"Тридцатилетняя война" - читать интересную книгу автора (Алексеев Валентин Михайлович)

Глава 1 ПРОЛОГ

В XVI-XVII веках Европа переходила от феодального общественного строя к капиталистическому. Складывался общий мировой рынок. Менялись отношения между людьми, мысли и настроения, представления о добре и зле. Феодальное дворянство теряло привычную опору под ногами, искало новые пути сохранения своего господства. Ломались старые государственные границы, складывались абсолютные монархии.

Эти процессы в Центральной Европе задержались. Здесь сохранилась огромная Священная Римская империя. Согласно господствовавшим в средние века представлениям, она должна была существовать вечно и охватить весь мир. Хотя множество католических (не говоря уже о православных) государств на протяжении средневековья не подчинялись Священной Римской империи ни во внутренних, ни во внешних делах, считалось, что император занимал первое, самое почетное место среди христианских монархов, как их признанный глава. На территории же Германии и некоторых соседних с нею стран и земель авторитет императора все еще оставался реальностью и в XVI-XVII веках.

Конечно, власть императора в Германии не шла ни в какое сравнение с правами французских, английских, испанских королей в их странах. Так, например, архиепископ Майнцский, как постоянный председатель рейхстага, имел право воспрепятствовать созыву императором этого съезда прямых вассалов императора. Император мог задержать принятые рейхстагом решения, но не имел права заставить пересмотреть их. Широко распространено было мнение, что решения рейхстага обязательны лишь для тех, кто голосовал за них.

Империя включала много областей, населенных немцами, голландцами, фламандцами, французами, чехами, поляками, итальянцами и другими народами, говорящими на различных языках. Одни из этих областей и стран - как Швейцария, Северные Нидерланды, Чехия - настолько обособились в своем развитии, что принадлежность их к Империи была лишь формальностью, в других - Бельгии, Лотарингии, Бургундии, Италии - хозяевами были короли Франции или Испании, хотя эти земли считались владениями Империи. Многие немецкие князья давно стали почти самостоятельными государями.

С середины XV века на императорский престол неизменно избирались представители династии Габсбургов. Эта династия обладала крупными наследственными владениями по Дунаю, землями Чешской короны и Венгрией (большую часть Венгрии в XVI в. захватили турки). Испанская ветвь Габсбургов занимала престолы Испании и Португалии с их необозримыми владениями в Америке, Африке и важными опорными пунктами в Азии.

Значение династии Габсбургов поднялось в связи с грозным наступлением турок на Центральную Европу. Чешские, венгерские и австрийские земли объединились для отпора, и во главе создавшегося таким образом многонационального государства на Дунае стали Габсбурги. С XVI по XVIII век они были в глазах современников щитом, прикрывавшим Западную Европу от нашествия мусульман.

Негерманские земли поглощали столько внимания и сил, что императоры не имели возможности последовательно укреплять свою власть в самой Германии.

К концу средних веков в Западной и Центральной Европе заметно изменилось отношение к церкви. Раньше в течение более чем тысячи лет католическая церковь была оплотом феодального строя, его руководящей и организующей силой. Духовные феодалы были самой богатой и могущественной частью господствующего класса. Упадок феодализма сказался в первую очередь на католической церкви; пал ее авторитет, уменьшился ее вес в обществе. Во многих странах началась реформация - широкое общественное движение против привилегий духовенства, против его политического и духовного господства. (Несколько позже приверженцев реформации стали называть протестантами.)

Многие феодалы примкнули к этому движению, чтобы обобрать церковников, лишить церковь первого места в феодальной системе и низвести ее до роли служанки господствующего класса.

В ряде стран Европы, и в первую очередь в Германской империи, князья, рядовое дворянство и городские верхи стали захватывать имущество монастырей, соборов, церковных приходов и иных учреждений церкви. Некоторые церковные сановники, в том числе архиепископы, епископы и гроссмейстеры духовных орденов, порывали с католичеством и присваивали церковное имущество. В Германии в 1525 г. дело дошло до большого восстания крестьян и горожан (Великая крестьянская война), которые под флагом реформации пытались ниспровергнуть феодальный строй. Крестьянская война была задушена при активной помощи феодалов из числа сторонников реформации, и сам идейный вождь немецкого протестантизма Мартин Лютер призвал истреблять восставших крестьян всеми способами. Перейдя на службу к князьям, столь же реакционным, как и соперничавшие с ними прелаты, немецкий протестантизм быстро утрачивал свой вначале прогрессивный характер.

