"Круг Александра" - читать интересную книгу автора (Форсчен Уильям)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

От кого: Элдина Лариса

Кому: Всем заинтересованным кохам.

Тема: Отчет о завершении первой стадии противостояния Александр – Кубар.

Предварительная стадия кампании Александра была завершена на 127 стандартный день игры. За это время он добился следующего:

К моменту написания данного отчета подавлены все очаги сопротивления его политике консолидации. Сопротивление объединению практически прекратилось уже после пятого выступления, когда под его началом собралось десять отрядов. В дальнейшем, за редким исключением, жители людских поселений, едва завидев его знамя, сразу же бросались открывать ворота. Большинство уже признало тот факт, что он на самом деле Александр Великий, посланный богами из легендарного прошлого, чтобы их объединить;

Район северных холмов, площадью около миллиона квадратных километров, находится под его контролем (см. прилагающиеся карты);

В данный момент он способен выставить около пятидесяти полков тяжелой пехоты, двадцать стрелковых полков, один полк тяжелых метательных орудий и менее половины полка кавалерии. Полный отчет о боевом потенциале каждого полка, наряду с расчетом эффективности структуры командования и контроля, подготавливается;

Уже были одержаны первые победы в нескольких мелких стычках, но армия людей еще не спускалась на равнину, где кавалерия гаварниан имеет перевес.

Однако поступающие с поверхности данные говорят о том, что гаварниане уже проникли в северную часть холмистого района и ведут полномасштабное наступление. Войска Александра заняты перегруппировкой и, следовательно, полностью осведомлены о действиях противника и готовят контрудар. Таким образом, данный меморандум следует считать сигналом о начале решающих боевых действий. Начальные шансы сторон были рассчитаны с учетом всех обстоятельств с помощью специальной программы оценки вероятности событий. Любые ставки можно сделать через код доступа 23-альфа – альфа-873. Оценка полной стоимости имущества корпораций, принимающих участие в игре, будет производиться вслепую, при помощи компьютера. Доступ к данным через пароль получат только сторона, или стороны, сделавшие ставку.

Отчет о достижениях Кубара Тага вместе с перекрестным сравнением результатов, подготовленный Зергхом, прилагается.

Начиная с текущей даты, каждый календарный день соотношение шансов сторон на нашем тотализаторе будет изменяться. На сегодняшний день противоборствующие стороны имеют следующие шансы:

Александр проживет один стандартный день – 87:1.

Кубар Таг проживет тот же срок – 1221:1.

Сражение произойдет в течение ближайших семи стандартных дней – 3,7:1.

Победа будет за Александром – 2:7.

Расчет произвел – Ларис.

– Судя по твоим расчетам, мой дорогой Элдин, шансы у Александра не слишком велики, не так ли?

Элдин оторвал взгляд от панели навигационных приборов и, поднявшись на ноги, предложил свое кресло Корбину Габлоне, с трудом протиснувшему массивное туловище через дверной проем.

Новая яхта обошлась ему почти в пятьсот миллионов катаров, что превышало стоимость некоторых планет, но в силу какого-то глупого недоразумения главный конструктор не принял во внимание габариты ее владельца, когда проектировал проход в командную рубку звездолета.

Конструктор теперь был занят малоприятной работой по переоборудованию транспортных кораблей, перевозящих органические удобрения.

– Помните, мой господин, анализ шансов при помощи статистических расчетов – сложный комплексный процесс. Возьмем, например, вопрос о смерти Александра.

Произнеся последние слова, Элдин внимательно посмотрел на Корбина, но не заметил по его лицу никакой внутренней реакции.

– Да, смерть Александра.

Два человека повернулись к двери в рубку, через которую вошли Букха Таг и следом за ним Зергх. Зергх вежливо кивнул Корбину, а затем подошел к Элдину и протянул огромную лапу своему старому приятелю – васбе.

– Я только что обсуждал такую возможность с кохом Букхой, – тихо сказал Зергх. – Мои прогнозы относительно вероятности его смерти конечно же полностью совпадают с твоими, что говорит об идентичности наших программ и одинаковом умении собирать и отсеивать информацию. Но васба не всегда соглашается с результатами прогноза, даже если он сам сделал его. Тебе так не кажется, мой друг?

