"Судьба или воля обстоятельств?" - читать интересную книгу автора (Уилсон Лианна)

Глава 10

Джо набрал номер еще одного старого друга по родео. Он звонил всем, о ком только мог вспомнить, чтобы начать поиски Коди. Отклик просто ошеломил его: забытые друзья с готовностью вызывались искать мальчика. Напрасно он отвернулся от хороших людей. А те не хотели лишний раз докучать ему и вторгаться в тюрьму, куда он сам себя заключил, и терпеливо ждали, когда он залечит свои раны.

Разговаривая тихим голосом, он все время наблюдал за Марта, строгой, решительной, но бледной, как луна зимней ночью. Она шагала взад и вперед, протаптывая дорожку на ковре в прихожей. Поджав хвост, за ней следовал Скаут, время от времени натыкающийся носом на ее ноги.

Полицейские, прибывшие час назад, опросили сначала Флинта, потом Марта и, наконец, Джо. Самый первый вопрос, который их интересовал, был: увез ли кто-нибудь Коли с собой или он ушел по собственной воле? Но Марта во втором предположении сомневалась и считала, что Коди не мог так поступить.

— Коди очень осмотрителен, — сказала она сыщику со стальными глазами.

Джо ничего не понимал. Кода был не по годам сообразителен. Конечно, ему не повезло с отцом, и он все время мечтал о настоящей, дружной семье. Почему? Ну почему это случилось? Почему именно сейчас, когда у них с Марта все начало, наконец, проясняться?

Набирая очередной номер, он чувствовал, как его сжигает бессильная ярость, парализуя, не давая свободно дышать. Опять эта беспомощность! Из нее рождался страх, который угнетал его и мучил.

— Я не знаю, — говорил в это время Флинт в другом конце комнаты. От раздражения голос его стал еще пронзительнее. Запустив пальцы в свою светлую шевелюру, он шлепнулся в кресло, пока детектив кратко набрасывал записи в своем блокноте. — Откуда мне было знать, что надо делать? Я считал, что с ним ничего не случится за какие-то паршивые две минуты, пока он сидит в машине. Господи, я даже водил его в туалет в «Макдоналдсе». Я помнил, что не надо пускать его туда одного. Марта всегда меня предупреждала об этом. — Он по-приятельски подмигнул полицейскому. — Ведь никогда не знаешь в наше время, какие извращенцы могут встретиться.

Джо услышал, как охнула Марта, взглянул на нее и увидел, что она зажимает себе рот дрожащими пальцами, а в глазах ее стоят слезы. Проклятый Флинт Томас! Неужели этот дурак не видит, как его идиотская речь действует на Марта? Неужели он не понимает, что все и так плохо, без его комментариев?

Ему стало очень больно за Марта… и за Коди. Он представил, как Коди, промокший и замерзший, сжавшись в комочек на темной улице, плачет и зовет свою маму… и своего папу. В первый раз он представил себе, что Коди зовет его, Джо, а не Флинта. И мысль об этом пронзила его сердце, словно острый меч. У него невыносимо жгло в груди.

Он поморгал, чувствуя, что под веками у него словно был насыпан песок, и потер переносицу, бросив взгляд на Марти. Она выглядела такой одинокой, потерянной и усталой! Под глазами пролегли темные тени, отчего выражение казалось каким-то отстраненным, словно она видела, но не до конца понимала все происходящее вокруг нее. Любовь и нежность буквально затопили его. Он страстно хотел защитить ее, оградить от всех страхов, тревог, от жестокости жизни.

Подойдя к ней, Джо обнял ее за плечи. Она выглядела еще меньше, чем обычно, словно истаяла под грузом тревоги. Но как только он дотронулся до нее, она отпрянула от него и, подняв вверх подбородок и расправив плечи, сбросила его руку.

— Все в порядке, — сказал он мягким, успокаивающим тоном, боясь, что напугал ее.

