"Весы смерти" - читать интересную книгу автора (Смит Уилбур)

* * *

Джейк Бартон понимал, что существует только один способ избежать столкновения между итальянцами, которые подкрались так тихо и грозно, и недисциплинированной толпой воинов, а также свитой раса.

Джейку нужен был переводчик. Он сумел протиснуться к Грегориусу Мариаму, крепко взял его за руку и повел из пещеры. Это потребовало значительных усилий, так как Грегориусу не меньше всех прочих хотелось довести до сведения остальных свою точку зрения.

Джейк удивился тому, как светло снаружи и как быстро прошла ночь. Солнце взошло несколько минут назад, сухой пустынный воздух был свеж и пьянил после душной задымленной пещеры.

В свете костров и блеклого рассветного неба он увидел, что толпа устремилась из сухого русла к колодцам, радостно-возбужденная, словно на ярмарке.

— Останови их, Грег, — крикнул он. — Скорее вперед, вперед, мы должны остановить их!

— Но в чем дело, Джейк?

— Мы не можем пустить их в итальянский лагерь!

— Почему?!

— Если кто-нибудь выстрелит, начнется настоящая бойня.

— Но, Джейк, войны-то между нами нет. Они не могут стрелять!

— Я бы не решился утверждать это, приятель, — мрачно проворчал Джейк.

Его тревога оказалась заразительной. Плечом к плечу они догнали толпу и начали локтями и плечами прокладывать себе дорогу.

— Назад, ублюдки, — ревел Джейк, — все назад!

И, чтобы было понятнее, подкреплял свои слова ударами кулака и пинками.

Вместе с Грегориусом Джейк добрался до узкого устья высохшего русла в том месте, где оно переходило в блюдцеобразную долину Колодцев.

Они взялись за руки и, перекрыв устье, как плотина, в течение минуты или около того умудрялись сдерживать людской поток. Но задние ряды напирали, угрожая снести их; в это же время настроение толпы изменилось: радостно-возбужденное любопытство мгновенно перешло к сердитому раздражению на внезапное препятствие: ведь им мешали присоединиться к тем, кто уже миновал сухое русло и пересекал долину.

В ту самую минуту, когда Джейка и Грегориуса оттеснили, со склонов долины началась стрельба. Толпа застыла, крики замерли. Вперед больше никто не рвался, и Джейк вышел из вади, чтобы оглядеть долину.

Отсюда и наблюдал он за бойней, которая превратила долину в кладбище. Словно одурманенный, минуту за минутой смотрел он, не отрываясь, как пулеметы ведут нескончаемую стрельбу. Но постепенно оцепенение Джейка прошло, и тогда его захлестнула такая злоба, такой гнев, что он едва почувствовал, как тонкая ледяная рука ищет его руку, и только мельком взглянул на золотую голову Вики, приникшую к его плечу, и сразу же отвернулся, не в силах оторвать глаз от страшной трагедии, которая разыгрывалась перед ним.

До него лишь смутно доходило, что Вики рыдает возле него и что она крепко держит его руку, вонзив ногти в его ладонь. Даже сейчас, охваченный страшным гневом, Джейк изучал местность и отмечал в памяти позиции итальянцев. С другой стороны от него тихо молился Грегориус, его юное гладкое лицо посерело, на нем был написан ужас, и слова молитвы, которые с трудом произносили его онемевшие губы, казались последними хрипами умирающего.

— Боже мой, — прошептала Вики, потрясенная до глубины души. Когда начался минометный обстрел, мины безжалостно поражали колодцы, где уцелевшие надеялись найти себе укрытие.

— Боже мой, Джейк! Что мы можем сделать?

Он не ответил. Кошмар все продолжался, они были в плену у него и, не в состоянии вырваться из его когтей, смотрели, как минометный огонь накрывает колодцы, — смотрели до тех пор, пока женщина с двумя детьми не выбралась на поверхность менее чем в трехстах метрах от них.

— Господи Иисусе, пожалуйста, — шептала Вики, — пожалуйста, сделай так, чтобы этого не случилось. Пожалуйста, заставь их прекратить огонь.

Пулеметная очередь настигла женщину, они видели, как она умирала, как малыш поднялся на ноги и стоял потерянный и ошеломленный рядом с телом матери. И вдруг в русле чуть ниже того места, где они стояли, раздался стук копыт. Грегориус рванулся, крикнул: «Сара! Нет!» — но девушка проскакала мимо них, низко пригнувшись к шее неоседланной лошади. Крошечная черная фигурка на белом жеребце.

— Сара! — снова крикнул Грегориус и рванулся было вслед за ней, собираясь в одиночку выскочить в смертоносную долину, но Джейк схватил его за руку и легко удержал, хотя тот вырывался и опять кричал что-то на амхари.

Девушка невредимой проскакала сквозь шквальный огонь, Вики не дыша следила за ней. Не может быть, чтобы Саре удалось подхватить ребенка и вернуться назад. Это было глупо, настолько глупо, что она ужасно рассердилась: в этом ребенке, таком юном и хрупком, мчавшемся навстречу смерти, было что-то возвышенное, от чего Вики остро ощутила свою незначительность. Она знала, даже в этот момент отдавала себе отчет в том, что не способна на подобное самопожертвование.

Вики видела, как жеребец встал на дыбы, как девушка наклонилась, чтобы подхватить коричневого малыша, как пулеметы накрыли цель и жеребец с мучительным ржаньем упал, перебирая в воздухе ногами, видела, как он придавил собою девушку и ребенка, как пули продолжали поднимать пыль вокруг него и впиваться в его затихшее тело.

Грегориус еще боролся с Джейком, крича от ужаса, и тогда Джейк развернул его и ударил открытой ладонью по лицу.

— Прекрати! — рявкнул Джейк вне себя от гнева и бешенства. — Всякому, кто попытается выйти, я отстрелю его дурацкую задницу!

Пощечина, видимо, привела Грегориуса в чувство.

— Мы должны ее спасти, Джейк. Пожалуйста, Джейк. Позволь, я вынесу ее.

— Мы сделаем это, но по-моему, — буркнул Джейк.

Лицо его казалось высеченным из коричневого камня, но глаза горели яростью, а челюсти гневно сжались. Он грубо толкнул Грегориуса назад, в вади, и потащил за собой Вики. Она пыталась сопротивляться, упиралась, голова ее была повернута в сторону долины, но ноги не слушались и скользили по осыпавшейся земле.

— Джейк, что вы делаете? — возмущалась она, но Джейк не обращал на ее протесты никакого внимания.

— Сейчас соберем пулеметы. Это недолго.

Даже в гневе он обдумывал план, одновременно подталкивая их туда, где возле входа в пещеры стояли их автомобили. Вики и Грегориус ничего не могли с ним поделать, своею силой и своим гневом он увлекал их за собой.