– Возможно, – рассудительно начал Элдин, – наша математическая модель Александра не точна. Не забывай, я просто ввожу данные с некоторыми рассчитанными заранее вероятностями, но компьютер самостоятельно их анализирует, и именно он производит окончательный расчет тех или иных шансов. Даже Мастер-Васба первой степени, а их во всей галактике лишь двое, – Элдин кивнул коллеге-гаварнианину, единственному, кто мог с ним сравниться, – может только задавать степень вероятности какого-то события. Нам не по силам учесть полет отдельной стрелы и рассчитать возможность пересечения ее траектории в определенный момент с линией жизни Александра. Корбин сохранял молчание.

– В своих расчетах, – вмешался Зергх, – которые пересекаются с расчетами Элдина, я задал чуть большую вероятность смерти Александра от серьезного ранения. Но компьютер выбрал значение, предложенное Элдином, очевидно приняв во внимание его личное знакомство с этим воином. Но в любом случае могу сказать, что подобный исход сам по себе является интересной темой для пари.

Корбин кивнул в сторону Букхи:

– Чем делать ставки через компьютер, не лучше ли нам заключить небольшое двухстороннее пари?

– Мне неприятно ставить на смерть человека, которого я уже почти полюбил, но лояльность к своей расе превыше всего.

Произнося эти слова, Букха внимательно смотрел на Корбина, но на его лице не отразилось никаких эмоций.

– Как насчет контроля над принадлежащей тебе звездной системой Церста? – предложил Корбин. – Если я не ошибаюсь, автоматические шахты на трех планетах быстро возвращают твои первоначальные инвестиции. Со своей стороны я готов поставить мой мир удовольствий Марракеш; тамошние женщины нашей расы, возможно, придутся тебе по вкусу.

Букха, как и подобало хорошо воспитанному гаварнианину, с отвращением поморщился при упоминании Корбином межрасового секса, который хоть и практиковался повсеместно, но общественная мораль обеих рас смотрела на него приблизительно так же, как на скотоложество.

Букха кивнул Зергху, который произвел быструю финансовую оценку на карманном компьютерном терминале.

– Относительная стоимость один и восемь к семи, – доложил Зергх.

– Тогда добавь туда еще консорциум Диас.

– Но ты являешься лишь его совладельцем, вместе с Золой.

– Если я проиграю, этот болван с большим удовольствием вычеркнет из документов мое имя и впишет твое.

Зергх сделал еще одну быструю проверку и удовлетворенно кивнул:

– Два и три к семи.

– Я подготовлю документы, – предложил Элдин как нечто само собой разумеющееся.

– Ну ладно, ладно, – с широкой улыбкой произнес Корбин, – мы ведь здесь все джентльмены, не так ли?

Букха в ответ широко улыбнулся, хотя у представителей его расы улыбка считалась проявлением враждебности.

– Мой повелитель, они прореагировали в точности так, как вы и предсказывали.

Александр посмотрел на взмокшего гонца, сидевшего верхом на небольшом гаварнианском животном.

– Где ты раздобыл эту лошадь, мальчик?

– Я захватил ее из засады. – Юноша сиял от гордости.

– А где Парменион и его отряд?

– Они примерно в одной версте позади меня. Держатся в пределах видимости от преследующего их противника.

– Хорошо, очень хорошо. Иди к обозу и налей себе немного вина, ты его заслужил.

– Я должен вернуться, мой повелитель.

– Выполняй мои указания. Они сами скоро будут здесь, так что можешь спокойно отдыхать.

Юноша отсалютовал и ударами пяток перевел животное на шаг. Александр оторвал взгляд от столика с картой и улыбнулся Ярославу:

– Ты слышал, он захватил лошадь у гаварнианина?

– Только такие молодые безумцы, как он, способны сесть верхом на это животное.

– У меня уже есть пятьдесят всадников. Люди начали понимать, что сесть верхом на лошадь означает перестать ходить пешком – они потеряли страх.