— В порядке? — пронзительно вскрикнула она. В глазах ее промелькнуло дикое выражение, словно у животного, посаженного в клетку. Губы ее плотно сжались. — Мой сын пропал, и ничего не будет в порядке, пока он не вернется домой…

Приглушенный разговор в комнате оборвался. Лишь пронзительный писк полицейской рации был слышен во внезапно упавшей тишине. Все глаза повернулись к ним. Скаут начал жалобно поскуливать.

— Марти… — Джо уронил руку. Он стоял неподвижно, не уходя назад и не приближаясь к ней.

Лицо ее исказилось. Она прижала руки к груди.

— Прости, Джо. Я не хотела…

— Все… — он резко остановился, чтобы снова не сказать «все в порядке». Она была права. Какое там «в порядке». — Что я могу сделать?

Она взглянула на него умоляюще, в ее глазах горела последняя надежда, которую она возлагала на него, именно на него. Одинокая слеза сползла по ее щеке.

— Найди моего сына. — Голос ее сорвался. — Это все, что мне нужно.

Джо принял решение. Может быть, оно не было самым мудрым и правильным. Но это их единственный шанс. Ему нужно делать хоть что-нибудь, потому что бездействие сведет его с ума. И он знал, что Марти тоже близка к этому. Он взял ее за руку и направился к входной двери.

— Куда мы идем? — спросила она его, еле тащась за ним, с трудом передвигая ноги.

— Искать твоего сына.

Он остановился рядом с дверью, решительно взял Марти за плечи, ощутив ее дрожь, и прямо посмотрел в темные глаза.

— Постой здесь. Я скоро.

Вернувшись в комнату, он нашел детектива, звонившего на кухне по телефону.

— Я понимаю, — сказал он спокойным и твердым голосом, — вы хотите, чтобы мы оставались здесь. Но мы знаем Коди лучше, чем кто-либо другой, а здесь от нас не будет пользы. Поэтому отпустите нас. — Голос его понизился до отчаянного шепота. — Ей нужно двигаться, делать хоть что-нибудь.

Так же, как и мне, пронеслось в его голове.

— Это будет не самый мудрый поступок, — строго сказал детектив.

— Здесь мы уже не нужны, — продолжал убеждать его Джо. — Мы ответили на все ваши вопросы. А ей сейчас не хватало только слушать идиотскую болтовню бывшего мужа об извращенцах.

Детектив отрывисто кивнул. Взгляд его, скользнув по бывшему мужу Марти, вернулся снова к Джо.

— Миссис Томас повезло, что рядом с ней есть вы.

— Это мы еще увидим, — мрачно ответил он и добавил:

— Мы вернемся через час, а может быть, и раньше.

Детектив вручил ему мобильный телефон:

— Возьмите. Я позвоню, если мы выясним что-нибудь, и вы тоже позвоните, если что-нибудь обнаружите. Но только, ради Бога, не стройте из себя героя. Если найдете что-то, сразу сообщите.

Его сердце сжала ледяная рука страха. Что это они должны были обнаружить? Вернувшись к Марти, он взял ее за руку, остро чувствуя необходимость в ее близости, пока череда зловещих предположений, одно ужасней другого, проходила через его воображение.

Схватив в охапку свои пальто, они вышли в промозглую ночь. Он посадил ее в машину и нажал на педаль. Но куда они ехали, он и сам не смог бы ответить.

Минуты проходили одна за другой, и каждая уходящая секунда уносила с собой надежды Марти.

— Что мы делаем? — задала она вопрос, скорее себе, чем Джо, который медленно проезжал улицу за улицей, обшаривая взглядом каждый закоулок. Они искали… искали… Чего?

Будет ли Коди стоять на углу? Ранен ли он? Истекает ли кровью? Она чувствовала, как все сильнее натягиваются ее нервы, а мужество все больше оставляет ее. А что, если… что, если… что, если… Страх захлестывал ее с головой, вина запускала в нее острые когти, раскаяние рвало ее сердце на куски. Что было бы, останься она дома? Тогда, по крайней мере, они смогли бы начать поиски намного раньше. А если бы она настояла на том, чтобы ехать вместе с Коди и Флинтом? Тогда, возможно, ее сын давно лежал бы себе в постели, вместо того чтобы бродить одному где-то в этом холодном, жестоком мире.