— Вики, вы поведете броневик. Я буду стрелять, — сказал он. — А ты, Грег, повезешь Гарета.

Джейк дышал часто и тяжело — в нем бушевала ярость.

— Мы можем использовать только два автомобиля, один из них послужит для отвлекающего маневра. Вы будете двигаться на юг вдоль горного кряжа, это отвлечет итальянцев, пока мы с Вики подберем Сару и еще кого сможем.

Они слушали Джейка, а он торопливо тянул их за собой. Они уже бежали по вади к пещерам, когда раздались последние пулеметные очереди и взрывы мин, а затем наступила мучительная тишина, окутавшая всю пустыню.

Они миновали последнюю излучину старого русла и попали поистине в сумасшедший дом. Здесь сгрудились те, кому удалось спастись от итальянских пуль, они в панике грузили свои пожитки, шатры и постели, кур и детей на отчаянно ревевших верблюдов, мулов и ослов. Сотни всадников уже скакали прочь, взбирались на крутые берега старого русла, исчезали в лабиринтах пересеченной местности. Только что овдовевшие женщины плакали навзрыд, горе их было заразительно, их плач подхватывали кричавшие и хныкавшие дети, и над всем этим висело голубое облако дыма от костров, на которых готовилась пища, и пыли, поднятой сотнями бьющих о землю копыт и толкущихся ног.

Четыре автомобиля по-прежнему стояли ровно в ряд, спокойные, равнодушные к панике, они сияли белыми нарядами с яркими красными крестами на бортах.

Голова и плечи Джейка возвышались над толпой, пока он прокладывал себе путь к машинам. Добравшись до первой, он взял Вики за талию и поставил ее на бортовой выступ. На секунду выражение его лица смягчилось.

— Вам не надо ехать, — сказал он. — Я, наверно, малость спятил, вам не надо вести броневик. Мы с Гаретом поедем на одной машине.

Вики была смертельно бледна, под глазами у нее залегли глубокие тени от бессонной ночи и пережитого ужаса. Слезы ее высохли, оставив едва заметные следы на щеках, но она с силой затрясла головой.

— Я поеду, — сказала она. — Я повезу вас.

— Умница, помогите Гарету заправиться. Нам нужны полные баки. — Он отвернулся и крикнул Грегориусу: — Мы поедем на «Мисс Попрыгунье» и «Тенастелин». Вики поможет нам заправиться.

Команда, состоявшая из личных телохранителей раса, уже переносила деревянные ящики с оружием и боеприпасами из пещеры, когда к ним подошел Джейк. Здесь стояли наготове, опустившись на колени, верблюды, каждый ящик к ним подносили четыре солдата. Они ставили ящик в корзину и укрепляли ее на горбе верблюда.

— Эй вы! — Джейк подошел к четверке, которая тащила запакованный «викерс». — Несите это сюда.

Эфиопы на минуту остановились, ничего не поняв, и Джейк знаками стал показывать им, чего он хочет, но тут поспешил вмешаться начальник стражи. После того как они некоторое время поорали друг на друга, Джейк понял, что языковой барьер непреодолим, это была пустая трата времени.

— Извини, приятель, но я немножко тороплюсь. И Джейк влепил ему крепкую затрещину, которая явилась последним и решительным аргументом в споре, отбросив начальствующее лицо на протянутые руки подчиненных.

— Сюда, сюда, — подталкивал носильщиков Джейк к автомобилям. Мысль о Саре, лежавшей в долине, приводила его в бешенство. Он просто видел, как она истекает кровью, с каждой секундой приближаясь к смерти, видел ее юную алую кровь, уходящую в песок, — и гнал носильщиков дальше сквозь плотную стену людей и животных.

Когда он подошел, Грегориус вертел ручку, и мотор «Мисс Попрыгуньи» заработал, как только Вики включила зажигание.

— Где Гарет? — крикнул Джейк.

— Не можем найти его, — ответил Грегориус. — Так что поедем в одном автомобиле.

В этот момент раздался знакомый иронический смешок. Гарет Суэйлз, небрежно прислонившись к машине, выглядел спокойным и безмятежным, как всегда. Он был причесан волосок к волоску, твидовый костюм, казалось, только что вышел из-под рук портного.

— Н-да-а, — протянул Гарет, улыбаясь и щурясь на тонкую струйку голубого дыма, поднимавшуюся от сигары. — Большой Джейк Бартон и два маленьких, но пылких утенка собираются одолеть всю итальянскую армию.

Из люка высунулась голова Вики.

— Мы вас искали, — свирепо крикнула она.

— Ах ты ж, Боже мой, — беспечно промолвил Гарет. — Скоро мы услышим новости из ассоциации девочек-скаутов.

К нему подбежал Грегориус.

— Там Сара. Мы едем за ней. Мы с вами на одном автомобиле, Вики и Джейк на другом.

— Никто и никуда не поедет.

Гарет покачал головой. Грегориус схватил его за лацканы пиджака и тряхнул.

— Сара! Поймите, там Сара! Надо ее забрать!

— Я был бы вам весьма признателен, если бы вы отпустили меня, — негромко сказал Гарет и высвободил лацканы. — Да, мы знаем о Саре, но…

Из водительского люка Вики крикнула:

— Оставьте его, Грегориус, нам не нужны трусы…

Гарет мгновенно напрягся, помрачнел и сверкнул глазами.

— За мою жизнь как только меня не называли, дорогая юная леди. И иногда справедливо… но никто и никогда не называл меня трусом.

— Ну что ж, значит, это в первый раз, всегда бывает первый раз! — крикнула Вики. Ее лицо, покрасневшее от гнева, было испачкано, светлые волосы растрепались и падали на глаза. Дрожащим пальцем она указывала на Гарета. — Да, в первый раз!

Долгую минуту они смотрели друг другу в глаза, но тут между ними вырос Ли Микаэл. Лицо его застыло.

— Майор Суэйлз действует по моему прямому приказу, мисс Камберуэлл. Я приказал, чтобы все автомобили и войска моего отца были немедленно отведены назад.

— Да что такое вы говорите, Боже мой! — Вики перенесла свой гнев с Гарета на князя. — Ведь ваша дочь лежит там!

— Да, — сказал князь негромко. — С одной стороны моя дочь, с другой — моя родина. В выборе я не колеблюсь.

—Вы не в своем уме, — грубо вмешался Джейк.

— В своем. — Князь повернулся к нему, и Джейк увидел в его глазах страшную муку. — Я не могу сделать ни единого враждебного выпада, итальянцы только того и ждут. Чтобы иметь предлог напасть на нас всей своей мощью. Сейчас мы должны подставить другую щеку и воспользоваться этой бойней, чтобы привлечь на нашу сторону мировое общественное мнение.