Католическая церковь не собиралась отказываться от своих старинных привилегий без боя. Католическое духовенство укрепило свои ряды, сплотилось вокруг римского папы и выработало новые приемы борьбы.

С середины XVI века начинается контрреформация - энергичное и ожесточенное наступление католической церкви во имя отвоевания утраченного влияния. Особые комиссии стали инспектировать духовенство, проверять монастыри, сурово наказывая нерадивых священников и монахов, подтягивая дисциплину, устраняя тех, кто особенно скомпрометировал себя в глазах верующих. (В расчет принималось, конечно, в первую очередь мнение господствующих слоев населения.)

В народ отправились красноречивые проповедники, прошедшие подготовку в специальных училищах. Для воздействия на умы простых людей повсеместно устраивались торжественные шествия, паломничества к святым местам. Резко усилилась охота за ведьмами: разжигая суеверный страх, церковь играла роль спасителя в глазах обманутых людей и терроризировала своих недоброжелателей.

Вюрцбургский епископ за два только года - 1627 и 1628 - истребил 9000 колдунов и колдуний. Протестанты не отставали от католиков. Бенедикт Карпцов, гордость Лейпцигского университета, прочитавший, как говорили, библию 53 раза, отправил на костер за свою долгую и благочестивую жизнь (1596-1666) 20000 ведьм. Обстоятельства благоприятствовали изуверам. Общественный переворот, переживаемый Западной Европой с конца XV в., разрушение старых привычных жизненных устоев, казавшееся для многих катастрофой,- все это способствовало распространению небывалого со времен крестовых походов религиозного фанатизма.

Идущие в авангарде католического наступления иезуиты сосредоточили свои усилия на работе среди высшей знати. Они создавали учебные заведения и проникали к владетельным князьям в качестве духовников. Показав себя искусными воспитателями и наставниками, иезуиты достигли больших успехов в пропаганде. В Европе того времени можно встретить много видных государственных и военных деятелей, происходивших из протестантских семей, но перешедших в католичество и сделавшихся, как это нередко бывает с новообращенными, фанатичными поборниками римской церкви.

Католическая церковь проявила большую гибкость и способность применяться к самой различной политической обстановке. Реакционное папство поддерживало феодальную реакцию в Италии, Польше, Нидерландах, Англии, Чехии и других странах. Одновременно реакционная католическая церковь из тактических соображений старалась использовать, например, национально-освободительную борьбу ирландского народа против английских колонизаторов, потому что Англия покончила на своей территории с привилегиями пап.

По таким же соображениям католическое духовенство поддерживало и национальное движение польского народа против вторгнувшихся в Польшу в середине XVII в. шведских захватчиков. В итоге католическая церковь пережила феодализм и сумела приспособиться к сменившему его буржуазному общественному строю. Император Карл V и его преемники видели в реформации потрясение общественного и государственного строя: вместе с единством церкви и веры рушилось и единство ветхой империи. Князья и дворяне, переходя в протестантскую веру, обогащались за счет церковного имущества и усиливали свою политическую мощь в ущерб императорской власти.

И все же значительная часть немецких князей поддержала императора в его борьбе против реформации. Одни из них, как например герцог Баварский, сумели получить от католической церкви почти все, чего протестантские князья добивались силой: подчинили себе католическое духовенство и добились для своих родственников видных постов в церковной иерархии. Другие считали католическую церковь опорой в борьбе против чересчур предприимчивых протестантских князей и против собственных мятежных подданных. Третьи просто боялись ввязываться в рискованную борьбу против папы и императора.

Большое значение имело то обстоятельство, что для правителей многих стран Европы - Испании, Австрии, Южной Германии, - издавна связанных многочисленными экономическими, политическими и культурными узами с Италией и Римом, разрыв с папой явился бы источником больших затруднений. Они старались не порывать с церковью, а поставить ее на службу себе путем взаимовыгодных соглашений.

В 1546-1547 гг. и 1551-1552 гг. между католиками и протестантами Германии произошли две войны, завершившиеся перемирием в Пассау в 1552 г. и религиозным миром в Аугсбурге в 1555 г. Стороны договорились, что князья-лютеране будут иметь такие же права в Империи, как и князья-католики, и что население должно исповедовать ту веру, которой придерживается князь ("чья власть, того и вера"). Князья (но не их подданные) получили право менять свою религию, но осталось неясным, могут ли пользоваться таким же правом свободные имперские города.