— Что ты имеешь в виду? — спросил ее Джо резко. — Мы ищем твоего сына. — Он взглянул на нее, и она заметила в его глазах обеспокоенность, как будто он сомневался, не сошла ли она с ума.

А может быть, так оно и было? Она откинулась обратно на спинку сиденья, опустив голову. Глаза ее болели. Раскачиваясь от боли вперед и назад, она почувствовала, как слезы, которые она все время загоняла внутрь, снова подступают к горлу.

— Мы не найдем его.

— Что это ты говоришь?

— Это моя вина. Только моя! — Непроглядная темнота окутала ее, затуманивая образ Коди в ее памяти. Она изо всех сил нажала пальцами на веки. — Я не должна была заставлять Коди ехать с Флинтом. Мне следовало остаться дома. Мне следовало…

— На свете очень много вещей, которые нам следовало бы сделать, — прервал ее Джо. — Но это не всегда возможно. Ты не должна себя за это винить.

— Кого же еще мне винить? — Она сердито взглянула на него. Кто бы говорил!

— Флинта, — тихо ответил Джо. Она пожала в ответ плечами. Да, надо признать, есть один родитель, который едва ли будет себя за что-то винить.

— Флинт вечно делает все не так. Но я не могу обвинять его по одной-единственной причине, хотя, видит Бог, я бы очень этого хотела. И причина проста: я всегда знала, что он абсолютно безответствен. — Она ударила кулаком о дверцу. — Знала! Я должна была это предотвратить.

— Каким образом? — Джо резко надавил на педаль тормоза. Послышался пронзительный, скрежещущий звук, и машина встала в освещенном круге одинокой уличной лампы. Неяркий свет скрадывал тени у воспаленных глаз Джо. Он схватил ее за плечи и, повернув лицом к себе, слегка встряхнул. — Как ты смогла бы это предотвратить? Скажи мне.

— Не поехала бы с тобой.

— Не правда. Разве ты этого не видишь? — Он придвинул свое лицо вплотную к ее лицу. — Это не твоя вина.

— Ты только болтаешь, Джо Ролинз. Он отпрянул, словно получив пощечину, и в глазах его появилось выражение как у раненого зверя.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты сам винишь себя за смерть жены и за смерть Сэма. Так почему я не должна?

— С Коди все в порядке, — пробормотал он сквозь стиснутые зубы.

— Мы этого не знаем, — ответила она. В первый раз они заговорили о вполне вероятной возможности. Ей бы следовало сейчас упасть в обморок, но ничего подобного не случилось. Она была спокойна, потому что в глубине души чувствовала, что Коди жив. Разве она не почувствовала бы, если бы с ним случилось что-нибудь ужасное? Нет, ее сын был жив.

С трудом сглотнув, Джо медленно кивнул.

— Ты был там? — спросила она его. — Когда произошло столкновение?

— Нет.

— Разве ты врач? — Она выстреливала в него вопросами, стараясь заставить его понять, что она чувствует. — Разве ты знаешь, как выводить человека из комы?

— Нет.

— Тогда как бы ты смог спасти ее? Как? — Вопросы повисали один за другим в тишине кабины. — Чем было бы лучше, если бы ты был в машине вместе с ней? Если бы ты сам вел машину? Если бы столкнулся с другой машиной? Если бы погиб? Ничем, — ответила она за него. — Ты погиб бы, и тогда… тогда…

Голос ее прервался от сдавленных рыданий. Горькие слезы душили ее. Тогда… она никогда бы не встретила его, и сейчас, в эту тяжелую минуту, его не было бы рядом с ней. А ей так нужен был Джо! И сейчас больше, чем когда-либо раньше.