– Скоро он к ним вернется, – мрачно произнес Ярослав, глядя на облако пыли, приближающееся с востока. – Кажется, пора начать последний инструктаж.

С этими словами Ярослав вышел из-под навеса и начал жестами подзывать командиров отрядов.

– Все знают свои позиции? – спросил Александр, окинув взглядом командиров, собравшихся вокруг ящика с песком, при помощи которого он показывал им положение войск на местности, поскольку большинство по-прежнему ничего не понимало в символах на пергаменте, означающих горы, реки и людей.

Командиры сохраняли молчание. Александр чувствовал их страх. Одно дело – перейти по очереди под его знамя, чтобы выступить против своих соседей, и совсем другое – впервые сразиться с гафами. Они находились в состоянии оцепенения. И в данный момент только еще больший страх перед своим командующим заставлял их продолжать выполнять свои задачи.

– Помните, все достаточно просто, мы всего лишь позволим им напасть на нас. Они поведут себя так, как рассказывал Ярослав, поскольку война для них ритуал, ведущий либо к смерти, либо к славе. Нужно только заставить их броситься в атаку. Их силы насчитывают всего лишь восемь тысяч всадников и пять тысяч пехотинцев против нашего сорокатысячного войска. Но если хотя бы один из вас дрогнет, дрогнут и остальные, и вы все погибнете, поскольку не сможете от них убежать. И кроме того, вам некуда бежать.

Некоторые командиры слабо зароптали, но гневный взгляд Александра заставил их замолчать.

Они и в самом деле находились в ловушке. Примерно две недели назад армия гафов выступила из столицы и двинулась на северо-восток, по направлению к холмистому региону. Александр вывел свои войска на равнины после того, как по ним прошла армия гафов, перерезав ей линии коммуникации. Тем самым он заставил ее повернуть назад и атаковать заранее подготовленные позиции. Этот урок он усвоил у Дария в битве при Иссе. Но Александр расположил войска на узком мысу, в месте слияния рек Волста и Бенази, отрезав себе все пути к отступлению. Если солдаты дрогнут и побегут, бурные водные потоки не оставят им ни малейшего шанса на спасение, и каждый в его армии хорошо это знал.

Отступать было некуда, и некоторые смотрели теперь на своего лидера с неприязнью и подозрением.

– Отправляйтесь на свои посты, и те, чьи позиции находятся на левом фланге, помните: если вы позволите противнику обнаружить себя до того, как увидите меня, я лично снесу вам головы. Если, конечно, кто-нибудь из нас останется в живых. Теперь идите.

Люди молча повернулись и ушли.

– Если ход сражения начнет складываться не в нашу пользу, – пробормотал Ярослав, – они найдут тебя и разрежут на полоски, прежде чем погибнут сами.

– Меня это мало беспокоит, – ответил Александр почти веселым тоном. – Видишь ли, мой друг, если не планировать заранее поражения, то не проиграешь.

– Сейчас ты еще скажешь мне, что твой папа Зевс пообещал тебе эту победу.

Александр только посмотрел на него и загадочно улыбнулся.

– Мой повелитель Калин, они прекратили отступление. Смотрите, они остановились прямо перед гребнем следующего холма.

Калин, командир головного эскадрона, натянул поводья и посмотрел в ту сторону, куда показывал его ординарец.

– Их по-прежнему не более пятидесяти, и они отступают к месту слияния рек, вместо того чтобы свернуть к последнему броду. Эти жалкие идиоты загнали себя в ловушку.

– Мы еще не видели их основные силы, – предупредил Виргт.

– Они конечно же здесь, ждут нас с противоположной стороны холма. Он не уверен в своих людях, этот Искандер. Он знает, что они трусы, и потому привел их в такое место, где им придется сражаться или умереть. Теперь мы сможем с ними покончить даже до начала затемнения.

– Тогда зачем атаковать, – спросил Хина, – если они пойманы здесь в ловушку? Нам остается только закупорить горлышко бутылки. Через несколько затемнений они начнут умирать от голода.

– Что?! Даже против безволосых я не стану прибегать к такой позорной тактике. Разве у тебя совсем нет чести? Давай скорее перережем это стадо и отправимся домой.