— Но Сара! — перебил его Джейк. — Чтобы подобрать ее, хватит одной минуты.

— Нет. — Князь вскинул подбородок. — Я не могу показать врагу это наше оружие. Оно должно быть скрыто до того момента, когда настанет пора выступить…

— Сара! — крикнул Грегориус. — Что будет с Сарой?

— Когда эти автомобили и новое вооружение будут находиться в безопасности, на пути в ущелье Сарди, я сам поеду и заберу ее тело, — сказал князь просто и с достоинством, — но до той поры я должен исполнять свой долг.

— Один автомобиль! — взмолился Грегориус. — Ради Сары!

— Нет, я не имею права использовать ни одного, — ответил князь.

— Что ж, хорошо, а вот я могу! — воскликнула Вики, и ее разлохмаченная золотая голова исчезла в люке водителя.

Мотор взревел, Вики резко повернула броневик вправо и, следуя изгибам русла, устремилась вперед.

Одна, безоружная, Вики Камберуэлл ринулась навстречу пулеметам и минометам — и только один человек успел сообразить, что делать.

Джейк оттолкнул князя и во весь дух помчался наперерез автомобилю; он оказался рядом с ним, когда тот въезжал в самое узкое место русла. Он успел ухватиться за скобу на капоте, подтянулся, чуть не вывихнув плечо, и упал животом на бортовой выступ. Осторожно передвигаясь по кренившемуся то на одну, то на другую сторону броневику, подпрыгивавшему на ходу, Джейк умудрился подобраться к люку водителя.

— Вы спятили? — рявкнул он в люк.

В ответ Вики одарила его ангельской улыбкой.

— Да. Вы, кажется, тоже?

Тут броневик налетел на что-то и так подскочил, что у Джейка перехватило дыхание и он не смог ничего ей ответить. Вместо этого он вскарабкался на башню и едва не потерял четыре пальца, когда при очередном толчке захлопнулась крышка люка.

Джейку потребовалась вся его сила, чтобы снова поднять ее и закрепить. Потом он спустился к Вики, и в самое время — она как раз выезжала в долину.

Солнце уже поднялось над горизонтом, на золотом песке лежали длинные тени. Дым и пыль от разрывов мин все еще стояли неподвижным облаком над горным кряжем. Вся долина была усеяна телами погибших. Женские платья яркими пятнами выделялись на фоне одноцветной пустыни.

Джейк бросил быстрый взгляд на кряж, который господствовал над долиной, и обнаружил, что большая часть итальянских солдат покинула свои окопы. Небольшими группами бродили они по месту бойни, и движения их были преисполнены трепета и смущения — необстрелянные бойцы еще не могли спокойно смотреть на открытые раны и искалеченные тела.

Они буквально остолбенели, когда из вади выскочил броневик и в клубах пыли помчался к ближайшему колодцу.

Только через несколько секунд пришли они в себя, и маленькие фигурки в черных мундирах, вскидывая высоко ноги и размахивая руками, в безумной спешке кинулись на свои позиции.

— Развернитесь боком! — крикнул Джейк Вики. — Покажите им красные кресты!

Вики послушалась мгновенно, она резко заложила руль влево, так что броневик стал на два колеса и описал широкую кривую, демонстрируя итальянцам огромные красные кресты.

— Дайте мне вашу блузку! — снова прокричал Джейк.

Блузка Вики была единственной белой вещью в броневике.

— Нам нужен белый флаг!

— Но на мне больше ничего нет, — закричала в ответ Вики. — Под ней я голая.

— Так что, вы хотите быть скромной, но мертвой?! — рявкнул Джейк. — Они в любой момент могут открыть пальбу.

Расстегивая блузку и вытаскивая ее из юбки, Вики вела автомобиль одной рукой. Высвободившись, она протянула блузку к башне, чтобы передать ее Джейку. Каждый раз, когда машина подпрыгивала на ухабе, груди ее подпрыгивали тоже, словно мячики, и на сотую долю секунды это зрелище отвлекло Джейка, но рыцарство и чувство долга тут же взяли верх. Он встал, поднял руки над головой и принялся размахивать белой блузкой, как флагом, с трудом удерживаясь с помощью цепких ног моряка на бешено несущейся машине.

Сотням людей, стоявших за брустверами итальянских окопов, Джейк показал два спасительных символа — красный крест и белый флаг, к которым не могли остаться равнодушными даже обезумевшие от крови мужчины. Держа пальцы на спусковых крючках, они все же не решались открыть огонь.

— Сработало! — крикнула Вики и свернула на прежний курс, чуть не сбросив Джейка. Он уронил блузку и крепко вцепился в комингс башни. Блузка улетела по ветру, как белый одуванчик.

— Сара здесь! — снова крикнула Вики.

Туша белого жеребца загораживала дорогу, девушка резко затормозила и остановилась рядом с ней, так что бронированное тело автомобиля оказалось между горой трупов и кряжем, откуда за ними наблюдали итальянцы.

Джейк спрыгнул вниз, в кабину, и стал быстро открывать задние двойные дверцы. Через плечо он бросил:

— Не открывайте ваш люк и, ради Бога, не высовывайтесь.

— Я помогу вам, — храбро заявила Вики.

— Черта с два, — буркнул Джейк, отрывая взгляд от ее великолепной груди. — Вы останетесь здесь, и чтоб мотор был на ходу!

Дверцы открылись, и Джейк головой вперед вывалился на песок. Отплевываясь, он ползком быстро добрался до убитого жеребца. При ближайшем рассмотрении конь оказался косматым и чубарым — испещренным светло-коричневыми пятнами. На этом светлом фоне пулевые раны выглядели темно-красными ртами, в которых уже с наслаждением копошились синие, отливавшие металлическим блеском мухи. Жеребец тяжело придавил тело Сары, уткнувшейся в землю лицом.

Конь, падая, ударил копытом голого малыша. Половина маленького лысого черепа была раздроблена, в дыру вошел бы бейсбольный мяч. Ребенок был, несомненно, мертв, и Джейк переключил внимание на девушку.

— Сара! — позвал он.

Она приподнялась на локтях, устремив на него огромные, полные ужаса глаза. Ее лицо было в пыли, с одной щеки содрало кожу, когда ее протянуло по земле, и теперь по красной плоти сочились прозрачные капельки лимфы.

— Вы ранены? — наклонился к ней Джейк.

— Не знаю, — прошептала она хрипло.

Он увидел, что ее брюки пропитаны кровью. Он попытался, упершись обеими ногами, сдвинуть жеребца с Сары, но мертвое животное оказалось неимоверно тяжелым. Значит, придется подняться и замаячить перед глазами пулеметчиков.