— Ты права, — медленно произнес Джо через несколько минут. Заметив, что ветровое стекло начало запотевать, он включил обогреватель. — Ты совершенно права, Марти. Никто из нас не виноват, — продолжал он. — Ни в смерти моей жены и ребенка, ни в исчезновении Коди.

Он взял ее руку в свою и ощутил слабость ее пальцев. Наклонив голову, он нежно поцеловал ее в ладонь.

Она устремила на него свой взгляд. Уголок ее рта чуть приподнялся. Она переплела свои пальцы с его, сжала их и села прямее.

— Я не могу допустить, чтобы с Коди что-нибудь случилось. Я должна найти его и буду его искать. Мы не допустим, чтобы что-то случилось с нами или с Коди. Мы найдем его.

Должны найти.

— И найдем. — Он крепко сжал ее руку и встретил ее взгляд прямо и уверенно. — Вон, смотри: это заправка, на которую заходил Флинт, когда исчез Коди.

На углу стояла одинокая полицейская машина. Двое полицейских в помещении за стеклянными дверями разговаривали со служащим станции. Джо припарковал рядом свой автомобиль и вышел из него, чтобы помочь Марти. Один из полицейских подошел к ним, и, пока Марти бродила вокруг, Джо переговорил с ним.

— Сейчас привезут собак, — сообщил тот. — Мы надеемся, что они смогут взять след, и это даст какую-нибудь зацепку. Вот только дождь… Собакам трудно будет работать.

Джо кивнул:

— Да, не помешало бы найти какую-нибудь подсказку.

Он смотрел, как Марти потерянно бродит от колонки к колонке, ничего не трогая, но замечая все вокруг. Вдруг она остановилась, обернулась и посмотрела на дорогу, а затем — на запад.

— Это… Джо! — позвала она его с некоторым воодушевлением. — Это заправка, на которой мы с Коди останавливались, когда ехали к тебе на ранчо.

Он напрягся:

— Что-нибудь тогда случилось? Она покачала в ответ головой:

— Он был взволнован. Все говорил о том, как ты будешь его учить кататься на лошади. — Она повернулась кругом. — Я уверена, что это то самое место. Ты показал ему, каким должен быть настоящий отец — добрым, любящим. И, может быть, это послужило толчком? Что, если он рассердился на Флинта, потому что тот был несдержан? И что, если, когда Флинт ушел платить…

— ..Коди решил убежать домой или…

— ..искать тебя. Ведь ты был для него отцом.

Джо кивнул, почувствовав, как бремя ответственности тяжелым грузом легло на его плечи.

— Если он вспомнил, что эта заправка недалеко от моего ранчо, то… — Он повернулся к полицейскому:

— Сержант, у вас в машине есть прожектор?

Через минуту они уже ехали по дороге на ранчо Джо. Его одолевало сильное желание надавить изо всех сил на педаль газа, чтобы быть там как можно раньше, но он знал, что это было бы глупо с его стороны. Коди мог быть где угодно. Он мог потеряться, сбиться с дороги, он мог сейчас лежать, свернувшись калачиком, в придорожной траве. Поэтому они тащились черепашьим шагом — Джо впереди, а полицейская машина сзади, — освещая прожектором высокую траву и тянувшиеся вдоль дороги заборы с натянутой поверх колючей проволокой.

Марти глядела вперед, сжав руки на коленях так, что ногти впивались в кожу. Глаза ее болели от напряжения, с которым она вглядывалась в проплывающие за окном тени, надеясь увидеть сына.

Но когда они достигли стальных ворот ранчо Джо, эта надежда погасла. Коди никогда не смог бы проделать такой длинный путь пешком. Они должны были найти его по дороге. Может быть, они пропустили его? Может быть, он ошибся, выбрав южную дорогу вместо западной? Может быть, они построили все свои надежды на пустом месте? А вдруг на самом деле кто-нибудь украл ее ребенка?