Калин повернулся в седле и посмотрел на Кубара, который расположился позади него.

– Или наимудрейший и высокочтимый Кубар имеет на этот счет другое мнение?

– Это твое войско, а не мое, и значит, мне остается только молча наблюдать.

– Тогда, может быть, обладая различными воинскими талантами и многочисленными заслугами, ты желаешь первым пойти в атаку? – с усмешкой спросил Калин.

– Это твоя армия, твое сражение и твоя победа. Ты не должен делить со мной свою славу. Мое дело лишь наблюдать со стороны.

– Мудрое решение, – с неприкрытым сарказмом произнес Калин, и воины из его свиты заухмылялись над столь очевидным проявлением трусости со стороны самозванца. – Кстати, Хина и Виргт могут остаться с тобой.

Оба повернулись к нему и начали дружно выражать свой протест.

– Это всего лишь требования традиции, – пояснил Кубар. – Хина, как последний из младших братьев, не должен участвовать в одном сражении с тагом, не имеющим детей, поскольку так может прерваться линия рода, а кааду тоже не имеет права рисковать своей жизнью, угрожая тем самым оставить правителя без мудрого советника.

– Наконец мы хоть в чем-то согласны, – сказал Калин холодным тоном, но в его глазах появилось странное выражение, словно он внезапно понял, что сам загнал себя в ловушку, которую только что заметил. Кубар некоторое время смотрел Калину прямо в глаза, а затем поклонился, выразив правителю свое почтение. Воин повернул лошадь и в сопровождении свиты поскакал прочь, оставив троих всадников в тылу армии знатных гаварниан, уже перестраивающейся для атаки.

– Классическое построение, – сказал Ярослав, словно бы рассматривая академическую проблему на листе пергамента, а не наблюдая за наступлением тринадцатитысячного войска.

– На мой взгляд, в нем нет никакой логики.

– Ах, мой Александр, это по твоим стандартам, а не по их. Помни, знатные ездят верхом, что является их правом по рождению, незнатные маршируют. Титулы и звания, вполне естественно, могут меняться, поэтому отряд кавалерии развернут в линию, где самые титулованные в данном случае занимают западный фланг, а менее знатные – противоположный, восточный.

– Какая глупость! Так же бездарно использовал кавалерию Дарий в битве при Иссе.

– Возможно, но, несмотря ни на что, они способны сражаться. Смотри, это, должно быть, сам Калин.

Он показал на край левого фланга линии неприятельских войск, где от группы всадников отделилась одинокая фигура и поскакала через открытое пространство, которое разграничивало сомкнутые ряды кавалерии от Александра и его отряда, расположившегося на склоне гряды невысоких холмов, протянувшейся как естественный барьер перед местом слияния двух рек.

Линия кавалерии начала сворачиваться от левого фланга к центру, и каждый всадник ждал, пока его сосед не проедет вперед, чтобы не опередить старшего по титулу и званию.

Приблизившись на расстояние половины полета стрелы, Калин встал в стременах.

– Человек, ты удостоен чести услышать мое обращение к тебе. Я Калин, старший из сыновей Калина, называемый таг. Я старший потомок восьми поколений тагов и военачальник своего народа. Тридцать восемь твоих соплеменников я поразил из своего седла. Ты недостоин моего клинка, но сегодня я предоставлю тебе возможность узнать его остроту. Ты, у кого нет ни титула, ни чести, кто лишен любви братьев, тот, кого называют Искандер, покажись и поведай о себе, прежде чем умереть.

Еще до того, как он закончил свою речь, следующий гаф остановился рядом с Калином и начал произносить примерно такой же монолог, а следом за ними другие… Вскоре оглушительный рев сотен голосов отражался эхом от склонов холмов, в то время как все новые и новые знатные гафы выезжали вперед и с гордостью выкрикивали свои родовые имена и титулы.

Гром голосов постепенно смещался к правому флангу, а Александр по-прежнему молча сидел в седле, сохраняя полную неподвижность.

Вскоре над полем повисла напряженная тишина, поскольку гафы ожидали теперь услышать ответные истории (хотя им противостояли всего лишь безволосые), чтобы затем броситься в атаку и покончить с забывшими свое место людьми.