Джейк встал и, когда поворачивался спиной к итальянским окопам, почувствовал, как холодные пальцы страха пробежали вдоль позвоночника.

Он схватил жеребца за хвост и заднюю ногу и, напрягая спину, стал приподнимать и поворачивать его так, чтобы освободить ноги Сары и ее живот. Она вскрикнула от боли так отчаянно и пронзительно, что Джейк вынужден был остановиться.

Сара невнятно молилась на амхари, заливаясь слезами, которые ручьями стекали по лицу, покрытому пылью.

Джейк, задыхаясь, выговорил:

— Ну, еще раз, уж потерпите.

Он опять потянул за хвост и ногу лошади. В эту минуту раздался крик Вики:

— Они едут сюда, Джейк! Скорее, ради Бога, скорее!

Джейк повернулся и бросился к машине, всматриваясь в долину под прикрытием высокого капота.

Оставляя за собой длинный хвост пыли, прямо на них со стороны кряжа быстро двигался большой открытый автомобиль, в котором находилось несколько вооруженных людей.

— Господи, — пробормотал Джейк, щурясь из-за слепящих лучей восходившего солнца, — быть этого не может.

Но даже при этом освещении, даже сквозь клубы пыли уже ясно были видны изящные и респектабельные очертания «роллс-ройса». Чувство полной нереальности происходящего охватило Джейка — только чудом среди всего этого ужаса могла появиться эдакая красота.

— Быстрее, Джейк!

Голос Вики подхлестнул его, он бросился обратно к мертвой лошади, схватил ее за задние ноги и стал переворачивать на спину под отчаянные вопли Сары.

Последним решительным усилием Джейк умудрился поставить лошадь на хребет, так что ноги ее торчали теперь прямо в утреннее небо. Он услышал стук мотора приближавшегося «роллс-ройса» и тихие, но возбужденные голоса ехавших в нем людей. Джейк поборол искушение оглянуться и перевалил тушу лошади на другой бок, освободив от чудовищной тяжести Сару.

Задыхаясь от напряжения, Джейк встал на одно колено рядом с девушкой. Он сразу увидел, что она ранена в бедро, входное отверстие было сантиметров на пятнадцать выше колена. Он быстро ощупал ногу, чтобы узнать, есть ли перелом, и из-под его пальцев снова хлынула, впитываясь в атласные брючки, темно-красная кровь. Джейк нашел и выходное отверстие на внутренней стороне бедра, но инстинктивно понимал, что кость не задета. Однако она теряла много крови, и Джейк, вставив палец в дырку, пробитую в брюках пулей, разорвал их до самой лодыжки. Затем он оттянул брючину вверх, обнажив длинную стройную ногу. На темной блестящей коже глубокая рана отливала синевой. Джейк оторвал брючину и обернул ею ногу Сары выше колена.

Усилием обеих рук он так туго стянул импровизированный жгут, что кровь сразу же остановилась, затем крепко завязал его двойным узлом. Только теперь он стремительно обернулся и увидел, что «роллс-ройс» так резко затормозил перед броневиком, что его занесло.

Пассажиры лимузина находились, видимо, в полном замешательстве, а Джейка снова охватило чувство нереальности происходящего.

Водитель лимузина держал руль одной рукой, а другой сжимал винтовку так, что побелели косточки пальцев, причем обе руки дрожали, как бывает только при сильном ознобе. Посеревшее лицо шофера блестело от испарины, выступившей то ли от чудовищной лихорадки, то ли от не менее чудовищного страха. Рядом с ним съежилось тщедушное существо с автоматом через плечо, его сморщенное обезьянье личико почти полностью закрывала квадратная камера лейки с огромным объективом. Позади него сидел мужчина могучего сложения, спокойствие на его лице говорило о том, что он человек действия. Джейк сразу понял — эта личность опасна. Затем он разглядел на его плечах майорские погоны. В одной руке майора был автомат, другой он помогал подняться человеку ростом пониже и покрасивее, в элегантном мундире из черного габардина, великолепно сшитом и украшенном серебряными знаками различия.

Черная каска с серебряными черепом и скрещенными костями съехала набекрень, как у пирата на рождественском представлении, но на бледном лице были написаны те же чувства, что и у водителя. Джейку стало ясно — меньше всего этот человек желал, чтобы ему помогли встать. Он съежился в уголке сиденья так, словно надеялся превратиться в невидимку, и раздраженно отталкивал руку майора. При этом он пронзительно протестовал и размахивал роскошно отделанным пистолетом. Не было сомнения в том, что в «роллс-ройсе» он оказался против своей воли.

Джейк нагнулся над Сарой, осторожно, чтобы не потревожить рану, просунул одну руку под плечи, другую — под колени девушки; Сара, словно дитя, обхватила его за шею, и он поднял ее.

Это привлекло внимание майора с суровым лицом, он вскинул автомат и властно приказал что-то по-итальянски. Джейк догадался, что ему велено стоять на месте, и, глядя на ствол автомата и в глаза, которые без всякого выражения смотрели на него, Джейк понял: в случае неповиновения этот человек будет стрелять без колебаний. От него так и веяло опасностью, смертельной опасностью, и Джейка, державшего на руках худенькое теплое тело Сары, охватил холод. Он напряг всю свою волю и, тщательно подбирая слова, заговорил.

— Я американец, — твердо произнес он, — я американский врач.

Выражение лица майора не изменилось, но он повернулся и взглянул на офицера в уголке машины; тот сразу встряхнулся, приподнялся на сиденье, но по здравом размышлении опять забился в угол и заговорил, предусмотрительно используя могучего майора как прикрытие.

— Вы — мой пленник, — крикнул он не слишком уверенно, впрочем на прекрасном английском без всякого акцента. — Я беру вас под стражу.

— Вы нарушаете Женевскую конвенцию! — Джейк постарался, чтобы его ответ звучал как можно более негодующе, и сделал легкое движение в сторону спасительных задних дверей броневика.

— Предъявите ваши документы! — Офицер довольно быстро приходил в себя. Живые краски возвращались на лицо с прекрасными классическими чертами, в темных газельих глазах зажегся интерес, бархатный баритон набрал силу и зазвучал мощнее. — Я, полковник, граф Альдо Белли, приказываю вам подчиниться. — Он оглянулся на стальной автомобиль. — Это боевая машина, броневик. Вы идете под чужим флагом, сэр.

Пока граф произносил эти слова, до него дошло, что ни кудрявый американец, ни большой старомодный автомобиль, который возвышался над ними, не были вооружены. Он увидел, что в башне пулемета нет, и храбрость тотчас стала к нему возвращаться.

— Вы мой пленник, — провозгласил он еще раз, потом, не разжимая губ, процедил обезьянке на переднем сиденье:

— Джино, быстро снимок! Я беру в плен американца.