Протестантские князья полагали, кроме того, что католическое духовенство, в отличие от них, не имеет право принуждать своих подданных к перемене религии.

Обе стороны не считали, что разногласия улажены окончательно. Католики с трудом примирились с захватом церковного имущества протестантскими князьями и провозгласили, что они не согласятся с тем, чтобы такие захваты продолжались. Император вписал по их настоянию в текст трактата оговорку, гласившую, что духовный феодал (архиепископ, епископ, аббат), пожелавший перейти в протестантизм, не имеет права превращать вверенные ему владения в свое наследственное светское княжество. Протестанты тотчас заявили, что не признают этой оговорки, и вопрос остался нерешенным.

Между тем, состоявшийся в 1546-1563 гг. в Триенте (Триденте) церковный собор провозгласил непримиримую борьбу со всеми и всякими уклонениями от католицизма и строго-настрого воспретил какие бы то ни было уступки еретикам. На католических князей Германии посыпались упреки за их позорную, с точки зрения решений Тридентского собора, сделку с лютеранами. К тому же вскоре после религиозного мира 1555 года некоторые немецкие князья склонились к кальвинизму - более воинствующему, чем лютеранство, протестантскому течению, особенно распространенному в экономически развитых прирейнских районах. Религиозный мир не упоминал о кальвинистах и, по мнению католиков, нисколько не защищал их. Такого же мнения были и многие лютеране, завидовавшие популярности кальвинизма. Другие же, напротив, считали, что религиозный мир относится ко всем протестантам.

Большое возмущение католиков вызывало то, что и после 1555 года протестанты не перестали захватывать имущество католической церкви. При удобном случае сильные протестантские князья добивались избрания своих родственников, таких же протестантов, на должности епископов и архиепископов. Управляемые ими земли оставались католическими духовными княжествами, так что формально "церковная оговорка" не нарушалась. Такие "архиепископы" и "епископы" не признавались папой, но выполняли все административные функции обычных архиепископов и епископов и получали причитающиеся этому сану доходы. Их называли иногда "администраторами". Понятно, что подобные уловки со стороны протестантов вызывали ярость фанатичных католиков.

За шестьдесят лет после заключения религиозного мира католическая церковь потеряла более ста духовных княжеств, в том числе такие крупные, как архиепископства и епископства Магдебургское, Бременское, Гальберштадтское, Любекское и другие.

В 1582 г. объявил о своем переходе в кальвинизм кельнский курфюрст, архиепископ Гебгард Трухзес фон Вальдбург. С отпадением Трухзеса католики должны были потерять большинство в коллегии курфюрстов. Против трех католических курфюрстов - архиепископов Майнцского, Кельнского и Трирского - и короля Чешского теперь имелось четыре протестанта: пфальцграф Рейнский, маркграф Бранденбургский, герцог Саксонский и архиепископ Кельнский.

Католическое духовенство Кельнской области не согласилось с решением Трухзеса, оно собрало вооруженные силы, объявило архиепископу войну и обратилось за помощью к католическим князьям. Брат Баварского герцога Эрнст, обладавший тремя епископствами, поспешил со своими войсками на помощь и разбил Трухзеса, за что и был избран на его место архиепископом Кельнским.

Религиозный мир все более принимал характер временного, непрочного перемирия, не удовлетворявшего ни одну из сторон. Наиболее ярые проповедники решений Тридентского собора недвусмысленно заявляли, что религиозный мир следует соблюдать лишь до тех пор, пока католики не соберут достаточно сил, чтобы окончательно и безжалостно раздавить протестантизм. Католические государи, светские и духовные, долгое время терпевшие распространение протестантской веры в своих владениях, обрушились теперь на нее: изгоняли некатолическое духовенство, закрывали протестантские школы, запрещали богослужение. Случай с Кельнским архиепископом показал, что католические фанатики не остановятся перед отобранием владений у государей-еретиков.

Напряженные отношения были в значительной мере следствием продолжавшегося экономического упадка.

В начале XVI в. Германия при всей своей политической отсталости была в экономическом отношении вполне на уровне современных ей стран. С середины XVI в. стала обнаруживаться растущая экономическая отсталость страны, связанная так или иначе с поражением революционного движения за единство Германии и за ниспровержение феодального гнета.