Александр выехал вперед на дюжину шагов и, натянув поводья, встал в стременах. Он покосился через плечо на Ярослава, на секунду усомнившись, не затеял ли тот изощренный розыгрыш, чтобы посмеяться над ним, но престарелый школяр сделал ему знак начинать и, заранее предвидя реакцию гафов, стал поворачивать свою лошадь, готовясь к поспешному отступлению.

Опустив руку к нижней части туники, Александр приготовился, и, когда его жест стал для всех очевиден, со стороны гафов донеслось гневное рычание.

– Сейчас я помочусь, – крикнул Александр, перекрыв сердитый рев, и тут же принялся осуществлять задуманное. – Слушай меня. Калин, поскольку я мочусь на честь твоих братьев, то пусть моя моча омоет их кости!

У него не было ни малейшего шанса довести до конца свою акцию. Буцефал испуганно вздрогнул от упавших на его спину капель, и Александр торопливо оборвал процесс мочеиспускания под оглушительные вопли гафов. Словно по команде, они одновременно обнажили клинки и бросились в атаку.

Развернув лошадь, Александр перевел ее в некое подобие галопа, направив к гребню холма. Его кавалерийский отряд уже скакал перед ним; охваченные паникой люди бросали испуганные взгляды через плечо. Парменион придержал свою лошадь и поравнялся с Александром.

– Хорошо, что мы здесь в западне, – крикнул Александр. – А то эти ублюдки никогда бы не остановились.

Парменион посмотрел через плечо на наступающее войско, поскольку теперь и пехота, разъяренная невиданным оскорблением, тоже бросилась вперед. Посмотрев на стремительно наступающую армию жаждущих крови существ, похожих на гигантских волков, Парменион поймал себя на мысли, что он и сам уже сожалеет об отсутствии пути для отступления.

Кавалерийский отряд перевалил гребень холма и проскакал между двумя флажками, развевающимися на ветру. Александр с Парменионом по-прежнему замыкали отступление. Выдернув флажки, Александр поскакал следом за остальными, стараясь держаться между полосами меловой крошки, указывающими безопасный путь.

С верхней части склона на поверхности земли был хорошо виден свежий шрам от траншеи, протянувшийся более чем на пол-лиги на север и заканчивающийся у берега реки. Ближняя стена рва на уровне груди гафа ощетинилась острыми кольями, торчащими под наклоном из земли через каждый фут. Через равные промежутки в баррикаде были оставлены узкие, окруженные с боков трехметровыми земляными насыпями проходы, к одному из которых направлялся сейчас Александр. Рев за его спиной становился все громче и внезапно достиг оглушительной силы, когда волна всадников выскочила на гребень холма.

Громкие вопли доносились и со стороны его собственного войска, но Александр знал, что это скорее крики страха, чем ярости.

Проскочив через ворота, Александр обернулся и проследил за тем, как солдаты подтащили ежи из связанных вместе кольев и быстро закидали ими проход в заграждении.

Он встал ногами на седло и перепрыгнул на деревянную платформу, где уже стоял Ярослав и несколько командиров отрядов, как завороженные наблюдая за приближением сокрушительной волны неистовой атаки гафов.

– Я тебе говорил, что это их рассердит, – крикнул Ярослав.

Его голос был едва слышен за диким животным ревом, казалось бы заполнившим все окружающее пространство.

Александр промолчал и приготовился наблюдать за началом первой стадии боя. Парменион уже ускакал, чтобы взять под командование центр, готовый начать выравнивать линию боевых построений, если она вдруг начнет ломаться.

Александр посмотрел на ров позади частокола и широкий земляной вал, на котором стояли его люди, выстроенные в одну сплошную линию глубиной в три шеренги, а затем бросил взгляд через плечо на резервные полки фаланги, построенные в колонны по восемь человек. Его солдаты, по крайней мере, еще держались, хотя большинство побелело от страха.

– Сейчас начнется, – крикнул один из командиров.

Волна всадников, перевалив через гребень и набирая скорость, неслась вниз по склону, с Калином впереди.

