"Заложники обмана" - читать интересную книгу автора (Уивер Майкл)

Глава 8

В десять минут десятого машина проехала по дорожке и остановилась перед гаражом.

Мэри Янг и Джьянни наблюдали за машиной из-за занавесок в гостиной. Синий “шевроле”-седан с высокой антенной и включенными желтыми фарами, свет которых прорезал серый утренний туман и все еще падающий дождь.

Первыми из машины вышли те двое, кто обратил в развалины квартиру Джьянни. Следом за ними – еще один, с атташе-кейсом.

Двоих им недостаточно, будь они прокляты, подумал Джьянни, чувствуя, как сильно забился пульс на шее.

Он дотронулся до плеча Мэри – оно было такое теплое. Он вышел из гостиной и занял позицию в кабинете.

Раздался звонок, и секундой позже Джьянни услыхал, как разыгрываются две шарады: липовые агенты изображают изысканно вежливых представителей власти, а Мэри Янг демонстрирует удивление и беспокойство.

Вскоре все четверо вошли в гостиную, где наиболее хитрой частью представления было усадить пришельцев в ряд спиной к двери, а Мэри Янг устроиться напротив них лицом к лицу. Как много теперь зависит от этой женщины…

Похоже, что ее шарм, воспитанность и сексуальность помогают ей отлично справляться с задачей.

Ну а мужчины?

Даже не видя их, Джьянни ощущал тот жар, который охватывал их в предвкушении допроса такой женщины, как Мэри Чан Янг. Допрос перед тем, как обнажить ее тело для их грязных игрушек. Исключительная удача!

Ну вы у меня попляшете, ублюдки!

Он ждал сигнала Мэри Янг. Как только троица усядется на диван спиной к двери, Мэри должна спросить, нет ли у кого-нибудь из них сигареты, – и тут появится Джьянни. Собственный револьвер Мэри спрятан под подушкой на ее кресле, она выхватит его, едва Джьянни вступит в комнату.

У сценария есть, правда, и слабое место: один из агентов может покинуть комнату, чтобы осмотреть дом. В этом случае Мэри Янг предупредит Джьянни кашлем, а сама нацелит на агентов пистолет и будет угрожать им, пока Джьянни их не обезоружит.

Спланировать все это было не так уж трудно, но Джьянни знал что знал.

Приложив ухо к стене, он прислушивался к расспросам агентов. Но слышал и кое-что другое. Один из мужчин не сидел, а ходил, Джьянни хорошо различал его шаги по полу. Звук отдавался в воздухе и вызывал некое оцепенение, сонную одурь.

Но вот шаги сделались громче, ближе.

Первым побуждением Джьянни было рвануться к двери; все его тело, вплоть до самых мелких косточек в ногах, напряглось. Он мгновенно понял, что сейчас произойдет, а личный пистолет дона, казалось, обладал своей особой силой черного восприятия.

Знал он – и знал пистолет.

Это была правда, и Джьянни начал движение за несколько секунд до того, как услышал через стену кашель Мэри. Как ни странно, но по пути к двери в гостиную он успел заметить две акварели на стене, а также свое туманное отражение в зеркале.

Потом он очутился в гостиной, и один из мужчин шагнул, вытаращив глаза, ему навстречу и схватился за кобуру. Джьянни поднял руку с пистолетом, но грохот выстрела раздался прежде, чем он успел нажать на спуск. Агент опустился на колени и тут же повалился ничком.

Джьянни посмотрел на остальных. В ушах у его звенело, перед глазами мелькали полосы – точно струи дождя. Мэри Янг все так же сидела в кресле. Два других агента приподнялись и выхватили свои пистолеты, но в эту секунду Мэри выстрелила еще раз.

Один из мужчин запрокинулся на спину. Третий агент выстрелить не успел: Джьянни стукнул его по голове рукояткой своего пистолета. Агент упал и затих.

Мэри Янг сидела, держа револьвер обеими руками, и целилась в то место, где находился агент, прежде чем Джьянни его ударил. Теперь она начала медленно опускать револьвер.

– Вы забыли? – остановил ее Джьянни. – Нам нужен живой, для того чтобы допросить его.

Она подняла на Джьянни глаза.

В забрезжившем утреннем свете плавал дым. Пахло паленым и свежей кровью.

Джьянни наклонился над двумя мужчинами, которых застрелила Мэри Янг. Оба были мертвы.

– Соседи не услышали выстрелов? – спросил Джьянни.

– Нет. Самые близкие живут достаточно далеко отсюда.

Джьянни перенес потерявшего сознание агента на диван. Нашел у него в кармане пару наручников и надел их ему на руки, заведенные за спину. Мэри Янг сидела неподвижно и наблюдала за ним.

– С вами все в порядке? – спросил он.

– А почему бы и нет? Они явились ко мне в дом, чтобы пытать, а возможно, и убить меня. Я хотела бы одного: повторить то, что сделала.

Джьянни ей не поверил.

– Надо бы дать этому немного бренди, – сказал он. – Мы должны поговорить с ним.