— Сию минуту, ваше сиятельство, — ответил Джино, наводя объектив.

— Я протестую! — крикнул Джейк и сделал еще несколько шагов к броневику.

— Стойте, где стоите, — приказал граф и взглянул на Джино: — Так хорошо?

— Велите американцу податься чуть-чуть вправо, — попросил Джино, прильнув к видоискателю.

— Немного отойдите вправо, — приказал граф по-английски, указывая пистолетом направление, и Джейк повиновался, поскольку это приближало его к цели, но продолжал протестовать:

— Во имя человечности!.. Международный Красный Крест…

— Я сегодня же радирую в Женеву, чтобы выяснить вашу личность, — крикнул граф.

— Улыбку, граф, — сказал Джино.

Граф расплылся в сияющей улыбке и слегка повернулся к камере.

— …и затем я вас пристрелю! — посулил граф, все еще улыбаясь.

— Варварство — дать этой девушке умереть…

Улыбка моментально слетела с лица графа, он мрачно нахмурил брови.

— А вы чем тут занимаетесь, шпионите? Хватит болтать, сдавайтесь!

Он угрожающе поднял пистолет и навел его на грудь Джейка. Майор принял это как сигнал к действию: он передернул затвор своего автомата и наставил его прямо в живот Джейку.

В эту критическую минуту с оглушительным грохотом откинулась крышка люка водителя и перед глазами всех действующих лиц возникла Вики Камберуэлл с откинутыми назад волосами и горевшими от гнева щеками.

— Я — аккредитованный член американской ассоциации журналистов, — крикнула она как можно громче, — и смею вас заверить, что об этом безобразии во всех подробностях прочитает весь мир! Предупреждаю…

Вики нашла бы еще что сказать, но ее бешенство было так велико, что она не могла продолжать сидя. Она высунулась из люка и, решительно жестикулируя, встала на ноги, совершенно позабыв, что на ней нет ничего, кроме юбки.

Однако ее слушатели в «роллс-ройсе» не были столь рассеянны. Все они принадлежали к нации, для которой обожание красивых женщин и ухаживание за ними — излюбленное времяпрепровождение, и каждый их них почитал себя непревзойденным мастером в этом виде спорта.

Вики была крайне возбуждена, ее великолепная грудь подрагивала и колыхалась. Четверо итальянцев застыли, не веря своим глазам, онемев от восторга. Поднятые стволы опустились, об оружии все забыли. Майор сделал попытку привстать, памятуя о рыцарстве, но граф резко дернул его назад. Нога водителя соскользнула с педали, мотор взревел и заглох. Джино от восхищения выругался, вскинул камеру, заметил, что пленка кончилась, снова испустил проклятие, вскрыл камеру, не сводя глаз с Вики; руки его дрогнули, камера оказалась на полу, но подымать ее он не стал, обольстительно улыбаясь этому чудному видению.

Граф протянул руку к каске, чтобы вежливо снять ее, но тут вспомнил, что в данный момент он — военный, и вскинул было руку в фашистском приветствии, да только сразу же обнаружил, что в ней по-прежнему зажат пистолет… На все рук явно не хватало, и он перехватил пистолет левой рукой и вместе с каской прижал его к груди.

— Мадам, — вскричал он, сверкая глазами и переводя голос в самый романтический регистр, — моя дорогая леди…

В этот момент майор сделал еще попытку подняться, но граф опять толкнул его назад.

Вики продолжала свою тираду ничуть не менее пылко.

О Джейке итальянцы совершенно забыли. Он в четыре прыжка добрался до броневика и влетел в его стальное чрево. Положил Сару на сиденье водителя, туда, где должны находиться ящики с боеприпасами, тут же захлопнул дверцы и повернул ручку замка.

— Гони! — крикнул он Вики, хотя видел только нижнюю ее часть, поскольку она стояла на водительском сиденье. — Давай же! — И он сдернул ее вниз, так что она тяжело рухнула на жесткое кожаное сиденье, продолжая выкрикивать оскорбления итальянцам.

— Гони! — еще громче гаркнул Джейк. — Вывози нас отсюда!

С той же внезапностью, с какой чертик выскакивает из табакерки, Вики исчезла из глаз итальянцев, оставив их в полном недоумении и растерянности и на несколько секунд полностью лишив способности соображать.

Двигатель броневика взревел, автомобиль рванулся прямо на «роллс-ройс», но в последний миг свернул, лишь по касательной задев роскошную машину, смял ее правое крыло, разбил фару и скрылся в поднятой им самим пыли, устремившись к холмам за колодцами.

Первым опомнился Кастелани, он выскочил из машины и бросился заводить «роллс-ройс» ручкой, приказав водителю включить зажигание. «Роллс-ройс» завелся с одного оборота, и майор вскочил в него на ходу.

— За ними! — крикнул он в ухо водителю, размахивая автоматом.

Водитель прибавил газу, и «роллс-ройс» с такой силой рванулся вперед, что граф рухнул на заднее сиденье как подкошенный. Каска съехала ему на глаза, а палец, лежавший на спусковом крючке, непроизвольно дернулся. Пистолет выстрелил со страшным грохотом, пуля едва не задела ухо Джино, он свалился на пол, на фотоаппарат, и заверещал от страха.

— Быстрее! — кричал майор в ухо шоферу. — Обгони их, заставь повернуть.

Ему хотелось точно попасть в одну из наиболее уязвимых точек броневика.

— Стой! — завопил граф. — Или я застрелю тебя!

Два автомобиля мчались во весь дух бок о бок, как лошади в упряжке, их разделяло не более трех метров.

Обзор Вики был очень ограничен, она видела только узкую полосу прямо перед собой и не отрывала от нее глаз.

— Где они? — крикнула она.

Джейк выбрался из угла, где он лежал рядом с Сарой, и полез в командирскую башню. Кастелани в «роллс-ройсе» напрягся и вскинул автомат. На таком близком расстоянии пять пуль прогрохотали по толстой броне, как удары кувалды, и улетели куда-то в пустыню. Только одна пуля попала в пулеметную щель. В башне она трижды срикошетила от стенок, как маленькая злая смертоносная тварь, и застряла в спинке сиденья водителя.

Джейк высунул голову из башни и увидел, что «роллс-ройс» мчится с ним впритирку, здоровенный майор поспешно перезаряжает свой автомат, а остальные пассажиры беспомощно трясутся на сиденьях.

— Водитель! — крикнул Джейк. — Резко вправо!

Он почувствовал прилив любви и гордости, когда Вики моментально исполнила его команду. Она повернула огромную стальную махину так круто, как мало кто сумел бы сделать. Два автомобиля с силой столкнулись, посыпались белые искры, раздался оглушительный скрежет.