Усиливавшееся из года в год закрепощение и ограбление крестьян мешало развиваться промышленности, нуждавшейся в массовом покупателе и в свободной рабочей силе. Бюргерство, беспомощное перед лицом деспотизма князей, не могло отстаивать интересы торговли и ремесла, собственность купцов и промышленников расхищалась феодальной знатью. Среди правителей Германии был популярен обычай не возвращать горожанам взятые у них взаймы (нередко под принуждением) деньги. Даже могущественная торгово-ростовщическая и промышленная фирма Фуггеров вынуждена была закрыть свое дело после того, как потеряла восемь миллионов гульденов, одолженных императору Карлу V и его испанским преемникам.

Международные торговые дороги, издавна проходившие через Германию, с XVI века отошли на второй план перед открывшимися мировыми путями на Атлантическом океане. Испанцы, португальцы, англичане, голландцы, французы, датчане и шведы боролись за преобладание на морях, а Германия была раздроблена на тысячи частей и бессильна.

Ее правители не могли объединиться для защиты интересов германской внешней торговли. На важнейших торговых магистралях постепенно обосновывались иноземцы. Обособившиеся от Империи голландцы закрыли для немецкой торговли устье Рейна, датчане потянулись к устьям Эльбы и Везера, шведы хищно посматривали на балтийское побережье Германии.

Упадок ремесла и торговли вызвал всеобщее обеднение населения Германии, между тем князья постоянно увеличивали налоги. Они чеканили фальшивые деньги, которыми расплачивались со своими кредиторами. К началу XVII в. страна была наводнена неполноценной монетой, тогда как настоящие деньги прятались спекулянтами. Хозяйственная жизнь приходила в полное расстройство.

Более всего пострадала юго-западная, одна из наиболее развитых частей страны. На северо-востоке феодалы искали выход из экономических трудностей, развивая в своих поместьях производство хлеба и широко привлекая труд крепостных. Многих крестьян сгоняли с земли, чтобы освободить место для барского хозяйства, на оставшихся возлагали увеличенные барщинные повинности. Выращенный хлеб по хорошим ценам сбывался через посредство голландских и английских купцов в бурно растущие города Западной Европы. Разумеется, такое направление хозяйства северовосточной Германии нисколько не содействовало укреплению ее связей с остальными районами страны и не благоприятствовало развитию передовых общественных отношений.

Растущая оторванность немецких земель друг от друга и от мирового рынка отрицательно сказывалась и на кругозоре правителей Германии. Они заполняли свое время мелкими интригами и сутяжничеством, сплетнями и злопыхательством. Их обжорство и пьянство было известно всей Европе. Гессенский ландграф Мориц тщетно пытался основать среди владетельных особ "Орден умеренности", членам которого дозволялось бы выпить не более семи кубков вина за один присест.

Более сильные князья стремились поглотить своих слабых соседей, разумеется, под флагом защиты истинной веры от еретической или папистской опасности, не отказываясь подставить при случае ногу и единоверцам. Раздувая с ожесточением мельчайшие догматические разногласия и поливая друг друга грязью, протестантские теологи стремились внести свою лепту в раздоры, поглощавшие внимание их хозяев-князей, польстить непомерному тщеславию какого-нибудь карликового государя и представить его соперника покровителем ужаснейших ересей. Одни из этих "теоретиков" заявляли, что Христос присутствует повсюду, во всех вещах, другие возражали, что это невозможно, ибо немыслимо представить себе присутствие Христа в грязи, которой переполнен мир. Теологи Гессен-Дармштадтского герцогства провозглашали, что Христос, появившись в свое время среди людей, лишь принял человеческий вид, но остался по своей природе богом, но профессоры из Вюртемберга отвечали им, что Христос, превращаясь в человека, на время отказался от своей божественной природы. Разъяренные спорщики скорее были готовы примириться с иезуитами, скорее допустить торжество контрреформации, чем уступить в этих вопросах.

Противоречия, конфликты и пропагандистская полемика создавали столь напряженную атмосферу, что в начале XVII в. многие находили удивительным, что большая война еще не разразилась. Пугающая неясность возможного исхода войны, отсутствие полной уверенности в союзниках, извечное стремление задержаться в решительный момент, чтобы еще что-то доделать - все это препятствовало совершению последнего шага.