз, когда я мог получить то, чего добился, – а хотел я многого, – когда до цели оставался всего лишь шаг, воспоминания о моей девушке гнали меня назад, к ней… А когда я возвращался домой – Боже, что тут творилось… Какие кипели страсти! Город жужжал, как осиное гнездо. Ну а потом – война в Корее. Меня мобилизовали. Я чуть было не загремел в пехоту, но все же сумел пристроиться во флот. Морская форма была мне больше к лицу… ПРИНЦЕССА: Хм! ЧАНС (передразнивая): Хм! Я не мог вынести эту идиотскую дисциплину! По-ря-док… Я думал – все, конец. Мне было двадцать три – самое время жить. Я знал, что юность не протянется вечно. Я кто знал, когда кончится эта проклятая война? Кто тогда вспомнит о Чансе Уэйне? В жизни, какую я вел, нельзя упускать ни минуты. Надо торопиться… Иначе тебя выкинут… и жизнь промчится дальше, но уже без тебя. ПРИНЦЕССА: Я не совсем понимаю, о чем вы говорите. ЧАНС: Я говорю о параде! Параде жизни, где каждый должен отвоевать свое место… Однажды, причесываясь, я заметил на гребенке несколько волосков. Это был тревожный знак – я понял, что лысею. Тогда у меня еще были густые волосы. А что с ними станет через пять лет? А что, если к концу войны я совсем облысею? Я пришел в ужас, меня стали преследовать ночные кошмары. Я просыпался в холодном поту, сердце мое колотилось. На берегу я так напивался, что на утро не мог понять, где и кто лежит рядом… Мне казалось, что я не доживу до конца войны и не вернусь домой, что моя жизнь – вся неповторимая радость быть Чансом Уэйном – улетучиться, как дым, от первого соприкосновения с кусочком горячей стали, оказавшимся в то же время и в том же месте, что и моя голова… Вообразите! Все – мечты, надежды, стремления – все исчезнет в одно мгновение, как арифметическая задачка, написанная мелом на доске и стертая мокрой губкой. Все кончится крошечной пулей, которая, возможно, и не предназначалась мне. И вот я сломался, сдали нервы. Врачи признали меня негодным к дальнейшей службе. Я вернулся домой. И тогда заметил, как все изменилось – и город, и люди… Вежливы? Пожалуй, но не сердечны. Уже не было заголовков в газетах… так, крошечная заметка на последней странице: «Чанс Уэйн, сын миссис Эмили Уэйн, проживающей по Норт-Франт-стрит, демобилизован по болезни и вернулся домой на поправку». Тогда-то я и понял: единственное, что у меня осталось, – Хэвенли. И она стала мне дороже всего на свете. ПРИНЦЕССА: Хэвенли – это имя девушки? ЧАНС: Хэвенли – имя моей девушки в Сент-Клауде. ПРИНЦЕССА: Из-за Хэвенли мы остановились здесь? ЧАНС: Зачем бы еще нам здесь останавливаться? ПРИНЦЕССА: Так. Меня использовали. А почему бы и нет? Она хорошенькая? ЧАНС (вынимает фотографию): Здесь ей пятнадцать. Я сделал этот снимок однажды ночью на песчаной косе, в заливе. Тогда я стремился к ней так же, как сейчас. ПРИНЦЕССА: Счастливая судьба. ЧАНС: Принцесса, люди в этом мире делятся на тех, кто умеет любить и находит в этом величайшее счастье, и на тех, кто способен лишь наблюдать и завидовать, болезненно завидовать. Зрители и актеры… Я не говорю о любви, которую можно купить. Я говорю о настоящей любви, связавшей нас с Хэвенли… Мне никогда не забыть тех долгих бессонных ночей, которые мы провели вместе. Наверно, на свете немного найдется людей, которым довелось испытать такое. ПРИНЦЕССА: Бесспорно. Продолжайте. ЧАНС: Каждый раз любовь возвращала меня в Сент-Клауд. ПРИНЦЕССА: Завидное постоянство в нашем изменчивом мире. ЧАНС: Да. Я возвращался к ней за исцелением. ПРИНЦЕССА: И она врачевала ваши раны? Почему же вы не женились на этой маленькой исцелительнице? ЧАНС: Разве я не сказал вам, что Хэвенли – дочь