— Спаси нас, Матерь Божья! — завопил граф. — Мы убиты!

От удара «роллс-ройс» крутануло, занесло, он едва не перевернулся, все переднее крыло было смято, краска облетела. В последнюю секунду Кастелани ловко перепрыгнул на заднее сиденье, иначе его ноги превратились бы в кровавое месиво.

Автомат уже был перезаряжен.

— Ближе к ним! — крикнул он водителю. — Дайте мне еще раз выстрелить!

Но граф уже обрел равновесие и сдвинул каску на затылок.

— Стой, дурак! Ты нас всех угробишь!

Его слова звучали четко и властно.

Водитель с явным облегчением нажал на тормоз, на его лице впервые за весь день показалась улыбка.

— Вперед, кретин, — сурово распорядился Кастелани и сунул дуло автомата в ухо шоферу.

Улыбка на лице последнего завяла, нога нажала на педаль.

— Стой! — вновь заорал граф.

Он вскочил, поправил на голове каску и сунул дуло своего пистолета в свободное шоферское ухо. — Приказываю здесь я, твой полковник!

— Вперед! — взревел Кастелани.

Водитель крепко зажмурился, не осмеливаясь шевельнуть головой, и рванул вперед, прямо на откосы красной земли, прикрывавшие старое русло. За секунду до того как «роллс-ройс» должен был бы врезаться в стену выжженной солнцем земли, проблема шофера была решена. Грегориус, не найдя иного союзника, воззвал к воинственным инстинктам своего деда, и старик, несмотря на солидное количество потребленного тея, поступил благородно, кликнул свою стражу и кинулся бегом вниз по руслу. Один только Грегориус не отставал от деда.

Он вскинул старую верную винтовку «мартини-генри». Черный порох взорвался с грохотом, грянул выстрел, поднялось голубое облако дыма, и длинное красное пламя вырвалось из ствола.

Ветровое стекло «роллс-ройса» разлетелось на мелкие серебряные осколки, один из которых клюнул графа в подбородок.

—Святая Мария, я убит! — вскрикнул граф.

Больше ничто не могло удержать водителя от исполнения долга. Он сделал крутой вираж — теперь никакие угрозы Кастелани не остановили бы его. С него хватит. Он больше не может. Он едет домой.

— О, Боже мой, — выдохнул Джейк, глядя, как покалеченный «роллс-ройс» круто поворачивает назад, набирает скорость, устремляясь к горному кряжу, как его пассажиры дико размахивают руками и оружием, при этом громко, истерически споря… но голоса их становились постепенно все глуше.

Пушка раса грохнула еще раз, придав «роллс-ройсу» новое ускорение. Подъехав к старику, Вики затормозила. Джейк спрыгнул и помог старому джентльмену подняться в автомобиль. Глаза старика налились кровью, разило от него, как из заброшенной пивоварни, но морщинистое лицо сияло озорным удовольствием.

— Как вы поживаете? — спросил он восторженно.

— Неплохо, сэр, — заверил его Джейк. — Совсем неплохо.

Незадолго до полудня подразделение из четырех броневиков выстроилось на поросшей травой земле в тридцати двух километрах от колодцев. Привал устроили для того, чтобы дать возможность беспорядочной толпе беженцев, ускользнувших от страшной бойни в долине Халди, нагнать их, и только тогда Вики представился случай заняться ногой Сары. За последний час рана покрылась толстой жесткой коркой запекшейся крови. Сара не сопротивлялась, но, пока Вики чистила рану, вылив на нее полпузырька перекиси водорода, лицо девушки приобрело землистый оттенок, а на лбу и верхней губе появились маленькие, как бусинки, капельки пота. Вики хотелось как-то облегчить ее боль, и она заговорила о тех, кого они оставили в долине у колодцев.

Сара философски пожала плечами.

— Сотни людей умирают каждый день от болезней, голода, во время сражений в горах. Они погибают бесцельно и беспричинно. А эти погибли не бесцельно. Они погибли, чтобы мир узнал о нас…

Голос ее пресекся, она тяжело задышала, когда дезинфицирующее средство попало в рану.

— Прости, — быстро сказала Вики.

— Ничего, — ответила Сара.

Они немного помолчали, потом Сара спросила:

— Вы ведь напишете об этом, мисс Камберуэлл?

— Конечно, — мрачно кивнула ей Вики. — Я хорошо напишу. А где здесь находится телеграф?

— Есть один в Сарди, — сказала Сара. — На железной дороге.

— Я напишу такое, что у них все провода сгорят, — пообещала Вики и начала перевязывать рану бинтом из индивидуального пакета. — Надо бы снять с тебя эти брюки. — И Вики с недоумением поглядела на пропитанный кровью, изорванный бархат. — Какие они тесные, чудо, что у тебя не началась гангрена.

— Нам так полагается, — объяснила Сара. — Так повелел нашим женщинам мой прадедушка, рас Абулахи.

— Господи, — удивилась Вики, — да зачем же?

—В те времена женщины были очень испорченные, — чопорно сказала Сара, — а мой прадедушка был очень порядочный человек. И приказал носить такие брюки, чтобы их было трудно снять.

Вики весело расхохоталась.

— И по-твоему, это помогает?

— О, нет, — серьезно покачала головой Сара, — просто так труднее, — произнесла она с видом ученого эксперта. Потом на секунду задумалась. — Вообще-то снимаются они довольно легко, но когда надо быстро натянуть их… Вот это непросто.

— Ну, единственный способ вытащить тебя из этих брюк — только их разрезать.

Все еще улыбаясь, Вики вынула из медицинской сумки большие ножницы. Сара покорно пожала плечами.

— Они были очень миленькие, пока Джейк не разорвал их. Так что сейчас это уже не имеет значения.

На лице ее не отразилось никакого сожаления, когда Вики осторожно, по шву, разрезала брючки и сняла их с нее.

— Теперь тебе надо отдохнуть.

Вики завернула темное обнаженное тело в шерстяное шамма и устроила девушку поудобнее на тонкой циновке из кокосового волокна, которой был устлан пол автомобиля.

— Побудьте со мной, — застенчиво попросила Сара, когда Вики, взяв пишущую машинку, стала выбираться через заднюю дверь.

— Мне надо поработать.

— Работайте здесь. Я не буду вам мешать.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Вики сняла футляр, поставила машинку на колени, а сама села на пол, скрестив ноги. Затем вставила в машинку чистый лист бумаги и задумалась на мгновение. Через минуту ее пальцы забегали по клавишам. К ней почти сразу вернулись и злость, и гнев, теперь они претворялись в слова, которые Вики с силой вколачивала в тонкий лист желтой бумаги. Щеки ее раскраснелись, временами она встряхивала головой, чтобы завитки прекрасных светлых волос не лезли в глаза.