– Один уже есть! – прозвучал радостный возглас.

Со стороны это выглядело так, словно земля разверзлась и поглотила всадника вместе с лошадью. Один за другим гафы начали проваливаться в скрытые ловушки. И все же они продолжали наступать, выкрикивая свои имена и титулы. Калин несся впереди всех, словно ведомый невидимой рукой. Он неумолимо приближался к платформе у прохода в заграждении, где стоял Александр.

Похоже, он не замечал разразившейся вокруг него катастрофы, когда сначала по одному, а затем десятками и сотнями его соплеменники, только что составлявшие одну сплошную волну, стали проваливаться в ямы и ловушки, вырытые на поверхности в шахматном порядке, или падали с лошадей, запутавшихся ногами в замаскированных веревочных петлях.

Александр с удивлением наблюдал за тем, как вражеский полководец каким-то необъяснимым чутьем находит безопасный путь среди многочисленных препятствий.

– Я должен сразиться с ним, – воскликнул Александр и, обнажив меч, приготовился перепрыгнуть через частокол.

– Подожди! – остановил его Ярослав, заметив, что лошадь лидера гафов все-таки сбилась с безопасного пути.

Попав ногой в петлю, животное споткнулось и бросило седока вперед. Калин тяжело ударился о землю прямо у основания насыпной башни.

По тому, как его голова запрокинулась вбок, Александр понял, что ему теперь не суждено встретить вражеского полководца с мечом в руке.

– Он был так отважен, а погиб так глупо, – с горечью прошептал он.

– Может быть, нам проехать вперед и посмотреть, что там происходит? – тихо спросил Хина.

– В этом нет никакой необходимости, – печально произнес Кубар. – Поскольку мы можем все узнать, оставаясь здесь и ничего не видя. То, что там происходит, и так достаточно очевидно. И поступок того человека лишний раз подтвердил его план. Как бы я хотел найти способ убедить твоего брата поверить мне, поскольку нет ничего хуже, Хина, чем видеть надвигающуюся катастрофу и при этом быть бессильным остановить ее.

Хина все еще пытался подавить в себе желание направить лошадь вперед и ответить на брошенное оскорбление, хотя сейчас уже стало ясно, что с другой стороны холма разразилась катастрофа невиданных масштабов.

Прошло достаточно много времени с тех пор, как последний пехотинец перевалил через гребень холма, чтобы скрыться в оглушительном грохоте битвы. И теперь непрерывный поток седоков, потерявших лошадей, и раненых воинов тянулся по склону в противоположном направлении. Вероятно, произошло что-то непредвиденное. Уже должна была прозвучать победная песнь, а следом – всеобщий ликующий крик воинов, означающий, что вражеский главарь встретил свою смерть. Однако вместо этого до них доносился дикий рев, в самой гуще которого чувствовался зарождающийся страх.

– Убрать заграждение! – крикнул Александр, проскакав галопом вдоль линии войск до левого фланга.

Повернувшись в седле, он посмотрел назад, на сомкнутые ряды отряда из Риса, удерживающего позицию на самом краю.

– Все время держите строй! – крикнул он, и его громкий зычный голос перекрыл шум бушующего вокруг сражения. – И следуйте за мной.

Последние связки кольев были убраны с прохода, и он выехал за пределы заграждения вместе со стрелками, выбежавшими вперед. Они находились напротив крайнего правого фланга линии вражеских войск. Им противостояли только разрозненные силы пехоты.

Уже в течение целого часа гафы штурмовали укрепленные позиции людей. Те, кому посчастливилось избежать падения в оснащенные кольями ямы, пытались беспорядочным приступом прорвать линию обороны. Это был сумасшедший навал, поражающий своей энергией, но совершенно бесполезный с практической точки зрения.

По мере того как росли потери, силы гафов начали концентрироваться в центре. Александр постоянно перемещался вдоль оборонительной линии, помогая ликвидировать немногочисленные прорывы, и в конце концов оказался на левом краю, где его ждали отборные отряды, подготовленные для решающего удара.