Джьянни познакомился с содержимым атташе-кейса – оно в точности повторяло то, что он обнаружил в кейсе убитого им у себя дома агента: те же фотоснимки, те же распечатки, тот же прибор для электрошока. Как видно, стандартный набор для охоты на Витторио Батталью.

Он услышал стон и увидел, что Мэри Янг пытается влить бренди агенту в рот. Глаза у этого плотного, коренастого мужчины были желтые, как у зверя, нижняя челюсть походила на лезвие топора. В удостоверении он был обозначен как специальный агент Том Бентли.

Джьянни подождал несколько минут, пока он очухается.

– Твои дружки дали дуба, – заговорил Джьянни. – Стало быть, только от тебя мы можем услышать ответы на интересующие нас вопросы. Можешь сделать это легким или трудным для себя. На твое усмотрение.

Агент посмотрел на Джьянни Гарецки и на Мэри Чан Янг. Потом взглянул на прибор для электрошока, который лежал рядом с диваном.

– Какие же у вас вопросы?

– Почему идет охота за Баттальей? Кто за ним охотится? Вы и в самом деле агенты ФБР или играете под них?

– И это все?

– Да.

Бентли подумал.

– А если я не стану отвечать?

В разговор вмешалась Мэри Янг:

– Тогда ты умрешь, как и мы. Только гораздо раньше.

Бентли долго смотрел на нее своими желтыми глазами.

– Мисс Янг, вы бесспорно очень красивая женщина. – Он усмехнулся. – И к тому же великолепный стрелок.

– Это не шутка, – произнесла она.

– Я понимаю, что не шутка. Не вполне понимаю только, что ждет меня, если я отвечу вам на вопросы.

– Мы не причиним тебе вреда, – сказал Джьянни. – Запрем в подвале. Когда отъедем отсюда подальше, позвоним в полицию и сообщим, где ты есть.

Агент все еще смотрел на Мэри Янг. Заговорил, обращаясь к ней. Как будто Джьянни вообще не было в комнате.

– Убив меня, вы не получите ответов, – сказал он. – И пытками ничего не добьетесь. Выдержу. Вам остается лишь один способ получить то, чего вы хотите.

– Какой же?

– Дать мне то, чего я хочу, – ответил Бентли. – Я хочу провести полчаса в постели с вами.

Лицо у Мэри Янг не дрогнуло.

– Вы это всерьез?

– Я никогда не имел успеха у такой красивой женщины, как вы, и вряд ли имею на это шансы в будущем. Почему бы мне не говорить всерьез?

– Потому что, если я соглашусь, а вы окажетесь несостоятельным, я вас точно убью.

– Я не верю своим ушам, – вмешался Джьянни в их диалог.

– Почему? – удивилась Мэри Янг. – Вас это оскорбляет?

Художник переводил взгляд с одного на другую, как бы измеряя расстояние между ними. У него расширились зрачки.

– Послушайте, Джьянни, – совершенно обычным голосом обратилась к нему она. – Тело мое отнюдь не священно. Мне тридцать четыре года, и я вряд ли вспомню имена даже половины мужиков, с которыми трахалась. Одним больше, одним меньше, какая мне разница? Тем более если мы в результате узнаем то, что спасет наши жизни.

– Существуют иные способы получить ответы.

– Какие? Пытать человека до полусмерти? Вы считаете, что так лучше? Более нравственно?

Джьянни молчал. Он ни в малой степени не мог себе представить, что за женщина перед ним. И перестал пытаться. Сравнение с Терезой не помогло бы. Они невероятно разные. Может, именно это и привлекает его?

– Договорились, – обратилась Мэри Янг к Бентли. – Сделка состоялась.

Положение было не из простых и требовало – помимо соображений безопасности – некоторой игры воображения. В конце концов условия были выработаны. Бентли уложили на спину на кровать Мэри, кисти рук прикрепили наручниками к спинке. Мужчина, распятый на сексуальном кресте.

А Мэри Чан Янг?

Художнику казалось, что у нее особый набор приемов для каждой сцены, какую ей приходится играть. И это было почти то же, что наблюдать, как она спит. Она словно бы вобрала в себя из воздуха некую алчность, опыт шлюхи, горький опыт предательств и разочарований. А потом этот же до смешного маленький носик вдохнет в себя тот же самый воздух, и все переменится, и появится неуверенное в себе дитя, полное страха, что его застанут за каким-то грязным делом, смысла которого оно не понимает.

Участие Джьянни в подготовке закончилось, и он направился к двери.

– Эй, Гарецки! – окликнул его с кровати Бентли.

Джьянни обернулся.

– Не хочешь остаться и посмотреть?

Художник постоял на месте. Окна были закрыты, и воздух насыщен чем-то коварным, вызывающим легкую дрожь. Мэри Янг смотрела на него, и лицо у нее казалось отрешенным и вместе с тем чисто по-женски говорящим: это мое дело, а если вам не нравится, так тем хуже.

Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Не имея ни малейшего желания возвращаться в гостиную к тому, что там его ожидало, Джьянни устроился в кабинете с сигаретой. Он старался ни о чем не думать и смотрел на только что пробившиеся сквозь деревья и упавшие на траву солнечные лучи. Но ему пришлось удерживать себя от мыслей о двух трупах в гостиной и о том, что происходит в спальне на постели Мэри Янг.

Из спальни доносились случайные звуки, и Джьянни заставлял себя не прислушиваться к ним, а думать о жене и о том, как все было, когда они любили друг друга. Но с тем же успехом он мог размышлять о двух совершенно других людях. Нет. Даже о существах с других планет. Немного погодя он смирился и просто сидел и курил.

Он дымил уже четвертой сигаретой, а солнце снова скрылось, когда послышался звук выстрела. Во внезапном порыве он вскочил с кресла, опрокинув его.

Он ворвался в спальню с пистолетом в руке.

Мэри Янг стояла голая возле кровати, держа свой никелированный револьвер. Лицо у нее было красное, потное, но совершенно бесстрастное.

Бентли был обнажен только от пояса и ниже. Кисти рук по-прежнему прикованы наручниками к медным стойкам кровати, а в самом центре лба виднелась аккуратная дырочка. Тоненькая струйка крови тянулась вниз по лицу к подбородку. Голова, поддерживаемая распростертыми руками, лишь слегка склонилась набок.

– Что произошло? – скорее не сказал, а выдохнул Джьянни.

– Так глупо вышло. Я допустила неосторожность, он обхватил меня ногами за шею и пытался задушить. У меня не оставалось выбора.

Джьянни Гарецки посмотрел на нее. И ясно понял только одно: она лгала.

Мэри Янг наклонилась за своей одеждой. Ее ягодицы блестели. Не сходя с места, она быстро оделась.

– Давайте убираться отсюда, – сказала она. Потом подошла к столику за бутылкой “Наполеона” и сделала большой глоток. – Скажу вам, чего мы добились, – продолжала она. – Они и в самом деле агенты ФБР. Но расследование неофициальное. Бентли назвал это операцией по коду-три.

– Что это значит?

– Никаких записей и телефонных переговоров. И на их уровне не положено знать, откуда исходит приказ. Это может быть ЦРУ, госдепартамент, министерство юстиции и даже Овальный кабинет. Но всегда только с самых верхов и в порядке первоочередной срочности.

– То есть за самое короткое время?

– Да.

– Знают ли они о причине охоты?

– Ни в малейшей степени.

– Какие указания получили на наш счет?

– Любым способом добиться ответов. Но не убивать.

– Звучит устрашающе. Это все, что он вам сказал?

Она молча кивнула.

– Вы полагаете, что это правда?

– Очень похоже.

– Тогда зачем вы его убили?

– Я вам уже сказала.

– Я помню, что вы мне сказали, – заметил Джьянни.

Мэри Янг глянула на него поверх стаканчика бренди.

– К чему мне лгать вам?

– Вот это я и должен выяснить. – Художник зажег сигарету. – Мы завязли по самую маковку, Мэри Янг. Между прочим, пришили пяток настоящих фэбээровцев за три дня. Четверо из них угрожали нам оружием, так что меня лично особенно беспокоит только пятый. Вы заключили с парнем сделку. Он был прикован к кровати. Почему вы его застрелили?

На этот раз Мэри и не подумала ответить, но явно о чем-то размышляла.

– Нас только двое, – сказал Джьянни. – Но если я не могу доверять вам, то я немедленно ухожу отсюда. Вы этого добиваетесь?

– Нет.

– Тогда я хочу знать, почему вы мне солгали.

– Потому что боялась сказать правду.

– И какова же эта правда?

Ей понадобилось несколько секунд, чтобы найти нужные слова.

– Я не хотела, чтобы он рассказал, как я убила двоих. Теперь я, по крайней мере, могу отделаться от трупов. Как вы от тех двух. Теперь нас могут всего лишь подозревать.

– Вы это задумали, когда уединялись с ним в спальне?

– Да.

– А почему скрыли от меня?

– Потому что считала, что вам это не понравится.

– Можно подумать, что вы готовы плясать от радости.

– Я сделала то, что должна была сделать, Джьянни, – очень тихо проговорила она.

Джьянни промолчал, но она, как видно, уловила неодобрение у него на лице, и это ее задело.

– Простите, если я огорчила вас, – сказала она.

– Я отнюдь не безгрешен. Я просто не понимаю вас.

– Как же вам понять меня? Ведь вы едва меня знаете.

Она, пожалуй, права, подумал Джьянни.

– Все, что вам известно, вы прочли в этой дурацкой компьютерной распечатке. То есть кучу лжи, которую я сообщала для прессы.

– Так расскажите мне правду.

Она покачала головой:

– Боюсь, что после этого вы уж точно бросите меня.

– А вы попробуйте.

– Не могу воспользоваться этой возможностью. Тем более сейчас. С тремя трупами агентов ФБР в моем доме.

Ну что ж. Он по крайней мере понял, что она лжива, и к тому же сама себя считает немногим лучше шлюхи. Но понял он также и то, что бросить ее никоим образом не может.