Сара смотрела на нее и вела себя очень тихо, пока Вики не остановилась, чтобы вставить новый чистый лист. Тогда девушка нарушила молчание.

— Я вот тут все думала, мисс Камберуэлл, — сказала она.

— Вот как? — сказала Вики, не поднимая глаз от машинки.

— Я думала, что это должен быть Джейк.

— Джейк?

Вики глянула на нее — это имя отвлекло ее от работы.

— Да, — твердо кивнула Сара, — первым мы возьмем Джейка.

Это прозвучало как решение большинства.

— Ах, вот как — «мы возьмем»?

Эта мысль уже и так поселилась и почти укоренилась в голове Вики, но смелое заявление Сары заставило ее отступить.

— Понимаете, он такой сильный. Я думаю, без колебаний надо брать Джейка, — не унималась Сара, и в результате у Джейка осталось меньше шансов, чем когда-либо.

Вики насмешливо фыркнула, и пальцы ее снова забегали по клавишам. Она была из тех женщин, которые любят сами принимать решения.

Река людей и животных клином растекалась по поросшему чахлой травой предгорью. Над нею висело легкое облако пыли, как над морем в ветреный день висит водяная пыль, солнечные лучи играли на полированных поверхностях боевых бронзовых щитов и в острых наконечниках копий. Всадники приближались, и сквозь облака пыли все яснее были различимы атласные шамма офицеров и знати.

Джейк стоял на башне «Свинки Присциллы» и, затеняя бинокль от солнечных лучей своей шляпой, пристально всматривался вдаль. Он с тревогой думал о том, что итальянцы вполне могут их преследовать. Руки его покрылись гусиной кожей и волосы на затылке зашевелились, когда он представил, что будет с этой расползшейся во все стороны толпой, если она попадет под перекрестный огонь современных пулеметов. И потому он с особым нетерпением ждал прибытия их собственного оружия, которое затерялось где-то среди этой оборванной армии.

Кто-то тронул его за плечо, он обернулся и увидел Ли Микаэла.

— Благодарю вас, мистер Бартон, — спокойно сказал князь.

Джейк пожал плечами и снова устремил взгляд на равнину.

— Это было неправильно, но я все равно благодарю вас.

— Как она?

— Я только что оставил ее с мисс Камберуэлл. Она отдыхает и, я надеюсь, все будет в порядке.

Они помолчали. Потом заговорил Джейк:

— Князь, я беспокоюсь. Мы сейчас совершенно беззащитны. Если итальянцы нас догонят, снова будет жуткая бойня. Где наши пулеметы? Нам необходимы пулеметы.

Ли Микаэл указал на левый фланг приближавшейся орды:

— Вон там.

И Джейк увидел наконец нелепые силуэты навьюченных верблюдов, едва различимых из-за пыли и дальности расстояния; но все же они были значительно выше, чем окружавшие их низкорослые косматые эфиопские лошадки. Верблюды медленно шествовали по направлению к броневикам.

— Они будут здесь через полчаса.

Джейк с облегчением кивнул и сразу же принялся обдумывать, как он немедленно вооружит броневики, чтобы они способны были противостоять натиску итальянцев, но князь прервал его размышления.

— Мистер Бартон, вы давно знакомы с майором Суэйлзом?

Джейк опустил бинокль и усмехнулся.

— Иногда мне кажется, что слишком давно, — брякнул он и тут же пожалел о сказанном, увидев, как встревожился князь. — Нет-нет, я ничего такого не имел в виду. Просто неудачно пошутил. Я с ним знаком совсем недавно.

— Мы тщательно проверили его послужной список, перед тем как… — Князь замялся.

— Перед тем как втравить его в эту переделку, — подсказал Джейк.

Князь слабо улыбнулся и кивнул.

— Совершенно верно, — согласился он. — По всем данным он человек не слишком разборчивый в средствах, но опытный солдат, умеющий обучать новобранцев. Он опытный военный инструктор, отлично знакомый с современным оружием.

Князь умолк.

— Только не садитесь с ним играть в карты.

— Принимаю ваш совет, мистер Бартон. — На лице князя мелькнула улыбка, но тут же он снова стал серьезен. — Мисс Камберуэлл назвала его трусом. Но это не так. Он действовал по моему приказу, как и должен был действовать настоящий солдат.

— Сдаюсь, — улыбнулся Джейк. — Но в таком случае я не солдат, а просто перепачканная в смазке обезьяна.

Но князь только отмахнулся.

— Вероятно, он лучше, чем о себе думает, — сказал Джейк, и князь кивнул.

— Его боевые заслуги во Франции впечатляют. «Военный крест». Трижды отмечался в приказе.

— Ну, что же, вы меня убедили, — пробормотал Джейк. — Вы этого и хотели?

— Нет, — неохотно отозвался Ли Микаэл. — Я хотел, чтобы меня убедили вы.

Оба рассмеялись сдержанно.

— А мой послужной список вы тоже проверяли? — спросил Джейк.

— Нет, — сказал князь. — Я впервые услышал о вас в Дар-эс-Саламе. Вы и ваши машины оказались добавочным вознаграждением и полной неожиданностью, и возможно… — Ли Микаэл говорил так тихо, что Джейк едва разбирал слова. — Возможно, это и было самой удачной нашей сделкой.

Он вскинул подбородок и твердо посмотрел Джейку в глаза.

— Гнев у вас еще не прошел, — добавил он. — И я вижу, насколько он силен.

Джейк с удивлением понял, что князь совершенно прав. Его гнев, и правда, совсем не прошел. Не заглох и огонь, загоревшийся при виде бесчеловечной жестокости итальянцев. Он переместился куда-то вглубь, в самое нутро, но память о мужчинах и женщинах, уничтоженных из пулеметов и минометов, не даст пламени погаснуть еще долго.

— Я думаю, теперь вы связаны с нами, — тихо продолжал Ли Микаэл, и Джейк поразился его чуткости.

Джейк и сам еще не понимал, как глубоко он увяз. Впервые, с тех пор как он высадился в Африке, он проникся интересами других людей. Джейк Бартон знал: теперь он останется здесь и будет сражаться вместе с Ли Микаэлом и его народом до тех пор, пока они будут в нем нуждаться. Он вдруг интуитивно ощутил, что если этот простой народ будет порабощен, то все человечество, включая и Джейка Бартона, утратит толику свободы. В памяти вдруг всплыла строчка, некогда плохо заученная и непонятая.

— «Нет человека, который был бы как Остров…» — произнес он.

Ли Микаэл кивнул и подхватил цитату:

— «…сам по себе. Каждая смерть и меня умаляет, ибо я с Человечеством — единое целое». — Черные глаза князя сверкнули. — Да, мистер Бартон. Джон Донн. Думаю, с вами мне повезло. Вы огонь, а Гарет Суэйлз — лед. И это будет работать на меня. И между вами уже есть связь.