Ей показалось, будто кабина фургона начинает сжиматься, сдавливая ее в своих железных объятиях, так же, как сжималось в отчаянии ее сердце. Она старалась приободриться, напомнив себе, что существуют и другие дороги, где они могут продолжить поиски, но надежда неудержимо таяла. Это напугало ее. Она не должна терять веру, что Коди найдут, она не должна сдаваться. Только не сейчас!

Не доезжая немного до дома, Джо вдруг съехал с дороги, но оставил мотор включенным.

— Посмотри туда.

От его спокойного, уверенного голоса сердце ее чуть не остановилось.

Она подняла голову и посмотрела сквозь ветровое стекло. Прожектор освещал маленькую фигурку, свернувшуюся калачиком на скамейке в тени крыльца. Сзади хлопнула дверца машины, и она точно проснулась. Нащупав ручку дверцы, Марта рывком открыла ее и бросилась к крыльцу, ощутив, как ее ватные до этого ноги становятся все сильнее с каждым шагом.

Когда она достигла верхней ступеньки, то замедлила шаги и пошла на цыпочках. Глаза ее привыкли к неверному свету, и она увидела, что Коди лежит, свернувшись калачиком, закутавшись в пальто и только в одной перчатке. Грудь его мерно поднималась и опускалась. Подавив в себе дикую вспышку желания схватить его и крепко прижать к себе, Марти встала перед ним на колени, ощутив, как ее тело снова начало мелко дрожать.

Сзади подошли Джо и полицейский: их каблуки застучали по деревянным планкам крыльца. Она не могла оторвать глаз от сына, глядя на белые облачка пара, вылетающие из его полуоткрытых губ, взлохмаченные, влажные на концах волосы. Подавив готовое вырваться рыдание, она осторожно отвела прядь темно-каштановых волос с его лба. Его темные глаза вдруг распахнулись.

— Мама?

— Коди! — Она заключила его в объятия, прижав к себе изо всех сил, обхватив руками все маленькое тельце. Беззвучные рыдания сотрясали ее, несмотря на все усилия удержать их. Но слезы облегчения, горячие, очищающие слезы катились безудержно по ее щекам. Она глубоко вдохнула его запах: он пах дымом, мокрой шерстью и дождем. Щеки его казались ледяными. Она погрузила пальцы в его волосы на затылке и держала его так, словно боялась снова потерять.

Через некоторое время он просипел:

— Мама, ты меня задушишь.

Она слегка разжала свои объятия, почувствовав, что одновременно плачет и смеется от радости. Прижавшись лбом к его лбу, она посмотрела прямо в его карие глаза:

— Где ты был?

— Здесь. — Он отодвинулся от нее. — А где Джо?

— Прямо перед тобой, ковбой. — Джо опустился перед ним на колени и взъерошил ему волосы.

— Тебя здесь не было. Я приехал к тебе, но тебя не было.

Марти почувствовала слезы в голосе сына.

— Почему ты убежал? Он пожал плечами:

— Потому что Джо всегда меня слушает.

— Извини, дружок, — сказал Джо. — Если бы я знал, что ты приедешь, то я бы тебя подождал. — Он похлопал Коди по спине и сморгнул вдруг набежавшую слезу. — Теперь я всегда буду ждать тебя.

— Обещаешь? — спросил Коди, потянувшись всем телом к нему.

— Обещаю. — Джо обнял их обоих, обхватив своими сильными, крепкими руками. — Но и ты должен мне кое-что пообещать, Коди, — продолжил он низким и хриплым от переполнявших его чувств голосом.

Ее сын кивнул, ожидая, что скажет Джо.

— Больше никогда не уходи, не сказав маме. Договорились?

— Договорились. — Он широко улыбнулся им обоим.

После того, как уехали полицейские, они еще долго сидели обнявшись, уютно устроив Коди между собой и укачивая его. Они медленно покачивались вместе взад и вперед, и это давало Марта ощущение тепла и безопасности, словно колыбельная песня в раннем детстве.