Выбравшись за ворота, он бросил взгляд вдоль линии укреплений и сделал знак Пармениону начать выводить свои отряды. План был достаточно прост: прорвать вдоль ослабленный правый фланг, сделать поворот и свернуть линию вражеских войск. Убрав последние колья, его люди начали строиться в фалангу шириной в сто человек и глубиной в десять рядов. Через минуту они были готовы и, сделав поворот на сорок пять градусов вправо, двинулись вперед ускоренным шагом.

Горсточка усталых гафов, оказавшаяся у них на пути, увидев надвигающуюся с севера волну, ощетинившуюся лесом копий, сочли за лучшее поспешно отступить. При виде спин убегающих врагов люди почувствовали прилив воодушевления. Первые ряды подразделения Пармениона примкнули к правому краю фаланги, а еще несколько резервных отрядов зашли в тыл.

Посмотрев на расположение неприятельских сил, Александр заметил, что они уже выдвинулись достаточно далеко за позиции гафов. Подняв над головой меч, он сделал знак фаланге повернуть еще на сорок пять градусов вправо. Теперь она походила на волну, двигающуюся вдоль линии вражеских войск, и та под ее натиском сворачивалась, словно стружка, срезанная острым резцом с гнилого дерева.

Дикая ярость гафов теперь уступила место страху. Там и здесь одинокие воины пытались стоять до последнего и погибали. Но, несмотря на отдельные очаги отчаянного сопротивления, войско гордых аристократов отступало в полной растерянности. Люди, которых считали всего лишь дичью, всегда разбегались от них, как дичь на охоте. Но сегодня главарь людей нанес им страшное оскорбление, а затем повел сражение по совершенно непонятным правилам.

Люди, идущие за Александром, также поняли, что этот необычный воин, который, по его словам, прибыл к ним из далекого прошлого, с легендарной Земли, открыл для них новую эпоху. Свершилось нечто такое, что совсем недавно они не могли себе даже представить в самых смелых фантазиях. В сознании своей новой силы они черпали мужество и в конце концов начали понимать, что означает быть человеком.

Одинокий голос в задней части фаланги начал выкрикивать единственное слово под стук шагов, и, несмотря на акцент, изменивший имя, оно осталось узнаваемым:

– Искандер, Искандер!

По шеренгам, казалось, пронесся ураган, когда тысячи голосов, подхватив брошенный клич, зазвучали, как один:

– Искандер, Искандер!

Им отвечали испуганные крики гафов, которые, забыв обо всем, повернулись и беспорядочной толпой бросились к реке, теперь оставшейся их единственной надеждой на спасение.

Убегая, они бросали оружие, оставляли раненых, и людская волна стремительно накатывалась на них.

– Искандер, Искандер!

Натянув поводья лошади, Александр дал фаланге пройти мимо. Опытным глазом он заметил, что построение уже начало ломаться, люди уже вышли из-под его контроля. Ему пришлось напомнить себе, что перед ним солдаты, находящиеся под его командованием всего лишь два десятка недель, а не опытные ветераны, с которыми он прошел Бактрию и Индию.

– Искандер!

Крик донесся с левой стороны, и, обернувшись, он увидел гафа, пронзившего копьем тело человека сбоку от него. Александр сразу же понял, что этот человек в прыжке принял на себя удар копья, предназначавшийся ему.

Развернув лошадь, он приблизился к гафу и одним ударом меча прикончил врага, который, притворившись мертвым, позволил рядам фаланги пройти над собой, чтобы напасть на командира.

Соскочив с лошади, Александр подошел к умирающему человеку и присел рядом с ним.

– Искандер, – прошептал солдат, – сегодня хороший день для того, чтобы умереть. Я видел, как они бегут.

И после этих слов его не стало.

– Великий день, – воскликнул Парменион, приблизившись к своему командующему. – Клянусь Зевсом, сегодняшняя победа принесла нам не меньше славы, чем в битве при Гавгамелах.

Александр поднялся на ноги, в его глазах появился тот самый необычный, отстраненный взгляд.

– Да, – прошептал он, – даже я соглашусь, что сегодняшний день был великим.

И, сняв с плеч накидку, он накрыл ею тело безбородого юноши.