— Связь? — Джейк коротко хохотнул, затем остановился и задумался над словами князя.

У этого человека чуткости куда больше, чем Джейк поначалу предполагал. У него был просто дар называть вслух еще не осмысленные им, Джейком, истины.

— Да, — повторил Ли Микаэл, — связь. Огонь и лед. Да вы сами увидите.

Некоторое время они помолчали, стоя с непокрытыми головами на стальной башне броневика, каждый ушел в собственные мысли.

Наконец князь встряхнулся и указал на запад.

— Вот сердце Эфиопии, — сказал он. — Горы.

Они оба посмотрели на высокие вершины, на типично эфиопскую столовую гору Амбас.

Каждый участок плоскогорья отделялся от соседнего грядой отвесных скал, казавшихся голубыми на таком далеком расстоянии, — они были не ближе чем облака, к которым устремлялись эти кручи; глубокими темными ущельями, словно прорубленными топором великана, их обрывистые склоны отвесно уходили вниз на сотни метров к быстрым горным потокам.

— Горы нас защитят. Врагу сюда не проникнуть, на сотни километров со всех сторон горы непроходимы.

Широко раскинув руки, князь указывал на голубые кручи, которые и на севере и на юге постепенно сливались с более светлыми голубыми небесными просторами.

— Но, — продолжал Ли Микаэл, — существует ущелье Сарди…

Джейк видел, как оно разрезает стены скал, образуя широкий, до двадцати пяти километров в поперечнике, проход в горах; дальше ущелье сужалось, взбираясь при этом на значительную высоту.

— Да, ущелье Сарди, — повторил Ли Микаэл. — Копье, нацеленное в бок.

Он тряхнул головой, и снова лицо его приняло озабоченное выражение, а в глазах снова появилось выражение загнанности.

— Император, Нэгусе Нэгэст, Хайле Селассие, собрал всю армию на севере. Сто пятьдесят тысяч человек готовы отразить главный удар итальянцев, который последует оттуда, из Эритреи через Адуа. Фланги императорской армии защищены горами повсюду, кроме ущелья Сарди. Это единственный путь, следуя по которому современная армия может подняться в горы. Дорога в ущелье крутая и плохая, но итальянцы — отличные инженеры. А строить дороги они мастера еще со времен Юлия Цезаря. Если они овладеют входом в ущелье, то за неделю переправят в горы пятьдесят тысяч человек.

Сжатым кулаком князь указал на далекие голубые вершины.

— Иными словами, они окажутся в тылу императорской армии, между ней и Аддис-Абебой, дорога на которую будет для них открыта. Тогда нам конец, итальянцы это знают. Что и подтверждается их присутствием здесь, у Колодцев Халди. Мы встретились с передовым отрядом их сил, направляющихся в ущелье Сарди.

— Да, — согласился Джейк, — похоже, что так.

— Император возложил на меня оборону ущелья Сарди, — сказал князь спокойно, — но в то же время он приказал, чтобы часть моих людей присоединилась к его армии, которая собирается на берегах озера Тана. Это сотни километров отсюда на запад. У нас мало солдат, настолько мало, что без ваших броневиков и пулеметов моя задача была бы просто невыполнима.

— Вряд ли она станет более выполнимой с этими разбитыми старушенциями.

— Мне это известно, мистер Бартон, и я делаю все возможное, чтобы улучшить наше положение. Я даже заключаю договора с исконным врагом народа харари — стараюсь погасить старые распри и убедить раса народа галла присоединиться к нам и вместе отстаивать ущелье Сарди. Конечно, он разбойник и дегенерат, а люди его хитры и все бандиты, но они хорошо дерутся, а каждое копье, направленное в сторону врага, у нас сейчас на счету.

Джейк понимал, какое доверие оказывает ему князь, он разговаривал с ним как с особо доверенным человеком, и чувство вовлеченности, только что осознанное Джейком, от этого еще усилилось.

— Нет врага хуже, чем неверный друг.

— Откуда эта цитата? — спросил князь.

— Джейк Бартон, механик, — улыбнулся в ответ Джейк. — Да, работенка нам предстоит нелегкая. Вот о чем я вас попрошу. Подберите мне несколько парней посмышленее. Таких, которых я смогу научить водить броневик. Или таких, которых Гарет научит стрелять из пулемета.

— Да. Я уже говорил об этом с майором Суэйлзом. Он предложил мне то же самое. Я отберу лучших.

— Нужны молодые, смышленые и расторопные, — сказал Джейк.

В лоскутке тени, отбрасываемой «Мисс Горбуньей», автомобилем Гарета, нахохлился, словно дряхлый стервятник, рас; глаза его сузились, как у снайпера, он что-то бормотал себе под нос, изо рта у него от возбуждения текла струйка слюны. Когда Грегориус в очередной раз вытянул шею и хотел заглянуть в карты, которые старик прижимал к груди, он получил по рукам и над его головой разразилась буря проклятий на амхари. Грегориус несколько растерялся — ведь он, в конце концов, служил сейчас деду переводчиком!

— Он больше не хочет, чтобы я помогал ему, — пожаловался Грегориус Гарету. — Он говорит, что уже все понял.

— Скажи ему, что он самородок. — Гарет, прищурясь, смотрел на дымок, который спиралью вился над его сигарой, зажатой в углу рта. — Скажи ему, что он уже может играть в любом казино Монте-Карло.

Рас усмехнулся и кивнул, довольный комплиментом, затем сосредоточенно нахмурился, когда Гарет сделает свой ход.

— Ну, что вы выставите против дам? — спросил Гарет невинным тоном, выкладывая даму червей на перевернутый ящик с боеприпасами, который стоял между ними.

Рас взвизгнул от восторга и покрыл карту. Потом он стукнул по ящику кулаком, как аукционист, и потянулся к колоде.

— Бог ты мой, бита!

Лицо Гарета сморщилось в гримасе полного изнеможения, рас кивнул, подмигнул и пустил струйку слюны.

— Как вы поживаете? — спросил он с видом победителя, и Гарет решил, что рождественский индюк дошел уже до полной готовности и настала пора продемонстрировать все свое искусство.

— Спроси у своего почтенного дедушки, не желает ли он придать игре некоторый интерес? Один шиллинг для начала?

И Гарет, чтобы проиллюстрировать свое предложение, повертел зажатую между большим и указательным пальцами монету.

Рас согласился с большим удовольствием. Он подозвал своего телохранителя, и тот вынул из складок необъятного шамма огромный кошель из львиной шкуры.

— Бог ты мой, — выдохнул Гарет, увидев сверкание золотых монет. — Отлично, старина!