Еще через час она снова была дома, который после отъезда полицейских и Флинта погрузился в спокойную, уютную тишину. Марта стояла в дверях комнаты Коди, прислонившись к Джо, который крепко прижимал ее к себе, одной рукой мягко поглаживая по спине, а другой играя ее волосами. Они вместе смотрели на Коди, который мирно сопел под одеялом в слабом свете ночника. Звук его ровного дыхания давал ей ощущение мира и спокойствия.

— Я готова так стоять всю ночь, — пробормотала она приглушенным голосом из-за его плеча.

— Тогда я буду стоять с тобой.

— Всю ночь? — Внезапно вспыхнувшая надежда заставила ее напрячься.

— Всю жизнь, — ответил он.

Руки ее еще крепче обняли его за талию. Она знала это. Она знала, что он всегда будет здесь с ней… и с Коди. Только Джо мог дать ей силу, в которой она так нуждалась в моменты слабости, только он мог наполнить содержанием всю ее жизнь.

— Я не хочу, чтобы для окружающих оставался вопрос, семья мы или нет, — сказал он, касаясь дыханием ее лба.

— И что же ты собираешься сделать, чтобы избежать этого? — спросила она, улыбаясь в темноту.

Он повернул к себе ее лицо. От его взгляда кровь быстрее побежала по ее жилам, в полночной синеве его глаз она разглядела то же страстное желание, которое сжигало ее саму.

— Нам придется пожениться на самом деле. Больше не будет никакого притворства.

Она проглотила вдруг застрявший в горле комок, не веря до конца своим ушам. Она знала, что Джо дал себе зарок никогда больше не брать на себя никаких обязательств и ответственности, но она знала и другое: в эту ночь он осознал, что не был виновен в смерти своей жены и ребенка.

И еще Марти была совершенно уверена, что может положиться на этого мужчину, что он всегда будет рядом с ней и с ее сыном. И точно так же она знала еще одно: она любила его, любила сильнее, чем кого-либо другого в своей жизни, сильнее, чем вообще могла себе представить.

— Это из-за Коди? — спросила она.

— Нет. — Взгляд его проник ей в душу, и сердце ее почувствовало правду его слов. — Из-за нас. — Он провел ладонью по линии ее подбородка и с нежностью обнял за шею. — Я люблю тебя, Марти Томас. Люблю твою силу и стойкость, люблю, когда ты перечишь мне, и люблю, когда становишься такой податливой в моих руках. — Он нежно поцеловал ее, мягко, соблазняюще проводя губами по ее губам. Марти почувствовала губами его улыбку. — Но больше всего мне нравится, как ты выглядишь по утрам, когда ходишь растрепанная.

— Ты не видел меня утр…

— Еще как видел! Я думаю, что именно тогда и начал влюбляться в тебя. В то первое утро… — Он потряс головой. Взгляд его стал серьезен. — Ты выйдешь за меня?

— А ты будешь печь то потрясающее печенье с корицей?

— Каждое утро всю оставшуюся жизнь, — торжественно пообещал он.

— Тогда выйду. — Она не смогла сдержать одновременно улыбки и слез.

— Ты знаешь, когда я окончательно понял, что люблю тебя? — спросил он низким, хриплым голосом. — (Не в состоянии говорить, она лишь покачала головой.) — Когда ты плакала из-за меня. — Он поймал губами ее слезы. — Вся наша жизнь — это только будущее. Никакого прошлого! — Я не хочу больше, чтобы ты плакала из-за меня. Я понял, что никто не в силах изменить то, что приготовила для него судьба. Но пока вместе, мы должны наслаждаться каждым моментом. И я больше не хочу понапрасну тратить время. Я обещаю, что всегда буду с тобой.

— А я всегда буду с тобой.

— Я лишь хочу, чтобы ты любила меня. — Голос его сорвался.

— Всегда. — Она взяла его лицо в ладони и поцеловала в ответ, открывая ему свое сердце и свою душу. — Я люблю тебя, Джо Ролинз.

— Теперь ты мой папа? — сонно пробормотал Коди откуда-то из темноты. Джо улыбнулся:

— Да, сынок, да.