Босса Финли, крупнейшего политического воротилы штата? ПРИНЦЕССА: Он был против? ЧАНС: Разумеется. Он подсчитал, что дочь Босса Финли стоит в тысячу раз больше, чем Чанс Уэйн. В последний раз, когда я приехал сюда, она позвонила мне из кафе и назначила свидание у моря, на песчаной косе, где мы обычно встречались. Начался прилив… Я услышал шум моторной лодки. И увидел ее на фоне заката. Она стояла вся в радугах водяной пыли, а лодка кружила вокруг косы. Она кричала: «Чанс, убирайся отсюда! Не смей приезжать в Сент-Клауд! Ты лжец, Чанс! Мне надоело твое вранье! Мой отец прав! Ты мне больше не нужен!» Потом она перестала кричать, махнула на прощание и повернула обратно. ПРИНЦЕССА: Это конец вашей истории? ЧАНС: Конец моей истории зависит от вас. Хотите мне помочь? ПРИНЦЕССА: Хочу. Я не враг вам. ЧАНС: Сейчас я объясню вам свой план. Я встречаюсь с Хэвенли и показываю ей контракт. Потом мы сразу уезжаем – вы и я. Недалеко, в Нью-Орлеан. Там мы останавливаемся в «Рузвельт-отеле» под своими именами: Александра дель Лаго и Чанс Уэйн. Вы тут же собираете пресс-конференцию… и объявляете, что приехали провести конкурс. Нужна талантливая молодая пара для дебюта в картине. Вы собираетесь доказать всем свою веру в молодость. Вы устраиваете конкурс, приглашаете членов жюри, но ваш голос – решающий. ПРИНЦЕССА: А вы и?.. ЧАНС: Ну, конечно, я и Хэвенли победим. Мы увозим ее из Сент-Клауда и вместе отправляемся на вашу студию. ПРИНЦЕССА: А что будет со мной? ЧАНС: С вами? ПРИНЦЕССА: Вы, верно, забыли, что внимание мне сейчас ни к чему? ЧАНС: Вы сможете доказать, что вам важны не только собственные интересы. ПРИНЦЕССА: Но это неправда. ЧАНС: Притворитесь. ПРИНЦЕССА: Ненавижу притворяться. ЧАНС: Понимаю. Время сделало это. Время и мир, в котором вы жили. ПРИНЦЕССА: И куда вы так стремитесь… (Идет к телефону.) Касса? Алло, это касса? Говорит принцесса Космонополис. Я посылаю к вам молодого человека. Оплатите чеки наличными. (Вешает трубку.) ЧАНС: Я хочу взять ненадолго ваш Кадиллак. ПРИНЦЕССА: Зачем, Чанс? ЧАНС: Люблю пускать пыль в глаза. Мне хочется проехать по улицам Сент-Клауда в вашей машине, в красивом костюме, купленном вами. Я хочу, чтобы все видели меня. ПРИНЦЕССА: Чанс, вы потерянный маленький мальчик, и я действительно хочу вам помочь. ЧАНС: Моя проба удалась? ПРИНЦЕССА: Подойдите сюда, поцелуйте меня. Я люблю вас. (Поворачивается лицом к залу.) Неужели я это сказала? Неужели? (Снова к Чансу, протягивая ему руки.) Вы еще совсем ребенок. ЧАНС (обходит ее и опускается в кресло): Мне нужна реклама! Чтобы всем натянуть нос. Я в вашем Кадиллаке, в роскошном костюме… ПРИНЦЕССА: Я покупала вам хорошие вещи? ЧАНС (снимает со стула пиджак): Первоклассные. Я проеду сегодня по улицам Сент-Клауда в Кадиллаке с открытым верхом, и пусть все, кто считал меня ни к чему не пригодным, увидят. Я брошу им в лицо контракт, который мы с вами заключили, реальный или фальшивый – все равно. А завтра вы получите машину, и то, что останется от ваших денег. Сегодня вечером все должно решиться. ПРИНЦЕССА: А что, если я позвоню в полицию? ЧАНС: Вы этого не сделаете, принцесса. Машину вы найдете на стоянке отеля, а оставшиеся деньги – в отделении для перчаток. ПРИНЦЕССА: А где будете вы? ЧАНС: С моей девушкой или нигде. ПРИНЦЕССА: Чанс Уэйн, все это ни к чему, поверьте мне… ЧАНС: Ложитесь спать… Вы неплохой человек. Просто случайно попали в дурную компанию. ПРИНЦЕССА: Когда я вас увижу? ЧАНС (в дверях): Кто знает? Может быть, никогда. ПРИНЦЕССА: Никогда – это очень долго. Я буду ждать, Чанс. (Посылает ему воздушный поцелуй.) ЧАНС: Пока. (Уходит.) Taken: , 1 |
|
|